Купол

      Отсрочка ещё на два дня в планы Хидето совсем не входила. Он собирался уехать с Манабу вечером в пятницу или в субботу с утра. Но безотлагательные дела изменили статус с «Особо срочного» на другой — «В режиме ожидания». Виной всему был насупленный мальчишка, который пришёл к нему в кабинет в пятницу днём, плюхнулся в кресло и стал молчаливо сверлить его алым свирепым взглядом.       – Ну что? — наконец улыбнулся Хайд, не выдержив нервные «гляделки». Чистокровный закрыл папку, которую изучал до прихода мышонка, и выжидательно посмотрел на него.       – Говори уже. Чего ты хочешь?       – Первые выходные месяца, — жалобно протянул Манабу тоном избалованного подростка, который выпрашивает у родителей новую модель смартфона.       Впрочем, конкретно этого парнишку не интересовали обычные для его возраста игрушки. Хайд давно это понял, хотя поначалу он пытался дарить своему «приёмышу» приставку, плеер, модные наушники, но огонь живой благодарности загорался в нём лишь когда Хидето приносил ему оружие. Вот и теперь разгадать частично озвученную просьбу было несложно — слово «Арена» повисло в воздухе. Манабу не хотел пропустить крутой махач. Чистокровный позволил ему немного помучиться перед тем, как дать согласие на просьбу. Это была весёлая ритуальная игра в странной образовавшейся ни с того ни с сего «семье» вампира и спасённого им ребёнка.       – Манабу, ты же знаешь, нас ждут. Этот боец очень важен для нас, как, впрочем, и все остальные. И вряд ли Хазуки обрадуется внезапной смене планов. Встречу придётся переносить. Ну чего ты там не видел на нашей Арене? — это было сказано для вида. На самом деле было ясно, что Хайд уступит. Манабу это понимал, но с готовностью принял «подачу» и стал уговаривать:       – Ну как же! Первый раз Белка и Стрелка будут друг против друга, это же бой-легенда, такое нельзя пропустить! А ещё я узнал у Саги: утром заявку на матч подали Мацумото и Сузуки. Тигр, конечно, победит, но, блин, интересно же глянуть.       Хидето внутренне умилялся нетипичной разговорчивости и эмоциональности угрюмого парнишки, но вслух ответил — насколько мог — сдержанно:       – Хм, а вот это для меня сюрприз. И правда, любопытная схватка. Така-чан и Акира… Фурия, годами копившая мощь, против нашего опытного волка. Ладно, уломал ты меня, твоя взяла. Поедем в воскресенье. И, наверное, ближе к вечеру. У Бётаро ведь будет афтерпати, как и всегда?       Манабу радостно кивнул, ещё не понимая, к чему клонит Хайд.       – Будет, но мы же туда не ходили раньше.       – Теперь я бы сходил, — Хидето мечтательно прикрыл веки и не заметил, как прозревший насчёт его намерений мышонок подкатил глаза и беззвучно пробормотал что-то вроде «Ой ну конечно, один раз в рожу ему недостаточно».       Это Манабу интересовали только бои. Хайд же предвкушал совсем иное противостояние и, пожалуй, был не против использовать подвернувшийся случай, чтобы дать новое развитие зарождавшимся отношениям с Ютакой. Начало-то было многообещающим. Идея о переносе встречи, конечно, претила Хайду, он был очень обязательным и дотошным во всём, что касалось дел. Однако соблазн оказался слишком большим. Сразу после ухода Манабу он написал пару имейлов, сделал один звонок, и всё было решено. Они собирались на Арену. ***       Некоторые дни пролетают так, будто их и не было, в беготне не успеваешь следить за ходом времени. Один щелчок — и вот уже на прошедшие сутки можно вешать скучную табличку с надписью «Потрачено». Такой была пятница для Сузуки и Мацумото. Решение помериться силами на Арене они приняли легко, а вот о дальнейшем ходе событий как-то не подумали. Пришлось всё разруливать буквально на бегу. Акире в голову не пришло ничего лучше, чем завалиться в тот бар, где он недавно напился с Чили, и сходу спросить у бармена:       – А как подать заявку на Арену? У вас ведь тут ставки принимают? Мы того… Приезжие, не знаем, как у вас заведено, — тут волк обернулся назад, хотел показать на Таканори, но тот ретировался в дальний угол заведения, уселся на старенький диванчик, скрестив руки, и теперь усиленно делал вид, что он не с Сузуки пришёл. «Разбирайся с этой кашей сам, раз заварил», — читалось в его ледяном презрительном взоре.       – Успеваем ещё? — с необъяснимо-счастливой ухмылкой спросил Акира ошалевшего от странного напора бармена. Тот продолжал механически протирать пивной стакан и пучить глаза.       Было раннее утро пятницы, посетители в такое время к нему не захаживали, но сплетни всегда быстро разносятся. Тем более, если в заведение имеют обыкновение заходить весьма разговорчивые хакерши.       – Знаю, что приезжие, — выдавил наконец мужчина, рискуя протереть в стакане дыру. — Наслышан. Давайте вот что, братцы, я позвоню сейчас одному парню. Дам трубку. Он вам всё объяснит.       Каково же было удивление Акиры, когда по ту сторону провода он услышал знакомый голос Саги. Тот был рад помочь бывшему боссу и одному из коллег. Но повозиться пришлось знатно. Они вернулись домой, позавтракали, познакомились с внезапно объявившимся папочкой Такашимы и, никому ничего не сказав, вскоре двинулись на оговоренную встречу с Сагой.       Приехали по указанному адресу на место планируемого мероприятия и провели там практически весь день, заполняя бумаги, болтая с бывшими и будущими участниками боёв, осматривая тренировочные залы, раздевалки, гримёрки, крутую звуковую и видеоаппаратуру, да и саму Арену. Сооружение было внушительное, Сага провёл им вводную экскурсию, закончившуюся у него в офисе под вечер. Они решили «лакирнуть» намечавшееся веселье — выпить по бутылочке лёгкого пива, и понеслось: одни воспоминания цеплялись за другие, разговоры текли оживлённо и бурно. Короче говоря, парочка «бойцов» вернулась домой за полночь, так поздно, что они не застали друзей бодрствующими.       А вставать нужно было рано. Широяма изумился, когда застал их на кухне часов в восемь утра. Его подняло на ноги дурное самочувствие — аритмия не давала спать. И он собирался мирно прийти в себя, успокоить расшалившееся сердцебиение, посидев наедине с теликом, пока весь дом укрыт сладкой пеленой тишины.       