Купол

      Побеждают, если знают, когда можно сражаться и когда нельзя. Побеждают тогда, когда сами осторожны. В этот понедельник надо было бы расписаться в своём поражении, но Ютака не чувствовал себя проигравшим. Во-первых, он с детства прекрасно помнил все лукавые сентенции из «Искусства войны», эта книга была одной из большой коллекции заумных произведений, которую юный наследник Сакурая был вынужден зазубривать наизусть. Его готовили, его учили быть дипломатичным, то есть изворотливым. И древняя мудрость, и его опыт говорили о том, что у любой ситуации есть две стороны. То, что произошло в клубе, можно было трактовать по-разному. «Не стыдись, в следующий раз отыграешься», — шептал ему с заученных страниц давно умерший китайский философ. Вторая причина, по которой Уке не испытывал ни привычного чувства вины после загула, ни разочарования, была гораздо более весомой.       Сейчас, подорвавшись с постели в девять утра после пяти часов сумбурных горячечных снов, Ютака плевать хотел и на Сунь-Цзы с философией в целом, и на свои прежние глупые мысли о том, что отношения с Хайдом можно хоть как-то выстраивать и регулировать. Цепочка осознанных комбинаций окончательно разрушилась. Туда ей и дорога! Он просто скучал, просто думал, что зря вчера разошлись, в глазах Хидето он видел чёткое желание позвать к себе… Но не позвал же.       И вот теперь вместо того, чтобы планировать свои дальнейшие действия, проводить оценку предыдущих, как он привык делать по утрам, Уке сонно и тупо таращился в телевизор, грея пальцы о кружку со свежесваренным кофе. Зачем вообще встал? Акира-то понятно, он собирался на работу. Койю, урвавший у Таканори комп, сидел за столом и мониторил какой-то подозрительного вида сайт, остальные дрыхли. Ютака мог бы быть в их числе. Но что-то его разбудило. Предчувствие? Так вчера говорил Хидето. «Интересно, о чём шла речь?» Он лениво зевнул, сделал ещё один глоток ароматного эликсира счастья и тихо улыбнулся, вспомнив о том, что успел в какой-то момент предложить чистокровному зайти сегодня на кофе. И как они на это шуточно препирались, снова и снова цепляясь языками за то, какого рода кофе имеется в виду. «Ужасающая глупость!»       Настойчивый стук в дверь заставил Ютаку очнуться и, обругав себя, вернуть лицу относительно серьёзное выражение. А то пялившийся на него из-за монитора Койю был уж слишком весёлым. Нахальная рожа, преисполненная сарказма, тут же потухла, поймав раздражённый взгляд Уке.       – Ну иди открывать, что ли, — буркнул Такашима.       – Ага, пока наш привратник Широ спит, его обязанности торжественно возлагаются на тебя, Снежка, — кивнул Акира, которому было лень отрывать задницу от стула. У него с Мацумото ночь тоже выдалась томной, сил не было. Объяснил бы кто, зачем он устроился на работу. Даже дышать было утомительно.       – К тому же это наверняка к тебе, — поморщился рыжий. — Никак отлипнуть друг от друга не можете? Кроваво-букетный период башку сносит?       Ютака молча поднялся и направился к двери. Акирино «Позеленеешь же от зависти, Такашима» вернуло улыбку на его губы. Так он и застыл с ней на пороге, когда открыл Хайду. Но улыбка мгновенно преобразилась из довольной в недоумевающую. Что-то было не так. Это Ютака уловил сразу. Не нужно было обладать даром чтения мыслей, чтобы понять — Хидето пришёл не кофе распивать и не предаваться беззаботному флирту. Он был даже на себя не похож, сама сдержанность. Глаза смотрели по-зимнему пасмурно. Причёска была совсем другая — никаких задорных кудряшек и плавных волн, которые так нравились Ютаке — скулы холодно обрамляли чёрные прямые пряди. Вместо весёлого гавайского наряда со Стичем — тёмно-серый костюм с расстёгнутым приталенным пиджаком, лаконичная сорочка на тон светлее. Всё такое сухое и бесцветное, что у Ютаки пропал дар речи, он даже не знал, как по этому поводу поиронизировать. Деловой стиль одежды и прямые волосы превращали Хайда в какое-то другое чопорное существо. Знакомой была только морщинка на носу, а ещё нахмуренный лоб и небрежно засунутые в карманы брюк руки, этот хулиганистый жест немного смягчал всю картину. «Вот, значит, как ты выглядишь в рабочее время», — накрыла Уке запоздалая догадка.       – Привет, Ютака, — сухо поздоровался Хидето с коротким кивком. — Мне нужны Мацумото и Такашима. Срочно.       – Така и Койю тебе нужны. А я, значит, уже не нужен? — хитро усмехнулся Уке, щурясь от любопытства. Но в то же время в левом подреберье что-то болезненно кольнуло острой спицей. Ревность? Обида? Нет, это было пресловутое предчувствие.       Хайд гневно выдохнул через нос и, беспокойно притопывая правой ногой, пояснил:       – Прости, сейчас не до этого. Не до нас, — поправился он, стремительно реагируя на взлетевшую было в возмущении бровь Ютаки. — Позови их, пожалуйста. Если надо — подними. Нам нужно кое-куда съездить.       – Без проблем, — перенимая чужой прохладный тон, равнодушно согласился Уке. — Но я еду с вами.       – Нет. Только они, — чистокровный стиснул челюсти, в потеплевших на миг глазах донной рыбой скользнуло волнение.       – Что значит «нет» для меня, Хидето? — с давлением произнёс Ютака и повторил отрывисто и твёрдо: — Я. Еду. С вами. Точка.       Хайд снова вздохнул, возвёл глаза к небу и, кажется, мысленно выругался. В нём читалось недовольство вкупе с восхищением — упрямство Ютаки и мешало в данной ситуации, и умиляло его, делая безотказным:       – Хорошо, ты едешь, как пожелаешь. Только давай в темпе. Времени мало.       – Отлично. Подожди в машине минут десять. Будить Таканори — это, знаешь ли, задача не из простых и приятных. Но, к твоему счастью, у меня есть опыт. Не раз поднимал его из постели.       Тут пришла очередь Хайда напрягаться, он вопросительно склонил голову и был огрет насмешливым ответом:       – В турах в другом мире всякое бывало. Не надумывай себе. Всё, давай в машину. О, — приглядевшись, добавил Ютака, — так ты с Манабу приехал. А меня, значит, брать не собирался. Ладненько.       И улизнул за дверь. Хидето вернулся и сел в автомобиль с едва различимым негромким брюзжанием:       – Надо же, как раскомандовался. Ну и кто тут «главный» вообще? Манабу, не смотри на меня так. Ничего не говори.       Мышонок, который ничего и не собирался говорить, поднёс ко рту кулак и отвернулся, пряча от наставника ехидную ухмылку.       Как обещал Ютака — так и сделал. Каким-то чудом через десять минут в машине уже сидели сомнамбулический лохматый Мацумото и всполошённый Такашима, один тёр сонные глаза и матерился, другой ёрзал на месте. Последним загрузился Уке, с неудовольствием поглядев на Манабу, занимавшего пассажирское сидение рядом с Хайдом. Тронулись, не успели и на сто метров отъехать, как услышали хлопки позади. Хидето заглянул в зеркало заднего вида и обречённо покачал головой. Сузуки и Широяма, запрыгнув в Додж, выдвигались за ними следом.       Развилка за развилкой, поворот за поворотом, направление угадывалось без труда. Прежде они лишь единожды ездили по этому маршруту, но впечатление было ярким, так что сомнений ни у кого не возникало — Хайд вёз их к основной точке входа в город, туда, где они впервые пересекли черту естественной иллюзии. По дороге Такашима то и дело оборачивался. Сначала чтобы посмотреть на следующий за ними Додж и передать Широяме нечто вроде мысленной мольбы успокоиться. Несмотря на дистанцию, он ясно видел, насколько Юу напряжён. Правда, вскоре Койю стал оглядываться совсем по иной причине и смотреть чуть дальше — в перспективу.       Пейзаж был сказочным — перестроенный луна-парк лежал перед ними как на ладони, переливаясь карамельными оттенками более новых зданий. Теплоту красок подчёркивали резкие штрихи старых ярмарочных вкраплений: колесо, карусель, горки. Два времени, два предназначения этого места сливались в гармонии, подчёркивая и подпитывая друг друга, как тень и свет. Прошлое — парк развлечений, настоящее — тихое убежище. Изнутри это было не так заметно — атмосферность и специфическая красота уходили на задний план. Их затмевали будничные заботы и обыденность выделенной квартирки, в которой друзья проводили большую часть времени. Кто думает про общую панораму, находясь в одной из её крохотных точек? Зато сейчас со стороны было видно, каким этот город был живописным. Таким, каким они узнали его впервые, несколько недель назад. Правда, сейчас они ехали в несколько перетасованном составе, и не внутрь, а наружу — к границе купола.       – Надеюсь, вы не собираетесь нас депортировать, — попытался разрядить обстановку беспокойно крутящийся на заднем сидении Койю, в очередной раз повернувшись корпусом в салон. — Боюсь, наши охранники сзади будут против. Как бы конфликта не было.       Сползший вниз в пассажирском кресле меланхоличный Манабу издал неопределённый звук, исполненный скептицизма, нечто вроде «эхмм». Хайд коротко сжал руль пальцами, поддерживая настрой воспитанника. Вздохнул и ответил Такашиме:       – Не надо поддевать меня, Койю-кун, никакого конфликта не будет. Конечно, я видел вашу храбрую кавалерию. Защитнички. Они бы лучше дома посидели, спокойнее было бы. И ты, Ютака… Но ничего не поделаешь, я не могу ограничивать вашу личную свободу.       – Хотя иногда так хотелось бы, да, лидер-сан? Подопечные бывают такими непослушными! — усмехнулся не очень-то довольный резким началом дня тигр. Отпущенная не со зла, а просто так — по ходу жизни — шпилька была понятна только засопевшему рядом «в прошлом лидеру и драммеру» Ютаке.       – Да, но это поправимо, — Уке боднул Мацумото плечом, и тигр покосился в сторону. — Надо только убедить непослушных в том, что их мнение совпадает с твоим.       – И в чём же нас сегодня собирается убеждать Хайд-сан, хотелось бы разъяснений, — проронил Таканори, расслабленно щурясь на утреннее солнце.       – Скоро узнаете, — Хидето был на удивление лаконичен.       – А в чём опасность того, что ребята поехали за нами? Ну, в смысле, и ребята, и Уке, — встревоженно вклинился Такашима. — Есть же опасность? Куда вы нас везёте?       –​ Ты и сам видишь куда — к основной точке въезда. Умение задавать ненужные вопросы — это почти талант, Койю-кун. Как и суетливость. То и другое тебе досталось от отца, видимо. Нам надо кое-кого встретить.       – Ответьте на вопрос, пожалуйста! — начал вскипать Такашима.       – Не волнуйся, никому из вас ничего не грозит. По крайней мере тебе и Мацумото по определению не о чем тревожиться. За остальными мы с Манабу и моими подчинёнными проследим. Даю слово.       Заявление было загадочным и совершенно никого не успокаивало. Да и когда они добрались до пункта назначения, яснее картина не стала. Скорее она поставила перед сидящей в машине Хайда троицей новые вопросы. За стеной, прозрачной с их стороны, на дороге был припаркован старенький, видавший виды седан с крупным крытым прицепом. Серое невнятное транспортное средство казалось максимально скучным и незапоминающимся, чего нельзя было сказать о его эффектном хозяине. Водитель пристроил зад на капоте, сидел там нога на ногу и по-пижонски курил тонкую сигариллу с видом курортника, нежащегося в шезлонге. Белая шляпа, надвинутая на лоб, жемчужный костюм-тройка, сидящий точно по фигуре, брусничный платок в лацкане пиджака, и остроносые ботинки, из-под которых выглядывали режущие глаз вишнёвые носки. Живая пародия на итальянского мафиози на отдыхе лениво выпускала дым изо рта и позёвывала в ожидании их приезда. Первым его узнал Уке.       – Кира. Проклятье. Ну конечно, кто же ещё, — короткими возмущёнными утверждениями выдал Ютака и откинулся назад на спинку сидения. У него ощутимо зачесался фантом несуществующей руки — возникла острая необходимость скрестить её с правой на груди. Но даже закрытая поза не спасла бы его от раздражающей всепроникающей ауры знакомого альбиноса.       – Именно, — кивнул ему Хайд, бросив настороженный взгляд в зеркало заднего вида. — Кира. Он сообщил о своём приезде за полчаса до того, как я пришел к вам.       «Вот оно, вчерашнее предчувствие», — прозвучал виноватый шёпот Хидето в голове у Ютаки.       «Да я уже догадался, что оно было с этим связано. Кыш», — мысленно отмахнулся Уке, и Хидето неожиданно смирно покинул его сознание.       То, что чистокровный этим утром резко изменил линию поведения — не кокетничал и не шутил, подтверждало интуитивные опасения Уке. Ситуация наверняка была очень серьёзной, и он уже начал строить предположения, с чем конкретно она была связана, судя по тому, что Хайд успел проронить ранее.​ Изначально тот хотел взять с собой только Такашиму и Мацумото, оставив остальных за бортом. И этим двум ничего не угрожало, по словам Хидето. В данном контексте связывало их — чистокровного оборотня и чистокровного вампира — только одно… Ютака почти нашёл ответ, но делиться с остальными не спешил.       Кира не мог их видеть, слышать и чувствовать сквозь купол иллюзии, однако, когда двери тачки Хайда захлопнулись, выпуская наружу разношёрстную компанию, светловолосый оборотень вскинулся и сдвинул шляпу на затылок, глядя прямо перед собой — на них.       – Тебя он, что ли, улавливает, а, Снежка? — хмуро предположил Таканори, разглаживая ладонью ткань большой белой футболки, в которой тигру пришлось выскочить из дома. Теперь он с нечитаемым выражением оценивал костюм Киры и, вероятно, был несколько раздражён.       – Ни черта он не улавливает. Совпадение, — мрачно отрезал Ютака.       Эта часть его прошлой жизни тоже была не из приятных, и намеки на связь с Кирой ему не нравились, особенно в свете того, как напряжённо поглядывал на него Хидето, отошедший от них на несколько шагов. Чистокровный вызванивал кого-то по телефону. Тон голоса у него был совсем чужой и непривычный, как у требовательного начальника:       – Ну и где вы? Мы уже на месте. Назови мне хоть одну причину вашей задержки? Что? Именно сегодня? Всё, не хочу этого слышать. Ждём.       Потом он набрал ещё один номер и таким же голосом отдал приказ открыть брешь в иллюзии. В эту минуту рядом припарковался чёрный Додж, и все упустили момент торжественного заезда Киры на его седане с прицепом, потому что внимание на себя отвлёк взбешённый Широяма, пулей выскочивший из машины и промаршировавший прямиком к Хайду. Его глаза горели гневом, а руки, предусмотрительно спрятанные в карманы, подрагивали от едва сдерживаемого желания залепить вампирскому императору с вертушки или хотя бы просто взять за грудки.       – Какого, я спрашиваю, хера? Уважаемый, вы что задумали? Почему нам ничего не объясняют? ​Парней к себе погрузили и умотали. Кто вообще так делает?       Хайд с абсолютно отсутствующим рыбьим взглядом уставился на него и медленно проговорил:       – Я так делаю, Широ-кун. Не знал, что вы с Койю сросшиеся сиамские близнецы, и, общаясь с одним, я должен обязательно тащить за собой второго.​ Учту. У Сузуки такие же претензии?       Акира, следивший за сценой с позиции наблюдателя, уже успел переместиться поближе к необъяснимо побледневшему Таканори. Волк только развёл руками:       – Никаких претензий, Така сам с вами поехал. Но, думаю, наша с Юу помощь тоже может пригодиться.       Широяма смачно сплюнул на дорогу, как киношный задавака, провоцирующий кого-то на ссору, но реакции от оппонента не дождался. Зато Койю что-то неодобрительно проворчал и утянул своего шипящего кота чуть в сторону.       – Вполне возможно, что вы можете пригодиться, — примирительно согласился с Акирой Хидето и задержал взгляд на Мацумото. Тигр стоял абсолютно прямо, застыв мраморной статуей, и, почти не дыша, взирал на остановившуюся уже в черте города машину Киры.       – Что там внутри? — хрипло уточнил он. — В прицепе?       – Подарочек для моих любимых детишек! О, вам понравится, сладенькие. Как жаль, что Белый день весной, а не летом, мог бы преподнести кое-кому сей романтичный презент бесплатно. А так придётся оставаться в рамках товарно-денежных отношений, увы! Всем моё пламенное здрасьте! — ужасающе громко промурлыкал гость-альбинос, резво выскакивая из авто, как чёртик из табакерки.       – Я чувствую нечто странное, — изумился Койю и, переглянувшись с тигром, спросил. — Ты тоже, Нори?       – Тоже, — подтвердил белый как мел Мацумото, тоном кожи почти сливающийся с расцветкой собственной футболки.       Сузуки встревоженно приобнял его за плечи, чтобы стать опорой для обмякшего Таканори. Он ощущал идущие от тигра волны внутренней дрожи и был напуган, хотя вида не подавал. Слишком уж эта слабость напоминала те далёкие дни, когда Мацумото носил на своём животе помпу и официально считался больным. «У тебя же не может быть проблем со здоровьем, что же такое происходит?» — думал Сузуки, и его пальцы непроизвольно поглаживали покатое плечо тигра.       – Мне так толком и не ответили, — снова включился в беседу надувшийся Широяма. — Что тут делает этот хлыщ? И на кой тут мы? Массовку для встречи изображаем, что ли?       – Фу, какой невежливый, — скорчил обиженную рожу Кира, размашистыми шагами приближаясь к группе друзей.       – Тебе не ответили, потому что ты нёс чушь и, кажется, вообще тупо хотел подраться, Юу. Дичайшая тупость, — вступился за Хайда Ютака, вызывая появление кислейшей мины на лице Широямы. — Имей терпение. Хидето всё объяснит.       – Хи… кто-кто? ​— удивлённо отреагировал Кира, замирая в паре шагов от Уке. — Ты тоже не здороваешься, Ютака. Нехорошо. И я, кажется, что-то пропустил, пока отсутствовал, хлопотал о делах наших скорбных…       – Не пропустил, а упустил, — едва слышно злорадным эхом поиронизировал Койю.       Он, в отличие от Таканори, ничуть не побледнел и никакой слабости не испытывал. Таинственный груз в прицепе скорее вызывал в нём лёгкое раздражение, как может нервировать намагнитившийся волос или клочок бумаги, прилипший к одежде, который ты никак не можешь стряхнуть. Привезённый «подарочек» тянул к себе со страшной силой, и Койю это категорически не нравилось.       Для Мацумото всё было серьёзнее. Он ощущал требовательный зов, скребущийся, жалобный, причём воспринимал его не притяжением, не звуком, а болью. В тигриной голове будто бы билось нечто, пытаясь вырваться, пусть даже расколов его череп на куски. И самым тошнотворным было то, что лишь он один мог это чувствовать. Остальные болтали как ни в чём не бывало, словно эмоциональные слепцы.       – Не буду я с ним здороваться, — бурчал Юу. — Принципиально не буду. Мало ли что у него в ящике. Может, бомба.       – Нет, там что-то похуже, — уверенно сказал Такашима. — И да, здравствуйте, таинственный сэр, отыскивающий родителей. Кстати, мне больше не надо помогать, папаша сам меня нашёл.       Альбинос отвечать не стал, лишь задорно оскалился на выданный ему титул. Чем конкретно он так его позабавил, для большинства осталось загадкой.​ Но кое-кто был в курсе причины неуместной весёлости этого малоприятного типа.       – Кира, давай сейчас без клоунады. Хотя кого я прошу? — отчего-то с особой поспешностью сказал Уке и неосознанно покосился в сторону Хайда. Тот вздохнул, пригладил волосы пятернёй и, прокашлявшись, выдал своё «приветствие»:       – Могли бы и пораньше сообщить, Кира-сан. Мы бы успели лучше подготовиться. Без всяких досадных заминок обошлись бы.       – Ну извините, что вырвал вас из ваших тёплых уютных постелек. Зачем же пораньше? Тогда бы вы ночь не спали, переживали и суетились. А я не люблю суетливых заказчиков. И потом, в эффекте неожиданности есть своя прелесть, не находите, Хайд-сан?       Хитро сощурившийся белобрысый переводил взгляд со вздёрнувшего на него бровь чистокровного на беззвучно матерящегося Ютаку, ситуация стала максимально неловкой. К счастью для обоих, предпринимательская жилка в Кире взяла верх и он сладко пропел:       –​ Спасибо, что спросили, как я доехал! Прекрасно. Сутки в машине — это ни с чем не сравнимое удовольствие, в процессе получения которого твоя задница как бы врастает в обшивку и восхитительно немеет. Итак, бизнес. Что у нас по графику? Ах да, предпоказ. Давайте же сорвём подарочную упаковку, Хайд-сан! А, кстати, где мои любимые мальчики, червонно-пиковая отрада моего сердца, Томо и Йоши? Не вижу их в ваших нестройных рядах.       – Погоди ты с предпоказом. Сам же понимаешь, я здесь один, а Такашима в этом деле не помощник. Сейчас ещё трое подъедут и вскроем.       – А клоуны твои в полном порядке. Я их из дома выгнал, — прервал Хайда Мацумото, продолжая затравленно гипнотизировать серую металлическую коробку.       – Какая жестокая кроха, я от тебя не ожидал! Выгнать невинных безобидных деток на улицу! Надеюсь, им хватило денег, чтобы с комфортом тут устроиться, — всплеснул руками Кира. — Кажется, мир полон жестоких крошек. С ними надо поосторожнее вести дела. Не заметишь, как полруки оттяпают. Вместе с головой. Это я так, брежу вслух. Хайд-сан, я соскучился и очень хочу видеть своих ребяток. Пожалуйста…       Просьба, начинённая изрядной долей патоки, прозвучала почти как требование шантажиста. Хидето отрывисто кивнул головой и, с фотографической точностью копируя ядовитую улыбку Киры на своих губах, произнёс:       – Всё будет. Но сначала разберёмся со сделкой.       – Да я только за. Но где же ваши обещанные чистокровные ассистенты? О, вижу, — радостно воскликнул Кира, приставив ладонь ко лбу козырьком и указав на дорогу, ведущую в город. — Вон они, всадники Апокалипсиса. Только Смерти не хватает.       Приближающиеся мотоциклисты действительно вызывали такую ассоциацию, хотя их было трое, а не четверо. Один ехал во главе, двое по бокам, отставая на небольшое расстояние. Первый был явно повыше и покрупнее боковых. Только одеты «всадники» были не в соответствующую тёмным силам чёрную кожу, а во что-то белое, лишь шлемы переливались разной окраской — глянцево-алый, серебристый и голубой. Специфика не байкерской экипировки прояснилась как только «капитан» этого крошечного отряда затормозил и, лихо выбив мыском ботинка подножку, спрыгнул с мотоцикла. Тогда все увидели, что он был в медицинском халате, отсюда и белизна облачений. Вновь прибывший снял голубой шлем и, повесив его на руль, мелкими, несоответствующими его росту шажками заспешил к Хайду, как будто стыдливо крался на полусогнутых. Тогда же подоспела парочка отстающих. Пока они пристраивали свои байки у обочины, запыхавшийся высокий обаятельный шатен остановился, прижав вытянутые руки к бокам, отвесил уважительный поклон и замер, сверкая влажным извиняющимся взглядом в направлении Хидето. Того подобострастный вид мотоциклиста ничуть не разжалобил, наоборот, чистокровный поджал губы и стал выглядеть более чёрство и сухо, чем когда-либо.       – Простите за опоздание, тут такое дело! — зачастил юноша раздражающе крикливым голосом. — Очень глупо получилось. Моя вина…       – У Дайго сломалась машина, и это действительно очень глупо, учитывая инженерную специализацию этого осла, ​— пояснил другой приятный певучий голосок.       Второй в троице оказалась женщина с изящной фигуркой и очень нежным улыбчивым лицом. Именно так — ласково улыбаясь, она по-свойски припечатала мужа. А в том, что они супруги, ни у кого сомнений не возникало, слишком много сходства было в их с Дайго чертах и мимике. К тому же только жена может назвать мужчину ослом так, чтобы он при этом тихо смущённо рассмеялся.       – Кейко-сан, ты же знаешь, это случайность, я так сосредоточился на проекте, что забил на всё остальное.       – Если бы не Юки, нам бы пешком топать пришлось. Хорошо, что у него в гараже с десяток мотоциклов. Целая коллекция, да, Юки? Ты нас спас!       – Простите, у «него»? — вырвалось у изумлённого Юу, который до этого с видом ценителя взирал на то, как шикарно, словно в рекламе шампуня, снимает шлем третий «всадник», при этом встряхивая длинными волосами. Таким позавидовала бы любая девушка — их сияющий поток стекал с плеч и опускался до поясницы. Да и само имя «Юки» могло обмануть кого угодно. Несоответствие было лишь одно, на что не преминул сварливо намекнуть Койю:       – Да у него фигура как у мужика, даром что невысокий, как ты вообще мог спутать с женщиной? Даже если я буду в качалку ежедневно ходить, у меня таких рук не будет.       – Ну и что, я люблю крепко сбитых плечистых бабёнок, они мне эстетическое удовольствие доставляют, — огрызнулся Широяма.​       Манабу не смог сдержать усмешки, а Ютака простонал:       – Поверить не могу! О чём вы вообще говорите? — в его интонации явственно прозвучало недосказанное слово «придурки» и ещё с десяток других нелестных характеристик для рыжего и бывшего.       – Приношу свои извинения, мои друзья — рекордсмены по бестактности, — обратился Уке к длинноволосому объекту устных домогательств Широямы, так же, как и его коллеги, одетому в белый халат.       Мотоциклист на реплику не отреагировал, точно и не слышал её вовсе, лишь склонил голову ниже и отвернулся. Пристроив шлем в сумке, закреплённой позади сидения, он направил байк передним колесом в центр дороги и только после этого поставил его на боковую подножку, а не на центральную, как это сделали Дайго и Кейко.       Акира одобрительно кивнул головой — кому как не ему было отличить любителя от профи. В этот миг, придерживая Таканори за плечи, он впервые за долгое время понял, как же соскучился по своему мотоциклу, а это потянуло за собой другие воспоминания. «Интересно, он всё ещё в гараже на Базе пылится или его уже в утиль сдали? База, эх…» Накатила такая тоска и ностальгия, что пришлось задержать дыхание, чтобы всё это осталось внутри, не вырываясь в реальность, в которой он был тем, на кого принято полагаться. И сейчас волк тоже должен был проявлять силу — рядом тихо подрагивал его тигр, вот кому была нужна защита и внимание. Снова. А причину ещё предстояло выяснить.       – Не обижайтесь на Юкихиро, он хороший малый, просто не очень контактный, — пояснил Дайго и тут же деловито обратился к чужаку-альбиносу: — Так, что у нас тут? Кира-сан, как именно вы обеспечили сохранность «груза» во время транспортировки? Поясните, пожалуйста, чтобы я ничего не упустил при извлечении.       – Электричество, глазастик, электричество. Лучшая праздничная упаковка для этой вкусняшки. С датчиками движения и тепла. Надо было ещё цепями клетку обмотать. Не для надёжности, как вы понимаете. Для красоты, конечно, вместо ленточки. Но сейчас вы сами всё увидите, прошу, подходите ближе.       Кира на минуту отвернулся, достал из кармана пульт управления, направил на металлический ящик и набрал код. Раздался характерный электронный писк и едва различимый щелчок. Вальяжный приглашающий жест Киры с полупоклоном, как у антрепренера в кабаре, указал им на прицеп. Таканори нервно дёрнул плечами, чтобы сбросить руку Акиры, и первым оказался у фургона, но не сзади, а у боковой стенки. Опустив веки, он медленно провёл ладонью по этой стороне, двигаясь вдоль таинственного ящика. Остальные подошли к пока ещё не распахнутым, но уже разомкнутым створкам. В первых рядах — троица в медицинских халатах, за ними свой любопытный нос сунул шустрый мышонок, чуть дальше оказались Широяма и Такашима, выглядывающие из-за спин. Сузуки не сдвинулся с места.       Ему было наплевать, что там внутри этого ящика Пандоры, он смотрел только на заворожённого бледного Мацумото, и тревога в его волчьем сердце возрастала с каждой секундой. Что-то в тигре переключилось, когда эта машина пересекла черту иллюзии и была припаркована рядом с ними. Волк следил пристально. И не зря — Мацумото вдруг широко распахнул глаза, глядя прямо перед собой, подушечками пальцев всё ещё касаясь согретого солнцем железа. Наверное, почти никто этого не заметил, но его радужки снова вспыхнули льдистой бирюзой. Акира, конечно, углядел. Всё это враньё, что самые страшные перемены наступают незаметно и постепенно. Сузуки мог точно назвать день и час, когда его судьба в очередной раз была переломлена из-за того, что произошло с его любимым бархатноголосым зверем. «Така, да что с тобой?» Именно тогда волк физически ощутил пока ещё тонкую, неминуемо растущую трещину между собой и Таканори. И начиналась она в темноте серой металлической коробки.       