****
Прилетели они уже утром; солнце приветливо выглядывало из-за горизонта, когда парни садились в заказанное заранее такси. Не Mitsubishi Dignity, конечно, но вполне неплохой Mercedes-Benz S-класса с кремовой отделкой салона. Правда, всё равно не чета Чонгуковой чёрной, сделанной под заказ. Сразу из аэропорта они направились в отель, чтобы отдохнуть и подготовиться к сегодняшнему вечеру. Поднимаясь в пентхаус в стеклянной кабине лифта, медленно ползущей по торцу высотки, Тэхён вынужденно повернулся спиной к шикарному пейзажу и уставился Чонгуку в глаза. Мысль о том, чтобы смотреть вниз даже с высоты третьего этажа, вызывала дрожь в коленях, а грёбаный лифт поднимался всё выше и выше. На верхних этажах вид открывался словно с небес, а Тэхён не хотел падать в обморок, как последний слабак. Только не после того, что он уже видел. Нелепо так высоко забраться по социальной лестнице и бояться высоты. — Боишься? — ухмыльнулся Чонгук, наслаждаясь простирающимся за прозрачной стенкой кабины видом. В конце концов, он сам признался, что обожает высоту и ненавидит гадких людишек-насекомых. — Есть немного… — пробормотал Тэхён. Местный пентхаус и рядом не стоял с Чонгуковым, но всё равно впечатлял. Внутреннее убранство номера составляли бежевые стены, паркет из древесины клёна и стеклянные перегородки. При беглом осмотре, Тэхёну в голову пришло сравнение с номером для новобрачных. Но по сути ему было плевать на роскошь и излишки — слишком хотелось спать. Тэхён разулся у входа и, не раздеваясь, устало рухнул на кровать. Он прижался лицом к мягким и таким приятным подушкам, но вскинулся, заслышав щёлкающий звук — Чонгук звонил кому-то. Судя по тому, с какой скоростью и уверенностью он нажимал на кнопки телефона, номер он знал назубок. — Кому звонишь? — сонно спросил Тэхён, наблюдая, как Чонгук подносит трубку к уху. Подушка уютно пахла кондиционером для белья с запахом хлопка и какого-то цветка, вроде бы лилии. — Чимину. Надо его успокоить, — ответил Чонгук. — Он не хотел, чтобы мы летели в Сингапур, — пока Чонгук вслушивался в протяжные гудки на линии, Тэхён полюбопытствовал о причинах. — Сказал, что нам опасно покидать страну, тем более после того, что случилось с Ву и… — он отстранил трубку от уха, глянул на экран и приложил обратно, — м-м-м, наверное, выпил слишком много шампанского. Придётся оставить голосовое сообщение. Выпил слишком много? Ну да, или наглотался валиума и спит — тоже вполне обыденное явление. Тэхён даже не думал о Чимине с момента прибытия в аэропорт, но мысль, что тот почему-то не хотел, чтобы они отправились за границу, настораживала. Почти до дрожи пронимала. Хотя он и не мог понять, с чего вдруг. Почему Чимин так беспокоился, если их ждёт обычная сделка? Может, он тоже подозревал, что убийство Ву — неудачная попытка покушения на жизнь Чонгука, и боялся повторения? Наверное, Тэхён задремал, слушая, как Чонгук наговаривает голосовое сообщение своему «малышу», рассказывает о благополучной посадке и о том, что у них всё нормально. В следующую секунду его уже тихонько тормошили, на часах — семь вечера, надо было собираться и отправляться в казино. Отутюженный костюм, который он взял с собой, дожидался его на ширме. Тэхён взял одежду и направился в ванную. Надевая белую рубашку, он размышлял о том, что же сейчас происходит в Сеуле. Что делает Чимин, чем занимается его команда? Ему казалось странным быть так далеко от родины. На мгновение он подумал о том, чтобы позвонить или написать Чимину, но отказался от этой мысли, решив его не беспокоить. Всё равно Чонгук пару часов назад оставил ему сообщение. В оконном проёме виднелось тёмное небо, подсвеченное сотнями звёзд-небоскрёбов. Непривычно было видеть вместо розового зимнего утра и восходящего солнца — отличного вида из его комнаты — высокие башни из стекла и бетона. Всё кругом словно кричало о футуристическом стиле. Тэхён не заметил ни одного здания традиционной архитектуры. Просто аккуратные дорожные