Часть 2, глава 8 "Зов судьбы"
22 марта 2016 г. в 02:11
Айрэ нужно было уходить — в тот город, где, как они предполагали, прятались воры с добром из сокровищницы. Она делала это — для меня, старалась пояснить, что с легкостью справится с этой задачей, и никакой опасности нет. Будучи сильным магом, она могла с помощью телепортации перенести туда нас обоих, и предлагала пойти вместе с ней. Но только я уже довольно знал свою жену, и в тот миг мне было очень хорошо понятно, что в одиночестве, сама она справится с делом вернее и быстрее. Ведь грабители меня помнили, да и просто в мире, где гномов нет, у гнома очень запоминающаяся внешность. А вора нельзя вспугнуть, тем более столь откровенно. Мне не нужно было идти с ней, но все события последних дней побуждали Айрэ звать меня с собой, выбирая из двух зол то, которое она считала меньшим.
- Мне не хочется оставлять тебя одного. Я не спокойна, когда тебя нет рядом.
Руки любимой водили по щекам и волосам, нос зарывался в мою бороду. Выражение глаз, прикосновения — все в ней выдавало сильные переживания. Но в те минуты от Айрэ исходило такое тепло и любовь, что вновь не верилось — просто в счастье быть ее избранником. Нам не хотелось расставаться, не хотелось одиноких ночей без восторга слияния друг с другом. Но только я видел, что буду мешать ей в ее миссии. И у меня ведь были свои замыслы, что требовали отсутствия Айрэ. Вернуть ей кубок — это только моя задача, в выполнении которой она не должна участвовать.
- Не думай ни о чем. И пойми, наконец, что нельзя всю жизнь заниматься моей опекой. Я ведь тоже, положа руку на сердце, хочу защищать тебя и не пускать никуда. А опасности окружают всех одинаково.
Голова Айрэ опустилась мне на плечо, лицо утопало в сияющих рыжих кудрях. Да только я ни единым своим словом не успокоил ее и не избавил от волнений.
- Прошу, сейчас же перестань. Ты и сама знаешь — я не помощник тебе в этом деле.
- Тогда обещай, что будешь просто жить обычной жизнью, никуда не ввяжешься и не уйдешь, ни с кем не станешь вздорить.
- Твой приятель уже говорил, что теперь со мной не захочет связываться ни один из жителей города. Пусть это станет залогом твоего спокойствия.
- Поклянись мне, что все будет хорошо. Дай слово, что не подвергнешь себя никакой опасности.
- Хорошо, клянусь! Я буду просто есть, спать, гулять по городу, приведу в порядок наше оружие и вещи. Никуда не уйду из Гельдерна, постараюсь вообще ни с кем не разговаривать, и каждую минуту буду ждать тебя. Ведь все это — ненадолго! Лишь несколько дней, и ты вернешься. А я пока приготовлю для тебя какой-нибудь маленький сюрприз.
Айрэ качала головой, не верила мне. Приходилось с силой прижимать ее к себе, целовать и уговаривать улыбнуться. Я так и не спросил любимую, и теперь уже не знаю, было ли то — предчувствие, или привычка ждать от меня неприятностей. Ведь теперь, глядя назад, данная ей клятва кажется просто смехотворной.
Телепортация — одно из простейших магических умений. Даже начинающий практиковать магию может перенести себя туда, куда ведет рунный камень. Расстояние не имеет значения. Такие места, к которым вели камни, были во всех больших городах, и для магов не существовало преград между ними. Сами камни часто тоже не являлись особой редкостью. Только были полностью бесполезны для таких, как я. Лишь в руках существа, приобщенного к магии, сперва руны, а потом и весь артефакт начинал светиться, согретый намерением и оживленный заклинанием. Над ним и вокруг него возникал столп света, очертания фигуры волшебника медленно исчезали, потом уходил и свет. Не более минуты, и все заканчивалось. Чудесное исчезновение в одном месте, чтобы столь же чудесно появиться в другом, отстоящим на много миль. Уходя, Айрэ смотрела на меня. И, казалось, телепорт никуда не перенес этот ее взгляд, оставил его мне. Стало невыразимо грустно, сердце сжалось. Но нужно было использовать это расставание ради свершения задуманного. Кубок должен вернуться к нам. А для этого сперва нужно узнать, есть ли такая вещь, на которую Грок согласится променять его.
