***
План не требовал никаких нюансов, все должно идти четко без неточностей. Заходя в аэропорт, Адриан взглядом нашел Плагга, который как бы невзначай сидел и читал газету. Кивнув головой, босс дал понять, что пора начинать. Блондин сразу же сделался перед отцом излишне вежливым, благодарил, когда тот покупал еду перед отъездом, сам нес чемодан… Уже в самолете зеленоглазый связался с боссом. Плагг радостно сообщил шестерке, что Габриэль вышел из аэропорта довольным и даже улыбался.***
Всю следующую неделю Адриан действительно провел в Лондоне. От него требовалось быть предельно вежливым и внимательным с женщиной, к которой отец подселил его. Ей было где-то за пятьдесят, и она ужасно говорила по-французски и, кажется, даже не понимала, что говорит ей Адриан. Парень знал, что жить у нее ему нужно недолго. Главное каждый день отзванивать Натали и сообщать, что все хорошо. Блондин так и делал. Когда прошло уже почти две недели, парень попросил Натали уговорить отца, чтобы тот разрешил Адриану жить отдельно, самостоятельно. В итоге, с горем пополам, Натали решила помочь ему, и еще две недели блондин провел в отдельной квартире. С Маринетт он пока не связывался. Началось лето, и ей наверняка есть чем заняться, незачем лишний раз беспокоить ее. Тем более, Плагг доложит, если в городе будет что-то неладно… Адриан ходил по Лондону, делая бесконечные снимки, записывая видео, хоть его это до ужаса достало, парень продолжал и продолжал…***
Середина июня. В дверь кто-то сильно постучал. Плагг, не ждавший никаких гостей, нехотя поднялся с дивана, на ходу выключая плазму, орущую на всю квартиру. За дверью стояла Маринетт, девушка, которую не так давно приводил Адриан. А прямо за ней стояла она. Тикки. Сколько они не виделись? Год? Два? Или может быть, три? — Я люблю тебя, — не поздоровавшись, выпалил парень и победно усмехнулся. — Не верю, — девушка слабо улыбнулась, но глаза ее выражали таинственную неприязнь. FLASHBACK: Сегодня Тикки исполняется двенадцать! Она наконец-то сможет попросить маму о подарке, о котором молила весь год, и сегодня мама не посмеет ей отказать. Девочка потянулась на кровати, улыбаясь при одной мысли о сегодняшнем прекрасном дне. Плевать, у нее нет друзей, и никто не придет на день рождения. Ну, разве что Папийона сможет освободить часик-другой для того, чтобы забежать к имениннице. — Ма-ам, я проснулась! — крикнула Тикки, подходя к туалетному столику. Заколов длинную челку, уже почти закрывающую глаза, девочка хотела было собрать свои не особо длинные волосы в косу, но передумала. Пусть, сегодня все будет по красоте. Мама упорно молчала, и красноволосая, немного обидевшись мысли, что мать совсем забыла про девочку и уехала на работу, решила спуститься вниз. Но, к счастью, ее опасения не оправдались. Как только Тик спустилась, из кухни выскочила мама с огромным тортом, покрытым розовой глазурью и розочками взбитых сливок, на которых, подобно флажкам, лежали ягоды малины. — С днем рождения, дорогая, мы любим тебя! — после этих слов из-за маминой спины показался отец, который держал в руках коробку средних размеров, закутанную в разноцветные ленточки. — Папа! Ты вернулся! Я люблю вас, я тоже люблю вас! — девочка бросилась на шею отцу. Мужчина обнял ее в ответ, а затем, отстранив от себя, вручил подарок. Мама поставила торт на стол и тоже обняла девочку. — Спасибо вам, — тихо прошептала она. Даже мама, наверное, не расслышала. Их семейную идиллию прервал звонок в дверь. На немой вопрос девочки родители лишь пожали плечами. Отец открыл дверь. Там, загораживая самого гостя, был подарок, который едва ли пролезал в дверь. Из-за коробки выглянула темная макушка и два ярких, зеленых глаза. — Плагг, привет! — улыбнулся мужчина, помогая мальчику впихнуть коробку в дом. Брюнет, не поздоровавшись с мужчиной, сразу проскочил на кухню. Схватив Тикки в охапку, он начал крутить ее по кругу, а когда голова окончательно закружилась, Плагг отпустил девочку и, крепко обняв, прошептал прямо в ухо: «С днем рождения, я люблю тебя». Тикки смутилась, отталкивая темноволосого от себя. Затем, поджав губы и отведя взгляд, тихо пробормотала слова благодарности. — Плагг, приветик, давно же тебя не было, почему не заходил? — спросила мама, доставая нож для торта. Мальчик недоверчиво посмотрел в ее сторону, скривив гримасу неприязни. — Простите, как-то не хотелось, — коротко ответил он, снова обращая свое внимание к девочке. — Тик, пошли вместе в школу? — Кстати, мам, как раз насчет этого я хотела поговорить… Понимаешь, я хочу перейти на домашнее обучение… — в доме повисла тишина. Такая гнетущая и ужасная. Каждый раздумывал о своем. Тикки прикусила губу, ожидая ответа от родителей, но оба молчали, сверля друг друга смятенными взглядами. — Прости, дорогая, но нет. Ты