Злоключения одного наемника

      - Доброе утро!       Прокричал радостный девичий голос, вытаскивая Неймона из сна. А затем незваная гостья запрыгала по кровати, прогоняя весь сон альтмера. Излучающая жизнерадостность и веселье Малика заражала своим оптимизмом и неизменно вызывала улыбку. Девушка подпрыгнула в последний раз и рухнула коленями на мягкую перину. Нелепая, беспардонная, шумная, нелогичная. Полная противоположность всем альтмерским идеалам.       - Вставай-вставай-вставай! Я хочу тебе кое-что показать! – Энергично затараторила девушка, подпрыгивая на каждом слове, совсем не замечая, как задралась юбка ее платья. Всего лишь обнаженные до коленей ноги, но Неймон сразу отвел глаза. Это неправильно. Как неправильно и то, что служанка забирается в постель своего господина и позволяет себе подобное поведение. Хотя Неймон сам допустил подобное поведение, пытаясь мягко достучаться до девушки и объяснить, вместо четкого приказа и наказания за его невыполнение. Он сам позволил ей это. Однако на самом деле какая-то часть внутри все же желала, чтобы все это продолжалось, - вечная скованность и сдержанность альтмеров, плетущих дворцовые интриги, были слишком… набившими оскомину?.. А рядом со взбалмошной Маликой было спокойнее. Щенячья преданность выплескивалась у нее через край, а прямолинейность и бесстыдная честность сбивали и вызывали недоумение. Даже за столь приличное время их странной игры «служанка-господин» Неймон так и не разобрался в мотивах её поступков, хотя и получал странное удовольствие от настолько «неправильного» общества.       Под уговоры девушки мужчина все-таки выбрался из постели. За окном еще стояла темнота, а в окно через приоткрытые тяжелые шторы робко заглядывали звезды. Ни объяснений куда и зачем, ни подробностей, только требование идти, с которым было проще согласиться, чем объяснять почему не стоит. Именно так каждый раз объяснял себе Неймон свои согласие на какое-нибудь по его меркам спонтанное безумство Малики. Удалившись в другую комнату, мужчина в одиночестве переоделся. Неторопливо застегивая пуговицы на своей рубашке, он волей не волей возвращался к мыслям, почему же Малика оказалась здесь и какие цели на самом деле преследует. Убийство отметалось, поскольку сделать это могла и раньше. О его делах в качестве принца никогда не расспрашивала, значит, не шпион. Если бы кто-то из окружения желал подослать любовницу, то отправил бы альтмерскую даму благородного сословия, поскольку только такая женщина могла бы заинтересовать принца. Поверх рубашки лег камзол, а мысли мужчины бежали все дальше. Он понимал, что его посетительницу видели многие слуги, а значит, и вся знать была в курсе его частой гостьи, имея свои догадки на ее счет. Неймон был прекрасно осведомлен, что многие, даже женатые, представители аристократии заводили себе любовниц, но сам в глубине души считал такое поведение недостойным благородного альтмера. Неправильным. Он никогда бы не позволил себе подобного. В особенности с человеком. Но почему тогда он думает об этом сейчас? Почему среди ночи собирается по прихоти служанки?       - Ты там еще скоро? – в дверь раздался настойчивый стук. Малика не обладала и каплей терпения. Её голос как обычно разбил цепочку мрачных размышлений альтмера, заставив вернуться в реальность, где она вытесняла абсолютно всё и вся из его жизни. Сложно было задуматься о чем-то в таком шуме.       - Пойдем, - ответил мужчина, выходя из комнаты. Девушка просияла и радостно схватила его за руку, потащив к дверям из покоев, а потом и к выходу из крепости какими-то забытыми всеми путями. Такое фамильярное поведение служанки к своему господину неприемлемо. Так быть не должно. Но Неймон только крепче сжал чужую теплую ладонь.       