Хроники
Война закончилась в мгновение ока. Люциан, самый страшный и безжалостный вождь клана ликанов, наконец-то был убит. За один вечер в огне возмездия орды ликанов были развеяны по ветру. Из множества храбрых воинов, ворвавшихся в крепость Люциана, уцелел только один вампир: Крэйвен. Он получил щедрую награду не только за то, что разжёг Великий Огонь, но и за то, что принёс доказательство смерти главаря ликанов — кусок татуированной кожи, срезанный с руки Люциана.Крэйвен
Я расскажу тебе всё как было, от первой до последней минуты этой славной победы. Крепость горит уже вторые сутки, настолько велики были запасы жидкого огня в ней; ликаны вынесли множество бочек во двор и на стены, чтобы защищаться от штурма. Так что даже если бы мы заняли стены, нам предстоял бы тяжелый штурм цитадели и внутренних палат, сокрытых в недрах горы. Как хорошо, что благодаря мужеству моему … да, и прочих Вестников Смерти, кто был со мной, а также в первую очередь — прозорливости нашего Старейшины, кровопролитного штурма удалось избежать. Пиши так… «Мудрый повелитель клана, Старейшина Виктор, да длится вечно его правление и да будет безмятежен его покой до Пробужения, кликнул клич, созывая отважнейших воинов, дабы принесли они победу на остриях мечей своих, и, не собираясь стоять в стороне, вызвался я самым первым из них. Ибо как я могу лучше услужить Старейшине и клану, чем бросившись в самое пекло и на деле доказав, чего достоин? Мы спустились в потайной вход, ведущий в крепость, и шли, обмотав в толстую ткань оружие, чтобы не звенело, если кто-нибудь неосторожно заденет стену. Мы не надели тяжёлых броней, лишь плотно сидящие кольчуги защищали наши тела. Среди грязной воды, нечистот и ядовитых миазмов, среди крыс и летучих мышей, в кромешной тьме лежал наш путь, но мысли о напутственных словах Старейшины о важности миссии окрыляли нас. Выйдя в назначенном месте в один из закоулков замка, мы обнажили мечи и неожиданно набросились на отвратительных созданий, осмелившихся оспорить владычество вампиров. Мы обагрили клинки кровью врагов. И всё было мало, они требовали ещё крови, а наши сердца требовали возмездия за все страшные деяния ликанов! Много порубили мы волков, но числом они превосходили наш отряд многократно, и лучшие Вестники Смерти падали один за другим, призывая оставшихся товарищей к мести и вызывая вой жестокой радости у врагов. Но стали мы одолевать, ибо нет силы сильнее вампирской стали и непоколебимости их духа, зиждущихся на правоте первородства и Закона. И почуяв возмездие близкое, поджав хвосты бросились врассыпную оборотни, а ликанские рабы, пав на колени, просили не убивать их, но мы, верные слову повелителя, не щадили никого. И ворвались мы, в числе уже гораздо меньшем, в саму цитадель, что раньше была прекрасной резиденцией мудрейшего из мудрых нашего народа, Виктора, и узрели полное запустение на месте былой роскоши и процветания. Разгромленные палаты, в слепой ярости ко всему прекрасному уничтоженные вещи, осквернённые святыни, всё превратили звери в вонючее своё логово. Ярость всколыхнулась в Вестниках Смерти, крики праведного гнева исторгли уста. Здесь набросились на нас последние, отборные ликаны, которых зачинщик гнусного мятежа держал при себе как цепных псов, в постоянном страхе за свою жизнь. Схватились мы с ними, и бились до последнего, пока не пали все и не остались в живых только я и Люциан, этот подлый убийца, раб, неблагодарный за все блага, коими осыпал его мой господин, в безмерной доброте своей считавший, что можно сделать из животного человека. Увы, наперекор порядку ничто не может пойти! Мы бились с Люцианом в тронном зале, среди погибших ликанов и вампиров, бились долго, пока я не низверг его, и он, катаясь в моих ногах, молил о пощаде, но я был неумолим, и с именем Виктора на устах вонзил меч в его лживый рот, а потом смотрел, как Люциан, да забудется его проклятое имя, сдыхает в муках. Утерев кровь с клинка о бездыханное тело, в доказательство смерти я срезал кожу с клеймом Виктора с его плеча. Ошибки быть не может — мой господин, безмерно благочестивый в своих порывах, заклеймил ею только одного этого неблагодарного, после чего самолично сломал то клеймо, и остальных рабов метили уже другим. Сложил я во дворе тела товарищей моих Вестников, павших, все как один, за праведное дело торжества вампиров, залил весь двор и внутренности цитадели, поганые трупы рабов жидким греческим огнём со складов. И зажёг огонь в честь нашей победы. Всепоглощающий