***
Я стояла в центре каюты и постепенно свирепела. Слизь была везде: на стенах, прикроватном коврике, стульях, ручках от выдвижных ящиков, даже на люстре. Требол устроил обыск, и даже не постеснялся скрыть результаты своих действий. Словно гигант всунул в комнату голову и смачно чихнул. От вязкого звука, с которым с края стола сорвалась густая капля и разлетелась от удара о пол, меня всю аж передёрнуло. «Унылый» жаловался и резонировал таким отвращением, что хотелось пойти и вымыться за двоих. Но прежде, чем сбежать из этого кошмара, я проверила все тайники, что у меня имелись. Почти всё было целым, трефовый лидер обнаружил лишь нишу за спинкой кровати и ящик с двойным дном в рабочем столе. Там я уже давно ничего толком и не хранила: тот факт, что в своё время ещё Доффи добрался до второго тайника, заставил быстро пересмотреть приоритеты и всё перепрятать гораздо тщательней. Особенно заготовленный подарок для Йонко — меня тут и так подставить жаждут, так что лучше не соблазнять лишний раз. Бортовой журнал, как и другие записные книги были пролистаны и в некоторых местах замазаны. В пользу Требола стоило отметить, что в данном случае он просто пакостничал. Потому что ни одна запись не пострадала, а мазки слизи налипли либо на обложку, либо на пустующие уголки. Что же, зато тут лидер Семьи остался с носом — не думаю, что даже будучи знакомым с аналогом русской речи, он в совершенстве владел кириллицей. Маленькая, коварная я. Ладно, раз всё, кроме нашей с «Унылым» психики, цело, можно и перевести дыхание. И выйти вон, направившись на поиски ближайшего умывальника. Да, я позорно бежала, но кто бы не бежал? Да и остыть не мешало. Ведь обещала Киппу, что буду вести себя хорошо, а не прошло и полдня, а я уже готова учинить геноцид. Вода немного остудила пыл и приятно охладила кожу. На очередной звонок отвечать не спешила — устало глядела в маленькое зеркальце, отражавшее лишь левый глаз и край уха. Стоило уйти в свои мысли, и я вновь услышала Зов. Манящий, неумолимый. «Домой» «Двери открыты» Вздрогнув всем телом, вцепилась в моллюска и весьма грубо содрала трубку, принимая вызов. Что угодно, лишь бы отвлечься. И первые мгновения не могла понять, почему меня ругают за нерасторопность, вынудившую какого-то безымянного старика нервничать до боли в сердце. А потом я сообразила, кто это спустя столько месяцев соизволил мне позвонить, и сама пошла в наступление: — Да ты и сам не лучше. Я уже твой голос забыть успела. Привалившись к стене, прислушалась к окружению. Вроде никто поблизости не бродит. «Унылый» подтвердил мои наблюдения, раскинув ощущения, словно сеть, по большей части своего нутра. Я встряхнулась, ослабив контакт, и вернулась к разговору. — Как твои дела, девочка? Я невольно улыбнулась. Сэм всегда был со мной добр. Немного строг, но всегда оправданно. Казалось, его присутствие смягчало даже Киппа, что можно было чуть ли ни к магии приравнять. Хорошо, что я оставила их с Тори позади — не нужно им было видеть, во что я постепенно превращаюсь. Внезапно посетила мысль, что сложись всё плохо, их я тоже больше не увижу. К горлу подступил ком, но я откинула все горести прочь, сосредоточившись на беседе. — Ну, кручусь и упираюсь. Ты же меня знаешь, — улитка понимающе улыбнулась, и я продолжила: — Сейчас плыву по делам, одновременно совпавшим с оставленными Мортом координатами. Чую подставу. — И не зря, — резко оборвал меня старый моряк. — Этот кусок говна — уж прости за грубость — любого подставить готов. Всегда был склизким, как угорь. Говорил одно, в уме держал другое, имел в виду третье. А что там правда, а что ложь — поди разбери. — И почему же ты тогда позволил мне с ним разговаривать, почему… — Есть вещи, девочка, которые даже такая падла считает святыми, — Сэм тяжело вздохнул, что-то мерно зашуршало по ту сторону связи — словно мужчина листал газету или даже журнал. — Для нас с Мортом наше дело было очень важным. Мы были… в меньшинстве. Да и кому интересны морские твари, когда основное правило — бей или беги — усвоено века назад? А мы… мечтали, Джейд. Были молоды, познавали мир вокруг. Путешествовали. Нас таких единицы на весь мир были. Правительство нас не любило, но и гнобить не спешило: вреда, как и пользы, от нас для них не было. Вот она, золотая пора молодости старины Самюэля. И вспоминал он о ней с радостью, крепко намешанной на печали. У него даже голос изменился — мужчина словно на добрый десяток лет помолодел в одно мгновение. — И среди этих единиц только Морт знал о Морских дьяволах? — Больше всех — уж точно. Он же сам… заразился, так сказать. И тогда совсем испаскудился, — тяжело вздохнув, Сэм вновь зашелестел бумагами, и мне аж стало интересно, что там у него в руках. — Я помню, какие фокусы он выкидывал, как… менялся в худшую сторону, мечась в поисках ответов, пока не уплыл прочь. Мы все тогда с облегчением вздохнули, но… Великое море, девочка, я тут нашёл его записи, и мне страшно. За тебя страшно. Я нахмурилась. — Ты что, влез в его дом и обшарил там всё? И чуть не добавила: «Давно пора было». Старик фыркнул, и вполне авторитетно заявил: — Нет. Попросил у мэра ключ и гордо вошёл через парадные двери. Я же, нашими общими стараниями, тут второй человек на весь остров. Пусть и… несколько нелегальными делами промышляю. — Бордель дело законное, — возмутилась я, и мы дружно засмеялись. — Да уж, работа приятная. Но, к делу, — мужчина прочистил горло, вновь мучая бумаги. — Я всё сфотографировал и передам тебе через муши, но основной смысл изложу сейчас. Если вкратце, то результаты поисков Морта испугали. Да так, что, судя по всему, он просто взял, и избавился от воспоминаний. Вот, цитирую: «День… не знаю, какой. Проснулся на каком-то острове в полуразваленном бараке. Не могу вспомнить, как тут очутился. Всё, вроде, в порядке, есть зарисовки и карты. Память не возвращается, сколько бы не использовал фрукт. Значит — стёр. Что там было такое, что… Мне страшно… не хочу вспоминать. Эт Маре молчит». Я поджала губы. Морт мне рассказывал, что скорректировал себе память. Не хотел помнить. Полагаю, это он осознал уже потом. Когда пришёл в себя в достаточной мере, чтобы делать разумные выводы. Но тот Морт, что записывал эти строки, был явно растерян. И, как он сам отметил, напуган. Ещё бы он не был. Есть, чего бояться. — Здесь много всего… плохого. Записи Морт делал везде: на клочках бумаги, вырезках из газет, обрывках ткани, — продолжил Сэм. — Я знал, что он изменился. Но… он то радовался этим переменам в себе, то пугался. И ещё… ладно, убийства, я понимаю, но… Джейд, он ел людей. Ты понимаешь? Ты… — А может, рыболюдей? — уточнила у старика. Тот замолчал и вновь принялся листать записи. — Не понять. Пишет, что убил и выел изнутри мужчину. Так и написано: «выел изнутри». Печень, сердце. От воспоминаний заныла челюсть, а рот наполнился слюной. Дышать глубоко, не думать об этом. Прочь из моей головы. Прочь. Вздрогнув всем телом, прислушалась к своему состоянию. Всё, вроде, тихо. Надо было эти дневники