Но не тут-то было. Мацумото, который обычно дрых до полудня, уже был в полной готовности, собранный и свеженький, как магически распустившиеся на столе розы Ютаки. Тигр жевал устрашающего размера многоярусный сэндвич, который в его руках казался просто гигантским. Акира, тоже одетый, будто бы на выход, сидел рядом и с трудом изображал равнодушие. А на самом деле любовался на то, как хищно Така поглощает пищу.       – Ты не лопнешь, деточка? И куда это вы вчера на весь день свалили? Неужто решили поеба… Погулять на природе? — поддел приятелей Широяма, на что получил в ответ плавно всплывший в утреннем свете, как в сиянии софит, средний палец Таканори.       Тигр изволил завтракать в тишине и прерывать сей процесс на надоедливых бывших напарников не собирался. Пришлось Акире объяснять ситуацию за двоих:       – Юу, мы не хотели говорить заранее, пока не зарегистрируемся… — начал он с неосторожной фразы. Подобные двусмысленности Юу никогда не оставлял без внимания.       – О, так вы наконец решили оформить отношения? Тут что, даже это можно? Какой продвинутый городишко! — в притворном восторге всплеснул руками Широяма. — Главное, чтобы Койю не узнал! Тссс!       – Скажи, Широяма, что тебя до сих пор останавливает от начала карьеры стэндап-комика? — покачал головой Сузуки. — Может дослушаешь?       Юу вальяжно махнул рукой, мол, валяй, продолжай, развернул ближайший стул спинкой вперёд, оседлал его и приготовился внимать.       – Так вот, мы с Такой забились на бой. Сегодня вечером. Помнишь, я про Арену говорил в четверг?       – Смутно припоминаю: ты вроде с похмелья был, а я, кажись, не особенно-то слушал, а потом и вовсе отвлёкся на работу дворецкого. Но вот сейчас в башке всплыло, и Манабу как-то на тренировках заикался об Арене. Ооо! — до Широямы наконец дошло. — Так вы что, будете махаться? Друг против друга? Охереть!       В этот момент учитель-Широяма был как две капли воды похож на своего ученика-мышонка. Он слишком засиделся в этом городе и сам не заметил, как истосковался по дракам. Азарт охватил его, как пламя охватывает клочок бумаги, и он выпалил:       – Чёрт, чёрт, чёрт, я должен быть там! То есть мы все должны это видеть. А как у них тут билеты покупают? Сволочи вы, друзья мои дорогие, могли бы раньше предупредить!       – В том-то и дело, что не могли, — пытался оправдаться Акира. — Мы же не знали, получится у нас или нет. А потом как-то забегались… В общем, сорри, что только сейчас сообщаем. Но беспокоиться не о чем. Вам троим уже забронированы лучшие места на вечернее представление.       – Вау, так ты всё-таки о нас подумал, — успокаиваясь, заявил Широяма и начал нетерпеливо раскачиваться на стуле, предвкушая развлечение.       – Какие места? О чём речь? — мрачный Уке выполз из своего логова на шум и выжидательно поглядел на приятелей. — У вас тут опять какой-то заговор?       – Арена. Мы говорим об Арене. А ты, Юу, не обольщайся, — отозвался Таканори, покончивший со своим исполинским завтраком. — Тупой босс вспомнил о вас слишком поздно, его же только поединок интересовал, а вернее один аспект нашего спора, — тигр то ли презрительно, то ли сочувствующе смерил Акиру взглядом, а тот весь заискрился от удовольствия услышав старое-доброе обращение.       – Виноват, да, — почесал макушку Сузуки. — Когда мы с Такой зарегистрировались на бой, я спохватился насчёт билетов для вас с большим запозданием, всё было в солдауте. И никаких «вписок» для «артистов» у них не предусмотрено. Слишком большой спрос.       – А вот это тебе будет интересно, Снежка, как вовремя подошёл, будто почуял… — с ехидством протянул Таканори. — Организаторы нас сначала расстроили, а потом порадовали.       Ютака выжидательно поджал губы, предчувствуя неладное.       – Цитирую Сагу, — гордо улыбнулся Акира. — Он там покопался в своих бумажках и выдаёт: «Ой, а на кой вам нужны билеты, если на вас уже места в ложе взяли. Тут написано — «Уке плюс два» в ложу Хайда». Так и сказал. Видите, как всё классно разрешилось!       В эту минуту друзьям удалось узреть редкое природное явление в лице Ютаки — как бледное становится ещё более бледным. Он побелел от злости и решительно отчеканил:       – Я. Никуда. Не пойду. Извини, Акира. И ты, Таканори, тоже. Поболею за вас в другой раз, — собрался было вернуться в свою комнату, но Юу был быстрее. Спрыгнул со стула, догнал, остановил.       – А ну стоп! В другой раз — это ты будешь обиженную принцессу из себя строить. Не в этот! Знаешь ли, надо знать меру. У них тут единственное нормальное развлекательное мероприятие раз в месяц. И наши парни участвуют! Это просто обязывает нас пойти на них посмотреть. Так что будь добр, не выёживайся и скажи спасибо своему галантному кавалеру. Или не говори, если не хочешь. Но пойти мы должны! Ради друзей. Это просто билеты, Ютака, мать твою, а не проплаченный номер в лав-отеле!       – Я тебя услышал, — хмуро сказал Уке, стряхнул руку Широямы со своего плеча и ушёл в спальню.       – Вам тоже кажется, что «я тебя услышал» от него звучит как «пошёл ты нахер»? — проворчал Юу. — Ну чего он?       – Сдаётся мне, для некоторых лав-отель более приемлем, чем три часа, проведённые в ложе на всеобщем обозрении, — пожал плечами Таканори.       – Везёт же некоторым, мне бы так просто всё доставалось, — вздохнул Сузуки. — Ну что, звезда моя, Руки-сан, пошли на тренировку?       – Не понял, кому там везёт? На что это ты намекаешь? — рыкнул Мацумото, но всё же послушно двинулся к выходу.       Оборотни ещё перекидывались лёгкими колючими фразами в прихожей, когда за спиной Широямы вырос сонный Такашима:       – О чём это тут шла речь? — зевнул он. — И почему твоё сердце громыхает, как литавры в пустом морге?       – И откуда ты такой романтик взялся на мою голову? Поэтично, блять, до усрачки, но ассоциации с моргом напрягают, — хмыкнул Юу, расслабленно откидываясь спиной в объятия Койю, тот радостно подхватил его. Обвил руками и шепнул на ухо:       – А вот теперь пульс успокаивается. Из-за меня, что ли? Мило как. Так что там был за разговор насчёт Арены?       – Наши боевые зверушки собираются разрешить свои сексуальные проблемы на ринге. Отличный подход, я считаю. Ютаке задарма предлагают лучшие места на матч, а он зажопился и не хочет идти. В общем, всё как обычно и как всегда. Жизнь в нашем Содоме, ой, то есть в ситкоме протекает на бреющем полёте.       Юу действительно расслабился от приятного тепла и поглаживающих движений родных рук, но почти тут же вздрогнул от окрика Акиры из коридора:       – Эй, Широяма, у нас, конечно, не вампирский слух, но мы всё слышали! Боевые зверушки нежно шлют тебя в жо-о-опу! На обед не ждите, не вернёмся. Увидимся на Арене! Начало в пять, мы выходим в восемь!       – А у меня вообще-то вампирский слух, — прошипел Ютака, на миг приоткрыв дверь. — Присоединяюсь к посылу.       – Ну вот видишь, Ко, у тебя ещё есть вопросы насчёт моего бедного старого сердца? Злые-злые, жестокие существа окружают меня, и не хотят порадовать мелочью — походом на крутой бой. Садисты просто! Может, я скоро умру, и никогда не увижу, как члены моей «семьи» красочно рвут друг друга на части. Вот тогда Ютака пожалеет!       Занудный бубнёж продолжался к бешенству Уке и к радости Такашимы. Койю под шумок принялся утешать «больного» поцелуями в макушку. И все в доме уже знали, что Ютака не выдержит и сдастся под давлением чувства долга перед приятелями. К тому же капризный Широяма кого угодно достал бы, проще было согласиться. ***       После рекордно короткой разминки, в течение которой Юу и Манабу больше трепались о планах на вечер, чем оттачивали навыки ножевого боя, было решено, что поедут они на Арену по отдельности: Хайд с мышонком на своей машине, они вторём — на своей. Широяма резонно предложил это, чтоб лишний раз не злить Ютаку, а ещё — чтобы хоть немного прокатиться на любимой крошке. Ностальгия его замучила, он скучал по водительскому креслу, а тут выдавался прекрасный шанс с понтом подъехать к самому пафосному месту города. Бё, конечно, поспорил бы с этим утверждением, однако кто бы его послушал в первые выходные месяца!       Сегодня все жители сходили с ума от ожидания вечернего шоу. На улицах раздавали уже утверждённые программки, в барах и ресторанчиках появилось Арена-меню. И, конечно, все вокруг делали ставки. Это была местная Олимпиада, Оскар или даже что-то покруче.       Они опаздывали. Ютака позволил себе маленькую прихоть — затянул сборы на лишние полтора часа. И вот, наконец, всё-таки сдался.       Молчаливый Уке на заднем сидении, неприлично довольный Широяма за рулём и восторженный Такашима рядом с ним. По идее в салоне Челленджера этой компании должно было быть неуютно. Но неудобство испытывал лишь один из них. Чёртова парочка спереди весело переглядывалась, им было легко. Юу дымил зажатой в зубах сигаретой, Койю чуть ли не в голос подпевал музыке из колонок, они оба раздражающе-умильно качали головами, как персонажи тупой телевизионной рекламы. Уке казалось, что он попал в филиал Ада, где два демона мысленно потешаются над ним. А ещё: и этим двоим, и всем вокруг наверняка будет — и уже было — заметно, что он готовился к вечернему событию. Это ужасно раздражало.       То есть как, сначала он хотел нарочно пойти в футболке и джинсах. Но потом заперся в ванной, долго смотрел на своё отражение в зеркале, на уродливую пустоту с левой стороны, ниже плеча, там, где должна была быть рука. Асимметрия, как же он её ненавидел! И вот — вынужден был смиряться, делать вид, что всё в порядке.       После получасового любования на собственное уродство, Уке порывисто ринулся к себе, нашёл купленный ещё для похода в «Screw» пиджак, подобрал под него чёрную майку с глубоким вырезом, надел. Подумал, стянул всё с себя с матюками — слишком вычурно. «Обойдёшься!» — обращался он про себя к Хайду. Выбрал в итоге простую белую рубашку, чёрную жилетку, узкие чёрные брюки. Дополнил комплект любимым аксессуаром — перчаткой-мотоциклеткой. Посидел на кровати, посмотрел на часы. А потом в каком-то психозе влетел в бывшую комнату циркачей, залез в тумбочку и обнаружил искомое — палетку теней, забытую Йошиатсу. Тот будто знал, что оставить — набор для смоуки. Ютака вспомнил юность и свою любовь к кричащему мэйкапу, демонстративно накрасил веки в мрачные полутона. И вроде бы даже был доволен своей провокационной смелостью.       Но теперь, сидя в Додже, видел свои блядские глаза в зеркале и хотел провалиться сквозь землю. А эти два придурка впереди ещё и головами под музыку качали! Хорошо, что под рукой не было Глока, Уке не устоял бы перед искушением пальнуть хоть в кого-нибудь, а лучше всего было бы выстрелить себе в подбородок.       Когда они подъехали по обозначенному адресу, сразу стало понятно, что перед ними новострой — здание не являлось частью прошлого парка. Чистокровные создали свой великолепный «Колизей» с нуля.       Это было что-то среднее между ночным клубом и спортивным стадионом. Не такое компактное, как первое, не настолько огромное, как последнее, однако отсутствие крыши намекало именно на стилистику спортивных сооружений. Но это можно было разглядеть только вблизи, издалека хитрое строение, наверное, можно было и не заметить. Три яруса снаружи украшали вьющиеся растения, оплетавшие сочной зеленью все этажи, они маскировали стены и создавали естественную звукоизоляцию.       – Наверняка идея Асаги, — усмехнулся Койю, указывая на ряды незастеклённых балкончиков, с которых вниз спускались вьюнки и дикий виноград, а стены украшало нечто похожее на мох. — Но выглядит прикольно. Эко-шик. Поглядим, что там внутри.       При входе толпились желающие попасть на представление, многие сидели на скамейках, смотрели на результаты матчей, которые по ходу вывешивались на наружных панелях, пили что-то вкусное, спрятанное в бумажных пакетах. Пока Широяма, Такашима и Уке шли от стоянки к маячившей впереди надписи «Gates», их несколько раз спрашивали, нет ли у них свободного билетика. Ютака вздохнул чуть свободнее — увидел, что чистокровные собирались на Арену как на праздник, его прикид в этой шумящей пёстрой гурьбе не казался чересчур нарядным.       