«Привет, Лорен, извини, что так поздно, но ты просил писать тебе, если меня снова что-то побеспокоит. Мне снова снилась эта странная парочка.»
Перечитав текст сообщения, подумала еще пару минут и удалила. Так не пойдет. Это даже в голове звучит глупо, а выглядит еще больше. Так и представляю, как Лорен просыпается от сообщения, недовольно щурится на свет экрана, поправляет торчащие в разные стороны волосы и читает это. Интересно, а он вообще заморачивается с укладкой волос? – Боже, Топс, ты не о том думаешь, – одернула я саму себя, когда сознание стало вырисовывать заспанного Фоера с гнездом медных кудрей на голове и в клетчатой пижаме. Хотя, какая к черту пижама? – Соберись, тупица...«Мне снова снились ОНИ»
Не раздумывая больше ни секунды, я нажала иконку отправки. Какая гарантия, что он вообще мне ответит в такую рань? Да никакой! Но все мои терзания развеял входящий звонок. От неожиданности чуть даже не уронила телефон себе на лицо. – Да? – от волнения голос почти пропал и ответ я выдохнула полускрипом-полушепотом. – Рассказывай, – привычно хрипловатый голос Лорена сейчас был еще более низким и хриплым и походил на утробное мурлыканье большой кошки, – в подробностях.***
Рождественское утро выдалось по истине сказочным – за ночь навалило прилично снега. Низкие темные облака снова обещали порцию снегопада, но это, отнюдь, не портило праздничного настроения. Мы сидели с Мёрдоком на диване в гостиной и выжидательно смотрели друг на друга, спрятав за спину коробки с подарками. Мальчишка не выдержал и моргнул первым. – АГА! – рявкнула я. – Мне пылинка в глаз попала! – брат раздосадовано потер слезящийся глаз и выудил из-за спины небольшую коробку. – С рождеством... Это была наша небольшая семейная игра, чтобы никто не обижался за первенство в получении подарка. Раньше участников было на порядок больше, но в этом году нас было только двое. Я ответно вручила Мёрдоку его коробку и принялась за бумагу с оленями. Внутри лежали любовно упакованные карточки с любимой группой, чехол на телефон с их логотипом, светящийся брелок, значки и прочие фанатские мелочи, на которые я не хотела тратиться сама. От теплоты момента у меня защипало в носу и увлажнились глаза. Мёрдок же с жадным интересом пролистывал новый томик любимой манги, которую я еле нашла на интернет-барахолке и успела выкупить. Подарки от заболевшего Уэйда мы еще не открывали. – Ну как? – Огнище, – брат любовно провел книгой под носом и закатил глаза от удовольствия. – Их всего несколько штук во всей Британии, ты как это провернула? – У меня свои методы, – я заговорчески подмигнула, ловя себя на мысли, что начинаю копировать Лорена. – Как скажешь, – Мёрдок пододвинул к себе пакет от нашего старшего, заглядывая внутрь. – Че это? – Что там? – я оторвалась от любования карточками и любопытно вытянула шею. – Ой... Внутри лежала пушистая кремовая кофта с заячьими ушками на капюшоне, упаковка моих любимых шоколадных конфет с вишней и мягкий теплый плед. Я спешно достала свой и раскрыла его. Действительно, в моем пакете было несколько инструментов для крафта, большой набор акриловых красок и пара книг в цветастых суперобложках. Мы молча переглянулись и прыснули со смеху, обменявшись пакетами. – Уэйд, видать, из-за простуды совсем с головой не дружит. – Да брось, это даже прикольно, – я достала пушистую толстовку и прикинула к телу Мёрдока. – А тебе идет... – Отвали! – беззлобно огрызнулся он, отпихивая от себя мои руки, пока я гоготала. Какое-то время мы шутливо толкались, сидя на диване, пока не пороняли все обрывки оберточной бумаги на пол. — Все… хорош… — пропыхтела я, тяжело дыша и держась за бок. Брат откинулся на спинку, запрокидывая голову и глядя в потолок. В следующее мгновение его телефон заерзал от вибрации на столе. — Черт. — Что-то случилось? — Да не… просто забыл тебе сказать. Эд позвал нас на вписку к себе сегодня вечером, отмечать Рождество, — Мёрдок виновато скривился, — ты не обидишься? — С чего? — фыркнула я. — Это же твои друзья, не мои. — Ну, просто Лиз в Швеции, Том вообще в больнице… — За меня не переживай, только позвони, если соберёшься домой вечером. Мёрдок подозрительно сощурился, а