безумца мне раньше увидеть, но тогда голова была занята иным, а Морт пока ещё не казался такой козлиной. Да и тот факт, что он отдал карту и столько всего рассказал, сыграли свою роль. Ещё и жалость вызвал… Выходит, он этого и хотел — чтобы я ему поверила и занялась оценкой полученных сведений, которые, не факт, что абсолютно верны? Но… зачем? Или это тоже результат изменений в его психике под воздействием Морского дьявола? Но резон в чём? Всегда же есть цель. Пусть даже порождённая больным сознанием, но есть. — Ладно, Сэм, не мучай себя. Я попрошу Луч принять файлы с фото и попытаюсь найти время почитать, — уловив, как мужчина набирает полную грудь воздуха, чтобы меня отругать за то, что откладываю столь важное дело на потом, поспешила его прервать: — Если ты боишься, что я стану каннибалом, расслабься. Жрать мне охота только рыболюдей и русалок. Обычные homo sapiens аппетита не вызывают. — Боюсь спросить, как ты до этого дошла. — И не спрашивай, — тут же помрачнела я. — Опыт не из приятных. И первая ложь, на которой я подловила Морта. Хотя тут он предупредил. Но не уточнил. Говорю же, козлина. — Ладно. Море, я так боялся тебе это сказать, а выходит, попросту опоздал, — сокрушался мужчина. — Полно тебе… О, слушай, а ты не натыкался в записях на такие слова: parma, vita, vox? После непродолжительного молчания, Сэм ответил: — Последнее. Пару раз Морт так называл своего соседа по телу. Я думал, это имя, или вообще кличка. Vox. Голос. Хотя не факт, что перевод верен. Голос в голове? Или… «Икту! Идёт» Тело будто заледенело. Вмиг сковало и бросило в холодный пот, а затем — в жар. Накрыло ощущением тревоги, при этом в груди потянуло и сжало. В ушах привычно зазвенело, и меня качнуло в сторону. Пришла в себя я на полу. Падая, умудрилась припасть на четвереньки, да так и замерла, борясь за ровное дыхание. На всё тело будто давили, стремясь размазать тонким слоем. Улитка, через которую общалась с Сэмом, спряталась в ракушку и мелко подрагивала. Зато моллюск в кармане оказался тварью упёртой — безустанно бубня, полз по ткани, самостоятельно стремясь добраться до цели, раз уж та в моём лице трубку брать не спешила. Не до звонков мне сейчас было. Здесь бы в сознании удержаться, а в идеале — подняться на ноги и выбраться на палубу. Тем более, там что-то слишком шумно стало. Приложив титанические усилия, вздёрнула себя вверх, распрямляясь, и выбралась в коридор. В груди опять потянуло, и я вцепилась в футболку, оттягивая ткань, словно та душила меня. То душно было, то холодно. И тревожно. Совсем иные ощущения. В прошлые мои встречи с другими Морскими дьяволами, я ощущала в основном агрессию, а сейчас… Стоп. Откуда мне знать, что так меня накрыло от присутствия собрата моего паразита? Запнувшись, едва не рухнула с лестницы. Дьяволица угрюмо молчала и, кажется, даже помогала сопротивляться жуткому давлению, сковывающему тело и разум. Я ощущала её у себя под кожей, в венах, в мыслях, даже на кончиках пальцев, и это знание позволяло сосредоточиться на продвижении к цели. По одной проблеме за раз, мать вашу. Толкнув дверь, на мгновение ослепла от солнечного света, но упёрто двинулась по памяти к носу корабля. Хеди спрыгнула с рея, протягивая подзорную трубу. — Движется прямо на нас, из-за солнца и не увидишь сразу. Да и облака редкие, но объёмные — можно спрятаться. Кивнув, вгляделась в горизонт, моментально обнаружив крупный силуэт, и тут же лишилась средства наблюдения. Требол повторил мои действия, но тщетно: даже без подзорной трубы было ясно, что создание скрылось в тучах. Тревожное чувство не отпускало. От мурашек кожу стянуло так, словно та стремилась скрутиться валиком и сползти к чертям. Все вокруг суетливо занимали позиции для стрельбы, но облака, как назло, сталкивались и на глазах разрастались в настоящий грозовой фронт. Стремительно темнело и холодало. Чёртовы погодные аномалии! Требол выругался, а до меня внезапно достучался «Унылый», одновременно с дьяволицей предупредив об опасности. Лишь чудом успела отскочить в сторону, сгребая в охапку минка и увлекая за собой в падение и перекат. Массивная туша рухнула прямо там, где мгновением ранее находилась я. Доски под существом прогнулись и треснули, но не успело оно распрямиться, как с нескольких сторон посыпался свинец. Требол, Гладиус и Детка Пять дали почти одновременный залп, но эффекта это не возымело, даже с учётом того, что трефовый лидер стрелял почти впритык. Оно просто расправило кожистые крылья, и пули отскочили от них, как дождевые капли от купола зонта. Но слизь Требола, сковавшая лапы существу, заставила то отвернуться от меня, и лишь в тот момент я осознала, что какое-то время мы бессмысленно пялились друг на друга, замерев в напряжении, словно перед броском. Теперь я его рассмотрела. Похожий на демонов, как их рисуют везде и всюду, только хвост широковат, морда более продолговата, да и рог всего один — справа, чуть выше виска, левый был обломан почти под корень. Кожа тёмная-коричневая с зеленоватыми отливами, чешуя едва различима. Новая волна клейкой субстанции обдала незваного гостя с головы до пят, Требол взмахнул своим посохом, и на его навершии затрепетал огонёк. Я отступила, понимаю, что сейчас полыхнёт. Монстр же просто обернулся к трефовому лидеру и раздражённо фыркнул. Незримая волна силы шарахнула по нам, выбивая дыхание. Прошлась по коже электрическим импульсом, оглушила и ослепила. Слишком знакомая сила. И либо я адаптировалась, либо мне досталось меньше всех, но после атаки на ногах осталась стоять только я. Досталось даже живому кораблю, и теперь тот юлил, кренясь влево, жалобно постанывая у меня в голове. Требол стоял на коленях и, если бы не посох, свалился бы без сил. Незримый удар содрал с него покровы, и слизь тяжёлыми комьями скатывалась с рук и груди. Оказалось, под всем этим слоем мерзости скрывалось иссушенное, измождённое тело, словно трефовый лидер не на троне шиковал, а блокадную зиму перенёс. Небо над головой расчертили молнии. Громыхнуло и заревело, паруса рвануло от резкого порыва ветра. Первые капли дождя застучали по деревянной оснастке и ткани, но постепенно набрались сил, вмиг превращаясь в сплошной поток. У ног зашевелилась Хеди, тихо застонала, с трудом перевернулась на живот, и поползла прочь. Я сделала шаг вперёд, прикрывая её отход. Этот жест оценили оскалом, и я едва увернулась, спасаясь от грубого удара когтями. Затем подпрыгнула, пропуская под собой подсечку хвостом, и была отброшена в сторону крылом. Перекатилась, выхватила револьвер и спустила курок из позиции на колене. Тварь взмыла вверх, попыталась вцепиться в рей, но «Унылый» качнулся созданию на встречу, сбив тому полёт. Я бросила вдогонку нож, который легко отразили крылом, зашвырнув в море. Твою мать! Вот поэтому я их почти и не метаю — потерять легко. Интересно, поможет ли против Морского дьявола подарок Роси? Монстр даже достать его не дал, спикировав и попытавшись схватить. Отступая, налетела на Требола, валя того на палубу. Спешно