пересечения с ровными пятнами зелёных насаждений; два перекинутых через реку моста, переполненных быстро движущимися потоками машин. Бесспорно, красивый город, к тому же расположенный в удачной зоне с отличными климатическими условиями. Почти полностью одетый Чонгук шагнул в основную комнату, надевая пиджак. Тот был пепельного цвета, в отличие от вошедших в привычку чёрных. Видимо, чтобы не сливался с водолазкой, которую он выбрал сегодня вместо рубашки. Чёрная шерсть или, быть может, кашемир. Странно было видеть Чонгука не в чёрном костюме с белой сорочкой. Он, казалось, уже сроднился с этим образом, поэтому Тэхён мог лишь удивленно смотреть на него с другого конца номера. Странно, но приятно. Ему шло. Очень даже. — Тэхён, почему ты пожираешь меня взглядом? — Из-за твоей одежды, — спокойно ответил тот, застёгивая ширинку. — Просто непривычно видеть тебя в таком виде. — Не могу же я ходить голым? — возразил Чонгук, поправляя лацканы пиджака, разглаживая их и проверяя, нет ли ниток или пушинок. — А вот тебя я бы предпочёл увидеть нагишом, нежели в чём-то белом. Ты же знаешь: я не люблю этот цвет. — Да, но Чимин любит, так что он, — Тэхён надел лоферы и принялся застёгивать манжеты, — купил мне в подарок несколько рубашек. По-моему, отличных. По крайней мере, мне нравятся. К тому же, Чонгук, ты надел водолазку только потому, что не умеешь завязывать галстук, — Чонгук неловко подёргал ворот, словно бы поправляя. — Я умею завязывать галстук, — не согласился он, подступая ближе к Тэхёну. Тот всё ещё застёгивал пуговицы на рубашке, поэтому он потянулся и, взяв с ширмы галстук, набросил его вокруг шеи Тэхёна, приподнял воротник и с вызовом посмотрел в глаза, вскинув бровь. — Кто тебе такую глупость сказал? — Чимин. — Так вот, я умею, — проворчал Чонгук, берясь за тонкую полоску чёрного шёлка. Он поизучал с мгновение ворот сорочки, а затем просунул один конец ленты в петлю. — Смотри. — …Блин, Чонгук, — Тэхёну оставалось только наблюдать за жалкими попытками завязать узел. Чонгук продолжал упрямо наматывать и пропускать, но вот зафиксировать и затянуть петлю у него никак не получалось. Он остановился, позволяя недоузлу распуститься, и по новой взялся за дело. Всё-таки не удержавшись, Тэхён засмеялся над безуспешными попытками — право слово, всё равно что дитя малое. — Ты надо мной смеёшься? — спросил Чонгук. На какой-то миг выражение его лица по-настоящему внушало страх, но тут же Тэхён заметил лёгкую смешинку, притаившуюся в уголках губ, а Чонгук тихо рассмеялся. — Ладно, сдаюсь. Давай сам. — Блин, Чонгук, это ж так просто, — сказал Тэхён, завязывая узел. Заняло это у него всего несколько секунд, а Чонгук внимательно смотрел, несомненно стараясь запомнить последовательность действий, но бесполезно: всё равно в следующий раз галстук ему будут вязать Чимин или Тэхён, которого посетила внезапная мысль: «А умеет ли Чонгук завязывать шнурки?», — но он сразу же отмахнулся от неё, крепче затягивая узел. — Нет, к чёрту галстук, мне не нравится, — махнул рукой Чонгук. Наверное, специально ждал момента, когда Тэхён наконец закончит с узлом, просто чтобы насолить. Тэхён пригладил шёлковую ленту и поинтересовался, почему. — Потому что мне сразу хочется за него потянуть, — объяснил Чонгук, отстраняя руку Тэхёна. — Вот так. Его пальцы схватили галстук и дёрнули, затягивая узел и позволяя Чонгуку притянуть Тэхёна к себе. Тот на автомате ухватился за талию Чонгука, чтобы сохранить равновесие и не столкнуться с ним головами. — Он меня отвлекает… — хрипло прошептал Чонгук. Кожу Тэхёна опалило горячее дыхание, и он бы обязательно посмотрел в глаза Чонгуку, если бы не залипал так на его губы. Чонгук несколько раз со вкусом поцеловал его сомкнутые губы, потом прижался крепче и скользнул языком внутрь. Его пальцы, путаясь и дёргая ткань, развязывали узел, пока наконец галстук не упал на пол, позволяя Тэхёну нормально вдохнуть. У Чонгука губы были сладкие, и, касаясь их языком, Тэхён смог разобрать