Взгляд с обочины 2. Хисиломэ (Три дома)

Своего бывшего лорда Рингвайрэ нашёл там, где и надеялся: под большим навесом, где за несколькими столами обычно собирались мастера посовещаться и нанести новые пометки на карты. Правда, Рингвайрэ никак не ожидал, что там окажутся сразу все. Свободного места под навесом почти не было: мастера сидели и стояли плотным полукругом, а у единственной стены тыкал линейкой в карту Тьелперинкваро. Сам Куруфинвэ сидел тут же, у сдвинутого в сторону стола, и так внимательно слушал, как будто мальчишка и вправду рассказывал что-то для него новое. Сперва Рингвайрэ думал подождать, но совещание могло и затянуться, а откладывать разговор не хотелось. Да и чего теперь острожничать-то? Мастер быстро подошёл к навесу и легонько стукнул по одному из столбов, ненавязчиво привлекая внимание. Его услышали. Мастера заоборачивались, расступились, Тьелперинкваро даже замолчал. - Что там? - Куруфинвэ быстро взглянул в образовавшийся проём, увидел Рингвайрэ и кивнул. - Ты вовремя. Мы как раз обсуждаем, где использовать остатки гранита. Рингвайрэ чуть качнул головой, не спеша заходить под навес: - Я бы хотел поговорить с тобой. Это не займёт много времени. Куруфинвэ нахмурился удивлённо и недовольно одновременно, став настолько похож на Феанаро, что Рингвайрэ вдруг снова засомневался в принятом решении. Ненадолго, впрочем. Куруфинвэ шевельнулся, и сходство исчезло: - Думаю, это подождёт. Что бы это ни было. - Нет, не подождёт. - Рингвайрэ сам удивился, насколько легко оказалось спорить с лордом. Раньше если приходилось настаивать на своём, он всегда подолгу выбирал нужные формулировки, и всё равно потом в ладонях оставались следы от ногтей, независимо от исхода разговора. А тут вдруг такая лёгкость в голове. И всё равно: накричит лорд или согласится отойти и поговорить. Куруфинвэ не сделал ни того, ни другого. Махнул рукой раздражённо: - Тогда говори уже и садись. У нас нет времени на эти игры! Рингвайрэ оглядел собравшихся мастеров и пожал плечами. По крайней мере, он пытался. - Я хотел сказать, что работать на этой стройке больше не буду. Гранитный карьер закрыт, камня для строительства хватит. Отчёты тебе передадут. На новый карьер я не поеду. На него неверяще обернулись все, даже те, кто до сих пор перерисовывал пометки с карты за спиной Тьелперинкваро. Наверняка, до некоторых уже доходили слухи о возврате присяги, но это всё равно было слишком. Рингвайрэ чуть улыбнулся, думая, что ещё недавно и он сам не поверил бы, что решится на что-то подобное. Куруфинвэ, однако, молчал, и головы начали опасливо оборачиваться к нему. В полной тишине лорд поднялся, немного побледневший от ярости, отшвырнул карандаш: - Ну и катись отсюда! – карандаш жалобно стукнул о камень и отскочил в снег. - Вон из лагеря! Если я ещё раз тебя здесь увижу... - Я понимаю, - равнодушно кивнул Рингвайрэ. Развернулся и пошёл назад в уже успевшие сгуститься сумерки. Куруфинвэ шумно выдохнул, и некоторые из зрителей выдохнули вместе с ним. Остальные ещё не было уверены, что можно. Он прошёлся в одну сторону нервно, в другую. Резко развернулся ко всем: - Чего молчите?! Всё решили уже? Знаете, что делать?! Продолжаем! Тьелпэ кивнул и продолжил доклад, как ни в чём ни бывало. Куруфинвэ раздражённо ходил взад-вперед под опасливыми взглядами присутствующих. Слушали все явно очень внимательно. Хорошо хоть основное всё успел рассказать до инцидента. Наконец, Тьелпэ изложил всё, что собирался, подвёл итоги — мастера, на чью долю выпало забирать оставшийся гранит, даже записали — и замолчал. Куруфинвэ, как будто не заметив этого, продолжил мерить шагами навес, то сжимая кулаки, то принимаясь остервенело теребить кольцо на пальце. Дважды пропустив отца мимо себя, Тьелпэ наконец нарушил тишину: - У меня всё. Есть какие-нибудь вопросы? - Вопросы? – Куруфинвэ резко обернулся, и остальные тут же передумали что-то спрашивать. - Какие тут вопросы?! Это не последняя зима в Эндорэ! У нас теперь ещё и лагеря нет! А вы что творите?! Совсем строить разучились? Не можете несколько рядов камня ровно положить! Фундамент проседает, дефекты в камне пропускаете! Никак запомнить не можете, что раствор нужно держать тёплым! Мне что, самому все делать?! Или вам безразлично, где будут жить ваши семьи? И какие стены их защитят, когда однажды ночью придут орки! Почему я один об этом думаю?! - Лорд, мы понимаем... – опрометчиво попытался ответить за всех Халион, но Куруфинвэ не дал ему договорить: - А если понимаете, то когда начнёте работать?! - Подошёл к столу, скомкал разложенные там схемы, швырнул под ноги на доски настила. - Завтра с утра я жду только тех, кто будет работать! Остальные пусть катятся из лагеря хоть к Нолофинвэ, хоть к Моринготто! Терпеть разгильдяйство я больше не стану! Последовавшую тишину мастера справедливо истолковали как сигнал о завершении совещания и стали молча расходиться. Под навесом остался Тьелпэ, размышляя, можно ли уже подходить или лучше выждать подольше, пока отцу надоест пинать столы, и Куруфинвэ, который сперва сел за стол, потом вскочил, отшвырнул скомканный лист, прошёлся взад-вперёд, снова уселся, снова вскочил. Зыркнул на сына: "Тебе что, отдельное приглашение?!" – и Тьелпэ послушно испарился следом за остальными, придя к выводу, что конструктивных указаний на завтра пока что не будет. На безопасном расстоянии от навеса всё ещё толпилось несколько мастеров, возбуждённо переговариваясь и спрашивая друг друга, что теперь делать и будут ли утром более чёткие инструкции. Кто-то, видимо, из наименее опытных, осторожно возмущался огульностью обвинений, при том что виновные точно известны. Включаться в обсуждение Тьелпэ не стал, просто прошёл мимо, услышав ещё, как Вельвелоссэ философски предложил всем разойтись