извиняясь, отпихнула эту тощую громадину ногой, сама же от толчка прокатилась по доскам, чем и спасла обоих. В палубе теперь красовалась новая вмятина, а живой корабль недовольно вздыхал на задворках сознания, но терпел ущерб. Ден-ден муши, заткнувшаяся только когда вторженец применил свою силу, вновь забулькала где-то слева. Краем глаза отметила, что там, у борта, приходит в себя Луч, поддерживаемая минком. Моллюск полз к ним, и явно планировал добиться внимания. Секунда отвлечения едва не стоила столкновения. Огромный кулак просвистел у самого уха, я же, отступив немного в сторону, нанесла серию быстрых ударов укреплёнными кулаками по открытому боку монстра, затем пихнула плечом, лишь немного сбив противнику равновесие. Удар ногой прошёл вхолостую — тварь просто взлетела над палубой, довольно мне скалясь. Он будто дразнился. Проверял на прочность. Оценивал. И давил. Как же он давил. В ушах так и звенело, в носу подёргивало, мелко подрагивали мышцы рук и спины. — Брокер, приём! — голос Кайдо вынудил обернутся даже моего противника. — Где пропала? Луч вопросительно посмотрела на меня, и пришлось кричать в ответ, перекрикивая грохот стихии: — На нас тут напали! Здоровое, крылатое и… — А у меня такое как раз в самоволку свалило, — хмыкнул Йонко. — Эй, Фурия, а ну отставить. Свои. Жрать нельзя. Бить тоже, — немного подумав, добавил мужчина. Названный Фурией монстр поступил с точностью до наоборот — метнулся в сторону моих девчонок с такой скоростью, что я даже предупреждающе вскрикнуть не успела. Что уж говорить о попытках остановить? Спасло внезапно прилетевшее в голову твари ядро, выпущенное перевоплотившейся в пушку Деткой Пять. Но этому Фурии атака была, что слону дробина. Зато Хеди успела опрокинуть себя и Луч за борт, и дьявол вхолостую прошёлся когтями по планширю, выдрав целый кусок. Кайдо даже успел обматерить бестию, а затем улитка сгинула в пучине. Фурия опять накрыл всех своей силой, и едва успевший прийти в себя Требол вновь потёк, размазываясь по палубе кряхтящей кляксой. Детка лежала без чувств, Гладиус едва стоял, но держался рядом с девушкой, трясущимися руками наводя прицел на атакующего. Дождь усилился, качка мешала передвигаться по палубе, но живой корабль помогал, как мог. Оскальзываясь, взлетела по ступеням на верхнюю палубу, ведомая чужой злостью. Кажется, дьяволица решила драться, и я не собиралась сопротивляться — руки так легко трансформировались, заныли зубы, меняясь. Внутри опять поселились холод и пустота. Но Кипп предупреждал… Чёрт с ним всем! — Эй, ублюдок! Я здесь. Фурия обогнул мачты, приземляясь за спиной. Демонстративно расправил крылья. Вода струями стекала с них, небо пестрило молниями, отражаясь в зеленоватых глазах. И тут я его вспомнила. Конечно же… тварь из последнего сна. Мой монстр с ним даже общался и уже не единожды звала по имени или прозвищу. — Икту, — едва слышно прошептала я, но тварь расслышала и замерла. — Парма, — отозвался, легко кивая, дьявол. Нет, Эт Маре. — Пора домой. Нам всем. Пора… Я ощущала недовольство и растерянность, аж хвостом по палубе захотелось ударить. Но хвоста не было и, осознав это, мой монстр просто вскипел от злости. Слишком человек. Я всё ещё не сломалась, не прогнулась. Всё ещё Джейд, в прошлом — Евгения Чёрная. Подставив лицо под потоки дождя, глупо улыбнулась, оказавшись открытой для удара. Но тот меня так и не достиг — вовремя отступила. И в тот же миг, подняв водяной столб и раскачав судно, из моря вынырнул Мистер Пингви. Длинная шея изогнулась, острозубая пасть распахнулась, и Фурия едва ускользнул. Взвился вверх, издал тихий, вибрирующий рёв, вперив в противника безумный взгляд. Морской Король отступил, но не сбежал. Смотрел исподлобья и держался так, чтобы атаковать у меня из-за спины. Боялся? Такую, в сравнении с ним, мелочь? По шее Мистера Пингви, хватаясь за гребень, полз Искандер. За плечи его обхватила Луч, прижимаясь как можно теснее. А где Хеди? «Унылый» успокоил, дав ощутить, как минк пробралась в открывшееся для неё пушечное гнездо, встретив запертого в помещении Варди. Верно, нечего псу в такую беду лезть. Да и гиена пусть внутри сидит. Сказано — сделано. Ни одна дверь живого судна их теперь не выпустит. Осталось разобраться с Фурией. Легко сказать. Вон, даже оклемавшиеся члены Семьи вряд ли ему помеха. Надо бы понять, как использовать магнитное поле дьяволицы. С фруктовиками это как-то само работает. Но что мне делать сейчас? Искандер неаккуратно шлёпнулся на палубу и двинулся к нам. Луч едва успела расцепить руки и, передвигаясь на четвереньках, осторожно направилась к ближайшему выходу с палубы. Умная девочка. — Ещё один, — безумно хохотнул тритон. — Они всегда рядом с тобой. Прямо тянутся. — Пища, — прорычал Фурия. — Ты, и правда, наша парма. Едва успела метнутся ему наперерез — так стремительно он бросился к Искандеру. Даже успела провести подсечку, добавляя рубящий удар ребром ладони, прошедшему аккурат по шее Эт Маре. Раздался хруст — крутая штука эта Воля Вооружения. Фурия рухнул, покатился по лестнице, зацепив тритона, но почти моментально поднялся на ноги. Один взмах крыльями, и он оказался передо мной, успел-таки перехватить за руку и вздёрнул, утаскивая за собой. Мышцы неприятно потянуло, когда меня потащило вверх. Выше и выше — дальше от корабля и подпрыгнувшего на волнах Морского Короля. В сырость и холод дождевых облаков, резким порывам ветра наперерез. Я ощутила себя сорванным парусом — трясло и бросало меня словно тряпицу, а острая боль в рёбрах и плече от очередного рывка сменилась онемением. Даже чешуя и когти пропали. Так он мне либо кости сломает, либо утянет неведомо куда. «Унылый» найдёт, но что будет с моими ребятами? Левой рукой выхватывать револьвер из кобуры справа в таких условиях было чертовски трудно. Но я справилась. Движения мои незамеченными не остались, но попасть с такого расстояния в здоровенную цель особого труда не составляло. Да и плевать было, куда вгрызётся пуля. После третьего выстрела хватка ослабла, мы начали стремительно терять высоту. Фурию подхватил ветер, закручивая в падении, и в какой-то момент я просто выскользнула из его лап. Сколько раз я уже откуда-то падала? Смешно просто. Но посмеюсь я потом. Если выплыву. Сделав полуоборот, врубилась в высокую волну. Не так уж далеко и падать пришлось. Удар смягчила Воля. Воздух выбило из лёгких — тут уж ничего мне помочь не могло. Пару мгновений безвольной куклой падала на глубину, и в голове вновь шумел Зов. Я противилась ему, как могла. Злилась и набиралась сил, чтобы всплыть. Руки и ноги едва шевелились, а дьяволица тёрлась на краю подсознания, вновь шепча и постепенно напирая. Я перевернулась, принимая вертикальное положение. И только сейчас заметила, что Фурия был рядом. Завис прямо напротив — крылья опущены, руки вытянуты вперёд, пальцы скрючены и подёргивались. Вода вокруг него была подёрнута тёмной, подвижной дымкой. Кровь? Заработала руками и ногами, отплывая от Морского дьявола подальше. А затем замерла — в глубине подо мной мелькнул крупный тёмный силуэт. Уйти я бы не успела, так что просто сгруппировалась, ожидая столкновения. Потоки воды довольно плавно вытолкнули меня к поверхности. От этого толчка невысоко подскочила над волной, а затем шлёпнулась на что-то осклизлое и тёплое. Едва не сползла обратно, но поверхность качнулась и тихо заурчала. Отдышавшись, похлопала ладонью по крепкому клюву Мистера Пингви, на котором лежала. Морской Король довольно фыркнул и издал переливчатую трель. — Спасибо, дружище. Очень осторожно переползла с носа на лоб морского чудовища и вцепилась в первый гребень, отметив, что море вокруг нас успокоилось и блестело, как сталь. Лишь сплошное серое полотно небосвода напоминало о том, что недавно бушевала буря. Даже ветер стих. Стоило принять достаточно устойчивую позицию, из воды выскочил Фурия. Покачнувшись на лету, он весьма неловко приземлился передо мной, и вновь протянул лапу. Отбив её, врезала ему по открытой части морды, вынудив отступить. Мистер Пингви мотнул головой, но это чуть и меня не опрокинуло в море, так что он замер, слегка изогнув шею в попытках помочь вернуть устойчивую позицию. К сожалению, Фурию это не стряхнуло. Упёртый сукин сын. Я встала в стойку, но оппонент не спешил нападать. Покачнувшись, он потёр лапой шею под ключицей, затем вогнал в неё когти, поморщился, но весьма решительно рванул плоть. Меж пальцев тускло блеснул металл — маленькие, залитые кровью шарики. Вот и мои пули. Надо же, а у Требола и остальных не вышло. Воля? Все три снаряда попали в цель, а той хоть бы хны. Раны затягивались на глазах, вынуждая Эт Маре крутить шеей, помогая мышцам и коже нарасти правильно и сохранить подвижность. Даже шрама не осталось. — Что-то изменилось, — проворчал Фурия. — Ты заметила? Вздрогнув, отступила от него. Что за внезапные перемены? Сбивает с толку, чтобы неожиданно напасть? Морской дьявол, заметив мои манёвры, сделал небольшой шаг вперёд. Левое крыло с влажным шлепком отделилось от спины и рухнуло Мистеру Пингви на лоб, вынудив того вздрогнуть. Только сейчас заметила, что второе крыло словно срослось с плотью, но сейчас извивалось и стремилось высвободиться. А это вообще нормально, что он летает? Разве Морские дьяволы не, уж простите, морские? То есть, водоплавающие. Я окончательно запуталась. Да и мой монстр молчал. Наблюдал и принюхивался. Едва одёрнула себя, когда поняла, что тянусь вперёд, втягивая ноздрями воздух. Фурия копировал мой жест, и даже когда я остановилась, продолжил осторожно прощупывать. Вновь потянуло в груди, у самого сердца. Кожу покалывало, но это было даже приятно. Зов вновь зашумел в голове, но был тих, едва уловим, отойдя на второй план. Важнее был Фурия. Дьяволица его признала. Будто ощутив это, тот окончательно сократил дистанцию и довольно неловко прижался своим лбом к моему. Резко выдохнул, сдув с моей щеки успевшие подсохнуть волосы. Окатило уже привычным приторным запахом, теплом и правильностью происходящего. Но сердце билось как ненормальное, а тело будто окаменело. — Домой, — прорычал Фурия. — Пойдём домой. Да, пора домой… На глаза навернулись слёзы. Это было так нечестно. Нужно было его оттолкнуть, ударить, вогнать нож прямо под челюсть — как раз до мозга можно было достать. Но я не могла. Будто сейчас, прямо в это мгновение, что-то встало на место. Склеилось воедино. Дополнило меня. Нет — нас. Словно я родную душу встретила. Брата… но у меня есть брат. Родной. И он сейчас в беде. А этот… Из ступора вырвало недоумённое ворчание Мистера Пингви. Испуганно отстранившись от Фурии, заметила на горизонте, чуть левее, едва очертившийся силуэт корабля. Выходит, не так уж и далеко мы отлетели, раз нас успели так быстро нагнать. На носу судна мелькнул солнечный отблеск линзы, и я робко помахала рукой, привлекая к нам внимание. Заметив, как пристально при этом смотрит на меня Фурия, внутренне собралась с остатками сил, едва слышно залепетав: — Сам иди, куда надо. Мне нужно к Кайдо. Там… Фурия лишь раздражённо фыркнул. Отошёл, расправил крылья, разминая те, а заодно и мышцы спины. Глянул в пространство, куда-то за горизонт. Я тоже обернулась в ту сторону и сразу поняла — нам туда. Совсем недалеко. Карта Морта давно уже была не нужна. Знание того, куда следует держать путь, словно вбили в подкорку. Только нырни в пучину — дальше не ошибёшься. — Это сильнее всего. Важнее всего. Это то, что мы есть. Дьяволица была с ним согласна. Я — нет. И моё мнение всё ещё имело вес, чтобы там себе эти Морские дьяволы ни решили. — Я пока есть я, — возразила в ответ. — И мне нужно к Кайдо. Тебе, кстати, тоже. Он обернулся. Глянул сверху вниз как на шавку, внезапно осмелившуюся на него тявкнуть. Что-то мелькнуло в его взгляде — древнее, злое, неконтролируемое. Я сглотнула, ощутив как колотится в глотке пульс, с огромным трудом унимая нарастающее раздражение. Бояться и свирепеть одновременно — умеем, практикуем. Атмосфера между нами накалялась, и я уже начала радоваться вероятному возвращению к рукоприкладству. Это было проще, чем разгребать всё то дерьмо, что валилось на меня без остановки. Схлестнуться не дал Мистер Пингви, взявший резкий старт, чем вынудил меня припасть на четвереньки, а Фурию — взмыть вверх. Дистанция с «Унылым» значительно сократилась, и я с тревогой поглядела на последовавшего за нами по воздуху собрата дьяволицы. Тот ловко подстроился под порывы ветра, держась совсем рядом и не сводил с меня своих звериных глаз. Пробирало до нутра. И злило. — Куда это ты намылился? Отвали уже. — Я слишком долго ждал. Мы должны вернуться вместе. Если тебе нужен Кайдо… ладно, он всё равно по пути. Ого, прямо одолжение сделал. Я недоверчиво сощурилась, выискивая подвох. Но поди разбери эту дьявольскую душу. Да и по морде мало что прочтёшь, и не факт, что выводы будут верными. — Ты внезапно стал спокойней. Словно… — Ты парма, — сказано было так, словно это всё объясняло. Куда уж там. Я, кажется, уже готова была смириться с тем, что ни черта не понимаю. Прикрыв глаза, попыталась об этом не думать. Сперва разберусь с балаганом, устроенным на борту, а дальше — по мере поступления. Интересно, Требол уже отклеился от палубы? Вот гундежа будет… Ещё ведь с Доффи и Йонко общаться. Отчитываться. Не хочу. Вот просто, задолбали все. Но куда деваться? А с Фурией что делать? Это же бомба замедленного действия. — Ты ведь не отстанешь, да? — ответом был мощный хлопок крыльев, вынудивший Мистера Пингви заворчать и слегка отклониться. Неужели он его дразнит? Вот скотобаза. Нашёптывая всякую успокаивающую чушь, погладила Морского Короля по нежной коже промеж глаз. — Раз так, то не смей никого трогать. Ты меня понял? Морской дьявол издал раздражённый рык, вильнул вбок, поймав резкий воздушный поток, в процессе огрев меня хвостом по спине. Аж дыхание свело. Зато этой падле весело — вон, как оскалился. Превосходно. Лучше просто быть не может.***