Ютака, как и Акира, не стал толкаться у машины, остался позади, внимательно впитывая и анализируя детали происходящего, как, скорее всего, это делал бы его умерший неродной брат-учёный. Привычка просчитывать ходы наперёд была их общей чертой, только для одного это было частью его генетического кода Пробуждённого, а для другого — приобретённой патологией, или даром, как посмотреть. Сатоо даже нравились головоломки, Уке же разгадывал их не для удовольствия, а чтобы упорядочить действительность. Вот и сейчас раскусил. «Нет, всё-таки Казуки поступил бы иначе, не как я, уже всех растолкал бы и полез внутрь», — усмехнулся Ютака сам себе. И тут его локтя вкрадчиво коснулись знакомые пальцы. Скользнули и отпустили. Хайд не глядел на него, просто стоял рядом и контролировал распечатывание «груза».       – Догадался? — чистокровный произнёс это полувопросительно-полуутвердительно, будто бы знал ответ и спросил лишь для того, чтобы услышать голос Ютаки. Что ему было нужно? Одобрение? Понимание? Или он банально соскучился? Уке поймал себя на том, что хотел бы верить в третье и оттого нахмурился.       – Я был уверен, что поймёшь, — добавил Хайд.       – А вот об этом политически правильно было бы говорить не вслух, — едва улыбнулся уголками губ Ютака.       – Они сейчас не слушают, а даже если слушают, — Хидето метнул быстрый взгляд на помахавшего ему шляпой альбиноса, — плевать. Что думаешь?       – Думаю, это ужасный риск. И в такой же степени огромная удача. Не могу поверить, что у вас получилось. Во что ты нас втянул? Така и Койю, вот для чего… Ты с самого начала хотел проверить, как они…       – Да. Давай-ка оценим степень риска и удачи. Открывают, — и тут Хайд повысил голос, обращаясь уже не к Ютаке: — Юкихиро, будь наготове. Дайго, Кейко, осторожнее. Я слежу.       Дайго кивнул и взялся за ручки, створки раскрылись со скрипом, впуская свет внутрь прицепа. Чуть позже Акира подумал, что туда не попадало ни единого лучика как минимум сутки, а палящее снаружи японское солнце прожарило корпус и выжгло воздух внутри. Это была самая настоящая печка на колёсах.       Реплика Широямы Юу прозвучала в гробовой тишине:       – Нет, я, конечно, знал, что все вы, чистокровные ребята, редкие извращенцы. Но чтоб до такой степени…       Внутреннюю площадь прицепа занимала клетка с толстыми тёмными прутьями, такими частыми, что в пространство между ними не поместилась бы ладонь.       – Титановые, — гордо пояснил Кира, указав на ограждение пальцем. — Тоже, знаете ли, недешёвое удовольствие. Прошу учесть при оплате.       – Всё будет в смете, как я понимаю, — прошипел на него Хайд. — Можно было и не уточнять.       – Пожалуйста, простите, но мне надо быть в курсе, Хайд-сан, — нервно отозвался Дайго, вглядываясь в устройство клетки. — Отличная работа вообще-то.       Кира изобразил невероятно потешный благодарственный реверанс, но на него никто не обратил внимания. Оно было приковано к клетке.       Там, чётко по центру, на коленях сидела взмокшая от пота, бледная девочка лет тринадцати или четырнадцати. На вид самый обычный подросток в простой бежевой кофте, короткой юбчонке, высоких гольфах и обычных школьных туфлях. Она была щуплая, миловидная и заплаканная. Стрижка каре и чёрный чокер на шее добавляли к её внешности что-то неуловимо французское, но, по сути, перед ними была типичная юная японка. Совершенно неясным оставалось то, почему она оказалась в душной клетке. Первая мысль, которая проскользнула в головах у некоторых из зрителей, была озвучена самой девочкой:       – Пожалуйста, помогите мне! Меня похитили! Это какая-то ошибка! Вот он, — кивнула на гордо улыбнувшегося альбиноса, — похитил. Он ненормальный!       – Тут не поспоришь, — хмуро покачал головой Ютака.       – Вообще-то это было архисложно. Но я смог! Слава мне, — Кира изобразил хлопки-аплодисменты. И тут что-то стало меняться в отношении окружающих.​ Изначальное обманчивое впечатление начало таять ненадёжным утренним туманом.       – Кто-нибудь, позвоните в полицию, — продолжала взывать к ним девочка. — Позвоните моей маме! Умоляю! Вы ведь не сделаете мне больно?       – Нет… Нет… — зашептал Таканори, отшатнувшись.       –​ Пожалуйста! Я очень прошу! Позвоните… Мама волнуется… Моё имя Харада Кэтсуми, номер телефона… — и она начала диктовать номер, молитвенно складывая маленькие ладошки, причитая и всхлипывая.       – Что вы натворили… — глухо пробормотал Мацумото бледными губами. Он заглянул в прицеп сбоку, просовываясь в просвет между спинами Дайго и Юкихиро, и девчонка на секунду замолчала, пристально прошив его взглядом золотисто-карих глаз.       – Народ, вы чего? — продолжил Юу и с недоумением почесал башку. — Похищение? Серьёзно? Мне опять шутить про кровь девственниц, половые извращения и прочее? Или, может, не надо, и вы отпустите её?       Девочка, услышав это, часто закивала головой, и крупные слёзы покатились по её щекам стеклянными бусинами.       – Широяма-кун такой доверчивый, — захихикал Кира. — Что ни увидит, что ни услышит — принимает за чистую монету.       Взгляд альбиноса столкнулся с ядовитым зелёным взором Ютаки и проиграл в зрительной дуэли — наглый блондин моргнул и потупился.       – Юу, если она вызывает у тебя желание помочь, лучше отойди оттуда, — предупреждающе бросил Уке.       Широяма изумлённо обернулся, в процессе отмечая странное — абсолютно все, исключая шокированного Мацумото, который вообще выглядел жутковато, смотрели на ребёнка в клетке с неприкрытой враждебностью. Даже добрый Акира. Даже его пацифист-рыжий. И от Манабу шли волны отвращения, хотя, казалось бы, он — дитя, выросшее на чёрном рынке, знал, что это такое — оказаться взаперти в ящике. Но мышонок не выказывал ни капли сочувствия к жалобно хнычущей малышке, скорее был воинственно-насторожен. Широяме было знакомо это отдающее холодом металла напряжение в ученике — по вздыбившимся лопаткам было видно, что рукоятка ножа окажется зажатой в его руке в любую секунду.       – Да вы чего? ​— повторил Юу с выпученными глазами, когда Такашима выставил перед его корпусом вытянутую руку, как преграду, и чуть оттеснил любовника назад.       – Ох уж эта мелкая сучка, — легко рассмеялся Кира. — Когда же ты покажешь моим покупателям зубки, милая? Все в нетерпении, нельзя заставлять зрителей ждать. Нехорошо-о-о…       С горьким обречённым вздохом Кэтсуми уронила лицо в сложенные ладони и зарыдала в голос тем самым надрывным девичьим плачем, который для любого мужчины невыносимее плача младенца — рвёт и выворачивает душу пыточной жаждой защитить и успокоить. Однако никто не двинулся с места.       – Когда, Хайд-сан? — сдержанно спросил Дайго, поднёсший какой-то датчик к решётке. Прежде чем он спрятал его в карман, Таканори, к своему ужасу, успел разглядеть цифры — три тысячи вольт. В голове всплыла ненужная информация, полученная из какой-нибудь манги, не иначе. Три тысячи вольт — достаточно, чтобы убить, именно столько получали те, кто был приговорён к электрическому стулу.       – Пока не надо, — бросил сзади Хайд приказным тоном и тут же переключил внимание на девочку. — Кэтсуми-чан. Слушай меня. Только меня. Слишком много целей, ты не справишься, сама видишь, что не выходит. Плюс некоторые из нас в разы сильнее тебя. Намного сильнее. Не пытайся. Мы знаем, кто ты. Прекращай уже этот спектакль, здесь нет твоего хозяина, можешь не стараться, оценить некому.       Рыдание стихло мгновенно. Никто, кроме стоявших почти вплотную к клетке, не отследил молниеносное движение — девочка подняла лицо с безумным, полным ярости взглядом, оскалилась и зверем прыгнула вперёд на решётку. Удар маленького тельца неожиданно сотряс прицеп так, что колёса подпрыгнули. Будто это не подросток метнулся, а закованное в коробке торнадо взбесилось. Электрический разряд от прутьев отбросил девчонку назад, заставляя её задёргаться на полу в непродолжительных конвульсиях. Ещё подрагивая, Кэтсуми поднялась через минуту, злая, как гиена со вздыбленной шерстью. Села ровно, скрестив тощие ноги, озираясь по сторонам с уже неприкрытой ненавистью, облизала языком обожжённые ладони и пальцы. Пахло палёным мясом, глаза девчонки метали искры, и она не заговорила — зарычала на врагов:       – Не смей говорить о моём хозяине, выродок. Его самого здесь нет. Но я чувствую его тут. Чувствую его кровь. Хотя она безнадёжно испорчена неподобающей смесью.       Ютака поморщился с неприязнью и задал вопрос, который необходимо было озвучить, но от него на языке неизбежно горчило желчью:       – Это я — его кровь, видимо. Приказы Сакурая Атсуши для тебя неоспоримы, ведь так? Ты — гибрид. Ты послушаешься меня, если я отдам тебе приказ?       