Валинорский Беспредел

      А то, что было потом, я никогда не забуду. Не скажу, что мне довелось увидеть абсолютно все своими глазами, так как в происходящем моё лицо не фигурировало. Я лишь немой зритель. Но не имею повода сомневаться в словах самих участников тех событий.       Карантир проходил с молотом мимо Финарфина, готовясь нанести первый удар. Но поскольку Финарфин не удержался от дурацкого комментария в адрес и без того бешеного Карантира, то первый удар пришёлся на него.       — Знаешь, почему ты такой озлобленный? — вдруг спросил Арафинвэ.       Морьо резко остановился, словно споткнулся, круто развернувшись к эльфу.       — Чё?! — Он недоумённо воззрился на Финарфина, соображая — послышались ему эти слова или это был откровенный суицидальный акт со стороны Финарфина.       — Это потому, что ты не такой красивый, как я! — заявил Инголдо, не замечая, как зловеще исказились черты лица Карантира.       Но не обращая больше внимания на доведённого до точки кипения этого психа, Арафинвэ продолжил непринуждённо поправлять причёску, глядя в зеркальце в форме ромашки. Сосредоточившись исключительно на этом занятии, он не заметил, как Карантир зашёл ему за спину, отложив на время молот, вытащил свою горючую смесь, поджёг под Финарфином стул и выкинул его вместе с ним в окно со второго этажа.       Несколько ваниар во главе с матерью Финарфина прибежали на его вопли, став свидетелями того, как эльф летит из окна, пока тот не шлёпнулся в прямо в бассейн. Все хотели было броситься на помощь, но поскольку Тулкаса ещё не убрали, оставалось надеяться, что бассейн не слишком глубокий. Карантир самодовольно ухмыльнулся, подобрал свой молот и ушёл, не сказав ни слова, стоящим в ужасе ваниар. А Индис ещё долго кричала ему вслед проклятия, выражаясь такими изысканными гиперболами, что явно не соответствовали её статусу Королевы Нолдор. Выпустив пар, она помчалась на поиски Финвэ, которого на месте не оказалось. Близняшки своё дело знали. Они увели его на безопасное расстояние от основных действий. И сейчас Финвэ нянчился с двумя подростками.       Снова послышались крики. Это Эрэниэ нашла Эонвэ, а потом нашла Варду (или наоборот), и они занялись своим любимым делом, а именно — выяснением отношений. Если это так можно назвать. Когда оба оппонента поливают друг друга помоями, один, правда, очень пафосными, а другой — очень матерными.       Начался конкурс менестрелей. После выступления Маглора, очнувшиеся от зомбирования зрители, разразились аплодисментами. На сцену вышел Артаресто, но Турко, покинув своё укрытие, отобрал у него инструмент, спихнув вниз, и тот упал на руки ближайших зрителей. А Турко, тем временем, снова заголосил свои песни, видимо, решив спеть всё, что насочинял за свою жизнь, выкладываясь до последнего. В итоге к нему присоединились внезапно переметнувшиеся фанатки Феанора. Маглор, решив быть как можно дальше от сцены, вернулся к столу, где мы сидели с Келом, и там тихо сползал под стол, прижимая к груди главный приз. И не он один.       А в это же время Карантир под аккомпанемент Турковских куплетов разрушал колонны, не пожалев даже стены, по которым уже пошли трещины от пола до потолка. По пути раскидывая ногами столы и стулья. Правда, вовремя остановился, сообразив, что от поднятого им пылища недолго и самому задохнуться. Большинство гостей, между тем, в панике сгрудились где-то у дальней стены, которая пока ещё была цела. Куруфин, наконец, дорвался до Феанора, и теперь они оба с переменным успехом чистили друг другу физиономию. Внезапно подскочил Финголфин, и к удивлению Куруфина, он составил ему компанию в набивании морды Феанору. Старший Нолдорский принц из-за неожиданной поддержки противнику начал сдавать позиции. Видимо Финголфин так же не решался это сделать на глазах у Финвэ, но, судя по всему, давно хотелось.       — А ты чего это?! — удивился Курво.       — Тут причина сугубо личного характера, — неопределённо ответил Ноло. — Дела семейные, знаешь ли…       Куруфин только понимающе кивнул, не став вдаваться в подробности.       — Да вы что, свихнулись на пару, психи?! — вопил Феанор, отмахиваясь от них ножкой стола.       — А нечего было выпендриваться! — заявил Куруфин.       — Да я сам хотел вам обоим физиономии начистить! — огрызнулся он.       — Ага. Только подойти боялся. Нас ждал!       — Знаешь что, ты, мелочь гномская!..       Феанор атаковал, метя Куруфину в голову, тот увернулся, но при этом споткнулся об Финголфина. Ноло от неожиданности потерял равновесие, и они вдвоём повалились прямо на Феанора. Началась свалка. Какое-то время они катались по полу, ожесточённо махая кулаками и пинаясь.       — Сожгу всех! — орал Феанор.       — Давай, рискни здоровьем!       Феанор и его противники снова были на ногах, отскочив друг от друга на несколько шагов. Теперь все трое в синяках и кровоподтёках ходили по кругу: Феанор, как было сказано, вооружился ножкой стола, Куруфин — топором, сработанным из подручных материалов, а Финголфин успел схватить первый попавшийся стул, спинка которого уже отвалилась, и он прикрывался им как щитом. Двое следили за Феанором, тот в свою очередь за ними, ожидая, кто первый нападёт.       Ко всему прочему они успели собрать неплохую кучку зрителей, которая подтянулась посмотреть на драку.       — Отец узнает, и ты пожалеешь! — пригрозил Феанор. — И прикроет он твою психушку!       — Психушка — у Ирмо! — ответил Финголфин. — А у меня, к твоему сведению, лечебный стационар для нуждающихся в психологической терапии!       — Одна хрень!       — Это поделки твои — одна хрень! — снова парировал он. — Я, по крайней мере, пользу обществу приношу, а ты открыл завод по производству сильмариллов и штампуешь их в неуёмных количествах! Кому они вообще сдались?!       — Это потому что он больше нихрена делать не умеет! — вставил свою лепту Куруфин.       — А на тебя Ауле в детстве наступил и сплющил?! — съязвил Феанор.       Куруфин уже готов был ёмко выразиться в его адрес, как сверху начала осыпаться каменная крошка. Все трое синхронно запрокинули головы и, в ужасе увидев летящий вниз кусок потолка, едва успели отскочить, когда он с грохотом упал им под ноги. Наверху, в проломе показалась голова Карантира.       — Вот срань! Промазал! — раздражённо крикнул он.       — Ты там совсем рехнулся?! — заорал на него Курво.       — Это что, тоже твой пациент? — Феанор обратился к Финголфину.       — Нет, — всё ещё в шоке произнёс Ноло, вглядываясь в лицо Карантира. — Но скоро он им станет.       — Да всё нормально! — отмахнулся он. — Я же не в вас целился! Надеялся Турко прибить!       — И что, от этого всем должно стать легче?! — крикнул ему Финголфин.       Феанор тем временем, приглядывался к "орудию вандализма" в руках Карантира.       — Так, я не понял?! — вдруг заорал он. — Откуда у тебя этот молот?!       — Взял! — в тон ответил Морьо, как всегда коротко и лаконично.       — По какому праву?! — изумился Феанор. — Он — мой!       — Ага, иди — отними! — Карантир показал через пролом неприличный жест и исчез.       — А вот сейчас и отберу!       Феанор всё с той же ножкой от стола убежал наверх. Оставшиеся участники драки старательно приводили себя в надлежащий вид, насколько это возможно.       — Привет самоубийцам! — крикнул ему вслед Финголфин и повернулся к Куруфину. — В этом бардаке есть хоть какое-то спокойное место?       — Так пошли к нашему столу… — предложил Курво и посмотрел на продолжающего вопить Турко. — Тем более что основная часть психов сейчас занята.       Финголфин проследил за взглядом Куруфина.       — Это что, тоже ваш друг? — показывая на Турко.       — Э-э, не то чтобы совсем… — невнятно проговорил Курво.       — Вы направьте его ко мне, — серьёзно сказал Ноло. — Я ему справку выпишу.       — Зачем?       — В случае чего, будет предъявлять её, чтобы не побили. Невооружённым глазом диагноз виден: отклонений нет — просто дурак.       Куруфин повёл Финголфина к нашему столу. После короткой официальной части, он поинтересовался:       — Так что вы всё-таки с этим сильмарилльщиком не поделили?       