Крысеныш

За свою жизнь я четко уяснил одну вещь – нельзя расслабляться. Даже если кажется, что всё нормально, что ты уже переиграл своих противников и понял кто друг, а кто враг – нельзя. Ведь тогда, когда ты почувствуешь эту прекрасную невесомость или не дай Космос что-то, что называют «счастьем» - кто-то вмиг у тебя это заберет. Так называемый «друг», к примеру. Поэтому всегда нужно быть настороже и никому не доверять. Как жаль, что это правило я выучил в своей глупой молодости, как жаль, что я не понял этого ещё раньше… - Э-эй! Штайер… – легкий толчок в правый бок вывел меня из дремлющего состояния, в коем я пребывал около часа, утомившись монотонным бурчанием профессора. Курс «Финансирование и вклады» не то, чтобы не был не интересным, но никакой вменяемый человек не мог долго слушать речь, похожую на тихое и непрекращающееся гудение. Никакие препараты не помогали удержать сознание. - Всё? - тихо поинтересовался я и, не дождавшись кивка, засунул стилус в выемку даже не включенного дисплея и встал. Профессор уже вышел, поэтому мои соседи по парте позволили себе довольно громкие высказывания. - Он мог просто скинуть нам файл с этими лекциями и не мучить, - в который раз повторил Карп. Он учился на двух специальностях, и время для него было роскошью. Хотя его исследования могли потягаться за этот титул. Он выглядел чуть старше, хоть и был ровесником, наверно, это из-за слишком густых бровей и усталого взгляда с плотно засевшими темными кругами под глазами. Я даже не помню, когда он высыпался последний раз и приходил свежим. Обычный его вид – не глаженая одежда, кое-как заправленная на ходу, волосы, расчесанные с одной стороны или вовсе взлохмаченные. Чаще он просто забывал доделывать бытовые действия, переключая внимание на более нужные задачи, чаще - исследования. Ещё бы! Он рассчитал вероятность одной своей идеи для перемещения во времени и ужаснулся результату в девяносто девять процентов. Раньше и пяти не набиралось, а это значит, что теория могла воплотиться в реальность. Вот он и прозябал за расчетами, книгами, графиками и прочим. Если бы не остальные – точно бы помер с голоду. Вот, например, Микси – девушка, с которой я учился в одной школе. Кукольная блондинка, вышколенная не хуже меня. За милой внешностью и сладким голосом скрывается не то, что ведьма, там явно что-то гораздо худшее. И то ли она, правда, думала, что мы с Карпом друзья, то ли подозревала об его открытии, но постоянно крутилась рядом, назло ему. И мне, впрочем. Ведь я первый нашел его. Когда мы выпустимся, Карп должен работать на Райт Индастрис и никак иначе. - Иногда мне кажется, что он слишком стар, чтобы работать, - она потянулась и посмотрела на нас с места на ряд выше. - Это не мешает профессору Ким зарабатывать на своих знаниях неплохие суммы каждый месяц. У него наметанный глаз на малые предприятия, если он уж вложится в кого-нибудь, то эти ребята точно достигнут неплохих высот, - Янд Блэк, который, наверно, единственный записывал за преподавателем его бубнеж, выключил свой дисплей – голограмма клавиатуры, трехмерной картинкой отображавшаяся на столе, тут же пропала. Юноша с болезненно-бледной кожей и в огромном свитере, скрывающим его слишком худощавое телосложение - таким был Блэк. Не смотря на общее печальное состояние, Янд являлся человеком живым, умеющим вставлять своё веское слово. Всё-таки он – единственный наследник огромной империи Блэк Инк и должен был соответствовать. Большинство моих знакомых должно было… После школы я без проблем поступил в Институт Экономических Отношений, который находился в галактике-столице Феам на планете Дельуш. Почти вся планета была сетью университетов и институтов на любой вкус, но не каждый доход. Если человек среднего достатка не мог поступить на бюджет (а конкурс здесь колоссальный), то ему бы не хватило средств на учебу. Я проходил по конкурсу, но так как наша семья уже второе столетие спонсирует государственную сеть образования, то я поступил на платный. Конечно же, это не отменяло того, что учиться приходилось не просто много, а постоянно. Впрочем, развлекаться мне было негде и не с кем – отец следил ещё жестче. И я давно уже осторожно заводил связи, лишь бы никому не навредить. После Акрона я собственными руками убил троих, ещё одного при мне пытал отец, также как щенка в детстве. Ему показалось, что я сдружился с няней и отволок её в подвал. Приказал смотреть, как он трахает ни в чем неповинную женщину, а в конце снова предложил выбор: или я сам её убью – быстро или он – медленно. Тогда мне было одиннадцать. До сих пор жалею о том, что мне не хватило мужества сразу закончить её страдания… Я просто стоял и не мог ни двигаться, ни говорить. Он пытал её… Никогда бы не подумал, что