Меня теперь хотя бы понаслышке знал весь Гельдерн. Но сам я вдруг понял, что я-то не знаю тут почти никого. Разве что, Лареса. Вот только открыто расспрашивать этого хитреца о верховном шамане орков было бы не разумно. Нужно действовать осторожно и незаметно. А кто может быть более незаметен и не известен никому, нежели рабы? Так ноги привели меня на шахту, к тому самому выходу, где в день побега началась драка с орками. Огрызнувшись лютыми морозами в последний раз, зима отступила, сменившись оттепелью. Дышалось легко и свободно, на улицах было полно людей, слоняющихся по делам и без дела. Все радовались теплу, приближению весны. На меня никто не обращал внимания, и, наверное, напрасно в дни после заточения будущее казалось мне столь ужасным и невыносимым.
Войти в шахты Гельдерна мог каждый. Исключение составляли только богатые золотые прииски. Здесь же золотоносные жилы давно истощились, прииск работал на добычу железа, и слоняющийся по руднику человек не привлекал к себе никакого внимания. Рабочий день уже закончился. Наемники разошлись по своим домам, а невольники отдыхали. Я хорошо помнил место, где прятался тогда. Старая телега, ставшая моим первым убежищем, лежала там же, никем не починенная и не тронутая. Рабы ужинали и играли в кости. Но только моих знакомцев среди них не оказалось. Разумеется, не оказалось… Ведь я сам просил любимую выкупить их, теперь они на свободе и, возможно, вообще ушли из ненавистного города. Охранник на входе узнал меня, когда я заговорил с ним, впрочем, не выказал никакой опаски или неприязни. Кажется, следы того происшествия уже стерлись у всех в памяти. Просто я больше не был в Гельдерне новичком. Орк подтвердил, что двое рабов действительно были освобождены два дня назад, и теперь работают здесь как наемники. Весть показалась странной, ведь проведя столько лет в заточении на руднике, они должны были возненавидеть это место. Лишь потом я понял, что бедолагам просто некуда было идти, и нечем заработать себе на жизнь по-другому. Они поселились совсем рядом, в рабочем квартале. И, благодаря помощи охранника, найти обоих не составило труда.
Нет смысла описывать радость этих несчастных, бурные благодарности и слезы на глазах. Свобода во все времена и во всех мирах останется самым дорогим, что только есть у человека. Наверное, в жизни все закономерно; и мои злоключения, вся эта воровская авантюра, боль и трудности, что пришлось пережить посланы мне были ради того, чтобы два вчерашних невольника теперь оказались свободны. И из благодарности они однозначно не будут ничего скрывать от меня, выложат на чистоту все, что знают, просветят во всех мелочах касательно жизни в Гельдерне. Но главное — поведают о градоуправителе Гроке, ведь таких особ обсуждают все. Каждая мелочь в их биографии становится достоянием общественности, каждый шаг на виду, и поговорить о таких вещах для каждого все равно, что смаковать изысканную сладость. Расположившись в бедной, но уютной таверне, мы пили мутный эль, ели жирную похлебку из грудинки с овощами. Я повел разговор издалека, и лишь ближе к ночи старший из моих собеседников произнес важную для меня фразу:
- Грок не всегда был шаманом.
- Он был воином?
- Нет-нет! Нельзя быть одновременно и воином, и магом. Карьеру он сделал, будучи знатоком алхимии и древних ценностей. Толкового умника везде привечали, так он попал в большую политику. У него была супруга и единственный очень любимый сын. А вот сына Грок отдал учиться военному ремеслу. Мальчишка подавал большие надежды. Папаша же обивал пороги военных чинов, тянул отпрыска наверх.
Уже тогда, по выражению глаз и интонациям голоса рассказчика, стало понятно, что потом в жизни Грока что-то случилось. Нечто страшное и непоправимое.
- Прошу тебя, продолжай. Ведь я впервые в Гельдерне, мне неведомо все то, о чем ты повествуешь.
- Неужто и про золотую шахту неведомо?
Оставалось лишь отрицательно качать головой.
- Я был тогда совсем мальчишкой, а друг мой так и вовсе не помнит, потому что еще не родился. Но о проклятии Гельдерна знают все. Странно, что твоя дива тебе не рассказывала. Рудокопы и старатели веками трудились в земных недрах под этим городом. Все хотят золота, оно нужно каждому, и чем больше, тем лучше. Золотоносные жилы истощались одна за другой, целые рудники оказывались полностью опустошенными. Но никто не останавливался, продвигаясь все дальше и все глубже. И правители, и простой люд, и даже рабы радовались, обнаружив в северной горе богатейшую золотую жилу. Город праздновал, гулянья продолжались много дней. Но только мы тогда знать не знали, какую беду навлекли на себя.