А девушка шла, смотря только вперед, уводя принца уверенным шагом всё дальше. Вот они проскользнули незамеченными через сад, выйдя в еще спящий город – тихие улочки, заброшенные переулки и часть разрушенной стены. Его проводница слишком хорошо для чужака ориентировалась в замке и городе, уведя принца Неймона прочь, в лес, что даже стража их не застукала.       Альтмер время от времени поглядывал на свою спутницу, которая бодрым шагом вела мужчину по узкой тропинке. Девушка ловко уворачивалась от свисающих веток деревьев, стараясь их не трогать, ступала уверенно. Мужчина шел позади, отметив её вышколенные шаги охотника. Взгляд Неймона скользнул случайно выше, до подтянутых икр, там, где заканчивался неровно и наскоро обрезанный подол платья служанки. Шрам на левой ноге, будто когда-то арбалетный болт пробил насквозь. Он сам не заметил, как смотрел на эти ноги дольше, чем нужно. Дольше, чем стоило благородному меру.       - Ну вот и пришли! – Эти слова девушки, заставили альтмера очнуться, и он резко отвел глаза словно нашкодивший мальчишка. Он дал Малике возможность увести себя не только из города, но и глубоко в лес. Туда, куда никто не придет их искать. Неосмотрительно.       Но вид действительно открывался чудесный. Здесь, на этой поляне, за их спинами стеной стоял густой Саммерсетский лес, шумя листвой при каждом порыве ветра, а впереди резко заканчивалась твердая земля обрывом над скалистым берегом моря. Шум воды, запах трав. Звезды к этому времени уже потихоньку гасли, уступая свое место солнцу, едва обозначившему над горизонтом воды первые неуверенные лучики света.       - Как-то получилось наткнуться на это местечко и сразу захотелось посмотреть здесь на рассвет. А с тобой будет интереснее! – Малика сразу же выдала свои мысли, опережая новый вопрос Неймона.       Девушка основательно подготовилась, и их уже ждали расстеленный плед, фрукты и вино. Она не могла просто спокойно сидеть и любоваться рассветом. Она ерзала, крутилась и по-детски радовалась, ярко реагировала на все вокруг, задавая сотню вопросов. Ей было интересно всё: от названия цветов, растущих на поляне, где они вдвоем расположились, до звезд, тускнеющих над головой. Неймон ощущал себя взрослым рядом с неугомонным ребенком. Но это нисколько не утомляло. Скорее даже наоборот, рядом с неуемной девушкой он ощущал какое-то спокойствие: он отвечал на сотню вопросов, не задумываясь над своими словами, без оглядки как их воспримут. Он даже почти забыл о существовании советников, генералов, шпионов. Всё это было где-то там, далеко.       Неспешно выползало из-за горизонта солнце, окрашивая небо и воду красным, речь Малики становилась плавнее, вопросы незаметно сменились какими-то обсуждениями ни о чем. Легкое вино быстро уходило за подобными разговорами. Оно как-то незаметно ударило в голову, и Неймон позволил себе расслабиться, забыв про строгую осанку и расстегнув пуговицы своего камзола. Малика продолжала щебетать, и каждое новое слово приносило покой и умиротворение на сердце альтмера. Он уже не отводил взгляда, не скрывая разглядывал ее. Большие глаза, живая мимика на лице, где отражалась каждая эмоция, маленькие руки с узкими запястьями сжимали бокал с вином. Или они обычные для человека? Такая неправильная, такая неальтмерская… Словно диковинный зверек, чей мир непохож на его собственный.       Неймон был больше привычен к высоким альтмерам, поэтому невысокая человеческая девушка казалась еще меньше и беззащитнее. Но именно мысли о мнимой беззащитности спутницы заставили вспомнить утренние размышления, преследовавшие его каждый день с их встречи, а из-за вина и лишней расслабленности ненужный вопрос сам соскользнул с языка, перебив рассказ собеседницы:       - Ты наемный убийца?       