Loving Longest 2

— Тургон, неужели такое возможно?! Ты, наверное… ну ладно… я никогда… эх… — Майрон вскочил и стал оглядываться, как будто чего-то искал. — Ну даже если ты врёшь, интересно… Мелькор мне такого никогда не говорил, хотя он, конечно, не стал бы… Хотя, наверное, именно так он и… Ну и ну, жаль, я не видел! — Помнишь, Майтимо, я говорил тебе — вряд ли кто решился бы на такое для Келегорма… — продолжил, как ни в чём не бывало, Тургон. — А, ну да, точно, Майтимо! — воскликнул Майрон. — А ну иди сюда! Он вытащил Маэдроса на середину комнаты; тот растерялся, вцепившись в рукоятку меча. Безумный восторг на лице Майрона испугал его гораздо больше любой угрозы. — Ну дайте, дайте мне что-нибудь! — закричал Майрон. — Надо же проверить! Ну что вы все столбом стоите! Маэглин, ну ты, что ли! Маэглин с поклоном подал Майрону свой меч из странного чёрного металла. Майтимо отшатнулся, увидев, что тот взмахнул им; Маглор рванулся к нему, готовый закрыть брата собой. Майтимо увидел с удивлением, что Майрон взял меч в левую руку, но слишком поздно понял, что тот хочет делать. Майрон отрубил себе правую ладонь, ту самую, с которой Финарфин откусил палец. Кость на срезе засияла ещё ярче. Левой рукой он вцепился в Маэдроса. Майтимо отчаянно закричал, вырываясь: нет, он не хотел этого! Майрон повалил его на пол, продолжая держать; правой обрубленной рукой он прижал его здоровую левую руку. Несколько секунд Майтимо чувствовал странный запах его крови и прямо перед его глазами лучилось радужное сияние: теперь он и сам видел, что это именно сияние Сильмарилла — ведь он видел оболочку, ещё не погружённую в свет Деревьев. Затем его правая рука словно превратилась в нож, который резал всё его существо, резал сам себя: он закричал снова от невыносимой боли и отчаяния. Вернуть руку обратно как будто значило бы, что Фингон не только окончательно умер для всех — а что его никогда и не было, что от него ничего не осталось. Он уже чувствовал суставы пальцев на правой руке; он видел, как Маглор тянется к нему, шепчет «Брат!..» — но всё-таки не смеет попытаться его освободить. Он почувствовал, как холодеет кожа на тыльной стороне ладони, как ладонь становится влажной; он царапнул кончиками пальцев по земле. Майрон отпустил его и встал. — Надо же, оно работает! Тургон, ты прелесть! — Майрон, к великому изумлению Тургона, поцеловал его в щёку. — Никогда не предполагал, что тебя лично заинтересует такая возможность, — Тургон недоуменно пожал плечами. — Все возможности нужно иметь под рукой и использовать, — наставительно сказал Майрон. Майтимо остался на полу в полуобморочном состоянии. Он чувствовал такую же боль и слабость, как когда эту руку ему отрубили. Он не мог встать. Маглор бережно приподнял его за плечи и усадил в кресло. Майтимо закрыл лицо руками — обеими руками и потерял сознание.