За бортом плескался кипяток. Ход был выбран самый тихий, но вода то и дело окатывала нижнюю палубу редкими брызгами, а попавшим под них матросам приходилось скрипеть зубами и молча терпеть. Хоть разница в температуре воздуха и моря окутала оба судна революционеров плотным пологом тумана, приказано было соблюдать максимальную тишину. Они крались вперёд, стремясь подобраться к нужному острову незамеченными до самого последнего момента. В спину дышал Дозор, но они опережали их на добрых полдня пути. Если разведка принесёт хорошие новости, им хватит времени и на захват цели, и на безопасный отход, а там останется лишь успеть достичь территорий, охраняемых временным союзником. Хельга раздражённо смахнула с лица капли влаги, зачесав назад влажную чёлку, и вновь вернула руку на штурвал, строго придерживаясь курса. Рыжему Шанксу она не доверяла, но Драгон пошёл ва-банк, рискуя многим, и если они справятся, то вернут Дэна и получат величайшего учёного современности. Афера Рыжему пришлась по душе — бывший юнга Короля Пиратов уже полгода штурмовал Новый Мир, выгрызая себе территории и ресурсы, так что столь наглая операция не оставила его равнодушным. Что ему пообещал Драгон, Хельга не знала, но вряд ли именитый пират, претендующий на роль четвёртого Йонко, согласился бы на какую-то мелочь. Хуже всего была неизвестность. Лидер их, очень редко скрывавший что-то от своих подчинённых, в этот раз многие подробности оставил при себе. Но она всё равно вызвалась в первых рядах и не планировала уступать кому-либо. Пусть даже в сопровождении у неё королева — хоть и несколько нестандартная королева, — и кое-кто не менее значимый, Хельга шла впереди, взяв на себя командование. Лёгкий порыв ветра прошёлся по шее сзади, подарив кратковременное облегчение, при этом вынудив оторваться от управления судном и обернуться к долгожданному гостю. За штурвал тут же шмыгнул хмурый помощник, а Хельга, пока обходила фок-мачту, за которой укрылся разведчик, поразилась тому, сколь сильно затекли ноги и спина. Нервы? Что же, вполне обосновано. — Как прошло? — едва слышно спросила она у высокого силуэта с птичьим клювом. Тот встряхнулся и пожал плечами — огромная накидка едва слышно зашуршала сотнями пёрышек. В клубах тумана бледная кожа и тёмные одежды придавали гостю вид потусторонний и мрачный. Образ неведомого создания дополняли маленькие острые ушки и абсолютно лысый череп. Чуть склонившись, разведчик вынудил Хельгу потянуться навстречу, привстав на носки, и лишь тогда заговорил. Карасу всегда был тихоней. Скорее бормотал, чем говорил, но поди скажи ему, что он мямлит — влетит так, что мало не покажется. Клюв-маска заглушала и без того тихий голос, коверкал слова, но девушка слушала внимательно и запоминала. Тот факт, что Драгон выделил им в поддержку целого претендента на место командующего Северной армии, но при этом позволил командовать ей, вынуждал Хельгу мыслить максимально здраво. Она не могла позволить личным чувствам взять верх и подставить всех под удар, но всего одно упоминание о том, что от судна Дэна остались лишь щепки, а на острове царит разруха, вынудили крепче сжать кулаки. Маленькое колечко на правой руке, скрытое под перчаткой, сжало палец до онемения. Никаких ошибок. Они уже и без того потеряли в Новом Мире один корабль. Провернуть операцию, раздать подзатыльников, а затем — личное. Дослушав доклад, Хельга кивнула, едва слышно поблагодарив Карасу, двинулась к кормовым огням и подожгла средний. Спустя мгновение в белесой завесе слабо затрепетал жёлтый огонёк — экипаж шедшего за ними в кильватере судна сообщение принял. Команды раздавались в спешке, но без нарушения тишины. Едва слышно скрипнула древесина, паруса натянулись и судно накренилось, меняя курс. Вновь черпнуло воды, окатив Хельгу до колен. Она лишь раздражённо стряхнула влагу с сапог, не забыв бросить своё коронное «фе», — с событий в Биронии прошло достаточно времени, чтобы развить и второй тип Воли. Но ткань брюк буквально через секунду остыла и неприятно липла к ногам, добавляя свои крупицы негодования в чашу терпения, и без того уже трещавшую по швам. Хотелось действовать — вскинуть оружие и отстрелить голову-другую. Рука непроизвольно потянулась к наплечной кобуре, пальцы коснулись рукояти пистолета. Это помогло успокоиться и вновь вернуться к здравой оценке ситуации. Противно каркнул ворон — Карасу, обернувшись стайкой ворон, унёсся в густоту тумана. Сам себе на уме. Но Хельга знала, кто там, в той стороне. Тоже крадётся сквозь туман и редкие рифы. Отвлекающий манёвр им не помешает — Адмирал Дозора не тот противник, с которым стоит оставлять тылы открытыми. Да и остров уже можно было разглядеть на горизонте, и времени на размышления не оставалось. Всё пройдёт как по маслу. Если нет — что же, тогда точно полетят головы.***
Высадка на палубу проходила в полной тишине. Мои оболтусы вроде и вышли встречать, но приближаться не спешили. Так и стояли в отдалении, пялясь на зависшего в небе по правое плечо от меня чудовище. Мне даже оборачиваться не нужно было, чтобы понять, что эта образина скалилась всем в ответ своей зубастой пастью. Требол — всё такой же склизкий и бугристый, в полном здравии и целостности — потоптался на месте, скривился, подтянул сопли и… уполз прочь, достав из кармана муши Дофламинго. Лишь бросил через плечо, чтобы явилась к нему через двадцать минут. Гладиус кивнул мне и вернулся к штурвалу. Все остальные продолжали держать дистанцию. Нет, я всё понимаю, у меня там стремота крылатая за спиной, полчаса назад пытавшаяся нам всем вломить, но аж обидно стало. — Всем привет. Я жива. Рада, что и вы тоже. Будто по команде, Луч и Хеди рванули ко мне, вцепились в руки и поволокли подальше от бортов. Фурия опустился на планширь, тот скрипнул под немалым весом, и «Унылый» тут же возмущённо зароптал на дьявола. Я обернулась, решительно потребовав: — Не зли корабль. И не вреди. Морской дьявол сощурился и слегка склонил голову, будто прислушиваясь. Кажется, ворчание живого судна его не впечатлило, но и делать что-либо он пока не спешил, замерев на месте, словно горгулья. — Побудь пока на палубе… пожалуйста. Меня даже косым взглядом не одарили. Ладно, если начнёт буянить, «Унылый» мне сообщит. На крайний случай можно пожертвовать одним парусом, развязав тем самым Гладиусу руки, не вредя при этом судну. Жаль, раньше не сообразили. Или… не жаль? Я всё ещё не понимала толком, что со мной произошло. Но, чёрт подери, всё же тревожно вот так просто оставлять Морского дьявола на борту. Глубоко вдохнула, выдохнула, успокаиваясь, после чего проследовала за своими девчонками, позволив утащить себя на камбуз, где и поинтересовалась: — Где наша рыбка-мутант? — Я попросила Детку оглушить его, — призналась Хеди, торопливо мешая себе большую чашку сладкого кофе. И проволок же Кипп эту дрянь на борт, ещё и подсадил часть команды на него. Луч тем временем готовила мне чай и парочку бутербродов. — Вылавливала его уже я. Сейчас он в трюме. Зол и обижен. — Тоже мне цаца, — фыркнула в ответ и приняла свой напиток, поблагодарив Луч. — А почему все такие мрачные, но