Тут были и девушки в модных коктейльных платьях, и мужчины в дизайнерских шмотках. Конечно, некоторые, как Юу и Койю, не парились, надели что-то будничное, но зато эти, более скромные в выборе одежды фанаты, восполняли визуальную блёклость иным способом: обвешивались сувенирами — неоновыми браслетами, плакатами, флагами, по каждому такому любителю Арены было видно, за кого он пришёл болеть. Охранники-оборотни проверяли у ряда ворот-сканеров пластиковые карточки, которые обеспечивали проход внутрь. Когда очередь дошла до их скромной компании, Ютака внутренне справился с волнением, выпрямился и с достоинством произнёс заготовленное «Уке плюс два».       – О, конечно, — уважительно поклонился один из охранников. — Вообще-то уже почти два часа с начала прошло. Вас давно ждут! Хидео, подойди сюда, — проговорил он в рацию. — У нас тут особые гости, супер-вип к Хайду-сан. Проводишь?       – Да, с удовольствием! — ответила рация, через пару минут появился сам провожатый. — Пойдёмте, я всё вам покажу по дороге.       Хидео выглядел как типичный ботаник: улыбчивый мужчина с бородкой, усиками и в очках. Непонятно, как его занесло в эту сферу — бои без правил, типам вроде него сидеть бы в офисе, ну или в крайнем случае разработкой компьютерных игр заниматься. Но он, видимо, нашёл свою стезю в ином — гладиаторские бои ничем не хуже 3D-хорроров, провожатый явно был очень рад делать то, что он делал.       Тут вообще все поголовно выглядели безумно счастливыми, или Ютаке, смаковавшему собственное отчаянье и отчуждённость на фоне чужого ликования, так только казалось. Стадион шумел изнутри мерной, хорошо выверенной эйфорией, фанаты вокруг улыбались и болтали о сегодняшних боях, судя по разговорам, схватка их друзей преподносилась тут как особенное блюдо. Таканори и Акира выступали последними.       Сначала Хидео провёл троицу по общей широкой лестнице, сказав, что в холле продают сувениры и различные угощения, в любой момент можно выйти и отовариться или подкрепиться в перерыве или если идущий по программе бой не интересен. Внутри было не протолкнуться: кто-то приобретал плакаты в поддержку любимых бойцов, другие выбирали брелоки, шарфы, полотенца и гудки, третьи стояли в очередях за пивом и хот-догами. Уке внутренне передёрнуло от уровня этого развлекательного побоища. Он на минуту отвлёкся, брезгливо оценивая, какой нездоровый ажиотаж у чистокровных вызывал довольно-таки прозаический мордобой.       – Ну и местечко. Индустрия массового втюхивания ненужного барахла. Как я здесь оказался? — негромко проговорил Ютака.       – Ты безнадёжный сноб, Уке. Раньше вроде даже интересовался такими соревнованиями. А мне вот очень нравится! — выдал счастливый Юу и дунул на пробу в приобретённый только что гудок.       Его поддержал Койю, повисший у благоверного на плече. Причём рыжую голову венчала невесть откуда взявшаяся картонная корона с именем «Таканори», напечатанным по периметру.       – Мне тоже нравится. Простое и понятное развлечение, то, что нужно для нормального отдыха, я считаю, — оскалился Такашима. — И, между прочим, подобные мероприятия имеют древнюю историю.       – Дикость, — возвёл глаза к потолку Ютака. — Причём дикость, которую не красит её древняя история. Раньше это был хлеб и зрелища, а теперь хот-доги, пиво и узаконенная резня.       – Ты просто привередничаешь, — заявил Широяма. — Оттого, что не в настроении. Попытайся расслабиться и словить кайф.       – Гладиаторские бои были популярны ещё в древние времена, — продолжил гнуть своё Койю, пока они шли сквозь толпу. — Но тут ведь следят за безопасностью, и это даже красиво!       – Как спорт! Или как искусство. Ну такое, нормальное искусство для мужиков. Не как балет, а нечто вроде реслинга, — согласился Юу, на что Уке внутренне возразил: «Реслинг твой тот же балет, постановочная фигня».       – О, кстати, вот ты удачно вспомнил про гладиаторов. Как насчёт кинцо тематическое вечерком погонять, а? Ты как? — спросил Широяма.       – Я за! — позитивно отозвался Такашима.       Двое раздражающе-весёлых мужчин стукнулись кулаками в знак согласия и дружно расхохотались. Ютака снова с тоской подумал о своём Глоке и о том, как его достали чужие подростково-пенсионные нежности на людях. Он, конечно, и правда сгущал краски, не так уж его и бесила идея профессиональных драк, но сейчас он был готов огрызаться по любому поводу. Впрочем, это было лишь началом его пытки, и об этом он, конечно, догадывался.       Наконец Хидео провёл их по отдельной лестнице для особых гостей в ложу Хайда. Ютака язвительно рисовал себе в воображении по меньшей мере золотой трон и слуг с опахалами, но увидели они лишь небольшой ряд кресел, естественно не пластиковых, как на обычном стадионе, а бархатных, напоминавших театральные, и два столика с теми же пресловутыми хот-догами и пивом. Манабу и Хайд сидели слева и пристально следили за происходящим на Арене, три кресла справа пустовали.       Ютака решил воспользоваться шансом, чересчур поспешно метнулся вперёд и занял крайнее место справа, подальше от чистокровного. Хидето медленно повернулся к нему, оценивающе вскинул брови, его губы растянулись в опасно слепящей улыбке такой степени понимания, что Уке всем телом вжался в спинку кресла. Свидетелям откровенной сцены вдруг стало максимально неловко, Юу и Койю с приоткрытыми ртами замерли в одной позе на пороге ложи, их провожатый торопливо отступил назад в тень и растаял в коридоре. Только Манабу было параллельно на всё, кроме схватки двух оборотней: гепарда и кугуара, которые сейчас сплелись в один клубок на Арене. Мальчишка бойко свистел в поддержку кого-то из них, свисаясь с бортика ложи, засунув в рот два указательных пальца.       – Ютака-кун, вероятно, ты перепутал место, — угрожающе-ласково прорычал Хайд и похлопал ладонью по бархату обивки соседнего кресла. Тут даже мышонок отвлёкся от своего занятия, с удивлением посмотрел на наставника. Такие ноты в его голосе он слышал впервые.       – Нет, не перепутал, — упрямо ответил Ютака. — Сижу где хочу. Меня вообще нормально не приглашали. Только утром узнал об Арене и об «Уке плюс два». И меня практически вынудили прийти. Вот эти вот «плюсы» мои навязанные, — он указал себе за спину на Широяму с Такашимой, которые продолжали мяться сзади в нелепой пантомиме нерешительности.       – А, так тебя всё же нужно было позвать лично. Так сразу и не разберёшь, что тебе больше нравится, привычные ритуалы или ненавязчивая спонтанность, — хищно сощурился Хайд, и улыбка вдруг стекла с его лица, на нём расцвело новое жёсткое выражение. — В любом случае это уже неважно. Так вот, Ютака-кун, я не люблю об этом напоминать. Никому и никогда. Но вообще-то я — главный в этом городе, и ты будешь сидеть там, где я скажу, — под конец фразы он неожиданно повысил голос.       Повелительный жест указал на кресло по правую руку от чистокровного, и Ютака, сам не зная по какой причине, послушался. Фыркнул, встал, пересел. Хотел бы он списать свой поступок на то, что его сознанием управляли, но, увы, чистокровный не потрудился применить гипноз, укротил Ютаку исключительно харизмой.       – Ну вот, наши горячие вампирские парни разобрались. Наконец-то можно и нам, третьим лишним, пристроить бренные задницы, — возликовал Широяма и рухнул в кресло с таким видом, словно стоял в дверях не пять минут, а часа два, не меньше.       – Кстати, как ваш нос, Хайд-сан? — живо поинтересовался Такашима, усевшийся между Юу и Ютакой. — Хотя, смотрю, прекрасно! Слава регенерации.       – Нос? Ты о чём вообще? — нахмурился Широяма и не сдержался — наклонился вперёд и с пристрастием осмотрел вполне себе нормальный нос Хидето, на котором не осталось ни намёка на историю с розами.       Тот кашлянул в кулак и отвёл взгляд, а Уке начал нервно массировать собственную переносицу.       – Вы вообще зачем сюда притащились? — внезапно возмутился Манабу. — Бои будете смотреть? Если да, будьте добры, заткнитесь и смотрите. Если нет, свалите в туман! Мешаете!       – А я говорил, что мышь стал тем ещё болтуном, — добродушно рассмеялся Юу. — Смотрим-смотрим, не кипятись, ребёнок.       Закатное солнце заливало стадион, подогревая и так нешуточные страсти: два оборотня из семейства кошачьих красочно бросались друг на друга, чем вызывали восхищённые вздохи толпы и дружное улюлюканье. Пустых мест не было, зрительные сектора были переполнены. На вид стадион был раза в три меньше футбольного, происходящее внизу мог разглядеть каждый из любой точки, к тому же по периметру было закреплено четыре огромных экрана, так что детали сражений можно было наблюдать в увеличенном масштабе. Световые пушки выхватывали борцов в круги, ярко алые, синие, белые. На брезентовом покрытии красочной абстракцией темнели кровавые пятна. Боевая площадка была заключена в огромную восьмиугольную клетку. Железная сетка скрипела от ударов, когда мощные тела вминались в неё во время очередной атаки. Судьи, сидевшие снизу, фиксировали процесс подробно, до мелочей.       – Круто! Это же октагон! — Юу с одобрением пояснил свой восклик для соседей: — Так называют арены такой формы. Классика же! Только размер раз в десять побольше, чем на человеческих схватках.       – Так тут не люди дерутся, в основном оборотни, им другой масштаб нужен, — сказал Хайд, потягивая пиво из пластикового стакана с рекламными логотипами Арены.       – А вампиры не участвуют, что ли? — полюбопытсвовал Койю.       – Бывает и такое, я и сам выходил на Арену. Но вампирские поединки проводят довольно редко, наши схватки не такие захватывающие — там больше противостояние внутренней силы, зрителям скучно за этим наблюдать. К тому же у вампиров нет физиологической потребности в драках, в отличие от оборотней. Им надо куда-то сливать их животные позывы к агрессии. Потому-то я и придумал Арену.       – Ну конечно, кто бы сомневался, чьих это рук дело. Ещё один способ манипулировать чужими нуждами, — проворчал Ютака. — Можно было сразу догадаться, чья это идея.       Широяма бросил на него задорный говорящий взгляд, уж он-то знал, что Уке и сам никогда не брезговал манипуляциями, поэтому ситуация с ухаживаниями Хайда его забавляла. «Нашла коса на камень», — подумал он, скрывая улыбку.       – Они готовятся к матчам целый месяц: тренировки, планирование схемы боя, тактика, — тихо проговорил Манабу с явственной завистью. — Потому у них нет времени на тяжёлые мысли и конфликты в обычной жизни.       – А что? Неплохой способ направить звериную агрессию в позитивное русло, — оценил Такашима, подхватил со стола хот-дог и, с аппетитом куснув его, добавил: — Я, конечно, против насилия, но здесь всё оправдано. Ой, как вкусно! Юу, попробуй.       – Да мне сейчас любая жрачка как дар богов, — возрадовался Широяма и накинулся на угощение.       Уке лишь покачал головой. Было жарко даже для его вампирскогого тела, но он не хотел утолять жажду напитками из пластиковых стаканчиков, ему и без дешёвого пива было дурно: запах кожи Хайда, сидевшего слишком близко, заставлял его нервничать.       – Развлекаешь армию во время вынужденного простоя? — покосился Ютака на чистокровного соседа.       – Так и есть, — кивнул тот в ответ. — Только посмотрите на них! Сейчас они счастливы: и болельщики, и бойцы. А что бы было без Арены? Скука.       – Какой захват, — почти влюблённо выдохнул Манабу. — Обалденный! Всё! Сейчас кугуар его завалит, он не встанет точно.       – Минута на лопатках — и победа засчитывается тому, кто сверху, — кокетливо проговорил Хайд, заставив Ютаку отодвинуться от него всем корпусом.       – Раз, два, три, — хором считали Юу и Койю, по-детски размахивая недоеденными хот-догами в воздухе. — Всё! Продууул!       Кугуар отскочил от побеждённого истерзанного гепарда и пустился скачками в круг почёта. Проигравший попытался встать, снова распластался на брезенте и горестно потряс окровавленной мордой.       – Не волнуйтесь, медики ему помогут, восстановится в пределах суток, но чаще всего это занимает несколько часов — быстро, — успокоил их Хидето.       Бригада медиков действительно поспешила к гепарду с аптечками и носилками, но тот всё же поднялся и сам вяло поплёлся к одному из двух выходов, поджимая хвост. Тяжёлые гитарные рифы из динамиков возвестили начало очередного небольшого антракта, зрители схлынули с трибун.       – Кто там дальше? — холодно уточнил Ютака, размышляя, не сбежать ли ему под шумок. Ведь он выполнил часть дружеских обязательств — провёл на Арену этих придурков, теперь можно было и удалится. Только нежелание расписаться в собственной трусости удерживало его на месте. И тут Хайд, галантно склонившись к его плечу, протянул Уке программку:       – Вот весь список, посмотри. Вы успели на лучших.       На миг их пальцы соприкоснулись на бумажном прямоугольнике. Ютака поспешно отдёрнул их и из колонок пролилось истошное: «Время для Арена-флирта!» На всех четырёх экранах стали появляться влюблённые парочки с трибун, из тех, кто не ушёл на перерыв. Видео появлялось на мониторах в красной рамке в форме окровавленного сердца. Когда камера на пару секунд выхватила их с Хайдом, склонившихся над программкой, Ютака даже не удивился. У него ледяным набатом застучало в ушах одно повторяющееся слово: «Убью, убью, убью». Он скривил лицо, рывком отобрал у чистокровного злосчастную бумажку и уткнулся в неё носом. Хидето легко и искристо рассмеялся, махнул в камеру, а потом щедро послал в неё воздушный поцелуй.       – О, Томо и Йошиатсу, — механически проскрежетал уставившийся в программку Уке, когда мучение закончилось и на мониторах всплыли другие болельщики.       – Блин, почему нас не показали? — капризно проныл Такашима. — Несправедливо!       – Да, уж мы бы показали им настоящую страсть, — гоготнул Широяма. — Клоуны, говоришь, следующие? Чёрт, я бы тоже хотел подраться, жаль, что сейчас не смогу.       – Действительно, жаль. Я бы даже поддержал тебя, учитель-сан, — отозвался ядовито гримасничающий Манабу. — Но увы и ах! Ты такая развалюха! Исход боя сразу будет ясен, нечего и драться.       – Я тебе покажу развалюху на следующей тренировке, — зловеще высказался Юу и швырнул в мальчишку скомканную обёртку от хотдога. Тот отбил комок, и он покатился по полу под ноги к Уке.       – Но исход боя ясен и в случае тех же Томонори и Йошиатсу, — хмыкнул Ютака, отпихнув мусор в сторону Хайда. — Чистокровный лис против обращённого гризли. Понятно же, кто победит. Я вообще не знаю, зачем они решили биться друг против друга.       – О причинах не знаю, но смысл в их поступке есть, причём весьма прагматичный. Они нам кассу сделали сегодня. А ставок сколько собрали! К слову о ставках: я просил заглянуть к нам Сагу, мы тоже можем успеть запрыгнуть в последний поезд и поставить. Вот, кстати, и он.       Запыхавшийся Сага влетел в ложу с кипой бумаг и огромной сумкой-почтальонкой через плечо. Ноша была подозрительно пухлой и увесистой на вид.       – Нет, только не говори, что у тебя там бабки! — воскликнул Юу, протягивая старому знакомому руку для рукопожатия. — Привет. Чувак, ты будишь во мне преступные наклонности!       – Йоу, Широ. Нафиг тебе нужны преступные наклонности, если сегодня можно честно сорвать большой куш. Вот, смотрите!       Он раздал всем бланки для ставок с подробной информацией о бойцах, просчитанными шансами и пустыми местами для галок и росписи.       – Не понимаю, — вклинился в разговор Ютака. — В чём смысл вашего тотализатора? Логика вполне себе подсказывает, кто выиграет. Значит большинство поставит на Йошиатсу, а в следующем бою на Таканори против Акиры. Отсюда вывод, что выигравших будет много, а значит сумма выигрыша делится на количество… Не выгодно. Совсем не выгодно.       – Но всё равно немного бабок поднимите, — сверкнул профессиональной улыбкой Сага. — Всего-то за росчерк ручкой. К тому же всегда есть шанс победы неожиданного участника, а не фаворита.       – Да нет тут никаких шансов. Развод полнейший, — опять забрюзжал Уке, обмахиваясь бланками, как веером.       – Ошибаешься, Ютака-кун, — сладко пропел Хайд над его ухом. — В жизни бывают неожиданности. Хотя конкретно тут мне придётся согласиться с тобой, я тоже поставлю на лиса и на тигра.       Он красиво расписался, проставил галки и отдал Саге бланк с двумя крупными купюрами. Ютака победно улыбнулся и сделал то же самое, даже сумму такую же отдал.       – М-да, у Акиры нет шансов против Нори, — с сожалением вздохнул Такашима, изучая показатели, обозначенные на бумаге. — Скорость, сила удара… Так что, как бы мне ни хотелось, мы поставим на…       – На тупого босса, — неожиданно завершил его фразу Широяма, залез за пазуху, выгреб всё, что было, и вручил Саге.       – Юу! Это все наши деньги! — взвизгнул Койю почти по-женски истерично. — Ты что творишь? Это что, мужская солидарность? Я не хочу работать кассиром в супермаркете! К тому же у них в торговом центре такая стрёмная форма…       – Верь мне, детка, если что, я заработаю ещё, а форму мы оставим только для ролевых игр, — выпалил Юу под смех Хайда и неодобрительные взгляды мышонка и Ютаки.       – Уверен? — спросил Сага, запихивая деньги в свою сумку.       – На все сто! Всё — на волчонка.       – Глупо, Юу, очень глупо, — сокрушённо сказал Ютака. — Послушал бы Такашиму, он дело говорит.       – Вот увидите, лузеры, сегодня мы разбогатеем, а вы разоритесь! Посмеюсь в ваши унылые неверующие рожи.       – Ну, воля ваша, на волка так на волка. Ладно, я погнал, мне ещё полстадиона оббежать надо, — завершил спор Сага. — Всем приятного вечера. Потом увидимся.       – Готовь мои миллионы! Немеченными купюрами, мелкими банкнотами, — расхохотался Широяма, а рыжий комично развёл руки в стороны в непонимании — как же его любовник может быть таким легкомысленным кретином.       – Тихо вы оба, — строго шикнул Манабу на расшумевшихся друзей. — Начинается!       Музыка затихла, и вместо неё взвыли сирены, призывая зрителей скорее вернуться на свои места, болельщики мощным потоком хлынули обратно на трибуны, поспешно рассаживаясь в амфитеатре. Когда сигнал прозвучал в третий раз, все уже замерли в ожидании.       – Это будет что-то невероятное, — прошептал Манабу, во все глаза глядя на Арену. — Я слышал, они привлекли иллюзионистов. Белка и Стрелка, с ума сойти, я так давно мечтал их увидеть, а мы с Казуки так и не попали… Всё ему некогда было, работа и работа…       Тихий вздох сожаления потонул в общем радостном гуле, фанаты начали скандировать имена бойцов, по стадиону тайфуном прокатились аплодисменты. Громко и зычно, как рокот бушующего моря, как страшная нарастающая гроза или как призыв демона.       