***
«Существуют определенные шансы, о которых мы думаем, что ими можно пренебречь, но затем понимаем, что не стоило. И это дерьмово». Они посещают множество разных мест, деревню Санторини, – Я бы женился на ком-нибудь богатом, чтобы жить здесь. – Тогда почему бы тебе не жениться на Тэне? – Извини, что? …Метеору, – Хён, меня сейчас стошнит… …и конечно же каждый уголок Афин. Юта разглядывает полароидный снимок Хансоля, который сделал ранее. Уже ночь и они спят в своих кроватях, Юта лишь изредка поддается соблазну взглянуть на спину ничего не подозревающего Хансоля. Он смотрит на снимок, придумывая, что написать – подпись, которая бы сохранила в памяти этот день, но в итоге решает, что фото уже идеально само по себе. «Понятия не имею, как проснусь завтра, чтобы ехать в аэропорт». Юта решает, что сейчас не время размышлять о том, что могло случиться, если бы он провел все эти годы пытаясь подружиться с Хансолем, а не избегая его. Он знает, что должен спать. «Он изводит мое сознание, независимо от того, сколько я бегу. Мне это надоело».***
Юта гордится тем, что хорошо обучен искусству отношений, что можно вычислить по тому, что он бесстыдно встречался почти со всеми в его компании. Первая любовь Джэхёна, первый Валентин Тэна, первый поцелуй Доёна, а с Тэёном первый… ладно, последнее было всего лишь глупой и стыдной вещью, которую он совершил, позволив себе испытать иную форму привязанности - но весь его опыт бесследно исчезает, когда дело касается Хансоля. Он сидит на ступеньках Парфенона, глядя на шнурки на своих ботинках и размышляет. Он слышит звук вспышки и поднимает взгляд на Хансоля с камерой в руках. Это не громадный полароид, как у него, а просто маленький черный цифровой фотоаппарат. Юта замечает, что это именно то, что нравится ему, но в тот же момент совсем не похоже на вещь Хансоля. Юте потребовался целый учебный год, чтобы смириться с тем, что они постоянно покупают похожие вещи и убедить себя, что это всего лишь маленькие совпадения, которые происходят слишком часто. – Хён, не надо, – Юта жестикулирует в знак протеста, потому что, скорее всего сейчас он выглядит дерьмово, поспав всего два часа, слушая дыхание Хансоля в соседней кровати. «Это все ты виноват», – мысленно винит его Юта, когда Хансоль опрокидывает голову и смеется, прежде чем сделать еще один снимок. – Ты был как этот…как бы это сказать…как древний предок! – Очень смешно, хён. Такое чувство, что твой юмор из пятнадцатого века. – Я хотел сказать, что ты действительно... – Хансоль присаживается рядом с ним, и поворачивается лицом к Юте, прикусывая губу и глядя так, словно ответы скрываются в рассеянном взгляде Юты, – ты постоянно выпадаешь из реальности. Юта смеется и смотрит вперед: – Мне просто нравится это состояние. Большую часть времени я не чувствую необходимости останавливаться и наслаждаться моментом. – Тогда зачем ты согласился поехать в Грецию? Юта был застигнут врасплох этим вопросом. «Что мне ему сказать? Что я уже дохуя времени влюблен в него? Ага, именно». – Я не знаю, зачем согласился, хён, – говорит Юта, поднимаясь и становясь напротив Парфенона, во всей его белоснежной красе позади него. – МЫ В ГРЁБАННОЙ ГРЕЦИИ! – кричит он, раскинув руки так широко и нелепо, что вызывает у Хансоля еще один смешок. «Видите эту улыбку? Вот ради чего я живу». Чуть позже, этой же ночью, Юта смотрит на снимок, который сделал до этого – сидящий на ступеньках Хансоль, смотрящий куда-то вдаль, ветер развевает его волосы. Он вздыхает. «Я приехал в поисках ответов, как и любой другой человек».***
И вот так путешествие заканчивается. Юта даже не осознает, когда неделя подходит к концу и они оба пакуют вещи, чтобы вечером уехать. Юта не разочарован. Потому что он заставил себя ничего не ожидать. Потому что они обычные люди и любовь не приходит неожиданно на отдыхе, как бывает в фильмах – нет никакой внезапной подножки, чтобы Юта упал прямо на Хансоля, никакого долгожданного поцелуя, никаких ночей, проведенных за бессмысленными и смешными беседами – ничего такого, что заставило бы Юту думать, что это путешествие было чем-то необычным. «Но разве ему нужны кинематографические клише, чтобы влюбляться в Хансоля?».***
Хансоль и Юта складывают багаж на своих кроватях. У Юты есть еще одна сумка, заполненная полароидными снимками и фотоаппаратом, причем Юта замечает, что у Хансоля много чемоданов. «Он не мог так много всего упаковать в поездку...», – размышляет Юта, и Хансоль ловит его взгляд. Юта поднимает глаза на него, как бы спрашивая «что это значит?» Но Хансоль ничего не говорит, он уходит, чтоб захватить галстук из своей сумки, притворяясь, что нет ничего такого в том, что у него так много багажа. В мысли Юты закрадывается вопрос. «Он собирается куда-то еще?» Он с трудом выдыхает. «Есть еще что-то, что ты оставляешь недосказанным?»***
Они сидят рядом друг с другом, типичное времяпровождение в аэропорту; сидеть, наблюдать и осуждать всех, кто проходит мимо. Хансоль озабочен своим телефоном, а Юта озабочен тем, что ругает себя за то, что его волнует любая мелочь, что бы ни делал его хён. «У него Руби на заставке. Так мило». Хансоль замечает, что Юта смотрит и отвечает улыбкой, которая лишает того чувств. Черт подери. Диктор начинает называть номера рейсов, Юта и Хансоль поднимаются, хватая свои сумки, Хансоль не так уж и торопится, в отличие от младшего. Поэтому он удивляется, когда суетливый Юта резко останавливается, как только они подходят к самолету. То, насколько неподвижно стоит Юта кажется Хансолю тревожным, точнее, его это не на шутку пугает. – Не уезжай, – слышит он голос Юты. – Я не… – Ты уезжаешь. Из нашей квартиры. Сразу, как только мы приедем, – констатирует факт Юта, его глаза слезятся, а каждое слово дается с болью. Ему так сильно хочется, чтобы Хансоль все отрицал. Но разве что-то хоть когда-нибудь случается так, как ему бы того хотелось? Джи Хансоль не отрицает. Но и не отвечает на вопрос Юты. Он уезжает. И Юта горько вздыхает, утешая себя тем, что каким-то образом избежал ситуации, в которой к его признанию отнеслись бы точно так же.