вкус гигиенической помады. Сегодня это была малина. — Я могу спокойно смотреть на твою кожу, — пробормотал Чонгук в поцелуй, прикусывая нижнюю губу Тэхёна, — с этим всё нормально. Но галстук. Бля, Тэхён, он меня с ума сводит, — Чонгук расстегнул две верхних пуговицы и прижался к основанию горла. — Не могу же я заниматься делами, думая о тебе, м? — Это было бы неправильно, — согласился Тэхён, чувствуя, как тот переместил руки ему на шею. Теперь парни стояли ещё ближе друг к другу, только тронь — порвёшь тонкую грань. — И как бы меня ни прельщала мысль о том, чтобы ты отсосал мне под столом, там будет слишком людно, — Чонгук потёрся носом о нежную кожу, тяжко вздохнул и нехотя отстранился. — Мы же не хотим получить штраф за неприличное поведение в общественном месте. Вот если бы это была небольшая встреча, человек на десять, то другой разговор. Тэхён выдержал пристальный взгляд, хоть и покраснел нещадно. Он уже научился читать между строк и прекрасно понял, к чему клонит Чонгук. Сегодня не получится, но в ближайшем будущем всё может случиться… вернее, случится. Он готов на что угодно спорить: на следующей закрытой встрече, куда они отправятся вдвоём, Тэхён окажется под столом, на коленях и с членом во рту. — Идём, нас ждут дела. Вместе они спустились на лифте на первый этаж. У выхода их уже ждала утренняя машина с тем же, как успел заметить Тэхён, шофёром. Имени молодого человека он не знал, но это и не имело значения. Тэхён устроился на заднем сидении и наблюдал за размытым пейзажем из броских вывесок и рекламных всполохов. Рука Чонгука, как обычно, легла на его колено и собственнически поглаживала. Минут двадцать спустя они подъехали к месту назначения — зданию, выделяющемуся среди бутиков и ресторанов. Над неоново-красной надписью «Gold Monkey» восседала статуя огромной обезьяны, в честь которой, наверное, и назвали казино. Каркас фигуры покрывало сусальное золото, отчего примат сиял в свете вывески. Ноги обезьяны были скрещены в позе лотоса, руки лежали на коленях. На морде застыла широкая и немного жутковатая ухмылка, а бездушные глаза зорким взглядом стражника оглядывали всех входящих. Остеклённые стены постройки переливались отблесками красных, синих и фиолетовых рекламных огней. Прочесть радужно-пестрящие надписи на всех вывесках не получалось: некоторые были на незнакомых языках, вились причудливой вязью или шли угловатыми буквами. Казино казалось необыкновенным. По правде говоря, Тэхён заходил в казино всего раз в жизни, и то это было то, которым руководил Сокджин, — незатейливое бетонное сооружение. Кипящее жизнью помещение с настоящими крупье, бесчисленными мониторами и проводами вызывало неподдельный интерес. Ещё интереснее было заметить разницу. Дома, в Корее, игорный бизнес был вне закона, за исключением заведений под государственным покровительством. Притоны Хэдокче Па им, естественно, не располагали, синдикат был вынужден их скрывать, а следовательно, не мог позволить себе роскоши в интерьере. Однако здесь, в Сингапуре, казино никто не прятал. Они вошли через вращающиеся двери. Внутренняя отделка ничуть не уступала внешней: великолепие стекла, позолоты и настоящей древесины. В казино яблоку негде было упасть: несколько сотен туристов и завсегдатаев наполняли помещение гулом разговоров и восклицаний на разных языках. Аромат дорогих духов и одеколонов легко перебивался запахом алкогольных напитков. В вестибюле стояли стеклянные столики с кожаными диванами и креслами — места для пожелавших отдохнуть или пообщаться гостей. Вдоль стен располагались несколько стоек для обмена фишек. Размещённые чуть ли не везде таблички услужливо информировали, что персонал в основном билингвы и, кроме базового английского, владеют северокитайским, китайским, малайским, кантонским, японским, тайским или корейским. Сотрудники казино, как и у Сокджина, — по большей части девушки. Только в отличие от тех, из Сонпха-гу, они были не в вечерних платьях, а, скорее, в униформе: высокие вороты сорочек, юбки-карандаш или строгие брюки, высокие каблуки и аккуратные причёски. Неподалёку от стоек стояли различные банкоматы и обменники валют, а периметр охраняли суровые ребята. У каждого в ухе — по наушнику, к поясам приторочены рации, а пиджаки топорщились от кобуры. Тэхён не знал, законно ли это, но, насколько он мог судить, все охранники были вооружены, и никому до этого не было никакого дела. Хотя какая разница, у них с Чонгуком пистолеты тоже были при себе, да и пропустили их без обыска. Чонгук говорил, что Чимин сильно переживал из-за этой деловой поездки, однако приличное количество вооружённой охраны успокаивало. За вестибюлем простирались, казалось, бесконечные ряды столов для покера, игры в рулетку и слот-машин. Стены кругом были из стекла и в бесчисленных отражениях создавали иллюзию пространства. Назойливый писк автоматов, смешивающийся с голосами посетителей казино, рождал настойчивый гул. Чтобы попасть в игровой зал, им пришлось бы пройти под широким балконом, по бокам которого шли лестницы. Однако, как понял Тэхён, пойдут они отнюдь не в зал казино, а именно наверх, по одной из этих лестниц. Сразу под балконом начиналась длинная барная стойка, естественно, не единственная на всё заведение. Наверняка на втором этаже можно будет найти ещё одну, да и мини-бары, скорее всего, есть, если не везде, то в каждом приват-зале. Кругом сновали десятки официантов и официанток, разносящих напитки и закуски. Все они проходили через большие расположенные в конце помещения распашные двери, ведущие на кухню. Тэхён ещё никогда не видел чего-то подобного. Совсем неудивительно, что Чонгук взял его, ошеломлённого великолепием убранства, под локоть и слегка подтолкнул в нужном направлении. — Твою же мать, — пробормотал Тэхён. Чонгук лишь слегка ухмыльнулся, будто бы соглашаясь, и провёл его через вестибюль. На балконе их уже ждал какой-то старик. — Господин Чон, — он приветственно поднял руки и гостеприимно развёл их в стороны. На его лице застыла широкая улыбка. Казалось, мужчина дружелюбный, достойный доверия, давно знает Чонгука и искренне рад его видеть. — Я вас ждал. — Ну, конечно, Сэн, — ответил Чонгук и вежливо улыбнулся. Мужчина посторонился, пропуская Чонгука вперёд, и последовал за ним на второй этаж. Недалеко от перил стоял длинный, из калёного стекла, стол с двумя кожаными диванами по бокам. По ту сторону уже ждали трое мужчин — очевидно, телохранители, так как на бизнесменов они совсем не тянули, здраво предположил Тэхён, оценив их фигуры, скрещенные на груди руки и внимательные немигающие взгляды. — Сколько лет минуло, — сказал Сэн. Чонгук поклонился старшему в пояс. Тэхён тут же повторил за ним. Наверное, этот мужчина — некто важный. Иначе зачем бы наследник Империи, человек, который когда-то сказал Тэхёну ни перед кем не кланяться, сгибается перед ним? Или же Чонгук просто проявил вежливость, будучи в гостях. — Вы сильно подросли, — Тэхён не преминул заметить, что его корейский весьма неплох, по чему можно судить о немалом опыте, хотя и немного чопорен, забит в рамки стандартного произношения и не приспособлен для сленга. — Я уже с отца ростом, — ответил Чонгук, расстегнув пиджак и приближаясь к дивану. — Но скоро перерасту и его. — Ростом, быть может, но что насчёт силы и мудрости? — спросил Сэн, кривя рот в усмешке. — Садитесь, нас ждут дела, — мужчина устроился на диване, и Чонгук последовал его примеру. Тэхён же остался стоять за спиной наследника, решив, что это больше подходило его должности. — Нам многое предстоит обсудить. — Да, Сэн. — Документы, — сказал Сэн и поднял со стола папку. Тэхён посмотрел на неё и перевёл взгляд на Чонгука. — Внутри оригинал и копия. Один останется у вас, второй — у нас. Пожалуйста, господин Чон, ознакомьтесь внимательно и убедитесь, что на бумаге отражены все условия, оговорённые с вашим отцом. Чонгук взял папку правой рукой, левой уважительно поддерживая локоть, и положил документы перед