затем просиял, как начищенный пенни. — Ты че это, решила дать своему заике допуск к сладенькому? — Питер не заика! — тут же вспыхнула я. — Д-д-да ты ч-ч-что? — передразнил манеру речи Смита младший брат. Я обиженно хлопнула его по руке. — Умеешь же ты парней выбирать... И да, племянников мне тут не заделайте, а то мама меня не простит, скажет «проморгал сестру». — Во-первых, тебя забыла спросить. Во-вторых, с этим мы как-нибудь уж разберёмся. Сами. — Серьезно, мама потом на меня всех собак спустит, если с тобой что случится, — Мёрдок сделал серьезное лицо, глядя мне в глаза. — Пообещай, что все будет пучком, пока я на вписке. — Обещаю, — я невольно закатила глаза, глядя на этот детский сад. Брат удовлетворенно кивнул и стал собирать свои подарки, а я поднимать с пола обрывки бумаги. — Кстати, ты не видела мой кунай? — Чего? — Кунай, ну нож такой, — он стал пальцами показывать форму клинка, — чёрный. С колечком на конце. — Эм… нет. — Из аниме. — Я поняла, — один из клочков упорно убегал от моих пальцев все дальше от дивана. — Профукать успел? — Я их из дома не выносил, слишком дорогие. Если найдёшь, положи мне на стол в комнату, ок? — Угу, — наконец противная бумажка была взята в плен.***
От долгожданного звонка в дверь я едва не подпрыгнула. Питер как настоящий джентльмен пришёл вовремя, не опоздав ни на минуту. Поправив на ходу волосы и одернув край кофты, неспешна открыла дверь. Смит стоял на пороге и внимательно изучал подаренный Хельстрём накануне отъезда венок. — Какой необычный, я т-таких не видел раньше. — И не увидишь, Лиз сама их плетёт каждый год, — проворно цапнув парня за рукав, я легонько потянула его за собой в дом, — Заходи, холодно же. Питер смущенно опустил взгляд, чтобы уж откровенно не пялиться на вырез майки под кофтой, и принялся стягивать обувь, которая была вся облеплена снегом. — Снегопад сегодня прям р-рождественский! — нарочито бодро заметил он, выпрямляясь во весь рост и стараясь смотреть куда угодно. Я наблюдала за этим с долей умиления, но в то же время ощущая некую досаду: зря что ли два часа шкаф перекапывала?! — Ага, сказочный, — с придыханием ответила я, шагая ближе. Питер испуганно вспыхнул румянцем и замер, глядя мне в глаза. Если не знать, как мы пару раз страстно целовались в его комнате, можно было подумать, что это наше первое свидание. Но виной всему, видимо, был тот факт, что мы впервые остались наедине у меня дома. Наконец, мистер Смит взял себя в руки, кротко улыбнулся, а затем обнял меня за талию, чуть притягивая к себе. Ура. — Но не такой сказочный, как ты, милая, — ещё одна, уже более смелая улыбка, и Питер нежно коснулся моих губ своими. От нежности и удовольствия я скользнула пальчиками в его волосы на затылке, чувствуя, как парень напрягся. – Не дразни, а то я не смогу остановиться... – Нам все равно никто не помешает, – я маняще выдохнула ему в самые губы и выскользнула из объятий с лисьей проворностью. Интересно, а часть личности Хитоми могла передаться мне через амулет? – В каком смысле? – осекся Питер. Я игриво пожала плечами, будто ненароком оголяя одно из них. – А где твой младший брат? – Ушел праздновать Рождество с друзьями. Так что можем устроить марафон нетфликс прямо в кровати... От услышанного парень прямо просиял. Я доверяла Питеру и теперь была готова идти в отношениях дальше. Тем более, что он проявлял просто чудеса выдержки и понимания, останавливаясь в любой момент, когда мне это требовалось. Так что теперь у меня не возникало никаких сомнений на его счет. Питер Смит – это тот человек, которому я откроюсь. Во всех смыслах. Через пару минут мы уже нежничали в моей спальне. Осторожные, но дразнящие поцелуи перемежались с ласками и объятиями, вызывая внутри теплые волны возбуждения. Питер немного дал себе расслабиться и скользнул под майку рукой. – Боже, малыш, ты такая мягкая, – блаженно прошептал он, касаясь ладонью груди. Я смущенно хихикнула и притянула его для поцелуя, ощущая, как и вторая рука мистера Смита жадно прокралась вслед за первой. От ласк соски затвердели и теперь приятно зудели, стоило ему задеть их подушечками пальцев, отдаваясь горячей пульсацией между ног. Я сдавленно