***
Смелая. Сильная. И разбитая. Обнимаю Ану за плечи, когда она громко всхлипывает, тут же приложив ладонь ко рту, и она хватается за меня, не отрываясь от речи Троя. Он готовился, и он едва не плачет в голос, но продолжает. Это его отец. Мальчишки перед нами, Кенни обнимает за плечи перепуганного Купера, Крис же стоит в шаге от них, переживая всё в одиночку. Считает, что слишком взрослый, чтобы показывать свои эмоции. И как бы мы не хотели, чтобы народу было как можно меньше, Билли был слишком хорошим человеком, чтобы уйти в тишине. Зал для прощаний был завален цветами, букеты приходили на дом, и едва не собирались очереди, чтобы попрощаться с ним. О, господи. «О моём отце я готов говорить бесконечно, но будет лучше, если закончит все наши речи кто-то из семьи Грей. Анастейша? Пару слов». Глубоко вдохнув, Ана кивает, выбираясь из моих объятий. Стирает слёзы, она держится, и я киваю ей, не знаю, как ещё выразить поддержку. Я горжусь ею. — Я не готовилась, но… Почему-то не могу выбросить из головы, как он учил меня плавать, и точно так же учил моего старшего сына. Никакая большая вода не была страшна, зная, что у тебя за спиной поддержка Билли. И я не только про воду… Если бы не Билли и его поддержка, его вера в меня, я бы никогда не уехала в Сиэтл, не стала бы той сильной женщиной, которой я являюсь и сейчас. В самые важные моменты жизни, он был рядом, и он делал для каждого из нас всё, взамен прося только любви. Об этом уже сказал Трой, которому Билли подарил безотказную молодость, дождался, пока сын будет готов, а потом научил быть сильным бизнесменом. Это самое сложное в жизни, когда ты должен быть плохим, когда ты хороший. А Билли был одним из лучших… Он не был мне родным по крови, но он был моим отцом, моим наставником, дедушкой для моих детей, и мы обожали, обожаем его, всей нашей семьей. Это очень большая потеря, и нам всем очень больно… — Смотрите, кто заговорил. Присутствующие резко оборачиваются на Элли, и она ухмыляется, пожимая плечами. — Тебя подобрали, как щенка на трассе, и ты разрушила наши жизни. «Билли помог мне стать сильной», на деньги моего отца! Или ты уже забыла? Если бы не мой отец, ты бы пошла на все четыре стороны после совершеннолетия… — Элли! — Трой восклицает, но эта сука дождалась звёздного часа. — Помните, эй, у Уильяма Перри был ещё один сын? А ещё один внук, родной внук? Это всё из-за тебя. Ты разрушила нашу семью. Ты убила их обоих. Притащила на замену своих у… — Прекрати! — Закрой рот, Элоиза. Как была, так и осталась глупой, вредной и жадной девчонкой, не видящей дальше собственного носа, портящей уже вторые похороны в моей семье. Я тоже помню всё. Хочу тебе напомнить, что деньги изначально были Билли, на которые он начал бизнес, и только потом передал крепкий проект Трэвису. Кстати, не дедушка ли подарил тебе сеть салонов?.. Билли обожал нас всех, его любви хватало на каждого… И не смей говорить что-то о моих детях, никогда, — Ана глубоко вздыхает, отходя ко мне, и становится передо мной, но обнимая Кристиана. Нам придётся им многое объяснять теперь. — Я тоже была ребёнком, и когда ты украла у меня отца, и когда вы завели «своего» ребёнка, и… Я ненавижу тебя. Я просто ненавижу тебя, Анастейша. Ты огромная ошибка, разрушившая наши жизни, и всё из-за твоего обожаемого Билли! — Хватит, Элли! Господь всемогущий, какая же ты вредная! Просто замолчи! — Идите вы все к чёрту, и особенно — ты, Трой. Ты предал меня и всю нашу семью, всё ради этой суки! Ана крепче сжимает разозлившегося Криса, не позволяя ему ничего сказать, или тем более сделать, я же сжимаю её плечо. Я должен молчать. Не на публике, и не при детях, это не наше время. Но я это так не оставлю. — Успокойся, котёночек. Просто есть дерьмо, а не люди. И она не стоит нашего внимания, особенно сейчас, — Ана шепчет, целуя Криса в щеку, и мягко гладит по плечу. — Всё хорошо. Иногда действительно лучше промолчать. Она просто скандалит, она не пытается подойти к нам. Мелочная, глупая… Священник произносит какую-то примирительную речь, привлекая внимание к себе, и все стараются не обращать внимания на перепалку, что была только что. Драмы не вышло, значит, она может попытаться устроить её дома, на обеде… В Техасе нас больше ничего не держит, к счастью, и это последний раз, когда мы видим эту суку. Чёрт возьми, Перри, мы будем скучать.***