собой. Внутри был контракт, который предстояло проверить и подписать. По крайней мере, они перешли сразу к делу, а не растрачивали время на светские беседы. Тэхёну нравилось, когда дела решались быстро. Постояв немного на месте, он подошёл к перилам балкона, и стал наблюдать за посетителями казино. Столько различных цветов кожи, волос, одежды; столько экзотических слов и фраз сливались в общий гул. Несколько минут Чонгук молча изучал контракт, но что-то его насторожило. — Я должен унаследовать компанию не по достижению совершеннолетия, — произнёс Чонгук, — а тогда, когда будет необходимо принять правление. Тэхён повернулся к ним, любопытствуя, в чём дело. — Конечно, конечно, господин Чон, — Сэн улыбнулся им обоим, демонстрируя замечательную работу стоматолога, не иначе. Вряд ли это были его настоящие зубы, ведь он годился Чонгуку в деды. — Примерно год уйдёт на подготовку документации, как и в случае с контрактом вашего отца, это позволит создать прочную базу для перевода инвестиций. Вы, конечно же, уже всё с ним обсудили и решили? — Естественно, — согласился Чонгук. — Это он принял решение перевести меня из акционеров во владельцы. Я мог бы подписать сегодня, если бы не этот пункт. — Я внесу соответствующие изменения. Кстати, как поживает ваш отец, господин Чон? — вежливо и искренне поинтересовался Сэн. — Не болеет? — Мой отец здоров как бык, — ответил Чонгук, продолжая вчитываться в контракт. Его зрачки быстро скакали от слова к слову, тщательно всё проверяя. — Тогда почему он столь поспешно решил поменять условия контракта? — поинтересовался Сэн, с любопытством поглядывая на ребят. Тэхён смотрел ему в глаза несколько секунд и снова отвернулся к балкону, продолжив разглядывать первый этаж. Он не знал причину, по которой старший Чон решился на этот шаг, но догадывался. — Отец лишь хочет убедиться, что синдикат готов к любым возможным событиям, — пояснил Чонгук, беря со стола ручку. Проще говоря, Чонгук имел в виду безвременную кончину Чона-старшего. Тэхён наблюдал за официантом, работающим в вестибюле, но внезапная вспышка сбоку отвлекла его. На мгновение яркий свет ослепил, однако тут же исчез. Тэхён нахмурился и внимательно осмотрел перила, опоясывающие весь второй этаж. Тут и там расположились небольшие группки посетителей, спокойно попивающих алкоголь и общающихся между собой. Ну и что это был за блик? Тэхён предположил, что нечто отразило свет, например, что-то из драгоценностей на присутствующих дамах. Отсвет был довольно ярким, даже слепящим. Почему-то на ум сразу пришла лазерная указка, однако Тэхён и сам не понял, с чего вдруг. — Господин Чон, вложения вашего отца в полной безопасности под нашим контролем, как и финансы вашего деда когда-то, — заверил Сэн. — В случае «события» наша компания будет руководствоваться исключительно вашими интересами. А сейчас предлагаю обсудить недавние действия Ким Чж… — Тэхён повернулся к беседующим и заметил кое-что странное. По стене, за спиной Чонгука, едва касаясь его головы, гуляла крошечная красная точка. Подсвет прицела. Тэхён начал действовать до того, как осознал, что происходит. Он даже рот не успел открыть. Чонгук начал поворачиваться к нему, но Тэхён уже прыгнул на диван, сбивая наследника на пол. Тэхён почувствовал завихрения воздуха над головой, когда пуля с громким визгом пролетела, впиваясь в стену. Придавленный к полу Чонгук недоуменно матерился и пытался подняться. Тэхёну же этого совсем не хотелось. Он всеми силами старался удержать Чонгука на месте, надеясь, что диван послужит им хорошей защитой. Вторым среагировал один из людей Сэна: охранник начал отстреливаться. Во всяком случае, Тэхёну показалось, что огонь открыл именно этот парень. Быстрая череда выстрелов, визги людей, бьющееся стекло — и начался кромешный ад. — Блядь, блядь… — Тэхён невольно начал ощупывать лицо Чонгука. — Цел? — глупый вопрос, ведь видно же, что с ним всё в порядке. Да, волосы взъерошены, пиджак помят, но Тэхён успел вовремя. Если