И демоны не заставили себя долго ждать. Сначала по всем восьми углам октагона в небо взвились фонтаны фейерверков. Грянула барабанная дробь, чёткий ритм отзывался в сердцах жадной дрожью. Толпа подхватила его, повторила и многократно усилила топотом ног, хлопками, покачиванием голов. В самом центре Арены вдруг вырос гигантский красно-белый хищный цветок. Он растягивался во все стороны, выстреливая вверх полосатыми лепестками, усеянными рядами мелких зубов. Леденцовые лепестки округлялись, раздувались, словно паруса. Росли-росли, пока не покрыли собой всю клетку. Тогда они превратились в огромный шатёр шапито, стены натянутой на каркас тканевой палатки поднялись до облаков, и зрители восторженно ахнули. Шатёр будто бы дрожал на ветру, дышал изнутри живым пульсом. С каждым ударом цирковой купол постепенно терял цвета, истлевал, становился прозрачнее, пока совсем не растаял, являя под собой настоящее чудо, которое зрело внутри шатра, как семечко внутри красного яблока.       Громогласные барабаны обросли другими инструментами, стадион залил бодрый весёлый марш с ярко звучащими духовыми. Оркестр в красных мундирах возник на Арене, торжественно прошёлся по кругу под ливнем из цветного конфетти. Девушки в белых лакированных сапожках и коротких юбках маршировали, сосредоточенно дули в трубы так, что щёки румянились от усилий, они били в тарелки, стучали палочками. Главная красотка шла перед ними задом наперёд, задорно дирижировала и выделывала с тамбурмажорским жезлом всякие пикантные, не очень приличные штучки, что вызвало смешки Широямы и Такашимы, и мягкую улыбку Хайда:       – А ваши друзья — ребята с фантазией, оказывается. Какое вступление придумали. Всем бы такое воображение.       Ютака даже не отреагировал на чужие намёки, оторваться от зрелища было просто невозможно. Фривольный оркестр растаял в воздухе, внутри клетки, как по манежу, уже скакали цирковые лошади в перьях и блёстках. Мулатки-наездницы перепрыгивали с одного скакуна на другого, факиры в центре движущегося круга выдыхали огонь, крутились на месте, обдавая красно-белым пламенем лошадей и трибуны. Яркое пламя не обжигало, только искрилось и переливалось, всё сильнее, пока не заставило зрителей синхронно зажмуриться. Когда они раскрыли глаза, раздался выстрел. Живописный морок исчез.       Стоящий в центре пустой Арены ведущий шоу опустил дымящийся мушкет, стилизованный под старинный, снял с головы высокий алый цилиндр, и оказалось, что это был их добрый знакомый — Асаги. Он красовался в роскошном мундире, похожем на те, что носили девушки иллюзорного оркестра, только на нём был мужской вариант с узкими брюками. Оракул широко улыбался и кланялся, благосклонно принимая аплодисменты публики.       – Я даже не удивлён, в настоящем шапито он сошёл бы за своего, — произнёс Койю. — Но как же это было красиво!       – То ли ещё будет, — протянул Хайд, устраиваясь поудобнее.       Он захлопал в ладоши, вызывая новую волну аплодисментов, все поддержали лидера. Когда шум немного стих, Асаги изящно приложил палец к губам и громко, без всякого микрофона, продекламировал:       – Итак, дамы и господа! Это было великолепное интро для великолепных гостей! Сегодня на нашей Арене феноменальное зрелище! Такого вы точно не видели! Никто не видел. Легендарные бойцы современности, прославленные Белка и Стрелка впервые померяются силой на ваших глазах. Они никогда раньше не вступали в поединок друг с другом! Но всё меняется! Иногда новый этап в жизни можно начать, только нарушив старые запреты! Приветствуйте их! Томонори! И Йошиатсу!       Асаги отступил и скрылся в ближайшем выходе. А зал взорвался овациями. Все свистели, орали, топали и захлёбывались эмоциями. Два прыжка с разных сторон — один более мощный, другой быстрый и смазанный. Томо и Йоши выскочили в клетку людьми и встали друг напротив друга в середине. На обоих были надеты одинаковые костюмы.       – Вот это да! Как в старые добрые времена, — прокомментировал Широяма. — Будто назад во времени вернулся.       Чёрные стандартные пиджаки по фигуре, узкие галстуки, белые рубашки, всё это напоминало о Ликвидаторском прошлом, когда-то и он носил нечто подобное.       – Ты свою ностальгию брось. Это обычная форма одежды для оборотней перед боем на Арене. Оборотни всегда надевают такие костюмы, чтобы не портить свои вещи во время обращения, — объяснил Манабу.       Камеры выхватывали крупные планы лиц. Стрелка-Йошиатсу был на удивление лаконично накрашен: чёрные треугольники на губах, как у мима, чёрные капли — слезинки под глазами. А ещё — ни в руках, ни за спиной не было его драгоценных катан. Он пришёл безоружным, потому что собирался биться самим собой — животным. Принять своё естество через кровавую бойню. Белка-Томо, напротив, был размалёван по-обычному жутко, его грим повторял череп — лицо мексиканского Барона Субботы.       Они застыли в сантиметре друг от друга, не прикасаясь, обжигая противника дыханием. Один шёл оплакивать своё прошлое, другой готовился стать гробовщиком для чужих воспоминаний. Томо и Йоши запланировали не схватку — шикарное ритуальное действие для двоих и для толпы. Те, кто смотрел шоу, автоматически становились свидетелями пышных и очень особенных похорон.       Юу и Акира были фанатами реслинга, и когда Такашима смотрел этот знаменательный бой Белки и Стрелки, он вспоминал рассказы Широямы, мальчишеские байки взахлёб о том, что в основе каждой спортивной драки напоказ лежит хорошо продуманная история, есть сценарий, герои, кульминация и финал. Сейчас на Арене разыгрывалась очень личная драма.       Йошиатсу впервые сражался без кровавой пелены перед глазами, осознанно, жёстко и продумано. Было естественно отдать этот первый раз Томо, как свою боевую невинность. Поэтому они забили на своё древнее табу не выступать друг против друга.       Чёрные слёзы Йоши и маску смерти Томонори болельщики могли видеть всего минуту. Они отпрыгнули друг от друга на расстояние корпуса. Йошиатсу крутанулся вокруг своей оси, картинно вскинул тонкие руки, щёлкнул в наступившей тишине пальцами и упал назад, как подстреленный, чтобы прогнуться в спине и начать трескаться ломанной линией, неровной нефтяной кляксой на брезенте. Лисьи лапы, похожие на корявые ветки с заостренными когтям на концах, прорвали кожу и ткань костюма, обдавая площадку фонтанами крови и слизи. Острозубая морда вытянулась из треснувшего рта. Зрители завопили от потрясения, на всё ушло не больше пары минут.       