Дримлэнд

- Что происходит?! Коридор наклонился на бок, из открытых дверей покатилась мебель, сумки, книги. Желтый свет скованных в решетку ламп замигал, раздался жуткий скрип и гул чего-то невообразимо огромного. Где-то далеко кричали люди и шум накатывал порывами, заглушая все остальные звуки. Гремел гром, вокруг коридора что-то словно ходило, подобно огромному механизму. Пол снова накренился, и я едва удержала равновесие, предметы посыпались под ноги. - Надо уходить! – крикнул Канзас и потащил меня за собой вверх по коридору. Навстречу нам по ковру полилась вода. - Остальные уже на месте! Я искал только тебя! – крикнул друг через плечо, когда мы взбирались по узкой металлической лестнице. Отчего-то захватило дух, словно все здание ухнуло вниз, как на американских горках. Мы выбрались в открытую галерею, окна на одной стороне разверзались прямо в бушующую грозу ночи. Было ужасно холодно, мокрый ветер хлестал по лицу, срывал одежду. Выглянув из окна, я увидела бескрайний гористый ландшафт, усыпанный маленькими оранжевыми точками лодочек. Таких высоких и острых скал я не видела никогда в жизни, они раскинулись вокруг с невероятным диким размахом обступив нас. И вдруг ужас шевельнулся во мне. Колени подкосились. Шевелясь и переливаясь в свете молний, горы катились на нас, пейзаж двигался, перемещался, и я поняла: мы в открытом океане, в самом центре шторма! Канзас потянул меня дальше, и мы выбежали на залитую водой металлическую палубу лайнера, откуда открывался неописуемый вид на нос корабля. Качка чувствовалась куда более слабой, чем она была на самом деле: нос корабля смотрел прямо в бездонное черное небо. Затем он достиг высшей точки, и судно стремглав устремилось в лощину между титаническими волнами. Водопады стеной встали по бортам. Галерея за нашими спинами тяжело застонала. Обернувшись я увидела, что корма корабля утопает в океанической пене, опутанная огромными толстыми щупальцами. Черные кольца извивались, сжимая металл судна, как бумагу, приближались к нам. - Швидше! – крикнула Ванесса из висевшей рядом с бортом шлюпки. Едва я успела прыгнуть в лодку, как вал воды сорвал ее с креплений и унес за собой в бескрайний бушующий мир. - Канзас! – мой крик утонул в грохоте шторма. Дождь, соревнуясь с волнами, захлестывал резиновое дно шлюпки. Корабль уносился прочь на гребне волны со скоростью свободного падения исчезая в гигантской воронке, влекущей до самого дна океана. От судна отделилась вспышка красное звезды ракетницы, и в зареве, окрасившем волны. Я отчетливо увидела силуэт, спрыгнувший за борт. Ты только плыви, Канзас. Ты сможешь. Только не исчезай из красного света сигнальной ракеты. Пожалуйста, только выживи. Он что было плыл навстречу нам в ледяной воде. В тот миг мне казалось, что этот человек может переплыть весь океан, столько силы было в его рывках, мне казалось, что даже буря не сможет совладать с ним. Мир дал пугающий крен, черная волна росла, скрывая собой звезды. Океанический вал поднялся над нами, и исход стал ясен. Острый гребень волны, окутанный пеной бешенства, устремился на Канзаса. Это конец. - Нет! – истово заорала я, яростно замахнувшись на океан. И волна рассыпалась на части. Целая гора воды разорвалась на лохмотья, невесомо уносившиеся вдаль, растворяющиеся в небе, словно пепел. Это сделала я. Я встала перед бурей во весь рост и подняла руки. Со дна океана в ответ мне поднялись скалы, разрывающие толщу вод. Шлюпку унесло далеко от волн, Коннор бросился к брату, оказавшемуся на твердой земле. Волны разбивались о скалы, заливая их пеной но не могли причинить вреда этой крепости. Кашляя водой и дрожа всем телом, Канзас с трудом сел, и брат чуть не задушил его в объятиях. - С меня хватит, - прорычала я. Сила поднималась во мне. Сила такой величины, что и представить было страшно. Она заполнила все мое существо. Я вскинула руки и океан стал рваться на куски, мощь воды поднялась в черный воздух, истлевая на глазах. Мир