***
Цири и сама не знала, сколько времени прошло с момента, как она последовала за Кириллом невидимой тенью, когда тот покинул стены своей комнаты, соизволив выбраться в город. Словно осознанно радовался ненастной погоде, обрушившейся на Тир на Лиа. Словно находил успокоение в сером унынии спустившегося с гор тумана. Несколько раз он замирал на месте, опасливо оглядывался, будто ощущая чьё-то присутствие. Цири видела, как спустя некоторое время юноша замер на мосту, всматриваясь в пучину тумана, затянувшего поверхность озера. Видела, как гудящий портал появился из ниоткуда, выплёвывая из себя горделивую фигуру Знающего. До неё долетали обрывки слов и фраз, подхваченные порывами ветра. А спустя некоторое время человек холодно распрощался с эльфом и, пройдя вдоль нескольких улиц, исчез из виду, буквально растворившись в тумане. Цири ругнулась себе под нос, проклиная собственную глупость и неосторожность. — Не надоело за мной следить? — раздался из тумана за её спиной безэмоциональный голос Кирилла, заставив Цири подскочить на месте от неожиданности. — Что ты забыла здесь? Она обернулась, но увидела лишь сизую мглу, окружившую её со всех сторон. Холод медленно просачивался сквозь одежду, оседая на коже неприятным покалыванием. Она протянула руку, схватившись за пустоту. Ветер дыхнул в лицо холодной дождевой пылью. — Перестань, — возмущённо ответила Цири, сжав ладони в кулаки. — Не можешь обойтись без своих этих фокусов? Или боишься посмотреть мне в глаза? Не должно ли быть наоборот? — Согласен, — он внезапно вынырнул из тумана, оказавшись едва ли в шаге от её лица. Взглянул прямо в глаза, сжав губы в упрямую линию. Цири вздрогнула, заметив в глубине синих зрачков холодную насмешку. — Теперь можешь говорить, зачем следила за мной. Мы разве не всё уже решили? — Решил ты сам, а не я, — глаза её сверкнули. — И не за этим я сюда пришла. Он хочет поговорить с тобой. — Кто именно? — юноша слегка наклонил голову в сторону, испытующе наблюдая за Цири. — И что же ему так хочется обсудить? — Не лучше ли спросить об этом его самого? — Нет, не лучше, — кривая усмешка застыла в уголках губ. — Его Величество желает снизойти до разговора с презренным человеком? А не пошёл бы он? После той грязи, в которую окунул тебя по самую макушку? Меня мутит от одного упоминания об этом, — Кирилл шагнул назад и развернулся на пятках, махнув Цири рукой, словно прощаясь. — Возвращайся домой, Цири. И не ходи за мной больше. — Ты только посмотри на себя, идиот! — её тонкие пальчики больно вцепились в его локоть, с силой потянув на себя. — Выслушай меня, наконец! — громкий крик возмущения утонул в раскатах грома, пронёсшегося над их головами. — Я не спала с ним! Да, сначала Аваллак’х хотел принудить меня к этому, но король сам… — девушка тряхнула головой, зажмурившись. А когда вновь посмотрела Кириллу в глаза, взгляд её запылал гневом и обидой. — Он отпустил меня! Кирилл, не ожидавший подобной внезапной истерики, стоял как вкопанный, не в силах сдвинуться с места. Попытка вырваться из захвата сильной ладони не возымела успеха. Он лишь зашипел сквозь зубы, когда девушка сильнее сжала пальцы. — Можешь не говорить ничего, — хрипло произнёс он. — Оправдываться уж точно не нужно. — Это не оправдание! А правда, которую ты не хочешь слышать! — Я услышал тебя, — он тяжело вздохнул, словно уступив её порыву. — И, поверишь или нет, рад тому, что Карантир солгал. Но чего ты хочешь от меня теперь? — Я лишь хочу, чтобы всё стало как раньше, — едва слышно прошептала Цири, отведя взгляд в сторону. Пальцы, сжимавшие