Зловещий цирк

Мир, в который мы прибыли, оказался не водным, а состоящим из сплошных гор. Фиолетовое небо с белыми облаками и пронзающие их горные вершины. Красота. Караван долго петлял по узкой тропе и наконец остановился в маленькой долине. До ночи было еще далеко, но тающие уже начали разгружать вещи, что означало конец пути. Кайрин встал рядом со мной и потянулся. - Надо проверить оборудование. Завтра с утра начнутся выступления. - Перед кем? Здесь же никого нет. - На самом деле там, - Кайрин махнул в сторону, указывая направление, - россыпь деревень. Сейчас кто-нибудь из циркачей развесит по ним объявления и недостатка в зрителях не будет. Обычно мы даем по три представления в сутки. Двери Цирка распахиваются около одиннадцати дня и закрываются около полуночи, и все эти часы здесь не протолкнуться. Завтра сама увидишь. Пока же долина была полностью в нашем распоряжении. Пока тающие ставили шатер, Кайрин предложил прогуляться. - Дойдем до озера? - Здесь и озеро есть? - Недалеко. Тебе будет нетрудно добраться. Снадобья мадам Мист творили чудеса. Утром я сняла бинты с ожогов и с радостью увидела гладкую кожу. Бок еще болел, но тоже заживал куда быстрее, чем я ожидала. Не удивлюсь, если уже завтра Мистрисс объявит, что я достаточно поправилась, чтобы вновь приступить к работе. Крохотное озеро напоминало зеркало. На безмятежно ровной глади отражались облака и росшие по берегам кусты. Кайрин разделся и с разбега бросился в воду. Вынырнул почти на середине озера, оглянулся и помахал мне рукой. Потом неторопливо поплыл на другой берег. Мне осталось лишь позавидовать. Плавать я еще не была готова, но и просто смотреть на манящую воду не было сил. Подняв юбку повыше, я по колено вошла в озеро. Вернувшийся Кайрин вручил мне мокрый ярко-синий цветок. Беря его, я уронила юбку и она закачалась на водной глади. Закрепить цветок в распущенных волосах не получилось, поэтому я просто сунула его за ухо. Надо полагать, вид у меня был чудной, но Кайрин заулыбался. - Тебе идет. Ты очень красивая. - Нет, это ты красивый. Это была правда. Более привлекательного парня я в жизни не встречала и тот факт, что он смотрел на меня с интересом отбивал остатки здравого смысла. Осторожно, чтобы не причинить ненароком боли, Кайрин прижал меня к себе. На его обнаженных плечах блестели капли воды, но кожа уже нагрелась. В Чавлессе светило было слишком злым, и я постоянно носила одежду, укрывающую с макушки до пят. Если этот мир окажется чуть менее жарким, чем предыдущий, через пару дней мое тело покроется стойким загаром. Кайрину тоже пошла бы легкая смуглость, но на него, как выяснилось, солнце не действовало совсем. - Хватит обжиматься! В кусты идите! Громкий голос Гигглза разбил тишину. Я смущенно отстранилась от Кайрина, что вызвало лишь большее веселье клоуна. Пока он был один, но я не сомневалась, что Тизер вот-вот появится, и не ошиблась. Эта парочка поодиночке не ходила. - Что, Сноходец, показываешь своей новой пташке укромное местечко? А как же бедняжка Конферансье, с которой ты так же обжимался по этим кустам? - Напрасно стараешься, - холодно отозвался Кайрин. – Пошли, Лекси. Оставим этих придурков забавляться друг с другом. - Лучше оставь Бродяжку нам. Уж с нами-то она точно позабавится. Я поежилась и взяла Кайрина за руку. Мы вышли из воды. От взгляда Тизера у меня мурашки бежали по коже. Казалось, что температура упала градусов на десять. Теплый вечер потерял все свое очарование. Моя воля, я и на секунду не задержалась бы на берегу, но Кайрин был не из тех, кто бежит. Он спокойно оделся и переплел пальцы с моими. - Пойдем. Покажу тебе еще одно место. - Да-да, покажи ей все свои укромные уголки, - засмеялся Тизер. Когда кусты скрыли жуткую парочку, я со смешком выдохнула: - И это клоуны!.. - Да, они неприятные. Но не причинят тебе вреда. - Трудно поверить. - Хозяин позволил тебе остаться в Цирке. Это значит, что никто не убьет тебя без его приказа. - Я боюсь не смерти. Кайрин остановился и положил ладони мне на плечи. - Я смогу тебя защитить. Я хотела бы верить, но не могла. Как и предсказывал Кайрин, с