застонал, но я и не думала отступать. На лодках, поднимающихся в высь вместе с волнами, стали вспыхивать вспышки. Я телепортировала людей из этого мира. Я спасла их всех. Чем больше обрывков бури витало в небе, тем больше обнажались камни морского дна. Там, в глубоком разломе, осталось извиваться в судорогах низвергнутое чудовище. Его щупальца бесполезным змеиным клубком ловили воздух, ослепшие белки глаз ворочались из стороны в сторону, оно кричало, не в силах даже поднять со дна свой собственный вес без помощи океана. И оно тоже рассыпалось на лоскуты пепла под моим взглядом. Свет стал пребывать, мир затрясся и стал расползаться на куски. Я чувствовала полноту своей власти. Мой разум открылся. Я видела каждый мир, каждого его жителя, каждого мечтателя, я видела весь Дримлэнд. Я чувствовала все: его обжигающие пустыни и ледяные ветра, слезы, смех, каждый запах, я слышала каждый звук. Я видела время, остановившееся в одной-единственной секунде, пространство, сотканное из мыслей. Луна и солнце, жизнь и смерть, все оказалось в моей власти. Я знала ответы на все вопросы. Ничто не сдерживало мою мощь. Я стояла неподвижно, а от мира вокруг остались только обрывки. Ослепленные светом друзья смотрели на меня, и не понимали, что происходит, они и не могли бы понять. Они увидели мои глаза и ужаснулись. - Я знаю, как остановить это. И я останавливаю, - раздался сонм голосов, вместо моего, хотя я даже не открывала рта. И моя телесная оболочка исчезла. Тысячи миров проносились передо мной, сливаясь в поток звезд, и время перестало существовать. Я провела так целую вечность и только бесконечно краткий миг. Миры распадались от ужаса, едва только я касалась их, потому что я поняла простой секрет: чтобы разбудить кого-то, его нужно досмерти напугать. Я стала сосредоточением тьмы и отчаяния. Я показывала им такие вещи, от которых они бежали, разрывая свои мечты, я стала худшим ночным кошмаром. И для себя в том числе. Я видела в снежном лесу оленя и обезглавила его, оросив кровью избу, чтобы только волк нашел меня. Из черепа животного я сделала свою маску и странствовала в ней по Дримленду, сталкиваясь иногда с самой собой, маленькой напуганной девчонкой, и страхом заставляла себя делать правильный выбор. С Дримлендом было покончено. И вот я увидела еще один мир, больше и сложнее прежних, он мог вместить их все, и был более жесток, чем самый кошмарный из снов, и гораздо более великодушен, чем самый райский из них. Он стоял передо мной открытый и незащищенный, и прекрасный настолько, что нельзя было отвести от него глаз. Это была реальность, я видела каждую каплю росы на ее травах, и настоящий мир после стольких подделок показался мне прекрасным. Ни один разум и ни одна машина никогда не сможет построить ничего подобного во всем многообразии случайностей и закономерностей его переливов. И самым пугающим, и одновременно самым прекрасным в нем было то, что его не удавалось разглядеть и самому пристальному взору, потому что мириады вариантов и параллельных вселенных, сменяющих друг друга там, за пределами Дримленда, было больше, чем способно себе представить самое безграничное воображение. Бесконечность – это не только то, что можно измерить в малом, как пространство и время. Но это еще и нечто, постоянно меняющееся и рассыпающееся на еще большее количество деталей нечто, никогда не останавливающееся даже для того, чтобы позволить наблюдателю лицезреть себя во всех переливах вечности и неисчерпаемости, неподвластной разуму. И глядя на него, я поняла, что пора остановиться. Я обернулась назад, в сон, и увидела лес, заметаемый пургой. Девушка безутешно рыдала, обнимая мертвого друга на окровавленном снегу. Она заметила меня, и, не боясь, подняла на меня свои красные заплаканные глаза, горящие гневом и отчаянием. Мановением руки я отбросила ее в сторону. Ты сейчас не в силах помочь ему. А я могу. Я подняла тело на руки и шагнула с ним в звездное пространство.