пожар похоронил моих павших соратников, очистил священное место от скверны, слизнув нечестивые следы ликанов со старых камней, и возвестил о том, что будет с каждым, кто дерзнёт попытаться раздуть пламя мятежа вновь». Всё это точно войдёт в летописи, да? Тогда вот ещё допиши: «Это и останется в памяти потомков, как Великий Огонь, и, хотя я никогда не выпячивал своей скромной роли в сем предприятии, осуществлённом целиком и полностью умом и волею моего господина Виктора, да будет покоен его Сон и радостным Пробуждение, всё же и моё имя есть в сих летописях, и душа моя радуется, что и скромные деяния Крэйвена остались в веках». И хватит. Вот так и было! Знаю, насколько важно зафиксировать всё на бумаге. А пир в мою честь, то есть, в честь победы, в самом разгаре. Нужно ещё многим нужным вампирам показаться, завести нужные знакомства, ты же понимаешь. Какая обширная библиотека погибла при пожаре! Я надеялся, что мятежники не тронут её — книги им не интересны. В любом случае, чуда не случилось. То, чего не сделали ликаны, сделал вампир. Наша история от Первого вампира, история людских народов, оригиналы древнейших текстов, прекраснейшие поэмы, эпосы и саги, философские и научные трактаты — всё погибло в огне! Мне удалось, убегая из замка при восстании, взять лишь несколько свитков. И если бы только библиотека… Шедевры каменного зодчества, архитектура замковых строений, уникальные образцы скульптуры, лепнины, фрески и живопись! Убранство многих палат и залов создавалось столетиями, отражая сочетание застывшей неизменности бессмертия и текучесть времени. От жара огня потрескались даже стены, внутренние залы обвалились. Воистину, той ночью вампирской культуре был нанесён невосполнимый урон. Наша раса обеднела духовно. Никогда больше мы не смогли повторить, или хотя бы приблизиться к тому великолепию. Зачем было всё поджигать, если победа уже одержана? «Огонь очистил священное место от скверны» — что за дурь! Я многократно задавался этим вопросом, не видел смысла, ненавидел Крэйвена всеми фибрами души. Его рассказ лёг в основу хроники клана, и хотя он уже тогда выглядел сомнительно и вызывал множество вопросов, но всё же бахвальство — это обычное для вояк дело, часть ремесла, не приукрасить собственных реальных или мнимых подвигов для них смерти подобно, но результат был очевиден. Крепость выгорела дотла, кожа вожака ликанов с уникальным клеймом — вот она. Победителей не судят, и для Виктора разрушение его замка было приемлемым ущербом, которым можно пренебречь ради основной цели — уничтожения Люциана. В конце концов, смерть этого ликана была полезна и мне. Что, если бы Люциана взяли в плен? Что он рассказал бы под раскалённым серебром о моей скромной роли в его побеге и начале восстания? Кто же мог знать, что так выйдет… Всего лишь помог дурочке, совсем потерявшей рассудок от чувств к рабу. Всего-то и надо было бросить маленький-маленький ключик сквозь решетку, и взамен на столь малое действие мне открывался путь в Совет, моя тогдашняя мечта! Кто мог знать, что так выйдет??? Когда Совет почти полностью погиб, я мог легко войти в состав нового, но мне было не до того — мудрее было быть тише воды, ниже травы и молиться каким угодно высшим силам, чтобы эта история не выплыла наружу. Так что, когда Крэйвен принёс весть о смерти ликана, я сквозь зубовный скрежет всё же вздохнул с облегчением. И только недавно, услышав историю Великого Огня из уст одного нашего с Крэйвеном общего знакомого, изложившего её несколько… по-другому, я понял, наконец, всю подоплёку поступка вампира. Ах, подлец, ах, прохвост… зато теперь я успокоился. Сам ведь не без греха. Признаю, на его месте я, скорее всего, поступил бы так же. Это, кстати, объясняет многие военные успехи и прозорливость Крэйвена, благодаря которым он вознёсся в грядущие столетия так высоко. Но и многие неудачи и провалы операций Вестников Смерти, похоже, объясняются тем же! В дальнейшем для Крэйвена высокий пост среди Вестников стал обузой — из их корпуса не выдвинешься на самый верх — и он ушел в клановую политику. Сейчас, говорят, и вовсе на самом-самом верху, для вампира достижимом, а созданная им Служба Безопасности конкурирует с самими Вестниками и теснит их. Кто мне это говорит? Сорока на хвосте приносит. Хоть я и в изгнании, но не оглох и не ослеп. Пишу ручкой с чернилами, а не гусиным пером собственной кровью, питаюсь не крысами, имею, чем скрасить свой досуг… и слышу краешком уха, что в мире творится. Но об этом — молчок.