самого утра в Цирк повалили посетители. Моя интуиция тоже не подвела: после завтрака Мистрисс объявила, что хватит бездельничать и отправила меня продавать билеты на шоу, а между представлениями – сладкую вату. До сегодняшнего дня я думала, что работа продавца – легче не придумаешь: знай себе обменивай деньги на товар, но к вечеру уже падала от усталости. Людей было слишком много. Они галдели, смеялись, задавали вопросы, и у меня голова шла кругом. За день передо мной прошло столько незнакомых лиц и рук, протягивающих деньги, что я боялась, что и во сне буду их видеть. Второй и третий день как две капли воды походили на первый. Кайрин тоже уставал, участвуя в трех представлениях в день. Собирал ли он попутно души и энергию я не спрашивала. Продолжение путешествия я встретила с радостью. И с удивлением – несколько монет, отданных мне Мистрисс. Оказалось, что за продажу билетов и сладкой ваты мне полагалась плата. Странно, если учесть, что за предыдущую работу мне не платили. В этом мире световой день был длинный – еще до полуночи было светло, - но движение каравана прекращалось намного раньше, чтобы животные и люди успели отдохнуть. После ужина Кайрин куда-то исчез. Я ожидала, что Хосефина нагрузит меня работой, но она махнула рукой: «Иди, болезная, лечись до конца». Во время прогулки по Цирку я заметила среди тающих два новых лица. Интересно, откуда они взялись? Получается, что совсем недавно Хозяин выпил две души. От одной мысли об этом по коже побежали мурашки. Раздавшаяся неподалеку птичья трель навела на другие мысли и ноги сами свернули к шатру Кейко. У входа я остановилась, не решаясь войти внутрь. Неожиданно полог отлетел в сторону. Я отшатнулась и упала на копчик. Когда так плюхаются дети, не заметно, что они испытывают неприятные ощущения, но у меня все кости сотряслись, а не до конца заживший бок пронзило болью. Вышедший из шатра Квимби уставился на меня в немом изумлении. Потом подал руку, помогая подняться. - Спасибо. Я подумала… хотела навестить Кейко. – Разговаривать с кем-то столь похожим на обезьяну было странно, и тем более сбивало с толку, что по покрытому шерстью лицу Квимби было невозможно разобрать ни одной эмоции. – Однажды я уже встречалась с Кейко, когда по просьбе Хосефины приносила еду, но тогда я была не готова к ее внешнему виду и, боюсь, расстроила ее. Я хочу извиниться. Квимби кивнул и поманил меня за собой. По ушам снова ударила птичья перекличка, но, по крайней мере, теперь я знала, чего ожидать. Кейко слетела откуда-то сверху и опустилась на землю перед Квимби. От ветра, поднятого ее крыльями, у меня волосы отлетели назад, а в глаза попал песок. Когда я привела себя в порядок, то Кейко уже вовсю чирикала, нервно дергая головой в мою сторону. Квимби пытался ее успокоить. Звуки, которые он издавал, были не похожи ни на человеческую речь, ни на стрекотанья Кейко, тем не менее эти двое чудесным образом понимали друг друга. Чувствуя себя очень неловко, я все же вклинилась в разговор. - Пожалуйста, не сердись на Квимби. Он привел меня не просто так. Я хотела извиниться. Немигающий взгляд круглых глаз Кейко переместился на меня. - Мне очень стыдно, что я так отреагировала, увидев тебя в первый раз. Меня не предупредили, но это не оправдание. Я не должна была так реагировать. Против воли взгляд то и дело соскальзывал на кривой и острый клюв Кейко. Вот как сейчас долбанет – и никакие мази не помогут. Кейко разразилась целой речью, состоящей из посвистов и щелканья. Квимби достал из сумки, висящей на груди, россыпь табличек и стал в них копаться. Таблички были похожи на те, что он использовал на представлении, но меньше размером и было их куда больше. Результатом поиска стали два слова. «Кейко» и «страшный». - Н-нет. Она выглядит… непривычно, - промямлила я, хотя, чего уж врать, увидев женщину-птицу впервые, едва не умерла от ужаса. Кейко помотала верхней частью туловища – видно, одной только головой она двигать не могла – и снова зачирикала. Квимби вновь показал мне табличку со словом «страшная». - Ну если только совсем немного, - дипломатично произнесла я. – Но