— Как думаешь, помогла ли тебе утренняя «газировка»? — подаю Ане бокал вина, и она слабо улыбается, устраиваясь на стуле возле разделочного стола. Я уже не помню, когда я в последний раз сам мыл посуду, даже в смысле «загрузить посудомойку», но вот он я — Ана вытерла предпоследние тарелки, я загрузил последнюю машину, и мы имеем право наконец выдохнуть. — Да. Я выплеснула эмоции, энергию. Сегодня я даже не принимала таблетки. Иди сюда, — Ана вытягивает руку, подзывая меня, и я обнимаю её, когда она прижимается ко мне. — Спасибо тебе. Пожалуйста, детка. На что угодно ради тебя. Крис неловко кашляет, когда Купер залетает в кухню и тут же забирается маме на колени, обнимая её. — Эй, привет, малыш. Всё нормально, как вы чувствуете себя? — мама поправляет волосы Купера, целует в лоб, и он немного смущается, но крепче обнимет маму. — Они нормально. Я тоже, — Крис сжимает плечо Кенни, и тот кивает, подходя к нам. Смотрит на меня, выжидая, и я подсаживаю его на тумбу. Мама злится, когда кто-то сидит на столе, но мы с Кенни бунтари. — Давайте обсудим всё то, что произошло сегодня. Я видела, что ты разозлился, когда Элли устроила своё шоу. — Она обижала тебя… — Она не обижала меня, Купер. На глупых людей нет смысла обижаться. Она говорила вещи, которые напугали и возмутили вас, наверное? — Да, но… — Ваша мама давно уже взрослая девочка, которая ещё и старше папы на шесть лет. Много лет назад, я была замужем за старшим сыном Билли. Он был старше меня, у него была бывшая жена, с которой он развёлся за несколько лет до встречи со мной, и ребенок, которого он обожал и никогда не обижал ничем, но ребёнку этого было мало. И Элли до сих пор обижается, что её отец был не только её. Однажды, мы попали в аварию, он погиб. Я осталась совсем одна, мне было страшно, и я уехала в Сиэтл, чтобы начать новую жизнь. Через несколько лет встретила вашего папу, и с тех пор я больше не боюсь, я не одна и я счастлива. Вам не надо знать больше, это глубокое прошлое, больше двадцати лет назад. А она до сих пор не отпустила. — У вас тоже был ребёнок? Где он? — Кенни! Ана мягко улыбается, качая головой, но всё-таки говорит о своей первой девочке, сжав Кенни за колено. Она отпустила её. — Она не родилась из-за аварии. Так получилось. У меня есть вы, и я вас очень люблю, вы у меня самые лучшие, и мне никто другой не нужен, мои котята. Вокруг много людей, которые будут говорить вам неправду. Обо мне, о папе, о нашей семье или о нашем прошлом, но нам нечего скрывать от вас. Мы встретились на работе, и папа завоевал меня. Я очень боялась новых отношений, боялась, что папа младше, но ваш папа настоящий мужчина, и я не жалею ни о чём. С ним я всегда любимая малышка под надёжной защитой. И мне очень жаль Элли, которая так и не простила ни меня, ни своего отца. — Но если бы он не умер, её отец, ты бы не встретила папу, и вы бы не были вместе? — Да. Никогда бы не встретила вашего папу, и мы бы никогда не были вместе. Но всё иначе, мы вместе, и у нас трое замечательных мальчишек, без которых я не могу представить жизни, — мама целует Купера в висок, но малыш лишь больше хмурится. — Что не так, Купер? — Я люблю тебя, мамочка. — Я тоже люблю тебя, сладкий. Думаю, что я могу ответить на любые ваши вопросы, если они будут. Мне нечего скрывать. Я просто человек, со сложной судьбой, но я счастливый человек. Ещё вопросы? — Пока достаточно, — Кенни обиженно поджимает губы, когда я перебиваю его, но я лишь качаю головой. — Хотите, я сделаю вам какао? Посидим все вместе, нам не помешает побыть наедине, правда? — В Техасе всегда тепло, и… Я буду очень скучать по всему этому. Мы ведь больше никогда не вернёмся сюда? — Зависит от Троя и его решения, что делать с этим домом. Но мы будем навещать Троя с Кейси, мы будем бывать у Билли… Не торопитесь. Крис, ты хочешь что-то сказать? — Боюсь, что