⚡️СВЕТ В НОЧИ⚡️

Тихий рокот мотора и всплески огня за окном. Это раньше они ехали, визжа покрышками, сбегая из дворца без оглядки, теперь же вдали от повстанцев и гвардейцев они могли не бояться перекрёстного огня. Но спокойствие дороги вскрыло тишину, повисшую в салоне. Клэр могла ждать от принца что угодно, но не это молчание. Будто он и не заметил её попытки убежать. Очередной залп и всплеск зарева за окном. Мимо пронёсся дом, объятый пламенем, военный вездеход остался позади. Лайтнинг это заставило хоть чуть-чуть взять себя в руки. Смотря на угольно-чёрные останки домов и дым, валивший из окон, она вспоминала, как и где видела такие же картины: вначале на видеозаписях в академии, потом - в живую. Фэррон не ненавидела такую войну, хотя вся её жизнь прошла на службе. Лайтнинг кинула взгляд на Ноктиса, пытаясь понять, что творится в его душе сейчас. Усталый взгляд на дорогу, руки на руле, вся кожа в пятнах засохшей крови. Хорошо, хоть на чёрной ткани костюма это не так бросалось в глаза. Клэр знала, что нет ничего хуже того, когда Ноктис так отстранён. Ей пришлось себя пересилить. Разлепив пересохшие губы, она спросила: - С тобой всё в порядке? Ноктис вынырнул из своих раздумий и скосил глаза на Клэр, насколько это позволяла неровная дорога. Принц в странном состоянии вел автомобиль. Ему уже ничего не хотелось, он просто автоматически выбирал нужный поворот, даже не задумываясь, огибал преграды. Он, как задерживают дыхание под водой, давил в себе осознание того, что Клэр почти сбежала. Ноктис знал: ещё чуть-чуть, и он захлебнётся в этом предательстве. - В порядке, - откровенная ложь. Душа и тело не желали быть одним целыми. Ноктис никогда в своей жизни ещё не был так опустошен, ему нужен был отдых и хотя бы немного сна. - Я могу... - начала Лайтнинг. Она хотела предложить сменить его за рулём, но Ноктис понял её мысли и перебил: - Не можешь. Почему его задевало, что даже в такой ситуации она пытается кого-то опекать? Его? Захотелось горько улыбнуться - в Клэр взыграло чувство вины! Будь это с ними не сегодня, не перевернись в его жизни всё с ног на голову, подобную попытку прогнуться под себя принц мог бы принять за слабость. Сын короля холодно обошелся бы с тем, кто так повинился. Но её вина не вызывала в нём садистских желаний. - Почему ты это сделала? - наконец спросил Ноктис, сжалившись над Клэр и собой. Она не смогла сразу ответить, лишь глубоко вздохнула. У неё не было слов для принца. Сколько она будет противоречить себе и своему разуму? Снова перешагивая через себя, Фэррон ответила: - Я должна спасти Ваниль,- голос звучал жалко. Клэр саму от себя тошнило. - Вот как, - пространный тон. А чего ещё Ноктис ожидал от неё? У него больше не было сил бороться с Клэр, с её желанием уничтожить всё, что он пытался создать. - Спасти Ваниль любой ценой...- тихо произнёс Ноктис. Голос его был невнятным, так разговаривают вслух с самим собой. Он не насмехался над Клэр, скорее издевался над собой. Спасти Ваниль ценой его жизни! Что ещё могло до конца растоптать сына короля?! Ноктис опустил глаза, часы Клэр как и прежде пульсировали на руке, только цвет огонька стал красным. Каэлум только в этот миг понял, что эта важная для неё вещь хранит вовсе не дорогие воспоминания. Лайтнинг призналась, что является шпионом Кокона, и теперь металл её часов начал обжигать запястье, хотелось снять их с руки. Как будто с их помощью всё это время за Ноктисом следили и управляли его поступкам. Отвлёкшись от дороги, он еле выровнял руль на повороте. Ноктис понял, что больше не может сдерживать то, что в нём вскипало. - Тот парень на мотоцикле - тоже шпион Кокона? - спросил он. У Лайтнинг перехватило дыхание. Она предполагала, кто тот человек, и понимала, что её догадки будут последней каплей для измученного принца. Но и её враньё могло добить Ноктиса: - Скорее всего - да, - она постаралась сделать тон голоса безразличным. Он прикрыл влажные глаза, когда очередной взрыв окрасил горизонт. А ведь Клэр чуть не ушла с этим парнем. Ревность