Часть 3, глава 5 "Клан Волка" - 2
30 июня 2016 г. в 17:04
Оказавшись вновь на улице, я почти не видел ничего. Яркое солнце и искрящийся снег лишь слепили глаза. Очертания прохожих расплывались, в голове царило нечто невообразимое. И даже мороз нисколько не помогал привести мысли в порядок. Я просто шел по дороге, не знаю куда. И теперь уже не знаю, сколько времени это продолжалось. Айрэ и Энья сами нашли меня, начали наперебой расспрашивать. А мне было нечего им сказать. Мне было совестно поднимать глаза, совестно лгать, но и невозможно сообщить правду. Девушки вызнавали эту правду по крохам: про сверкающий Эль Бастардо, про назначенную цену в золоте и те условия, на которых я получу клинок. Либо же просто потеряю все наши деньги. Впрочем, собственно золото значило в тот миг менее всего: и для меня, и для них. Гораздо важнее было оградить Айрэ от любого вмешательства в это дело, не подвергнуть сделку с нордмарским кузнецом угрозе стать недействительной по причине несмываемого для мужчины позора. Явиться в чужой клан и добиться там уважения — будет не легко. Однако еще тяжелее пояснить той, которая любит, что сейчас настало время — вновь расстаться на время.
Стоя по колено в сугробе, я говорил ей какую-то бессвязную чушь, о том, что, конечно же, мы будем видеться. Но… Слов не находилось, и глаза вновь переставали зрить что-либо кроме безупречного сияния вокруг идеально отточенной формы. Я не мог обещать, что справлюсь. Впрочем, Айрэ и не просила никаких обещаний кроме тех, что я буду беречь себя и не подвергну свою жизнь опасности. Сделка с Ларсоном была заключена. Энья и Айрэ пытались оспаривать правомочность невозвратной предоплаты. Но так было нужно. Нужно, чтобы нордмарец понял, что претендент на такое оружие согласен — рискнуть всем, что у него есть. Через час по заключении договора я покинул дом Грима, облачившись в походную одежду, и шел по главной улице — один и готовый на все. Айрэ провожала меня взглядом. Но я не имел прав даже оборачиваться. Словно некая струна оборвалась внутри, словно между прошлым и будущим вдруг вырос горный хребет. И я шел по нему, как по лезвию лучшего в мире клинка, готовый преодолеть все трудности, но достигнуть его вожделенной рукояти.
В первые минуты мне было даже не понятно, как обратиться к жителям деревни с надлежащей просьбой, кого искать и как поведать ему о своем задании. Потом же, когда солнце начало садиться, а мороз крепчать, голова чуть прояснилась. И я вдруг понял, что в клане Волка у меня уже есть знакомцы, которые не откажут выслушать и должны все понять. Нужно было разыскать Рутгара и Стейнара. Но только — где? Прошедшей ночью, с первого взгляда клан не показался мне большим. Однако теперь следовало признать, что-то впечатление было обманчивым. Здесь не было центральной площади, строения стояли беспорядочно, меж ними виделись лишь узкие тропки. И мне — чужестранцу — пришлось бы долго бродить по ним, если бы ушей не достиг довольно сильный шум, какого не было возле других строений. Там явно было много людей, и эти люди отдыхали и веселились. Над дверью и правда возвышалась пусть и залепленная снегом, но не двусмысленная вывеска. Передо мной была таверна. Что может быть лучше, если хочешь что-то узнать или кого-то найти? А еще там ведь можно было согреться!
Посетителей было и правда много. Я уселся в дальнем углу и начал отсчитывать мелочь на кружку эля. Ко мне никто не подходил. Никто вообще не обращал на меня внимания. Полумрак не позволял толком рассмотреть здешних завсегдатаев. Справляться о том, чего желает вновь прибывший, в этом заведении, кажется, было не принято. Я даже не мог понять, кто тут кабатчик. Был один очень толстый тип в грязном фартуке, но он сидел за столом с остальными. Вся компания потешалась над шутками и выходками одного уж очень воинственного парня, по пояс голого и уже явно принявшего изрядно на грудь. Выхода не было, оставалось самому приблизиться, чтобы получить выпивку, а заодно что-нибудь узнать.
Разогретый шнапсом северянин, бывший тут душой компании, первым завидел меня и осыпал целым градом обидных шуточек и даже ругательств.
— А ты кто таков будешь? Что-то я тебя раньше не видел! Надеюсь, там под мехом мускулы мужика, а не жирная тушка маменькиного сыночка-недомерка? А то мы это проверим! Да повыпустим из тебя лишний жирок!