его локоть, ослабили стальную хватку. Кирилл услышал, как она, повернувшись к нему спиной, судорожно вдохнула, обняв себя руками за плечи. Но не мог видеть, как Цири, ненавидя саму себя за слабость, боролась с накатывающими на глаза слезами. Он стоял, не в силах сдвинуться с места. В груди защемило удушающей тоской. Юноша протянул руку к плечу Цири, но одёрнул сам себя, молниеносно соединив ладони за спиной. Нельзя поддаваться слабости. Ей так будет лучше. Меньше шансов нарваться на неприятности, которые непременно настигнут их. Меньше шансов, что кто-то воспользуется их привязанностью к друг другу. Разве так не будет лучше хотя бы для неё? — Прости, — пробормотал он, наконец заглушая внутри себя рвущиеся наружу эмоции. И всё же не смог удержаться, успокаивающе сжав ладонью её подрагивающее — то ли от волнения, то ли от холода — плечо. — Разве ты сама не видишь, к чему приводит эта связь? Ты не можешь не замечать очевидных вещей. Ты вернёшься к Геральту и своей Йеннифер, которая явно захочет упрятать тебя в какую-нибудь школу для чародеек. Или ей просто не оставят права на выбор. Тебе не надоела жизнь в бегах? — он развернул её лицом к себе. Голос его смягчился, когда Цири взглянула на него, упрямо стиснув зубы. Капли дождя, падающие с неба, стекали по щекам девушки, забираясь под ворот кожаной курточки. — Мы ведь оба знаем, что ничем хорошим всё это не закончится. Для меня так тем более. Разве стоит всё это той боли, которую ты испытаешь в скором времени? И она не сравнится с болью нынешней. Она будет сжирать тебя изнутри, окрасив каждый твой день красками безудержной тьмы и чувства потери, которую ничем заполнить не получится. Я опасен для тебя. Опасен для тех, кто нам дорог. Может, со временем, когда всё поутихнет, наши дороги сойдутся вновь и, кто знает, как тогда всё сложится. Мне хочется верить, что это ещё не конец всему. Просто и ты поверь в это. Он аккуратно и почти невесомо обхватил лицо девушки ладонями и прижался губами к её лбу. Зажмурился, заглушив в себе волну накатывающей тупой боли, внезапно выбившей весь воздух из лёгких. Её прерывистый шёпот бессвязным глухим эхом доносился до ушей, теряясь где-то на периферии затуманенного эмоциями разума. — Ты справишься, — прошептал он. — Всегда справлялась. — Только с тобой. Ты всегда вправлял мне мозги на место. Я не справлюсь со всем этим дерьмом без тебя, — умоляюще вторила она ему, не в силах первой разорвать затянувшееся прощание. — Сбежим вместе. Нам помогут. Ночью, когда тьма скроет нас от чужих глаз. Я шла рассказать тебе об этом. Нас будут ждать. И никакой барьер не удержит нас, вот увидишь. Река выведет нас за его границы. — Если ты так в этом уверенна, — он кивнул, скрывая ложь в словах. — Я буду ждать тебя у лодок. У моста, что раскинулся через реку рядом с королевским дворцом. — Обещаешь? — Обещаю. И он, убрав ладони с её лица, торопливо исчез в тумане, оставив Цири наедине с собственными противоречивыми мыслями. Ей хотелось верить, что в словах его не скрывалась ложь. До одури хотелось верить, что всё ещё может принять благоприятный для них обоих исход. Цири смахнула с лица дождевые капли и кивнула самой себе, словно всё ещё надеясь на то, что этой ночью они обязательно вернутся в свой мир. Вдвоём. К Геральту, который наверняка будет ждать их. К Весемиру — в Каэр Морхен. В крепость, ставшую для них настоящим домом.***