с таким равнодушием можно причинять боль. Многие виды боли… Отец обучил меня разнице: нет предела её силе, лишь «прочитав» человека, можно вскрыть его потаённые кошмары и утопить в агонии. Она захлебнулась кровью спустя минут восемь-десять. Отец вышел, а я провел там ночь, почти не двигаясь. Без какой-либо возможности перестать смотреть на остывающий брошенный на пол труп. С троими последующими: нищим парнишкой моего возраста - на тот момент тринадцать лет, который случайно забрел на территорию, с нашим поваром и незнакомой женщиной я справился быстро. Отцу даже не пришлось особо распинаться. Я радовался лишь тому, что они не успевали сильно испугаться, ничего не понимали. И боль их свелась к минимуму. Скорее всего, отец был недоволен – я должен был причинять страдания, растягивать удовольствие. Даже не знаю, когда я бы смог на такое решиться. Как оказалось, до этого момента оставалось не так много. - Штайер, ты идешь? – из темных мыслей меня снова вывел голос Карпа прямо над ухом. – Опять спишь? - Нет, - я встал, не обращая внимания на его заинтересованный взгляд. - Идешь с нами в кафе? Начнем обсуждать… - Нет. Не сегодня, - я прервал Микси. – Отец возвращается домой. Лица одногруппников немного побледнели – Форда боялись все. Без исключения, даже в виде его сыновей. - Понятно. Тогда спишемся, нужно добить этот доклад. Срок на следующей неделе, - Янд первым прервал гробовую тишину. Никто не любил вспоминать, к какой семье я отношусь. Кровавые и безжалостные Райты – почти преступники со связями, им всё сходит с рук. В подчиненных в их компаниях встроены бомбы и внутри зданий ведется непрерывное наблюдение с анализом выражений, слов и прочего. Всё, чтобы предотвратить любую суматоху. Загнанные в угол, привлеченные огромными деньгами, эти люди получали также и первородный животный страх за свою шкуру и жизни любимых. «Работа в Райт Индастрис – это больше, чем то, о чем вы желали» - гласит наша реклама. И как они только соглашаются?.. Я распрощался с одногруппниками, что называли себя моими друзьями и пошел на стоянку. Деньги на какие-то личные покупки мне никто не выделял, да и попробуй я заикнуться об этом дома... Я играл на фондовом рынке и на первые вырученные деньги купил неплохой болид. Он не живой, отцу не получится заставить меня его «убить», сломать разве что. Но это не так страшно. - Вы выключили автопилот, ваши данные отправлены в ПРЦ, - сообщила мне железка, когда я уселся в кресло пилота. У меня получилось перекрывать её сигнал до центра безопасности дорожного движения в ПРЦ, но вот отключать это надоедливое сообщение – нет. Довольно забавно, если вдуматься: сообщение защищено куда лучше, чем линия связи и безопасность автопилота. Сидеть и ждать, когда меня доставят, вместо того, чтобы управлять самому мне надоело ещё во второй полет. Поэтому я долго тренировался на пустырях, ломая крылья, причальные блоки, один раз умудрился вдребезги разбить хвост, но всё же выучился маневрировать и без проблем управлять самому. Десять минут до космопорта, оставить на парковке болид и успеть на ежечасный рейс, следующий по солнечным системам в нужном мне блоке этой галактики. Двусолнечная система с тремя живыми планетами, среди которых наша семейная – Арденция. Собственность Райтов, можно сказать - наше детище, так как терраформирование проводил наш предок на совершенно безжизненной, пустой и холодной когда-то планете. Впереди два выходных, конец месяца – в это время я должен быть дома для… Подарка за хорошее поведение - дозволенное отцом увеселение. Слава Космосу, Тексу он такого не предлагает, он вообще его не замечает. Брат – умный, не попадается тому на глаза, иногда вытворяет ту ещё хрень, но пока без последствий. Ничего, когда-нибудь я свергну Форда, стану главой семьи и смогу не бояться за брата. Сколько раз мне представлялся кошмар наяву – Текс в подвалах и отец предлагает знакомый мне выбор: делаешь или смотришь? Скорее я убью отца, но, кажется, это невозможно. Почему-то я уверен, что у него всегда козырь в рукаве. И не так я хочу его одолеть… Я хочу провести его через Ад, видеть его унижения и в конце, когда от него совсем ничего не останется, прибить как нечто незначительное. Жаль, что пока у меня нет подобных сил или влияния, поэтому нужно больше общаться в университете, там достаточно преемников тех, с кем как раз ведет дела отец. Скоро, совсем скоро. Во время полета мне пришло сообщение от брата – у него выпуск из школы и нужен взрослый-сопровождающий. Я не могу пойти, это будет признаком привязанности… Ему нельзя в подвалы! Отца он точно не попросит. «Я пришлю к тебе Маркуса», - коротко ответил я. Прости, Текс, ты не должен проявлять ко мне никаких чувств, никакой надежды. У него на эти эмоции