и обида перелились через край. Клэр была права: однажды принц её прибьет, устанет бороться с самим собой, с привычкой видеть везде врагов и своим желанием выжить любой ценой. Вот он на одной чаше весов, такой твердый и целеустремленный, а вот она - такая прямолинейная и честная. Когда их интересы пересекутся, Ноктис не сможет остановиться, защищаясь. Так было со Стеллой, так будет и с Клэр... "Защищая себя..." - Ноктис повторил эту фразу, такую нелепую для Каэлума. Как же он уязвим! Будто бы он так легко отказывался от ответственности за все свои решения, принятые этой ночью. Будто бы теперь это не его желание, а желание Кокона, внушенное через Клэр - оставить в живых отца, пустить всё к чертям. Подобный выверт своего сознания Ноктис уже не мог принять. Он - потомок Гильгамеша, наследник Каэлума. Он, и только он несёт полную ответственность за все свои поступки! Не Ноктис ли всегда говорил, что его желания неоспоримы, не он ли добивается своего любой ценой?! Новый поворот машины, и они резко остановились. - Добиваюсь своего любой ценой, - беззвучно, одними губами произнёс Ноктис, ошеломленный увиденной картиной. Зарево огня, укутавшего особняк контрабандистов, играло на лобовом стекле. Клэр кинула на принца удивленный взгляд, лишь секунду спустя нерешительно спросив: - Мы приехали? Ноктис не успел ответить, мысль о вранье подкралась не сразу. Лайтнинг открыла дверь, впустив в салон холодный ночной воздух и запах гари. Она вышла, смотря снизу вверх на пылающий дом "Двух винтовок". Как Фэррон не догадалась об этом раньше, заметив ещё на подступах сюда военные машины. Ноктис, предчувствуя страшное, открыл дверь. Огонь отражался в её глазах, Лайтнинг, как завороженная, сделала шаг к особняку. Принц успел её поймать поперёк тела и прижать к машине. Не отрывая глаз от огня, Клэр тихо, но гневно сказала: - Этого ты хотел?! Она дернула плечами, снова стремясь сделать шаг к особняку. Ноктис, стискивая зубы, держал её. Она через столько прошла! Переступила через себя и принца, что теперь стоило рвануть в горящий дом за Ваниль? Ноктис знал - сегодня Клэр могла пойти без оглядки и в ад за этой девчонкой, это проклятое умение Лайтнинг выбирать цели не по зубам. А он ещё верил, что завтра утром, когда Ваниль сгинет в водовороте восстания, Клэр переживёт это спокойно, и им останется только разобраться в своих чувствах, которым ничто больше не станет мешать. - Отпусти, - сказала она, как будто угрожала. - Успокойся! - ответил Ноктис. Его голос был жесток. Каэлум не пытался врать Клэр. Он мог успокоить её тем, что это другой дом, устроить поиски до рассвета. Но что потом? Все же признаться? Ничего не изменилось бы. Сейчас Клэр не кричала на него и не покрывала ругательствами, может быть ему стало легче, если своё немое осуждение она вложила в сильный удар или истерику, но она продолжала молчала, и как прежде рвалась вперёд, уже бессознательно. - Отпусти меня, - голос сломался, она неожиданно начала умолять. Ноктис почувствовал, как его кожи коснулась влага - она плакала. Почему для него не было ничего страшней, чем её слёзы! Ноктис прикрыл глаза, он знал, что не может её отпустить - ни за что. С ненавистью к себе самому он сильнее навалился на Клэр. Пальцы аккуратно коснулись её шеи, сглотнув, он пытался нащупать горячую и пульсирующую мышцу. В голове Лайтнинг одна мысль наползала на другую. Клэр проклинала Ноктиса и себя за слабость и промедление. Что означают чувства, съедавшие их плоть, перед жизнью ребёнка, который ей верил?! Если бы она действительно спешила к Ваниль, то смогла бы успеть! Клэр обещала ей помочь! Оэрба может быть до последнего вздоха ждала Лайтнинг и верила ей. Принц уже знал, что твориться внутри Клэр. Ничего не было тяжелей для Фэррон, чем потеря того, кого она опекает. Лайтнинг обезумела от этого удара, и он как должное принимал её чувства. Ноктис впервые не пытался спорить. Он и сам обвинял себя во всём, это же были его планы и решения. Сейчас он просто хотел успокоить Клэр, но принц не знал