бы замешкался хоть на секунду, сейчас у одного из них не хватало бы доброй половины черепа. Тэхён с разницей в пару мгновений избежал выстрела в затылок, но на данный момент это казалось незначительным. — Что за хуйня?! — сбитый с толку Чонгук уставился на него широко распахнутыми глазами. — Что, блядь, происходит?! — Кто-то… — несколько пуль ударили в стену всего в нескольких сантиметрах над их головами, — пытался тебя убить, — Чонгук наморщил лоб, пытаясь переварить слова Тэхёна. — Надо уходить, Чонгук. — Но как же контракт… Тэхён аккуратно приподнялся и огляделся: тело Сэна лежало на столе, двое из его людей валялись на полу, третий охранник был в паре метров от них. Он с пистолетом на изготовку нырнул за мраморную колонну и пытался понять, откуда стреляют. Но, похоже, просчитался — стреляли с другой стороны, и нападавших оказалось больше, чем он рассчитывал. Меж тем кровь Сэна медленно стекала по столу, тягуче капая на бежевый ковёр. А документы вряд ли получится использовать — когда-то белая бумага сейчас была забрызгана мозгами. — Что ты видишь? — крикнул Тэхён выжившему охраннику, надеясь, что тот хоть немного знает корейский. Но тот, увы, не знал, только тараторил что-то на иностранном. Тэхён перевёл взгляд на Чонгука, молясь, что он хоть что-нибудь из этого понял, иначе они в жопе. Чонгук несколько секунд молчал и вслушивался в слова парня. — Стрелок на… втором этаже мёртв. Но в здании есть ещё… или они сейчас заходят в здание, — хмурясь, перевёл Чонгук. — Они идут через казино, вооружены, стреляют по охране и посетителям. — Так, тогда первый этаж. Нам надо спуститься, — Тэхён слез с него, всё ещё прячась за диваном, ухватил Чонгука за запястье и практически потащил к лестнице. Но Чонгук внезапно заартачился, вырвался из хватки, и они вдвоём сели за диваном. — Останемся здесь — прикончат. Мы тут как мишени в тире. Надо валить как можно скорее. Ясно? — У тебя есть план? — спросил Чонгук. Тэхён расстегнул пиджак, извлёк из кобуры чешку и снял с предохранителя. Чонгук достал свою «Беретту» — а ведь казалось, зачем брать на переговоры оружие. — Частично. — То есть? — Спуститься вниз, — начал Тэхён, — и найти укрытие. На первом этаже несколько выходов, найдём оптимальный и свалим отсюда. А любой придурок, что попытается тебя подстрелить, получит пулю от меня, — Тэхён замолчал и склонил голову набок. — Вот мой план. — Просто замечательный план. Тэхён выглянул из-за дивана — второй этаж пустовал, если не считать нескольких людей, спрятавшихся в надежде избежать пуль, — и решил, что они могут рискнуть выйти из укрытия, но идти по лестнице не следует. С первого этажа всё ещё доносились выстрелы, значит, если будут спускаться в открытую — подстрелят как пить дать. Следовательно, надо найти другой путь. — Чонгук, знаешь, как ещё можно спуститься на первый? — спросил он, оглядываясь. Чонгук сказал, что слева от них, за баром, есть лестница, ведущая вниз. Тэхён повернулся — действительно, там была лестница, простая, разбитая на два пролёта, со стенами, за которыми можно укрыться. — Отлично. Не высовывайся и иди туда, но не спускайся. Оставайся около двери, я тебя прикрою. Тэхён поднял пистолет и внимательно осмотрелся. Никакого движения, всё чисто. Чонгук быстро рванул к двери, и, как только занял позицию, Тэхён двинулся следом. Тэхён первым ступил на лестницу и почти дошёл до конца её середины, как вдруг замер. — …А как отличить, где чужие, где наши? — спросил он. — Если уж я буду стрелять, то хотелось бы думать, что только по плохим парням. — Кроме нас да охранника Сэна, людей Хэдокче Па здесь нет, — рассуждал Чонгук. — Все охранники в форме. Хотя опять-таки те, кто пытаются нас убить, вполне могли надеть форму казино и проникнуть, так сказать, изнутри. Так и не получив чёткого ответа на вопрос, Тэхён выглянул из-за стены и заметил мужчину, поднимающегося вверх. На нём был обычный деловой костюм, а в руке он сжимал пистолет. Прежде чем мужчина успел сообразить