нюх… Маркус – наш дворецкий, вполне подойдет, ему можно доверять. Любование светом звёзд, сливающихся в линии от скорости нуль-фазы, мне надоели давным-давно, так что я открыл сводки биржи и новости, пытаясь понять, кто поднимется в цене, а кто, наоборот, упадет. В общем, полет прошел без происшествий, а дом встретил открытыми дверями с дворецким на пороге. - Добро пожаловать домой, мистер Штайер, - Маркус ловко выкрутил меня из пальто и я, давно не удивляясь этому его умению, сразу прошел в гостиную, где, точно, с хмурой физиономией сидел глава нашего замечательного семейства. Я тихо хмыкнул от этих мыслей, заходя в комнату. Да, так и есть – развалился на диване: попивает виски и задумчиво поглаживает темную короткую бороду. - Штайер,- не глядя бросил он. - Отец, - с той же интонацией и почти что без паузы. Мы кивнули друг другу, и я сел напротив, ожидая продолжения. - Твои баллы немного упали. Я молчал – оправдываться бесполезно, говорить, что это уже исправлено новыми тестами – тоже. Всё-таки он платит и хочет видеть какой-то определенный результат за свои вклады. - Впрочем, ты всё равно заслужил. Выбрал? – он был явно благодушно настроен, скорее всего, недавно опять захватил чью-то компанию и им теперь придется арендовать у нас землю. - Мне как обычно. - Не слишком ли ты привязан? - Не вижу привязанности в том, что товар знает, что делать и как, - я пожал плечами. На самом деле мне просто было немного… противно. Раз в месяц, как и дедушка с отцом, так и сейчас со мной – Форд устраивал ночь развлечений. Заказывал себе и мне любых проституток. Хорошо, что хоть комнаты разные и довольно далеко друг от друга. Отец говорил, что у него нет времени на это в повседневной жизни, что было, скорее всего, правдой, у меня со временем - точно также. Вот и придумали предки такой выходной, который можно было получить, только добиваясь высоких результатов весь месяц. У меня даже возникало желание хуже учиться, лишь бы не приезжать домой, но тогда отец заподозрит неладное и придумает что-нибудь похуже. Я неизменно выбирал мальчика, он неизменно девушку. Сам с женщиной, конечно же, пробовал, но еле кончил в тот раз. Может из-за няни в детстве, может из-за предпочтений, может из-за выбора своего отца. Мне было достаточно хорошо с парнями, чтобы я не заморачивался такой ерундой. Ещё через полчаса в гостиной топталась, не смея поднять глаза: новая девушка невероятной красоты: гибкая, легкая, подтянутая. Только смотреть на неё без жалости было нельзя. Она чуть не рыдала, а отец хищно причмокивал, уже представляя, что именно он ей сломает и как. Все бордели наслышаны о садистских увлечениях старшего Райта, но никто не мог ему перечить. Вся власть планеты – в его руках. Судя по её потемневшим расширенным зрачкам, она приняла какой-то наркотик, чтобы не чувствовать всё, что хотел дать ей Форд. Только проститутка, видимо, не слышала, что он знает о подобных выходках и промывает своим пассиям живот в медкапсулах. Хорошо, что не убивает… А то выглядело бы как жертвоприношение, словно мы нецивилизованные дикари. Хотя… недалеко ушли. Знакомый по прошлым разам мальчишка стоял чуть бодрей, но из-за темных глаз Форда всё равно трясся. Он здесь уже в пятый раз, но никак не мог успокоиться, расслаблялся лишь только, когда я закрывал дверь своей спальни. И сейчас, только дверь автоматом сомкнулась за нашими спинами, как он чуть заметно выдохнул. А ведь он должен и меня бояться… по идее. Я сел в кресло, и Итан – проститут, через полсекунды опустился на колени на пол между моими ногами и потерся щекой о штанину. Он снова сделал пластику и сейчас демонстрировал желтые глаза с вертикальными зрачками. А что было в прошлый раз? Не помню. - Мистер Райт? – он просил разрешение на действия, так их учили, кажется. Как бы мне не было противно от подобных развлечений и «подарков» отца, но с физиологией ничего не поделать – у меня сразу же встал. Как по расписанию, блять. Кажется, именно это и тренировалось во мне последние годы. Чтобы я жил и всё делал как надо. Как надо отцу… Я сам привстал и скинул брюки, пояс тут же звякнул, столкнувшись с полом. - Соси, - отдал я приказ, в общем-то, не нужный, всё было ясно и без этого. Итан позволял себе очень много, смотря мне прямо в глаза во время того, как медленно проводил языком по стволу напряженного члена. Но я не отец, не всегда нужно подавлять людей. Давая им свободу – можно добиться больших результатов от их нестандартных подходов. В первый раз Итан не был столь дерзок, наслышанный об ужасных Райтах – дрожал как лист на ветру, чуть не падал в обморок от любого моего вопроса или тем более прикосновения. Я провёл с ним внушительную беседу – если он будет держать язык за зубами по поводу такой свободы и