как. Она молча билась в руках Каэлума до кровавых царапин и синяков путалась, вырывалась, пока не поняла, что Ноктис всё-таки нашёл её сонную артерию. Это было словно предательство - в глазах всё померкло. Обессиленная, она обмякла со словом "ненавижу" на устах. Ноктис огородил её объятиями от всего мира. Принц, видя, что даже после потери сознания из её глаз текут слёзы, положил Лайтнинг на заднее сиденье машины. *** Сумерки пахли тьмой. Мир цеплялся за ночь, словно боялся нового дня и того, что он принесёт. Фанг заметила, как за крышами домов показалась полоса света, почти рассвет. Они стояли на чернеющих развалинах дома, а внутри у неё была бессильная пустота. Три её головореза, хромающий Ноэль, она и чёртов очкарик - до смешного помятая банда. Они не спешили сюда: раны тяготили её парней, пришлось не раз останавливаться для передышки. Они много чего увидели этой ночью: и огонь, пожирающий людей заживо, и солдат Каэлума, грабящих и насилующих похлеще мародеров. Они крались по городу, как по джунглям, перебегая от одного тёмного угла к другому. Всё это отняло слишком много времени, и сейчас на грани ночи и дня бывшая Атаманша Южного Клыка спросила себя, почему она так не спешила сюда?! Они стояли на пожарище, оставшемся от особняка "Двух Винтовок". Фанг прикрыла веки. Она пыталась понять, когда успела похоронить в своём сердце Ваниль. То ли это всё был сон - и этот город, и развалены чужого дома - Ваниль здесь и не было никогда. То ли Фанг знала, что сестра никогда не вернётся к ней, с того самого момента, как её похитили. Стиснув зубы, Оэрба-старшая посмотрела на Игниса. Тот так унизительно по отношению к своему дорогому костюму стоял на коленях посреди развалин. - Знаешь, мне придётся вспороть твой живот и намотать на локоть кишки, - сказала женщина. - Фанг, успокойся. Никто не знал, что это произойдёт. Может быть, они успели уйти... Вначале пути Игнис сам был опустошен до такой степени, что не мог больше бояться. Он и не подозревал, как это сложно: бороться за жизнь, когда потерял страх. Один из них - Гладиолус - ушел навсегда, и Игнис почувствовал, что потерял что-то. Тот самый страх, что помогал ему бороться за жизнь и себя. Он просто петлял с Фанг по городу, впервые не находя в голове идей, как выпутаться из крепкой хватки Оэрбы. А ведь он собственноручно создал этого монстра - импульсивную и эмоциональную фурию, не верящую его словам. Поразительно, как одно событие запустило все небесные шестерёнки против него. Когда-то решение украсть сестру атамана и шантажировать Южный Клык казалось дерзким, рискованным, но единственно верным. Сейчас Игнис видел, что именно тогда он просчитался, и высшие силы восстали против него. Вначале стерва из Кокона, свалившаяся им на голову и обратившая принца - главу восстания - в влюблённого мальчишку, а теперь Фанг. Стратег не видел положительного исхода для себя, разве что, когда солнце победит ночь, восстание магическим образом исчезнет, и Фанг - ведьма из дикой пустоши - растает, как снег. Не будь Игнис загнан в угол, он ни за что не решился бы привести её к Двум Винтовкам. Он не сомневался: Ваниль тут нет. Она уже должна быть у Сейфера и Эдеи Крамер. Это залог того, что недалёкий Алмази, пытаясь влиять заложником на Южный Клык, выроет сам себе яму. Но в голове появилась мысль, что если контрабандисты поведают историю о нападении наёмников из Баламба, Фанг не убьёт стратега. Она понесётся сломя голову в гильдию Сейфера. Найдя нового врага, она наконец забудет об Игнисе. Как бы не играли в кровожадных варваров её люди, Фанг не была тем, кто культивирует насилие ради насилия. Казалось, он нашёл выход из этой ситуации. Игнис впервые так сильно прогадал. Они стояли на пепелище особняка "Двух Винтовок". Здесь не было никого, кто смог бы перевести стрелки на гильдию Баламб. Так разнести дом могли лишь королевские солдаты. А Игнис когда-то говорил о неприступности этой крепости. Даже сам стратег теперь не верил, что Ваниль спаслась. А как уверить другого в том, во что не