при этом шёлковые? Женщина тяжело вздохнула, опустилась на табурет рядом со мной и взяла за свободную руку. Это заставило отложить пищу в сторону и напрячься. Что ещё? — Кайдо обещал со всех шкуру содрать, если вы с Фурией не вернётесь, — ответила Луч. — Звучало страшно, — добавила минк. — Там у него кто-то орал на заднем фоне. Так что, мы поверили. — Особенно Требол, — Луч неожиданно улыбнулась. — Говорить пришлось ему, как старшему в Семье, и направленной на себя агрессией он явно оказался недоволен. Да и сейчас точно по шее получает. Да уж, поди возрази Йонко, когда даже Донкихот рядом с ним ведёт себя прилежно. Вот и поделом этому слизняку — нечего строить козни и обижать меня. В дверь постучали, тут же её приоткрыв. В проёме застыла Детка Пять, интересуясь: — Я чем-то могу помочь? Промеж её ног в помещение просочился Варди, тут же взглядом выпрашивая еду. Не дам. Это мои бутерброды с сыром! — Поможешь с готовкой? — попросила Луч, и девушка тут же засветилась от счастья, буквально вбегая в помещение. Кажется, у нас на борту она больше была на подхвате, чем осознано следила за моей командой. Но расслабляться в её присутствии всё равно не стоило. — Сколько времени мы потеряли? — Гладиус утверждает, что час и двадцать три минуты, — отозвалась Детка, с лёгкостью водружая огромную кастрюлю на плиту. — Будем на месте на закате. Поблагодарив её, вгрызлась в перекус, и едва не подавилась, обнаружив в двери злобную рогатую морду. Как вышло, что Фурия подобрался так близко, а меня ни судно, ни мой монстр не предупредили? Или они тоже от всего устали, и пока эта тварь не грозится убить всех и вся, его попросту игнорируют? Я нахмурилась. Дьявол принюхался и огляделся. — Где ты его прячешь? — Кого? — отпив чая и не сводя с Фурии грозного взгляда, свободной рукой скользнула к набедренной кобуре, обнаружив ту пустой. Чёрт, очередное утопленное оружие. — Корм. Давно нормально не ел. Все напряжённо замерли, не зная, чего ожидать от внезапно спокойного чудища. Дьяволица раздражённо закопошилась, и я отчётливо ощутила полное отсутствие желания делиться нашим стратегическим запасом тритоньего мяса. Тоже мне, дармоед нашёлся. Пусть идёт и охотится. «Икту воин. Редко добытчик» Едва не выронила чашку — так буднично этот голос в голове прозвучал. Э, нет. Одно дело, когда она вторгается в сознание и пытается сломать, а это… как-то обыденно, что ли. Не нужно мне это. Бороться и сопротивляться привычнее. А подобное — пугает до мурашек. Словно я уже проиграла. — Я сказала, чтобы ты никого не трогал. Хочешь есть — подожди. Скоро всё будет готово. Пригнувшись, Фурия сунулся в помещение, и крылья вползли за ним следом, как кожистый шлейф. На камбузе сразу стало чертовски тесно. Вмиг вернулись тревоги и страх — начни он буйствовать, без жертв не обойдётся. Морозильная установка внезапно вздрогнула, привлекая внимание дьявола. Тот шагнул к ней, грубо рванул дверцу, едва ту не оторвав, порылся свободной лапой в недрах ящика, окутанный белым паром, извлёк слабо промороженный шмат мяса и, закинув тот в пасть, побрёл прочь, опрокинув кастрюли, задев кухонную утварь крылом. Морозилка так и осталась открытой, и Луч поспешила исправить это, пока Детка Пять спешно собирала посуду. Варди вылез из-под стола и ворчливо зарычал монстру вслед. Дожевав бутерброды и запив те остатками чая, решительно встала из-за стола и побрела выполнять капитанский долг, попросив накрыть стол для себя и гостя на палубе. Первым делом посетила трюм и Сердце корабля. Искандер сидел в дальнем углу, обмотанный цепями по рукам и хвосту. Обнаглевшие муши, ощутив послабление в надзоре, расползлись по всему помещению. Одна улитка вообще нагло разместилась на голове у тритона и тихо мурлыкала во сне. Стоило ступить на порог, как мини-армия моллюсков тревожно заворчала и даже предприняла попытку шустро занять покинутые места. Спешащие улитки — выглядело забавно. Гроза муши в хате. Бегите, глупцы. Что же, хоть кто-то меня беспрекословно слушается. Сердце корабля призывно мерцало, так и маня развалиться и расслабить. Но дела не ждут. Лишь мысленно поблагодарила «Унылого» за заботу и разместилась напротив тритона, усевшись по-турецки. — Давай договоримся, — сходу начала разговор, подбирая к замкам на цепях нужные ключи из связки, которую передала мне Хеди. — Мы плывём в задницу. И там, после Кайдо и всех пиратских дел, будет ещё не один шанс пообщаться с моими новыми собратьями. Первый ряд цепей, охватывавший грудь Искандера, сполз, грузно рухнув на дощатый пол. Я взялась за второй замок. — Я устала, Искандер. Ты даже представить себе не можешь, насколько я от всего этого утомилась, — очередной щелчок замочной скважины, и стоило дужке выскользнуть из корпуса, новый слой металла сполз с тела тритона. Тот внимательно слушал меня, стараясь не шевелиться. — Так что, — улыбнулась я, освобождая ему руки, — если хочешь быть съеденным, потерпи ещё немного. Пара дней, и будешь перевариваться в чьём-то дьявольском брюхе. Ты же этого так и ждёшь? Последний замок быль открыт, и плавники его хвоста развернулись, подёргиваясь, словно их судорогой скрутило. Искандер растёр запястья, потянулся всем телом, собрал растрепавшиеся волосы в рукотворный неаккуратный клубок, не проронив при этом ни слова. Даже не скалился мне в ответ, как он обычно это делает. — Сиди здесь, — попросила его, поднявшись. — Я не смогу нормально драться с Фурией. Что-то с нами не так, мы словно… — Родня, — я вздрогнула, вспомнив всё, что почувствовала в конце нашего столкновения с собратом дьяволицы. Странное ощущение родственности, что посетило меня после схватки, так и не отпускало. — Он больше, сильнее. Но такой же, как ты. Звучит так, словно с разной силой по одной струне бить. Вот здесь, — он ткнул пальцем висок, указывая на место, которым воспринимает всё это. — Воля, значит… — Когда-то мне не верили. Считали безумцем. Но вы существуете. А океан, он поёт. Он бормочет. — А что ты от прямоходящих рыб хотел? — хмыкнула я. — Воля дар редкий. А ты и без него с кукушкой не дружишь. Он мне улыбнулся. Нормально, чёрт подери, улыбнулся. Даже слегка утомлённо. — Будь паинькой, Искандер. Не провоцируй нас. — Я подумаю над твоим предложением. Ах так? — Удумает чудить, прибей его чем-нибудь, — попросила корабль и поспешила покинуть трюм, провожаемая довольным смехом тритона-полудурка. За дверью что-то грохнуло, и смех оборвался, сменившись злобным шипением. За «Унылым» не заржавеет. С Треболом беседа не задалась. Мне лишь в очередной раз указали на моё место и посоветовали не облажаться, напоследок кинув, что Доффи сейчас слишком занят и зол, так что сам со мной свяжется. Даже любопытно стало, кто в случае неудачи меня прихлопнет первый. Там уже, судя по всему, очередь выстраивается. Все меня обижают. И Роси нет рядом, чтобы потискать. Интересно, как они там все? Прошуршав по карманам, поняла, что ещё и без муши осталась. Пока Луч толком не наладила контакт через морских слизней, с Тенью и остальными мне не