История Пятого Ханства

Интермедия № 6

      Тайны в Сером Доме — на каждом шагу. Личные и не только, привязанные к людям, местам, событиям. Известные всем и такие, о которых не только не говорят, но и вспоминать лишний раз боятся. В каждой стае — свои тайны. Пятое Ханство в этом тоже не отставало от остальных.       Это случалось всего дважды. Об этом не говорили, старались даже не упоминать случайно. Язвительный Змей при одном намеке на эту тайну отводил глаза, Хан хмурил брови, Голем беззвучно вздыхал, Ван мрачнел, а эмоциональный Хорек был готов растерзать посягнувшего на святое. Главная тайна пятой, о которой не знал и не должен был догадаться никто в Доме, была связана с Алхимик.       Дверь распахнулась без предупреждения или стука. Просто открылась во всю ширь, заставив обитателей пятой спальни с удивлением оторваться от своих дел. Алхимик первая обернулась к двери, да так и застыла, не успев ничего спросить. В Доме твердо знали — если Акула заявился в какую-то комнату лично — ничего хорошего ждать не стоит.       - Ты на месте. Вот и отлично, — директор энергично кивнул Алхимик, даже не здороваясь. — Собирай вещи, тебя переводят. Будешь жить в женском крыле, как положено. Мы долго смотрели сквозь пальцы на вопиющее нарушение порядка, но всему приходит конец…       Алхимик его уже не слышала. Она медленно выпрямилась, на глазах меняясь в лице. Перевод означал разлуку с Ханом. То, чего она боялась больше всего.       Обычное выражение сосредоточенности пропало без следа, лицо вытянулось. Глаза за тонкими стеклами недавно приобретенных очков сузились, пальцы сжались в кулаки и побелели.       Первым неладное заметил Хан. Отбросив книгу, он качнулся к краю кровати, но не успел.       - Я никуда не пойду! — обычно ровный голос Алхимик задрожал. — Не пойду…       Акула, все еще вдохновенно вещавший о недопустимости совместного проживания подростков разного пола, запнулся на полуслове и удивленно глянул на нее.       - Что значит не пойду? Куда ты денешься. Если, конечно, не хочешь для начала посидеть недельку в изоляторе…       Того, что случилось дальше, Алхимик не помнила. Только как в душе поднялась обжигающая волна ярости, вызванная осознанием, что ее собираются насильно разлучить с Ханом, чего прежде не бывало никогда. Последним, что она слышала, прежде чем окончательно потеряла контроль над собой, был звон бьющегося стекла. Не помнила она и как Акула, словно ошпаренный, вылетел в коридор, бормоча что-то о необходимости введения должности штатного психиатра и бешеных подростках.       Глаза у Алхимик были белые. Обычно сдержанная тень вожака, казалось, не видела ничего перед собой. Подвернувшиеся ей под руку пустые пробирки полетели в стену и рассыпались множеством стеклянных брызг-осколков под ее протестующее бормотание. Одна фраза сработала как темное заклинание, обернув серьезную Мать Пятого Ханства в воплощение безумия.       - Голем, держи ее, сама себя покалечит! — Хан кинулся было к яростно мечущейся по комнате Алхимик, но тело подвело, не дало вскочить на ноги.       Недавно окрещенный беззвучный гигант пятой и сам уже двинулся наперерез неконтролируемому разрушительному вихрю. С треском перевернулась тумбочка, зазвенела разбитая посуда. Хорь и Ван кинули следом — помочь, поддержать, перехватить за руки. С величайшей осторожностью перехватив вырывающуюся Алхимик, Голем оторвал ее от пола и бережно, как маленького ребенка, прижал к груди, удерживая в крепкой, но безобидной хватке. А она извивалась в его руках, не видя и не узнавая никого, и захлебываясь, бормотала: «Не пойду. Не пойду. Не пойду…»       Она пришла в себя нескоро. Болела голова и порезанные осколками стекла руки, горло пересохло от долгого крика. Пятая сгрудилась около кровати Хана, встревоженно перешептываясь и отводя глаза.       