***
— Джон, латте и два круассана. И, пожалуй, сандвич с курицей. — Пять минут, мистер Грей! Я оставил почту на вашем столе, так же проверьте имэйл. Опускаюсь в родное мне кожаное кресло, лениво пробегаюсь по корреспонденции на столе, и с чистой совестью откладываю все конверты в стопку для шредера. — Мистер Грей, еще три письма, и ваш завтрак, — киваю, даже не отрываясь от монитора, и парень быстро уносится обратно в приемную. Ещё два конверта отправляются в стопку, а третий я с интересом вскрываю: отправитель — фотостудия, где мы делаем рождественские открытки. Не рановато ли? И почему мне, а не Анастейше? «Разве она не прекрасна?» В моих руках стопка различных фото, вырезки из журналов и распечатки, которые я не могу перестать рассматривать, одну за другой, круг за кругом. И это больно. Моя Ана в руках какого-то уебка, заметки рассказывают об их романе, и я его лично, голыми руками… И вместо того, чтобы всё обдумать, я иду прямиком к Анастейше. Ей явно есть что сказать. Я просто готов орать, и орать от боли, от обиды и от страха, что это не ложь. Что это действительно моя жена, моя Ана.***
— А если она не «с горяча» сказала про развод? — Значит, ты этого заслуживаешь, Грей. Давно уже пора, на самом деле. Она немного отойдет, и я искренне постараюсь её утешить… — смотрю на пьяную ухмылку лучшего друга, пытаюсь убедить себя, что не стоит обращать внимание на пьяный бред, но хук слева уже влетает в челюсть Батлера, который он явно ожидает, раз отталкивает меня на место и не отвечает на мою агрессию. Придурок! — Я, блять, убью тебя, даже если ты будешь просто дышать рядом с ней. — Ты же не любишь её, Кристиан, зачем ты издеваешься над ней? — Дон сплёвывает кровь прямо на пол, криво улыбаясь мне, и я в буквальном смысле хватаю сам себя за руки. — Она принадлежит мне, Батлер. Она моя. — Она не вещь. Она женщина, которая чертовски любит тебя, а ты этого не заслуживаешь, Кристиан. — Не тебе мне говорить… — А кому?! Твою мать, я твой лучший друг, а ты идиот! Ты жену меняешь на шлюху, которой от тебя нужно только повышение! Или это не так?! Опомнись же ты! Она любит тебя, она красивая, она хороший человек, она родила тебе троих сыновей, а что она просила взамен? Ну-ка? Взаимной любви и что? О, целое место начальника отдела дизайна и рекламы! — Я ради неё был готов убивать. Я убивал. А сейчас мне даже не хочется отвечать на её звонки… — А не страшно, что однажды она просто перестанет звонить? В глубине души я знал ответ на этот вопрос, и ответ бы порадовал Дональда, но вместо правды я пожимаю плечами, будто мне плевать.***
— Родной, я перезвоню, — Ана сбрасывает трубку, когда я без стука вхожу в её кабинет, громко хлопнув дверью, перед этим обрычав её секретаршу. — Кристиан? — С кем ты сейчас разговаривала? — С Кенни… Кристиан, что ты… — Ты не хочешь мне ничего рассказать? — О чём ты именно? — У тебя еще и варианты есть! — Кристиан, что случилось? — Ана подходит ко мне, и я действительно хочу отшатнуться, но её мягкая ладонь накрывает мою щеку, большой палец гладит скулу, я просто сдаюсь. — Ты всегда имеешь власть надо мной, простым прикосновением. — Как и ты надо мной, — она абсолютно нежно улыбается, второй рукой так же сжимая мою щеку, и я на мгновение расслабляюсь, отдаваясь во власть ощущения нежности от жены. — Ты ненавидишь меня, — тяжело сглатываю, на мгновение зажмурившись, и смотрю Ане в глаза. — Я была очень зла на тебя. Искренне злиться можно только на того, кто действительно дорог тебе. — Ана, я… — прижимаю её к себе, зацеловывая, она хихикает, но не вырывается. — Боже, Ана! Это не Ана. На фото не Ана. Потому что Анастейша любит меня. — Я очень скучаю по тебе, Кристиан. Но я готова отвечать за свои слова, и я… Я готова сделать первый шаг, — Ана неожиданно вырывается из моих объятий, спокойно глубоко дышит, и сначала я не осознаю, о чём она именно… — Ты хочешь развода? — А что мне делать? Мой муж несчастлив со мной, он