отдыхать до утра и дать расстроенному лорду успокоиться. *** Через пару часов в шатёр пришёл и Куруфинвэ. Молча зашёл, снял плащ, принялся стягивать сапоги. Тьелпэ обернулся только, говорить тоже ничего не стал. Молча долил воды в чайник на жаровне. Куруфинвэ бросил сапоги в угол, пересёк шатёр и сел на постель рядом с жаровней. Сказал мрачно, не глядя на сына: - Ложись спать. - Завтра с утра есть что-то срочное? - У нас куда ни глянь, всё срочное. А что, ты куда-то собрался? - Нет. Я хотел уточнить, что ещё нужно сделать. Потому что с нивелиром пока работы мало будет. Куруфинвэ потёр висок, морщась, и Тьелпэ хотел было добавить, что это терпит, по меньшей мере, до утра, но не успел. - Мало работы? – неприятно переспросил Куруфинвэ. – Ничего, займёшься координацией. На какой участок чего и сколько подвезти, куда переводить рабочих, где мне лично нужно проконтролировать. Завтра-послезавтра походишь со мной, потом мне окончательно некогда станет лично водить каждого за ручку. Тем более, когда новый карьер откроется. Тьелпэ помолчал, пытаясь уложить в голове новости. Нет, до какой-то степени он всё это представлял себе, и при проверках с нивелиром временами отвлекался на что-то подобное, но одно дело иногда и частично... За завтра-послезавтра будет время разобраться немного подробней. Он кивнул и спросил о другом: - Кого ты думаешь отправить на новый карьер? Куруфинвэ снова поморщился, ковыряя пальцами непослушную пуговицу, которая никак не хотела вылезать из тесной петли. В итоге просто рванул рубашку с силой, пуговица отлетела, стукнувшись где-то о доски. Остальные, устыдившись, в петли лезли покорно и быстро. Рубашка полетела куда-то в сторону корзины для грязной одежды, но чуть-чуть не дотянула и угнездилась на полу — ярким почти белым пятном. Тьелпэ проводил её взглядом, и снова обернулся к отцу. Тот помолчал ещё, потирая плечо с невесть откуда взявшимся синяком и ответил коротко: - Вельвелоссэ и Ингасиндо. - Ингасиндо? – удивился Тьелпэ. - А что, у тебя есть более подходящие кандидаты? – Куруфинвэ саркастично поднял бровь. На взгляд Тьелпэ, более подходящим кандидатом стал бы абсолютно кто угодно. - Мне показалось, он не очень ответственно относится к делу, - пояснил он. - Я чего-то не знаю? - Тебе показалось? – ядовито переспросил Куруфинвэ, вкладывая в интонацию всё своё глубочайшее уважение к этому ценному мнению и к его своевременности. - Потому что он тогда оставил Тинтаэле без присмотра. Но кроме этого я мало что о нём знаю. - Ты же говорил, это твоя была вина, - Куруфинвэ подозрительно сощурился. - Я его поставил на тот участок. - Даже не потрудившись ничего о нём выяснить. - Настроение у Куруфинвэ всё ещё было великолепное, и он с радостью ухватился за повод сорваться. - Прекрасно. Ты всех мастеров так расставлял? Тогда удивительно, что обвал был всего один. - Я ни о ком из них ничего не знал, - подчёркнуто ровно сообщил Тьелпэ. Можно подумать, это для кого-то новость. Сейчас - или тогда была. Пару мгновений они молча смотрели друг на друга, а потом Куруфинвэ тряхнул головой и принялся переплетать косы, бросив только зло и отрывисто: - Ложись спать и не лезь не в свое дело. Тьелпэ было что сказать про "не своё дело", которое ему только что поручили, так что лезть всё равно придётся. И про Ингасиндо: хотелось, хотя бы, выяснить, когда именно его неправильно оценил: когда поставил на тот участок или когда решил, что зря. Но общаться с отцом в таком настроении было бессмысленно - и в данный момент совершенно не хотелось. Тьелпэ убрал чайник с жаровни, пока не выкипел, переложил брошенную рубашку в корзину и погасил лампу. *** Назавтра Тинто первым делом спросил, что вчера было. А то такие вещи рассказывают... - Какие? – рассеянно уточнил Тьелперинкваро, разворачивая карту и думая о своём. (Утром отец его снова разочаровал ещё до завтрака: завалил бумажной работой на всю первую половину дня, вместо того, чтобы взять с собой и объяснять новое поручение. Так что расспросить его, кому из мастеров что можно доверять, а что не стоит, Тьелпэ, во-первых, не успел, а во-вторых, обиженно передумал.) - Ну, - он пожал плечами, - что Рингвайрэ отказался работать. - Я так понял, что он решил уйти из первого дома. - Совсем? - Видимо. Тинто помолчал, переваривая. Ссоры и разногласия это одно... - Это всё из-за тебя и карьеров? - Вряд ли, - отозвался Тьелперинкваро, куда сдержанней оценивавший значение себя в жизни других. - Отец не сказал, почему освободил его от присяги. Тинто кивнул, убеждаясь, что всё-таки из-за этого. Из-за чего же ещё. - И что теперь? – спросил он. - Кто поедет на карьер? - Вельвелоссэ и Ингасиндо. - Ингасиндо?.. Тьелперинкваро кивнул и задумчиво зашуршал бумагами под недоумённое молчание Тинто, а через несколько минут сам спросил: - Не хочешь пойти с Вельвелоссэ поговорить об этом? Узнать, что именно кому из них поручили. - А почему я? – оживился Тинто, уже уставший молчать. Тьелперинкваро помолчал немного, думая о чём-то, но в конечном итоге просто пожал плечами. - Я не настаиваю. Тинто поёрзал беспокойно, протянул "Да ладно..." – и пошёл искать Вельвелоссэ. Обиженно думая, что Тьелперинкваро так ничего и не объяснил, только командует всё время. Сколько можно? *** Вельвелоссэ сидел на корточках перед полками на складе и перекладывал в очень знакомые ящики не менее знакомые инструменты. На приветствие оглянулся, кивнул и продолжил перебирать свои железки. - Я слышал, ты поедешь на новый карьер? – начал Тинто, останавливаясь у стола и с неприязнью глядя на ящики. Вот тот, длинный, они несли вдвоём с Ондо в прошлый раз. - Да, собираюсь вот. - Вельвелоссэ кивнул, поразглядывал молоток и положил на место. Взял другой, побольше. - А кто ещё? - Тебе всех перечислить? – усмехнулся