Томо оборачивался чуть дольше. Йошиатсу наблюдал за преображением уже в форме зверя, присев на задние лапы, весь напряжённый, готовый к прыжку. Гризли не стал выпендриваться перед метаморфозой, просто опустился на четвереньки и выпустил наружу внутреннего хищника. Огромное серое животное разорвало плоть молодого мужчины на лоскуты, на ошмётки, будто человека взорвало вшитой под кожу бомбой. Кости отлетели в стороны, кто-то на трибунах поймал осколок ребра и заорал от счастья. И он, и его соседи с восторгом следили за тем, как кость медленно истлевает в руках, превращаясь в прах. Такие впечатления лучше любого сувенира.       Белка рванул с места, сразу вставая на дыбы и замахиваясь могучими медвежьими лапами. Стрелка скакнул на него, с жадностью впиваясь острыми, как бритвы, зубами в шею. Горечь меха на языке, сладость крови, неповторимый вкус Томо. Никто из них не давал другому фору, не подыгрывал.       Медведь тяжёлыми ударами попытался оторвать от себя бешеного лиса, тело Йоши содрогалось под колебаниями, когти гризли вспарывали шерсть, царапали тощие рёбра. Наконец Томо удалось оторвать от себя впившуюся в горло лисицу, Йошиатсу откатился назад кубарем. Но он успел как следует пустить мишке кровь. Тяжеловес, и так не быстрый по природе, ещё сильнее замедлился. Грузными прыжками он догнал соперника, оказавшегося в противоположном углу октагона, снова встал на задние лапы и попытался ударить. Замахи лап проскальзывали в миллиметрах от ощерившейся морды лиса, пасть клацала, едва уворачивалась от попадания.       Болельщики загудели и застонали. «Нееет!» — выли трибуны. Манабу охнул, впиваясь в ограждение балкона пальцами, Широяма и Такашима кричали: «Не сдавайся, Йо!», Ютака тоже нервничал. Хайд с видом истинного ценителя звериных боёв склонил голову к плечу — кажется, он единственный на этом стадионе не беспокоился за лиса. Так скоро фаворит битвы оказался в безысходном положении, прижатый к железной сетке, без возможности выбраться.       Загнанный в угол Йошиатсу недолго играл беззащитного и потерянного слабака. Он зашипел, опёрся о сегменты клетки и стал отбиваться лапами, да так хитро пружинил и быстро царапал, что вскоре весь круп и голова гризли оказались исполосованными. А самого медведя ему удавалось держать на дистанции, он подныривал, нападал с неожиданной для Томо стороны. Мишка махал и махал лапами, сетка тряслась и угрожающе скрипела: вот-вот порвётся, столбы будут вырваны с мясом.       Октагон выстоял. Йошиатсу избегал атак ловко и хитро. В итоге его, казалось бы, невыгодное положение сыграло ему на пользу. Длинные чёрные лапы стремительно достигали серой медвежьей шкуры, упруго отталкивали тяжёлую страшную зверюгу и ранили снова и снова. Глаза гризли заливала горячая кровь, он почти ничего не видел, раскрывал гигантскую пасть, клацал челюстью и неизбежно промахивался.       Когда медведь был окончательно измотан, Йошиатсу непринуждённо скользнул под него и выпрыгнул с другой стороны между задних лап Томонори, и это было так пружинисто-легко, словно до того лис притворялся, что был опасно зажат соперником. Теперь же он демонстративно отбежал от Томо и, рисуясь, сделал круг по Арене, издавая короткие призывные крики в сторону зрителей. Показал себя — вот он я, целёхонек, полон энергии и так красив. Проход красующейся лисицы был встречен громом аплодисментов.       Мишка тряхнул мордой, развернулся и пошёл за ним, переходя с задних лап на все четыре и снова вставая, подобно человеку. Ослеплённый зверь рычал и искал Йошиатсу практически на ощупь, по звукам и по запаху. Лис же продолжал тявкать то тут, то там, теперь это был не круг, а извилистая кривая. Он двигался по ней, всё время оказываясь за спиной гризли. Томо устало вертелся и махал лапами, пока его загонял и травил его же любимый мальчик. Ещё один невесомый прыжок чёрной лисицы завершил круговую композицию. Улучив удобный момент, когда медведь поднялся на дыбы, Йоши снова вцепился ему в горло, в тот же самый участок, уже помеченный первым серьёзным укусом. На этот раз — мёртвой хваткой.       Ревущий гризли бесился, шкура взмокла, пена клочьями летела из пасти. Он поворачивался то вправо, то влево, падал, вставал, врезался в ограждения, надеясь сбить с себя острое, злое существо, которое всё сильнее сжимало челюсти. Медведь заметно тормозил, его грозная сила и большой вес обернулись против него. Ударяясь боками об сетку, он лишь наносил себе новые повреждения. Крутился, пытался снова. И никак не мог оторвать от себя тощее, поджарое чёрное тело, лисий хвост подметал брезент, впитывал их общую кровь, как и весь мех Йошиатсу, ставший ещё чернее от остро пахнущей влаги.       И вот измученный медведь рухнул в последний раз, надрываясь в обиженном рёве до хрипа. Судьи отсчитали положенное время, и победа была официально признана.       – Иииии вот! Свершилось! Стрелка одержал верх! — под барабанную дробь объявил Асаги в динамики под захлёбывающийся самозабвенный ор стадиона. Они скандировали популярную кличку триумфатора, ликовали и радовались, будто сами только что выиграли бой.       Только после объявления Йоши разжал пасть и принялся зализывать раны стонущего под ним Томо длинным розовым языком. Кровь его Белки была вкуснее любого вина и слаще самой победы.       – Классно, — восхитился Манабу, стыдливо утирая уголки глаз. — Это от проклятого светового шоу.       – Ну да, конечно, от шоу! И кто тут ещё развалюха? — беззлобно поддел его Широяма. — Наш мышонок такой эмоциональный!       – Да я тоже почти расплакался, — без зазрения совести соврал Хайд. — Ну что, дорогие гости, небольшой перекур, и нас ждёт главное событие этой сессии Арены. Ваши друзья — хедлайнеры.       Ютака вздохнул, подумал-подумал и всё же решил, что следующий матч в таком напряжении он точно не вынесет — потянулся за пивом.