В груди кольнуло от собственных воспоминаний. Уж очень похоже, почти что один в один звучали эти слова…
- Разработки начались и шли полным ходом. К горе согнали всю рабочую силу, что только могли найти и созвать из соседних селений и городов. Говорят, шум тогда стоял такой, что сперва никто и не заметил внутренний гул в горе. Спохватились лишь тогда, когда случился обвал, и из недр вырвался столп огня. Все было в пыли и в дыму. Но только это был не взрыв газа. Из глубин явилось чудовище — огромный дракон.
В тот миг в глазах у меня потемнело. Я не верил своим ушам. Но только ведь и Айрэ рассказывала о драконах. И один из них — дракон Гельдерна…
- Своей алчностью жители цитадели разбудили его, и Лафир вышел наружу. А вслед за ним королева-дракониха. Люди и орки разбегались кто куда. Но были и такие, кто не потерял голову. Никто теперь не скажет, отчего самка не могла летать и исторгать огонь. Возможно, она носила яйцо, и поэтому оказалась почти беззащитной. В тот день королева была убита снарядами, выпущенными из баллист, стоящих на стенах города. Лафир не смог защитить ее, обезумел от горя и пожег кругом все, что только можно сжечь. Гельдерн был разорен, и опустел на несколько лет. Лишь когда тварь успокоилась и затихла, захватив городскую сокровищницу на горе, сюда стали возвращаться жители. Сперва, конечно, бандиты и мародёры. Но потом и правители решили — восстанавливать город. Ведь драконы не нападают, если их не тревожить. Впрочем, ощущение жизни на пороховой бочке здесь оставалось всегда, с того самого дня, как огнедышащее чудовище поселилось на горной вершине. Лафир — вот истинный король Гельдерна! У него отняли золотоносную гору, но сами лишились всего города. Из своего гнезда он видит все, и если ему станет угодно, Гельдерн вновь сгорит. Да и скипетр правителя теперь в драконьих лапах.
- А Грок? Гроку нужен этот скипетр?
- Скипетр Гельдерна – это, конечно, легендарная, очень ценная и теперь утраченная реликвия. Испокон веков им обладал тот, кто правит городом. Поэтому все здесь и называют Лафира королем. Но только в дни, когда сюда вернулась жизнь, и порядок, Грок был еще только советником при правителе. А его сын вовсю метил в начальники городского гарнизона. Но что-то там не срасталось. И молодой сорви-голова решил, что ему нужен — подвиг!
В то время жители еще не оставляли надежды избавиться от ненавистного чудовища, живущего совсем рядом и наводящего на всех страх. И однажды отчаянный малый пошел на Лафира. Молодчики из его отряда окружили подходы к горе, расставили орудия. Да только хозяин башни на пике заметил их присутствие и в раз смел всё огненными шарами. Одна баллиста успела выстрелить, но снаряд не достиг цели. Почти все воины тогда погибли. И сын Грока тоже. Теперь даже подходы к логову чудовища отрезаны. Орки взорвали скалу у подножия, чтобы больше никто не ходил туда, чтобы в дальнейшем никто не погиб. После того случая Грок и подался в шаманы.
- Для чего и зачем?
- Трудно сказать. Горе его было непомерно велико. Жена умерла, не снеся потери сына. Он же бросил все свои посты и ушел отшельничать. Пятнадцать лет в Гельдерне не знали о нем ничего. Но потом он вернулся — мудрым старцем, который обрел магию Воды. Дар шамана проявился столь ярко, что король Кан мгновенно заметил и оценил потенциальную пользу от такого наместника. И назначил Грока градоуправителем. Среди орков ведь не так много умных, да еще и магов. Многие поговаривают, что если бы не этот пост, Грок и сам пошел бы мстить Лафиру за сына. Ведь драконы не защищены от воздействия магии Воды. Эту тварь нельзя убить огнем. Вода — иная сила, вот он и обретал ее годами в уединении, корпел над фолиантами, призывал к себе магические силы. Впрочем, теперь он уже стар и слишком важная персона, чтобы рисковать собой. А значит, Грок унесет в могилу свою ненависть к этому дракону.
Ни еда, ни эль не лезли в горло. Выходит, здесь, в этом городе, однажды развернулась такая же трагедия, как и в родной горе? Как и когда-то в Мории? Алчность и жажда золота пробудили зверя, и теперь старый шаман носит в сердце ту же ненависть, что десятилетиями сжигала и меня самого? Он богат и могуществен, он маг и мудрец. И ему ничего не нужно. Кроме самого главного — справедливой мести за смерть родных, за искалеченную жизнь, не сбывшиеся мечты, одинокие годы. Только самому ему уже не совершить вожделенного!
