Мой младшенький извращенец

*** Все мое тело пробил холодный пот. Вот так попались! Что же делать? Что ответить?.. И тут я услышал звонкий смех братца, а после увидел его довольную мордашку, высовывающуюся из-под одеяла. И чего он ржет?! Будто не понимает в какое дерьмо мы только что вляпались! Теперь к испугу от неожиданного визита мамы добавилось еще и раздражение. - Руслан до сих пор до жути боится щекотки, - вдруг сказал Мишка, обращаясь к маме, продолжая хихикать. Щекотки?.. Так вот что он задумал! - Да, - я решил подыграть ему, хотя мое лицо по прежнему горело от смущения, - опять он меня щекоткой разбудил... как в детстве... придурок! - я пихнул его в бок. Недоумение на лице мамы сменилось на теплую улыбку. Глядя на то, как Мишка жмется к моей груди своей щекой, она сказала, закатив глаза: - Я уж думала, что вы повзрослели, но до сих пор дурачитесь, как дети, - сложив руки на поясе, она добавила, - кстати, я зашла, чтобы сказать, что вечером у нас будут гости. Так что с вас двоих уборка. - Уборка? - братец тут же начал наигранно возмущаться. - Да, - мама строго посмотрела на него, - чтобы к семи в квартире не было ни одной пылинки! Я проверю! И купите продукты: список на столе на кухне! После этих слов она развернулась и, закрыв за собой дверь, удалилась. - Фьиу... - выдохнул Мишка, выбираясь из-под одеяла, - чуть не попались. - Придурок! - процедил я, с силой толкая его в спину, так что он махом слетел с кровати. - Чего пихаешься? - обиженно пробубнил он, поднимаясь с пола и топая к платяному шкафу, при этом сверкая своей шикарной голой задницей. - Чего я пихаюсь?! - продолжал злиться я, поднимаясь вслед за ним. - А если бы мама застукала нас?! - Ну-у-у, - протянул, - если бы да кабы... Не застукала же, - он оглянулся на меня и широко улыбнулся, а потом с ехидной усмешкой добавил, - тебе же понравилось? - Никогда так больше не делай! - сказал я сквозь зубы, устраиваясь рядом и пихая его в плечо, чтобы добраться до своей полки. - Да ладно тебе, понравилось же? - он выжидающе смотрел на меня своими большими голубыми глазами. - Уйди! - я снова оттолкнул его от себя. - Не смотри на меня так... - Значит, понравилось, - сделал умозаключение он и, глубоко вздохнув, сладко потянулся. - О, боже... - осуждающе произнес я, закатывая глаза, - ты не исправим. Мишка тут же юркнул за мою спину и обхватил меня руками. Чмокнув меня между лопаток, он прижался ко мне щекой и прошептал: - Люблю тебя. *** Управившись со всеми делами по дому, мы сходили в магазин за продуктами, а когда вернулись, нас уже поджидала мама, которая вернулась с работы раньше. Втроем мы тут же начали хлопотать на кухне, готовясь к ужину. В гости должны были зайти друзья нашей семьи - дядя Коля, с которым мой отец проработал в одной компании более десяти лет, его жена - тетя Маша и их дочь Женя - Мишкина ровесница, симпатичная девчушка с зелеными глазами. - Давно с Женей не виделись? - обратилась мама к братцу, который с очевидным усердием нарезал овощи - и как бы он не старался, все равно получалось у него не очень - с приготовлением пищи он никогда не дружил. - Не знаю, - он безразлично пожал плечами и, прикусив губу, вновь сосредоточился на своем деле. - А она о тебе спрашивала, - заискивающе произнесла мама, вытирая полотенцем бокалы для вина. - Понятно, - буркнул братец, а потом как закричал, у меня даже ложка из рук выпала, которой я помешивал тушеное мясо на сковороде, - а-а-а-а-а-а! - Ты чего орешь?! - я тут же подскочил к нему и увидел, что он таращится ошарашенным взглядом на свой палец из которого течет кровь. - Порезался... - он посмотрел на меня глазами, которые уже начали наполняться влагой. Потом я увидел, как он обессиленно распластался на столе, роняя на пол продукты - он с детства очень плохо переносил вид крови. - Дай! - я схватил Мишкину руку и быстро обмотал полотенцем. - Пойдем в ванную, - обхватив его слабое тело, я помог ему встать. Мы остановили кровь, а после я перебинтовал его порез и отправил в комнату отдыхать, решив, что