Девичьи брови, казалось бы, созданные лишь для умиления и радостных взлётов вверх, гневно сошлись на середине лба. Губы от природы были нежными, как два розовых лепестка. Но сейчас из нижней, прикушенной во время падения, текла кровь. Кэтсуми хищно ощерилась, демонстрируя клыкастую улыбку, и выпалила:       – Конечно нет, предатель. Слушаться не стану. Но я не трону тебя. Будь благодарен. Остальных убью, — её зрачки маслянисто заблестели, рот растянулся в улыбке сладкого предвкушения. — Я вас всех выпотрошу, не сомневайтесь. Ну, может, ещё двоих не стану. Наших родителей по крови. Ты, оборотень, мне нравишься.​ Тигр, как я… Второй — нет. Второй — вампир, такая же мразь, как все отцы. Ни грамма ответственности.       Такашима холодно фыркнул — упрёк был глупым. Какая ответственность, если его и Нори не спрашивали, наоборот — насильно выкачивали кровь, чтобы влить её в армию послушных, податливых детей. Он был не в ответе за этих злобных биороботов. А вот Мацумото испытывал нечто другое. Он сделал было движение к Кэтсуми, забыв об электрической преграде, но Акира опередил, в один прыжок оказавшись рядом.​ Перехватил за талию, оттащил. Тигр агрессивно вывернулся, посмотрел через плечо, как на злодея, как на чужака, голографическое северное сияние в глазах обожгло волка голубым льдом. Сузуки нервно сглотнул, протянул руку, осторожно потрепал ему волосы с тихой мольбой:       – Така, это же я… Остынь. Обсудим позже, ладно? Тише, Така…       Мацумото испуганно сморгнул, и цвет радужки заметно потеплел, сил хватило только на короткий кивок и беззвучное «Прости» одними губами.​ На девочку после этого он, как мог, старался подолгу не смотреть. Кэтсуми же, напротив, и позже намеренно ловила тигриный взгляд, когда только удавалось пересечься. Этот напряжённый канал-связь искрил одними только им двоим понятными сгустками эмоций. Хайд отмечал это с удовлетворением, Акира с болью, но кто когда-нибудь спрашивал мнения любящих в большой войне? Этично или нет, на кон должно было быть поставлено всё.       – Погодите… Вы что, ребятки, сцапали гибрида? ​Как? Они же вроде Терминатора. Целая армия Терминаторов, и вы… То есть ты, Кира, поймал одного? — очнулся от временной шоковой заморозки Юу.​ Его самомнение порядком подкосило то, что он не сразу распознал в девчонке врага, как-то стыдно было признавать собственную наивность и глупость.​       – О, поглядите-ка, теперь он соизволил со мной заговорить, —​ с наигранным страданием в голосе всплеснул руками альбинос. — На вопрос «как» отвечу позже. Это был жуткий геморрой, конечно, перехватить гибрида во время их боевого задания в Токио. Не я её вам выловил, а те, кто работает на меня. Я слишком хорош для того, чтобы пачкаться в драках. Но грамотно выстроенная логистика и разумное управление дорогого стоят, лапушки.       – Пха, так я и думал, — презрительно скривился Юу, ​— всё чужими руками.       – Так. Всем всё понятно? — перебил чужое бесполезное брюзжание Хидето. ​— Или у кого-то есть ещё вопросы?       – У меня есть, — угрюмо, но довольно громко высказалась девчонка, приглаживая волосы.       Собравшиеся с удивлением посмотрели на зверёныша в клетке.       – Кто такой Терминатор?       – Блин, Юу, вечно ты со своими старыми фильмами не к месту влезаешь, — беспечно усмехнулся Такашима.​       Широяма изумлённо покачал головой, мол, кто ж не знает такую классику! Мацумото прислушался и отвернулся, уткнувшись Акире в плечо. Ютака по привычке нервно закусил нижнюю губу. Это непродуманное высказывание девчонки доказывало одно. Перед ними был самый настоящий ребёнок, превращённый его отцом в оружие. Ребёнок с тем же детским наивным сознанием, отравленным и искривлённым по воле одного единственного ублюдка. Аморальность и чудовищность происходящего выворачивала его изнутри. Глядя на Кэтсуми Уке снова и снова испытывал всё умножающееся, закручивающееся отвращение к самому себе — вот к чему привела его слабость. Если бы не жалость — тот поворот ножа мог бы спасти столько жизней. И эту, запертую в металлическом ящике, тоже.       Успокаивающее прикосновение пришлось очень кстати, как раз когда к горлу подкатил ком и стало невыносимо тошно. Не глядя, словно невзначай тыльной стороной ладони вскользь по его бедру. Хайд поднимал руку, чтобы задумчиво потереть подбородок — ненужный жест, а на самом деле — точно выверенное движение. Отлегло…       – Предлагаю на этом завершить «предпоказ» и перейти к следующему пункту, здесь мы закончили. В курс дела ввели. Закрываем и выдвигаемся, — скомандовал Хидето.       – Да, транспортировка, —​ поддакнул Дайго. — Мы готовы. Кейко завершила анализ.       Девушка подтвердила это серьёзным кивком и выключила планшет, в который вносила какие-то данные и показатели, снятые с Кэтсуми через решётку с помощью карманного сканера. Девчонка всё это время кривлялась, не давая технике зафиксировать себя в одном положении — то язык показывала, то поднимала средний палец. С горем пополам чистокровная справилась с задачей.       – Можем вывозить. Юки пока не понадобился, — сдержанно проговорила Кейко.       – Ещё пригодится, — произнёс Хидето с уверенностью. — Она так просто не подчинится. Ведь так, Кэтсуми-чан? Рассчитываешь всех нас прикончить? Не выйдет.       Кэтсуми нагло фыркнула, а Юкихиро, чьё лицо всё​ это время не покидало по-самурайски суровое выражение, туманным взглядом окинул дерзкую девчонку, будто оценивая её способность к сопротивлению, и всё так же молча захлопнул створки на прицепе, снова погружая гибрида во мглу и невыносимый жар.       – Я его боюсь, — шепнул Широяма Такашиме, указывая кивком головы на Юки. ​— Самый жуткий чистокровный из тех, кого мы встречали. Мороз по коже.       – Что? Девкой был бы краше? И менее жутким? — по-широямовски глупо схохмил Койю, вызывая у Юу нервный смешок.       – Не зря боишься, учитель, — констатировал вынырнувший рядом с ними будто из ниоткуда Манабу. ​— Юкихиро-сан — живая мощь.​ Жаль, что его способность не массовая, иначе мы бы давно уже победили…       – А что он умеет? — полюбопытствовал тут же оживившийся Такашима. — Ну, кроме того, как… эффектно и пугающе молчать?       – Потом увидите, детишки, — с терпеливой настойчивостью учителя младших классов произнёс Хайд. — Очень скоро. А сейчас предлагаю всем вам бояться меня, а не Юки. Потому что, если вы сейчас же быстро не рассядетесь по машинам, именно я буду в гневе.       – Ой, я весь дрожу, — хмыкнул Широяма. — Давно такого страха не испытывал. Надеюсь, вы нас не букетами насмерть закидаете?       Койю прыснул в кулак. Кира снова внимательно посмотрел на Хайда и на Ютаку, вскинул бровь вверх, но тут же вернул лицу привычно хитрое выражение и поддержал вампирского лидера:       – Пора, да. По коням! И в темпе. Показывайте куда ехать, Хайд-сан. Только… Напоминаю вам про обещание, которое вы дали мне в начале нашей встречи. Мои мальчики?       – Ах да. Кейко, попрошу тебя, потому что Дайго и Юки необходимы на разгрузке. Прости, больше некого послать.​ Наш гость хотел бы видеть своих, эм, друзей.​ Томо и Йошиатсу. Отыщи их, пожалуйста. Это действительно важно.       – Да… Но… — девушка со вздохом передала планшет мужу и направилась к мотоциклу. Конечно, это было немного обидно — выступать посыльной, мотаться по улицам с дурацким поручением, когда то, чего они так долго ждали, свершилось. ​Это был её проект в той же мере, что и проект Дайго с Юки.​ Не хотелось пропустить самое интересное. Но в этом городе возражать Хайду было не принято. Если отбросить личные эмоции, он всегда оказывался прав. И сейчас тоже. Кейко действительно была нужна там в меньшей степени.       Хидето, Ютака и Манабу сели в первую машину. Таканори и Койю, не сговариваясь, проигнорировали тачку чистокровного и на этот раз забрались в Додж вместе с Юу и Акирой. Кира занял своё почётное место за рулём самого неприметного авто в мире с ценным грузом в прицепе. А Юки с Дайго сопровождали их на мотоциклах. Получился целый кортеж, который въехал в город и, как вскоре сообразил Уке, двинулся к смутно знакомым для него кварталам на окраине. Когда-то там, наверное, были расположены не самые популярные аттракционы этого парка. Обычно в таких местах устраивают заведения, до которых редко добираются посетители, а самое весёлое и классное строят в центре. Обосновавшись тут, чистокровные организовали на отшибе нечто вроде нежилого хозяйственного района со складами. Памятный для двух вампиров амбар тоже находился где-то здесь. Но подъехали они к другому помещению.​       В прошлом это был выставочный павильон или небольшой кинозал. Опознавательные знаки со странного строения были сняты, осталась только сама постройка без окон размером с двухэтажный дом с одним входом, стилизованным под ворота с металлическими заклёпками и искусственной ржавчиной. На небольшой лестнице, ведущей ко входу, были предусмотрительно установлены полозья с автоматизированным подъёмником.​ Они выглядели более новыми, чем само здание, система перемещения груза по полозьям тоже была смонтирована недавно.​ «Видимо, работа Дайго», — подумал Ютака, с хлопком закрывая за собой дверь.       