разлюбил меня. Но я-то люблю его, я хочу счастья и ему, и себе. Я не глупая и не слепая, я знаю, на кого ты смотришь, и я вижу, как ты смотришь на неё. Только вот она на тебя не смотрит так же. — Мне нравится, как на меня смотришь ты. Ты моя жена. И это не изменится. — Кристиан, да прекрати же это! Ты как маленький! — Ты. Моя. Жена. Я не дам тебе развод. И дело не в детях, деньгах или чём-то ещё… — Дело лишь в том, что ты трус и жадина. Жадина. Такое детское слово, так точно описывающее меня. — Почему ты вообще пришёл? — Вот поэтому, — из кармана пиджака достаю конверт с фото, и Ана слишком нервно выхватывает его у меня из рук. Я уверен в ней. Уверен на сто процентов. Но всё равно наблюдаю за её реакцией, боясь худшего. А я бы смог простить измену? Я бы смог ставить её на место, постоянно напоминая, что я её люблю? Никогда. Я бы сошёл с ума, потому что никогда бы не смог перестать представлять её в чужих руках. — Пошёл вон из моего кабинета. Пошёл вон! — Ана бросает в меня конверт, и я убираю его в карман, поймав на лету. О, он мне ещё как пригодится… — Так тебе есть что рассказать? — Ах, ты ещё и спрашиваешь… Ты действительно веришь, что я могу сделать тебе так больно? Может, это для тебя что-то изменилось между нами, в жизни, я не знаю, но я… Уйди. Просто уйди, Кристиан. — Анастейша… — Уйди, пожалуйста. — Я хочу поговорить об этом. — Поговорить он, блять, хочет… — Ана нервно смеется, сдерживая слёзы, которые действительно удивляют меня, и отходит от меня на несколько шагов, но резко замирает, поймав мой взгляд. — Я забью тебя насмерть, сраной вешалкой, если ты не уйдешь. — Мисс Стил остается верной себе, — не могу сдержать усмешки, и Анастейша на мгновение зависает, пока не осознает, о чём я именно. Это было столько лет назад, а я до сих пор помню, потому что это было действительно впечатляюще. — Да что тебе нужно от меня? Что ты хочешь?! «С другим не спи, на развод не подавай, боготвори меня, а я буду плевать на тебя, спать с другой, и вообще»! — У меня нет другой! — То, что ты не присунул мисс будь-она-проклята, из юридического отдела, лишь вопрос времени, Грей! — Ана, я… — Кристиан, ты просто козёл. Измена — это не только секс, измена — это предательство. — Господи, Анастейша, прекрати это! — Прекратить что, Грей? Прекратить любить тебя? Прекратить испытывать боль, смириться, что потеряла тебя? Если ты так хочешь, то пожалуйста! Я больше не скажу тебе ни слова, Кристиан. Только дети и работа. Я так устала от тебя уже, ты один — хуже троих сыновей. — Я не ребенок, хватит, чёрт возьми, равнять нас! Но Ана молча указывает мне на дверь кабинета… Она серьезно собралась молчать! Ну-ну, посмотрим, кто кого, женушка. Перевернуть скандал в свою пользу, чёрт возьми, как она сделала это?!***
— Да что можно делать в душе так долго?! Отшвыриваю планшет на другой конец кровати и встаю с постели, до банального желая поторопить жену. Жену, вторую, блять, неделю не разговаривающую со мной. «Бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться». За дверью шумит вода, и я тихо вхожу, не желая напугать её. К чёрту приличия, мы в браке только больше десяти лет. И Ана даже не замечает меня, потому что увлечена собой, в буквальном смысле. Громко, кратко вдыхает, уперевшись спиной о плитку, кабинка запотела, но я вижу каждое её движение. Одной рукой выкручивает левый сосок, встает на мысочки от удовольствия, правой же быстро ласкает себя. Она моя жена. И я никому и никогда не позволю её. Не позволю другому любить её, касаться её, наблюдать за ней так же безнаказанно, как наблюдаю я. И я не хочу просто наблюдать. Сбрасываю пижамные штаны, правой рукой возбуждаю себя, в открытую смотрю на неё, но Ана даже не замечает меня. Я хочу её. И только её. — Только попробуй кончить, пока я не войду в тебя. Анастейша вздрагивает, в глазах смущение и страх, и она даже пытается прикрыться, но не препятствует мне, когда я вхожу в кабинку. — Чего ты