и красивая тоже. Пугающе-красивая. Люди. Думать. Страшная. - Люди тебя совсем не знают и судят по внешности. Ты выглядишь непохоже на обычного человека, но это не значит, что ты страшная. Иногда, чтобы увидеть красоту, недостаточно одного взгляда. Надо присмотреться. Кейко выдала очередное стрекотание, развернулась и неуклюже двинулась в глубь шатра. Квимби вновь зашелестел табличками. Кейко. Одиноко. - Она с кем-нибудь общается? Рука-лапа с растопыренными пальцами легла на грудь. - А кроме тебя? Нет. - У нее нет табличек, как у тебя, чтобы было можно разговаривать? Нет. Нет. Делать. Люди. Смотреть. Плохо. Бедная Кейко. Оказаться изуродованной, да к тому же потерять речь – что может быть хуже? Как ей должно быть тоскливо и скучно одной. Но чем я могу помочь, если даже не понимаю ее? К тому же, говоря по правде, все еще побаиваюсь. Мои извинения были приняты, сделать что-нибудь еще я не могла и все же подошла к креслу, в котором сидела женщина-птица. - Ты не будешь против, если я еще приду? Ответную трель я расшифровала и без помощи Квимби. - Думаю, тебе одиноко. Я бы хотела стать твоей подругой. Та же самая трель. - У меня долгое время совсем не было друзей. Я знаю, как тяжело, когда люди тебя отвергают, когда не с кем поделиться своими мыслями, когда чувствуешь себя изгоем. Я не хочу навязываться. И если я тебе неинтересна, так и скажи – я не стану надоедать? Но если тебе все же нужна подруга, я была бы рада ею стать. Кейко задумалась. Я нервно сглотнула. Отсутствие мимики на ее птичьем лице меня дезориентировало. Что если она разозлилась или оскорбилась? Сейчас как ударит. Очередную трель я разобрать уже не смогла. На помощь пришел Квимби. Кейко. Говорить. Да. - Значит, ты согласна, если я еще приду? Да. Я улыбнулась, хотя в глубине души сама не понимала, что творю. Как я буду с ней общаться? О чем говорить? Тем более без переводчика в виде Квимби? Раньше я бы в жизни не осмелилась предложить дружбу кому бы то ни было. Я сгорела бы от стыда при одной мысли о возможном отказе. Но с тех пор, как я попала в Цирк и решила стать Лекс, моя жизнь изменилась. А теперь я поняла, что меняюсь и сама. - Я разговаривал с Мистрисс, - Кайрин бросил на меня изучающий взгляд, проверяя реакцию. – Она сказала, что еще одна стоянка – и мы покинем этот мир. - Жаль. Мне здесь понравилось. При свете луны я не могла видеть цвет своей кожи, но знала, что она загорела. Местный климат был из тех, что в моей стране называют «бархатным»: тепло, но не жарко. Мы с Кайрином сидели на земле возле нашего шатра и рассматривали незнакомые созвездия. Легкий ветерок ласкал мои щеки и трепал выбившуюся из «хвоста» прядку. Кайрин подтянул колени к груди и обхватил их руками. Ткань его майки натянулась, обрисовывая фигуру. - Мистрисс сказала, что отсюда Цирк двинется в Забар. Тебе понадобится теплая одежда. Там холодно. - Насколько холодно? - Мне кажется, там вечная зима. Во всяком случае, сколько бы раз мы ни бывали в Забаре, там всегда лежал снег. Я не смогла сдержать расстроенного вздоха. Разумеется, не могли все миры, через которые пролегал маршрут Цирка, оказаться теплыми, но я все же надеялась. Ненавижу холод. Последнюю мысль я озвучила. - В Забаре очень красиво. Большая часть домов построена изо льда, а люди катаются по замерзшим дорогам на коньках. Из-за холодного климата высоко ценится натуральный мех и пушных животных разводят на специальных фермах. Мне больше всего нравятся нутрии. - Нутрии? В моем мире есть звери с таким названием. Кажется, это что-то вроде водяных крыс. - Забарские нутрии совсем не похожи на крыс. Они значительно крупнее и имеют шесть лап. - Их едят? - Не знаю. Шубы точно шьют. И шапки. Смешные такие, высокие и с висячими ушами. Обязательно куплю тебе такую. - И будешь надо мной смеяться? - Обязательно. Я обняла Кайрина и прижалась щекой к его спине. Из такого положения смотреть на звезды было даже лучше. Но прежде покупки шапки в моей жизни произошло важное событие. В главном шатре шло последнее на этот день представление. Следующим утром Цирк должен был покинуть этот гостеприимный мир. Я сидела