Алхимик моргнула и приподнялась.       - Что случилось? ..       - Кажется, ты немножко… вышла из себя, — Змей нервно сглотнул и сжал руку стоявшего рядом Вана.       Она оглядела разгром в комнате, напряженно задумалась и отвела глаза.       - Я никого не? ..       - Все в порядке, — торопливо заверил ее Хан. — Ты лучше отдохни.       - А че если Акула Ящиков свиснет? .. — подал голос Хорек.       Хан покачал головой и снова перевел взгляд на Алхимик.       - Не позовет. Он трус. И что-то мне подсказывает, он передумал тебя переводить…       Второй раз это случилось почти год спустя. Когда Хана забрали в Могильник — в пятой никто не удивился, хотя и не обрадовался. Пауки время от времени вспоминали о главе Ханства, утаскивали его на очередное обследование и несколько дней спустя возвращали. Никто особо не переживал — у тех, чье детство прошло в Могильнике, был к этому месту странноватый иммунитет. Алхимик каждый день ходила навещать Хана, иногда заскакивали остальные — и в общем жизнь пятой не менялась. До тех пор, пока в Могильнике не появилась новая Паучиха.       Когда Алхимик влетела в спальню, вбивая каблуки в пол так, что искры разлетались во все стороны, первым всполошился столкнувшийся с ней Хорек.       - Тебя че, к Хану не пустили?       Та не ответила. Печально знакомое выражение ярости, исказившее черты, и налитые кровью белки глаз и так сказали состайникам все, что было нужно.       - Голем, лови! — в отсутствии Хана скомандовал Змей, выталкивая себя из шипастой коляски. - Ван, дуй к Янусу, пусть Хана срочно отпускают! Иначе не справимся!       В тот раз припадок был долгим. Когда совершенно обессиленная бешенством Алхимик постепенно пришла в себя, пол устилал ровный слой осколков и обрывков бумаги. Бледный Хорек с веником наперевес сметал следы погрома в кучку в углу, а с коляски, стоящей напротив стула, куда ее бережно усадил Голем, на Алхимик с тревогой смотрел вырвавшийся из Могильника Хан. Судя по закушенной губе и бледности, сидеть ему было больно.       - Это все я? — Алхимик беспомощно обвела взглядом спальню, покосилась на Змея, старательно прячущего левую руку, и, всхлипнув, закрыла лицо руками.       Холодные руки Хана обвили ее плечи, ласково погладили по растрепавшимся волосам. Вожак молчал, молчали и остальные.       - Я психопатка… — пробормотала Алхимик, пряча лицо у Хана на груди. — Меня же просто не пустили… Ты теперь тоже думаешь, что я ненормальная?       Она подняла голову и заглянула Хану в глаза. Вожак медленно покачал головой.       - Это точно не нормально, — к Алхимик постепенно возвращалась способность связно мыслить. — Стоит кому-то попытаться меня от тебя оторвать — я теряю контроль… Змей, я тебя покалечила?       - Пустяки, подумаешь, пара царапин, — колясник откатился подальше, чтобы не вздумала лезть проверять. —       Со всеми бывает, Алхимик, ничего непоправимого не произошло.       - Я ничего не помню, — Алхимик помассировала виски и благодарно кивнула Голему, подсунувшему ей стакан с водой. Руки ее мелко дрожали. Волнами накатывала головная боль. — Совсем ничего после того, как передо мной закрыли дверь…       - Ну подумаешь, ну провал в памяти. И че? — подал голос Хорек. — У всех бывает, говорят же тебе!       О том, что бывает обычно с перепою или после удара по голове, Хорь предпочел не упоминать — на Алхимик и так было больно смотреть.       - Значит, я схожу с ума, — она выпрямилась и раздраженно стянула с хвоста сползшую резинку. — И могу быть опасна для окружающих.       - Не можешь, — Хан решительно покачал головой. — Просто нас с тобой нельзя насильно разлучать. А этого я не допущу. Что-то было в тоне вожака такое, что Алхимик поверила. И не только Алхимик.