Потерявший надежду

      Будильник был не в силах разбудить меня после "бурной" ночи. Меня мучили кошмары, появляющиеся в моей бедной голове один за одним, словно с конвейерной ленты. Проснулся я на полу, в обнимку с тонким одеялом. Перед моим лицом светился экран - звонил неизвестный номер, оканчивающийся на три шестёрки. Мне тут же вспомнился тот мужчина. Он всё еще хочет мою душу в обмен на здоровую и долгую жизнь моего отца. Но я не верю ему. Не верю ни единому слову этого гада! Он достал меня вчера, вывел из себя. Я помню, как кричал... Господи, отец. Я вспомнил слова той женщины из больницы: "Мы подключили его к аппарату жизнеобеспечения..." За какие грехи мой отец так расплачивается?! Я помню его слова, что он говорил мне вчера: "Сынок... прости меня и маму, если мы чем - то перед тобой провинились." А потом он начал кашлять. О, папа, если бы ты знал, как мне сейчас тяжело... Но тебе не легче. Я абсолютно не хотел идти в школу - мне там были не рады, так какой смысл там появляться? Как приду - начинаются бессмысленные разборки. Вчерашний педсовет, как я понял, был лишь для вида, мол, мы решаем проблему. Я открыл окно и на половину высунулся из него, щуря глаза от яркого света. Свежий воздух, снова это "холодное" солнце и лужи. Как будто ничего не поменялось за два дня. Завтрак я приготовил с неохотой дорезал сыр, наделал бутербродов и заварил кофе. Как же я устал за эти два дня. Мне нужно отдохнуть... Да, именно, мне нужен свежий воздух, газировка и... Юра. Я не стал бездействовать и набрал нужный номер на телефоне. - Алло, Юр, привет. Не отвлекаю? - Вот теперь нет. Здарова! Как ты? - Нормально,- выдавил я из себя. Знаю, что это не правильно, пусть сильно за меня не переживает. - По голосу не очень - то верится. Слушай, мне дядя из Чехии подкинул светлого, настоящего пивасика. Не сравнится с тем, что у нас продают. Может отпразднуем? - Отпразднуем что? - Как, "что"? Первое место в соревнованиях по боксу. - Хорошо. Когда мне тебя ждать? - Минут через пятнадцать. Я за пивом домой заскочу и сразу к тебе. Если ты не против. - Жду.       Юра - мой лучший друг. Мы знакомы с ним уже около пяти лет, и он старше меня на два года. Он учится в каком- то центре спорта и образования "Самбо". С детства любит бокс и жить не может без своей любимой Нины. Нина - это боксёрская груша, зовёт её так из - за фирмы производителя "Ni - Na". Мой друг не заставил себя долго ждать. Через десять минут он уже стоял возле моей квартиры и жал на кнопку звонка. - Юра, привет. Ты быстро. - Дарова, братуха! - он крепко пожал мою бледную руку и по - дружески обнял. После снял куртку, разулся и ушел мыть руки. Мне даже не предоставилась возможность поухаживать за своим гостем. Ну, ничего, я всё могу исправить. Всё, кроме болезни отца... - Чай или кофе? - Уф, как же я устал, ха - ха, зато занял первое место. Пиво конечно же, - радостно говорил он из ванной. Мой друг прошел в кухню, поставив на стол две железные банки со светлым чешским пивом. - Ты какой - то грустный. Случилось что? - я промолчал. Вздохнул и с натянутой улыбкой сел рядом. - Всё, как всегда, - тихо произнес я, открывая банку. По руке потекла прохладная пена. - Дим, колись. Всё равно ведь узнаю. Кстати, до меня дошли слухи, что тебя собираются исключать из школы. Это - правда? До Юры слухи всегда доходили очень быстро, ведь у него было много поклонников и друзей из моей школы, которые всегда были в курсе последних событий. Насчет верности последних я был плохо проинформирован. - Это... Тяжело объяснить, - я даже не знал, как ему сказать. Тот мужчина, мой отец, больница, мать... - Давай пойдём ко мне. Не хочу тут сидеть, - я встал из-за с банкой пива в руках и медленно пошел в свою комнату. Юра, кивнув головой, пошел следом за мной. Мы прошли мимо комнаты моего отца, которая пустовала без него уже третий день. - А где дядя Вова? - с неким беспокойством спросил он, но я не ответил. Лишь сел на кровать, облокотившись о стену и сделав пару глотков. - Он же три месяца... Юра не стал продолжать свою реплику. Скорее всего он хотел сказать о том, что отец ни разу за три месяца не покидал стен собственного дома.       