не переходить черту, то вполне может остаться цел. Отец постоянно негодовал, что я не отрываюсь на проститутках также как он - на утро страшно смотреть на бывшую красавицу, ублажавшую его ночью. Интересно, сколько потом операций по восстановлению и пластики им предстояло вынести? Это тоже когда-нибудь прекратится. Когда-нибудь. А пока парень, не добившись от меня каких-то привычных его уху стонов (судя по его заинтересованным глазам из-под светло-зеленой челки), вобрал орган полностью и, расслабив глотку, заработал головой. Как я и думал, стресс от учебы, да и вообще жизни за этот месяц, скопился достаточный, чтобы я не продержался и двух минут. Схватив его за волосы, не давая отодвинуться, я, кончил, забрызгивая его рот спермой. Он щурился до слез, но покорно ждал, пока я выпущу его пряди из сжатого кулака и выну упирающийся в его глотку член. Я откинулся в кресле и наблюдал, как мальчишка легонько вытирает белые капли с уголков рта. Вылизывая кончики пальцев, он, как обычно, играл на меня, делая это как можно развязнее: красные щеки, невинно-похотливый взгляд, медленный горячий язык. Не больше чем притворство – как оплаченный спектакль по твоим правилам. Теперь, когда я немного разрядился, можно было продолжать нормально. Он знал это. Мы лишь меняли позы, но количество и примерное время – Итан запомнил, как я хочу. Поэтому он быстро встал и стянул с себя врезающиеся в круглую попу неприлично короткие шорты. Подобие ополовиненной футболки, что еле закрывала грудь, трогать не стал. Как он мне признался в прошлый раз – не любит демонстрировать номер борделя между лопаток. У проституток с подобными заведениями договор на пару лет и, чтобы они резко не передумали, им делали татуировку специальным ядовитым раствором. Антидот, растворяющий краску и очищающий организм, был только в тех же борделях. Хотя особо умные всё равно могли избавиться от номера, только, обычно, особо умные не попадали в бордели. Я встал с кресла и развернул Итана к себе спиной, так что он мог вдоволь любоваться своим отражением в зеркале напротив. Мальчишка покраснел и отвел взгляд, а я лишь коротко хмыкнул этому театру одного актера. Сколько у него уже было мужчин и женщин, и краснеет? Как же… Подхватив на руки под сгибы ног, я начал медленно опускать его на стоявший камнем пенис, Итан помогал рукой и чуть задрожал, когда головка уперлась в тугое кольцо мышц. Как обычно, он довольно легко принял меня - я даже не удивился тому факту, что он уже был подготовлен – растянутый, скользкий. Его приготовили ко встрече со мной ещё в борделе – как животные мы должны были лишь потрахаться… Впрочем, я мог дать по этому поводу особые указания, но, конечно же, не дал. По мнению отца, я должен был просто взять его, желательно ещё покалечить как следует, вымещая гнев. Ненавижу! Кажется, от злобы слишком резко опустил Итана вниз, насаживая до основания, так что мальчик хныкнул, но тут же вовремя заткнулся. В отражении зеркала было видно, как он быстро исправил искаженное болью лицо на милое. Только бы мне нравилось, да? Я сделал ему скидку в пару секунд и, уже не церемонясь, просто стал долбиться в него, вызывая стоны... Страсти или боли – не важно. После первой разрядки я спокойно мог продержаться столько, сколько хотел, а в этот раз мне даже захотелось большего. Неужели… Привязался к обычному проституту? «Только удобство… не привязанность, не она», - словно заклинание повторил я. Разозлившись на себя, я увеличил темп, так что его собственный пенис больно вскидывался до живота, мотаясь с каждым толчком. Он не мог придержать его – я ведь не давал разрешения… Когда на «милом» лице всё-таки начали проступать нотки боли, видимо, совсем уж несдерживаемой, я опомнился и резко сел в кресло, прекращая манипуляции. - Сам. Как хочешь, - ровным тоном приказал я. Так он немного успокоится, и будет выбирать углы, при которых и ему приятно. Если не дурак, конечно и понял, что я имел в виду. Итан на дрожащих руках чуть приподнялся - до середины длины показался мой член, плотно охваченный и также медленно сел обратно. А я любовался чуть острыми позвонками, видневшимися на округленной спине и наслаждался жаром, копящимся внизу живота. Кажется, он выбрал нужное направление и унял дрожь, так как действовать стал намного усерднее. Я позволил ему скакать на себе, выбирая темп, но когда толчки пошли рваными и паузы между ними затягивались, я без предупреждения подхватил парня и повалил на пол. Прижал его так, что он не мог поднять головы с ковра. Впрочем, он сразу же повиновался, лишь хмурился из-за щекотавшего нос высокого ворса. В пару резких движений, я закончил наше развлечение на сегодня и встал. Итан под ногами, чуть сжался, но тут же словно кот потянулся и, повернувшись, не