мастер. - Росселе тут остаётся с Хелькасурэ. Тинто улыбнулся. - Но там ты будешь старшим? - Добыча камня будет на мне, да. Поиск и выбор мест - на Ингасиндо. А что, на карьере тебе больше понравилось, чем на стройке? - Ну, если честно, да, - Тинто снова смущённо улыбнулся. - Но не с Ингасиндо. - Да уж, – хмыкнул Вельвелоссэ. - Ладно, ты пришёл помочь с погрузкой? Вот эти ящики можно уже нести. Тинто так и знал, что этим всё закончится. Но понимая, что выбора нет, мужественно согласился: - Да, давай помогу. Взявшись за ящик, Тинто услышал знакомый звук бубенчиков и, обернувшись, обнаружил, что у входа уже показались остальные опытные грузчики, во главе с Ондо, который сначала приветливо помахал рукой, а потом возмущённо сказал "Эй!", когда Тинто всучил ему ящик, вместо того, чтобы тащить самостоятельно, и сбежал за следующим. Ондо глянул на него многообещающе, прежде чем скрыться в снегопаде. - А Ингасиндо ты зачем взял? – спросил Тинто, возвращаясь к Вельвелоссэ. - Я взял? – рассеянно переспросил Вельвелоссэ. - Это Куруфинвэ решил. – И повернулся к грузчикам: - Этот ящик аккуратней, не разбейте. - А он не знает разве? – не отставал Тинто. - Ну, что тогда случилось? - Иди у Тьелперинкваро спроси, - отмахнулся Вельвелоссэ. - Или он тебя прогнал, потому что ему тоже некогда? Тинто пожал плечами. - Он не хочет на эту тему говорить. Вельвелоссэ кивнул и ушёл в другой угол к другим ящикам. Между застывшим в задумчивости Тинто и штабелем стали протискиваться грузчики - один извинился, что толкнул, другой сказал "не стой на дороге!" Тинто посмотрел сердито, но отошёл, предпочитая мешать Вельвелоссэ, а не грузчикам. Предложил великодушно: - Хочешь, я лорду Куруфинвэ скажу. - Что? – непонимающе обернулся мастер. - Ну... Как что там было. Может, он тогда передумает? - Я думаю, он в курсе, и в любом случае вряд ли послушает твоего совета. Извини, но мне правда некогда. Так что если не хочешь помогать, то хотя бы не мешай. Тинто смущённо почесал ухо и пошёл помогать: отчасти устыдившись, отчасти – чтобы Вельвелоссэ не подумал, что его Тьелперинкваро подослал. Вельвелоссэ и не подумал. Он подумал, что Тинтаэле сначала путался под ногами у лордов, так что его выгнали, и он решил попутаться под ногами здесь. А Ондо – вслух – подумал, что Тинтаэле ленивый гад, и предложил устроить соревнование, кто больше ящиков перетащит. Считая те десять, что Ондо перетаскал, пока ленивый гад отлынивал. Сначала Тинто ещё надеялся дождаться перерыва и всё-таки расспросить Вельвелоссэ, но с перерывами не задалось. Куруфинвэ утром явился к мастерам, злой, как валарауко, только что не дымился, и потребовал открыть новый карьер уже позавчера, так что собирались они по возможности побыстрей. Ингасиндо и вовсе уехал вперёд, уточнять границы карьера и размечать участки. Часа через полтора разочарованный Тинто, наконец, сбежал, так ничего и не узнав и предвкушая, как приятно будет сообщать об этом лорду. Но тот только кивнул с обидным равнодушием, а потом и вовсе ушёл работать с отцом. Тинто посидел-посидел, повздыхал и отправился снова таскать ящики. *** - Вы что, не видите, сколько раствора разводить, чтобы он не успел замёрзнуть?! За всю зиму нельзя было запомнить?! Рабочие виновато отводили взгляды на свежую кирпичную стену с тонкой наледью на краях кирпичей и молчали. Куруфинвэ собрался было продолжить разнос, но передумал, махнул рукой только и сел на корточки перед стеной. К тому времени, как он убедился в том, что раствор промёрз всё-таки не окончательно и у стены есть шансы не перекоситься по весне, по ту сторону кирпичной кладки появилась ещё какая-то женщина с убранными в сложное плетение тёмными волосами. Куруфинвэ отряхнул руки и хмуро вынес вердикт: - Пока нормально. Строители облегчённо выдохнули, и один из них осторожно спросил: - Можно класть дальше? - Попробуйте, - кивнул Куруфинвэ, надевая перчатку. И кисло добавил: – Оттепель покажет, кому из вас нельзя доверять ничего сложней лопаты. Отвернулся и пошёл дальше, на ходу доставая из сумки планшет и начиная перелистывать в поисках нужной страницы. Женщина догнала его через несколько шагов. - Лорд, прошу прощения, можно тебя отвлечь на минуту? Останавливаться Куруфинвэ и не подумал. Покосился на нежданную попутчицу: - Чего тебе? - Меня зовут Хисайлин, я согласовывала с лордом Карнистиро посадки в лагере, в том числе, в крепости. Но пока только предварительно, и нужно уточнить все с учётом окончательного плана. Когда тебе будет удобно? - В следующем году, - буркнул Куруфинвэ, не отвлекаясь от чертежей. - Как насчёт завтра в обед? Или лучше вечером? Куруфинвэ нахмурился, разглядывая появившиеся над фундаментами зачатки стен внутрикрепостных строений, перелистнул на другую страницу и остановился, сверяя две схемы и хмурясь сильней. Поднял голову сверить ещё и с реальностью и снова наткнулся недовольным взглядом на Хисайлин. - Ты ещё здесь? - Я тут живу недалеко, - с вежливой улыбкой пояснила та. - Так что, завтра в обед? - Судя по количеству идиотов вокруг, завтра у меня обеда не будет. - Ну, тогда я вечером завтра подойду, - кивнула Хисайлин и сделала движение уходить. - Ты считаешь, мне больше нечем заняться? - Нет, но лорд Карнистиро сказал, что эти вопросы нужно согласовать с тобой. - Так это он считает, что мне нечем заняться? – Куруфинвэ усмехнулся, отпуская страницы, и они с шелестом улеглись. – У тебя есть время, пока я иду до южной стены. Что там? И действительно пошёл вверх по склону. Хисайлин поспешила следом, хотя одновременно доставать чертежи и не спотыкаться о штабели кирпичей было не слишком удобно, так что она вскоре оставила это занятие и принялась объяснять просто по памяти, видимо, понадеявшись, что и лорд достаточно хорошо помнит схему собственной крепости. - Аптекарский