веришь?! - Фанг! - обратился к Оэрбе паренёк, вышедший из-за разрушенной стены. Она движением глаз позволила говорить Ноэлю, - Мы никого не нашли, ни одного тела. Фанг сглотнула. - Видишь, они скорее всего ушли, - по-змеиному вывернулся Игнис, хватаясь за спасительные слова. - Ноэль ты свободен,- сквозь зубы сказала Фанг. Сын главного механика уловил в её голосе что-то зловещее. Разворачиваясь на каблуках, он отдавал себе отчет, что эта ненависть предназначена не ему. Фанг готовилась казнить Игниса - здесь, на пепелище, прострелить голову стоявшего перед ней на коленях мужчины. Ноэль не шел, он плыл на ватных ногах. Он должен было окликнуть Фанг, остановить её, поймав за локоть, но не мог найти в себе что-то, что заставило бы его это сделать. Его сломали этой ночью. Разум Ноэля всё ещё цеплялся за ценности отца, его мораль, но вот тело было безучастно. Ноэля до сих пор мелко трясло после того, как он убил первого в своей жизни человека. По сути, мальчишка никого не отправлял на тот свет. Фанг выстрелила в голову Кефке, но первый выстрел, перевесивший чаши весов на их сторону, был Ноэля. Этого хватало для сына главного механика, чтобы прочувствовать свою причастность к убийству. Глядя же на Игниса, видя его желтые и маслянистые глаза, слегка скривившиеся очки, попытки лгать, Ноэль давил в себе совесть и чувство вины. Такой человек достоин смерти. Убивать нельзя? Даже Таких людей? Ноэль почти ненавидел себя, казалось до смешного глупым, как же он вырос в Южном Клыке, а их кровожадности не набрался. Отец учил его другому. Отчего Ноэль чувствовал в себе искру чего-то, что не принадлежит Диким землям и Пульсу. Его отца когда-то изгнали из Кокона. Слишком много времени назад, чтобы кто-то помнил на нем робу заключённого, но никто не забывал, что главный механик нездешний. Даже Ноэль, родившийся в Южном Клыке, нес на себе этот ярлык. К чёртовой матери всё. Он вскормлен пороком Пульса, заклеймён его ветрами и пылью. Ноэль тоже потомок Оэрбы, и его кровь должна кипеть от жажды отмщения. Парень сжал рукоять меча, костяшки на руке побелели. Он сегодня видел войну во всей красе. Если враги выделывают такое, то достойны такого же обращения. Он не будет убийцей, он станет их возмездием. Ноэль вызвал в своей голове образ Лайтнинг, той, чья смерть привела его сюда. А ведь этот подонок Игнис был причастен и к этому преступлению, Ноэль имел не меньше прав казнить его, чем сама Фанг. Он вдруг представил себя на месте бывшей атаманши, как он целится в голову этому парню, затем стреляет, и та взрывается кровавыми брызгами, очки его сползают с лица, а глаза тускнеют. К горлу поднялся ком тошноты. Стремясь устоять на ногах, Ноэль прижался к обломку стены. И увидел чёрную тень, ползущую к нему, за ней показался и её обладатель. Ноэль застыл. Он видел этого человека раньше и желал его смерти не меньше, чем смерти Игниса. *** В ночной тьме мгновения тянулись долго и монотонно. Они сидели на заднем сиденье: голова Клэр на коленях Ноктиса. Он ни о чем не думал, лишь смотрел в потолок машины. Он впервые понимал, что поступил с ней неправильно. Но событий этой ночи могло хватить на сердечный приступ, она же всего лишь спала. Ноктис сам хотел бы уснуть, чтобы отдохнуть, но здесь было слишком опасно. Поэтому он считал долгие секунды, пытаясь не сомкнуть глаз. Лишь когда небо просветлело и покрылось дымкой, предвещая рассвет, он очнулся от пустоты. Ноктис понял, что всё-таки задремал с открытыми глазами. Сморгнув этот постыдный сон, он вновь посмотрел на Клэр. Слезы её высохли. Она казалась, как никогда спокойной. Ей бы не понравилось, узнай она, как сейчас уязвима и беззащитна перед принцем. Особенно после того, что он сделал. Ноктис коротко вдохнул воздух, зрачки его расширились от осознания собственной силы и мощи именно в этот момент. Он всегда называл себя нечеловеком, но сейчас эти слова приобрели новую грань. Прошлое казалось издевкой по сравнению с тем, что принц увидел внутри себя сейчас. Это не было тем, с чем родился Ноктис, эта