вставая с колен, поклонился, едва касаясь губами моих ног. Отвратительно. Я отвратителен… Происходит то, чего я боялся. Мне начинает нравиться такое поведение окружающих или… всегда нравилось? Нужно держать себя в руках и не терять хотя бы капли человечности. - Прекрати! - я резко отодвинул ногу, а Итан дернулся как от тока и всё также, не встав, уткнулся головой в пол, ожидая моего решения о продолжении вечера. - Свободен. Я всё для тебя оставил. - Спа… - он прикусил язык и, не закончив, просто поднял голову и улыбнулся. Улыбка не сползла, даже когда я нахмурился, он всё лучше и лучше стал выдерживать мой взгляд – не сразу люди привыкали к таким демоническим глазам, как у меня. Сейчас я пойду спать, а он уйдет во внутреннюю комнату моей спальни с диванами, телевизором и сладостями. Я должен был развлекаться с ним всю ночь и как он надоест - выпнуть из комнаты. Так бы и сделал, если бы отец отпускал также быстро и своих девушек. Но он выкидывал их лишь ближе к утру, а сами они никогда не были способны уйти. Дворецкому было не велено отвозить их обратно, поэтому нужно было ждать кого-то из борделя, только вот никто обычно не торопился. Так и валялась бывшая красавица как сломанная игрушка с поломанными конечностями, в полумёртвом состоянии и истекала кровью. Хоть у человечества и была сейчас повышенная регенерация, но глубокие раны нужно лечить в медкапсулах, зептоботы в организме не справятся с таким количеством повреждений. Поэтому я оставлял специальный заживляющий спрей и позволял парню быть здесь до утра. А утром он уже забирал с собой тело и уезжал обратно. Итан прекрасно понимал, почему я оставляю его, но он был совсем не дурак и сам сразу сказал, что ничего никому не расскажет и будет отвечать, что я трахаю его ночь напролет, что на утро он еле живой. Понимает, сученыш, какая мне нужна репутация. Он скрылся за дверями, а я пошел спать, думая о том как бы быстрее свергнуть отца с гребаного трона.

***

- Включи новости, - бросил отец эту странную фразу дворецкому, пока мы в тишине изображали семейный ужин. Через пару часов я уже могу вернуться в общежитие на Дельуше, осталось потерпеть совсем немного и снова в любимый университет. Текс домой не явился – повезло, ещё на одну встречу меньше. Сейчас он точно у друзей пережидает приезд любимого родственника. Маркус, тоже удивленный необычным требованием, молниеносно повиновался, включая настенный дисплей. «…вот такие развлечения приготовила для нас сегодня сеть ресторанов «Ко-ко». А теперь о происшествиях. Сегодня в пять вечера был обнаружен труп юноши. Из-за многочисленных травм и полностью изуродованного лица ПРЦ не сразу установила личность жертвы. Выдранная с мясом инфокарта валялась неподалеку – разбитая, с вынутыми чипами. Но анализ ДНК показал, что это местный житель – Итан Корнелл, работающий в красном блоке планеты. Местный проститут вышел в четыре часа и так не дошел до клиента, был перехвачен несколькими людьми, их личность пока не установлена. Помимо следов побоев эксперты подтвердили, что жертва была изнасилована, а судя по состоянию тела сразу неско…» Дисплей погас, и я вернулся в реальность. Форд выжидающе смотрел на меня: его черные глаза прожигали мои… Звенящая тишина давила, Маркус куда-то телепортировался. Только мы одни: я и самый злейший враг, уничтожающий любую мелочь, на которой я задержу взор чуть дольше чем нужно. Ни один мускул… ни один гребанный мускул не дрогнул, я смог сдержаться и даже вопросительно поднять бровь. А внутри дрожь от гнева, еле сдерживаемая, безумная, отчаянная… Не жалея, разъедала и рвала на куски. - И?.. – равнодушный, отстранённый голос - не знаю, как у меня это вышло. - Кажется, твоего мальчишку кто-то сломал, - он улыбнулся. Даже не скрывал того, что сам за этим стоит. Конечно, он не марал свои руки - нанял каких-то ублюдков. - Мне всё равно, - спокойно ответил я и вернулся к еде, хотя кусок в горло не лез. Теплая ароматная еда как каменная падала внутрь, отдаваясь где-то в районе ребер. Или это сердце готово было разорваться от всей бессмысленности происходящего? - Даже хорошо, а то я уж подумал, что вы сблизились. Ты ведь не любишь терять близких людей? - У меня нет близких людей, - я отложил вилку и снова посмотрел ему в глаза, в этот раз какой-то непонятный жар, до этого момента скрываемый, ещё со времен Акрона поднялся и ударил в голову. - Прекрасно... Что, боишься меня, а? Штайер? – его глаза расширились, зрачки налились – всё это доставляло ему массу нескончаемого удовольствия. - Ненавижу, - я встал и под его одобрительный раздражающе-громкий смех вышел. Ни минуты больше не хочу быть здесь! Возвращаюсь на Дельуш, пока не сорвался и не убил его. Нет, так просто эта сука у меня не отделается!