огород удобно устроить на южном склоне, но для этого нужно внести некоторые изменения. Каменная облицовка, например, будет некстати. Оставить чуть больше пространства между большим домом и стеной, а то слишком много тени. И лестницу на стену лучше передвинуть чуть левее. - Передвинуть? – Куруфинвэ аж остановился. – Ты что, думаешь, я чертежи как хочу, так и рисую? Ты вообще представляешь, сколько это заново просчитывать нужно? Хисайлин кивнула и развела руками: - Я сама только недавно узнала, что этим никто не занимается. Потому и предлагаю обсудить побыстрей, чтобы не терять ещё больше времени. - Да нечего тут обсуждать! Я не буду переделывать проект! - Куруфинвэ зашагал дальше, оставив собеседницу за спиной. Благо, по узкой тропинке идти рядом было невозможно. - А лорд Карнистиро считает, что будешь. - Голос из-за плеча звучал спокойно и возмутительно уверенно. - Предпочитаешь обсудить с ним? Мне тоже есть чем заняться, кроме как бегать за тобой месяц. Куруфинвэ стиснул зубы и раздражённо тряхнул головой, не оборачиваясь. - Вот и не мешай мне работать! А с Морьо я как-нибудь сам разберусь. *** По всем приметам близилась весна, в скором времени нужно будет начинать работу, не только же на помощь местных надеяться. Да и самим не помешало бы иметь возможность кому-то помочь: хотя бы свалившимся на голову родичам. Ловлей и сбором еды хватало, кому заняться, а вот с выращиванием оказалось сложней. Во-первых, как быстро выяснилось после высадки в Дренгисте, семян с собой взяли недостаточно. То ли потому что рассчитывали быстро устроиться на новом месте или договориться с местными, то ли забыли учесть, что лошади не могут питаться одной травой - особенно, под снегом. То ли понадеялись на долгое лето впереди, которое со здешней скоростью смены сезонов сменилось зимой едва ли не сразу после высадки. То ли не подумали, что в военном подходе до Ангамандо сложно будет останавливаться и ждать урожая. Уже в Митриме вдруг оказалось, что местных в здешних горах живёт недостаточно, чтобы снабжать едой таких многочисленных соседей, значительная часть семян уже ушла в еду, а оставшегося едва-едва хватает на прокорм внезапных родичей, которые и после льдов превосходили первый дом по численности больше, чем вдвое. И очень хотели есть. Тогда же и так же внезапно оказалось, что умеющих работать на земле – и выращивать при этом не только цветы и ароматные травы для собственного стола – в исход и сразу отправилось не так-то много, и не все они дошли до Митрима, несмотря на победоносность первой части марша, от побережья до смерти Феанаро. Откровенно говоря, Хисайлин тоже не слишком хорошо это умела, хоть и любила, и когда узнала от сестры, Линталле, что Карнистиро ищет кого-то, кто может помочь с посадками. На деле выяснилось, что делать нужно всё и с нуля – от высаживания деревьев взамен срубленных и выбора места для полей до подготовки рассады для огородов и подкормки. И что у остальных, пришедших помогать, опыт ограничивается как раз цветами и травами. В отличие от Хисайлин. Если в старом лагере работы было всё-таки не так много и не такой спешной – еды всё-таки хватало, а переезд в едва начавшую строиться крепость казался делом относительно нескорым, - то с новостями о приходе младших домов всё завертелось стремительно. И еды сразу сделалось недостаточно, и выбранные места под поля и сады вдруг оказались на чужой земле, и стройка, вместо того, чтобы затихнуть на зиму, пошла с удвоенной скоростью, благодаря какой-то новой выдумке, позволившей класть стены даже в мороз. В чужие выдумки Хисайлин не вникала. Ей хватало и своих забот. Не в последнюю очередь, нужно было продумать и устроить небольшой огород в самой крепости, о чём с Карнистиро они говорили ещё в прошлом году, а строителям не сообщил никто до сих пор, как выяснилось в недавнем разговоре с Куруфинвэ. Если можно это назвать разговором. Тинто рассказывал, конечно, о своей работе с лордами. Но больше о Тьелперинкваро, с которым и сам он общался больше, и Хисайлин виделась иногда – чаще в последнее время, после переезда на стройку. Неизменно сдержанный и вежливый мальчик ей нравился. Ни несчастным, ни испуганным он не выглядел, но Хисайлин с первой встречи не могла отделаться от мысли, что нормальные дети такими вежливыми если и бывают, то не от хорошей жизни. Рассказы Тинто о его отце это подозрение подтверждали, и поводу поговорить с Куруфинвэ лично Хисайлин, скорей, обрадовалась: давно хотелось выяснить, с кем её сыну приходится работать, и не станет ли он тоже вежливым, чего доброго. Куруфинвэ с удовольствием оправдал все её опасения. Тинто утверждал, что не боится его ("Ну что он мне сделает? Ну поорёт."), а самой ей было, скорей, смешно и странно видеть такую детскую позу у взрослого мастера. Но ей этот мастер хотя бы не отдавал распоряжения... После неудачного разговора можно было, конечно, поспрашивать того же Тинто, подождать удачного момента, поискать правильный подход к Куруфинвэ и попытаться наладить отношения. Можно было – но всё это отняло бы слишком много времени и сил, а налаживать отношения Хисайлин после такого знакомства не хотела. И, к счастью, не имела необходимости. Карнистиро, выслушав её без удовольствия, но и без удивления, пообещал помочь, и Хисайлин с чистой совестью ушла заниматься делом, не отвлекаясь на воспитание буйных лордов. Остаток вечера и следующее утро она посвятила календарю. Точную продолжительность местного года Хисайлин определила по звёздам ещё в старом лагере на северном берегу, а примерные границы сезонов и без специальных вычислений были очевидны. Но одно дело – примерные, а другое дело – определять с точностью, в какие дни что сажать и когда ждать урожая. Да считать дни без возможности ссылаться на сезон