Впервые за последнее время в моей обители был беспорядок. На полу были разбросаны носки, грязная рубашка, скомканное одеяло и пачка сигарет, а неподалеку от них - спички. Тёмно - синие плотные шторы слегка колыхались из - за проникающего в комнату потока свежего воздуха. Правда, свежего воздуха в городе попросту не может быть. Мы молчали. Долго. Он не хотел на меня давить, а я - не знал, как начать. В квартире стояла гробовая тишина, которую никто из нас двоих не хотел нарушать. - Я, - начать было тяжело. Я боялся заплакать при нём, боялся, что воспоминания пронесутся перед моими глазами так же быстро и ярко, как реклама по телевизору. - Отец в больнице. - В больнице? - с удивлением переспросил он. Для него это было не меньшим шоком, ведь для него мой отец был, как старший брат. Папа никогда не любил больницы. Ненавидел врачей и до дрожи боялся стоматологов. - Продолжай. - Всё началось позавчера. Я ударил Пашу, ну, Ушакова, сломал ему нос. Он обозвал меня уродом. Не перебивай, - сказал я на поднимающийся указательный палец Юры, - Я не урод. Я пошел в парк и мне позвонил папа, ему было плохо. Я тут же помчался домой, я бежал, бежал... Ему было плохо. Он встал с постели, не знаю, зачем, наверное, потому что приходила мама. Его забрали в больницу. Мне не очень хорошо... Я снова пришел в парк. Там был мужчина. Он не человек. Я не знаю, кто, но точно не человек. Он предложил здоровье моего отца в обмен на мою душу. Он следит за мной, читает мои мысли и его никто не видит... Кроме меня. Сейчас отец подключен к аппарату жизнеобеспечения. Его слова у меня в голове застряли... Сынок... прости меня и маму, если мы чем - то перед тобой провинились, - я почувствовал, как по щекам снова побежали слезы. Я опустил голову, закрыв глаза руками. - Моя мать не появлялась в больнице... Я не знаю, что мне делать. От меня зависит, будет ли дальше жить мой отец, или нет. Но жизнью это трудно назвать... Я не хочу третять его, я не хочу жить с мамой... Но, я не могу думать только о себе... Живётся мне не сладко, как видишь, - я тяжело вздохнул. Говорить такие вещи тяжело. Легче мне от этого не стало... Хотя, говорят, что, когда выговоришься - будет легче - враньё. От еще большего осознания всех моих проблем мне стало только хуже. Я был подавлен. Мне хотелось отвлечься от всех своих дурных мыслей, но нет, Юра тоже должен быть в курсе. Он знает меня, как облупленного, и всегда поймёт, когда мне плохо. - Вот это... - Юра не мог подобрать слов. Было видно, что он не знал, как на такое реагировать. - Можешь ничего не говорить. Я и так знаю, что я по уши в дерьме. Так или иначе, всё это не стоит твоего внимания. - Ты - дурак?! Никогда не смей говорить такое,- он резко замолчал. В комнате снова повисла тишина. Я видел, как Юра нахмурил свои брови. Видимо, он расставлял всё по полочкам. - Знаешь, - начал он через какое - то время,- я так понимаю, что отец твой скоро, ну, того. И к тебе постоянно приходит какой - то мужик, у которого есть лекарство номер один, в обмен на твою душу. Так? - Так. - На твоём месте я бы оставил всё, как есть. Людям свойственно умирать. Я знаю, что тебе тяжело это осознавать, но мы так устроены. Какова вероятность, что этот мужик не врёт? Имя - то у него есть? Вон, вспомни тот фильм с Кейджем, про гонщика - спиди. У него отец вылечился, но упал с мотоцикла, вроде. Я не особо помню. Но, думаю, ты меня понял. - Ты прав, - заключил я и в один присест опустошил полбанки. Теплота от пива приятно застряла между животом и грудью. Теперь мне стало капельку легче. Конечно, начинать пить в пятнадцать лет не очень хорошо. Но... Чего уж терять? Помню, слышал историю о десятилетней девочке, которая родила ребенка. Да и мне нужно было как- то расслабиться. Впервые за три дня я чувствовал себя спокойнее, несмотря на все проблемы. Мы еще долго разговаривали о том, как раньше гуляли по заброшенным зданиям, как ездили на рыбалку и играли в видео - игры. Дальше не помню - заснул.