Если бы ты знала...

      Трудно было дышать. Показалось совсем на секундочку, что дышать даже стало легче, что не было того напряжения, которое царило на арене. Не было тех восторженных криков, которые уже даже звоном отдавались в ушах. Не было груза надежды и какой-то немой оценки, ведь она Богоизбранная. Но только эта секундочка ушла, Люси пришлось вернуться в суровую реальность, где она оставалась один на один с теми, кто теперь будет вершить её судьбу.       «А вдруг они решат, что мне пора умереть? Что если я больше никогда не увижу их, никогда не…» — но додумать Хартфилия банально не успела, наконец-то оказавшись там — в мире, где-то затерявшимся во временном потоке. Здесь, вне времени, можно было бы подумать, что человек никогда не стареет, либо просто не успевает это заметить.       Правда мысль о том, что в этом месте не стареют отпала фактически сразу. Стоило блондинке раскрыть глаза и сфокусировать взгляд, как пришло осознание, что она сидит на холодном каменном полу, а на неё наставили оружие около 7 эльфов, одетые в какие-то костюмы, которые были чем-то похожи на рыцарские доспехи, но не такие громоздкие и тяжёлые.       Осознавать, что она пленница странных созданий, о которых только и читала в книгах, было более тяжело, чем могло показаться на первый взгляд. Люси сходила с ума, кажется. Силы, которые били из неё ключом на Великих Магических Играх, куда-то пропали. Причём как физические, так и магические. Она просто осознавала, что похожа на простую безмолвную тряпичную куклу, которую, в принципе, можно было бы и выкинуть.       Сил на сопротивление не было, а потому по первому же приказному писку (никак не поворачивался язык назвать это крику) встать, заклинательница предприняла не одну попытку сделать то, что от неё требовали эти воинственные эльфы, но даже ноги её не слушались.       Возможно, на подсознательном уровне Хартфилия как могла оттягивала встречу с этим Судом, который в буквальном смысле решит жить ей, гибнуть ли… Умирать, как очевидно, не хотелось. Нет, Люси не боялась смерти (как бы она в мафии прижилась?), но сожалела бы, что, пытаясь сделать всё во имя своей семьи, лишилась бы их навсегда. Она боялась, что уже никогда не сможет обнять Занзаса; фыркнуть в сторону Бельфегора, пока меж ними идёт очередная словесная война; сказать Франу, что полностью согласна с ним, когда тот будет шутить по поводу Принца; прижаться к широкой груди Скуало после очередной тренировки или задания. Она не сможет сказать им всем, как же сильно любит.       Она осмотрела своих молчаливых конвоиров. Да, когда-то они прибыли сюда точно так же, как и она. Они все тоже пытались спасти своих дорогих, изменив прошлое, но они оказались слабее высшей силы, против тех, кто тут расставляет все точки.

Флешбэк

— Ты же знаешь, что я знала об этом будущем. Я хранила цветок твоей жизни, я хранила всё, что связано с тобой. Я много раз читала твою книгу… Люси, ты забываешь, что именно твои решения привели к такому будущему, — русоволосая старается говорить так же спокойно, хотя её голос начинает иногда дрожать. В уголках её глаз медленно набираются слёзы. Слёзы сожаления и беспомощности. А Хартфилия не смотрит на Асю, она вновь опустила взгляд в пол, словно боясь чего-то.       Смешок. Слышится тихий, почти неслышный полусмешок от волшебницы, которая растягивает губы на две секунды в дрожащую усмешку, а потом вновь обретает грустное выражение лица. — Как бы банально ни звучало, но прошлое изменить никто не силах. Ты можешь лишь извлекать из него уроки и надеяться на лучшее, готовясь к худшему. Хотя, знаешь, находились те, кто пытались изменить своё прошлое. Знаешь, их судьба ужасна, — Ася смотрит на Люси, чуть прикусывает кончик ногтя, взволнованно топчется на одном месте. — Послушай, милая. в самый переломный момент своего прошлого, ты просто исчезнешь! Туда, где время не имеет никакой власти. Золотой храм… — Хочешь сказать, я просто перестану существовать? — в нетерпении перебивает заклинательница, Она поднимает взгляд, а в уголках глаз скапливаются слёзы. Неужели это всё зря? Неужели на прошлое действительно нельзя повлиять? — Какая же ты бестактная! — недовольно бормочет русоволосая. Она недовольна тем, что её вот так вот перебивают, не дают рассказать самое важное и серьёзное. — Когда ты окажешься в Золотом храме, тебя отправят на Суд времени, где и решиться твоя дальнейшая судьба. Проблема вот в чём… Каждому с рождения даётся книга. Книга судьбы. Эта книжица… — вновь заминается Супербиа, не зная, как бы объяснить Хартфилии, что же её ожидает. Но нетерпеливый взмах руками несколько торопит девушку. — Там прописано твоё имя, имена твоих родителей, ближайших родственников, если, конечно, ты младший ребёнок в семье, а также имя суженого… Но это только при твоём же рождение! Далее каждое движение вершит движение пера. Ты, можно сказать, сама выбираешь дорогу — направо или налево пойти. И это всё прописывается в этой книге. Понимаешь… скачок назад во времени чревато вот чем — ты пытаешься переписать уже написано. А как тебе известно, что написано пером… —…Не вырубишь топором… — заканчивает Люси, вновь притупляя взгляд на своей обуви, от злости и бессилия чуть было не зарычав. Это было так невыносимо! Но сил хватило лишь на то, чтобы обессиленно застонать. — Да, именно, — кратко выдыхает сестра мечника, нервно прикусывая губу. Ей больно смотреть на то, как мучается её подруга. Больно, но ничем помочь не сможет. — И тебя могут навсегда оставить там, в Золотом храме. А могут отпустить в своё время, собственноручно стерев всё после того момента, как ты переламываешь свою уже жизнь. Но они обязательно заберут что-нибудь ценное. Поверь, если они заберут что-то, то может встать один очень интересный вопрос…