мощь пришла к нему именно сегодня ночью. Только из-за полной потери сил от нескончаемых драк и побегов Каэлум не смог осознать её. Ноктис сглотнул... Скольких он убил за ночь? Восьмерых, десятерых? Он мог убить и больше. Его никогда не трогало тщеславие или трепет от собственной власти над чужой жизнью. Он был к ней безразличен, принц не считал трупы своими трофеями, и не сожалел о потерях этого мира. Ноктис просто проанализировал свое состояние и пришел к одному выводу: Рапсодос не соврал - отец мёртв. Ноктис мог бы только из-за родового гонора до последнего спорить о том, что простой человек не может убить Каэлума. Его слишком часто пытались вывести из себя словами о смерти, так что он не мог воспринимать их всерьёз. Потому-то он ещё не до конца принял смерти Региса и Ваниль. Болезненное чувство пронзило его. Ноктис на секунду сомкнул ресницы и попытался расслабиться. Он ощущал своё собственное тело - тек по своим же жилам, как по жилам Сефирота совсем недавно. И видел, что творилось внутри. Его сил стало больше, теперь все мечи отца перешли к нему по наследству, надежда, за которую цеплялся Ноктис, растаяла. Он не сомневался - Регис мертв. Ноктис посмотрел на свою руку: сеть сосудов сверкнула серебром, он мог бы в любую минуту превратить её в камень или железо, в кровь или ток, текущий в чужом теле. Лишь розовые волосы под его ладонью остановили Ноктиса. Принц снова посмотрел на беззащитную Клэр. Его холодные мысли вернулись к тому спору, что он вел в своей голове пару часов назад. Насколько Клэр была шпионкой и предательницей? Он ощутил, как грудь его начала более отчётливо подниматься от дыхания. В его руках теперь был ключ к сознанию человека, которого он никогда не понимал. Ноктис, не решаясь коснуться её кожи, смахнул прядь волос, оголяя висок и щёку Клэр. Нежная и полупрозрачная кожа, так что при свете дня можно было разглядеть сиреневые вены. Ноктис впервые чувствовал власть даже над Клэр. Он мог всего лишь коснуться её и залезть в голову, сделать то, что сделал этой ночью с ним Регис. Изучить Клэр, как книгу, и больше не мучиться от своих страхов... Или же убить одним прикосновением. Взорвать эти тонкие и лиловые венки изнутри, чтобы окончить мучения. Она ненавидит его... Ноктис сжал руку в кулак. Он впервые по-настоящему испугался себя. Снова в его голову лезут отвратительные мысли. Регис ведь знал, что сын превратится в неуправляемое чудовище после его смерти. Король умирал и считал своим долгом придушить щенка до того, как случится страшное. И вот теперь даже то, что Клэр рядом, не может его успокоить. Ноктис ненавидел сам себя. Он открыл дверь автомобиля и, аккуратно убрав голову девушки с колен, вышел. Принц боялся быть с ней рядом и смотреть ей в лицо. Он побрёл вперёд по пепелищу. Отец этой ночью был прав. Ноктис - проклятие, выпавшее на долю всего мира, на долю Клэр. *** Сидя на краю кабины грузовика, Ваниль смотрела, как город уносится вдаль. Она пробыла в столице слишком мало, да и видела только базу контрабандистов. Она знала, что не будет скучать по этому сгоревшему дотла городу. Они уезжали в Дикие земли, туда, где Оэрба чувствовала себя как дома. Ваниль горько сглотнула: "Как дома!" Выйдя из катакомб, ведущих от чёрного входа, они не успели отойти от дамбы. Здесь их ждали. К счастью, это был Балфер и остатки "Двух Винтовок". Крепко вцепившись в мужчину, виера задыхалась от счастья. - Ты жив! - пошептала Фран. Балфер, улыбнувшись, спросил, что с ними случилось. Виера сбивчиво поведала о внезапном госте, сообщившем, что им нужно уносить ноги и о том что Южный Клык тоже в опасности. Об отряде, атаковавшем особняк, и о Промпто, прикрывшем их отход. Ваан и Пенело подхватывали её слова, Ваниль же жадно ловила их, отпечатывая в сознании. Её голова просто не понимала до конца, что произошло на самом деле, будто Ваниль не было там. - Сучёныш, - ухмыльнулся Балфер, когда Фран упомянула Промпто. Было трудно сказать, разочаровал или позабавил главу контрабандистов блондин. Когда его глаза