***
Неудивительно, что на следующий день Минсок только и говорил про миньонов да бананы. Да что там, всё общежитие превратилось в джунгли: откуда появилась куча цветов в горшках, все будто сговорившись, одели сегодня вещи жёлтого цвета с джинсами и с удовольствием решили скосплеить персонажей. Само собой этим они не ограничились — везде были бананы. Самые активные и рано проснувшиеся успели затариться в ближайшем продуктовом. Минсок был жутко доволен, поэтому с энтузиазмом принялся рисовать понравившихся героев в такой обстановке. Малыш аккуратно разложил все карандаши, поудобней устроившись на тёплом пушистом ковре, принялся творить. Однако уже через пять минут он понял, что одному не так весело рисовать, поэтому пошёл искать старших братьев. И хоть все подхватили миньонолихорадку; часть группы опять пошла за бананами, кто-то отдыхал в своих комнатах, и Мину было бы совестно просить их поиграть. Наконец он заглянул в одну комнат, где была приоткрыта дверь. Как раз всю комнату было хорошо видно через проём. На одной стороне комнаты было три кровати, как и других комнатах, впрочем. Всего было четыре комнаты на втором этаже, на первом – только просторная гостиная и почти такая же по размерам кухня. Стены выкрашены в приятный светло-жёлтый цвет. Рядом у каждой кровати стояла тумбочка, две полки над спальным местом для всякой всячины и большущий шкаф, набитый до отказа одеждой. Вся мебель цвета венге. На тёмно-синем кожаном диване, закинув нога за ногу, сидел Чунмён, с растрёпанной причёской, чёрными очками на носу, одетый по-домашнему в серые спортивные штаны и легкую светлую толстовку. Он читал книгу о современном искусстве. Судя по картинке с нарисованными портретами на обложке. Мин молча смотрел на старшего, не решаясь позвать его. Так и не найдя в себе сил окликнуть хёна, мальчик развернулся, чтобы уйти. — Минсок-а, ты чего прячешься? — ласково позвал его старший. Сухо сразу заметил его присутствие краем глаза, но продолжал «чтение», ожидая, что в любую секунду тот его окликнет. Тем не менее, младший стеснялся подойти, поэтому лидер всё взял в свои руки. Малыш застенчиво прячется за дверь, показывая лишь красное личико и большие удивленные глазки. — Порисуешь вместе со мной, хён? Чунмён просто не мог отказать, когда на него смотрят с такой надеждой в глазах. Он с самого начала собирался помочь ему, но теперь чувствует себя счастливей. — Конечно, — на детском личике сияет яркая улыбка, — Но сначала давай позовём ещё одного хёна. Ребёнок кажется немного озадаченным, а старший Ким откладывает книгу на диван, идёт к Минсоку, берёт его за ручку, и они идут к кроватям. Тот одними жестами объясняет ему, что одеяло надо резко откинуть, малыш уверенно кивает. На счёт «три» они одновременно убирают одеяло с кровати, а под ним оказывается спящий Крис. Тот не сразу осознает, что что-то не так, разве что, похолодало как-то. Он спал в наушниках, ибо порой в общежитие было настолько шумно и громко, а душа и тело требовали покоя, что пришлось придумать хоть какой-нибудь способ, чтобы спокойно поспать, при этом никого не убив. Ифань спал, как и подобает его статусу, в крутой позе — на животе, лицом в подушку, распластавшись звездой. Лидер без предупреждения грубо дёргает наушники, китаец мгновенно морщится, словно съел какую-то гадость. С неохотой он всё же приоткрывает глаза, чтобы натолкнуться, на взволнованный взгляд любимого мужчины. Мысленно У пытался прокрутить последние события, не было ли ничего такого, что могло бы как-то задеть корейца. Так ничего не вспомнив, он хрипло спрашивает. — Мён-ни, что случилось? — Вставай скорее! Блондин не успевает что-либо ещё озвучить, как чувствует, что кто-то тянет его за руку с другой стороны, повернувшись, он видит маленькие ручки, что пытаются его поднять. — Хён, пойдем рисовать, — Мин мило надул щёчки, продолжая поднимать сонное тело. Не потребовалось никаких дальнейших уговоров или угроз, Фань молча встал сам, запахнулся в темный махровый халат, надел разноцветную повязку на волосы – одним словом, занялся прихорашиванием. Двое выжидающе смотрели на его сборы, наконец он удовлетворенно хмыкнув своему отражению в зеркале, повернулся к ним. — Ну и что вы стоите? Вы же рисовать хотели.***