на улице на перевернутом ведре и осторожно ощупывала бок. Рана уже затянулась и побаливала лишь самую малость, и я пыталась решить, будет ли с моей стороны возмутительной беспечностью поплавать сегодня в озере. С учетом того, что уже на днях мы будем в снежном и холодном Забаре, соблазн был велик. Из шатра то и дело доносились аплодисменты. Мимо меня ходили тающие и циркачи, но я не обращала на них внимания, всецело погруженная в осмотр. Пожалуй, если не делать резких движений, то можно и окунуться. Ко мне подошла новенькая из тающих. Ее можно было бы принять за человека, если бы не отрешенное выражение лица, пустые глаза и механический голос. - Маленькая Бродяжка, тебя хочет видеть Хозяин. Немедленно. Горло перехватило от ужаса. В чем я провинилась?! Но у тающей не спросишь – она всего лишь передатчик чужих слов. Сообщила мне приказ и ушла. Я бросила взгляд на шатер… и мысленно себя обругала. Кайрин уже пострадал однажды, защищая меня, не стоит снова втягивать его в неприятности. Перед входом в шатер Хозяина я помедлила, набираясь смелости, и проскользнула внутрь. В основном зале ничего не изменилось: под ногами все так же шуршал песок, над головой висели горящие свечи, но углам пряталась тьма. - Я пришла. Голос прозвучал неожиданно громко и отдался эхом от матерчатых стен. Я застыла, едва дыша от страха. Прошла минута, вторая, но Хозяин не появлялся. - Ау! Вы меня звали? Я здесь. И снова лишь поскрипывают в тишине фитильки горящих свечей. Воровато оглянувшись, я встала на цыпочки, чтобы дотянуться до ближайшей и узнать, за счет чего же она все-таки держится в воздухе, но безрезультатно. Между кончиками пальцев и основанием свечи оставалось не меньше трех сантиметров. Конечно, если подпрыгну, может, и достану… Появление Хозяина застало меня врасплох. - Что ты делаешь? - П-простите, - я спрятала руку за спину и виновато опустила голову. - Иди за мной. Могу поклясться, что две минуты назад коридора у дальней стены шатра не было. Мои шаги эхом отражались от каменных плит пола. Хозяин передвигался бесшумно. В отличии от главного зала коридор освещался лампами, дающими ослепительно белый, режущий глаза свет. Мне казалось, мы идем целую вечность. Я даже оглянулась, чтобы увидеть, как далеко остался проход в зал, но позади коридор терялся в бесконечности. При виде помещения, в которое привел меня Хозяин, на ум приходило только одно слово – лаборатория. Это был просторный зал с десятками, если не сотнями стеллажей и четырьмя столами. У двух столешницы были подняты высоко, так, чтобы работать за ними можно было только стоя. К двум другим прилагались стулья. Хозяин обвел комнату рукой, что я сочла за предложение осмотреться. А посмотреть было на что. К столам, уставленным пробирками, ретортами и непонятного назначения конструкциями, я не рискнула приближаться, зато у полок застряла надолго. Большую их часть усеивали пузырьки разных форм и размеров с содержимым всех видов, сыпучим, жидким, даже газообразным. Хозяин взял в руки флакончик с бледно-розовой субстанцией. - Это симпатия. А вот это – любовь. – Содержимое этого пузырька было ярко-розовым с красными прожилками. – Отчаяние. – Серый цвет, по краям переходящий в практически черный. – А это? Предположи. Коричневая масса неприятная даже на вид. - Боль? - Зависть. Яркая, густая. - А это? – Я указала на пузырек с серебристым туманом. - Душа. - Это… душа? – Мне стало жутковато, но флакон манил, и я привстала на цыпочки, чтобы получше его рассмотреть. - На этих полках собраны чувства и души, принадлежащие разным людям. Они отличаются цветом. Чувства и души молодых более яркие, зато старых – насыщеннее. Хозяин перешел к следующему стеллажу. - Здесь зелья, мази и настойки. Духи очарования, делающие привлекательной любую женщину. Мазь Ясного Зрения, открывающая Скрытое. Настойка правды. Выпей ее – и не сможешь произнести ни слова лжи. - А вот это? – Я указала на баночку с золотистым содержимым. - Мазь, возвращающая хорошие воспоминания. Рядом – зелье, дарующее приятные сны. - Это? - Настойка, лишающая памяти. Какие-то из этих средств приготовлены с