Мужчина сразу же пожалел. Впервые он так напрямую задал столь важный и деликатный вопрос, видимо заразившись её бесцеремонностью. Сомнений у него не было, но так напрямую спрашивать тоже не стоило. Мало ли как та поведет себя в стрессовой ситуации? Девушка остановилась на полуслове. Только шум воды и легкое шуршание листьев от ветра врывались в эту напряженную тишину. Малика отвела взгляд, задумчиво тряхнула головой и… утвердительно кивнула. В горле у Неймона пересохло. Где-то в глубине души он надеялся, что ошибался.       Малика сложила ладони на своих коленях, тяжело вздохнула, явно набираясь решимости, и, зажмурившись и сжав в пальцах ткань юбки, выпалила:       - Я из Темного Братства!       Забытая злость вспыхнула внутри, заставив вспомнить об этих мерзких преступниках. Ох, как же сильно он ненавидел тех ублюдков. Безумных религиозных фанатиков, совершающих «жертвоприношения». Безумцев, перебивших отряд альтмеров во главе с его дядей, который был единственным, кому с детства и во взрослой жизни мог доверять Неймон. Он даже напряженно выпрямился, не зная, что делать дальше. Он все-таки получил ответ на вопрос, который желал бы не знать наверняка.       Но вид девчушки перед ним, такой нелепой и потерянной… Он не мог до конца поверить, что она часть подобных фанатиков. Не вязался её образ с ними. Но разве все убийцы не притворяются беззащитными ягнятами?..       Как бы не пытался, но мужчина так и не смог связать Малику с беспринципными маньяками. Может, даже и не хотел. Они так и остались безликими монстрами, а Малика… Она была для него нелепой девчушкой, которая зашуганно мнет юбку, собирая её в складки и всё больше обнажая ноги.       Вздохнув, Неймон протянул руку и погладил её по волосам, желая успокоить бестолкового ребенка. Девушка вздрогнула от прикосновения и неожиданно для него подалась вперед, сильно толкнувшись ему в грудную клетку головой, от чего мужчина рухнул на спину. Он почувствовал, как её пальцы сжали камзол на спине. Объятия. Последний раз его обнимала только сестра, да и он был тогда еще ребенком. Мер неуверенно обнял её в ответ. Непривычно.       - Как давно ты здесь? – Поинтересовался Неймон, смотря вверх на лениво плывущие облака по голубому небу. Странное место для подобных разговоров. Да и сама ситуация так же нелепа. Он бы не поверил, если бы она стала отрицать свою причастность к Братству, но так же не понимал, почему сразу рассказала.       - Больше двух месяцев… Или трех? – Голос звучал её глухо. – Слишком много всего было… Я потеряла счет времени…       Неймон нахмурился. Он почувствовал, что она умолчала о чем-то. Но больше его беспокоило время. Даже два месяца скрываться человеку было почти невозможным. Да, Айрен привезла с собой нескольких людей, но он успел разузнать о них достаточно. И этой девушки среди них не было. Хотя может она оставалась незамеченной, скрываясь в забытых коридорах, учитывая то, как она вывела его сегодня.       - Зачем ты на Саммерсетских островах?       - Да низачем, - она расстерялась. – Хотя…       - Что «хотя»? – Голос Неймона выражал спокойствие.       - Один из наших… Нет, не из Братства. Союзник. Он был среди приближенных к трону, - она смотрела куда-то в сторону, её глаза бегали. Нервничала. Девушка слишком сильно льнула к нему, и мужчина чувствовал её напряженное дыхание, как быстро бьется её сердце. – Его задачей было передавать важные сведения, а при необходимости убить правителя. Внести смуту. После его смерти я собиралась занять его место и…       Она замялась. Мужчина успокаивающе погладил её по спине и мягко сказал:       - Продолжай. Всё в порядке.       - Я думала убить тебя и Айрен, но… Мне как-то объяснили, что в этом нет смысла. «Отруби одну голову, появятся две». Как-то так… Кого-то из вас могут заменить быстро советником, как бы это не звучало. Самым легким вариантом было бы натравить вас друг на друга. Убить Эстре и подставить Айрен… Прости… Я… не хотела напоминать тебе…       Неймон задумался. Малика крутилась здесь уже очень давно, за два-три месяца её даже не заметили, и на самом деле могла подстроить смерть его кайнледи, причиненную якобы руками королевы. Тогда он бы с сестрой сцепились бы друг с другом. Вот только ничего этого не понадобилось бы. Они и сами преуспели: кайнледи Эстре использовала брак как средство для достижения власти. Только полный дурак не понимал с самого начала, кто же стоит за Сокрытым Наследием и к чему это ведет. Неймон предпочитал закрывать на это глаза. И видимо, сестра тоже, раз убийство его жены произошло против её воли. Хотя злость на Айрен, выгораживающую того оборотня, копилась. Однако слова Малики заставили вспомнить, кто их враг и кому выгодна междоусобица. Империи.       - Братство служит Империи? Мне казалось, что прошлый и новый императоры желали выкорчевать вашу… гильдию с корнем.       - Нет, - девушка замотала головой. – Мы союзники. Это наш единственный шанс на выживание. И их, и наш. Империя в случае проигрыша будет уничтожена вами, а нас перебьют либо имперцы, либо эльфы. Так что мы взялись за того, кто обещал нам жизнь. Я не хочу видеть снова, как умирает моя семья… Какими бы они не были, но они любят меня…       Запутавшийся ребенок. Не более того. Даже какая-то печаль коснулась мужчины, от понимания того, кто же на самом деле перед ним.       - Тогда почему не выполнила, что следовало? Почему предаешь свою семью?       - Я не предаю! – Малика была возмущена. – Просто ты спросил, а лгать тебе я не хочу. Да и разве это что-то изменит?       Неймон не стал отвечать. Изменило. Ведь с каждым днем желание мести нашептывало темные мысли по поводу дальнейшей судьбы его сестры. А слова девчушки разрушили этот снежный ком обид. Отрезвили. Напомнили, что конкуренция и ссоры между королевой и принцем сыграли бы на руку Империи. Тем и так повезло, когда армию Доминиона значительно ослабили маомерские некроманты. Зато благодаря тому оборотню, как бы не противно сейчас было это признавать, конфликт завершился быстрее, чем мог бы, и с гораздо меньшими потерями, открыв выход в море и дав наконец возможность ударить по Империи. Возможность, которой они скоро воспользуются.       - Так ты не ответила почему не выполнила то, что необходимо ради Братства.       - Не смогла… Не нашла в себе силы.       - Почему?       - Потому что люблю тебя.       Мужчина решил, что ослышался. Это была странная и нелепая причина.       - Я же все-таки человек, - она посмотрела прямо ему в глаза. – Все мы совершаем глупые поступки под воздействиями эмоций, причина которых нам самим зачастую непонятна. Но зачем теперь об этом задумываться, если неизвестно, что будет завтра? Я боюсь того, что будет. Поэтому желаю жить только сегодняшним днем. Не думать о причинах. Поэтому рассказываю всё, потому что люблю. И не думаю, что последует за этим.       Она приблизилась и робко коснулась своими губами его. Это было неправильно. Благородному альтмеру не подобает такая близость с человеком низкого происхождения. Но почему тогда поцелуй продолжается? Почему становится настойчивее? Нельзя.       Неправильно.       Но это только щекотало нервы. Ни одна альтмерская женщина не позволила бы себе такого поведения. Не приблизилась бы без соблюдения этикета, не поцеловала бы после столь непродолжительного знакомства, не расстегивала бы его рубашку так торопливо, не разрешила бы так сжимать себя, не срывала бы с раздражением сама свое платье, не просила бы продолжать. Не делала бы то, что делала эта девушка.       Всё это было так нетерпеливо, так неправильно и так опьяняюще.