простонала. Питер воспринял это как сигнал, отрываясь от моей шеи и спускаясь к соскам. – Хочешь, чтобы я целовал тебя через майку или?.. Я не дала ему договорить, направив руку парня так, чтобы майка обнажила грудь. Питер на мгновение замер, а затем восхищенно вздохнул. – О Боже... Он осторожно принялся целовать нежную кожу, чуть втягивая ее в себя, но без усилий, чтобы не оставить синяков. Вскоре он осмелился приласкать сосок языком. Я возбужденно всхлипнула и прижалась к нему плотнее, чувствуя, как в районе ширинки джинсы явно стали ему тесны. От подобного движения Питер напрягся, и сжал грудь сильнее. Что ж... рукой проворно скользнула к его паху и прошлась пальчиками по чувствительному бугорку под тканью. Смит оторвался от груди и жадно впился в мои губы, врываясь своим языком в меня с такой страстью, что закружилась голова. «Если она еще раз коснется члена, я кончу уже от этого... – тихо, словно из-за стенки услышала я голос парня. – Но черт возьми, как же хочется окунуться в ее сладкую...» Это были мысли Питера? Мать честная, я слышу его мысли! Потрясающе. «Поласкай меня еще, маленькая, – мысленно умолял он, явно стесняясь сказать это вслух, – сожми его своими пальчиками.» Я решила последовать за желанием мистера Смита, тем более, что это чертовски возбуждало. Клянусь, еще пара таких его грязных мыслишек и он рискует обнаружить, что я мокрая насквозь. Стоило мне повторить ласки, как Питер гортанно простонал мне в губы, не отрываясь от поцелуя. «Отец Небесный, продолжай, малышка...» Это было так интригующе, что я не удержалась и чуть надавила на сознание парня, чтобы мысли были громче. На мгновение его внутренний голос стал громче моего, а затем... Я услышала голоса других, знакомые, но будто через полуохрипший динамик. – Больше никого не придумал? – из темноты резкой вспышкой появилась комната школьной раздевалки для мальчиков. От женской она отличалась полоской синей в ромбик плитки на стенах. Картинка была чуть смазана, будто на старом видео. – А может эту, которая пухлая? – Тебе-то самому будет приятно это трахать? Сплошные ляжки, – голос Сэма Нортингтона неприятно резанул слух, а затем появился его обладатель в сопровождении чернокожего нападающего из команды. Шона Картера. – У нее хоть сиськи есть, – послышалось из-за их спины. Кучерявый ирландец МакМили не стесняясь ковырялся в носу прямо на ходу. – Ага, и рожа вся в прыщах, – зашедший за ним метис Саид кинул на скамейку рюкзак. Парни брезгливо поморщились. – Не, нужен кто-то нежирный и симпатичный. Сэм последовал примеру Саида и принялся стягивать с себя рубашку, чтобы переодеться на тренировку. МакМили почесал затылок. – А как эту шведку зовут? – Хельстрём, – мрачно выдал Шон, расшнуровывая кроссовки, которые он достал из шкафчика. – Не, не вариант. Она двинутая. Сэм громко фыркнул, красуясь накаченным торсом перед зеркалом в шкафчике: – Боишься, будто и правда ведьма? – гоготнул он. – Или порчи на понос? Остальные подхватили его смех и громогласно заржали. – Да тихо вы! – шикнул Саид. – Не о том речь; он прав. Эта сразу смекнет, что мы к ней не просто так яйца катим. Сидевший все это время за поворотом Питер робко вышел из-за шкафчиков, чем переполошил футболистов. – Слюнтяй?! – охнул обернувшийся МакМили, хватаясь за сердце. – Ты чего так пугаешь, мать твою?! – Тоже решил повеселиться? – подмигнул Смиту Шон. Питер неуверенно кивнул и сел возле них на скамейку. – Мужик. – Может, О’Лири? – Нортингтон опасливо покосился на МакМили. – Уже не целка, – грустно вздохнул ирландец, будто это было упущением всей его жизни. – Перетрахалась с половиной школы. – А Финч? – тихо, почти шепотом предложил Питер. – Неплохо, Слюнтяй, – одобрительно покачал головой Саид, который вертел в руках вратарские перчатки, – но у нее батя инспектор полиции. Парни призадумались. – Это все что ли получается? Больше никого? – Таббл, подружка Хельстрём, – расплылся в предвкушающей улыбке Сэм. Шон брезгливо поморщился и мотнул головой. – Она ж коротышка! – Зато прикинь, ей не надо нагибаться, чтоб отсасывать, – поиграл густыми бровями Саид. Громогласный смех снова прокатился по раздевалке. Нортингтон громко