использованием эмоций или душ, другие без них. Цирк – единственное место в сущем, где производятся такие препараты и лишь я способен сделать большинство из них. Под пристальным взглядом Хозяина я пробормотала: - Понятно. И действительно, непонятно было только одно: при чем здесь я? Если, конечно, Хозяин не передумал и не решил пустить на изготовление этих средств меня. Мысль была настолько жуткой, что я пошатнулась и упала бы, не наткнись на стол. Казалось, Хозяин понял, о чем я думаю, и наслаждался моим страхом, потому что следующая фраза прозвучала с большой задержкой, когда я уже успела проститься с жизнью. - Мне нужна помощница. Это было так неожиданно, что я забыла про страх. - Но я ничего не умею. - Научишься. Резать, мешать и выпаривать сможет кто угодно. Я пришлю за тобой, когда настанет время первого урока. Теперь уходи. Я автоматически поклонилась и спиной вперед вышла из лаборатории. Стена тут же сомкнулась, будто прохода в ней никогда и не было. Обратный путь по коридору занял куда меньше времени. Я и опомниться не успела, как оказалась в зале со свечами. На улице уже стемнело. И не думала, что провела в лаборатории столько времени. - Лекси! – Кайрин отделился от стены и принялся меня осматривать, крутя, как куклу. – Ты не пострадала? Зачем Хозяин тебя звал? – Вопросы следовали с такой скоростью, что ответить на них не было никакой возможности. Я засмеялась и поцелуем заткнула Кайрину рот. Потом отчетливо произнесла: - Все хорошо. Ничего страшного не случилось. - Когда я услышал, что Хозяин тебя вызвал, то пришел сюда сразу после своего номера. - Это заметно. – Я провела мизинцем по краешку его накрашенного глаза, подправляя размазавшуюся подводку. – Даже не переоделся. Где потерял шляпу? - Не помню. Где-то потерял. Чего Хозяин от тебя хотел? - Нечто неожиданное. Вокруг было слишком много народа, а я не хотела, чтобы нас подслушали. Пусть скоро о моих новых обязанностях станет известно всем, но рассказать Кайрину я хотела без свидетелей. Всю дорогу я обдумывала, как преподнесу новость, но едва полог шатра упал за нашими спинами, выпалила: - Хозяин сказал, что я буду помогать ему в лаборатории. Делать зелья, духи и все такое. - Что? – Кайрин уставился на меня так, будто у меня выросла вторая голова. - Ты же сам говорил, что Хозяин делает разные препараты. Так вот, я буду ему помогать. Резать, чистить, мешать – и все в том же духе. - Мистрисс будет в бешенстве. - Почему? - Потому что раньше в приготовлении зелий Хозяину ассистировала она. - Но… может, она будет ассистировать и дальше? А я так, для грязной работы? - Сомневаюсь. Но я рад, что ты не пострадала. Когда я узнал, что Хозяин тебя вызвал, то до смерти перепугался. - Я вообще чуть от страха умерла. – Я прижалась к Кайрину. – Как ты думаешь, это мое назначение – к лучшему? - Даже не сомневаюсь. Становишься значимой особой. Кайрин чмокнул меня в кончик носа и голос его звучал шутливо, но глаза оставались грустными. - Кажется, ты этому не рад. Но я не могу отказаться. - Знаю. Но мне не нравится, что ты все плотнее увязаешь в жизни Цирка. Ты больше не девочка со стороны. Ты – полноценная циркачка. Это значит, что когда ты захочешь уйти, сделать это будет сложнее. - Я уйду отсюда только с тобой. Кайрин лишь вздохнул. Видеть боль на его лице было невыносимо. - Забыла сказать. Мой бок уже зажил. И раз уж сегодня наш последний день в этом мире, я намерена воспользоваться им по полной и искупаться. Пойдем к водопаду? - Уверена? - Абсолютно. Плавать не буду, но хоть поплескаюсь. Пока из того малого количества миров, что я видела, этот стал моим любимым. Оставалось лишь жалеть, что у меня не было фотоаппарата. Я хотела бы сохранить на память величественный водопад, мощные потоки воды, летящие с высокой горы и разбивающиеся о гладь огромного озера, и звездное небо, и порхающих в воздухе маленьких светящихся бабочек. И Кайрина, чьи распущенные волосы плывут за ним подобно шлейфу. Как он смеется, запрокинув голову. Как касается моей щеки мокрыми пальцами. Как на руках кружит по берегу. Но этого не смог бы заснять никакой фотоаппарат.