Валинорский Беспредел

      Годы, не спеша, но неумолимо проходили один за другим. И нолдор довелось увидеть обещанную Мелькором смену сезонов на севере. Понаблюдать, как оживает природа по весне, после которой наступало короткое лето. Когда никто не проводил подолгу в Замке, нолдор выбирались на охоту, затягивавшуюся на недели. Эленье удалось исполнить задуманное — посадить семена полевых цветов, и вскоре она могла любоваться трудами рук своих. А Турко, в конце концов, перестал дуться на Карантира за то, что тогда его с собой не взяли, и вёл себя как обычно. То есть снова доставал Карантира, причём с удвоенным рвением. Турко оставил на память самодельный план, при помощи которого эльфы в тот день бродили по горам, ища путь, чтобы в итоге предъявить Куруфину соответствующие претензии и заодно лишний раз позубоскалить над его познаниями в картографии. Чего, к разочарованию самого Турко, не удалось. Куруфин резко оборвал все его порывы, порекомендовав идти ему этой ерундой к Мелькору, как к автору коррективов его плана. Саму же карту Курво скомкал и засунул в карман Турко, пригрозив, что если тот ещё раз явится, то приколотит её у него на лбу… В целом, можно сказать, жизнь обитателей Форменоса вошла в прежнее русло.       Хотя с приходом увядания многие впадали в хандру. Особенно Карантир. В этот период, когда на целые дни заряжали дожди, а снаружи было серо, уныло и слякотно, вконец портилось настроение. А за ними вновь наступали долгие морозы, и Замок, казалось, засыпал, укутанный снежным покровом. А потому у эльфов с некоторых пор вошло в привычку первый день весны отмечать как наступление нового года.       Разговоры об Эндорэ не утихали. Лишь откладывали каждый раз на неопределённый срок. Но стоило всем собраться вместе, эта тема поднималась вновь. Но вопросы: "Как" и "Когда" — пока оставались без ответа. Иногда Мелькор проявлял участие, поддерживая беседу. Возможно для того, чтобы у эльфов по этому поводу не иссякли пыл и желание уйти. Так неприкрыто агитировал, что многим стало подозрительно, отчего для него это так важно. Может дело в том, что Мелькору было крайне скучно у себя в Ангбанде в компании вечно лежачего на диване Саурона и его дрессированных орков.       Турко, как всегда, выделился, предложив Мелькору создать брошюры с рекламой Средиземья, как это было с повестками Феанора, и раздать их всем нолдор Форменоса для привлечения масс. За что и получил пинков от Карантира при упоминании об этом случае, который, по всей видимости, всё ещё был жив в его памяти.       А между тем близилось время, когда срок изгнания, назначенный Намо, подходил к концу. Эльфы заметно нервничали, каждый день ожидая посланника от Варды. Та, в свою очередь, ни о чём, разумеется, не забыла. И уже выбрала подходящий момент, когда те явятся перед ней. О Намо она не беспокоилась, уверенная, что во второй раз тот не станет вклиниваться в её дела. А что же касается Мелькора, то, видя, как он проводит свой долгосрочный досуг, она совсем расслабилась и даже не поднималась глядеть в своё Зеркало. А Ниэнну отослала. И в первую очередь оттого, что валиэ утомила Варду своими видениями и предчувствиями нависшей над всеми угрозы, чем и капала ежечасно той на мозги. И, когда нытьё Скорбящей совсем уж подточило терпение Валиэ, Варда без зазрения совести, коей не страдала, отправила Ниэнну прочь.       Феанор, кстати сказать, не меньше других пребывал в подвешенном состоянии и тщательно готовился к тому, чтобы так же покинуть Аман. Само собой, о своих далеко идущих планах, он не говорил никому, кроме Мелькора. Собственно, без его помощи, ему никак нельзя обойтись. С ним и обсуждал дальнейшие действия, в которых у Мелькора предназначена своя особенная роль. Расстаться, пусть и на время, со своими Сильмариллами было выше сил Феанора. Но, зная, что просто так ему не вынести отсюда Камни, пришлось переступить через себя. Чтобы уйти официально, ему нужен основательный мотив. Причём очевидный абсолютно для всех. Тогда ему пришла в голову гениальная идея — инсценировать похищение Сильмариллов. А в роли похитителя, соответственно, будет Мелькор. И, когда Феанору доложат об этом в определённый момент (эту деталь, правда, надо было ещё продумать), нолдорский принц закатит хорошо отрепетированное представление на глазах у изумлённой публики.       