Он бездумно бродил по улицам, скрываясь от стражников среди окутанных туманом закоулков. Дождь надоедливо накрапывал. В горах всё ещё эхом проносились раскаты грома, оседая где-то за горизонтом. Слова Цири не выходили из головы, мешая трезво оценивать сложившуюся ситуацию. Эмоции — стоило только вспомнить их последний разговор и встречу — стискивали горло, тошнотворной тоской оседая под рёбрами. Он корил себя за слабость, которой, как ни старался, противиться не мог. Разум хотел, отчаянно желал разорвать этот порочный круг. Вырваться из клетки пресловутого Предназначения, которое диктует им свои условия. Геральт многие годы пытался бежать от него. Бегство не удалось. Оно настигло его, ураганом ворвавшись в размеренную ведьмачью жизнь в лице Цириллы из Цинтры. И теперь, когда прихоть Аваллак’ха — или всё же Предназначения, орудием которого тот оказался, — связала его с судьбой зеленоглазой ведьмачки, жизнь теперь уже точно никогда не станет нормальной. Сколько раз приходилось убеждать себя в этом? Мысли, окутавшие разум, мгновенно рассеялись, когда в мозгу зазвенел ментальный перезвон. Юноша встрепенулся от неожиданности, озираясь по сторонам. Загон, где паслись лошади эльфов, был пуст. — Арэйон? — с надеждой обратился Кирилл в пустоту перед собой. — Ты здесь? Ментальный перезвон полоснул по сознанию тревогой, вызвав перед глазами калейдоскоп всевозможных картинок. Гул в ушах нарастал, мешая сконцентрироваться. А затем, словно по команде, в сознание ворвался шквал голосов, оглушив человека на несколько мгновений. Кирилл зажмурился, выгоняя прочь из головы чужие мысли. Какофония голосов постепенно стихла, уступив место лишь одному. «Прости моих родичей, — хрустальный перезвон успокаивающей мелодией разлился под черепом. И Кирилл, едва сдержав возглас радости, увидел, как из тумана показался силуэт Арэйона. — Они встревожены твоим решением». — Рад тебя видеть, дружище, — и Кирилл, всё же не удержавшись от сантиментов, опустил ладонь на морду вороного, приветствуя. — Ты пропал, толком ничего и не объяснив. Что происходило с тобой всё это время? Вороной пристально взглянул в глаза человека. Молчание затянулось на долгие минуты. Ветер, завывавший над их головами, ударил в лицо, перехватив дыхание. «Я покинул тебя не из прихоти ради. Отец призвал меня, и я не мог противиться его зову». — С подробным докладом о том, что происходило с нами за время твоего отсутствия? — юноша усмехнулся, спрятав руки в карманы куртки. — Поведал ему увлекательную историю наших приключений? «В этом нет нужды. Он и без меня знает, что было. Они все обеспокоены тем, что ты решил остаться. Этот мир — не то место, где бы тебе следовало быть. Эредин, упустив из рук Цириллу, возьмётся за тебя. Даже Аваллак’х будет не в состоянии его сдержать. Особенно сейчас, когда народ Ольх замер на пороге судьбоносных перемен. И знай же, что перемены эти не сулят твоим близким ничего хорошего». — Но я не могу уйти, — Кирилл покачал головой. — Не сейчас, когда Знающий ещё не выполнил мою просьбу. «Ты и сам прекрасно знаешь, что Лис не пойдёт против своего народа. А мальчишке, которого ты хочешь спасти, уже ничем не помочь. Тебе лишь остаётся уповать на милость эльфа». — Тебе самому не смешно? — Кирилл отвёл взгляд. — Как после этого я посмотрю в глаза Ви? Снова лгать? «Позволь времени решить всё за тебя. А теперь нам нельзя мешкать. Предназначение зовёт тебя». — А не пошло бы оно куда подальше? — глаза человека сверкнули холодным пламенем. — Надоело играть под его дудку, будто я сам не могу изменять свою судьбу. «Ты не изменишь её, если останешься здесь, Кирилл, — вороной всхрапнул, нетерпеливо ударив копытом о землю. — Разве не легче принять свою судьбу, смотря ей прямо в