Валинорский Беспредел

      Коротко о себе.       Я, Маэдрос Руссандол, или Майтимо, кому как привычней, выражаю желание рассказать об одной встрече всей своей жизни и о том, до чего она меня довела, положив конец спокойствию и размеренности моего бытия. Но не скажу, что хоть раз проклял тот день. Правда, тогда единственное, о чём я думал: "Эру, за какие прегрешения мне всё это?.."       Впрочем, и сегодня мало что кардинально изменилось…       В Амане очень любили праздники. Или, точнее, гулянки со вкусом крайней претенциозности имени Валар, приводившие в экстаз почти всех ваниар и их родственников из Тириона. Как только услышат, что Валар организовывают очередное торжество — все начинают едва ли не сходить с ума от восторга. В общем, как обычно, много шума из ничего. Потому что поводы, по которым всех собирали, были довольно сомнительными. Стоило Тулкасу выучить новое слово или Йаванне вырастить тыкву нездоровых размеров, выдался ли очередной урожайный год — вызывали у Валар желание это отпраздновать, а у меня лишь глубокую тоску. А если учитывать, что Валар пьянели в зависимости от собственного желания, а потому знать меры им было вовсе ни к чему, то потом им же приходилось успокаивать разбушевавшегося Тулкаса. Он и без подогрева слишком буйный. А также госпитализировать тех ваниар, которых он успевал случайно покалечить, пока Оромэ его ловил. Мелькора, правда, перестали затаскивать на эти праздники. Его-то и тащили туда исключительно ради того, чтобы он мучился наравне со всеми остальными, то есть с нами. Помнится, в последний раз он решил приколоться и придал кабачкам Йаванны фаллическую форму. Было очень забавно, когда пришли в огород, а из грядок торчат эти… Да ещё и во весь свой немалый Валарский рост!..       И вот местное информбюро в лице Эонвэ не единожды битом сообщает, что эти тусовщики затеяли очередное мероприятие. Кто-то во время декламации опять начистил Эонвэ физиономию и тот убежал жаловаться Варде. А как именно назывался праздник, уже и не вспомнить. Но что-то жизнерадостное. И чем он был лучше дня очередного открытия в области экспериментальной медицины Ирмо или созвездия в честь имени Варды, названного самой Вардой — непонятно. Но всё равно этого торжества никто не избежал. А кое-кого вообще препроводили с конвоем в принудительной форме.       В общем, всем было приказано изображать неземное счастье. И вот что из этого вышло.       Собралась вся аманская элита. Помимо местных ваниар, которые, соответственно, ни одного случая не упускали и не могли, даже если хотели, здесь были, конечно же, многие небезызвестные личности из Тириона. Финвэ, куда уж там без короля нолдор, Финголфин, Финарфин, то есть немалое количество его ближайших родственников и прочих домочадцев. Приехали трое аманских мастеров. Феанор, точно облепленный со всех сторон своими тирионскими фанатками. Куруфин, которого эти фанатки раздражали. Впрочем, Куруфина в жизни раздражало очень многое, особенно, когда отрывали от работы. Он из кузницы Ауле позволил себя выдернуть только тогда, когда услышал, что у него будет шанс задвинуть Феанора с его поделками. Потому как все знали — стоит им столкнуться на одной территории, и они начинали меряться пинусами. У кого круче, больше, длиннее и так далее. Ну и Келебримбор, который работал вместе с Куруфином, разумеется, тоже был приглашён в качестве участника этих идиотских, по его словам, соревнований.       Я подсел к незнакомому эльфу с лютней. Со стороны он мог показаться предметом мебели, ему явно было до фонаря с кем он и где находится. А по внешнему виду не разберёшь, спит он или просто медленно моргает. Надеюсь, хоть дышит. В итоге мне удалось вывести его на вербальный контакт. Я выяснил, что зовут его Кано, явившийся на ежегодный конкурс менестрелей, где он всегда побеждает.       