Вот теперь Мин с удовольствием рисовал в компании старших, уверенно и по-детски неряшливо он старательно выводил линию за линией, тщательно обдумывая, какого цвета карандаш взять теперь. И даже, когда малыш рисовал миньонов, каждому из них он старался подобрать свой цвет для кармашка на комбинезоне. Взрослые тоже на пару рисовали жёлтых существ, получая периодически инструкции от «главного художника». Наконец, изрисовав с двух сторон пять страниц формата А4 на троих одними миньонами, Минсок упросил их нарисовать Грю. Парни долго решали, кто из них нарисует. В результате ожесточенных дебатов, за которыми с восхищением наблюдал младший, один китайско-канадский нос чуть было не пострадал. В конце концов решили, что каждый из них нарисует свою версию. Чунмен пересел на другую сторону небольшого прямоугольного стола. Напротив него остался сидеть Фань с Мином. Ким честно пытался по первости сосредоточиться на рисунке, но всё равно не мог не оторвать взгляда от вида расслабленного и домашнего китайца. У них не так уж часто было время на такие вот спокойные деньки, а в такой ситуации Крис был похож на папу, проводящим время вместе с сыном. От этой внезапной мысли, Чунмён закусил губу, а его сердце заполнилось теплом. Спустя полчаса бесконечных попыток нарисовать шедевр, появились два рисунка. — Ну, что скажешь, Минсок-а? — спрашивает Ким, отложив карандаш. Мальчик внимательно смотрит сперва на один рисунок, затем на другой. Через несколько секунд он выдаёт. — Почему тут нарисован попугай с большим клювом? Я же Грю хотел… — кажется, малыш расстроен этим обстоятельством, поджав губки. Чунмён прыскает со смеха, стоило только Мину показать «попугая». Да уж, тут не приходилось сомневаться в авторстве сего творения. Все в группе знают о способностях китайского лидера к рисованию. Поэтому по-доброму стебут его, и только Сухо, как его парень, не позволяет себе такого. Но почему-то именно сегодня сохранить самообладание никак не получается. Старший Ким старается как можно более незаметно повернуться к Фаню, у которого покер-фейс на лице. Но он-то знает его как облупленного и догадывается об истинных чувствах парня. Смех снова вырывается сам собой и только расстроенные Мин и Крис, смотрят на него как на дурака. — А раньше ты говорил, что тебе нравится, как я рисую, — отвернувшись от Кимов, с грустью сказал У. — Нет, нет, всё просто прекрасно! — Я тебе не верю… В комнате воцарилась тишина, наполненная недосказанностью и обидой. Всё изменилось в одно мгновение. Малыш сначала не понял, что произошло. Сбитый с толку, не зная, что делать и как исправить ситуацию, он поступил так, как обычно поступают дети его возраста. — Простите меня. Я что-то не то сказал, да? Вы поссорились? — мальчик почувствовал себя виноватым, поэтому решил извиниться. Оба взрослых сразу же всполошились. — Что? Нет, конечно же, всё хорошо, — быстро проговорил Ким, разворачивая к себе Мина. — Ну чего ты расстроился? — он берет его лицо в свои руки и внимательно вглядывается, улыбаясь. — Мы не поссорились, просто друг друга не поняли. Ты тут совсем не причем, — Крис попытался в американской манере