или месяц просто неудобно. А в середине этой зимы взошли два новых светила – старшее немного раньше, - ещё больше усложнив ситуацию. Старший, Исиль, сменялся раз в двадцать восемь дней, а отношение между золотым и серебряным светом медленно и неуклонно менялось в сторону золотого – и это тоже нужно будет учитывать в календаре... В обед приехала Линталле. Последний обоз с гранитного карьера пришёл уже несколько дней назад, но Линталле после этого ездила ещё в старый лагерь за оставшимися там вещами, и только теперь окончательно перебралась к старшей сестре. Хисайлин как раз помогала ей разбирать узлы и хвасталась стеклянным тюльпаном, подаренным Тинто, когда прибежал посыльный от Карнистиро и сказал зайти к нему, желательно поскорей. Тропинка шла вдоль длинной боковой стены склада, где кто-то вылепил снегом целую картину с солнцем, проглядывающим сквозь сосульки на карнизе, и цветами, распускающимися в траве под ним. Зимой эту траву постепенно подъедали снизу растущие сугробы, но в последние дни они заметно пошли на убыль, оставив за собой полосу наледи на стене шириной в пару ладоней, и снежные цветы и травы тоже то подтаивали днём, то схватывались ночными заморозками, переплавляясь из белых в голубовато-прозрачные. Постучав, Хисайлин толкнула дверь и вошла, чтобы остановиться у порога, давая глазам привыкнуть: после яркого снежного дня в помещении казалось сумрачно, несмотря на лампы. Эта часть склада отличалась от остальных только тем, что мешки и ящики оставляли свободной половину комнаты, где стоял стол, в несколько слоёв застеленный картами, и чертежами. Сам Карнистиро стоял у противоположной стены, рядом с дверью в следующую комнату, сложив руки на груди. На приветствие ответил только он, мрачно сидящий за столом Куруфинвэ не снизошёл даже до кивка. - Спасибо, что нашла время, - сказал Карнистиро, жестом приглашая к столу. - Мы готовы обсуждать проект. - Отлично, - улыбнулась она, проходя к столу и присаживаясь. - Думаю, много времени это не займёт. Куруфинвэ презрительно хмыкнул, а Карнистиро, проигнорировав его, снова коротко кивнул. - Хорошо. Напомни, где и что ты хотела разместить. Хисайлин приступила к объяснениям, показывая нужные места на схеме, Карнистиро строго надзирал из своего угла, и Куруфинвэ слушал молча, не перебивая, только кривился и сверлил её неприязненным взглядом. И продолжил не перебивать, когда она уже договорила и выжидательно повернулась к нему, вместе с Карнистиро. - Ну? – первым не выдержал Карнистиро. - Что "ну"? – поморщился Куруфинвэ. - Полный бред. - Что именно? – вежливо осведомилась Хисайлин. - Всё, - отрезал Куруфинвэ. - Курво, - Карнистиро многообещающе шагнул ближе. - Объясни, будь добр. - Объяснить? – Тот посмотрел зло, вскинув голову. - О чём можно вообще говорить, если вы не понимаете элементарных вещей! Несколько минут разговор продолжался в том же духе. Хисайлин подчёркнуто вежливо предлагала варианты и задавала вопросы – Куруфинвэ брезгливо отмахивался, не глядя, и все предложения называл принципиально неосуществимым бредом. Пока это представление не надоело Карнистиро окончательно. - Хватит уже! – рявкнул он, хлопнув ладонями об стол, и тяжело опёрся на руки, наклоняясь к брату. - Даже я вижу, что здесь достаточно перенести одну трубу на три шага! Её проложили уже? Нет? Тогда прекрати закатывать глаза и займись делом! - Ты видишь?! – Куруфинвэ вскочил. – Ну так и строил бы сам, раз всё лучше меня знаешь! Теперь за представлением наблюдала Хисайлин: с вежливым интересом, сложив руки на столе. - Надо будет – построю! – отрезал Карнистиро. – А тебя потом отправлю это чинить и оборонять! Сядь на место! Пока я тебя сам не усадил! Куруфин постоял, позыркал исподлобья и сел обратно, придвинув к себе схему и глядя на неё с ненавистью. Карнистиро выразительно приподнял брови. - Вот сюда. – Куруфинвэ страдальчески поджал губы. - Могу перенести трубу. Других вариантов нет, и можешь не орать. - Умница, – самым неласковым тоном похвалил Карнистиро. Повернулся к Хисайлин: - Возражения есть? Возражений не было. Они обсудили ещё пару вопросов, Карнистиро сказал, чтобы через три дня были готовы исправленные планы, и вышли одновременно. Куруфинвэ демонстративно смотрел вдаль. Хисайлин не настаивала. Вежливо общаться с Куруфинвэ ей нравилось ничуть не больше, чем ругаться. *** Рингвайрэ тронул бубенец на входе и приподнял полог, дождавшись отрывистого "Входи". Света в шатре не было, только тусклый солнечный сквозь стены и косые лучи, падавшие через дымоход наверху. Да от жаровни расходились красноватые отблески и тёплый запах какого-то варева. Кроме той самой жаровни, в шатре была только постель из тёплых белых шкур, оружейная стойка и пара колод вместо стульев, разом напомнивших Рингвайрэ их первые дни на этом берегу океана. На одном таком возле жаровни сидел спиной ко входу Турукано с ложкой в одной руке и миской в другой, и пытался попасть ложкой в вертлявого ребёнка. Девочку он замотал в одеяло – видимо, чтобы пресечь сопротивление, - но эта мера помогла только частично, и процесс всё равно требовал полного внимания. - Поставь у входа, - так же отрывисто сказал Турукано, не оборачиваясь. Девочка, в отличие от него, разглядела незнакомца и открыла рот, чтобы что-то спросить, чем Турукано коварно воспользовался, скормив ей полную ложку рагу. Рингвайрэ кашлянул и отшагнул обратно ко входу. - Прошу прощения, лорд Турукано. Я зайду позже. На это Турукано удивлённо обернулся. Узнал гостя, удивился ещё больше и сразу же приветливо нахмурился, угрожающе держа ложку наизготовку: - Чего тебе надо? Рингвайрэ недовольно сжал губы – такое обнадёживающее начало разговора, - но ответил вежливо, хотя и сдержанно: - Меня прислал твой отец. - А кто это? – любопытно и бесцеремонно