***

С тех пор прошло почти шесть лет и я, наученный горьким опытом, был ещё хитрее и скрытнее. Уже даже и не знаю, играл роль холодного парня… или уже стал им. Мне было всё равно, лишь бы быстрее разжиться властью и, кажется, сейчас, у меня это более-менее получалось. По крайней мере, корни были пущены, и я мог сделать первый ход в нашей невидимой с отцом партии. С того дня, как и прежде, я приезжал домой на эти увеселения, но выбирал партнеров случайно. Некоторые попадались дважды или трижды, но не систематически, Форд больше ничего с ними не делал. Не церемонясь, я брал их жестко, не давая поблажек для их же блага, чтобы ни одно доброе слово обо мне не сорвалось с их уст, чтобы они чувствовали только боль и ненависть ко мне. Рассказывали об этом другим, чтобы как можно худшая слава шла за мной. Поэтому по приходу в наше поместье дрожала не только девушка, но и мои мальчики тоже. Всё больше и больше меня затягивала эта темнота, всё прозрачнее становилась грань, и я не знал, пересек ли её. Уговаривал себя лишь тем, что все оставались живы. Плевать на проститутов! Главное, Текс пока что тоже был жив, я не понимал, почему Форд не убил его. Видимо, всё-таки верил, что брат мне безразличен. Ещё бы! Мы даже не общались - я свел это к минимуму, только бы о его существовании не вспомнили. Всё шло более-менее гладко эти годы, но один преподаватель сделал то, на что я не рассчитывал – дал мне поблажку при сдаче проекта, потом ещё одну и ещё. И ни в какую не хотел идти против меня – записал в любимчики, к моему ужасу. За что и поплатился… Отец узнал – у него же нюх на привязанности… Проклятая псина. Поэтому прямо сейчас я всё в тех же ненавистных подвалах. Еле дышу от спёртого запаха крови и подкатывающих к горлу комков, бывших когда-то прекрасным завтраком. - Штайер, я вроде сказал убить его? - Могу и убить, но этот человек мне пригодится в будущем, точнее информация в его голове. Я, вроде, уже показал, что мне всё равно? – я потряс отрубленной полной рукой в светлом сползающем рукаве и окровавленным тесаком. Врал. Мне надоело бессмысленно обрывать чужие жизни. Но имеющаяся у него информация об акциях и впрямь была, довольно ценная. Не знаю, кому я уже соврал лучше - самому себе или Форду. Отец скривился и носком ботинка ткнул в щеку бессознательного мужчины. Ноль реакции. - Скоро он сам подохнет... Ладно, делай что хочешь, - отец махнул рукой и не глядя на меня, вышел. Вызванный мной Маркус, сразу же после его ухода телепортировался рядом. - В медкапсулу, запугать и домой, - отдал инструкции и отбросил от себя окровавленную железяку и бесполезную руку. Сколько здесь всего валялось: от херни из прошлых веков типа этого тесака до новейшего оружия. Пытки на любой вкус… Ненавижу подвалы. Ничего, скоро Форд будет сам умолять меня оставить ему хотя бы жизнь… Всё было продумано, все знакомства заведены и Карп довел свою технологию перемещения в будущее до совершенства. Его подопытные животные постоянно путешествовали: исчезали на глазах и появлялись через пару дней в назначенном месте. Вместе мы сможем победить ублюдка, лишь по прихоти судьбы ставшего мне отцом. Тем же вечером я вернулся в университет, нужно было обговорить план с Карпом ещё раз. - Завтра попробуешь телепортировать в будущее и посмотришь исход плана? Заодно будет решающим тестом. Уверен, что хочешь сам? - Да! Кто же ещё кроме меня? – Карп довольный последними экспериментами, что успешно протекали вот уже два года, чуть не обнимался чертежами, рассыпанными по столу. - Хорошо. Блэку пока не рассказывай - он тоже поможет, но позже. Сначала нужно выкупить те акции… как не вовремя профессор пострадал. - У твоего отца какой-то повышенный уровень самосохранения. Только вчера ты говорил о том, что хорошо бы проконсультироваться с профессором и раз – он в больнице… Что произошло-то? - Ему придется отрастить себе новую руку. - Форд её отрезал? – Карп аж отскочил от меня на полшага. Наивный, всё ещё думал, что мы «просто поговорили». - Нет. Это сделал я. Но он хотя бы жив, - я поднял руку, прерывая намечающийся поток его гнева, непонимания и прочего детского лепета. Он, кажется, поняв это, лишь больше нахохлился и отвернулся. - Я помогу тебе свергнуть этого мудака. - Да, я верю тебе. План заключался в том, чтобы скупив огромное количество акций в компании и, продав их по низкой цене, снизить влияние компании и направить на разорение. Собственную фирму уничтожить… Но это вынужденная мера. Форд будет выглядеть невыгодно перед советом директоров и партнерами, не говоря уже о малых предприятиях, арендующих землю - их прибыль тоже упадет в