наткнулись на Ваниль, он замолчал. После разговора с Винианом, главой Южного Клыка, Балфер знал, что скрывается за безобидной девочкой. Её против воли сделали ключевой фигурой в чужих играх. - Я так боялась, что тот парень сказал правду и королевские гвардейцы устроят атаку артиллерии, чтобы уничтожить Южный Клык и вас, - сказала виера. Не отрывая глаз от Ваниль, Балфер ответил Фран: - Он не врал, мы успели уйти, но Южный Клык... те, кто пришел к столице, уничтожены. Ваниль, услышав это, чуть не упала, глаза её почти закатились. Увидев это, Балфер проявил милосердие, умалчивая о том, какую роль сама девчонка сыграла, и том, что ему пришлось убить Виниана, чтобы сбежать. Сейчас размышляя о событиях этой ночи, Ваниль казалось, что она потеряла всё. И дом, и сестру, и Промпто. Пенело, заметив, как девочка провожает взглядом город, опустила ладони ей на плечи и, встав сзади на колени, обняла: - Всё будет хорошо,- шепнула она. Ваниль вздрогнула и обернулась, здесь были ещё Фран и Ваан. Впервые Оэрба не чувствовала себя пленницей. Скорее Балфер спас её, не бросив в той мясорубке, в которую превратился город. - Конечно, - ответила Ваниль и аккуратно отстранилась от девчонки, выстраивая дистанцию. Оэрбе не хотелось, чтобы её вновь опекали. Слишком много боли это приносило. За неё бросались в огонь, её использовали как причину резать чужие глотки, за неё другие умирали. Ведь это так удобно: иметь образ невинного ребёнка, чтобы вести войну! Большая часть Южного Клыка уничтожена, Ваниль хотелось до последнего верить, что Фанг не пришла к столице мстить за сестру. Что случилось с Лайтнинг, она тоже не знала. Этой ночью ближе всего она была к Промпто, и он, парень, который её лишь использовал, пожертвовал собой, и даже не дав попрощаться с собой. Сколько ещё смертей ляжет на её совесть? Она призывала свой хваленый оптимизм, чтобы залатать душевные раны: "Он не попрощался со мной, потому что верил - мы ещё встретимся. Обязательно, когда-нибудь мы снова встретимся." Первые нерешительные лучи солнца коснулись неба, очертив силуэты столицы. Это был не рассвет, только его предвестник, широкой светло-голубой полосой раскрасивший занавес её истории. *** Клауд, увидев ещё издали горящий особняк "Двух Винтовок", к которому этой ночью был приставлен Зак, остановился. Он не хотел приближаться, боясь узнать страшное. Страйф попытался набрать номер Зака в передатчике, но телефон не отвечал. Не теряя последней надежды, Клауд запросил у Центра местоположение напарника. Когда включалась красная тревога, все передатчики сами отправляли координаты в организацию. Клауд врал Центру напропалую, как никогда в жизни, плёл истории продолжения своего задания, лишь бы узнать, где Зак. Перед самым рассветом он нашёл его у старой дамбы. Фейр лежал без сознания у входа в заброшенный туннель. Рана на ноге, сломанная рука, обгоревшая одежда - все говорило о том, что этой ночью ему пришлось несладко. Закинув целую руку Зака на плечо, Клауд услышал шепот: - Хорошие парни всегда побеждают. Страйф, не выдержав, улыбнулся, что-то болезненное было в этой широкой улыбке. Неважно, как Зак оказался здесь, провалил ли впервые в жизни задание. Главное, он выжил, а значит удача действительно на стороне хороших ребят. Клауд набрал номер Центра, чтобы те выслали к ним медицинскую помощь. *** Клэр открыла глаза. Прежде чем вспомнить, что с ней случилось этой ночью, она чётко осознала, что одна, будто её покинули высшие силы, которые всегда защищали. Приподнявшись, она огляделась. Ноктис ушёл. Ей казалось, это случилось только что. Она могла бы уловить его тепло, оставленное на кожаной обивке. Как с его стороны жестоко - добавить в её копилку потерь ещё и себя. И это после того, как он лишил её последнего шанса искупить свои грехи перед Ваниль. Клэр откинулась спиной на сиденье и уперлась взглядом в потолок. Клэр вспомнила, как на её плечо собственнически опустилась ладонь Ноктиса, как он увёл её вчера за собой от агента Кокона. Клэр прикусила губу, понимая, что не может