Сдержаться было трудно. К счастью, буяна быстро уняли, осведомились о моем имени, а толстяк, действительно оказавшийся хозяином таверны, нехотя поднялся и зачерпнул из бочки какого-то странного пойла. Выложенным на стол монетам он, кажется, остался недоволен, но не потребовал платить больше. Тянуть время было бессмысленно, и я напрямую сообщил:
— Я ищу Рутгара и Стейнара. Они ведь появляются здесь?
Из ответов завсегдатаев следовало, что далеко не все они успели узнать о возвращении моих вчерашних попутчиков.
— Все мужики клана появляются здесь! И коли ты не врешь, и наши братья здесь, значит придут — рассказать о путешествии да отметить возвращение. Выпей пока, подожди. Вечер только начался.
Тратить время на ожидания, что могли не увенчаться встречей, очень не хотелось. Однако, иного выхода не было. Пойло в кружке сперва показалось странным, но потом прижилось внутри и даже в чем-то понравилось. Это не был привычный эль. Впрочем, Айрэ ведь рассказывала о том, что зерно, солод, сушеные травы и овощи были здесь очень дороги и редки. Кажется, в Нордмаре для приготовления и эля, и шнапса использовали хвою, привкус ее очень чувствовался. И уж точно не обошлось там без самогона, хотя напиток пили точно также, как в других городах — простой и легкий эль. Да только спасал он не от жары и жажды, а, скорее, от холода и усталости.
Кружка почти опустела. Время шло, и я уже готов был вновь подойти к кабатчику и завсегдатаям, чтобы справиться, где искать дома своих знакомых. Как вдруг необходимость в этом отпала сама собой. Чужие небеса над чужим миром услышали мои просьбы — на пороге таверны появился Стейнар. Дяди с ним не было, впрочем, и этой встречи было для меня довольно. Хоть будет с чего начать выполнять задание. Хоть кто-то здесь сядет рядом и не откажет в добром участии и совете. Молодой охотник сначала не заметил меня, сидящего в дальнем темном углу, и прошел к друзьям. Но там ему, видимо, сообщили о пришедшем по его душу. Стейнар не удивился. Не знаю уж, что он сказал своим соотечественникам, но, возможно, осудил их за отсутствие должного гостеприимства. Через несколько минут мы оказались за одним столом вместе, перед нами высились две огромные кружки хвойного эля, а светло-голубые глаза северянина ожидали от меня вестей.
— Отчего ты молчишь? — Мне верно было неловко в тот миг, мысли в голове ужасно запутались при мысли о том, что Стейнар воспримет мой вопрос — как просьбу отдать свой голос так просто, без задач и испытаний. К счастью, он, кажется понял все, улыбнулся и заговорил сам.
— Ты был у Ларсона, так? И нашел, что ищешь?
— Да. Золота мне хватает. Но главное — достойно выплатить другую цену.
— И чего он хочет?
— Чтобы десять мужчин из клана признали меня достойным нордмарского оружия. И я готов это доказать! Вот только кроме тебя и твоего родича я никого не знаю здесь в клане…
— И ты решил начать с нас? Верно. С чего бы идти к тем, кто видит тебя впервые в жизни?
— Ты дашь мне свое задание? Ты и твой дядя Рутгар?
— Мы прошли вместе не простой путь, и, разумеется, я тебе помогу. — Нордмарец задумался, лицо его стало в чем-то даже немного грустным. — Что же такое ты там выбрал, раз за это надо выполнить целых десять заданий?
Я вновь увидел перед собой сияние Эль Бастардо. Взгляд устремился на него, сквозь моего собеседника. Наверное, это выглядело глупо, но Стейнар понял меня.
— Ладно, не отвечай, потом покажешь.
— Сперва нужно его заслужить. Только не оставляй меня без поручения!
— Не оставлю. Кто же откажется от дружеской помощи в наших то краях? Народу здесь, как видишь, не много. Думаю, наше поручение будет одно на двоих.
Из рассказа северянина следовало, что, как вновь вернувшиеся, они сейчас должны были выполнить свою часть общей для всех и обязательной работы, за которую не полагалось вознаграждения, но делать ее должны были все. Клан Волка располагался много севернее предгорий, где начался наш путь, и деревьев здесь было очень мало. Между тем, жилища и постройки необходимо было постоянно отапливать. И их топили — углем, добывали который в шахтах неподалеку. Чутье не подвело меня, когда я увидел входы в подземные чертоги в горе. Все ценное в тех шахтах давно уже было исчерпано. Но уголь там был, и каждый, кто молод и здоров, был обязан обеспечивать этим углем не только свою семью и дом, но также тех, у кого рядом не было сильного мужчины.