разы. Я разорю всю Арденцию, выставлю виновным отца, убью его в момент отчаяния и встану на пост как победитель. Арденция точно оживет под моим руководством, не сразу, но что поделать... Сначала я должен забрать у него самое ценное – власть, влияние и деньги. Карп должен посмотреть в будущем, к чему это приведет, и вернуться обратно. Механизм возвращения в момент отправки ещё не был отлажен. Так как это было невозможно сделать удаленно, а обучить животное жать нужные кнопки – тоже. Роботы, даже с биологической составляющей тоже не шли – механизм Карпа просто не мог их телепортировать. Вот и решили объединить полезное и последний тест. При поддержке Карпа и Янда я точно разберусь с Фордом, но для начала нужно сделать первые шаги, это не за один день произойдет - минимум два-три года, но я готов к длительному наступлению. Самое смешное, что он даже не будет знать, что это я, до последнего, критического момента. А когда приползет за помощью… - …завтра, - чуть громче сказал Карп. Он говорил всё это время? - Прости, что? - Проведу его завтра, я уже более чем уверен - сотни животных остались живы. Расчеты точно верны! На том и решили. На следующий день я нашел Карпа в лаборатории. Он сидел на полу весь бледный и напуганный, держал в трясущихся руках листы с расчётами и с ужасом что-то выискивал. - Нашел ошибку? – догадался я, тогда ещё не зная, что Карп провел эксперимент ночью, не дождавшись утра. - Д… Да, да… Ошибку, точно. Ошибку… - он еле выговаривал слова, всё время повторяясь. Его нога как обычно нервно дергалась, но он даже не замечал этого – точно что-то случилось. - Как ты мог её заметить только сейчас? – я разозлился. Он уже год перепроверял одни и те же данные и вот в день, когда нужно было начинать, решил повернуть назад. – Ты, случайно, не решил меня кинуть, а? Его безумно округленные глаза расширились ещё больше, голова дернулась в мою сторону, но лицо он так и не поднял. - Я… Всё нормально. Вечером… Точно! Поговорим вечером? – Карп заискивающе улыбнулся, а мне снова стало противно. До чего жалко он сейчас выглядел – человек, которому я решил довериться, не смел выглядеть вот так. Терзаемый этими мыслями и пытаясь успокоиться, я тогда покинул лабораторию, оставив Карпа наедине со своими мыслями. Возвращаясь к тому моменту, я часто думал, что вот здесь, наверно, и была точка невозврата, что нужно было остаться и, возможно, всё пошло бы иначе… Занятия пролетели быстро, но на смежном предмете наших специальностей Карпа не было, а я снова и снова представлял жалко сгорбившегося человека, который испугался какой-то ошибки. Неужели это значит, что весь эксперимент провалился. Как же тогда те животные, всё же получалось! После ужина я открыл фондовые сводки и обомлел. Этого просто не могло быть! Ведь прошло всего полдня – утром всё было нормально. Но сейчас нужные в моем плане акции стоили в четыре раза дороже, это значит, прибыль Арденции в разы увеличилась. А ещё это значит, что мне не хватает средств на скупку нужной процентной доли для влияния на бизнес. Всё шло прахом. Как? Как Форд догадался?! Я, конечно же, знал – он гениален в развитии предприятий, но не настолько же и так… не вовремя. Или наоборот – очень даже вовремя? Если кто-то не сдал меня? Но кому это надо? Часть плана знал Янд, но он не знал даты начала и просто ждал моего сигнала. И… Карп. Не может быть! Нет. Совершенно точно. Нет. Нет же? С этими мыслями, сам себя одергивая и посмеиваясь над «глупыми» догадками, я пошел в лабораторию. Вчера ещё всё было хорошо, вчера ещё он ненавидел моего отца, вчера ещё он во всем мне помогал. Что же произошло? Карп был в лаборатории и был не один. В своем вечно мятом халате, весь в слезах, с опухшими глазами, он чуть подскакивал из-за ноги, которая дрожала слишком сильно, когда он нервничал. А на стуле около стола с чертежами, наработками и результатами сидел Форд. Он не удержал улыбки, наблюдая за тем, как я, не справившись с шоком, испуганно попятился назад. Словно призрака увидел, точнее самый страшный кошмар. Но… как? Как?! - Отец, - мой вмиг охрипший голос отдавал нотками угрозы, будто он ворвался в мою комнату и увидел то, что я не хотел показывать и теперь, запуганный, не решил ничего лучше, как пойти в наступление. Хотя так оно и было… - Штайер, опасную войну ты начал… Хвалю-ю-ю, - он гаденько растянул последнее слово, при этом качая на руке стопку чертежей. – Интересная технология у вас здесь разрабатывается и как здорово, что мне о ней сообщили. Райт-старший повернулся к бледному Карпу и, небрежно роняя листы на пол, встал и пошел в мою сторону. Я не пытался бежать, не