так просто отпустить Ноктиса. Сейчас она нуждалась в нём так же, как и он в ней. Эти мысли, как глоток холодного воздуха, как просветление после ночи, разбудили её, и Лайтнинг покинула машину. *** Ноктис брёл по выжженным останкам дома, замечая не их, а развалины собственной души. Подняв голову, он увидел странную картину: вдали две фигуры за разрушенными стенами - палач и жертва на коленях. Ноги принца сами понесли его к ним, чего он хотел - рассудить или посмотреть на чужую казнь - он не знал. Ноктис не подозревал и того, что это были Фанг и Игнис. Его друг, причастный к смерти отца, тот, кто до последнего вершил за Ноктиса зверский план восстания, даже наперекор желаниям принца. Всё в жизни и голове Каэлума было запутанно, Ноктис и раньше не мог выбрать верный путь. Была бы рядом Клэр, она точно сказала, что правильно. Но Ноктис осознанно покинул её. Он смог найти в силы, чтобы побороть свой эгоизм. Знал ли прежде принц, что такое истинная любовь? Небо всё ярче загоралось от рассвета, как и его переломанное сознание от просветления. - Стой, ублюдок, - Ноктиса остановил хриплый, нерешительный голос, и принц посмотрел на его обладателя. Парень, почти мальчишка, немного младше самого Каэлума. Ноктис, поднимая подбородок, отметил: "А я ведь знаю тебя!" Принц встречал этого парня в Южном Клыке. Полуулыбка коснулась губ Ноктиса. Ноэль в диковатом ужасе смотрел на этого человека. Казалось, он не шел, а скользил на клубах чёрного дыма. От каждого шага пепел поднимался под его ногами, а безмятежное лицо, покрытое брызгами засохшей крови, и кроткая улыбка наводили на мысли о помешательстве. Ноктис действительно был не в себе. Ноэль набрал полную грудь воздуха и вытащил из ножен свои мечи. Принц продолжал всё так же снисходительно улыбаться. Он подумал, что это просто ребёнок с игрушками против той силы, что теперь живёт в Каэлуме. Ноктис даже не стал вызывать свои мечи. - Ты и твои дружки украли Ваниль и Лайтнинг! - дрожащим голосом заявил парень. Ноктис безучастно смотрел на него, как и на события, что случились неделю назад. Казалось, прошла вечность. - Клэр сама пришла к нам за сестрой атамана, - спокойно ответил Ноктис. От этого тона и неизвестного ему имени Ноэль решил, что враг насмехается. Он одним рывком оказался рядом с Ноктисом: - За Лайтнинг,- тихо, со слезами на глазах прошептал Ноэль принцу на ухо. Приняв извилистый меч в тело по самую рукоять, Ноктис поймал в ладонь первый рассветный луч. "За Лайтнинг..." - согласился он, за неё он готов был принять всё на свете. Он, наверное, умер ещё в машине, когда подумал о её убийстве. Этого его разум уже не выдержал, сюда он летел, как мотылёк на свет, чтобы сгореть. Тело принца соскользнуло на землю, за его спиной Ноэль увидел Лайтнинг, она в ужасе задыхалась. Фэррон подбежала к телу принца. У Клэр больше не оставалось слёз, что бы оплакивать потери. Ноэль пошатнулся от омерзения к самому себе. Всё смешалось в его голове, наверное, он сошел с ума. Он не верил в то, что Фэррон жива, скорее Ноэль поверил бы, что даже на том свете её душа осуждает его поступок. Ради чего он обманул себя - успокоения в мести нет, лишь новая боль. Клэр знала, что понимаешь ценность, лишь потеряв. Глаза Ноктиса смотрели в пустоту, хотя грудь вздымалась, он не видел её больше, но слышал. - Ты не умрёшь, ты не сможешь просто так уйти. Клэр могла и хотела его спасти, алый огонёк всё ещё мерцал на его запястье. Солнце наконец показалось из-за горизонта, окрашивая весь мир в яркие цвета, ярче всего его кровь. *** Люди спорят об аде и рае, что чем считать и чего бояться после смерти. На самом деле важно не куда ты попадёшь, а в каком состоянии будет твоя душа. Даже самое тихое место может стать чистилищем для того, кто не обрёл счастья при жизни. Ноктис смотрел в окно: прямоугольник серого неба во всю стену. Тоскливый день и дождь окрасили его в тусклые тона. Ноктис давно не находил себе места. Душа устала биться грудью о стены закрытой комнаты, и он просто стал тенью прежнего себя. Словно