Дримлэнд

Хлопья снега слетают с черного неба перьями пристреленной птицы. Прикасаясь к мостовой, легкие нежные перышки становятся грязным месивом, привнося тонкую нотку мяты в рагу из отбросов, окурков, использованных шприцов и презервативов. Город – наследие древних мифов, все, что осталось от воинства Ангелов и Демонов, живших здесь еще до начала времен, место, которое было стыдливо спрятано, словно уродское родимое пятно на истории мироздания. Рода великих обмельчали, утратили былую мощь и славу, уподобились людям, которых здесь тоже немало. Но мы, серены, дочери Лилит, остались прежними – существами, что древним мудрецам зазорно было упоминать в своих сказаниях. Мы все забыты в этом чистилище после заката всех эпох, словно кузнечики в банке, оставленные наигравшимся мальчишкой. В этом Городе нет цветов. Только черное и белое. В этом Городе никогда не светит солнце. Через узкие бойницы университета изобразительных искусств, в котором я умираю каждый рабочий день, видны лишь клубы смога, бесконечного в своем безразличии. На душе у меня мерзко, как и в любой субботний вечер, когда я брожу по Городу одна, в бесплодных попытках потеряться навсегда. Заняться по вечерам здесь совершенно нечем. Может, поэтому все женщины заняты одним и тем же. Я иду вдоль черной бездны пристани по холодной кривой улочке, по самой кромке Города. За его пределами нет ничего - полная кромешная пустота. Отсюда нельзя сбежать. Из Города нет выхода. Стройный ряд мотоциклов сверкает металлом из тени парковки какого-то дрянного мотеля. Останавливаюсь напротив, не в силах отвести взгляд от их идеальных изгибов, металлического блеска рам и вилок. Я больше не плачу. Но я ничего не забыла. Она двигается неслышно, подкрадываясь ко мне из тени, но я чувствую конфетный аромат в ночном воздухе. Я чувствую, как снег тает под ее прекрасными босыми ногами.