Мы ушли из кабака лишь под утро. В благодарность за рассказ я отдал шахтерам все монеты, что были с собой. Они не хотели принимать их, но потом смекнули, что, не спавши, не выдержат смену. С золотом же в карманах можно спокойно отдохнуть в грядущий день. Ведь они теперь не рабы, а наемники. Мне же и мысли не приходило о том, чтобы пойти спать. Внутри все клокотало и переворачивалось. Перед глазами всплывали страшные картины далекого прошлого. Душа рвалась на части, вновь переживая ту давнюю боль, которую ничто не уймет. Ничто, кроме справедливой мести.
Ноги несли меня вновь — за пределы города, где в столь ранний час пустынно и тихо, а значит, никому не будет дела до гнома, занятого лишь своими мыслями. Заброшенная оружейная мастерская вновь стала мне приютом, а трубка с табаком, раскуренная на воздухе, немного прояснила голову. Сугробы подтаяли, из-под белого покрова показалась земля — верный знак скорого прихода весны. И будущее перестало вдруг казаться безнадежно мрачным, а мечты — несбыточными.
Части старых башенных орудий сами собою наводили на планы различных конструкций, в голове закрутилось сразу несколько идей, что можно воплотить даже из этого, никому не нужного добра, выброшенного на свалку. Если, конечно, приложить к нему руки, умеющие держать инструменты. Драконью королеву убили из баллист. Ребята из погибшего отряда сумели выстрелить по Лафиру, но снаряд не достиг цели. Не хватило дальности? Или же они просто промахнулись, неудачно разместив орудие? У гномов всегда были свои стрелометы и много других боевых машин, бьющих на дальние расстояния. И у людей в Дейле тоже. Были секреты их создания. И я знаю эти секреты. Только нельзя понять, какая конструкция и место окажутся правильными, не побывав там. Но подходы к горе взорваны, и я даже не знаю, где искать путь туда.
Нужно искать. Ведь мне тоже нужен — подвиг! За такое Грок отдал бы кубок, ко мне вернулось бы доброе имя, и тогда уже никто тут не назвал бы меня «Маленьким героем большого города». А если назвал бы, то не с насмешкой, а по-настоящему! Что же поделать, если судьба моя — такова? И драконы — извечные враги мне?
Под ногами кто-то крутился. Лесной глорх — почти безобидная ящерица размером со среднюю собаку. Раньше мы часто видели их и почти никогда не трогали. В холодное время такие твари прятались по своим норам. Но оттепель привлекла на улицу этого зверька. А может быть, он просто был голоден и надеялся получить от меня что-нибудь, чем можно полакомиться. Мне нечем было угостить его, но чешуйчатая морда продолжала тыкаться в ноги. Он однозначно хотел поднять меня и указывал головой направление. Зов, исходящий от этого животного, был очень сильным. Или же просто во мне взыграло любопытство, и я пошел за ним. Небольшая прогулка вдоль скал привела нас к порядочно заросшей поляне, засыпанной обломками камней. Почти отвесная стена высотой в три моих роста выглядела рваной, изуродованной. И тут мой необычный спутник начал карабкаться наверх — сбоку от причиненного скале разрушения. Он продолжал призывно оглядываться, опираясь лапами на крохотные уступы, и всем видом давал понять — здесь можно забраться наверх. Я вновь последовал за ним, и оба мы оказались в начале узкой каменистой тропы, с которой видно было пик горы над Гельдерном. Дорожка выглядела очень опасной, по обеим сторонам можно было легко сорваться. Но главное — я увидел его, этого «короля на горе», что на деле лишь вероломный самозванец.
Теперь мне трудно пояснить, что же за силы столь овладели мной тогда. Быть может, дай я себе хоть несколько часов сна и отдыха, наваждение прошло бы. Но только мне в те минуты хотелось лишь действовать. Все задачи, что стояли предо мной, разрешились бы со смертью этого гигантского гада. А еще сбылась бы давняя мечта — совершить то, чего не может Айрэ, что сделало бы меня ровней ей, или хотя бы достойным уважения всеми, кто на нас смотрит. А Айрэ не могла убить дракона, ведь она — маг Огня. Да и этот напыщенный выхухоль, привыкший мнить себя лучшим воином среди паладинов — ему тоже важно дать понять, что место занято. И гном — это не просто маленький морра, не достойный любви женщины.
Нельзя никуда деться от своей судьбы, зов ее все равно приведет тебя к тому свершению, которое тебе уготовано. А зов был сильным, почти что непреодолимым. Я с благодарностью смотрел на маленького глорха, указавшего мне дорогу — к этой своей судьбе. А он отвечал мне — без слов, кивая головой и всем видом давая понять, что решение мое — правильное. Стоя на каменистом обрыве под лучами утреннего солнца и глядя на башню в отдалении, я тогда твердо решил — убить Лафира, и более никогда не страшиться того, что должно совершить, что уготовано.