влезла Итарилле, начиная выпутываться из одеяла. - Подожди минутку, - сказал ей отец и обернулся к Рингвайрэ, отставляя пока миску и кладя ложку в неё: - Зачем? Итарилле радостно закопошилась ещё бодрее. - Чтобы помочь со стройкой, - сказал Рингвайрэ. - Мне? – переспросил Турукано. Обернулся к дочери, увидел, что она уже выпутала одну руку и вручил ложку ей: - Тогда сама ешь. И полностью не раскрывайся. Итарилле наморщила нос, но Турукано уже встал, приглашая гостя выйти. Рингвайрэ молча покосился на ребёнка, послушно вышел вслед за лордом и остановился там, заново привыкая к путь не яркому из-за дыма, но всё же дневному свету. В лагере весенняя грязь уже успела почти везде просохнуть, а у края шатра — там, где ходили меньше, - радостно зеленела молодая травка. Турукано прищурился от света и кивнул: – Давай по порядку. - Тут и рассказывать особенно нечего, - пожал плечами Рингвайрэ. - В первом доме я не видел никого, кому хотел бы служить. Поэтому поехал к твоему отцу. Пришлось его поискать, конечно, но в итоге мы встретились у перевала. Турукано скептически хмыкнул и уточнил недоверчиво: - И он согласился тебя принять? - Да. И отправил к тебе. - И в первом доме тебя ничего не держит? – так же скептически спросил Турукано, всем видом выражая радость от такого подарочка и благодарность за него. - Ничего. Я присягал Куруфинвэ Атаринкэ, - сказал Рингвайрэ, помедлив и решив, что скрывать всё-таки не стоит. - Но мы... не поладили. - И ты решил уйти во второй дом, нарушив присягу? - Нет. Он вернул мне присягу. Еще до того, как вы пришли. - Говорить на эту тему Рингвайрэ совершенно не хотелось, но Турукано смотрел всё так же подозрительно. Опасается, что это Куруфинвэ подсылает к нему шпионов, что ли? Повторил ещё раз: - Так что меня там ничто не держит. - Тогда почему ты решил перейти к нам только сейчас? – продолжал щуриться Турукано. - Мы уже не первую неделю здесь. - Я должен был закончить начатое там. Бросить и уехать означало бы всех подвести. Но мои жена и дочь живут здесь. Они не ушли с первым домом. Мимо одна за другой пролетели вперегонки две птички, весело чвиркая. Турукано проследил за ними взглядом и качнул головой, по-прежнему без особой симпатии. - Ладно. Посмотрим, что тебе поручить. Но стройки пока нет, мы ещё даже место не выбрали. Нужно осмотреться сначала. Можешь помочь пока с этим, ты здесь дольше, расскажешь, что ваши уже обследовали. Рингвайрэ кивнул. - Ты хочешь строить крепость? Тут или в горах? - В горах, - сказал Турукано, думая о своём. – На востоке. Здесь в этом нет особого смысла. - Я там не был ещё толком. Но могу показать, где есть гранит. Здесь хорошего камня мало, Куруфинвэ этот искал почти полгода. - Хмыкнул и поправился. - Местного года, конечно. - Вот и обсудим над картой. – Турукано кивнул, не глядя протянул руку, ловя Итарилле, выскользнувшую из шатра у него за спиной, и добавил: - Возвращайся часа через полтора. - Хорошо. Итарилле тем временем поняла, что вырваться не получится, и переключилась на гостя. - А я вспомнила, что надо поздороваться! - серьёзно сообщила она. Чинно выпрямилась, стала ровно, поправила полинявшее вязаное платье и приветливо наклонила голову: - Звезда осияла нашу встречу! Она ещё дождалась вежливого ответа Рингвайрэ, но на этом запас серьёзности весь вышел, и девочка опять оживилась, только что не подпрыгивая, как будто стоять на месте было выше её сил. - А меня Итарилле зовут, а твою дочку как? - Нинвен, - улыбнулся Рингвайрэ. - Но она немного постарше тебя, принцесса. - А... Ну ладно, – кивнула Итарилле, теряя интерес к разговору, и снова попыталась вывернуться и сбежать. Турукано снова её перехватил. Кивнул гостю и повёл ребёнка обратно, к остывающему рагу. *** Весна здесь наступала стремительно, не накатывая неспешными волнами, одна за другой, как на юге, а разом выплеснув на холмы и перелески зелень, цветы, запахи и насекомых, едва только дни прогрелись достаточно. Над Хисиломэ по-прежнему дули холодные ветры, но снег сошёл уже почти всюду, кроме самых укромных оврагов, куда солнце не заглядывало круглый год. Дым, вот уже неделю упорно наползавший с северо-востока, висел высоко, плотной пеленой затягивая небо и меняя цвет от багрового в полдень до чернильно-чёрного по ночам. Только вдоль горизонта на западе и на юге оставалась чистая полоса, наколотая на снежные пики Эред-Ветрин и Митрима. Амбаруссар охотились. Весна – плохое время для охоты, и ещё хуже, когда этой охотой нужно прокормить такую уйму народа, что мелочью вроде птицы и зайцев не обойдёшься. Немного исправляло ситуацию то, что до прихода нолдор в эти края мало кто из охотников заглядывал, и зверьё до сих пор не всё усвоило, что двуногих нужно бояться. Что не мешало ему бояться на всякий случай всех – как этой семье оленей в дюжину голов – по большей части молодняк одного-двух лет во главе с матриархом, - замеченной охотниками в широкой влажной низине, где под берёзками поднялась густая и уже довольно высокая трава. Олени охотников тоже заметили и отбежали шагов на сто, сначала настороженно вытягивая шеи и оглядываясь, а потом снова принялись кормиться. Собак у охотников не было, поэтому небольшой отряд разделился: часть увёл Тэльво, загонять, а Питьо со второй частью уютно устроился на усыпанном валунами склоне холма, ожидая стука копыт. Стук послышался, даже немного быстрей, чем ожидали, и охотники удивлённо переглянулись. Звук приближался не с той стороны и напоминал вовсе не оленей, так что когда из-за леса показался его источник, охотники сначала вскинули луки - и почти сразу же опустили, немного даже смущённо. "Оленями" оказался чужой разъезд - кто-то один обернулся к охотникам, потом ещё, ещё, хватаясь за оружие, но тоже быстро сообразили и немного расслабились. Передовые