Запретный выбор

Долгие дни блуждания по разоренным, бесплодным равнинам Чужеземья научили меня многому. Научили выживать, когда вокруг мало еды и практически нет воды. Научили находить укрытие там, где казалось найти его невозможно. Научили... не терять надежды? Ведь как бы плохо, холодно голодно и грустно мне ни было, я знал что где-то далеко Джас помнит обо мне. Помнит и ждет, конечно ждет, а как могло быть иначе? Я слишком хорошо ее знал. Я не знал, сколько точно прошло дней, но следил за луной - минуло точно больше одного лунного цикла. Не похоже было на то, чтобы меня кто-то пытался догнать. Львы-чужаки, о которых говорила Джасири, мне так и не повстречались - возможно потому, что я забрался в столь отдаленные уголки Чужеземья, где единственной возможной добычей были лишь змеи да летучие мыши. Тоскливые мысли о зеленых лугах моей родной земли заглушали мысли о Джасири. Как там она, что с ней? Я не знал, и это мучило больше всего. Но я продолжал поиски, стремясь найти один-единственный верный след. Ее след. Я шел все дальше и дальше, наконец очутившись в бескрайней равнине, где не было ничего живого. Днем над равниной нещадно палило Солнце, а ночи здесь были настолько холодными, что сковывали все суставы. Я провел несколько дней без еды и воды, силы стремительно покидали меня. И когда я подумал о том, что мои поиски вот-вот завершатся вместе с моей жизнью, на горизонте показались скалистые горы. Возможно, мне удастся найти там укрытие, воду и пищу. Из последних сил я устремился к ним, достигнув цели на закате. Казалось, серая громадина упиралась в самое небо, но у ее подножия протекал тоненький ручей, из которого я вдоволь напился. Неподалеку чернел вход в пещеру, и я решился зайти в нее. Внутри было темно и пахло сыростью. Однако, я учуял кое-что еще. Запах смерти. Когда глаза привыкли к темноте, я разглядел на каменистом полу множество костей самых разных животных. Похоже, здесь было последнее пристанище тех, кто чувствовал приближение кончины и желал покинуть мир тихо и безболезненно. Но я пока еще жив, и не собираюсь так просто сдаваться. Среди останков я увидел мертвую газель - по всей видимости, она умерла совсем недавно: от туши исходил лишь слегка уловимый запах. Что ж, выбирать не приходится - переборов отвращение, я съел то, что еще недавно было свежим мясом. В памяти тотчас же возникла моя первая встреча с Джасири - как же она была права, когда сказала, что львы и гиены мало чем отличаются. Вот только если бы мы с тобой отличались еще меньше... Внезапно я вспомнил еще одно событие из своего прошлого. То был последний год существования Львиной Гвардии. Моя грива только начала появляться, я был нескладным, долговязым подростком, страдающим от резких перепадов настроения. Мы с друзьями все реже патрулировали окрестности Земель Прайда: каждый занимался своим делом, подчас более интересным, чем совместное времяпровождение. Я же все чаще ходил к баобабу, где жил мудрый шаман Рафики, в поисках ответов на вопросы, которые стеснялся задать напрямую. Сотни вопросов - о себе, о своем месте в этом мире. О том, как мне жить дальше. Однажды я так же подошел к баобабу, и молчаливо прилег в его тени. Много дней я подолгу лежал на этом маленьком кусочке земли, укрытый тенью громадного дерева в одиночестве, не говоря ни слова. Беспокоить Рафики я не хотел, и так получилось что мы почти ни разу не заговорили. Но в тот день все вышло иначе. - Ах, молодой принц, - услышал я над собой скрипучий голос. Шаман сидел на ветке и жевал какой-то плод. Его красный сок капал на землю, - чем могу быть обязан? Ты так часто приходишь к моему дому в одно и то же время не говоря ни слова, так может пришла пора кое-что рассказать старому Рафики? Я встал и потупил глаза, не в силах посмотреть на старика. - Простите, если я... Рафики рассмеялся, и его старческий смех был похож на треск сухих веток. - Нет нужды извиняться, если ты просто хотел попросить древнего старика рассказать тебе о том, как устроена наша жизнь, мой юный друг, - взгляд шамана был благосклонным и ободряющим. Я немного расслабился. Рафики поведал мне о том, как устроен лунный цикл, о временах года в саванне, о том, как жили великие короли прошлого. А перед тем, как закончить разговор, мандрил повел