глаза? Ты можешь бежать от Цириллы, но от себя убежать ещё никому не удавалось». — Я, признаться честно, скучал по твоим этим нравоучениям, — Кирилл едва заметно улыбнулся. — Но я не останусь с ними. Когда всё закончится, обещай мне кое-что… «Если ты уверен, что подобное решение — лучшее из альтернатив, то я приму его, — прервал Кирилла Арэйон, словно заранее зная ход его мыслей. — Это твой выбор и только тебе с ним потом жить». — Переживу, — сухо пробормотал человек, пнув носком ботинка валявшийся под ногами камень. — И они тоже смогут это пережить.***
Король Ольх, сжимая в руке нефритовый флакон, смотрел на полыхающий молниями горизонт. Витражные стёкла задребезжали, когда раскаты грома пронеслись над дворцом, эхом отдаваясь по пустынным комнатам. Сумерки, окутавшие город, сменялись медленно надвигающейся чернотой ночи. Промозглый ветер ворвался в покои, разметав в разные стороны тонкие шторы. Когда в комнате послышались шаги, эльф лишь устало опустился в мягкое кресло, прикрыв затуманенные печалью глаза. Он знал, кто именно пожаловал к нему, ища аудиенции. — Мой король, — Эредин Бреакк Глас слегка склонил голову, не сводя испытующего взгляда с лица своего владыки. — Девчонка прибудет к вам этой ночью. Уверен, что на этот раз она не будет вызывать в вас неприятные ассоциации. — Я не уверен, что должен продолжать эту нашу беседу, — король Ольх распахнул глаза. Разжал ладонь, будто видя флакон впервые. — Аваллак’х поведал мне правду. Зираэль не удержать здесь. Ни силой, ни ребёнком. Её Предназначение вне границ нашего мира и времени. — Верить в байки нашего ведуна — последнее дело, — командир Всадников зловеще усмехнулся. — Вы не позволите такому шансу ускользнуть из рук. Разве не об этом мечтали мы и наш народ? — Тогда мы не знали, что на шахматной доске появится новая фигура. — Мальчишка, — процедил Эредин сквозь зубы. — Протеже Лиса, который с момента первого здесь появления только и делает, что путается под ногами. Его давно пора было сгноить в лаборатории Аваллак’ха. Наш ведун прикипел к мальчишке странной привязанностью, которую даже сам отрицает. — Не ищи подвоха там, где его быть не может, — Ауберон покачал головой. — Креван лишь делает то, что умеет лучше всего: хранит знания и древнюю магию, утрата которой окончательно погрузит нас во мрак небытия. Ты предлагаешь убить мальчишку? — Всегда считал, что это был бы наиболее приемлемый вариант. Человек неуправляем, слишком заносчив и дик, чтобы принести пользу нам. — Но Аваллак’х всегда находил к нему подход. Разве нет? Я видел, что будет — останься они здесь. Видел, как мир наш погиб, превратившись в ледяные пустоши. Мальчишка обладает поистине чудовищной силой. — Это ли не повод покончить с ним раз и навсегда? — Ты не понимаешь, — король задумчиво взглянул на черноволосого эльфа. — Знаешь, будущее напугало меня. Показало то, что мне видеть не хотелось. Всё намного сложнее, намного темнее и загадочнее. Предназначение зовёт их. И кто мы такие, чтобы встать у него на пути. Аваллак’х предупредил ведь не только меня. Ты и сам видел крупицу возможного будущего. — Я не позволю страху завладеть собой, — вскипая, произнёс Эредин. — Не позволю мнимому будущему сгубить мой народ! Я не опустил руки, как это сделали вы с Лисом. — Ты забываешься, Эредин, — король медленно поднялся на ноги и посмотрел прямо в глаза Всадника. Взгляд его излучал решимость. — Я предупредил тебя. Зираэль сама решит, остаться ей или же нет. Я не намерен играть в игры с силами, которые выше нашего с тобой понимания. Только так мы отсрочим час