всадники обменялись, похоже, несколькими словами, и весь отряд потрусил без лишней поспешности навстречу засаде. Отряды из разных домов не так уж редко встречались в последнее время: лагерь на северном берегу Митрима заселили уже почти исключительно младшие дома, хотя большая их часть ещё оставалась во временном лагере у перевала, да и перевалили не все, пережидая сперва зиму, а теперь - сезон лавин. Но некоторые уже поселились у озера, и Турукано решительно взялся за расширение и укрепление лагеря, разведку окрестностей и уточнение карт, а охотники и разведчики пришли в Митрим и Хисиломэ и того раньше, до передовых отрядов. Встретить их так далеко на северо-востоке и подавно было неудивительно, но Питьо аж подскочил на месте, возмущённо потрясая луком, и едва дождался, когда они подъедут ближе, чтобы подкрепить свои действия словами. - Ну вы что делаете?! Вперёд выехал на пританцовывающем ещё коне Ангарато, и Питьо шагнул ему навстречу. - У вас уши есть вообще? – с ходу напустился он на кузена. - Ладно, нас не заметили, но как можно было не заметить загонщиков?! Или вы специально всё портите? Остальная засада потянулась на прогалину следом за ним. Навстречу им рядом с Ангарато выехал Айканаро и высокомерно протянул: - А я-то думаю, кто это под копыта кидается. А это первый дом. Остальные чужаки остановились за ними, и один из них насмешливо переспросил: - Каких загонщиков? Тут на лиги кругом никого нет. - Угу, конечно. – Питьо раздосадовано кинул стрелу в колчан. - С такими навыками вы ещё долго у нас еду просить будете. - Как бы вам у нас не пришлось просить чего, - в тон ему отозвался Ангарато. Пока они сверлили друг друга глазами, из-за кустов как раз показались загонщики, заметившие, что впереди что-то происходит, и спешившие теперь успеть к месту событий. Чужого разъезда они не видели, сосредоточившись на оленях, которые на полпути шарахнулись совсем в другую сторону, как будто их напугало что-то ещё. Загонщики кинулись им наперерез, но не успели догнать, а теперь вот выяснилось, кого за это благодарить. Лошади, спрятанные охотниками в низине неподалёку, заржали, почуяв знакомых, и из третьедомского разъезда им сразу же охотно откликнулись. - Можно подумать, у вас есть что-то! – снова возмутился Питьо. - Кроме нашего старого лагеря и наших лошадей. - Вашими стараниями, - Ангарато слегка поклонился с насмешливой благодарностью. Питьо зыркнул на него хмуро, думая, что зря Кано старался, пусть бы сами выкручивались. И сказал всё равно заготовленное: - Ездить вы так же хорошо умеете, как охотиться? - На беременных самок и молодняк? Нет, куда уж нам, - успокоил его Айканаро. - Это только вам могло в голову прийти. - Это ты по себе судишь? – возмутился Питьо. – Без вас знаем, кого можно убивать! Лучше бы спасибо сказали, что с вами вообще делятся. А не нравится, жрите мох. Пока они обменивались возвышенными любезностями, с другой стороны подоспели загонщики первого дома во главе с Тэльво, уже разглядевшие, что это не враги – по крайней мере, не такие враги, на которых нужно кидаться с оружием, не поздоровавшись. - Питьо, мы к вам других оленей гнали, – весело объявил он, останавливая коня в нескольких шагах от кузенов. - Откуда эти взялись? - С севера, – охотно пояснил Питьо. - У них миграция. Сезонная. Теперь рассмеялись охотники первого дома. - Это вы, что ли, загонщики? – Ангарато скептически оглядел их, обернувшись. - Олени и не заметили, что на них охотятся. Паслись себе. - Так мы не на вас охотились, - пожал плечами Тэльво. - Вы могли бы спокойно пастись и дальше. - А вы нам не указывайте... – начал Айканаро, но Питьо его перебил: - Где пастись? Первый дом снова рассмеялся, и Айканаро возмущённо тронул коня пятками, направляя на Питьо: - Ещё я у феанорингов не спрашивал, что мне делать! Тот в преувеличенной панике отскочил вбок: - Ладно-ладно, паситесь где хотите. Только не на мне! Охотников было меньше, чем дозорных третьего дома, но не настолько, чтобы это остудило одним или другим боевой задор. Из группы загонщиков отделился Серкенаро, аккуратно оттеснив лошадью самую решительную молодёжь в первых рядах, и остановился рядом с Питьо, вежливо поприветствовав чужих лордов. - Как я понимаю, произошло недоразумение... - Да сами вы - одно сплошное недоразумение! – огрызнулся Айканаро. - А куда вы дальше собираетесь? – немного миролюбивей спросил Ангарато. - Чтобы избежать дальнейших недоразумений. Питьо брезгливо поморщился, всем видом демонстрируя, что не собирается отчитываться перед кем попало. - Догоним сбежавших оленей. - Тэльво привстал на спине коня, кивая в сторону стада. - И надеюсь, вас больше не увидим. - Оленей? – Айканаро скептически поднял бровь. - Это тех, от которых вы так отстали, что мы вас даже не заметили? Я знаю, кого вы больше не увидите. - Это у вас с глазами плохо! – возмутился Тэльво. - А мы этих оленей в два счёта догоним! Они ещё во-он до того леска добежать не успеют! Айканаро пренебрежительно фыркнул, и Тэльво не стал больше тратить время на пререкания, подняв Атью в галоп, так что он с места перемахнул кусты и помчался прямиком к дальнему холму, на котором остановились олени. До сих пор они и не собирались бежать до во-он того леска, вполне удовлетворившись тем, что погоня отстала, вокруг открытое безопасное поле, а под ногами хватает свежей травы. Айканаро сперва бездумно сдержал своего коня, рванувшегося было следом, но потом передумал и бросился вдогонку. За ним – Питьо, подозвавший Минью свистом и вскочивший на него на бегу. Отряды, растерявшиеся было от неожиданности, сначала потянулись на опушку, чтобы удобней было следить за гонками, а там и неспешно двинулись следом за лордами, далеко не разъезжаясь, но и не смешиваясь. Все знали, что орков тут обычно не