Все выжидающе посмотрели на Финголфина. Тот не решался ответить.       — Ходят слухи, — заговорил Май, — что у вас взаимная ненависть, отца поделить не можете…       — А ещё завидую ему во всём! — закончил за него Финголфин. — Слухи ходят, потому что Феанор их и распускает после того случая…       — Так и что за случай? — поинтересовался Курво.       — Ладно, — выдохнул он. — Дабы развенчать сей досадный миф, расскажу, что было. Как вы знаете, я занимаю определённую нишу в сфере психиатрии. У меня своя клиника, кстати, заходите, если что… Однажды случилось так…       Приёмная Финголфина. Просторный, светлый кабинет. Всё чисто, стерильно, как и положено. В целом, располагающая к себе атмосфера покоя и комфорта. Сам Финголфин сидит за столом, погружённый в работу, делая какие-то записи. Но гармоничность этого момента нарушается громким стуком в дверь. После чего она распахивается и, не дожидаясь разрешения войти, на пороге появляется Феанор. Взъерошенный, весь на нервах, он прошагал в кабинет.       — Будь добр, — заговорил Финголфин, не отрываясь от дел, лишь на долю секунды глянув на брата, — закрой дверь за собой.       Феанор захлопывает её ударом ноги.       — Я имел в виду, с той стороны.       Послышались непонятные шорохи и звяканье, на которые Финголфин благополучно не стал обращать внимания.       — Я требую, чтобы ты посмотрел! — нетерпеливо закричал Феанор.       — А что мне на тебя смотреть? — ответил он, всё так же, не поднимая глаз. — Если у тебя какие-то проблемы внутреннего характера — например, маниакальный психоз, циклофрения или какое иное расстройство, то я тебя слушаю.       — Вот не надо мне твоей фигни! Смотри, давай!       Финголфин устало вздохнул, зная по собственному опыту, что Феанор не отстанет, и взглянул на брата. Но от увиденного ему стало дурно, и он едва не опрокинулся вместе с креслом, ударившись коленями об стол.       — Надень штаны немедленно! — поражённый таким зрелищем, вскричал Финголфин.       — Но у меня всё чешется!       Финголфин поднялся и начал собирать всё, что у него свалилось на пол.       — А я тут причём?! — при этом он сел обратно за стол, наводя на нём порядок одной рукой, а другой, пытаясь защититься от непотребного вида брата.       — Ты же врач, лекарь, долбанный эскулап… — заявил Феанор, натягивая штаны. — Делай уже что-нибудь!       — Что я должен делать, по-твоему?! — воскликнул Финголфин, сцепив пальцы в замок. — Иди к папе — он тебе подует!       — Выписывай мазь или что там у тебя!.. — Феанор небрежным жестом махнул рукой.       — Какая ещё мазь?! — Ноло недоумённо воззрился на Феанора. — Это не мой профиль! Могу дать направление на курс медитаций, надо?!       — Да иди ты на хер со своими медитациями! Я к тебе не за этим!       — Зря, тебе не помешало бы. А больше я ничем помочь не могу, — Финголфин развёл руками.       — Почему?! — Феанор сдаваться явно не желал.       — Да я тебе уже объяснил! Сюда приходят за помощью те, у кого реальные проблемы.       Финголфин едва уже за голову не хватался в тщетных попытках избавиться от настырного посетителя.       — Да у меня и есть реальная проблема! — не отступал тот.       — Психологического или психического характера? — равнодушно поинтересовался Ноло.       — Нет! — отрезал Феанор.       — Тогда не вижу смысла в твоём здесь пребывании!       — И что мне делать?!       — Да не знаю я! Все претензии предъявляй к своей пассии, которая тебя так осчастливила! И вообще, ты вроде жениться собирался… Поздравляю, кстати!       — Спасибо, не надо. Я уже в этом сомневаюсь! — Феанор начал мерить кабинет быстрыми шагами.       — Это, что получается, вы уже…       — Да, это всё она! Я так думаю…       — А может, для начала, ты со своими бабами разберёшься? — предложил Финголфин. — Только без меня! Считай, что тебя жизнь наказала за бесконечные похождения и беспорядочные связи!       — Вот только не надо мне о морали! — скривился Феанор. — Я тут не за этим!       — Я вообще не понимаю — зачем ты?! — не выдержал Ноло.       — Чего?! — старший принц нолдор резко остановился и развернулся к брату.       — В смысле, зачем ты тут?! — поправился он. — Я не вижу смысла твоего присутствия в моём кабинете. Иди к своей невесте и ей жалуйся.       — А ты?!..       — А я с тобой не пойду, — ответил Финголфин. — Уж уволь меня от всего этого…       — То есть, лечить ты меня не будешь?! — уточнил Феанор.       — Я рад, что ты наконец-то меня понял. Могу ещё успокоительных тебе выписать. На дорогу. Чесаться не перестанет, зато волновать уже точно не будет. Всё, иди. Папе — привет.       Нолофинвэ отвлёкся от старшего принца, усиленно имитируя бурную деятельность, показывая, как он занят, чувствуя на себе испепеляющий взгляд Феанора. Тот действительно оставался на месте, уперев руки в бока и не сводя с Финголфина прищуренных глаз.       — Вот, значит, как ты со мной, да?! — в его голосе слышалась неподдельная обида. — Я к нему как брату пришёл, личным поделиться, а он…       — Вот как? — перебил Финголфин. — И по той же самой причине ты при всех мне угрожал и швырял в меня острыми, тяжёлыми предметами?!       — Да, когда это было?!       — Вчера!       — Вчера — не сегодня! — упрямо отмахнулся Феанор.       — А если быть более точным, то каждый раз как набухаешься! Может мне тебя лучше закодировать?       — А ты, оказывается, ещё и злопамятный! Я думал, ты мне — брат, а ты!..       — Слушай, брат... — Финголфин утомлённо посмотрел на Феанора, думая, как от него отделаться. — Ты сам выход найдёшь, или тебе показать? Твой фарс, честно говоря, меня крайне напрягает.       — Неужели?! — протянул Феанор. — А ты знаешь, что я могу тебе настрогать такого дерьмища в душу!..       — Чем ты и занимаешься уже последние двадцать минут! Иди, сильмариллы свои строгай или детей со своей невестой, а меня, прошу, оставь в покое!       Феанор какое-то время помолчал, потом в очередной раз, окинув брата презрительным взглядом, произнёс:       — Я сейчас одно понял!       — И что же это?! — с наигранным любопытством спросил Финголфин.       — Херь ты, а не врач! Неполноценный и некомпетентный! И отец меня любит больше, чем тебя! — Нолдо с вызовом посмотрел на брата.       — Так, — тихо заговорил эльф, указывая на дверь, — пошёл вон.       — И завидовал мне всегда! — не унимался Феанор.       — Иди вон отсюда! — повторил Финголфин.       — Ты вот только не забывайся! Следи за своими словами! Я всё-таки старший, а ты и это убожество Финарфин, знаешь кто?!       — Не знаю! Мне не интересно!       — А я всё равно скажу! — Старший принц облокотился ладонями об стол, с устрашающим видом навис над братом и бросил ему в лицо: — Вы — придатки-спиногрызы!       — Надоел! — Нолофинвэ вскочил с места, Феанор тоже выпрямился, приняв прежнюю позу. — Знаешь, что?! Иди ты!..       — И куда же? — с издёвкой поинтересовался он.       — В Большую Жизнь!       Финголфин вышел из-за стола и начал прохаживаться взад — вперёд и жестикулируя, как до этого Феанор.       — Что за день сегодня такой?! — сокрушённо вопрошал он. — То Фингон хнычет оттого, что его девушки отшивают, то безумные женщины бегают жаловаться на своих неверных мужей, теперь ты — чесоточный, с гематомой в голове!..       Финголфин резкими движениями пересёк свой кабинет, распахнул дверь и повернулся к брату, жестом указывая на выход:       — Давай, чеши… То есть шагай уже отсюда, вдруг заразно!       Феанор вместо того, чтобы воспользоваться этим предложением и молча уйти, отпихнул Финголфина и, выхватив меч, начал крушить им приёмную. А напоследок снёс открытую дверь с петель — теперь та, вся покорёженная, валялась на полу, — лишь после этого он ушёл, матерясь, оставив своего брата в полном одиночестве разгребать погром.       — И чего ты сразу после этого ему не врезал? — поинтересовался Куруфин, когда Финголфин прервал передачу мысле-образа.       — В тот момент я был столь обескуражен, что не сориентировался. С тех пор только ждал случая. Поэтому от меня отдельная благодарность тем близнецам, которые кинулись к Финвэ и так проникновенно разрыдались у него на коленях. После чего я никого из них не видел.       — Да, это вполне в их духе, — подтвердил Май.       — Кстати, не пойму, это девочки или мальчики? — спросил Ноло.       — Кому как, — неопределённо ответили ему.       Между тем Турко завопил очередной шедевр.       — Интересно, — проговорил Финголфин, глядя на Турко намётанным взглядом психиатра, — у него это когда-нибудь кончится?       — Что — это? — уточнил Май. — Если ты про песни, то не скоро. Он только начал. А если ты о его психическом состоянии, то, судя по этим куплетам — никогда.       Раздался грохот и над залом разнёсся отборный мат вперемешку с воплями — это Феанор встретился с Карантиром, и один пытался отобрать молот у другого. Но, по-видимому, безуспешно. Карантир удачно уклонялся и отбивал чужим кузнечным орудием все те предметы, которые швырял в него Феанор.       — Как всегда в своём репертуаре, — прокомментировал его действия Финголфин. — Ничего не меняется.       — Так что, может, отметим твоё триумфальное… — начал было предложение Куруфин.       Но не успел…       Тут в разгар всего этого балагана в зале возник Намо. С видом — ваш Бог здесь, он царственным взглядом озирал Пиршественный Зал и то, что в нём творилось. Все быстро побросали свои занятия. Турко чуть не свалился со сцены и бочком пробрался к нашему столу. Как из ниоткуда вынырнули близнецы. Они оторвались от Финвэ — в шоке от увиденного, он замер на месте с открытым ртом, оглядываясь по сторонам — и тоже прибежали, усевшись на свои места. Карантир кинул молот Феанору, но тот успел пригнуться, и орудие перелетело через голову принца, тем самым задев недобитую колонну, из-за чего на голову Намо посыпалась штукатурка. Карантир тоже устроился рядом с нами, как ни в чём не бывало. Финголфин быстро попрощался со всеми и поспешил к Финвэ — он так и стоял в непонимании происходящего. Появилась Эрэниэ, оценив обстановку, она, сделав вид, будто ничего не произошло, присоединилась к нам за столом. Вслед за ней с лестницы третьего этажа сбежала Варда, откуда только что вернулась Эрэниэ, вся какая-то растрёпанная, в подпалинах. А увидев царящий вокруг хаос, Валиэ в ужасе застыла.       Мы вдевятером сидели за столом чуть поодаль от погрома, продолжая вести себя непринуждённо, словно не имели к нему никакого отношения. А все, кто находился в зале, вдруг повернулись в нашу сторону, и как-то зло на нас зыркали. Намо, как обычно, одним своим присутствием настроение подпортил, Варда орала, наверное, как никогда ещё в своей жизни — кто-то прожёг её занавески. В общем, нас всех выставили из зала и из Валмара — ради нас даже Тулкаса растолкали — повелев тут больше не появляться, чего мы, собственно и добивались. Так что, можно сказать, миссия выполнена. В завершение всего этого нам только и оставалось, что выпить за знакомство.

***

      Намо так и не двинулся с места, одиноко стоя посреди опустевшего, разгромленного Пиршественного Зала. И не обернулся на едва уловимое приглушённое урчание, раздавшееся за его спиной. Он лишь нервно скосил глаза, оставаясь, как всегда, беспристрастным к тому, что происходит вокруг.       Между тем позади него материализовалась большая кошачья голова, а за ней и всё остальное туловище.       — Я смотрю, вечеринка удалась, — произнёс Тевильдо, чуть растягивая каждое слово.       — А ты-то что тут делаешь? — раздражённо процедил Намо, полуобернувшись к нему.       — Наблюдаю. Развлекаюсь, — коротко ответил тот, потягиваясь и выгибаясь всем телом. — На сей раз ваш праздник оказался не таким скучным, как всегда. Эти эльфы умеют устраивать зрелища. Не фонтан — но уже что-то.       — Это ты всё подстроил? — Намо всё-таки полностью обернулся к Коту и подозрительно уставился на него. — По глазищам твоим вижу, что замышляешь что-то снова.       — Ты — параноик, — Тевильдо демонстративно зевнул во всю свою пасть.       — Я всё равно узнаю, — предупредил Судья.       — Ну-ну…       И махнув на прощание хвостом, он медленно растворился в воздухе, снова оставив Намо наедине со своими домыслами и сомнениями.