исправить ситуацию, холодно и круто, будто его это совсем не волнует. Но сам косится в их сторону, подмечая какой заботливый и добрый у него Чунмён, знает как разрулить ситуацию. А ещё он хорошо ладит с детьми, вот кто точно станет замечательным отцом. Крис в очередной раз словил приступ гордости за Мёна и самого себя. — Правда? — спрашивает Минсок, вырывая из мечтаний застывшего Ифаня. Ответить ему не дают, в гостиную вваливаются остальные участники группы. — Эй, вы чего делаете? — сразу же интересуется Бэкхён, первым зайдя в общую гостиную. — Во что играете? — следом же за ним, завопили Чанёль с Чондэ. Младшие внимательно рассматривают разбросанные по комнате рисунки, и только Лухан, снова проявляя чудеса проницательности, хмуро смотрел на них. Если тот узнает, что они расстроили Мина, им мало не покажется. Хоть по милому личику старшего и не скажешь, но когда дело касается Минсока, тот превращается в жуткого собственника и защитника, показывая всем, кто тут главный альфа-самец на районе. Стоит кому-то ненароком как-то зацепить словесно или просто плечом его парня, Хань готов убивать. Очевидно, у них в голове всплыли схожие флэшбеки, раз они оба переглянулись. — Да вот конкурс рисунков проводим, — стараясь придать больше уверенности голосу, громко выпалил Чунмён. — А чего Минни такой грустный? — спрашивает Тао, подсаживаясь к ним. Хань всё ещё молчит, глядя в упор на лидеров. — Кажется, ему не понравились наши рисунки… — Крис ляпает первое, что приходит в голову. Лу подходит к ним ближе, а парочка почти не дышит. Мысленно готовясь к худшему, они инстинктивно переплетают пальцы, но тот всего лишь берет из рук Минсока рисунок и мгновенно ржёт как конь. — Неудивительно, что Мин расстроен. Фань, ты просто нечто, — гаденько хихикая, комментирует произошедшее старший из китайцев. — Что там? Что там? Покажите! — подключается к разговору Чонин, вырывая из рук старшего листок. — О! Парни, вы только посмотрите, Фань-хён сотворил новый шедевр! Стоило только им услышать фразу, как все сразу же столпились в кружок, чтобы рассмотреть сие творение и от души над ним поржать. — Гэгэ, я бы на твоем месте никогда бы не брал в руки карандаш, — спокойно и без какого-либо злого умысла говорит Исин, спустя пять минут непрерывного гогота младших. — К сожалению, вынужден согласиться с Исин-хёном, — Кёнсу как всегда критично подходит к проблеме. — Блин, это так забавно! А давайте проведем ещё один конкурс? — предложил Чанёль, вытирая выступившие от смеха слёзы. — Да, давайте, — все единогласно поддержали идею. — Минсок-и будет судьей! — громко объявил Бён. — Уже две работы готово, осталось ещё девять, — подсчитал Сехун, быстро снабдив остальных чистыми листами. — Минни, что ты хочешь, чтобы мы нарисовали? — Хань быстренько забрал ребёнка на руки, тиская его за щёчки, остальные подтянулись, чтобы услышать пожелания главного оценщика. Парочка лидеров облегченно выдохнула. Пока остальные были заняты конкурсом, Фань тихо прошептал на ухо Чунмёну: — Так вот какое твоё истинное отношение к моему творчеству… — Прости… — Сухо уж не видел смысла притворяться дальше. — Я думал, если поддержу ребят, это ранит тебя, — младший кусает нижнюю губу. Крис долго молчит, не отрывая взгляда от парня, а затем под шумок тащит его подальше из комнаты.***