меня куда-то глубоко в саванну через большой водопой, вдоль границы с Чужеземьем. Мы пришли к огромной отвесной скале, испещренной древними рисунками предыдущих поколений шаманов. Я сразу же заметил метку Львиной Гвардии, высеченную в камне. - Рафики, что это значит? - полюбопытствовал я, - неужели есть что-то еще, чего я не знаю о Рыке Предков? Шаман засмеялся так, что даже закашлялся и мне пришлось слегка ударить его по спине, чтобы привести его в чувство. Он провел рукой по нагретому рельефу многовековой скалы. - Ты очень необычный лев, Кайон, - начал старый мандрил, - ты являешься тем, кого принято называть "подарком мира духов". Потому что, по праву рождения, в тебе живет знание, сходное со знанием древних шаманов - тебе подвластна сама Природа, юный принц, и ты в силах сломать все ее законы. Мощь Рыка Предков показывает твою причастность к силам, несоизмеримым с силой какого бы то ни было живого существа... - шаман поднял на меня свои смеющиеся, мудрые глаза, - и конечно, я не говорю сейчас о силе физической. Много лет назад я рассказал об этом другому львенку, чья грива была намного темнее твоей. К сожалению, его душа была такой же темной... Он желал лишь физической силы и безграничной власти, но в итоге остался ни с чем. - Это... Вы про Скара? - спросил я обеспокоенно. Я всегда волновался, когда слышал его имя, потому что мне не нравилось чувствовать на себе его тень. Мне не хотелось повторять его путь. -Да, мой друг, - шаман оперся на свою суковатую трость и посмотрел на меня... с чем-то напоминающим гордость, - но ты совсем не такой как он. Твое сердце открыто миру, и оно полно любви, потому тебе доступно больше, чем было доступно младшему брату короля Муфасы. Запомни одно, Кайон. Источник твоей силы - это твой дух, твоя воля. И чем сильнее будет твое сердце, тем всесильнее будешь ты сам. Ступай с миром, дитя мое. Твое сердце всегда подскажет тебе твой истинный путь... даже если не все будут его одобрять, - и с этими словами Рафики подмигнул мне, снова рассмеявшись. - Но почему вы говорите мне об этом? Как я узнаю, что правильно, а что нет? - Кто знает, почему... Может, потому... что ты всего лишь юнец, а я всего лишь безумный старик, - лукаво улыбнулся шаман, - а вот то, что правильно, а что нет - ты поймешь только в тот момент, когда весь твой мир сузится лишь до одной мысли. Эта мысль и укажет тебе направление. Тогда я конечно рассердился на него, хоть и не подал вида. Я был несравнимо глупее чем сейчас, и жил с надеждой на то, что кто-либо укажет мне некий "правильный путь", который мне тут же придется по душе. Как же я ошибался! Теперь я полностью осознал слова Рафики, поскольку всю мою сущность занимала лишь одна мысль: НАЙТИ ЕЁ. Пусть мне суждено потратить на поиски всю свою жизнь - мы непременно встретимся вновь. С тем, что бы более не расставаться никогда. Воспоминания схлынули. Вдруг я услышал чуть слышный шепот, похожий на шелест листвы. Я вскочил, и моему взору предстала странная картина: десятки туманных, молочно-белых зверей, похожих очертаниями на львов и гиен, двигались вдоль стены пещеры. Они неслышно ступали полупрозрачными лапами по костям. Приглядевшись, я увидел в западной стене пещеры еще один проход - именно туда направлялись призраки, не обращая на меня никакого внимания. На миг мне показалось, что среди них я вижу очертания Муфасы, моего давно умершего деда, и недолго раздумывая, я двинулся за ними вослед. Никому и ничему меня не сломить. И если я не нашел помощи у живых, я найду ее у духов. Так я решил, и медленно двинулся вслед за туманными тенями. Мое сердце билось очень быстро, но я старался не спугнуть белый туман, змеящийся по камням, и ступал как можно мягче. Иногда я видел чьи-то призрачные хвосты и лапы, но это было лишь иллюзией, и если бы не сырой ночной холод, я бы вероятно решил, что все это мне снится. Пещера уже давно осталась позади - я оказался под открытым небом - в просторном каньоне, поросшим кустарником. Я шел и шел, пока не обнаружил что ночные призраки исчезли. Было ли это явью, или же просто игрой моего измученного разума, я не знаю. Низкий бесцветный редкий кустарник сменился зарослями сухого терновника, в обилии произраставшим на моем пути. Начало светать, и я почувствовал, что мои