своей гибели. — Как скажете, мой король, — в глазах Эредина искрился холод. Командир Всадников, намереваясь покинуть королевские покои, прошёл к выходу, но замер у двери. Обернулся, непонимающе посмотрев на Ауберона. — Если вы надумали отпустить их, зная, чем всё кончится — зачем же тогда выпили зелье? — Отчаянная попытка противиться неизбежному, — владыка Ольх выронил из онемевшей руки нефритовый флакон и опустился в кресло, устремив на Всадника затуманенный взгляд. В комнате внезапно стало слишком душно. — Мы ведь оба знаем, чем это рано или поздно могло для нас кончиться. Ты жаждешь спасти наш мир. Я принимаю и понимаю твоё подобное стремление. Но власть не такой желанный дар. Ты ошибаешься, надеясь, что она — удобный инструмент в достижении твоих планов. Она совратит тебя ещё больше, заставит желать запретное, неподвластное тебе. Ты сделал свой выбор, Эредин. Надеюсь, что Предназначение будет милостиво к тебе, если ваши пути с Зираэль вновь сойдутся. И надеюсь, что оно будет милостиво к моему народу, встань ты снова на пути мальчишки против его на то воли. — Мир тебе, король Ольх, — безэмоциональным тоном произнёс Эредин, заметив первое дыхание смерти, коснувшееся лица своего теперь уже бывшего владыки. — Знай же, что Цирилла не покинет наш мир. Она останется здесь навеки — сломленная, жаждущая смерти, которую я ей не дарую. Но сначала, я заставлю её лицезреть смерть того, в ком она так отчаянно нуждается.***
Ночь окутала Тир на Лиа. Дождь, заливавший землю, прекратился, но город всё так же был объят промозглой сыростью тумана. Горизонт всё ещё сверкал росчерками молний. Далёкие раскаты грома грохотали среди гор, эхом растекаясь по скалистым ущельям. Юркая тень мелькнула у дворцовых стен, исчезнув среди мраморных статуй и колонн, спускающихся к реке. Волны бились о каменные ступени, исчезающие под толщей воды. Цири, опасливо оглянувшись, торопливо развязала веревку, что удерживала лодку возле берега. В ветвях деревьев, раскинувшихся у изящных мостов через реку, выл ветер, тревогой оседая на сердце девушки. Она нетерпеливо окинула взором пространство ночи перед собой, стараясь различить во мраке знакомый силуэт. «Ты бежишь от самой себя, luned». Голос Ауберона донёсся до неё сквозь шум речных волн и далёкие раскаты грома. Сердце защемило, стоило только Цири вновь представить перед собой лицо короля Ольх. Она не желала ему смерти. Ведь в конце концов он отпустил её, хоть и накануне побега. Иначе было нельзя. Эредин не тот, кто выпустит свою добычу из цепких когтей. Что-то напугало короля, заставило переменить своё решение, словно в своём волшебном зеркале он увидел то, что видеть не хотел. «Смерть ходит за тобой по пятам, Зираэль. И у неё его глаза». Цири вздрогнула, когда по телу пробежал табун неприятных мурашек. Она не могла понять, к кому относились последние слова короля. Отчаянно хотелось верить, что догадка не верна. — Ну где же ты, — Цири ухватилась за шест, готовая в любую секунду пустить лодку по реке. — Ты же обещал. «Нельзя медлить, Звездоокая!» Ментальный импульс врезался в мозг, и Цири стиснула зубы, пристально смотря во мрак ночи. Росчерк молнии вспорол горизонт, и на дальнем мосту, что вёл прямо к дворцовым стенам, мелькнула высокая тень. Сердце тревожно ёкнуло, а очередной ментальный импульс окончательно ввел её в панику. «Это он, Звездоокая! Ястреб ищет тебя!» И Цири сильнее стиснула зубы, прогоняя прочь нахлынувшие на глаза слёзы. — Он не пришёл, Конёк, — деревянный шест ударил о каменные ступени, отталкивая лодку к середине реки. Ветер