С тех пор я ни разу не пожалел о знакомстве с Маглором. Потому что он стал для меня единственным существом, которое меня понимает и поддерживает. О чём я не устаю напоминать.       Видимо, Феанор не ожидал столкнуться лицом к лицу с Куруфином. Кел, предчувствуя, что сейчас опять начнётся, решил прогуляться по залу.       Куруфин состроил недовольную физиономию, то есть больше чем обычно, посмотрев Феанору в глаза так, словно хотел просверлить в нём дырку.       — Ну и что ты тут делаешь? — осведомился Курво. — Ты же не умеешь ничего.       Феанор начал раздуваться, как рыба-ёж или горилла. Он же тут местный Принц как-никак! Выпятив грудь и выпрямившись, будто пытаясь стать ещё выше и явно гордясь своим ростом, тогда как Куруфин был немного низковат, Феанор, наверное, хотел пойти на таран. Но под уныло-раздражённым взглядом Искусного нолдорский принц чувствовал себя слегка сконфуженно.       — Между прочим, я приглашён, чтобы продемонстрировать своё искусство! — гордо заявил Феанор. — Потому что я тут реальный Мастер в отличие от такой посредственности как ты!       — Мастер чего? — скучающим тоном спросил Куруфин. — Продажи сильмариллов на рынке? Все знают, что ты переодеваешься торгашом и толкаешь свои камешки на тэлерийском базаре.       Физиономия Феанора уже пятнами пошла, и те начали приобретать болезненный оттенок.       — А тебя Ауле в своей мастерской из жалости держит?! — не сдержался он.       Тут появился Эонвэ с фингалом под глазом (и откуда он только их берёт?) и объявил, что все мастера должны занять свои места в отведённой для них кузнице, чтобы в конце вечера устроили презентацию своего творчества. Кел в этот момент вернулся к Куруфину, пытаясь сдвинуть его с места.       — Вот и посмотрим, кто кого! — пригрозил Феанор.       — Ага, только потом папочке не жалуйся, что опять остался в самом заду, — посоветовал Куруфин.       — Курво, иди уже! — Келебримбор подтолкнул мастера вперёд.       Ну, остаётся только надеяться, что в кузне они будут заняты делом, а не поливанием друг друга грязью. Хотя всё равно после опять могут разборки устроить.       А вот и Близнецы… Или Близняшки? Никак не могу понять, это мальчики или девочки? Их многие знают, как любителей розыгрышей и приколов. И раз они здесь, это значит, что всех гостей сегодня ожидают маленькие сюрпризы для каждого из них. Это как надпиленные ножки стульев, кнопки, вилки, мусор с пола в тарелках, который там появится благодаря их стараниям. Будем надеяться, что этим они и ограничатся…       А вот этот экземпляр эльфийской наружности, сидящий в окружении тэлери с несчастными лицами — Турко, промышляющий тем, что он обыгрывает самоуверенных простаков в азартные игры. А также не гнушается организацией тотализатора на турнирах и никогда не проигрывает. Вон, один из игроков уже без сапог остался, а другой стаскивает с себя последние украшения. И тут Турко на радостях от очередной победы достал какие-то погремушки и начал голосить во всю глотку непристойные куплеты, аккомпанируя себе ими. Даже стыдно прислушаться к той непотребщине, что он несёт. Но, похоже, мой аппетит безвозвратно испорчен…       Многие эльфы, глядя на Турко с укоризной, закрывали уши своим детям. Это был какой-то ужас. Моего нового знакомого пришлось приводить в чувство — того чуть удар не хватил. А это чудище всё продолжало голосить, и когда Турко уже хотел влезть на стол, нечто сбило с ног его ударом в ухо.       — Блять! Да ты заткнёшься, наконец?!        Зал огласил чей-то недовольный рёв.       — Офигел?! Больно же, гад! — вскричал Турко, обиженно потирая ушибленное ухо.       — Задрал уже! И без тебя тошно!       