Конец флешбэка

      Люси мелко трясло. Вот-вот она окажется на этом странном Суде, который будет вершить её дальнейшую жизнь. Чёрт, почему какая-то кучка каких-то идиотов должна решать, нужно ли ей менять что-то?! — Это же так несправедливо! — обессиленно стонет Хартфилия, сжимая от негодования кулаки. И как же ей доказать, что она достойна? Как же ей показать этим идиотам, что она та, которая может и имеет право менять свою судьбу? — Жизнь сама по себе не очень справедливая штучка, мой старый друг, — знакомый голос совсем не режет слух, а Люси, кажется, хоть немного расслабляется, когда понимает, что здесь будет присутствовать Владыка. Хотя бы одно знакомое лицо. — Хватит пустой болтовни! — теперь уже какой-то совсем недружелюбный, даже грубоватый голос нарушает секундную идиллию между Владыкой и блондинкой. Вошедший в зал мужчина был немного странным, точнее, странными казались его усы. Словно бы он спал с бигуди на этих усах. В остальном же он выглядел весьма обыденно, лишь шляпа как у лондонских стражей дворца казалась Люси весьма безвкусной. — Что, время куда-то спешит? — немного осмелев, с насмешкой произносит заклинательница, на что получает весьма злостный взгляд вошедшего мужчины. И что-то девушке теперь уже подсказывало, что зря она так сделала. — Видимо, каждый приходящий сюда человек находит весьма забавным пошутить на эту тему, — недовольно и презрительно кидает он, словно бы ему и вовсе было противно говорить с кем-то из людей, да и вообще разговаривать. — Я Время, главный твой судья.       Хартфилия невольно нервно сглатывает, когда мужчина усаживается на своё почётное место, при этом откинув назад край темно-коричневого пальто до середины щиколотки. — Здесь каждый тянет одеяло главенства на себя, кроме Владыки, — в зал проходит милая женщина с белыми, словно бы раскрашенными белилами, волосами, вот только совершенно в контраст волосам была смуглая кожа. Высокая леди в нежно-голубом платье в пол проходит мимо заклинательницы, стягивая с неё чёрный капюшон мантии. Она нежно вглядывалась в черты её лица. — Я обязательно сниму с тебя заклинание, наложенное в детстве, девочка. Ты обязана знать всё, моя милая. — Элея, очень мило с твоей стороны позаботиться о ней, но ещё не факт, что она вернётся, — злостно (хотя, может быть, обижаясь на недавнюю шутку) процеживает Время, нетерпеливо протягивая руку женщине.       Элея в ответ кладёт рядом с его рукой на стол книгу.       Её улыбка кажется Люси знакомой. Но она ничего не спрашивает, понимая, что это она в том положении, когда должна отвечать на вопросы. — Итак, приступим. Для чего ты вернулась во времени на полгода назад? — Конечно же для того, чтобы всё исправить! Я не принадлежала самой себе, мной, моими мыслями, моими действиями руководил другой человек. Но Юни-сама раскрыла мне глаза на правду, — Люси говорила спокойно и размеренно, с каким-то чересчур спокойным видом. Она набирает в рот воздух. Потом шумно выдыхает, трясёт головой и, наконец, маска спокойствия слетает. — Понимаете, в будущем через полгода меня уже не будет. А потому Бьякуран вернулся из будущего, чтобы забрать меня туда. То есть это вам неизвестно?       Хартфилия в нетерпении смотрит на Время. Он же тут самый главный. Однако все трое тут же замешкались, показали взглядом, что известно, а потом немного свернули в нужное русло. — Ты говоришь, что хочешь всё исправить. Ради друзей, наверное. Но ты понимаешь, что наши условия — возвращение в обмен на что-то. Ты понимаешь, что мы можем попросить то, что отобьёт у тебя желание менять прошлое или сделает эту попытку изменения бессмысленной? — Время триумфально смотрит на девушку, словно бы он только-то выиграл куш.       