бывает, а если и попадутся, то верхом от них всегда успеют удрать. Видно и так было неплохо: как четверо всадников во главе с Тэльво, мчатся друг за другом по каменистым холмам, застеленным брусникой и мхом между редкими перелесками, а поодаль сорвалось с места спугнутое ими стадо оленей и кинулось наутёк через долину, совершенно не в ту сторону, где стоял в бело-зелёной дымке пресловутый лесок. Сначала всё шло прекрасно для первого дома, рыжий всадник заметно вырвался вперёд, и нагнать его пока ни у кого не получалось. А потом его конь споткнулся и завизжал, теряя равновесие. Всадник спрыгнул с него и откатился по земле в сторону, а конь тяжело повалился на плечо, взбрыкнув задними ногами и неловко вытягивая шею. Сразу же вскочивший на ноги Тэльво кинулся обратно к коню, который так и остался лежать, не пытаясь подняться и беспокойно дрыгаясь. Айканаро проскакал дальше, просто по инерции, но уже через десяток шагов остановил коня и повернул обратно. Ехавшие позади Питьо и Ангарато успели к месту происшествия раньше, и всего на пару секунд отстали от Тэльво. Ангарато остановил лошадь чуть в стороне и спрыгнул тоже, подходя. Тэльво опустился на колени возле Атьи, погладил встрёпанную гриву и осторожно ощупал ногу, болезненно морщась и с переменным успехом пытаясь снять боль. Питьо сел рядом, тоже пытаясь снять боль и тоже без особого успеха. Атья уже не кричал, и теперь только постанывал жалобно и косился на эльдар и на Минью, ободряюще тыкающего его мордой. - Это всё из-за вас! – зло выкрикнул Тэльво, поднимая голову. - Из-за нас? – только что подъехавший Айканаро мигом сменил выражение лица с обеспокоенного на возмущённое. - Это мы гонку устроили? - А кто? Кто вас вообще просил вмешиваться в нашу охоту! - Тэльво вскочил и пошёл прямо на него, с каждым вопросом шагая всё ближе и говоря всё злей: - Кто вас звал сюда вообще?! Ваши патрули вон аж там ездить должны, что вас сюда принесло?! Атья жалобно заржал, подзывая его обратно, и снова попытался встать, но Тэльво в запале не заметил. - Сами разберёмся, где наши патрули должны ездить! – Айканаро шагнул ему навстречу. Охотники третьего дома зашевелились, стягиваясь к своим лордам, и толпа вокруг упавшего коня снова разделилась на две отчётливые враждебные половины. Но за оружие не хватался никто. - Вы уже разобрались! – не унимался Тэльво. - Да нечего тут патрулировать! – поддержал его подошедший Питьо. - Всех орков наши патрули ловят ещё на границе Ард-Гален! Лучше бы вы там были, чем чужую охоту портить! Айканаро хмуро покосился там на пострадавшего, вокруг которого уже обеспокоенно плясал Минья, мешая эльдар подойти, и отозвался резковато: - Мы не заставляли вас устраивать это глупое соревнование. - Ну да! – Тэльво шагнул к нему, сжимая кулаки. - Ещё скажи, и оленей не пугали! Серкенаро мягко взял его за плечо. - Лорд, это всё можно потом выяснить. Сейчас нужно помочь Атье. Как я слышал, в третьем доме отличные целители. – Он посмотрел выразительно на Ангарато. - ...Если не преувеличивают. - Да как же... – под нос себе сказал Тэльво, стряхивая его руку. - Доверь вам... Ангарато, не расслышавший бормотания, но прекрасно разглядевший потерянное выражение лица, тряхнул головой и тоже подошёл. - Да, думаю, мы сможем вылечить твою лошадь. Только нужно шину наложить, чтобы хуже не стало. - Сами знаем, - раздражённо скривился Питьо. - Лучше помогите боль снять. Тэльво вернулся к коню и снова уселся прямо на землю, бережно держа его голову в ладонях и что-то успокаивающе бормоча. Кто-то из верных третьего дома сел рядом и прикрыл глаза, осторожно трогая пострадавшую ногу. Атья поверил, что вставать пока не надо и брыкаться тоже, и только протяжно печально фыркал, положив голову на хозяйские колени. Минья обеспокоенно топтался вокруг, заглядывая через головы. Когда боль уже сняли, Серкенаро протолкался через толпу с палками для шины, ногу зафиксировали, потом всей толпой помогли больному встать, отпихивая Минью, очевидно, считавшего, что и сам справился бы, а чужая двуногая помощь им совершенно ни к чему. - Это мы долго ехать будем, – покачал головой Питьо, когда они совместными усилиями помогли Атье подняться и посмотрели, как он хромает в круге обеспокоенных эльдар, временно забывших разбиваться на два враждебных отряда. - Ничего, потерпим. - хмуро глянул на брата Тэльво. - Не так уж и далеко, - возразил кто-то из третьего дома. - До лагеря всего пара часов шагом. Тэльво резко обернулся к нему: - До вашего лагеря! - Да, до нашего, - с нажимом повторил Ангарато. - Мы же обещали помочь с лечением. - В лагере? – переспросил Питьо, оглянувшись на брата. - Я думал, здесь, боль снять. - А ты считаешь, что этим лечение и ограничивается? – неприязненно сказал Айканаро. Вместо Питьо ему ответил Тэльво, гладя Атью по морде и не оборачиваясь: - Да разве ж вам можно его доверить... Айканаро пожал плечами. - Мы, во всяком случае, не заставляем коней скакать галопом по кустам, - заметил Ангарато. - Мы тоже не заставляем! - возмутился Питьо. - Где ты тут кусты видишь? - Да хватит с ними переругиваться! – одёрнул брата Айканаро. - Коня жалко, конечно, но не хватало ещё их уговаривать! Чтобы они соблаговолили принять нашу помощь. - Да это вы виноваты... – развернулся к ним Тэльво. - И поэтому будет только справедливо, - немного повысил голос Серкенаро, - если они помогут с лечением. К тому же, до старого лагеря действительно ближе. А Атье будет очень больно долго идти. Амбаруссар одновременно посмотрели на Атью, рядом с которым по-прежнему тёрся Минья, подставляя морду ему под шею. Тэльво погладил коню нос и сердито кивнул, сделал одолжение. - Хорошо. - Вот спасибо за высокую честь, - буркнул Айканаро, и через несколько минут оба отряда уже выдвинулись в сторону озера.