Как ни странно, Турко ничуть не смутился при виде разъярённой физиономии психопата, брызгающего слюной. Скорее наоборот, у него проснулся спортивный интерес.       — Я даже знаю, почему! — во весь рот, улыбаясь, воскликнул он.       — И почему?!       — Это потому, что у тебя рожа страшная! — при этом ткнул "оппоненту" пальцем в грудь.       — Тебе во второе ухо залепить?! — разбушевавшийся эльф уже занёс руку для удара.       — А ты попробуй в зеркало не смотреться, вдруг поможет! — предложил Турко, хлопнув эльфа по плечу, который окончательно вышел из себя от подобной фамильярности.       — Да я тебя убью на хер! …       А вот этого психа зовут Карантир. Он тут нечто вроде местного монстра. Ходит с вечно недовольным выражением лица на мордовороте, плечами своими всех распихивает и орёт, как будто его окружают глухонемые. Вообще, судя по его голосу и манере общения, на ум приходит мысль, что он сидел. Очень надеюсь, что это не так. Эльфы стараются обходить Карантира очень далеко стороной. А то, если кто по несчастью попадётся под его горячую руку или — вообще — ногу, будет плохо. Пример того прямо перед глазами.       Карантир, нагоняя Турко, хотел его пнуть. Но промахнулся, попав ногой по заднице мимо проходящего тэлеро, и тот улетел. Как же кстати тут оказался большой фонтан посреди Зала. Но Карантир, видать, всю душу вложил в свой пинок. Тэлеро с криком о помощи плюхнулся прямо в воду, но уже через пару секунд он вынырнул на другой стороне фонтана, судорожно глотая воздух ртом. Наверное, успел задержать дыхание, пока своим телом дно рассекал. Несчастного тут же унесли. А если у кого-то и возникло желание высказать Карантиру осуждение за его поступок, то оно мгновенно испарилось, и толпа негодующих сразу ретировалась под его тяжёлым взглядом. Чем тот был чрезвычайно доволен и явно горд собой.       И тут по залу разнеслись громогласные крики, привлёкшие к себе всеобщее внимание. Это Эрэниэ опять с Вардой поцапалась. Что, кстати, не редкость. Не понимаю, зачем на праздник приходить с мечом. Здесь ведь не разрешается ношение оружия. Видимо, в этом и весь смысл. Всё равно, не понимаю. А охрана не смогла его отобрать. Зато теперь понятно, кто постоянно избивает Эонвэ.       — Я — Владычица Амана и жена Короля Арды, запрещаю тебе уже в который раз приближаться к Эонвэ на расстояние меньше, чем десять метров, понятно?!       — А ты не могла бы в жопу пойти и Эонвэ своего туда с собой забрать? — деловито поинтересовалась Эрэниэ.       — Да как ты смеешь так со мной разговаривать?! — закричала Варда, выходя из себя. — Я уже сколько времени пытаюсь привить тебе мораль, нравственность и манеры поведения! А вечно сталкиваюсь с твоей неблагодарностью! Что я ни делаю — всё без толку!       — Я ведь сказала, что тебе надо делать. — Говоря так, эльфийка всем своим видом показывала, что этот диалог ей порядком наскучил. — Поверь, если ты пойдёшь в жопу, из этого выйдет толк!       — Всё, мне это надоело! — Варда осеклась, когда её взгляд случайно упал на меч в тот момент, когда девушка нечаянным жестом положила руку на эфес. — … Так, я не поняла, почему ты с оружием?! Где охрана?!       — Она спит, — пожав плечами, ответила та.       — Как — спит?!       — Крепко. Не хотели с ним пускать, пришлось успокоить.       — Что?! Опять?!       — А твой балаган мне и даром не нужен! — Эрэниэ тоже повысила голос. — Я ведь говорила, что не хочу сюда идти, надо было меня слушать! Сама виновата!       — Ну, всё! Ты меня довела!       — И что ты сделаешь?! — поинтересовалась девушка, давая понять, что ничуть не напугана очередной угрозой.       — В общем, так, если ты ещё раз тронешь Эонвэ!..       — Ага, он расплачется, развоплотится и сдохнет… Я надеюсь!       