Эстетика нищебродства

      Бли-и-и-ин, моя голова-а-а. Вот так всегда, если лягу под утро, на следующий день буду иметь мигрень, чувствовать себя совершенно разбитой, слабой и… Вообще, такое ощущение, будто меня били три дня подряд. Вот и сейчас я вареной медузой растекаюсь по… А по чему я, собственно говоря, растекаюсь? Мягкое… Это рука? Я подскочила, как ужаленная, но подо мной был только ворох ткани и ничего больше. Боже, и привидится же такое. Рука, блин… Я уж подумала, что ночью Клопен домой вернулся. Кста-а-ати, а почему это ночью Клопен домой не вернулся? Я выглянула из палатки. По ощущениям и общему состоянию природы можно судить, что сейчас 8-10 часов утра. В средневековом городе, в котором считается нормой подъём в 5, это очень позднее утро. Погода хорошая, солнышко светит, небо чистое, а мне бы сейчас мягкий халатик, тапочки, душ и кофе. Каждое утро все мои мечты сводятся к этому нехитрому перечню. Ладно, хрен с этим кофе. Сейчас гораздо интереснее узнать, где Клопен и можно ли мне покидать в одиночку двор Чудес. Вдруг это считается за побег, и мне снова могут смертную казнь впаять. Испытать повторно все эти прелести мне неохота.       Я отправилась на поиски мужа, попутно пытаясь привести себя в более-менее божеский вид. Место вчерашней вечеринки было похоже на поле боя. Наверное, именно так выглядело Бородино или Ватерлоо. Мертвая тишина и огромная площадь, усыпанная лежащими (трупами) людьми. Как же прекрасен двор Чудес по утрам. Спокойно, тепло, светло, никто не пытается тебя убить. Благода-а-ать. Ну что ж, пора выполнить долг хорошей жены и найти «труп» Клопена. Осторожно перешагивая через неподвижные тела, я двинулась на поиски.       Прошёл час, а ревизия площади так и не дала результатов. Мне уже давно пора быть «на работе»! Я раздраженно топнула ногой, зацепилась за чью-то конечность и рухнула, видимо, не на землю. Тело подо мной выругалось.       — Прошу прощения, — пробормотала я и поднялась.       Мать честная, ну наконец-то! По иронии судьбы я свалилась на Клопена. На Клопена, который валялся на земле в обнимку с какой-то потаскухой! Ах ты тва-а-арь… Скотина, кобелина, Ирод. Мы вчера поженились, урод. Вчера! Я от всей души пнула цыгана в бок, тот застонал. Баба зашевелилась. Ну все… Я переступила через Клопена, намотала на кулак волосы женщины и с трудом, но оттащила её на пару метров. Она проснулась.       — Что… Кто…       Попытка сформулировать предложение провалилась.       — Кто, кто. Жена, вот кто!       Я выпустила её грязные волосы и обернулась. За мной наблюдал слегка мутный, но вполне осмысленный взгляд Клопена.       — Ну и что ты делаешь? — приподняв брови, с иронией спросил он.       — Как это понимать? — я возмущенно ткнула пальцем в сторону шлюхи.       — Это потаскуха, и понимать её не нужно.       Он лег, надвинул на глаза шляпу и замер. Ну нормально??? Я подскочила к нему и сорвала с него шляпу.       — Изволь смотреть на меня, когда я с тобой разговариваю!       Труйльфу вскочил на ноги.       — Как смеешь ты говорить со мной подобным образом?!       — А ты как смеешь изменять мне со шлюхой в первую брачную ночь?! Мы вчера поженились, каналья! А сегодня я нахожу тебя в объятиях публичной женщины! Как у тебя совести хватает мне в глаза смотреть?!       Едва я успеваю это произнести, как до меня доходит вся абсурдность создавшейся ситуации. Меня взял в фиктивные жены человек, которого я знаю один день и который по совместительству является королём двора Чудес, средневековым нищим, фигляром и вообще ещё Бог знает кем. Этот человек из другого времени, с другим менталитетом, а я стою и ору на него, как сошедшая с ума от ревности… Жена. Позо-о-ор. Я хлопнула себя ладонью по лбу.       — Ну, отчего же ты замолчала? — Клопен издевательски смеялся, — продолжай, нежная моя подруга, я ведь знаю причину твоего гнева.       Меня обняли за талию, пахнули в лицо перегаром и сделали попытку притянуть к себе. Та-а-ак, абсурд набирает обороты, а ситуация выходит из-под контроля, и пора нам с Клопеном перестать идиотничать. Я уперлась руками ему в грудь и настойчиво попыталась оттолкнуть.       — Отвали, я тебя знаю один день.       — Это не мешает тебе ревновать меня. Отчего же это должно помешать мне тебя поцеловать?       