лапы меня уже не держат. Мне хотелось лечь и немедленно заснуть, как вдруг нос уловил знакомый запах. Ее запах. Я подскочил как ужаленный. Джас! Силы вернулись в мое тело, и я побежал так, как не бегал никогда в жизни. Колючки хлестали меня по бокам, оставляя мелкие, но болезненные рваные царапины, но мне было все равно. С чем бы я ни столкнулся этой ночью - оно помогло мне найти ее. Я бежал, не чуя под собой лап, и окружающее слилось в пестрый, бесконечно вертящийся перед глазами вихрь. Запыхавшись, я остановился у небольшого скалистого выступа. А потом увидел ее. Она лежала и отдыхала, но что-то в ней изменилось, поначалу я даже не понял, что именно. Все те же бездонные синие глаза, все та же саркастическая улыбка. Я так скучал по тебе, родная. Она смотрела на меня прямо, и ни тени упрека или обиды не было в ее взгляде. Кажется, она смогла принять то, что произошло в то утро на границе с Чужеземьем, но... Что же здесь не так? - Добро пожаловать на мою территорию, королевский сын! - Привет, Джас. Прости, что так долго, - просто сказал я, не отрывая от нее взгляда. И тут я понял, в чем дело. Джасири выглядела так, словно она целиком проглотила маленького гиппопотама. Ее живот сильно надулся, и было совершенно ясно, что это изменение произошло не от хорошего питания. Джас была беременна. На мгновение я едва не потерял контроль над собой. Радость от долгожданной встречи сменилась безудержной яростью - найти и убить того, кто посмел прикоснуться к моей Джас, пока я ее разыскивал. Но злиться мне сейчас хотелось меньше всего. - Удивлен видеть меня в "расширенном" варианте, да? - в ее взгляде скользило беззлобное, но ничем не прикрытое ехидство. - Джас, ну ты что... Она с трудом повернулась на другой бок и вздохнула. - Я же говорила тебе, что все самцы - тупые... без обид, - быстро добавила Джасири, заметив блеск в моем взгляде, - сезон спаривания в этом году прошел куда раньше, а самцы, видимо, совсем обнаглели. Прости меня за то, что так вышло... да и, по правде говоря, я сама не знаю, как. После того случая в ущелье я блуждала несколько дней и ночей, а потом свалилась от усталости. Наверное, какой-то наглец воспользовался ситуацией, и... Так что извини, но теперь у тебя станет на несколько Джас больше, - улыбнулась она. Я обошел ее кругом. Она была совершенно великолепна в этом совсем новом для нее качестве. Ведь я мечтал о том, что у нас когда-нибудь так и будет, но знал, что это невозможно. Она смотрела на меня снизу вверх почти приглашающе. Она ведь знала то, чего я хотел в этот момент. Стараясь не дышать, я приблизился к ней вплотную. - Можно? Она кивнула. Я осторожно прикоснулся к бархатному меху на ее надутом до предела животе и почувствовал кое-что. Теплая пульсация растущей внутри Новой Жизни мягко билась о мою чувствительную подушечку на лапе. Такое крохотное, нежное, живое. Внутри моей девочки. Что это за чудо? Почему слезы бегут, стекая по усам, что это за чувство? Почему я вообще плачу? Тугая теплая кожа ответила на мое прикосновение маленьким толчком. Это же малыш! Ударил меня своей крошечной лапкой! Потеряв дар речи, я прилег рядом с Джасири, и потерся щекой о маленький бугорок на ее животе. И лизнул его. - Привет, малыш, - прошептал я хрипло. Джас хихикнула. - Не знала, что ты так сильно любишь малышей. Я обнял ее живот настолько, насколько хватало лап, и замурлыкал от нежности. -Джас, забудь все, что произошло с тобой без меня. Мне все равно, кто был их отцом... Она тепло улыбнулась. - Их настоящим отцом всегда буду я. - Кайон... Я больше никогда тебя не оставлю, - сказала она нежно. И, помолчав, добавила: - Но знаешь, до рождения малышей осталась еще половина лунного цикла. Ты готов охотиться за двоих? Тут не так уж и безжизненно, как может показаться на первый взгляд. Я молча кивнул, закрыв глаза. Когда-нибудь мы уйдем отсюда, любимая. Я не хочу чтобы твои... наши дети увидели свет в этой гнусной расщелине, куда даже солнце толком не заглядывает. Но сейчас... Сейчас нам еще только предстояли чудесные две недели - самые лучшие в моей жизни. А после произошло чудо - такое, по сравнению с которым Рык Предков показался мне простым и обыденным явлением. Чудо, о котором я говорить не стану - потому что мне все равно никто не поверит.