— Это типа тяготы. Не приятной, но обязательной. Мы отсутствовали почти три месяца, и сейчас наша очередь идти в шахты. Чтобы добыть сколько нужно, придется работать более недели, может и все две. И в это время мы не заработаем на жизнь ни гроша, деньги ведь приносит охота. А вот если ты поможешь нам, справимся много раньше и с радостью отдадим за тебя голоса. Впрочем, помощь в таком деле тут каждый оценит по достоинству.
Не передать словами, как я радовался в тот миг! Если все задания будут такими, то разве это сложно для гнома? Родная с детства, во всем знакомая работа! Пусть тяжелая и грязная, но большинство истинно мужских работ — такие. Плюс, это была возможность увидеть местные штольни, узнать, как добывают руду и уголь здесь, где столько общего с родиной и укладом жизни сородичей, оставшихся в далеком другом мире! Пусть не вожделенное знакомство с кузнецами и их приемами ковки, но все же. Эль не лез в глотку, а губы сами твердили о моем согласии. Стейнар же искренне удивился такой реакции, но был рад и улыбался от уха до уха.
— Ты странный парень! Другой послал бы меня в мракорисово логово. А ты радуешься, как ребенок. Впрочем, раз согласен, то получше насладись последним вечером в кабаке. А завтра на рассвете пойдем на эту каторгу. Да помни, что ни гроша никто из нас за это не получит.
Я и не мог ничего требовать и даже желать лучшего. Ведь впереди у меня была череда испытаний, а за это не берут платы.
Входа в шахты мы достигли очень рано — туманным и сумрачным утром, когда клан, оставшийся позади, еще спал. Место не было полностью заброшенным. Там стоял дом, во дворе которого обитала целая свора снежных волков и полукровок, родившихся в связке с простыми псами. Своим лаем они разбудили хозяина — сгорбившегося седовласого старца, почти гнома на вид. Когда-то он был шахтером, и по сей день оставался лучшим знатоком этих подземелий. Теперь же его работа состояла в том, чтобы измерять объемы добытого угля и зачитывать за каждым исполнение общинного обязательства. Мы оставили у него сумки с провизией, наскоро позавтракали вяленным мясом и направились в гору. Кроме нас там никого не было. Вся шахтерская утварь и инструмент были общими. Жить полагалось здесь же, в гроте с кострищем и лежаками, обращаясь к деду лишь при крайней необходимости.
Руки мгновенно вспомнили все навыки работы киркой, тело разогрелось. Втроем дело правда пошло много живее. Один скалывал уголь со стены богатой штольни, второй нагружал его в телегу, а третий вывозил добычу на улицу. Будь нас только двое, добыча затянулась бы очень изрядно по времени. Товарищи были немногословны, но те слова, что приходилось от них слышать, сперва были форменно незнакомы, хотя я догадывался об их значении. И не ошибся. Уже к вечеру мне сообщили, что теперь меня поймут даже в клане Огня, а потому это «учение» и новое «знание» можно считать полезным. За тяжелой работой время летит незаметно, а голова отдыхает. Впрочем, к вечеру северяне с наслаждением растянулись на шкурах и тут же заснули с ужасным храпом. Мне же вовсе не хотелось спать, да и особой усталости не было. Отчего-то в голове множились картины, как мы жили бы здесь с Айрэ — среди всех жителей, в похожем доме. Быть может, даже завели бы снежного волка охранять наш двор. Я выстроил бы кузню, часто бы охотился, а она шила бы нам пушистые одежды из охотничьих трофеев. А в дни исполнения угольной повинности я скучал бы по ней — также, как сейчас. Впрочем, вслед снежной идиллии пришел сон. Но ночи на шахтах коротки. И уже через несколько часов наша работа продолжилась.
Положа руку на сердце, время, проведенное в штольнях с Рутгаром и Стейнаром пролетело незаметно. Любой хмель во время угольной тяготы строго запрещался древним обычаем, но нам было весело вместе, многое удалось узнать о жизни этого сурового племени: об их традициях, укладе, песнях и шутках. На удивление для меня, нордмарцы не поклонялись ни одному из двух богов. Они чтили лишь духов природы, храмов у них не было. А над жителями земель южнее они потешались также, как те — в отместку, называя уроженцев севера богоотступниками и дикарями. А вот подземные родники с чистейшей водой здесь действительно были, и грот для жилья был устроен прямо рядом с таким источником. Ледяная вода из него освежала по утрам и после работы, была очень вкусна и словно несла в себе частицу магии недр этих гор. Перед тем, как покинуть шахты, я даже набрал с собой большую флягу этой живительной влаги.