хлопнул дверцей шкафчика, привлекая к себе внимание. – А теперь просто представьте, какая эта фея узенькая и как будет стонать, когда я буду ее насаживать, – Сэм похотливо задвигал бёдрами, держа руки на их уровне, будто там не пустота, а девичья талия . Питер неловко потупился, стараясь не сильно краснеть. – Если она тебе еще даст, – хмыкнул МакМили, затягивая на колене эластичный бинт. Сэм наклонился к самому его лицу. – Эта крошка течет по мне со средней школы, что аж по коленкам льется, – промурлыкал он. Ирландец устало закатил глаза. – И все же? Кто потом будет? – Саид приземлился на скамейку возле него и обвел присутствующих выжидательным взглядом. – Не, у меня на карликов не стоит, – МакМили закончил с коленом и теперь проверял, не слишком ли туго наложил повязку. – Я попробую, – Питер едва не поднял руку по привычке. Ему наконец-то хотелось выйти из тени сестры, чтобы парни считали его за равного, а не за ходячий справочник и грушу для битья. Шон уважительно присвистнул, а Саид округлил черные глаза. – Эй, глядите, у кого яйца отросли? Неплохо, Слюнтяй! Но если ты облажаешься, то милашку Таббл потом окучивать буду я. – А доказывать чем? Вдруг Слюнтяй или Нортингтон насвистят? – Просто сфоткаю, как она сосет. Чтоб лицо было видно, – Сэм мечтательно закатил глаза, будто его уже обслуживает воображаемая девушка. Питер скривился от отвращения. – Звучит так себе... Нортингтон угрожающе навис над парнем, глядя с превосходством, как на букашку: – Ну тогда вали отсюда, тебя никто не спрашивал, ссыкло. От тона парня меня словно окатило ледяной водой. На мгновение я окунулась в осязаемую чернильную темноту, а затем вынырнула. Вокруг снова была моя комната, Питер продолжал самозабвенно ласкать меня, уже решительно спускаясь рукой в трусики. – Ты готова, малыш? – от омерзения меня едва не передернуло, а в груди заворочался шипастый и раскаленный клубок гнева, обиды и боли. Да твою ж мать... – К тому, чтобы ты сфоткал, как я тебе сосу? Все прекратилось так резко, будто парня поймали с поличным наши родители. Питер пораженно замер, глядя мне в глаза. Там плескался не просто страх, а ужас. – Кто тебе рассказал? – и лишь спустя мгновение до него дошло, что он ляпнул. Я рывком опустила майку и отпихнула его от себя, плотно запахиваясь в кофту. – С-стой! Т-ты не так п-поняла!.. Он попытался схватить меня за локоть, но я ловким перекатом оказалась с другой стороны кровати, анализируя ситуацию. Главное – не оказаться в углу и видеть путь к бегству, если что-то пойдет не так. Ну или иметь под рукой что-то тяжелое... свеча подойдет. – Не трогай меня! – прошипела я, сдерживаясь, чтобы не запустить стакан с огарком ему в лицо. – Убирайся! – Сара... я... – Вали нахер отсюда! Телефон очень кстати пиликнул напоминалкой о конце занятия с Питером, которое я поставила еще месяц назад, но все забывала убрать. – Малыш, прошу, дай мне все объяснить... Я рывком схватила телефон, тут же набирая телефон экстренной службы и показывая парню готовность нажать вызов. – Дважды повторять не буду! Питер горько скривился, ссутуливая плечи. Он поднялся с кровати, поправил одежду, еще раз с болью взглянул на меня и побрел в сторону выхода, фоня сожалением на весь этаж. Стоило мне выпроводить его из дома, как я привалилась спиной к двери и сползла по ней, чувствуя, как меня раздирает от боли и обиды. Слезы горячими ручьями побежали из глаз, а из груди вырвался вой отчаяния. Меня опять чуть не использовали. Опять... Ну теперь все сходится: внезапный интерес Нортингтона, оживившийся Смит, который до этого вообще никогда с девушкой замечен не был. Черт... Я скулила, обняв себя за плечи и размазывая по лицу горькие слезы, которые жгли горящее лицо. Дура! Дура! ДУРА!!! До побелевших костяшек сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в кожу, а пальцы дрожат от напряжения. Больно. Одиноко. И горько... Так горько, что эта горечь оседает на языке, напоминая крепкий виски. Поддавшись какому-то секундному порыву, я подняла валяющийся подле себя телефон и набрала единственный всплывший в голове номер. – Да, – ответила трубка спустя буквально гудок. – Лорен... Телефон выпал из обессилевшей