Всю дорогу до этого в машине они молчали, каждый смотрел в своё окно: Хидето на дорогу, пассажиры — на проплывающие мимо светлой лентой пустые дома. И дело было даже не в том, что в салоне находился ещё и Манабу. Мышонок не помешал бы Уке обсудить сложившуюся ситуацию. Если бы было что обсуждать. Такой необходимости он не видел, хотелось просто переварить всё увиденное и услышанное перед новыми неминуемыми потрясениями. Сейчас он ловил себя на мысли о том, что был абсолютно согласен с Хидето. Безумно рискованная затея поймать гибрида и притащить в их секретный город казалась единственным реальным продвижением к цели. Этот сомнительный с точки зрения морали шанс узнать своего врага даже в свете критического мышления Ютаки был уникальным. Такой упускать было нельзя. Хайд чувствовал молчаливое одобрение от обоих мальчишек в своей машине, потому тоже не рвался что-либо комментировать. Они были на его стороне, это радовало. Оставалось только убедить всех прочих.​ И, конечно, проверить, с чем им предстоит бороться.​       Высыпавшие из машин участники действия увидели, что подоспевшие первыми Дайго и Юки уже приступили к начальному этапу процесса перемещения клетки в специально оснащённое здание, где должны были содержать пленённого гибрида. Чистокровные подготовили подъёмник, раскрыли ворота, подогнали к прицепу грузовую автоматизированную тележку для перевозки. Пока они суетились, Таканори хрипло спросил Хайда:       – Зачем так сложно? Почему бы просто не извлечь её из клетки, чтобы перенести внутрь?       – Да, она весит, наверное, как пушинка, может, обездвижить и перенести? — согласился Акира. Он всё время пытался поддержать взвинченного тигра под руку или успокаивающе погладить по напряжённой спине, но тот уворачивался от прикосновений, лишь иногда, забывшись, позволял волку дотронуться до себя.       – Мне кажется, ваше представление о гибридах далеко от реальности, — поджав губы, выдавил Хайд. — Будь они настолько слабы, чтобы…       Грубо перебив чистокровного, на вопрос приятелей вдруг ответил нервно передёрнувший плечами Широяма:       – Обездвижить? Да, обычного обращённого оборотня или вампира, каким был я, можно оглушить и обездвижить. Но гибриды… Вы серьёзно? Это что-то с чем-то. Парни, пока вы там уютно спали в своих коконах и видели прекрасный мир без гибридов, мы тут до тошноты наслушались об этих сакураевских зверятах. Их показывали по телику, о них шептались на улицах, мои знакомые рассказывали мне о том, на что способны. Они превратились в ёбаную городскую легенду.       – Ага… Жуткая такая страшилка о детях-убийцах, — продолжил Такашима, для пущего запугивания друзей дико тараща глаза. — Сакурай не посылает их на простые заказы, с которыми могут справиться Ликвидаторы. Он использует их для своих нужд, убирает конкурентов, любых неугодных. Работают эти крошки под прикрытием — такая вот группка обычных подростков может передвигаться по городу незаметно. Им не нужно ни оружие, ни бронежилеты, ни звероформа. Чаще всего они даже не перекидываются. А когда всё же делают это…       – Они все тигры, да? — скорее с уверенностью, чем вопросительно сказал Таканори.       – Да, тигры, как ты. И вампиры, как Ко, — подтвердил Юу. — Дошло до того, что народ в Токио теперь боится детей этого возраста. Как мне говорили, их обходят стороной, из вагонов метро высаживаются, если видят стайку болтающих друг с другом тинейджеров. Потому что убивают они с особой жестокостью. А сами убитые потом исчезают, будто их и не было.       –​ Не только тела. Документы, информация, страницы в соцсетях — удаляют всё. Над этим уже работает Грегори, а физические зачистки на гибридах, — Койю завершил пугающую вводную лекцию, красочность которой оценил даже Кира.       – Прекрасно всё объяснили, спасибо, уважаемые непрошеные «консультанты». Мне и язык напрягать не пришлось, спасибо-спасибо. Чудная парочка любителей городского фольклора права почти во всём. Обездвижить эти живые машины для убийств не так-то просто. У меня, правда, есть своя фишечка, но об этом позже. И за отдельные деньги. ​Мне интересно, как справятся чистокровные ребятки. Они же заказали «товар», должны были продумать, как его грамотно распаковать.       – Всё под контролем, — спокойно заверил Дайго. — Можем перемещать.       – Открывай, Кира, — махнул рукой Хидето, до этого с любопытством слушавший чужое обсуждение, не предпринимая ни единой попытки что-либо уточнить.       «Какой он сегодня сдержанный», — в очередной раз отметил про себя Ютака с удивлением. Видеть Хайда за работой, пусть и необычной, оказалось по-своему приятно. Холодный, высокомерный, уверенный в себе — таким он тоже очень нравился Уке. Особенно соблазнительным был тот нюанс, что он знал — в его власти легко переключить чистокровного в совсем другой «режим». Но сейчас это, конечно, было не к месту и не ко времени.       И снова кодовый замок был открыт паролем с пульта, и перед ними предстала озлобленная юная героиня городских легенд. Сложно было поверить в то, что это хрупкое на вид создание — невиданный монстр. Кэтсуми ощущала тонкий флёр сомнения, в чьих-то сердцах его было больше, в других — лишь жалкие капли.​ Кое-кто не сомневался в её природе — она сразу вычислила своих основных врагов: Киру, Хайда, Дайго и Ютаку. Но Ютаку она трогать не могла. Вбитая месяцами тренировок в мозг программа запрещала наносить вред хозяину. А этот неприятный молодой мужчина с бледной сияющей кожей и пронзительными зелёными глазами был частью её хозяина. К большому для неё сожалению. Был ещё странный нечитаемый для Кэтсуми субъект — длинноволосый, спокойный, как зимние заснеженные горы. Они звали его Юки. Находясь здесь, сознанием он будто пребывал в другом месте, подцепить настроение этого чистокровного никак не удавалось. Он не реагировал на мыслеимпульсы, тело не вырабатывало гормонов страха или гнева, их бы Кэтсуми учуяла, но Юки был абсолютно равнодушным, действовал проворно, механически. Кэтсуми следила за тем, как он передвигал тележку, как мышцы его рук напрягались под тканью белого халата, но не могла понять, кто он, что он думает о ней и в чём его сила.​ Стоит ли атаковать первым его или лучше начать с Хайда?       Девчонка предчувствовала, что электричество вот-вот отключат, чтобы перевезти клетку, и сидела по-турецки с расслабленной улыбкой, ожидая своего шанса выполнить обещание — убить их всех. Выбраться из своей тюрьмы она сможет без особого труда, главное чтобы вырубили ток. Чувство превосходства плескалось в самодовольных глазах Кэтсуми, ей не терпелось отомстить за то, что с ней сделали. «На десерт оставлю высокого белого ублюдка, по способностям он слабее всех. Мерзость, — думала она и мечтательно теребила пальцем чокер на шее. — Переломить хребет, вспороть живот, погрузить в жестяной ящик, прибив гвоздями к днищу и отвезти куда-нибудь в мёртвую зону, в пустыню. Ням-ням».       – Начинаем. Кира, выключайте охранную, нам надо поставить клетку на скат и перевезти на тележке, — сказал Дайго.       – Понял, не дурак.​ Надеюсь, вы меня не разочаруете, маги, факиры и фокусники.​ Давно не ходил в цирк, знаете ли, позакрывали их все.​ Вырубаю, — он направил пульт на прицеп, что-то нажал и упёрся кулаками в бока в ожидании.​ И только Ютака заметил, что под пиджаком у альбиноса отчётливо проступили силуэты двух спрятанных под мышками пушек.​ Однако его внимание быстро вернулось к основному акту.       Секунда — и прыжковый удар из положения сидя сотряс клетку. Шипящая от удовольствия девчонка резко вмазала ногой по решётчатой дверце, чуть не выбив титановые крепления. Дайго, не обращая на это никакого внимания, приблизился, чтобы подтолкнуть грозящую развалиться от следующего удара клетку.​ Хидето и Юкихиро переглянулись и повернулись к Кэтсуми.       За один горький миг до падения она успела понять две вещи: она не ошиблась с Хайдом и промахнулась с Юки. Они оба были самой страшной угрозой в равной мере, особенно когда действовали сообща. Вкрадчивое сладкое проникновение чужой воли в мозг было оскорбительным и гадким: текучий, переливистый голос внутри мягко объяснял ей, ​насколько она слаба и никчёмна. Увещевал, что её тело перестало её слушаться, суставы окаменели в одном положении, нервные импульсы не поступали к мышцам. «Но это ничего, малышка, — ласково шептал из центра её сознания Хайд. — Ничего, теперь ты можешь немного отдохнуть. Позволь себе. Ты столько сражалась». Кэтсуми обучали тому, как заглушать гипноз, используя собственные способности. Она даже начала строить звукопоглощающую комнату внутри себя, обитую чем-то мягким и красным, похожую на выдуманную палату в психушке. Дальше тренинги приготовили её к тому, что как только убежище от голоса-внушения будет создано, необходимо мысленно его взорвать, выталкивая из себя инородные приказы и самого гипнотизёра.​ Она бы скорее всего справилась. Хотя такого сильного давления прежде не ощущала. Разве что у хозяина, но его механика влияния была совсем иной, чем та, которую их учили преодолевать. Позднее Кэтсуми считала, что в тот момент Хайд был ей по зубам, если бы не одно «но»… Юкихиро.       Это имя стало для неё синонимом ужаса. За четырнадцать лет своей жизни она не раз сталкивалась с болью и думала, что познала все грани и уровни, что позволяло относиться к физическим страданиям с победным пренебрежением. Плавали — знаем. Ожоги, в том числе и от химикатов. На коже и в лёгких — самые неприятные. Колотые раны всеми возможными видами оружия. Резаные раны. Внутреннее кровотечение. Отравление. Просто побои отчима в далёком детстве, когда тело ещё было жалким и маленьким.