издали наблюдал, как мерно течёт его время. Дни слились в серую муть. Сколько прошло: месяц, может, полгода, возможно, и год. В память о той самой ночи ему оставались шрамы на теле и душе, та страшная сила больше не возвращалась. - Ноктис,- тихо сказал Гладиолус, вошедший в комнату. - Они ждут. Каэлум оглянулся, открытая Гладом дверь притягивала его. Молодой король поднялся и вышел. Он шёл тёмными коридорами в тронный зал, чтобы занять своё место. Сидя на престоле, окруженный множеством незнакомых ему людей, он должен был сделать невозможное - восстановить страну. Одна ночь разрушила то, что его семья создавала две сотни лет. Почему он раньше не знал, что создавать труднее, чем разрушать? Впрочем, в тёмном зале все было по-прежнему, его колонны гигантскими винтами вкручивались в монохромный паркет, а высокий потолок давил чернотой. Только, кажется, Ноктис впервые увидел там мерцание звёздного неба. Это было как напоминание о чём-то, что он успел забыть. Молодой король сдавил в руках подлокотники трона. Ему всегда казалось, что он один, хотя вокруг него было множество людей. Даже отец его не покинул. Регис стоял справа от трона, готовый дать совет. После ночи восстания он уступил корону сыну. Каэлум-младший принял это наказание как должное. То, что случилось - его вина, значит, именно он должен всё вернуть. Хотя даже созидая, Ноктис не чувствовал удовлетворения, внутренняя пустота не исчезала. В детстве, забираясь на трон, когда его никто не видел, Ноктис верил, что это центр мира. Сатурн и Юпитер кружат над ним, и тому, кто сидит здесь, принадлежит весь мир. А теперь новый король чувствовал пустоту. Мир стал серым и плоским, как картонные книги, ненастоящим и слишком правильным, отвратительно пресным. Каэлум что-то потерял, того, кто в противовес отцу будет шептать над его левым плечом. Игниса? Своего стратега Ноктис не видел со злополучной ночи, он и Промпто сгинули в том огне, и Каэлум начинал забывать о старых друзьях. Как будто тех и не существовало. А что существует на самом деле?! Ноктис оглядел людей, стоявших в зале - серые, почти прозрачные. - Тебя что-то всё ещё держит Там, - сообщил женский голос над его левым плечом. Ноктис как будто глотнул свежего воздуха в этом невыносимо душном зале. В начале он обрадовался этому голосу, словно успел забыть именно его и ждал именно этого совета. Но, постепенно успокаиваясь, Ноктис понял, что это не так. - Стелла, - сказал он и легко смахнул женскую ладошку, коснувшуюся его плеча. - Ты всё ещё злишься на меня? - ласково улыбнулась она. Ноктису показалось, он должен был пристыдиться, что-то внутри советовало ему поступить именно так. Но он слишком хорошо понимал, что безразличен. Всё это прошло, казалось, он смотрит на те события с высоты десятого этажа, они не должны были его трогать. - Ты не можешь остаться в Этом мире, тебя что-то держит Там,- голос Стеллы снова прозвучал почти как укор. - Там тебя пытаются изменить. Чувствуешь, что ты становишься другим? Ноктис промолчал, но её слова показались ему горькими, и он ощутил, как внутри него начало теплиться пламя, старое пламя наследия Гильгамеша. Этот маленький и жалкий огонёк лишь пародия на Ноктиса прошлого, но даже он начал окрашивать мир в яркие, алые тона, выжигать лица ненавистной ему толпы - чёрные оплавленные дыры, как следы ожогов на фотоплёнке. - Это плохо? - переспросил он у девушки, тонкие нотки язвительности и злости заскользили в словах. Разве сама Стелла и отец не хотели перекроить Ноктиса? Сделать правильней? А теперь она недовольна? Стелла спустя мгновение ответила: - Просто пока чужие люди изменяют тебя, не забывай о том, что вытащило тебя из мира мёртвых. "Изменяют меня..." - впервые Ноктис заметил, как это словосочетание смахивает на слова предательства. Ноктис поднял глаза, сверху сквозь звёздный потолок тронного зала бил луч яркого свет. Свет Этро - в их вселенной души не исчезают бесследно. Король поднялся с трона и сделал шаг вперёд, оставив позади всё своё призрачное королевство.