Ася спросила то же самое. Спросила, готова ли сделать свои перемены и страдания бессмысленными? И теперь она точно была готова ответить на этот вопрос. Только почему-то её коленки подкосились, а в глазах всё поплыло. От волнения, наверное — Ничто не сможет сделать мою борьбу за друзей и наше совместное будущее бессмысленным!       Теперь же Люси понимала, что это никакое не волнение, потому как на лицах все троих расплылась улыбка, будто бы они заранее знали ответ. Элея подбежала ко ней, поцеловала её в лоб, чуть ли не плача. Она что-то невнятно шептала.       И Люси начинает лихорадочно что-то вспоминать. Кажется, Элея смогла снять заклинание забвения!       Хартфилия прикусывает губу, смотря на Время. Тот кивает, словно бы оправдывая мысли блондинки, после чего поднимается со своего стула, подходя в центр комнаты, где стояла заклинательница. Следом туда идёт и Владыка Звёздных духов. — Мы отправляем тебя назад, — наконец, произносит Владыка, как бы развивая все сомнения Люси по ветру. Однако у мафиози сразу же сердце забилось, словно бы та бежала марафон. И, скорее всего, пришла первая, потому как дышать становилось всё труднее, а ноги всё больше и больше ослабевали. Ей было страшно, что же они у неё отнимут. А, может, воспоминания? Может, кого-нибудь близкого? А вдруг магию?! — Не сойди в этот раз с верного пути, — когда он не хочет уничтожить взглядом целый мир, Время выглядит более, чем дружелюбно. Хочется взять его, как милого щеночка или котёнка, да тискать до смерти. По крайней мере именно такая мысль возникла в голове у Хартфилии. Мужчина дружелюбно поправляет капюшон на её голове, закрывая лицо блондинки. — Береги себя, моя дорогая. Не дай вновь сбить себя с верного пути. Не отвергай их, — Элея выглядело так трогательно. Настолько, что в Люси проснулось желание обнять её крепко-крепко, погладить по голове и не отпускать. Однако все трое взялись за руки, начиная шептать какие-то непонятные слова, возможно, на латыни. Хартфилия не разбиралась.

***

— Закончим это здесь и сейчас.       Босс Варии лишь фыркает на слова Дреяра, после чего оба начинают концентрировать пламя в своих руках.       Спустя какое-то время оба делают одновременный выстрел. Магии встречаются где-то на полпути, но не выдерживая противостояния, создают огромный взрыв, который задевает абсолютно всех, кто находился на арене.       Поднимается пыль, которая не скоро оседает. Встревоженный голос ведущего оповещает зрителей, что ситуация скоро стабилизируется. Он лишь надеется где-то у себя в голове, что обе команды в порядке.       Наконец, когда всё приходит в норму, волшебные экраны вновь начинают работать, а пыль почти что оседает, датчики улавливают движение кого-то очень быстрого.       Лаксус оказывается сбит с ног зверушкой из коробочки босса. И на этом был объявлен проигрыш Дреяра, который все встречали с неким досадным оханьем и аханьем.       Люси кое-как поднимается на ноги, замечая, что вся её команда уже давно повергла своих противников. Но нападать на Гилдарца они не спешат, лишь собирают все поверженные тела, словно в триумфальную горочку, около стенки. Там их с позором прибивают к стене стилеты Бельфегора.       Свернув голову набок, Хартфилия, наконец, решается использовать магию. Ведь всё, что будет далее стёрто. Заклинательница облизывает розовые губки. Самое время для шоу.