Не сказать, что Мелькору идея пришлась по душе, но он весьма оценил высокое доверие Феанора в передаче Сильмариллов в его руки. Сам же Феанор злился, что Мелькор ни словом не обмолвился о том, что сам будет делать в это время. Тот лишь упомянул мимоходом, что устроит на прощание умопомрачительное зрелище специально для Варды. Теперь ждать оставалось недолго.       Мелькор с Феанором давно условились на том, что всё должно произойти, когда эльфов призовёт к себе Варда. Точно, конечно, знать не могли, но полагали, что Валиэ, склонная к помпезности и зрелищам, непременно выберет день какого-нибудь празднества. А значит, и все прочие валар соберутся там, и не станут помехой. Прежде всего, самому Мелькору.       Феанор, будучи неуверенным в своём сообщнике, которого ни единожды внезапно подводила память, не уставал донимать Мелькора, напоминая ему о том, что тот должен делать. А потому находил Валу везде, как бы тот ни пытался скрыться. Но, может, Мелькор плохо прятался, а может, уже не видел в том смысла. Хотя порой ему стоило большого труда держать себя в руках и не сорваться на своего друга, чтобы не послать его куда подальше.       В один из вечеров Феанор застал Мелькора стоящим на балконе, чему Вала был не слишком рад. Оттого, что нолдорский принц прервал его от каких-то глубоких размышлений, которым Вала предпочитал предаваться в одиночестве.       Мелькор не сдержал усталого вздоха, и повернулся к Феанору, натянув доброжелательную улыбку.       — Можешь не притворяться, — скривился нолдо. — Я и так прекрасно вижу, как ты "рад" меня видеть.       Мелькор отвернулся и облокотился на парапет, вглядываясь в заснеженную даль.       — Если ты пришёл снова обсуждать план действий, — бросил Мелькор через плечо Феанору, — я скину тебя с балкона.       Феанор только усмехнулся, не приняв слова Валы всерьёз. Хотя по тону Валы было не понять, шутит тот или нет. Тем не менее Феанор приблизился и встал рядом, так же опершись руками на парапет.       — Нет, не за этим… — не моргнув глазом, соврал нолдо. — Но я ведь должен убедиться, что ты ничего не забыл.       Феанор покосился на Мелькора и на всякий случай сделал шаг в сторону. Но тот только грузно выдохнул.       — Слушай, — заговорил Вала после минутного молчания. — А почему бы тебе не объединиться с другими эльфами? Вроде у вас одна цель — уйти из Амана…       Вообще, искренне удивляла привычка Феанора предаваться иллюзиям. Во-первых, что он справится со всем в одиночку, а во-вторых, что Мелькор находится у нолдорского принца на побегушках. И, по-видимому, сегодня Вала решил несколько развеять фантазии Феанора. Какими бы те ни были друзьями, всему существует свой предел.       — Вот ещё!       Феанор выпрямился и резко развернулся к Мелькору лицом. Он оторопело смотрел на Валу, словно не мог поверить в то, что тот мог предложить подобное.       — Ну, а что здесь такого? — пожал плечами Мелькор, словно не замечая реакции Феанора. — Все хотите свалить, все недолюбливаете Варду с её режимом…       — И что с того? — Феанор вопросительно вскинул брови. — Какой мне прок с этой кучки долбанутых? Уже один раз связался на свою голову. Хватит!       Он сложил руки на груди и отвернулся, кипя от негодования.       — Ну, не переломишься же ты, в конце концов! — внезапно сорвался Мелькор.       Он склонился над нолдо, насквозь прожигая его взглядом. Одна рука Валы была сжата в кулак, другая сжимала парапет так, что костяшки пальцев побелели.       Ошеломлённый Феанор стоял, не шевелясь, молча взирая на Мелькора. За всё это время нолдо вполне мог достать Тёмного Валу, но сам Феанор вряд ли хотел в чём-то себя упрекнуть. Внезапная вспышка Валы напугала, хотя Феанор никогда бы не признал этого. Он слишком привык видеть Мелькора всегда навеселе, беззаботным, порой даже слишком, и, главное, безотказным к прихотям нолдорского принца.       — Советую наладить с этими эльфами хоть какой-то контакт! — продолжал Вала, всё так же не понижая тона. — Тебе с ними ещё на кораблях плыть!       Весь страх, каким бы он ни был, весь вышел, когда до Феанора дошли последние слова Мелькора.       — В смысле?! — вопросил Феанор, не сводя с Валы широко распахнутых глаз. — Но мы так не договаривались! Ты должен перенести меня в Эндорэ!       — Запомни, — жёстко проговорил Мелькор, сжав плечо нолдо, — я тебе ничего не должен! Хватит с тебя того, что я согласился на твою бредовую идею с похищением Камней! Ещё один балласт мне не нужен! Если ты с этим не согласен, действуй сам, без меня!       С этими словами Мелькор исчез, отпустив Феанора. А тот, едва Вала растворился в воздухе, только и смог что облегчённо выдохнуть, наконец. Ощущение, будто с него свалился тяжёлый камень, под гнетом которого нолдо находился все эти каких-то несколько минут, показавшиеся Феанору часами. Он продолжал стоять на балконе, стараясь дышать размеренно, чтобы успокоить сердцебиение.       Конечно, прямо они не говорил о переправке Феанора в Эндорэ. Но у нолдорского принца не было сомнений в том, что Мелькор просто перенесёт его из Амана. Это казалось само собой разумеющимся. А теперь ему предстоит решать этот вопрос самостоятельно. Поднялся пронизывающий до костей ветер. Феанор вздрогнул и поёжился, хотя до этого момента никогда не был восприимчив к холоду. Из упрямства он постоял ещё минуту, но с очередным порывом ветра, поспешил убраться с балкона в спасительное тепло Замка.

***

      В один из ранних вечеров, когда едва начало смеркаться, эльфы, как сложилось по негласной традиции, собрались в гостиной Форменоса, что на первом этаже. Близняшки, устроившись на ковре и обложившись подушками, играли в кости. Рядом — Турко, наблюдал за процессом, то и дело что-то подсказывая. Даже Куруфин выбрался из своих мастерских, на всякий случай, чтобы не пропустить ничего важного, и теперь сидел в кресле напротив Мая, периодически огрызаясь на едкие замечания Карантира. Тот лениво развалился на диване, свесив с него одну ногу, и заложив руки за голову. Сам Май, порой отрываясь от чтения, бросал на Карантира недовольные взгляды, и тогда тот замолкал на некоторое время. Так что Куруфин в основном негромко переговаривался с Келом, обсуждая с ним очередную работу. Эрэниэ и Эленья сидели в молчании, изредка перебрасываясь с остальными парой фраз.       Вечер тянулся будто с неохотой, за окном медленно падал снег. А ведь несколько дней к ряду бушевала такая метель, что никто не высовывался из Замка без крайней на то надобности. В камине весело потрескивал огонь, отбрасывая беспокойные отблески на лица эльфов, рассеивая полумрак гостиной.       — А я всё-таки не могу понять…       Громовой голос Карантира нарушил безмятежность вечера. Эльфы тут же оторвались от самосозерцания и повернулись к нему. Карантир первым поднимал тему об Эндорэ, а то, что речь пойдёт о нём, не было никаких сомнений.       — Мы уже сотню раз обсуждали, — твёрдо заявил Майтимо, не дав Карантиру закончить. — Я без понятий, как уговорить Ольвэ дать нам корабли. А без основательного плана я с места не сдвинусь.       Кел с Куруфином согласно кивнули. Хотя сам Кел, как бы ни был солидарен со словами Мая, в душе поддерживал идею уйти из Амана. Может, таким образом он думал освободиться от Куруфина.       — Как-как… — проворчал Карантир, приподнявшись на локте. — Лещей надавать и всё!       — Вот с такими идеями мы точно далеко не уплывём, — резонно заметил Май. — К тому же и Мелькор об этом молчит в последнее время…       — Так он с Феанором поцапался, — вставил Турко, подняв голову.       — Откуда знаешь? — спросил Курво, подозрительно глянув на Турко.       — Мелькор на Феанора так орал!.. Они на балконе были, а я там… — эльф запнулся. — Мимо проходил. Сам чуть не оглох. Не разобрал, что в точности орал, но удивляюсь, как Феанора с балкона не снесло от этого…       — Везде-то ты успеваешь… — прокомментировал Карантир.       — Конечно! — зарделся Турко. — А также успел провести агитационную работу среди местных нолдор. Чего, кстати, сказать, ты сам не сделал…       Эльфы вдруг застыли. Всем показалось, будто расслышали нечто напоминающее хлопанье крыльев за окном. Но, решив, что это ветер, расслабились.       — Да и пёс с ними обоими! — начал было Карантир.       Но тут до эльфов донёсся отдалённый звук отпирающихся парадных Дверей. Все напряглись, хотя и сами не могли понять, отчего именно.       — Да ладно вам! — удивился Карантир. — Тут целыми днями кто-нибудь туда-сюда шастает!       Едва он успел договорить, как послышались стремительно приближающиеся шаги, и в следующее мгновение в гостиную вбежал один из форменосских нолдор. На лице его читалось крайнее изумление. Май при виде эльфа поднялся с кресла, выронив книгу.       — Там… — начал нолдо, жестом указывая себе за спину. — Эонвэ… На орле прилетел. Сказал, вас позвать…       — А ты скажи, что никого нет дома! — Карантир махнул на него рукой.       — Мы сейчас выйдем, — твёрдо проговорил Май.       — Погоди-ка! — вдруг опомнился Карантир. — Говоришь, там Эонвэ припёрся?       Нолдо только кивнул, с недоумением взирая на эльфа, растянувшегося в злорадной ухмылке. Карантир, живо вскочив с места, бросился вон из зала, не глядя ни на кого, едва не сбив по дороге с ног Мая.       Эльф-нолдо тоже ретировался вслед за ним. Скорее всего, для того, чтобы разнести новость об Эонвэ среди нолдор. Жизнь в Замке была не так уж богата на события. К тому же кто-то должен был об этом сообщить Феанору. Его это касалось не меньше прочих.       После того, как Карантир так стремительно вылетел из гостиной, остальная компания эльфов секунду-другую смотрела друг на друга, хлопая глазами. Но живо опомнившись, поспешили на выход, пока Карантир ничего не натворил. А точнее, не наговорил лишнего. Что само собой было неизбежно.       Между тем, Карантир первым вышел во Двор Замка и там действительно увидел Эонвэ на парящем орле в нескольких метрах над землёй.       — Ну, и чего ты там завис?! — крикнул он, задрав голову. — Давай, спускайся! — Карантир разминал руки, хрустя костяшками пальцев. — Поговорим!       — Поговорим, когда придут остальные! — стараясь сохранять спокойствие, ответствовал Эонвэ.       Спускаться он, разумеется, не намеревался. Но даже в таком положении, паря в воздухе, ощущал себя неуютно. Возможно, такое действие возымело разъярённое выражение лица Карантира. А может, и сама атмосфера Форменоса и севера в целом оказывала влияние на любого, явившегося из Валмара.       Тем временем из парадных дверей высыпала остальная компания эльфов. И те, спустившись, встали рядом с Карантиром. Все кроме Маглора. Тот устроился с лютней на одной из ступеней лестницы, предварительно стряхнув снег. И наблюдал оттуда за происходящим. Близняшки чуть в сторонке перебрасывались снежками и вполуха прислушивались к происходящему. Турко хотел было присоединиться к ним, но любопытство взяло верх, и он остался со всеми. Прочие же ожидали, что скажет Эонвэ.       — Я принёс слово Владычицы Амана! — провозгласил он во всеуслышание.       Со своей стороны он видел, как из Дверей и окон высунулись нолдор, и решил: можно начать речь. Если бы не Карантир. Тот ведь не был бы собой, если бы просто стоял и молчал.       — Твоё слово на хрен никому не нужно! — снова крикнул он. — Можешь нести его обратно и засунуть своей Владычице куда подальше! И вообще, я не собираюсь выслушивать какую-то валмарскую шестёрку!..       — Карантир, помолчи! — попытался образумить его Май, дёргая за руку.       Прочие эльфы стояли, уткнувшись лицом в ладони, но, тем не менее, не вмешивались.       — Не стоит провоцировать конфликт, — продолжал Май. — Нам совершенно не выгодно…       — Чего?! — снова вскричал Карантир прямо в лицо Майтимо, что тому пришлось сделать шаг назад. — Кто тут кого ещё провоцирует?! — он указал рукой на Эонвэ. — Ты его рожу видел?!       — Ладно, — встряла Эрэниэ. — Пусть уже скажет, что хотел, и убирается туда, откуда пришёл…       Карантир выдохнул с глухим рычанием.       — Лучше послушай, что тебе говорят! — произнёс Эонвэ. — Не стоит затевать ссор с Вардой. — Он едва улыбнулся. — Это может плохо кончиться для вас всех.       — Поугрожай мне ещё тут! — вновь вспыхнул Карантир.       С этими словами он выудил из сапога кинжал. Но все кто был рядом, тут же набросились на Карантира в попытках удержать.       Сам Эонвэ, презрительно фыркнув, на всякий случай взлетел чуть выше.       — Я, кстати, не вижу среди вас Феанора, — заметил он. — Ему тоже надобно быть здесь!       — Ага! Сейчас ради тебя пойду, доложу! — съязвил Карантир.       — Будь по-вашему, — хмыкнул Эонвэ.       — Да говори уже, не тяни! — не вытерпел Куруфин.       — Что ж, слушайте! Срок вышел. Завтра состоится всеобщее Празднество. А посему вам, и всем нолдор, обитающим здесь, надлежит прибыть на Главную Площадь Тириона. Где вы предстанете перед Владычицей Амана, и она решит вашу дальнейшую участь!       И Эонвэ, закончив свою речь, не обращая внимания на кричащего ему вслед Карантира, развернулся и направил орла в обратный путь.       — … Встречу, за ноздри на валмарских воротах подвешу! — продолжал распаляться Карантир.       — Угомонись уже! — закричали на него все наперебой.       Карантир только злобно фыркнул, высвободился из хватки эльфов, продолжавших его удерживать, и направился в Замок.       — Маглор! Хорош тут сидеть, ещё примёрзнешь, отдирай тебя потом!..       Карантир поднял на ноги Менестреля и подтолкнул его к Дверям. Остальные лишь устало вздохнули и последовали за ними.       Едва Двери за их спинами захлопнулись, эльфы остановились. В Холле царило столпотворение. Судя по всему, нолдор ожидали объяснений. Не все, но многие спустились вниз, чтобы услышать речь Эонвэ. И последние его слова заставили поволноваться.       — Ну и что это значит? — спросил один из нолдор, находившийся ближе всех к компании эльфов. Те стояли, погрузившись в свои мысли, изредка поглядывая на сборище.       — Нас что, будут судить?       — Вас — вряд ли, — мрачно ответила Эрэниэ.       — Тогда, может, ну его этот праздник?..       Та лишь повела плечом, проведя рукой по шее.       — Уверен, вам ничего не будет, — заговорил Май. — И всё же лучше пойти.       — Да вот ещё! — выступил Карантир. — Что Варда может нам сделать, если мы не явимся на её долбаный праздник?! Сброситься с Таникветиль? Туда и дорога!       Среди нолдор послышались смешки. Отчего Карантир, казалось, воспрянул духом. Особенно после того, как ему не дали метнуть кинжал в Эонвэ.       — А мне кажется, вам всё-таки стоит явиться в Валмар, — вдруг раздался чей-то голос из толпы.       — Так, какой урод это сказал?! — Карантир упёр руки в бока, оглядывая присутствующих. — Выходи и скажи мне это прямо в лицо!       Никто не шевельнулся. Никто даже не мог понять, кто это говорил. Да и выражение лица Карантира имело такой устрашающий эффект в этот момент, что никому бы и в голову не пришло сказать подобное.       — Вам действительно лучше не оставаться завтра в Форменосе… — прозвучал снова тот же голос.       К тому же до боли знакомый. Вкрадчивый, с ленцой растягивавший каждое слово. Не хватало только утробного урчания, которым обычно сопровождалась эта речь.       Вся компания рефлекторно переглянулась между собой, догадавшись, кому принадлежит загадочный голос. Кроме Кела, он, как прочие нолдор, взирали с недоумением.       — Это опять ты, Котяра?! — выкрикнул в пространство Карантир, крутя головой в разные стороны.       В ответ послышался только тихий смешок.       — А что будет, если останемся здесь? — спросила Эленья.       — Ничего такого, чему вам стоит становиться свидетелями… — был ответ.       — А ещё туманней можно? — осведомился Куруфин.       — Что вообще происходит? — обратился Кел к Курво. — Кто это… Или что?       Этот вопрос волновал многих. Нолдор озирались, пытаясь понять, откуда исходит голос. Но так ничего не обнаружили.       — В каком ином случае, — вновь зазвучал голос Тевильдо, — я бы сказал, решайте сами — следовать моему совету или нет. Но сейчас — настоятельно рекомендую.       Повисла тишина. Каким-то внутренним чутьём эльфы поняли, что Тевильдо исчез. Нолдор же переводили выжидающие взгляды то на Мая, то на Карантира, то на прочих присутствующих.       — Значит, завтра отправляемся в Валмар, — нехотя выдавила Эрэниэ.       Остальные только кивнули в ответ.       — Опять вы этого Котяру слушаете! — проворчал Карантир. — Встречу, усы пообрываю…       Но оспаривать общее решение не стал. Для нолдор тоже было всё ясно, и они начали понемногу расходиться, правда, не получив толком никаких ответов.       — Так вы объясните, кто это сейчас был? — повторил свой вопрос Кел.       Но эльфы только дружно вздохнули и поплелись всей компанией обратно, в гостиную. И там их уже поджидал Тевильдо. Как оказалось, исчез он не насовсем. Он расположился у камина, наблюдая за эльфами, пока те рассаживались по местам. Те даже не удивились при виде Кота, не сводившего с них своих янтарного цвета немигающих глаз. Разве только Келебримбор, никогда не встречавший до этого момента котов подобных размеров, да ещё и говорящих, был несколько обескуражен. Только близняшки бросились к Тевильдо в попытках его погладить. Но тот предупредительно ощерился, и близняшки тут же отступили. Снова утроились на ковре и смотрели на Кота во все глаза. Слышать о нём — слышали, а вот увидеть довелось впервые, как и Келу.       — Ну и чего ещё интересного пришёл сказать? — осведомился Карантир.       На этот раз он уселся в кресло, Турко же занял диван и, лёжа на животе, болтал ногами.       — Это было скорее для нолдор, — склонив голову на бок, пояснил Тевильдо. — Чтобы уж наверняка их тут не было…       — Так и что тут будет? — неуверенно спросил Кел.       Никак не мог смириться с фактом, что разговаривает с котом.       — Это не так уж важно… — по своему обыкновению уклончиво ответил Кот. — Тем более завтра, думаю, многое для вас прояснится.       — Ты имеешь в виду побег из Амана? — живо поинтересовался Турко.       — Не в последнюю очередь…       Тевильдо довольно зажмурился, словно наслаждаясь теплом, исходящим от камина. Хотя у него могли быть и иные причины.       — Мне непонятно, отчего именно на Тирионскую Площадь? — снова заговорил Келебримбор, больше обращаясь к эльфам, хотя при этом покосился в сторону Тевильдо.       — Мне казалось, для этого больше Валмар подходит…       — Может Варда решила не повторяться, — предположил Куруфин, сидевший рядом с Келом.       — А может за Дворец свой боится, — хохотнул Карантир, забросив ноги на столик. — Как бы не развалился.       — Учитывая твою репутацию, — бросил ему через плечо Турко, — ей есть чего опасаться.       — Да глупости всё это! — фыркнула Эленья. — Если учесть, где и как расположена Площадь, то всё становится понятно. Куда ещё удобней всего стекаться народу со всех уголков Амана, а прежде всего — из Валмара и Альквалондэ?       Прочие, на секунду задумавшись, пришли в итоге к тем же выводам.       — Всё верно, — подтвердил Тевильдо, взмахнув хвостом. — Для того, чтобы устроить зрелище с размахом, Дворца будет маловато… Да и разве все события, имевшие общую значимость и масштаб, происходили не на Площади?       — А нам чего, до этого дело разве было? — нахмурился Куруфин.       — Ага, значит, Варда собирается устроить очередное судилище, а нам опять всё это терпеть?! — Карантир вопросительно уставился на Тевильдо, сложив руки на груди.       Тевильдо поднялся, медленным шагом пересёк гостиную и вспрыгнул на подоконник.       — Может, и не придётся, — проговорил он, обводя эльфов внимательным взглядом. — И советую собрать вещи.       Все разом подскочили.       — Мы чего, сюда уже не вернёмся?! — удивился Куруфин.       — Боюсь, на это у вас уже не будет времени.       Снова взмахнув хвостом, Тевильдо растворился в воздухе. И лишь ветер, поддувавший из открытого окна, на котором только что сидел Кот, едва колыхал тяжёлые шторы.