Варда, заметив, что все на неё смотрят, решила за лучшее гордо удалиться. И так каждый раз. Мне кажется, это не очень разумно. По-моему, связываться с Вардой — себе дороже. Но создаётся впечатление, Эрэниэ это совершенно не волнует. А ещё я сделал вывод, что из всех тут присутствующих эльфов мы с Кано самые нормальные. Надеюсь, не оказаться с ними со всеми за одним столом.       Каким же наивным я был тогда!..       Всех, наконец, пригласили в Пиршественный Зал.       Местное бурное веселье и не думало заканчиваться. В общем-то, тут все праздники могли длиться не один день. И вот настало время продемонстрировать мастерам своё умение. Чтобы якобы никого не обидеть, Валар не стали выбирать единственного победителя, а решили в торжественной обстановке вручить один приз на всех в целях укрепления морального духа и содружества мастеров, которые трудятся на благо Амана и должны сотрудничать между собой, а не вызывать смуту и беспокойства. Чего Валар терпеть не могли. Вот приблизительно такой смысл и вкладывал Эонвэ в свою речь. А то, что, произнося её, он пытался спрятаться за грудой валяющегося в хлам Тулкаса, его не спасло. Правда, на этот раз его не побили, а заплевали. За одной из колонн стоял Турко и запускал снаряды при помощи какой-то полой трубки. Но как только Эонвэ свалил, появились мастера со своими произведениями. Феанор, гордо держа в руках шкатулку с чем-то, и был так занят вниманием своих фанаток, что не заметил, как ему в лоб прилетел снаряд всё от того же Турко.       У Кела оказалась бижутерия с магическими свойствами, типа обереги и амулеты на все случаи жизни. Привлекают любовь, богатство, лечат от запора, запоя и укрепляют потенцию. Куруфин показал какое-то особое оружие, видимо, очень крутое, которым можно разрубить даже камень или вскрыть чертоги Мандоса. Не знаю, как это связано между собой. А Феанор сделал сильмариллы. Опять. Ну что же, будет что продать на чёрном рынке туристам из Средиземья.       А в качестве награды участникам были предоставлены: экскурсия по Таникветиль и миниатюрные фигурки в виде Манвэ и Варды, которые Валар скупают к каждому празднику. Куруфин страшно разочаровался. Во-первых, его обманули. Раз приз один на всех — это значит, показать Феанору кто здесь главный, не удалось. Пусть даже это обоюдно. А во-вторых, получается, что все старания оказались напрасны. Вот такой облом.       — Это что, я три часа горбатился ради тупой экскурсии и ещё какой-то фигни?! Да пошли вы все на хер! — и Куруфин в сердцах метнул свой навороченный топор в стену.       Говорят, что его рукоятка до сих пор там так и торчит.       Наконец, перешли непосредственно к пиршеству. То есть опрокидыванию стаканов, точнее, кубков со всеми вытекающими. Беспорядочно набраться и упасть, где и как придётся. В зале было множество столов, рассчитанных где-то на десятерых каждый, и все, кроме одного, оказались заняты. И получилось так, что мои надежды не сбылись. Судя по всему, не только я не хотел оказаться в компании с теми психами и парочкой подростков-шутников за одним столом.       Феанор уже успел присоединиться к своим тирионским родственникам и фанаткам. А мы вдевятером, как идиоты столпились вокруг единственного свободного стола и пялились друг на друга. Но, поскольку стоять так было несколько глупо, предложение сесть и перестать глазеть уже было принято единогласно. Но не успели все занять свои места, как под Карантиром подломились ножки стула, и он грохнулся на пол.       — Кто это сделал?! — он вскочил на ноги и отшвырнул обломки. — Я спрашиваю, какой урод это сделал?!       Близнецы гаденько захихикали, но не сознались. Турко сам чуть не грохнулся от смеха.       — Ничё се, ты жирный! — ухохатывался он.       — Заткнись вообще!       Карантир отошёл к соседнему столу, выкинул оттуда какого-то эльфа, забрал его стул и вернулся на прежнее место.       Ситуация была неловкой. Все изображали интерес к содержимому своих кубков и тарелок, Карантир и Куруфин соревновались, кто из них выражает большее недовольство. Выиграл Карантир. Озлобленность его физиономии явно перевешивала окаменелое лицо Куруфина. Я хотел было разрядить обстановку, но после одного взгляда на этих двоих пропало всякое желание разговаривать. Эрэниэ со скучающим видом облокотилась одной рукой на подлокотник, нервно барабаня пальцами другой руки по столу. Близняшки, оказалось, это всё-таки девочки, ёрзали на своих местах, как будто не могли ни минуты посидеть спокойно. Кел, вертя в руках салфетку, делал вид, что его интересует роспись на ней. Маглор затуманенным взглядом уставился в потолок — вот кому было всё до фонаря. И только Турко без конца подливал себе в кубок, беззастенчиво разглядывая своих соседей, и каждый раз останавливал обслуживающий персонал. Так что, добрую половину стола занимала его еда. Что начало бесить Карантира.       — Ты не хочешь свалить отсюда?! — угрожающе поинтересовался он.       — Не, не хочу, — легкомысленно отозвался тот, но, вовремя осознав свою оплошность, чтобы не получить по голове, поспешно добавил: — Тут больше некуда, мест нет.       — Тогда забери свою жрачку и иди тусоваться где-нибудь на лестнице!       — Хочешь, я с тобой поделюсь? — любезно предложил Турко.       — А хочешь я дам тебе пнища?!       Карантир, сидя напротив Турко, перегнулся через стол и его кулак оказался на небезопасном расстоянии от носа его собеседника.       — Не, — Турко, поморщившись, отодвинулся от кулака, — лучше ты, как самый страшный, передашь мне соль.       Карантир скрипнул челюстью и швырнул в эльфа солонкой так, что всё её содержимое рассыпалось на него.       — Фу, какой ты грубый! Не гостеприимный! — ему пришлось встать, чтобы стряхнуть с себя соль.       — Что за идиотизм! — раздался ворчливый голос Куруфина. — У меня куча работы, нет времени, а мне приходится торчать на какой-то тупой сходке с двумя какими-то придурками!       Карантир, конечно, не пропустил подобной реплики мимо ушей.       — Надо же! Говорящий камень! Чего только не бывает!       — Думаю, не бывает мозгов в твоей башке! — последовал ответ.       — А если в ухо за такие слова?! — заорал Карантир, резко вскакивая из-за стола.       — А топором в глаз?! — Куруфин тоже вскочил.       — Ты его выкинул — я видел! — вопил Карантир, нависая над Курво.       — А у меня ещё есть! Для тебя персонально!       Оба уже были готовы броситься друг на друга. Дело начало приобретать опасный оборот, ещё немного — и они устроят драку.       — Может, вы сядете, успокоитесь? — Май жестом попытался остановить перепалку, но те, похоже, его не услышали.       Впрочем, за ором Карантира уже вообще ничего не было слышно. Однако Турко был с ним не согласен.       — Да ладно, пусть. Ты только глянь, какая у этого чудища рожа красная!       Но тут Май получил неожиданную поддержку. Эрэниэ тоже задолбалась слушать этот ор.       — Да заткнитесь! Задрали уже! — чудом перекричав Карантира, она плеснула в них водой из графина.       Наступила секунда тишины. Оба спорщика молча сели на свои места и стали приводить себя в порядок при помощи салфеток, что-то возмущённо ворча себе под нос.       — Ну вот, — сказал Май, — теперь, может, посидим спокойно…       — Лучше подумайте о том, из-за кого нам всем сегодня так весело, — сказала Эрэниэ, нервно хрустя костяшками пальцев. — Я тоже хотела тут оказаться не больше, чем вы!       — Ну, а что делать? Выход всё равно перегородили Тулкасом.       Все посмотрели на Кела.       — Правда, я сам видел, как Оромэ с Ауле его туда оттаскивали.       — Уверена, — произнесла Эрэниэ низким голосом, — это Варда всё придумала, чтоб поднасрать лишний раз. Вон гляньте туда, — все повернулись к гостям, которым явно было тут по кайфу, — сборище мудаков и Валарских любимчиков. Что, в принципе, без разницы.       — Точно, — подтвердил Куруфин, — посмотрите только на этого принца, поношенного! Мастером он себя считает! А кроме своих сильмариллов сделать больше ничего может! Как вижу, так и руки чешутся…       — Ну и чё ты ему не накрячишь? — спросил Карантир, сложив руки на груди и откинувшись на спинку стула.       — Да как же?! — Курво бросил вилку на тарелку, но та резко отскочив, упала на мраморный пол. — Прибежит его папаша и будет орать на весь Аман, что его сыночка убивают!       Карантир оценивающе глянул на Маглора.       — Ну, а ты чё, боялся пропустить конкурс менестрелей с бренчалками?!       Маглор как будто очнулся, видимо, задели за живое.       — Во-первых, это лютня, — медленно проговорил он. — Понятно? Не бренчалка! Лютня!       — Ты только успокойся. — Май сочувственно похлопал Маглора по спине и с укоризной посмотрел на Карантира. — Он просто пошутил неудачно.       — Во-вторых, — продолжал Маглор, — да, я всегда принимаю участие в музыкальных конкурсах. Ну, а в-третьих… — Кано чуть вздёрнул подбородок, — не отдавать же звания лучшего менестреля каким-нибудь арфингам!       — А можно мне тоже поучаствовать в конкурсе? — живо поинтересовался Турко. — У меня так много замечательных стихов!       — Скорее всего, тебя туда не пропустят, — заявил Маглор.       — А чё, арфингов ведь пускают! Даже Артаресто!       — А если пропустят, я двину тебе своей лютней промеж глаз.       Несмотря на то, что во внешнем виде Маглора не было ничего предостерегающего, эти его слова внушали доверие.       — И от меня ещё в лоб получишь! — пообещал Карантир.       — А нам нравится! — заявили близняшки в один голос.       — Ну, правильно, малолеткам вечно нравится всякая хрень тупая! — огрызнулся эльф.       — Несправедливо. Арфингам можно глумиться, а мне нет! — недоумевал Турко.       — Ну, ещё бы, — презрительно ухмыльнувшись, отозвалась Эрэниэ. — Арфинги, как я уже говорила, любимчики Варды из так называемых нолдор.       — Да какие это нолдор! — Карантир ударил кулаком по столу. — Позорище!       — И хорошим примером этого позорища служит Арафинвэ, — сказала эльфийка в продолжение темы. — Вон он, кстати.       — Где? — Карантир завертел головой.       — Да вон же, — девушка указала рукой в сторону Финарфина, — у окна сидит, такой, с дурацкими розовыми ленточками в косичках.       — Нихрена себе! Я его видел, думал, что это баба страшная такая.       — Нет, это не баба, это… — она непроизвольно потёрла переносицу. — В общем, это Финарфин.       — Ну и что он собой представляет? — спросил Кел ради поддержания беседы.       Так как Куруфин и Кел проводили всё время в кузне, о внешнем мире они мало что знали.       — Да в том-то и дело, что ничего он собой не представляет, — ответила Эрэниэ, всё ещё глядя в направлении стола, где расположились Финвэ с домочадцами. — Если Феанор — маленький избалованный принц, то Финарфин — такая же принцесса. Занят исключительно своей внешностью. Вон сидит, ногти подпиливает.       — Ну, я и сказал — баба какая-то! — Карантир перевёл взгляд на другого Финвиона.       — А вот эта блондинка рядом, кто?       — Брат его, Нолофинвэ.       — И чё, такой же урод?       — Почему, нет, — эльфийка пожала плечами, — просто с родственниками не повезло.       — Причём с сынком тоже, — вставил Май, — такое впечатление, что он у Ноло приёмный. Капризный, ни в чём не угодишь, а все вокруг него бегают и сопли вытирают. Вон, глядите.       