связаться, но вот Сэму стоит чуть позже перезвонить и сказать, что я в порядке. А заодно и к встрече подготовлюсь. Надеюсь, Йонко мой небольшой подарок придётся по душе и сменит его гнев на милость. Быстро ополоснувшись в душе, была приятно удивлена обнаружив, что каюту кто-то заботливо вычистил, избавив от хождения по склизкому минному полю в попытках собрать нужные вещи. Одной головной болью меньше. Переодевшись в строгие, но свободные брюки и белую рубашку, закрепила под манжетами ножны, а на плечах — кобуру. Подумав немного, плюнула, и закатала рукава, отдав предпочтение быстрому доступу к оружию. Накинула поверх рубашки короткий тёмно-зелёный жакет без рукавов, а на ноги надела туфли, чертовски смахивающие на оксфорды. Покрутилась перед зеркалом, и решила отказаться от набедренной кобуры а так же сменила поясные ножны. Туда и определила подаренный клинок, заменив им старый и привычный. Что же, арсенал вроде хорош, но что-то последнее время меня ничего не спасает. Не готовы мы были к Новому Миру, но с обстоятельствами спорить бесполезно. Очередной раз глянула в зеркало и скривилась. Взъерошенный и задолбавшийся Брокер к вашим услугам. Да-да, я чувствую себя так же паршиво, как и выгляжу, товарищ Йонко. Всё ваш ручной Морской дьявол виноват. Ну что, здравствуй, мой заклятый враг… расчёска. Так, где-то были приобретённые ещё на Сабаоди средства для укладки. Пока возилась с волосами, накатил голод. Следом за ним пришли онемение, холод и привычный шум в ушах. Поспешила выдвинуть ящик и, достав аптечку Киппа, принялась набирать в шприц лекарство. Руки начали подрагивать. Море, я как наркоманка. Горько ухмыльнувшись, вогнала иглу в вену, ощущая каждой мышцей, как сопротивляется присосавшийся ко мне монстр. Надоедливые боли и шумы ушли, но тут же им на смену пришло уже знакомое давящее чувство в груди. Будто на сердце кошачья лапка опустилась — мягко, тепло, но увесисто, не позволяя забыть, что вот-вот выпустят когти. И через все эти ощущения осторожно пытался достучатся корабль, предупреждая о приближении гостя. Обернувшись к окну, немного опередила Фурию с его визитом. Весьма ловко впорхнув в помещение, тот сразу же двинулся на меня, раздражённо подёргивая ноздрями. А заметив валик с препаратами и шприцами, снёс его к чертям, исполосовав стол когтями. Из железного, мать его, дуба. Медленно отодвинула стул, но вставать пока не спешила, опасаясь спровоцировать Фурию. Тот в свою очередь не стремился крушить всё вокруг. Лишь морщился, втягивая рывками воздух. — Воняет, — пожаловался он и фыркнул, как рассерженный кот. — И делает тебя слабой. Отдаляет. С грустью отметила, как от ножки стола медленно тянется ручеёк светлой жидкости, собираясь у щели меж досками и исчезая там. Интересно, сколько ампул я потеряла в один миг? Сколько дней моей жизни только что были так просто вычеркнуты. В коридоре загремели шаги, дверь резко распахнулась, грохнувшись о стену и явив свету вооружённую шваброй Хеди. Страх и ужас семи морей. — Я в порядке, — не сдержалась, и всё же улыбнулась ей, так и не сдвинувшись с места. — Я… — минк перевела дыхание, набралась смелости, и заявила: — В общем, решила за ним проследить. И ещё, мы там стол накрыли. Ждём… вас. Благодарно кивнула ей и пообещала, что скоро выйду. Ещё немного помявшись у входа, гиена всё же покинула нас, забыв прикрыть дверь. Или это специально — чтобы не возиться, если что? Море, какие они у меня все милые. Кроме Искандера, конечно. — Зов становится мягче, — прошептал Фурия так, словно делился со мной сокровенной тайной. — Ты заметила? Пока что по моим венам струилось лекарство Киппа, так что при любом раскладе всё ощущалось легче. Отступало, ослабляя давление. Но часть меня была с ним согласна, ведь буквально недавно, окунувшись в море, я выдержала. Не поддалась, сохранила себя. Что-то, и правда, изменилось. — Да, заметила. Но что происходит? И… Сколько же у меня было к нему вопросов. В голове всё просто перемешалось. Сейчас, когда Фурия не стремился нападать, не шарахал мощью своего магнитного поля и не сверкал свирепо глазищами, его хотелось взять за шкирку и трясти. Пока всё не выдаст, пока я не разложу всё по полкам, отделив ложь и домыслы от фактов. Пока не уясню, наконец, что мне делать и как жить дальше. — Что мы такое? Парма. Икту. Почему… ты крылатый? Оскал на его морде, казалось, растянулся до ушей. Выглядело страшно. Распахни он эту пасть, и моя голова отлично там поместится. Из горла его вырвался странный, клокочущий звук. Сперва тихий, тот постепенно набирал силы, переходя в гулкий, вибрирующий смех. Услышь такой ночью в тёмном переулке, и мокрые портки тебе обеспечены. Наверное, так и положено смеяться твари с морских глубин. Ржать с ничего не понимающей меня, не дав ни единого ответа.***
После того, как ему наложили кучу швов, заправив лекарствами, Дэн притих. В мыслях царила пустота, тело было вялым и опухшим, а мир вокруг — каким-то уж слишком шумным и суетливым. Так что периодически он смежал веки, погружаясь в полусонное состояние, надеясь, что хотя бы до следующего дня его оставят в покое. К чёрту разведку и полезную Драгону информацию. Он устал и ему было так паршиво, что как-то на всё было наплевать. Даже на Корвина, безостановочно злорадствующего за его счёт. На самом деле, они оба были хороши — сами же себя до подобного состояния и довели. Но говорить это фруктовику было решительно лень. Так он и валялся бы в своём углу на заботливо выделенном матраце — в лазарете было душно и несло чем-то тухлым, чтобы оставаться там весь день, — почти позабыв о самом главном. Брокер. Все они ждали Брокера. И когда корабль ощутимо качнуло, дав понять, что Йонко оторвал свой зад от палубы и решил пройтись, Дэн вынудил себя встать и проследовать за гигантом. Путь до фальшборта казался вечным. Но на выручку пришёл Корвин, заботливо подталкивая в спину с ободряющим «сдохнешь, когда я разрешу». Ну просто душка. Дэн его в тот момент почти любил. Солнце уже опускалось к линии горизонта. Висело ярким шаром, заливая небо и море рыжим светом. Облака растянулись чёрно-белыми штрихами, частично переплетаясь в дымчатый паутинный узор. Небольшое судно на фоне солнца казалось игрушечным. Маленькая чёрная фигурка весьма резво рассекала волны, двигаясь гораздо быстрее, чем это могли позволить ему слабая ветреность и его общая парусность. Дэн пригляделся, и вмиг признал судно. В конце концов, он на нём почти два года рассекал моря, начав свой пусть с простого рядового бойца армии Драгона. Вязал канаты, драил палубу, латал пробоины, подбухивал в трюме, валялся в лазарете. Затем подрос, окреп и взял на себя командование, но всё так же придерживался двух последних пунктов. С «Унылым» они пережили многое, и теперь, глядя на то, как живой корабль стремительно приближается к ним, Дэн не мог понять, что ему чувствовать по этому поводу. С тех пор как Кипп угнал судно, скрываясь в неизвестном направлении, они предприняли три попытки его разыскать. Каждый раз след был ложным, и они