Килеса-мара

- Ты же хочешь отсюда выбраться, да? – спрашивает он как-то расслабленно. – Наверное, не только отсюда, но и из вечного колеса Сансары? - Естественно, - отвечает она, перебирая подол платья и потупив глаза в песок.       Она до сих пор не может смотреть ему в глаза. Хоть прошло и не так мало времени с их первой встречи. Но все они – как отголосок предыдущей, как тихое напоминание о чём-то давно ушедшем и забытом. Бьякурен помнила все его слова. Все. До единого. И то ли ей было жарко от его слов, то ли от природы. Она не понимала. Это страдание было какого-то особенного рода. Приторного такого, тягучего. Хуже, чем испытание одиночеством. Пусть никого вокруг, пусть она навсегда будет заточена здесь, но без него. Иногда ей казалось, что она не вытерпит. Она поддастся искушению. И врата просветления навсегда закроются от неё. - Ты странная, - снова говорит он после долгой паузы. – Зачем тебе сохранять своё тело? Ведь тебе не пятнадцать, пусть и выглядишь ты на столько.       Она молчит. Не хочет говорить с ним. Бьякурен ни слова не сказала о себе. Он будто читал её мысли, залезал в глубины подсознания и рассказывал то, чего не знали другие. Она старается не думать. Молчать. Полное спокойствие в мыслях. Ты ничего больше не узнаешь. Никогда. - Не отталкивайся, я всё слышала.       Опять. Бьякурен не спрашивала, зачем он говорит о себе в женском роде. Может, это и неправильно. Но называть так его она не могла. Она вообще к нему не обращалась. Пусть пытается её разговорить. Она не сдастся. Ведь она сильная. Не спрашивать. Молчать. Не говорить… про это. - Ты мало чем отличаешься от меня, - задумчиво говорит он, садится на песок и смотрит на родное пиксельное солнце. – Из тебя получилась бы отличная бессмертная. О чём он? - Я вас не понимаю.       Он смеётся. Тихо так, издевательски. Она отворачивается, пытаясь скрыть смущения, но ей не удается далеко уйти. Быстро ловит её за подол платья. - Нехорошо уходить от царственных особ, -- теперь уже строго говорит он.- Разве ты, с твоим следованием всем правилам, не знаешь этого? - Извините.       Снова становится рядом. Такой наглый. Такой… противный. Да, он великий принц. Да, его заслуги перед её страной огромны. Но этот назидательский тон, это копошение в её мыслях, эти манеры… Они чудесны. Но она не знает чего говорить. Ей не хочется раскрывать своих чувств, ей просто хочется узнать одну простую вещь. - Кто вы?       Он поворачивается и смотрит ей прямо в глаза. Бьякурен даже не отводит взгляда, всем своим видом давая понять: не сдастся. Но вытерпливать взгляд его квадратных зрачков так трудно. Он точно не человек. Он… нечто большее. И это притягивало. А притяжение не давало убежать. Привязанность. Ещё большая причина страдания. - Я бессмертная, честно-честно, - смеётся он. – Ох, не думай про это, ты не найдёшь в своих буддистских терминах таких как мы. О чём он? Бьякурен вспоминала свою сангху и как они говорили: «Благодаря Сётоку мы можем здесь жить». Они прославляли его. Они говорят – это всё из-за него.       А сам Сётоку сидит перед ней. И постоянно издевается над её взглядами. Он говорит так, будто никогда не понимал их культуры. Будто не сам всеми силами – как ей говорили – пытался распространить их религию. И эта двойственность поражала. Ей хотелось спросить, правда ли то, что о нём говорят. Ведь такое не могло пройти бесследно. Подло. Лицемерно. Такое двойное дно у таких святых людей.