Дримлэнд

Просыпаться в мире, где мертвых надо убивать еще раз, а живых лучше не встречать вовсе, не так уж радостно. Тем более, просыпаться в гробу со страшной головной болью от сотрясения. Лагерь молчал. Странно, судя по солнечным лучам, прорывающимся сквозь щели, сейчас уже позднее утро, когда уже даже прошел завтрак. Собравшись с духом, я осторожно приподняла крышку гроба и села в могиле. День выдался теплым, солнце дружелюбно пекло мою коротко стриженную макушку. В небе надо мной летают птицы, и в ослепительном свете их даже не разглядеть. Впервые не слышно этой адской вавилонской ругани лагеря, будто все вымерли. Я кое-как выбралась из могилы, и мои глаза наконец-то привыкли к свету. Силуэты людей медленно ходили невдалеке. Что за вонь? Совсем близко раздалось булькающее урчаний, хрип мертвых легких, и на меня с ревом бросился живой мертвец. Из его раскрытой пасти свешивалось склизкое свежее мясо, огромные алые глаза набухли от крови, голову рассекала рана, лишившая его половины черепа, но так и не задевшая мозг, его черные извилины блестели на утреннем солнце. Я в ужасе отпрянула в сторону, и он рухнул в могилу на мое место, крышка гроба точно так же захлопнула его внутри. Зомби? В лагере? Посреди бела дня?! Меня трясло, как в лихорадке, резкость зрения подпрыгнула за секунду, все инстинкты обострились. Это не просто птицы. Это воронье. Ворота. Они так и не заперли эти чертовы ворота! Это не просто мертвец. Это обратившийся администратор. Гомон стоял над лагерем. Гомон стенаний сотен мертвых голосов, хрипы доносились со всех сторон, зомби бродили вокруг меня, куда хватало взгляда. Я одна уцелела во всем лагере, и только потому, что провела эту ночь в гробу, в безопасности. Пригибаясь к самой земле, я припустила прочь из лагеря. Они были повсюду. Меня охватила паника. Я тут одна. На многие километры вокруг, я единственная выжила. Вдруг осознание того, что миру все же пришел конец вернулось ко мне с еще большей тяжестью. Я обречена. Это только вопрос времени, когда меня сожрут. Но сейчас я должна бежать, потому то это кажется правильным, кажется разумным. Потому что до животного инстинкта самосохранения трудно донести всю философскую несостоятельность моего стремления выжить. У самых ворот я наткнулась на тело, распростертое на земле. Рыжеволосая девушка с пробитой головой. Ее убили не зомби. Ее в панике затоптали люди. Может быть, там, куда она теперь попадет, она наконец-то найдет своего Чарли? И я убежала из лагеря почти ползком, прячась в траве. Лес вокруг разбитого городка сыграл мне на руку: зомби, которые ломились всегда через все напрямик, делали много шума, и их можно было засечь издалека, обойти стороной. Плохая же новость заключалась в том, что сама я тоже была далеко не беззвучной. Когда день клонился к ночи, я уже выдохлась от беспрестанного побега от мертвых, кишащих в округе, словно опарыши в мертвом теле. Сотрясаясь, я стояла, пытаясь изо всех сил слиться с деревом, спрятаться от мертвеца, что продирался через заросли метрах в пяти от меня. Он обходил дерево кругами, я двигалась, прижавшись к стволу спиной, ноги подкашивались от ужаса. Но вот треск веток стал удаляться. Меня сожрет не этот зомби. Я выглянула из-за ствола, чтобы убедиться, что все чисто. Лес выглядел безобидно. Но стоило мне только с облегчением выдохнуть и повернуться обратно, как передо мной предстала картина, от которой кровь стыла в жилах. В двух шагах от меня стояла анорексически худая девушка в длинном драном, когда-то белом свадебном платье, вся в крови. Ее кошмарный силуэт светился в сгущающихся сумерках. И вдруг она открыла огромный черный рот, как ведьма баньши, и заорала. Голубые глаза вылезли из орбит, голова запрокинулась набок. Она хрипела и хрипела, пока из ее носа не хлынула кровь. Затем она протянула ко мне руки, и побежала прямо на меня. Не удержавшись, я завизжала, и ударилась в бегство. Сомнений нет, эти крики услышали все зомби в лесу, а может еще и те, что остались в лагере. Я бежала через лес напрямик, обдирая руки о кустарники, слыша свой собственный голос, клоками выталкивающий из горла затравленные вскрики, сталкивалась с деревьями. Вопли мертвой догоняли меня, хруст веток шел за мной по пятам со всех сторон, меня окружали. Что-то схватило меня и рывком утащило в густые заросли кустов. Горячая сухая ладонь зажала мне рот, заткнув поток крика, с которым я уже не в силах была совладать. - Совет: когда убегаешь от противника, который тебя не видит, по пересеченной местности, никогда не ори, потому что он идет на слух, - злобно зашептал мужской голос мне на ухо. Я все еще не могла прийти в себя, задыхаясь, перед глазами все темнело. Хрип баньши удалялся, переходя в омерзительный хруст и бульканье. - Я отпускаю. Заорешь так же – я брошу тебя в тот же момент, усекла? – снова прошептали мне на ухо. Я закивала, и он убрал руку. Наконец-то я смогла сделать вдох полной грудью. Человек, что спас меня, бесшумно выбрался из кустов, забыв обо мне. Стало совсем темно, но обладатель сутулого силуэта впереди меня шел так уверенно, что я доверилась ему. Он знал, куда держит путь. Вдруг сзади из леса выпрыгнул зомби, и набросился на меня. Мне перехватило дух, но я не закричала. В руках моего проводника блеснуло лезвие топора, два тяжелых удара, и мы уже снова бежим через лес. Всегда бей дважды. Впереди виднелся просвет. Это шоссе! - Дуй на заправку, там убежище, - подтолкнули меня сзади. Человек говорил со мной сквозь зубы, я чувствовала, что он просто в бешенстве от моей компании. Оказавшись внутри маленького супермаркета, мы заперли двери уже готовыми упорами и спрятались в каком-то подобии берлоги между стеллажей. Минута тянулась за минутой. Тьма стояла такая, что я не видела собственной ладони в сантиметре перед лицом. В темноте я чувствовала человека рядом с мной, он был начеку, прислушиваясь и принюхиваясь к тому, что происходило снаружи, словно дикий зверь. - Спасибо, - очень тихо прошептала я. Он не ответил, я только слышала свирепый свист его дыхания. Мне здесь явно совсем не рады.