и начать действовать, Тэхён дважды выстрелил ему в грудь. Гулкий звук выстрелов влился в общий гомон, царящий на первом этаже. Мужчина пошатнулся и рухнул вниз, сползая по тем немногим ступенькам, по которым успел подняться. Тэхён же, закрывая собой Чонгука, двинулся по лестнице. — Если без формы… — …Отстреливай ублюдков. Тэхён спустился по ступеням, жестом приказал Чонгуку замереть и выглянул из-за перил, осматривая вестибюль. В казино царил хаос: посетители метались по залу, пытаясь пробраться к выходу. Внизу уже собрались охранники с оружием наготове. Вполне могут подстрелить их с Чонгуком, если заметят у них в руках пистолеты и примут за нападающих. Наиболее подходящим укрытием могла стать стойка в нескольких метрах от них: достаточно высокая, чтобы за ней можно было спокойно присесть, к тому же из толстой древесины, а не декоративного стекла — значит, при необходимости выдержит обстрел. С противоположного конца зала снова послышались выстрелы, и охранника, стоящего к ним ближе всех, откинуло назад. Его тело неестественно изогнулось, прошитое сразу несколькими пулями. Казалось, что он танцует в брызгах своей крови и ритме разрывающих его плоть снарядов. Тэхён, тихо матерясь, укрылся за стеной и прижался к ней для опоры. — Блин, Чонгук, у них, бл-блядь, ПП. — Почему сразу пистолет-пулемёт? Может, просто автоматический? — на удивление спокойно спросил Чонгук. — Тэхён, сам подумай, как бы они их сюда пронесли? — Пэпэшка у него, пэпэшка. Обычный, блядь, автоматический пистолет такого наворотить не может, — возразил Тэхён. — И я не думаю, что это такая уж проблема притащить сюда грёбаный ПП посреди нападения. — Ясно. Дальше что будем делать? — Стойку видишь? Для обмена валют которая. Сначала доберёмся до неё, — Чонгук быстро выглянул из-за стены, осмотрелся и нырнул обратно. — Со второго этажа нас будет не видно, позади — стена, а сверху — балкон. Отличное место, чтобы отстреливаться, пока не появится возможность свалить. — До неё далековато, — сказал Чонгук, покрепче сжимая рукоять «Беретты». — По-моему, мы и отсюда сможем неплохо отстреляться, так ведь? — Охранник Сэна сказал, сколько было нападавших? — Нет, увы, не потрудился отчитаться. Сэна же убили, да? — Ага, голову прострелили. — Очередная сделка в пизду, — выругался Чонгук и прижался спиной к противоположной стене, осматривая этаж. — Кажется, Чжину на меня сильно разозлился. Что скажешь, Тэхён? — Что я этому мудаку пулю в лоб пущу, как только увижу, — рявкнул Тэхён под смех Чонгука. — Думаешь, он за всем этим стоит? — Чонгук согласно хмыкнул. — Что ты… Сверху на лестнице раздались шаги. Чонгук успел первым. Выглянув из укрытия, он выстрелил. Послышался вскрик, и чьё-то тело рухнуло через перила. Чонгук опустил пистолет и склонил голову к плечу, вслушиваясь, не приближается ли кто ещё. Тэхён снова посмотрел в зал. В помещении до сих пор слышалась стрельба, но, судя по всему, далеко от них. Кучка людей, крича и вопя, топталась около центрального входа, а спустя секунду среди них показался уверенно шагающий мужчина, расталкивающий всех на своем пути. Как и сказал Тэхён, в руках он сжимал пистолет-пулемёт. Урод прятался ближе к выходу и использовал посетителей как живой щит, чтобы отстреливать охрану казино. Короткий ствол ПП выглядывал из гнезда, длинный столбик магазина торчал из рукояти, а само оружие очень удобно лежало в руке. Тэхён был почти уверен, что это «Узи», вопрос только в том, сколько пуль осталось у стрелка. Да и сколько бы ни было — всё равно слишком много. К сожалению, поблизости больше не было охранников, которые бы смогли отвлечь мужчину: все были либо мертвы, либо отстреливались в центральном зале, либо сбежали. А это значило, что мужчина направится на второй этаж по основной лестнице или же решит подняться по другой. Той, где прятались Тэхён с Чонгуком. Ну, блядь, конечно же. Тэхёнова чэшка — полуавтомат. Если как следует прицелится, Тэхён сможет убить мужчину с одного выстрела. А что если