руки и я снова завыла, хватаясь за голову. Истерика накрывала с новой силой и я уже не стесняясь ничего стенала, сидя на полу в коридоре. Сколько так убивалась не знаю, но из-за двери послышались шаги, а затем требовательный стук. Кое-как собрав остатки самообладания, поднялась с пола, чтобы открыть. На пороге стоял Фоер с горящими глазами, который тут же принялся осматривать меня с ног до головы, а я при виде такого родного сейчас и близкого лица снова заскулила. Он молча сгреб меня в охапку и прижал к себе. – Все, я здесь, солнце. Здесь, – мужчина осторожно сделал шаг внутрь дома, потому что я бездумно вышла босиком на снег. Уткнувшись ему в грудь, я набрала в легкие побольше воздуха и от души завопила. Он ничего не говорил, лишь крепко прижимал к себе и гладил по спине.***
– Я такая ду-у-ура, – прогундосила я раз эдак в двадцать пятый. Фоер ничего не говорил, лишь молча помогал мне приходить в себя. Сначала он дал мне прокричаться, затем усадил на диван в гостиной и принес стакан воды. Клацая зубами о стекло, я попыталась сделать глоток, но лишь подавилась и громко закашляла. Теперь же Лорен сидел напротив и выслушивал весь тот словесный понос, что лился из меня, начинаясь заново снова и снова. – Ну неправда, ты далеко не дура, – это были первые его слова за последние минут сорок. – Я ведь думала, что у нас все серьёзно и я ему нравлюсь, – от того, как громко у меня получилось шмыгнуть, Лорен машинально скривился. Слезы снова ручьем покатились из глаз. – Все было так хорошо... Зачем он так со мной? – Потому что мелкий говнюк, – мужчина тяжко вздохнул и пододвинулся ближе, а затем обнял рукой за плечи. – И было бы в разы хуже, узнай ты обо всем этом уже после. Для него. Готов поклясться, что твоя Хельстрём его в порошок бы стерла. – Мягко сказано, – с ним рядом было так тепло и спокойно, что я наконец-то расслабилась. – Знаешь что? – М? – Никаких больше парней. Хватит с меня, – я неосознанно огладила его пальцы, которые в задумчивости накручивали прядь моих волос. Красивые у него всё-таки руки. Да и не только руки... – Уверена? – усмехнулся Лорен, скашивая на меня улыбающийся взгляд. – Это уже второй козел, который попадается мне за полгода. По ходу отношения – это вообще не мое. – Считай, это подарком судьбы на Рождество. – Да уж... Так себе подарок. Точно, подарок! – Погоди минуту! – я пулей вылетела в коридор, а затем буквально вспорхнула в свою комнату. Маленькая коробочка, которая предназначалась Питеру, одиноко стояла на комоде. Ну, не пропадать же добру, честное слово? Это будет выглядеть странно, что я подарю достаточно состоятельному мужчине такую безделушку, но почему-то мне казалось это сейчас правильным и необходимым. И, возможно, впервые в жизни я без колебаний сделаю это. Когда я вернулась, Лорен сидел на том же месте и отвечал на чье-то сообщение в смартфоне. Заслышав мои шаги, он обернулся. – Все хорошо? – Да... – я поправила волосы и неуклюже потерла нос. – Тут такое дело... Ну вот, всю решимость как ветром сдуло. Может, зря я это? – Ты напомнил мне кое о чем важном. Сегодня ведь Рождество, ну и... короче... вот. Я рывком протянула наставнику коробочку с зеленым бантиком, который так любовно завязывала вчера полвечера по обучалке с ютьюба. Фоер уставился на подарок так, словно я предлагала ему полмира задаром, потом медленно принял его из моих рук. Казалось, что время замедлилось и теперь тянулось как кисель. Вот изящные пальцы медленно тянут изумрудный атлас ленты, снимают крышку и наконец достают из коробочки плетеный кожаный ремешок с несколькими бусинами из серебра. Я ходила вокруг этого браслета пару недель, решаясь и сомневаясь, понравится ли Питеру подарок. Как оказалось, Смит вообще оказался недостоин даже внимания. – Размер, вроде одинаковый для всех, но я не уверена... Но Лорен меня будто не слышал. Он как зачарованный всматривался в подарок и медленно оглаживал бусины подушечками пальцев. – Спасибо, Сарри. Мужчина как-то несмело улыбнулся и основа внимательно посмотрел на мое зареванное лицо. Что он там увидел, не знаю, но сейчас Фоер будто принял одно из важных решений в своей жизни. Во всяком случае, мне так показалось.