По виду Фингона было ясно, что тот чем-то опять не доволен. А именно тем, что он неудачно поставил подножку одному из слуг, разносивших напитки, и эльф опрокинул прямо на него поднос с вином. Сам эльф убежал от греха подальше, а Фингон закатил истерику. Сердобольная родня облепила его со всех сторон, промокая салфеточками и суя в рот сладости.       — Мурло какое-то! — презрительно фыркнул Карантир, он осушил свой кубок и с грохотом поставил его на стол.       — Он похож на уменьшенную копию Феанора, — заметил Куруфин. — И на Финарфина, судя по дебильным ленточкам в косичках… Тьфу, смотреть тошно! — он резко отвернулся и подлил себе вина.       — И мы тут, как дебилы, на этом празднике уродов! — Морьо согнул в руках очередной прибор.       — Не, лучше праздник жизнерадостных упырей! — объявил Турко.       — Да какая, нахрен, разница?! — вскричал Карантир. — Всё равно нам от этих чмошников никуда не деться! Придётся сидеть и ждать, когда закончится этот идиотизм!       То, что ещё недавно было десертной ложкой, а теперь приняло вид скрученного в спираль куска серебра, Карантир, не глядя, швырнул в неопределённом направлении, и оно врезалось в затылок кому-то из эльфов в Зале. Эльф потёр ушибленное место, осмотрелся вокруг, но так и не понял, откуда ему прилетело.       — Ну, может, нам как-нибудь сорвать это торжество дебилизма? — предложила Эрэниэ.       — Я не против! — живо поддержал Карантир.       — И каким образом? — спросил Куруфин.       — Как-нибудь сымпровизируем! — хором воскликнули близняшки.       — Если все согласны… — начала Эрэниэ.       — Не думаю, что это разумная идея, — перебил Май.       — Ну, чё ты как Ниэнна, в самом деле?! — возмутился Турко.       — В смысле? — Майтимо удивлённо уставился на него.       — В смысле, унылый, скучный и мешаешь всем развлекаться!       — Я же не сказал, что я против… — попытался оправдаться тот. — Но как бы не было у вас потом проблем. Варда наверняка разозлится!       — Ну конечно, Варда разозлится! — торжествующе сказала Эрэниэ. — В этом-то весь и смысл!       — Ну, и что мы будем делать? — поинтересовался Куруфин.       — Если ты о себе, — ответила эльфийка, — то пусть близняшки отвлекут внимание Финвэ, а ты сможешь набить рожу Феанору.       — Я только "за", — Куруфин мстительно посмотрел в сторону Феанора.       — Надеюсь, остальные придумают себе дело, — Эрэниэ встала из-за стола, намереваясь уйти.       — Да, мне кажется, что тут многовато колонн… — задумчиво проговорил Карантир, оглядывая Зал. — Где бы взять молот?       — Так тут кузница есть для участников, — предложил Курво. — Правда, временная, но её, наверное, ещё не убрали. Идём, покажу.       — Ты что, собираешься разрушить пиршественный зал Варды?! — изумился Май.       — Нет, — ответил Морьо, злорадно разминая руки. — Я собираюсь его усовершенствовать!       Карантир с Куруфином поднялись и отправились в сторону мастерской. Близняшки убежали и уже крутились около стола, где был король нолдор.       Тут появился Эонвэ и объявил о начале конкурса менестрелей. Маглор поднялся и довольно-таки стремительным шагом направился к сцене, по пути, как бы невзначай, наступив на ногу Артаресто, который полировал свою арфу. Турко, подмигнув, помчался вслед за Маглором и устроился где-то у подмостков в ожидании своего звёздного часа. Эрэниэ ушла искать Варду, завершить начатый спор, а также отвлечь её от того, что скоро здесь начнётся. Потому что вернулись Куруфин с Карантиром, и последний нёс в руке не хилых размеров молот, а из кармана торчал какой-то флакон, что на поверку оказалось горючей смесью. Мы с Келом остались вдвоём, в ужасе ожидая, что будет дальше.       А то, что было потом, я никогда не забуду…