это «плохое слово». — Я заинтригована, дорогой. — Эта Элли тупая сука, и я чертовски зол, что ни я, ни отец не заступились за тебя! — Мне не нужна защита от неё. Она несёт зло, она хотела ссоры и скандала, мы промолчали — и это самое мудрое решение. Не надо, Кристиан. Папа тоже недоволен, но он понимает, что так нужно. — Через несколько лет ты начнёшь заниматься бизнесом, и будешь в ужасе, сколько раз тебе придется искать компромиссы и держать рот на замке, сынок, — пытаюсь отвлечь его, но сын бросает в меня острый взгляд, не реагируя. Эй, ого! Какие мы взрослые! — Ты не заступился за маму, когда это было нужно! — Крис… — Поверить не могу, что все твои слова — ложь! — Крис, прекрати! — мама восклицает, за что тут же получает этот же недовольный взгляд, но не такой едкий тон, как со мной. — Он столько раз говорил, что готов ради тебя на всё, а когда тебя действительно следовало защитить, он засунул язык в задницу и прятался за тебя! — Прекрати немедленно! Он твой отец, и он поступил так, как и следовало поступить взрослому человеку! Не отреагировал на провокации, не дал мне почувствовать себя одиноко, благодаря ему, вся эта дрянь из её рта меня не ранила. Жизнь это не грёбаные супергеройские комиксы, где все такие крутые, жизнь это сложное дерьмо, в котором очень тяжело чувствовать покой, и никто не крутой, Кристиан. И я до чёртиков рада, что твой отец дарит мне это чувство одним своим присутствием. — Она хотела ссоры, и она этого добилась, Кристиан. Я действительно поступил так, как я должен был, — к моему сожалению, да, сын, да! — Но я… — Но ты повёлся на провокации, ещё и разозлился на папу ни за что. Мнение других меня не интересует, а мои близкие знают, как и что было, и кто я такая. Подумай об этом, если поймёшь, что не прав — извинись перед отцом, публично, как сейчас обидел его. — Ана, мы сами разберемся. — Нет. Он взрослый, он считает, что у тебя «язык в заднице», и он может говорить об этом, так пусть достанет свой из своей и скажет, что он был не прав. — Ана, он просто ребенок. Мы всё решим сами. — Я не ребенок! — Видишь, он не ребенок. Поэтому пусть отвечает за свои слова, раз считает, что он круче и умнее тебя. Засранец! — То, что мама всегда готова бороться за тебя, в отличие от тебя за неё, я уже понял, — сын демонстративно фыркает и уходит в комнату, но замирает в проходе, последняя фраза за мной. — Если ты не заметил, то мама прекрасно справилась и без нас, осадив эту суку. Она у нас самая лучшая, но не хрустальная, Кристиан. Твоя мать сделана из стали, и однажды ты это поймёшь, как понял и принял я. Купер всхлипывает, мама пытается крепче обнять его, но мальчишка отталкивается и убегает вслед за братом, не обращая внимания на оклики. Вот же чёрт. — У тебя есть какие-то претензии к нам как к родителям? — Нет. Я жду какао, — Кенни пожимает плечами, болтая ногами в воздухе, и мама не может сдержать смешка. — Я люблю тебя, — целую Кенни в макушку, обняв, и он довольно улыбается, цепляясь за меня. — Малышка, ты будешь? — Я буду транквилизаторы и вино, судя по поведению половины моих детей. Хотя, ещё не вечер, и Оливия вполне может составить им компанию ночью… — Я сделаю тебе с зефиром. Мне не нравится, что сын сомневается во мне, но мне нравится, что он собственник, защитник. Это будет сложно, но лишь потому что он похож на меня. У моих детей столько отрицательных черт характера, которые меня чертовски бесят порой, но я объективно понимаю, что кто-то из них ведёт себя точно так же, как и я. Крис тоже импульсивен, точно как и я, сначала наговорит или что-то сделает, а после уже думает, когда злость прошла. Ана любит держать проблемы в себе, искать варианты их решения, и если она психует — я был полным ослом, не замечая что-то огромное. Кенни такой же. Купер слишком мал, я ещё не знаю, каков он… Хотя, судя по тому, как он убежал за братом, там тоже больше моего характера. Грёбаное дерьмо. Чёрт, я не хочу проблем, я не хочу потерять сына! Я не настолько херовый отец! Ладно. Он успокоится, и мы поговорим… Всё будет хорошо. Он просто перенервничал. Господи, их же ещё трое.