Народ со всей ответственностью подошёл к, казалось бы, простому конкурсу. Чанёль просто горел желанием победить, поэтому тяжело пыхтел, наотмашь разрисовывая альбомный лист ярко-красным карандашом в самом центре комнаты. Чен с Исином сидели рядышком в уголочке, на пару наслаждаясь процессом. Китайский и корейский макнэ тоже задумали совместный план. Кёнсу сидел в самом краю комнаты, вооружившись черным карандашом. Чонин сидел на диване, рисуя на расслабоне. Бэкхён тоже был увлечен рисованием, негромко напевая себе под нос. Лухан не желал расставаться с Мином, поэтому рисовал, посадив малыша между ног. Через пятнадцать минут многие уже закончили творить, а пока ждали, решили в очередной раз воспользоваться возможностью и попросили Мина что-нибудь станцевать для них. Хань был категорически против, но его попросили вместо ненужных споров ускориться и дорисовать, потому что только он тормозил всех, постоянно отвлекаясь на Минсока. Дело было нечего скрепя сердце Лу дорисовывал, пока остальные наслаждались выступлением маленькой звездочки. Старшие братья громко и радостно реагировали на каждое движение, умилялись с синхронизации ручек, улыбались от уха до уха от вида пухлых щечек и хлопали как сумасшедшие.***
— Итак, все рисунки внимательно просмотрены нашим уважаемым судьей, — Чанёль вызвался побыть ведущим этого импровизированного шоу.— А теперь Минсок-и, покажи нам рисунок победителя, — Пак сидел по-турецки на ковре, он придерживал за спину мальчика, пока тот стоял и раздумывал, остальные также сидели в кружке. Пред ним самые разнообразные рисунки: ярко-красная гоночная машина с огненными языками на капоте; черные квадраты-кубики; плюшевый мишка; странные неровные палки, которые отдаленно похожи на человечков, даже рисунок модной одежды, а вот на одном из них вроде как он сам, а рядом взрослый. — Вот этот, — малыш уверенно показывает пальчиком на понравившийся рисунок. — Поздравляю, нашим победителем становится милый плюшевый медведь! — Чонин радостно подрывается с места, широко улыбаясь, чтобы заключить Минсока в свои объятия, а затем покружить, словно малыш маленький самолётик. Мальчик весело смеялся, все радовались за исключением двоих — Хань сверлил главного танцора таким взглядом, будто готов оторвать ему руки, а Чанёль бился в конвульсиях от позорного поражения. После церемонии в честь победителя Пак почувствовал как кто-то похлопывает его по спине, обернувшись, он увидел Чонина, а затем и, сидящего на корточках, Мина, который протянул ему банан, в качестве утешительного приза. Как бы то ни было, соревнование можно считать успешно проведенным.***
— А давно мы такого не проводили! — пережив короткий приступ истерики, Пак снова как ни в чем не бывало начал вещать первым. — Да уж, было весело! — подхватил его лучший друг, Бён. — Ну раз с рисованием покончено, давайте посмотрим какой-нибудь мультик. — Эй, а что смотреть будем? — Пусть Минни выберет! — Кстати, а где Чунмён-хён и Фань-хён? — спросил самый младший, обеспокоенно оглядываясь по сторонам. — Тебе ещё рановато знать, Сехунни, — мудро изрёк Чондэ, который отлично знал куда делись лидеры. — А вот нашим лидерам, протирающим стены, должно быть стыдно! Спустя пару минут после громко объявленного замечания парочка появилась в гостиной. Запыханные, раскрасневшиеся и помятые, они неловко попытались вклиниться к остальным, но Чен снова хитро улыбаясь, продолжил свою речь. — У вас есть время до тех пор, пока мы будем смотреть мультфильм. Больше я не собираюсь спать на общем диване, — главный вокалист китайской подгруппы приходился им соседом по комнате, а потому был хорошо осведомлен о природе их отношений. Только слепой и глухой не заметит этого. — Ну… мы тогда пойдем, — с трудом скрывая радость, произнёс Сухо, потянув за собой, немного ошалевшего и затупившего от счастья Криса. Сехун с Каем ничего не поняли, лишь хлопали глазами, а остальные не стали ничего говорить. Обстановку разрядил маленький Мин, объявив, что выбрал подходящий к просмотру мультик. Так они провели свой вечер за просмотром «Шрека».