потому что ноги предательски подкашивались, а потому что мне было до зверства интересно, как он узнал. Разве что на мне какой-то передатчик, но вряд ли бы отец сделал такое. - Как? – нет ничего лучше, чем попытаться спросить у него самого. - О-о, бедный мальчик, решивший потягаться с монстрами. Ты знаешь ответ, я вбивал в тебя его годами. Он резко вывернул мне руку, и я оказался прижатым к его животу спиной. В пару секунд он придавил меня к стене, не заботясь о сохранности головы, которая со всей силы ударилась о камень. Где-то в отдалении я услышал звон, а перед глазами встала темнота. Холод прошиб лоб и противно растекся до затылка. Я не стал сопротивляться, хотя мы могли бы устроить неплохой бой – оба были прекрасно натренированы. Но другой вопрос – зачем? - И меня, как отца жутко печалит тот факт, что ты этого не понимаешь. А я ведь пытался уберечь тебя, - продолжал он «наставления». Что? Уберечь? Он ненормальный псих, и эти слова лишь доказывают его сумасшествие. - Что?.. Он снова ударил меня головой, больно вцепившись в волосы. Темнота повторно пронеслась перед глазами, но я из последних сил удержал сознание. - Молчать! – струйка крови стекла на глаз и противно защипало. – Я говорил тебе – не привязывайся. Говорил – не заводи друзей. Они предадут тебя. А ты? Тут я не выдержал и извернулся, выныривая из его хватки и на ходу вытирая глаз, размазывая кровь по щеке. Карп был у противоположной стены и сильно дернулся, когда я посмотрел на него. - Зачем?! - заорал я, не щадя охрипшего горла. Но этот подонок молчал. Он предал меня! На спину легла рука отца, чуть заметно поглаживая, делая вид, что пытается успокоить. Что за чертовщина творится? Не было повода меня предавать, ни намека! - Видишь, глупенький, им нельзя доверять. Только ты сам чего-то стоишь – остальные никто. Теперь понял? Я молчал, как в воду опущенный, и не знал, что ответить. Я просто не понимал, почему так всё вышло. - Он бы… ик… уб… убил меня, - Карп сполз по стене и невнятно бормотал какую-то несвязную хрень. Кто убил? Отец? Так он же ещё вчера не знал о нашем плане! Черт, ничего не понимаю… - Позволь я, - Форд говорил на удивление мягко, но я всё равно воспринимал его тон как издевку. – Твой «друг» побывал в будущем и увидел, что твой план терпит сокрушительное фиаско и вместо того, чтобы предупредить – позвонил мне. Это бред, бред чистой воды. Карп бы никогда… - Убил… ик, - Карп всё продолжал икать и плакать, но наконец-то поднял голову, и можно было хотя бы разобрать его слова. – Ты пытал меня в будущем, пытал… Меня. Я был там… Схватили меня. Второй я – будущий… спрятался. Пытал… Те подвалы… - Это не важно, важно твоё предательство, да ведь, Штайер?- услужливо разъяснил мне отец, таким тоном, будто я был маленьким мальчиком. Карп же, правда мог сказать мне, и мы бы поменяли будущее. Получается, идея с акциями привела нас к провалу, и Форд решил проучить Карпа, видимо, в наших подвалах… На пытки он горазд. А Карп так не вовремя попался, так не вовремя телепортировался. Черт. Черт! - Я… больше не могу, в будущее. Временная линия замкнулась, в расчетах ошибка, Штайер… Мы бы не смогли менять его как хотели. Всё впустую… - Карп уронил голову на колени и, обняв себя руками, беззвучно рыдал. Жалкий и сломленный, его вид снова вызвал во мне отвращение, а непонимание и зарождавшийся гнев от предательства так вообще сделали его образ самым ненавистным, что я когда-либо видел. - В общем, Штайер, этот человек теперь будет работать на меня. Надеюсь, ты избавишься от остальных друзей, если такие имеются. И… молодец, - он сам поднял мою руку и пожал её, - попытайся свергнуть меня, если сможешь, конечно. Когда-то я убил своего отца, посмотрим, что выйдет из тебя. Он хохотнул, глядя на меня и вышел, оставляя нас одних. Только видеть Карпа мне не хотелось, поэтому я вышел из лаборатории и, чуть запинаясь, побрел вперед по коридору, до своей комнаты. Наверно, стоит убить Карпа, нельзя отдавать его технологии отцу, и нельзя оставлять этого предателя в живых. Я думал, что моя жизнь раньше была адом, но нет… Настоящий ад открылся только тогда, когда я впервые за всю жизнь подумал, что отец прав. Прав… От моего резкого смеха подпрыгнули идущие мимо студенты. А хохот всё не унимался, переходя в истерический, не давая глотнуть воздуха, не давая нормально подумать. Я всё смеялся и смеялся… Над своей глупостью, над жизнью, над бледным Карпом, над самодовольным Фордом, над Тексом, не знающим груза наследника. Мне никто не нужен. Никогда... Больше ни один человек не вызовет у меня каких-либо чувств. Я сам по себе. А пока нужно отсмеяться…