​ Кэтсуми была готова ко всему. Кроме Юкихиро.       Пока Хайд внушал ей онемение и слабость, Юки своим спокойным глубоким взглядом взорвал болью каждую клетку тела на атомном и молекулярном уровне. Всё нарушилось, перемешалось, превращая Кэтсуми из личности в визжащую от непрерывного страха груду мяса и костей. Она физически ощущала, как рвутся цепочки ДНК, убивая её, провоцируя новые реакции, необратимые изменения — опухоли и язвы с безумной скоростью разрастались во внутренних органах, выбираясь наружу кровавыми полосами полопавшихся тканей, боль нарастала, разрушая сосуды, выдавливая глаза. Потом наступила темнота.       Когда Кэтсуми очнулась — она была в новой тюрьме. Большая, просторная камера, клетка — внутри клетки. Она занимала только часть огромной комнаты, как отгороженный вольер для тигра в зверинце. Видимо, её таки перетащили в то уродливое помещение-коробку без окон, к которому прежде подогнали машину с прицепом. Теперь у неё была кровать, стул, стол, раковина. «Есть что разбить», — злилась девчонка.​ Создавая для неё иллюзию удобства, они просто заперли зверя в другую конуру. Новая решётка тоже была под током. Кэтсуми чувствовала это даже по запаху. Западня.       Она медленно поднялась с пола, разминая шею, расправляя спину. Осмотрела свои руки — никаких язв и опухолей. Никакой радиации. Простое внушение от врага, которое остановило её в идеальный момент. «Какой позор!» Хотелось разбить себе голову о стену, она упустила такой шанс… И теперь была заперта, одна в окружении ненавистных тварей. Большинство из них, наверное, мечтало разобрать её на запчасти, чтоб получить нужные им данные.       Они все стояли вокруг большой клетки, в которую несколькими минутами ранее заперли гибрида. Таканори с Акирой позади остальных, тигру нелегко давалось происходящее, он наблюдал за перемещением полуобморочного трясущегося ребёнка сохраняя максимальную дистанцию. Дайго расположился за компьютерным столом в углу комнаты, настраивал камеры, проверял аппаратуру. Юкихиро только закончил с подключением датчиков в клетке, откатил на улицу ту, уже ненужную, в которой Кира перевозил Кэтсуми. Вернулся и, к общему удивлению, громко произнёс:       – Извините, — резко вытянулся — руки по швам — и поклонился.       Даже Хидето был шокирован, видимо, этот вампир заговорил в его присутствии чуть ли не впервые. Он потрепал чистокровного по плечу, заставляя разогнуться из его виноватого поклона.       – Юки, ты немного перестарался, — мягко пожурил его Хайд. — Но не надо так убиваться. В следующий раз чуть убавь мощность. Довольно грубо получилось.       – Ничего, очухалась же, даже врач не понадобился, — легкомысленно улыбнулся Кира. — Поверьте, мелкой сучке это только на пользу. Я впечатлён, Хайд-сан! Надо же, какой у вас тут бриллиант есть. Да ещё и не из болтливых. Не хочешь работать на меня, Юки?       Юкихиро снова молча опустил лицо и отрицательно помотал головой. Единственной реакцией на чужое восхищение было только то, что кончики ушей у него слегка порозовели.       – Кстати. Насчёт врача, который не понадобился. А где Нао? — поинтересовался Широяма. — А то мне как-то визуально не хватает его в вашем отряде в белых халатах. Недобор получается.       – Ммм… Он здесь не нужен. Мало того — нежелателен, — сухо отозвался Хайд. — Его моральные убеждения нам только помешают. Дело в том, что Нао-кун во всех видит пациентов. А я смею надеяться, что для всех, кто собрался здесь, эта девочка — нечто иное. Если есть сомневающиеся, можете в любой момент покинуть нас. Но я настоятельно прошу не разглашать никаких деталей и обстоятельств.       – Военная тайна? ​— иронично изогнув брови, спросил Такашима.       – Так и есть, — подтвердил Дайго. — Мы разрабатывали этот проект в режиме особой секретности с начала весны. Лишь единицы в курсе, теперь включая вас. Приступили, как только появилась информация от Киры-сан, что это вообще возможно.       – Оказалось возможно.​ Стараниями целой группы наёмных работников. Вы будете удивлены, насколько всё в нашем чудесном мире взаимосвязано. Но не всё сразу, уважаемые заказчики, — Кира широко улыбнулся Хайду, стоявшему нахмурившись со скрещёнными на груди руками.       – Приступайте уже к презентации, Кира-сан.​ Мы слишком затягиваем.       – Ладно, к делу. Сначала — вводная лекция, потом презентация. Ой, как же я не люблю объяснения и инструкции, но придётся, — альбинос демонстративно зевнул и помахал ладонью у рта. — Иногда без них шкаф не собрать, ​злодея не победить, фу. В ​общем, в агрессивности этой су… то есть особи вы уже убедились.​ Детка кусачая, как и все её дружочки. Хозяину подчиняется, но своей волей тоже обладает.​ Для приличия напомню: гибриды — не инкубаторские создания, их вырастили не с нуля, как это было с вашим уникальным тигром.       Мацумото поёжился и голубой неон опять проступил в его радужках холодной угрозой.​ Контролировать себя было всё сложнее — сравнение с гибридами ему не импонировало. Слишком много вызывало ассоциаций, преимущественно мерзких, о том, как он и Акира в детстве доверяли Сакураю Атсуши. Интересно, доверяют ли эти подростки ему в той же степени? Как тому, кто дал им крышу над головой и новую семью взамен прежней? Будто подслушав его мысли, Кира продолжил:       – Их собирали со всей Японии, преимущественно покупали у чадолюбивых родителей-оборотней или в приютах. Сами понимаете, времена сейчас не сахар, денежки за щенков, ой, простите, будущих котят предлагали немалые.       Кэтсуми, бродившая кругами по клетке, злобно усмехнулась:       – Ты не имеешь права их осуждать, жирующая в достатке мразота. У них выбора не было. Подыхать с голоду без денег, без работы в трущобах. Я сама предложила, когда к нам домой пришли агенты. Сакурай-сан так добр. Это не продажа, это договор. Я просто получила работу, — она не сказала одного: того, что мать была беременна. И принятое ей решение продаться богатому и влиятельному господину было неизбежным. Не сказала о том, какими глазами на неё смотрела мать, поглаживая себя по округлившемуся животу, как жадно пересчитывал купюры отчим. Выбора действительно не было.       – Да-да. Ты с соизволения добренького дяденьки получила замечательную во всех отношениях должность киллера в отряде самоубийц. Ну и времена настали! Мечта для несовершеннолетних — мочить людишек за бабло. По бумагам там всё чисто, каждый из подростков приписан к некоему приюту нашего знакомого сердобольного мецената.​ А на деле они — собственность Сакурая. Тинейджерам с изменёнными от рождения генами ввели в организм нечто новое, очень вкусное — вашу кровь, Такашима и Мацумото. Да, весело получилось, парни, у вас двоих теперь имеется целая армия генно-модифицированных деток, поздравляю, нетрадиционные папаши.       – Слышишь, рыжий, что говорят? У тебя своя собственная толпа молодняка есть, маленькие Такашимы, — истерично хохотнул Широяма, на что получил ласковый подзатыльник. Койю не чувствовал девочку в клетке «своей», общность с ней была сродни невидимым оковам, которые хотелось сбросить.       – Гибриды после мутации были хорошо вымуштрованы, выдрессированы, но самое прелестное… Они практически неуязвимы.       – Простите, конечно, но лично для меня это пустые слова, — задумчиво произнёс молчавший до этого Акира. — Практически неуязвимым можно назвать каждого из собравшихся в этой комнате. Просто уровень регенерации разный.​ Чистокровные восстанавливаются быстрее, некоторые травмы для них вообще неощутимы. А меня существенно затормозят. С чем конкретно мы имеем здесь дело?       – Бинго! Я ждал этого вопроса! ​— лицо Киры мимикрировало в глянцевую морду телеведущего интеллектуальной викторины, он поднял палец вверх и хорошо поставленным голосом продекламировал: — Самое время убедиться в том, насколько геморная задача вам предстоит.       – Каким образом убедиться? — негромко переспросил Ютака, уже догадавшийся, что именно он услышит в ответ. Слово «презентация» в начале лекции сорвалось с губ Киры не случайно. Уке прекрасно представлял, как должна проводиться демонстрация степени неуязвимости. Все официально обращённые проходили через нечто подобное в лабораториях. Опыты, ранения, фиксация результатов, тайминг. Теперь же именно им предстояло холодно отслеживать способности к регенерации из-за стекла. А их «жертвой» была Кэтсуми.       Кира бросил на Ютаку затяжной стылый взгляд, светло-голубые, почти белёсые глаза внимательно проследили за реакцией вампира. Только после этого альбинос нырнул рукой под свой пиджак. Поднял вверх в вытянутой руке извлечённый из-под мышки предмет, провернулся на каблуках, демонстрируя его окружающим. Таканори впервые за это утро очнулся от собственных мыслей и взволнованно посмотрел на Акиру — рука Сузуки неосознанно с силой сжала его плечо. Угрожающий серебристый металл поймал блик от ламп. Пистолет, который показывал Кира, был вытащен с понятной всем целью.       – Американец, ну кто бы сомневался, — по инерции прокомментировал Уке с издёвкой.       – А что ты имеешь против Desert Eagle, дружище?       – Жутко большой, громкий и тяжёлый. Выглядит, конечно, мощно, но толку — отдача высокая. Такой пистолет в бою — лажа полная и понты. Попса в твоём духе.       – Ах, я не угадал. Ты ведь у нас любишь штучки поменьше, покомпактнее. Но этот «орёл» модифицированный, тише и легче классики. К тому же это не навсегда, я просто одолжу тебе «свой большой и тяжёлый» для презентации, — скользкая улыбка искривила пухлые губы альбиноса. — Или не тебе? Есть желающие? Предоставлю право проверки уважаемым заказчикам.       – Эм… Вы хотите, чтобы мы шмаляли по девчонке в клетке, как по какой-нибудь крысе? — ужаснулся Юу.       – Конечно, это он и предлагает, идиот, — огрызнулась Кэтсуми из-за решётки. ​— Зачем ещё меня сюда притащили? Клетка, камеры, пушка. Можешь вообще логически мыслить?       – Нет… Это как-то… — нахмурился Койю и отступил на шаг назад.       Девчонка как специально подошла поближе к ограждению, выпрямилась и брезгливо сплюнула:       – Ну что ж ты трусишь, папаша? Вы все придурки! Так вам будет удобно? Или предпочитаете подвижную мишень? Могу побегать от стенки к стенке.       Мацумото и Сузуки переглянулись, уже приняв общее решение, но финальным аккордом для них была насмешливая фраза Киры:       – Советую стрелять в сердце или в голову. Так будет понятнее, насколько эти детки быстрые.       – Конечно, не мне говорить, — сдавленно произнёс Акира, — я уже стрелял в ребёнка. И я понимаю, что в наших обстоятельствах от подобных опытов не отвертеться. Мозгом понимаю. Но не сердцем. Мы с Такой выйдем. Тут ведь есть ещё одна комната, да? Там дверь…       – Выйдем, а не уйдём, Хайд-сан, — уточнил Таканори. — Потому что мы тоже с вами. Я знаю, зачем это нужно.​ Но присутствовать при вашей презентации не имею ни малейшего желания.       – Идите уже. Юки, проводи их, у вас же оборудовано что-то вроде комнаты для персонала. ​Там подождите, — хмуро отозвался Хидето.       – Сопляки, — рассмеялась девчонка вслед уходящим оборотням. Тигр, оглянувшись, метнул в неё неоновую молнию, и Кэтсуми чуть присмирела, прикусив язычок.       – Итак, возвращаемся к главному. Кто желает протестировать скорость регенерации гибрида? — с любопытством воззвал к оторопевшим друзьям Кира.       Юу недовольно поморщился на предложение, Такашима отвернулся в сторону, Манабу прикусил губу в нерешительности. Ютака посмотрел на каждого из них и чуть не сорвался на свой характерный истеричный хохот. Ну конечно. Так было всегда. Они вместе, они заодно, но на самом деле в сомнительных ситуациях отдуваться приходилось «отмороженному и высокомерному сакураевскому сыночку». Така, когда был совсем мелким, говорил о нём нечто подобное. А потом возникало очевидное: «Снежка, ну чего тебе стоит?», если нужно было нарушить правила взрослых или достать что-то дорогое и вкусное для их банды. Они больше не были детьми. У них было общее прошлое, затянувшееся на годы. Семья, команда, рок-группа. Но сейчас Така в очередной раз просто и эгоистично отказался запачкать руки. Акира тоже. Он, конечно, готов был подставить плечо, но не через силу. Не тогда, когда ему неприятно. У волка же есть кодекс чести и его сакральная травма, он никак не мог забыть, как предал Джина. Что доказывало одно — кровь он пролить способен, но лишь ради своего тигра. Широяма, может, и выстрелил бы в былые времена, когда ещё работал Ликвидатором, но сейчас он размяк, расслабился, ему было противно «шмалять, как по крысе». А Ютаке разве нет? Он видел это так: тёмная сцена, луч прожектора — и друзья отступают в тень, оставляя его одного. Кто-то всегда должен брать на себя сложные и грязные решения, не гнушаясь тем, чтоб поступиться совестью. В их компании такой белой вороной был именно он. Теперь, правда, у него появился тот, на кого можно было опереться. Но Ютака не хотел. Гордость не позволяла.       – Вы вообще хотите разобраться с проблемой гибридов или нет? Позже ведь придётся с ними сражаться. Они все — очаровательные на вид с такими же влажными глазками. И как вы, такие жалостливые, собирались прорываться в Центр? Может Хайд-сан изволит пульнуть разок? — заскучав, пробормотал альбинос и протянул пистолет в сторону равнодушно кивнувшего чистокровного.​ Тот не успел ответить, как оружие из руки Киры вырвал раздражённый Ютака. Спокойно подошёл к клетке, оценил расстояние, отступил назад шагов на десять, прицелился в лоб оскалившейся девчонке и снова опустил увесистую пушку.       – Оу, у кого-то из вас есть яйца? ​— издевательски сощурилась Кэтсуми. — Интересно! Ну что, стреляй, убогий. А с одной рукой как? Не перевешивает пушка-то?       – Ты права, из таких лучше стрелять двумя, но уж что имеем, тому и рады, — чуть приподняв левый уголок рта, процедил Ютака. — Лучше отойди к стене и не дёргайся, мой тебе совет. Чтобы не пришлось повторять. Как по крысе.       Друзей обдало холодом. Он снова поднял ствол. Идеальная стойка Уке из-за тяжести пушки давала небольшой крен, и даже так Ютака смотрелся с огнестрельным пугающе красиво. Голова чуть набок, презрительно прищуренный глаз. Снаружи — сама уверенность. Никто не сомневался, что он размозжит девчонке башку.       Неясно, что повлияло на Кэтсуми и куда делась её строптивость. Возможно, она оценила угрозу и разумность предложения прижаться спиной к стене. А, может, подсознательно прислушалась к голосу сына своего хозяина. Но она сделала как сказал Уке. Встала к стенке. Расправила плечи и затаила дыхание.       Это было несложно. Навести пистолет с нужного расстояния, нажать курок. Ютака рассчитал всё так, чтобы урон был точечным и при этом впечатляющим. Надо было не расколоть череп на части, сделать выстрел так, чтобы пуля прошла насквозь, прошив мозг. У гибрида была опора, она не упала бы, усилив кровотечение. И всё равно, случайных факторов было не избежать. Просчитывая различные варианты, как на компьютере, Уке старательно игнорировал самый важный, неожиданный для него нюанс. Рука дрожала. Пока незаметно для окружающих. Но он чувствовал зарождающийся тремор. Не от тяжести. От ярких звериных глаз — тёплых, карих и доверчивых. Кэтсуми нахально улыбалась ему и ждала. Ютака сам себе удивился — он не хотел жалеть её, не имел права на жалость… На него же смотрели друзья, один неверный шаг, сомнение — и война будет проиграна. Как победить армию, если не можешь нажать на курок?       И вдруг — поворот ключа. Всё возрастающая солнечная сила ласково проникла в мысли, накапливаясь, нажимая на нужные точки, расправляя мрачную складку на лбу Уке. «Пли!» — тихо и настойчиво прозвучало в голове знакомым голосом. Палец сработал сам. Выстрел прогремел с такой силой, что большинство зажало уши. Отдача откинула руку назад и вверх. И опять же внутренний поток солнца помог телу правильно среагировать, несмотря на боль, удержать локоть и не засветить себе пистолетом в лицо.       Ютака с наслаждением опустил ноющую от немалого веса руку вниз. Кира подступил со спины, разжал подрагивающие пальцы Уке, высвобождая рукоятку, и убрал своего «американца» со словами:       – Это было… чудовищно красиво. Не могу поверить, ты страшный человек, Ютака.       – Человек? — заворожённым эхом Уке повторил чужой вопрос, заданный ему когда-то Хайдом. — Нет. Никогда им не был. Теперь, как я понимаю, нам надо подождать.       Он отвернутся от клетки и решительно направился за перегородку в соседнюю комнату, в которой их ждали Акира и Таканори. Проходя мимо Хайда, скосил на него глаза и обиженно поджал губы. «Ну вот зачем? Я бы и сам справился!» А чистокровный только ресницами похлопал с преувеличенной ангельской невинностью во всём облике.       – Да, у нас около часа, судя по ране. Может и быстрее управится.       Отзвуки шума после выстрела остыли, развеялись. Широяма подошёл ближе к клетке, Манабу за ним. Койю истерично притопывал ногой в дверях, желая только одного — уйти и не видеть того, что сейчас внимательно изучал его благоверный.       Девчонка, сползшая по стене, сидела пластмассовой куклой и смотрела прямо перед собой. Чёрная дыра во лбу, красная полоса крови по стене от раны на затылке — с высоты роста Кэтсуми — и вниз. Остановившиеся глаза были ещё стеклянными и мёртвыми.​ Но пальцы уже тихо подрагивали, пытаясь сжать ткань юбки. На нежных губах плавно расползалась торжествующая улыбка.       – Крипота дикая, — скривился Юу, отворачиваясь от неприятного зрелища. — Пойдём, мышь, не смотри на это, а то по ночам сниться будет.       – Я не такой впечатлительный, как ты обо мне думаешь, учитель, — проворчал Манабу. — Как же их гасить, если они… вот так умеют?       – А я вот впечатлительный! — прервал его Широяма и похлопал по плечу. — Перенервничал. А что со мной сейчас случается, когда я нервничаю? Правильно, мышь! Я хочу жрать! Сколько у нас времени, Кира, скажи-ка ещё раз?       – Час. Ну, или полчаса, что-то вроде того, — поправился альбинос, бросив взгляд на наручные часы и на Кэтсуми. — Что-то она быстрая. Я даже не ожидал.       – Отлично, может, успеем заказать пиццу? —​ произнёс Юу, входя в «переговорную». —​ Ну чего вы все на меня так осуждающе уставились? Я не циник! Я разволновался! Кому какую? Только без анчоусов!