Не выпуская мою талию одной рукой, он положил мне на затылок ладонь второй и попытался осуществить свою угрозу. Знаете, что такое условный рефлекс? Так вот, именно он у меня сработал, когда я отвесила настойчивому мужу пощечину. Бляха от сандаликов, сейчас я огребу…       — П-прости, я не хотела, оно само, честное слово. Рефлекс… Реакция на опасность… — я закрыла глаза и выдохнула: — Недостаток витаминов, развал СССР, духовный вакуум, причин много, лучше все не перечислять, просто прости меня.       Он смотрел на меня, как баран на новые ворота, явно не понимая, как реагировать на поток непонятных слов. Тем лучше. Я с лёгкостью избавилась от его объятий и сделала несколько шагов назад, приготовившись к выбросу агрессии. Но Клопен просто усмехнулся.       — Я почти ничего не понял из того, что ты сказала, но я просто не могу вздернуть тебя. Ты постоянно несешь забавную чушь и совершаешь глупые поступки, но наблюдать за этим довольно весело.       — Ну слава Богу, что ты не сердишься. Может быть, ты ещё позволишь мне покидать двор Чудес без сопровождения?       — Это ещё для чего?       — Но мне же нужно работать. Я же говорила, я уличная артистка.       — Я запрещаю тебе ходить в город одной.       Он нахмурился.       — Только попробуй нарушить мой запрет, и я довершу дело, начатое вчера.       — А что такое? — я скрестила руки на груди. — Боишься, что сбегу? Будешь скучать по мне?       Все зачатки кокетства как ветром сдуло, когда тяжёлая рука сдавила мне сзади шею.       — Девочка моя, — он изобразил на лице страдание, — конечно, я буду скучать. Какую часть себя ты хочешь, чтобы я оставил на память о тебе, если ты вдруг захочешь повидаться с жандармами? Ножку? Крылышко?       — Ладно, ладно. Я все поняла, не кипятись.       — Вот и чудненько! Двигай за мной, солнышко.       Разбойник, готовый выпустить мне кишки, за долю секунды трансформировался в беззаботного фигляра и, напевая какой-то незатейливый мотив, двинулся в неизвестном направлении.       — Минутку. Я тебя сейчас догоню.       Он не обернулся. Ладушки. Я подошла к бабе, которую сегодня утром стащила с супруга (да, она, как и все проснувшиеся, наблюдала нашу маленькую семейную сцену), копируя движение Клопена, схватила её за шею и протянула:       — Девочка моя, если я ещё раз увижу, что ты находишься к моему мужу ближе, чем на расстоянии вытянутой руки, я пущу тебя на фарш. Понимаешь?       Видимо, выражение моего лица было очень уж звероподобным, потому что проститутка нервно кивнула и моментально ретировалась. То-то же.       — Эй, тебя в соляной столб обратили, что ли?       — Иду, иду.       Шёл Клопен очень быстро, я едва поспевала за ним. Он был похож на ласку или на морского угря, при этом ещё обученного паркуру. Ну, вот если вам на пути попадется бочка, как вы поступите? Лично я обойду, но король цыган, видимо, не искал лёгких путей. Мда, я на фоне Клопена напоминаю беременного тюленя, пытающего бежать трусцой.       — Тебе лучше не попадаться на глаза стражам порядка, — заметил цыган, когда мы добрались до его шатра и я согнулась в позе буквы зю, пытаясь выровнять дыхание. А вот у него ни малейшей одышки!       Пока я приходила в себя, Клопен на первой космической осуществлял какие-то сборы.       — Скажи пожалуйста, а чего это мне нельзя встречаться с жандармами? У меня проблем с законом нет. Я ничего не ворую, порядок не нарушаю и вообще…       В лицо мне прилетел тяжёлый снаряд, оказавшийся старым, пыльным ковром. Клопен подошёл и окинул меня презрительным взглядом.       — И как же ты выживаешь, ластонька?       — От голода не умираю, как видишь. Стой, погоди, ты хочешь сказать, что ты воруешь?!       — А ты хочешь сказать, что удивлена? — Клопен усмехнулся.       Не, ну, а действительно, что меня удивляет. Ежу понятно, что он ворует. Но блин, обидно как-то.       — Ты хоть не убивал?       Он посмотрел на меня, как на ненормальную. И правда, что за дебильный вопрос. Он меня вчера чуть не убил, можно подумать, он никогда не доводил дело до конца. Я растерянно уставилась на ковёр, словно он мог понять моё возмущение.       — Пойдём, — цыган взвалил на спину мешок и, зажимая в другой руке незнакомый мне струнный инструмент, немного медленнее пошёл в направлении одной из узких улочек, которая наверняка вела в город. Отлично, будем работать. Я радостно припустила за ним.       — Здрасьте, начальник.       Из земли вырос Жан.       — Доброе утро, — я радостно улыбнулась.       — Готов? — голос Клопена звучал очень деловито.       — Да.       — Ну, ластонька, сейчас мы посмотрим, какая ты артистка.       Как-то он коварно выглядит. Ой, не нравится мне это. Ну вот куда они рванули на первой космической?       — Эй, подождите нас с ковром! Мы не привыкли к таким нагрузкам!