взвыл, ударил по речной глади, подняв водяную морось. — Что-то случилось, да? Почему он не пришёл. Торопись! Она не успела. Не сумела скрыться в тумане, когда лодка качнулась вперёд, едва не зачерпнув носом речной воды. Эредин Бреакк Глас сжал в руках меч с односторонним лезвием, направив острие в сторону Цири. — Ты всё же решилась на побег? — презрительно хмыкнул эльф. — А как же король? Что скажет он, узнай про твою жалкую попытку сбежать? — Король мертв, — отчеканила Цири, сжимая меч в напряженных ладонях. — Разве ты не добился того, чего так жаждал? Не понравилось, что он отпустил нас? Что послал к черту все твои планы по открытию врат? — Замолчи, — он зашипел, бросившись на неё с мечом. Цири парировала удар на уровне инстинкта. — Ты останешься здесь до тех пор, пока я сам не проявлю к тебе жалость, подарив смерть, которую будешь у меня вымаливать. Лодка качнулась, лишь каким-то чудом вновь не зачерпнув воды, когда эльф прыгнул на бортик. Цири, балансируя, прыгнула на другой бортик. Эредин ударил вновь. Сталь вгрызлась в сталь, разбрызгав вокруг дерущихся сноп искр. В свете молнии Цири увидела один из последних мостов Тир на Лиа. Увидела, как Всадник отскочил к носу лодки, направив меч в сторону девушки. — Вернёмся, Зираэль, — глухо проговорил он, стиснув зубы. — Иначе ты пожалеешь, что вообще родилась на свет. Я не убью тебя. Не так скоро, по крайней мере. Раскатистый гул грома пронёсся над ними, сверкнув ослепительной вспышкой молнии. В завывании ветра, дыхнувшего в лицо колючими снежинками, Цири отчётливо различила звонкий цокот копыт, пронёсшийся по мостовой. Она знала, что Эредин тоже услышал. Туман, густо накрывший поверхность реки, лопнул, клубами водяной мороси ударив по берегам. Очередной росчерк молнии выхватил из тьмы взвившегося на дыбы коня, со спины которого пружиной отскочила чёрная тень, метнувшись прямо на эльфа. Цири качнулась назад, едва успев пригнуться, когда бледно-голубой росчерк пронёсся рядом с ней, ударив в лицо дыханием зимней стужи. Она невольно прикрыла на мгновение веки и отчаянно закашлялась, стараясь выровнять сбившееся дыхание. Тень и эльф исчезли, оставив после себя растаявшие в воздухе снежинки, когда Сила поглотила обоих. Росчерк молнии. Цокот копыт и ослепительная вспышка. Звон стали о сталь где-то за спиной. Гулкий плеск воды, смешавшийся с раскатом грома. И чёрное ничто, окутавшее Цири с головы до ног. Ментальный призыв единорога, словно рассеивая тьму, ворвался в мысли. Белое пятно перед глазами приняло отчётливые очертания. «Не оглядывайся, Звездоокая. Опасность ещё не миновала. В седло. Мчи во весь опор. Не оглядывайся. Там нет ничего, кроме смерти». И она повиновалась. Вскочила в седло ожидавшей её Кэльпи, сразу же пустив лошадь в сумасшедший галоп. Не смогла сдержаться. Обернулась, отчаянно надеясь различить в тусклом лунном свете силуэт мчащегося за ними коня. Разочарование больно кольнуло сердце. — Будь жив, прошу тебя, — шепнула она в ничто. Кэльпи стрелой неслась вперёд. Единорог, указывая путь, направлял их, уводя от мчавшейся по пятам погони. Цири не знала, не видела, что одинокий всадник — как и она, пригнувшись к конской шее, — мчался вдоль заросшего ольхами оврага, уводя часть погони за собой. Не видела как лунный свет, заливший долину, выхватил из мрака лесных теней изломанный оскал чудовищной маски, облепившей лицо человека, словно вторая кожа. Не слышала, как человек торжествующе закричал, и эхо его крика, подхваченное ветром, пронеслось над мрачной стеной леса, утонув среди раскатов далёкого теперь грома.