доверять ему нож сегодня больше не стоит. - Ты жутко напугал меня. В следующий раз будь осторожнее, - сказал я ему, поднимаясь с кровати, чтобы вернуться на кухню. - Я и сам испугался, - буркнул Мишка, прижимая к груди, раненную руку. - Не уходи... побудь еще немного со мной, - вдруг попросил он, глядя на меня грустными глазами. Я снова присел рядом на кровать и, приобняв его, чмокнул в макушку и теплым голосом сказал: - Эх, Мишка. Не переживу, если с тобой что-нибудь случится. - Потому что любишь меня? - тихо спросил он, прижимаясь к моей груди. - Да. Но, как брата, - с усмешкой добавил я, и снова поцеловав его светлые волосы, поднялся и направился к выходу из комнаты, - отдыхай, - сказал я, закрывая за собой дверь. Вскоре пришли гости и я был очень удивлен, заметив, как сильно изменилась Женя - за те годы, что я ее не видел, она превратилась в настоящую красотку: длинные каштановые волосы опускались от макушки к ее заметно округлившейся груди, на которую раньше и намека не было, тонкую талию подчеркивало короткое платье до середины бедра, которое к тому позволяло любоваться привлекательными стройными ногами молодой девушки. Устроившись рядом со мной на диване, Женя тут же завела разговор. И пока мы оживленно говорили и смеялись, Мишка молча сидел напротив и не сводил с нас глаз. Кажется, после истории с порезом он все еще был не в настроении. Еще я обратил внимание, что он почти ничего не ест и только успевает подливать в свой бокал вино. - Тебе уже хватит, - в какой-то момент не выдержал я и стал выхватывать бутылку из рук братца, щеки которого уже покраснели от опьянения. - Руслан, отдай! - процедил он сквозь зубы, продолжая сопротивляться. - Миша! - шикнул на него я, чтобы не привлекать внимание родителей, увлеченных беседой с друзьями. - Да пошел ты! - психанул он, встал из-за стола и вышел из комнаты. - Я сейчас, - обратился я к Женьке и, поставив отвоеванную уже почти пустую бутылку на стол, отправился вслед за ним. Мишка стоял на кухне, опираясь задницей о столешницу тумбы и, сложив руки на груди, обиженно смотрел в пол. - Что на этот раз? - я встал перед ним и заметил, как часто поднимается его грудь - он был взволнован. - Она тебе нравится? - сухо спросил он, продолжая отводить от меня взгляд. До меня не сразу дошло, о чем он вообще говорит, а потом даже смешно стало, когда я понял, что так взволновало его. - Кто? Женя? - усмехнулся я, точно зная, что его ревность сейчас совершенно неуместна. - Да, - выдавил он. - Нет, - я покачал головой, - она милая, но... - Врешь! - не дав мне закончить, Мишка вдруг перешел на крик. Он посмотрел на меня взглядом, в котором читались злость и отчаяние, а после сделал кое-что, от чего у меня до сих пор, как вспоминаю, мурашки по коже бегут. Схватив со стола нож, он подставил его к своему горлу и, глядя в мои глаза, требовательно сказал, - скажи, что любишь только меня! - Миша... - бормотал я, с ужасом глядя на него, - убери нож... прошу тебя, убери... - Я видел, как ты смотришь на нее... - он сильнее прижал лезвие к своей шее, и я знал, что стоит надавить еще немного, и он порежет себя. - Миша, не надо! Ты даже не знаешь, о чем мы говорили! Не делай этого... убери нож... ты ведь можешь умереть... - уже начал умолять его я, протягивая к нему свою руку. - Ты прав... умирать я не хочу... - вдруг сказал он и убрал опасное лезвие от своей шеи, и только я томно прикрыл глаза и приготовился вздохнуть с облегчением, как он приставил нож к своему лицу, и процедил, - я порежу свое лицо, если ты сейчас же не скажешь, о чем вы там шептались?! И только я приготовился ответить ему, как вдруг его рука дрогнула и я увидел как лезвие скользнуло по его щеке, оставляя за собой тонкую полосу, которая быстро окрасилась в красный. Вот идиот! Какой же он идиот! - Это что... кровь? - спросил Мишка слабым голосом, проводя рукой по своей щеке. - Вот че-е-ерт... - он взглянул на свои окровавленные пальцы, его ноги подкосились и, выронив нож, он обессиленно упал на пол. Продолжение следует...