хочешь? — Тебя. Естественно, тебя. — Не прикасайся ко мне, Кристиан. Я не хочу. — Я застал тебя за мастурбацией, Ана. — Я не хочу тебя. Или ты хочешь взять меня силой? — и она провоцирует меня! Смотрит мне в глаза, прикусив губу, и показательно тискает свою безупречную грудь, делая шаг назад от меня. — Давай вот как: я не собираюсь тебя насиловать. Но я тебя поцелую, даже против твоего желания, а дальше ты сделаешь всё сама? — Не трогай меня, — я делаю шаг ей навстречу, но она отталкивает меня, отступая. Чёрт возьми. Анастейша отказывает мне! Действительно отказывает! — У тебя есть другой? О нём ты только что думала, поэтому ты издеваешься?! — Господи, Кристиан, отстань от меня… Я просто пыталась расслабиться в душе, с тобой никакого личного пространства! — Ответь на мой вопрос! — Да! Да, у меня другой! И только что я думала о нём! — Закрой рот! Другой у неё, блять, — крепко хватаю Ану за руки и поворачиваю спиной к себе, игнорирую недовольный визг, но вместо какой-либо агрессии, я прижимаю её к холодному стеклу кабинки и мягко целую её шею, одной рукой сжимаю её запястья, а другой осторожно ласкаю клитор. — Ты любишь меня, и только меня, Ана, — прикусываю мочку уха, и Ана вздрагивает всем телом, прижимаясь ближе ко мне. — У меня есть другой мужчина. — У тебя их целых три, помимо меня, но это всё — это только моё, — несколько раз провожу членом между её ягодиц, и Ана полностью расслабляется, позволяя взять её. — И сейчас я буду трахать тебя на нашей кровати, сначала быстро и страстно, после чего кончу тебе на лицо. А второй раз — медленно и нежно, но анал. Чтобы ты, блять, завтра сидела и помнила, кто ты такая, и кто твой муж. — Хорошо. — Умница. Выключаю воду и вытаскиваю Ану из душа, торопливо вытираю нас одним полотенцем и буквально тащу в кровать. Хочу комфорта, хочу видеть её глаза. — Закрой дверь, пожалуйста… — Давно. Она такая худая. Чёрт возьми! — Когда ты ела в последний раз? — Грей, ты либо закрываешь рот, либо я пинаю тебя в пах и кончаю под твои стоны от боли. — Ладно, обсудим это позже, — мягко затыкаю её поцелуем, Ана крепко обнимает меня, не позволяя пошевелиться, и я более чем осознаю, я ощущаю, что ей нужно от меня: нежность, любовь. Даже секс для неё уже… не так важен. Ей важно ощущать меня сейчас, ощущать взаимность. — Малышка, дай мне войти в тебя. — Делай со мной что хочешь… Я делаю медленные, но резкие движения, и Ана вскрикивает каждый раз, когда я вхожу в неё до конца, и лишь крепче хватается за мои плечи, выгибаясь навстречу. И она не отводит своего взгляда от моего лица, как и я не могу перестать любоваться ею. Эта женщина… В голову лезут неуместные мысли, на месте Аны представляю другую, но тут же представляю, что и она сейчас не со мной. Нет. Ни за что. — Я люблю тебя, — шепчу ей на ухо заветную фразу, ускоряя темп, и Ану сводит привычная судорога, а из горла вылетает громкий стон, почти что рык. — Ты такой ублюдок, Грей! — она хохочет сквозь слёзы и прерывистое дыхание, но искренне получает удовольствие. — Ты меня любишь? Как давно, Кристиан? — Всегда. — Ты ублюдок, ты трус, ты жадина и подкаблучник, ты… — Но ты тоже любишь меня. — Кошатины кусок, — супруга хватает меня за щеки и мягко целует, позволяя, в виде исключения, кончить в неё. Только как давно это стало табу?.. Мне не нужно такое табу. Мне нужна жена, мне нужна моя семья, я хочу дочь от этой женщины. И я должен исправить всё, что наворотил. — Я, правда, очень люблю тебя, — целую жену в уголок губ, я хочу взаимности в этот момент, но я полностью осознаю, что не заслуживаю её, и не получу её. Но на данный момент я уверен, что у меня есть шанс всё исправить и доказать свои чувства Анастейше, ведь она осторожно улыбается, прижимая мою голову к своей шее и позволяя оставлять на ней маленькие засосы. И как тебе, Грей? Ты меньше месяца был «обманутым мужем» и «страдальцем», а Ана в этом аду уже год… Твоя Ана снова оказалась права, «самовлюбленный ублюдок».