же у нас такая умная… Мы не сможем дать такому гениальному ребенку как ты, должное образование на дому. Такое ты сможешь получить только в специальной школе, поэтому, давай на этом закроем тему, — папа поцеловал девочку в лоб, а затем, не слушая возражений, вышел из кухни, на ходу надевая куртку. — Мама, я… — начала девочка, но мать лишь сунула ей в руки тарелку с тортом и вяло улыбнулась. — Милая, мы с папой хотим гордиться тобой. Ты у нас должна быть лучше всех, понимаешь? Ты должна быть лучшей… Папа все уже сказал, давай и правда больше не будем начинать этот бессмысленный разговор, — женщина сняла фартук и пошла на второй этаж, одеваться на работу. — Тикки, — тихо прошептал Плагг, заметив в глазах подруги слезы. — Все хорошо, все будет хорошо, я обещаю. Они бы поняли тебя, если бы были родными… Глаза девочки округлились, и она ошарашено посмотрела на друга. — О чем ты говоришь? Они родные! Они самые родные, что ни на есть на свете! — Тикки, ты же знаешь, что у нас с тобой есть непростые способности… Ты супер-умная, а я… я могу найти лгунов, и поверь мне, они тебе лгут. Они взяли тебя в приюте только из-за того, что воспитательница сказала им, что ты обладаешь умом, которым не может обладать ребенок твоего возраста… — Отстань! Не верю, — девочка оттолкнула Плагга к столу, а сама, схватив куртку и портфель, выбежала на улицу. Осенний ливень больно бил по лицу, когда Тикки подняла лицо к засыпанному тучами небу. Слезы бежали по щекам, перемешавшись с каплями дождя. Она плакала и знала, что друг говорит правду, но эта правда ей не нравилась, эта правда глубоко ее ранила. Три-четыре года спустя. С бутербродом во рту и сжимая в руках пакетик молока, Тикки выскочила из дома, еле успев запрыгнуть в автобус, который уже начал отъезжать. — Хах, Тикки-Тави*, ты сегодня как всегда не вовремя, пробормотала темнокожая брюнетка, которую, кажется, звали Жаклин. В данный момент девушка сидела на коленях у самого красивого парня школы. — Аха-ха, посмотрите на нее, она даже рубашку застегнуть нормально не может. Тикки моментально посмотрела на себя. Действительно, она перепутала третью и четвертую пуговицы, отчего все остальные были застегнуты в неправильном порядке. Красноволосая закатила глаза, удивляясь своей неуклюжести и, убрав пакетик молока в раскрытую сумку, поперлась в самый конец автобуса, на ходу расстегивая рубашку и открывая вид на белую спортивную майку. Автобус уже тронулся с места, но внезапно остановился, и в него влетел запыхавшийся брюнет. Жаклин сразу же сползла с коленок своего бойфренда и молча уставилась на пришедшего брюнета. — Не может быть, Плагг, спустя полтора года, ты вернулся в школу, я так по тебе… — проигнорировав монолог брюнетки, парень сразу же сел в конец автобуса, где Тикки уже застегнула последнюю пуговицу. Она подняла на него глаза, приоткрыв от удивления рот. Но сказать ничего не успел, потому что брюнет поцеловал ее. Простенько так, едва коснувшись губами ее губ. Красноволосая еще шире распахнула глаза и покраснела. — Ты совсем спятил?! Какого черта ты делаешь?! Где ты шлялся почти два года? Почему вернулся сейчас?! И вообще, какого черта это было?! — девушка отпихнула от себя брюнета и надула губы. — Просто потому, что я люблю тебя, — он скинул сумку на последнее свободное сидение и положил голову на плечо девушки. Она начала было скидывать его, но он со всей силы удерживался, поэтому Тикки решила просто смириться. Она все еще была зла на него за то, что произошло через неделю после ее двенадцатилетия. Ведь именно из-за него она узнала правду о родителях. Вскоре они узнали про ее осведомленность и рассорились. Мать считала, что больше нет смысла быть снисходительными с приемным ребенком, теперь можно не скрывать, а отец, все-таки немного любящий девочку, не соглашался. Они поссорились, разъехались… Когда Тикки было уже четырнадцать, родители окончательно развелись. Она осталась с папой, который целыми днями пропадал на работе. Она винила Плагга в том, что он разрушил их семью, и Плагг, действительно, начал тогда чувствовать вину, поэтому попросил дедушку, своего единственного опекуна, отослать его в Норвегию, к тете, года на два. Но недавно парню стало известно, что дедушка скончался, и ему пришлось вернуться, чтобы организовать похороны. — Хах, ты меня не любишь, это самовнушение. — Вот именно, — к ним подошла Жаклин. — Плагг, какая любовь с этой… с ней. Ты забыл, наверное, но я тебе два года назад давала списывать историю, мы вместе сидели, — брюнетка мило улыбнулась, приложив палец к уголку губ. — Э-э, — парень приподнял левую бровь, пытаясь вспомнить девушку, — Ах, да! Из-за тебя я не сдал ее в конце года! Катись к черту, — он закинул ногу на ногу и притворился спящим, поудобнее устроившись на плече подруги.