Нужное количество угля мы добыли за неделю. Товарищи были очень этим довольны и благодарны мне за помощь. Иначе им пришлось бы провести в подземельях еще столько же. Но ведь хороший охотник в течение целых семи дней может заработать не мало золота! До клана мы добрались очень быстро. Дом Грима стоял ближе всех к шахтам и был уже виден. Вот она — дверь, за которой ждет встреча с любимой. И только в тот миг я понял, что все мы за последние дни стали похожи на чудищ из преисподней…
— Айрэ, не обнимай меня! Ты перепачкаешься…
В ответ был только звонкий девичий смех и теплые нежные ласки, дарить которые не помешают измазанная углем одежда, лицо и руки. Кто-то из домочадцев тотчас отправился готовить банную комнату. И там, после разлуки, ждало неземное удовольствие, покорившее с первого же раза, когда это произошло в начале нашего знакомства: любимая мыла меня в большом деревянном корыте. Мыльные пузыри плавали по теплой и приятной воде. А разум витал очень далеко от земли, сам не зная — что будет потом. Но скорее всего, сперва будет вкусный горячий обед, чарка прозрачного шнапса, а потом — долгий и сладкий сон.
Жена осталась очень довольна итогом моего первого испытания. Угольная тягота действительно была древним и жизненно необходимым делом. В ней принимали участие все мужчины. Юнцы ожидали этого события, ибо оно почиталось посвящением во взрослую жизнь, признанием обретения силы и стойкости. Почти как первая охота для уроженца клана охотников. И напротив, наставшая неспособность добывать уголь была признаком немощи и старости. Теперь было понятно, что нельзя считаться в этом городе мужиком, если ты никогда не добывал уголь в местных штольнях. Как и у гномов. Очень многое также, как и у гномов, это радовало и удивляло. Первые два голоса были обретены. Но лишь первые из десяти.
В час вечерних посиделок в таверне меня приняли уже куда более дружелюбно. В этом помогло и знание диалекта, обретенное в дни шахтерской работы. Но нужно было двигаться дальше к вожделенной цели: получить следующее задание. К счастью, оно не заставило себя ждать. Мои нордмарские друзья теперь отправлялись на долгую и дальнюю охоту вместе с одним из учеников, пришедших с нами из-за гор. Второго же, по решению Грима, следовало проводить в охотничий лагерь, расположенный южнее, по направлению к клану Молота. Нам уже приходилось миновать эти места по пути сюда. Однако, путешествовать по Нордмару в одиночку было очень опасно. И нам предложили идти вдвоем: спутнику моему — на встречу с будущим учителем, мне же — просить задания, которое может принести голос одного из уважаемых мастеров клана.
Нордмарца, к которому мы шли, звали Йенсгар. Он был еще молод, но уже заслужил себе репутацию одного из лучших и самых опытных в деле, бывшем для клана основным. Он даже жил не в самом поселении, а в основанной им самим охотничьей деревне на отдалении, в лесах, где больше зверья и возможностей для удачной плодотворной охоты. Неотлучно с ним там обитала его команда: друзья и помощники, ученики, сподручные и подмастерья. Всего человек двадцать, разместившихся в нескольких рубленных избах, хорошо укрытых в густом непроходимом лесу. Чтобы добраться до лагеря нам потребовались почти сутки без сна и отдыха. К счастью, все обошлось без происшествий, и оружие наше ни разу не покинуло ножен. Последними ориентирами в завершении пути стали огни костров, хорошо заметные во тьме царящей кругом ночи. Но лагерь не спал. Как и его хозяин. Йенсгар вышел к нам почти сразу. Он был очень высоким и на редкость неприветливым. На нем не было шапки или капюшона, редкие желтоватые волосы обрамляли строгое обветренное лицо, на котором горели бесцветные очень холодные и не выразительные глаза. Короткое приветствие, в ходе которого хозяин лагеря лишь справился о наших именах и цели прихода. Скромное угощение, никакого шнапса, как в местах прежних стоянок. Меня и моего спутника даже поселили в разных избах, хотя, возможно, здесь просто не было других свободных мест. Несмотря на то, что добрались до лагеря мы уже поздней ночью, подъем предстоял ранний. Над заснеженным лесом реяла дымка предрассветных сумерек. Было необычайно холодно, ледяной ветер пронизывал до костей. Группа охотников собиралась на промысел, все они напоследок проверяли ножи и луки. Парню из Миртаны предстояло уходить вместе с ними. Мне же явно предназначалась иная работа, ведь я не объявлял себя охотником. Йенсгар даже не оставил никому указаний о том, чем мне заниматься, и первое время пришлось бесцельно ходить по поселению. В какой-то миг стало грустно, унизительно и обидно. Чем мне предстоит заслужить уважение и голос этого сурового нордмарца, столь же холодного, как снег и лед вокруг, если я не охотник?