махнули на судьбу этих двоих рукой. Выходит, зря? Особенно после того переполоха на острове рыболюдей, о котором их оповестил Хак. Их доктор оказался никем иным, как отставным псом правительства, послужной список которого, любезно озвученный Драгоном, заставил побледнеть многих. Глупо было надеяться, что врач-убийца будет сидеть себе где-то в глуши, дожидаясь последнего часа. Такие люди никогда не могут успокоиться. Тем более, по словам того же Монки Ди, корабельному доктору было за что его ненавидеть. Что же получается? Предатель связался с Шичибукаем? Вполне возможно, ведь не просто так они утратили целый экипаж в попытках подорвать авторитет Семьи Донкихот в Новом Мире, попутно выручая нового соратника. Кажется, все их неудачи в этом море имели вполне логичное объяснение. Зло выдохнув, Дэн выпрямился, взглядом выискивая на палубе подошедшего совсем близко корабля знакомый крупный силуэт, но обнаружил лишь здоровенного мерзкого вида мужика и две женские фигуры рядом с ним. Ещё кто-то выворачивал штурвал, и Дэн лишь отметил привычный для многих революционеров стиль одежды — викторианский с множеством заклёпок и деталек на манжетах и отворотах, — ещё одна фигура шустрой мартышкой скакала по снастям, но к приматам явно не относилась. Революционер впервые видел минка-гиену, поэтому даже засмотрелся, пока внимание не отвлёк некто более привычный и надоедливый. Фурия вынырнул откуда-то из-за парусов, обогнул судно по дуге, получив от Йонко словесный нагоняй, но сразу к команде не вернулся. Грузно приземлившись на палубе «Унылого», тот побрёл к первой замеченной Дэном троице людей, и тут же в их сторону устремился и Донкихот. В отличие от крылатого уродца, Шичибукай потрудился ступить на доски с грацией и мастерским выпендрёжем, разводя руки в приветственном жесте. Дэн скривился, и тут же разозлился на себя — следя за Дофламинго, он как-то выпустил из поля зрения интересовавших его лиц, а теперь за шубой из розовых перьев двоих из них толком разглядеть не выходило. Кроме, разве что огромного, горбатого мужика в очках, которого он первым и приметил. — Знатная в Новом Мире мерзость водится, — отметил Корвин, и революционер не мог с ним не согласиться. Тем временем Донкихот, перекинувшись с командой парой слов, развернулся, делая правой рукой движение по дуге, и по воздуху двинулся уже с пассажиром, крепко вцепившимся в отворот его рубашки. Чутьё подсказало Дэну, что этот человек ему и нужен — не просто так все были оставлены позади, а этого потащили прямо к Кайдо, раздражённо скрестившего на груди свои ручища. Молодой человек решил приблизиться к месту действия, но помимо него любопытствующих было ещё уйма. Парочку спугнул своим рыком Корвин, так от него и не отставший, остальных разогнал уже Фурия, пронёсшийся над макушками самых осмелевших. Йонко вытянул руку, словно ожидал своего охотничьего сокола, и монстр не подвёл, вцепившись в запястья мёртвой хваткой. Великан даже не поморщился, лишь любовно проворковав: — Совсем ты у меня охренел. Давно не били? Крылатое чудище рыкнуло и взобралось на самое плечо гиганта, получив предупреждающий тычок пальцем, остановивший его от дальнейшего продвижения. Донкихот уже был на месте, но ношу свою пока не отпускал. Позиция у Дэна был неудобной — рассмотреть толком он ту не мог, но убедился, что особа эта, судя по телосложению, женского пола. Хотя в этом мире было столько чудиков, особенно в рядах Армии Драгона, что революционер не удивился бы, окажись этот Брокер окамой. — Ну? — Кайдо склонился, и корабль крякнул, кренясь под его весом. Дэна, как и часть команды Йонко потянуло в сторону, так что пришлось упираться ногами, сразу ощутив все швы и синяки. — Знакомить будешь? — обратился великан к Донкихоту. — А то вцепился и не отпускаешь. Не боись, не отберу… пока что. Донкихот оскалился в ответ, вывалив свой язык, и разогнул руку, подталкивая женщину вперёд. При этом рука его хозяйски скользнула той от ягодиц к пояснице, всем обрисовав, кто здесь кому хозяин. Брокер не обернулась, лишь оправила упавшие на лицо во время полёта волосы и задрала голову, взирая на рогатого гиганта. У Дэна подогнулись ноги. Сейчас, когда она стояла открыто напротив Кайдо, он её разглядел, тут же признал. Джейд изменилась: вымахала, вытянулась и посмурнела. Стояла, натянутая, как струна, явно боялась, но не отступала. Лишь улыбнулась гиганту, и не принять того факта, что она похорошела, Дэн просто не мог. Труднее всего было поверить, что он ошибался. Что доверился вивр-карте, а не ей самой. Просто принял, что её больше нет, сдался. А она — нет. — Добрый вечер, — поприветствовала его сестра великана, и тот изогнул бровь, удивлённо хмыкнув. Прижимая к груди какую-то папку, Джейд заправила за ухо непокорный локон, и представилась уже куда более уверенным, даже деловым, тоном: — Брокер к вашим услугам. От звука родного голоса Дэн вздрогнул, а затем часто заморгал — глаза наполнились влагой, а воздуха стало внезапно не хватать, так что пришлось бороться за ровное дыхание. Какой же он был идиот. Невнимательный, самовлюблённый идиот. — Вот это ты зря, мелочь. Мало ли, что мне от тебя надо, — Кайдо протянул руку, раскрыв ладонь, и в том, чего он хотел от Брокера, сомнений не возникало. — Дай рассмотрю хоть. Она медлила лишь мгновение. Затем ступила прямо в эту лапищу, ухватилась для баланса за большой палец и когда Кайдо поднял её, присела, спустив ноги у мизинца. Рука двинулась вверх, пальцы охватили ношу со всех сторон, почти сдавливая. Дэн издал едва различимый протестующий звук, рванул было вперёд, намереваясь уберечь, но тут же был отдёрнут назад и прижат к мачте. Солнце уже почти село, тени вытянулись, а фонари зажгли ещё не на всей палубе, увлёкшись развернувшейся сценой, так что Корвина и вяло брыкающегося в его хватке революционера скрывали сумерки. Фруктовик лишь ткнул Дэна в зашитый бок, и тот сразу обмяк, сползая на палубу. Присев рядом с ним, анзуд мягко потрепал по макушке, тихо-тихо пророкотав: — Не дёргайся. Мне нужны ваши страдания, а не быстрая смерть. — Дэн вскинул руку, вцепившись в бинты на груди пирата, рванул на себя, и наткнулся на жёлтые кошачьи глаза. В опустившейся на палубу темноте смотрелось жутко. — Месть обещает быть приятной. Судно вновь вздрогнуло, обозначив передвижение гиганта, и Дэн отпустил противника, облокотился на мачту и отвернулся, устало следя за происходящим. Кайдо Джейд не обидел. Лишь утащил на центральную палубу, освещённую как бальный зал, умостился на своём излюбленном месте, при этом внимательно слушая гостью. Рука его всё ещё больше походила на клетку, чем на удобное и безопасное сидение, и Дэн с этим абсолютно ничего поделать не мог. Лишь сидеть в своём углу и смотреть, удерживая себя от поступков, способных усугубить ситуацию. Злился на себя. И, что самое удивительное, на сестру, которую он же и подвёл. Но всё равно злился. Идиот и слабак. Воистину, потеха для наслаждавшегося происходящим Корвина. И что теперь делать, он понятия не имел.