промахнётся? У него будет примерно секунда, прежде чем сможет выстрелить во второй раз. Однако «Узи» ждать не будет. Этот мужик может быть фиговым стрелком, но всё равно успеет пули три в него выпустить. Мягко говоря, не самый лучший расклад. На лестнице снова послышались шаги. Тэхён, предоставив Чонгуку разбираться со спускающимися, внимательно следил за владельцем «Узи». Раздался выстрел, другой, и по ступеням к ногам парней сползло тело. Одна из пуль попала голову, точно в лоб. — Чонгук, мне нужно, чтобы ты стрелял по ногам, я буду стрелять по обычному уровню. Не думай, просто жми на спусковой крючок и сильно не высовывайся, ясно? — Тэхён глянул на него и дождался кивка. — Этот урод — на два часа. Не завалим его — сдохнем. Был рад знакомству, что ли. — Был рад трахать тебя, — ухмыльнулся Чонгук. — Если выберемся отсюда живыми, можешь отодрать меня до отключки, — щедро разрешил Тэхён, не прячась за привычными стеснением и ужимками. — Я вроде бы в ужасе, но при этом так возбужден. Чонгук, серьёзно, просто вставь мне уже. — Согласен, дразнить смерть — дико заводит. — Насчёт три, да? Раз, два… три! Оба, вскинув пистолеты, нырнули за стену. Тэхён целился в уровень груди, надеясь, подстрелить с первого раза. Чонгук стрелял по коленям, чтобы в случае промаха Тэхёна отвлечь стрелка. Мужчина подошёл слишком близко, он был уже в паре метров от стойки, поэтому парней заметил сразу и поднял оружие. Тэхён нажал на спусковой крючок три раза — все три пули попали около сердца. Чонгук прострелил мужчине бедро. Тот даже не успел направить «Узи» на них, но успел зажать спуск, отстреливаясь. Мужчина упал, сбитый силой отдачи. Бесчисленные пули рассекли воздух, рассыпаясь широкой дугой к потолку, и кромсали роскошную люстру. Не выдержав, та рухнула градом осколков на кричащую толпу. Тэхён, не упуская возможности, схватил Чонгука за руку и толкнул его в сторону стойки. Он пригнулся и рванул к преграде, пока Тэхён его прикрывал. Как раз вовремя: распихивая людей в стороны, появился ещё один из нападавших. Тэхён вскинул чешку и выстрелил ему в руку. Тот пошатнулся. Люди тут же отстранились, открывая Тэхёну обзор для нового выстрела. Когда-то Хосок учил его не целиться в голову, а стрелять в более крупную мишень, но Тэхён рискнул. Пуля прошла чуть ниже челюсти, и мужчина упал навзничь. Укрывшись за стойкой, Чонгук выпрямился, готовый отстреливаться, пока Тэхён будет бежать к нему. Тэхёну не очень нравилось то, что пришлось опустить пистолет и двигаться практически у всех на виду, но ничего не поделаешь — за стойкой и правда можно было отлично спрятаться. Он почти добежал, когда некто прокричал что-то на китайском. Какой-то мужчина открыл огонь по поддерживающим балкон колоннам и подстрелил в шею убегающую женщину, тем самым открыв себе обзор на Тэхёна. Женщина упала, Чонгук выругался и продолжил жать на спусковой крючок. Но недостаточно быстро. Тэхёну показалось, что он услышал двойной выстрел. На самом деле в тот момент он ничего не почувствовал, только пошатнулся, когда пуля вошла в плечо. Нет, Тэхён, конечно, понял, что его подстрелили, но сейчас это не имело особого значения. Главное было заползти в укрытие, что он и сделал. Тэхён упал навзничь и продолжил двигаться, пока не упёрся затылком Чонгуку в бок, а затем приподнялся и сел на колени. — Такое, эм, с тобой впервые? — светски поинтересовался запыхавшийся Тэхён, нажимая на защёлку магазина и проверяя оставшиеся пули. Четыре — потрачено, восемь — в обойме. Он неловко щёлкнул магазином, возвращая его на место, и поморщился от боли, пронзившей руку. — Нет, блин, со мной так каждый раз, когда я в Сингапуре, — решил сострить Чонгук. — Естественно, я впервые в такой ситуации, Тэхён. — Тогда тебе просто невероятно повезло, что я поехал с тобой… Попал? — Чонгук покачал головой. Тэхён мысленно сосчитал до десяти и выпрямился. Мужчина, что подстрелил его, стоял слева от них и прятался за колоннами. Тэхён пристально смотрел туда, поэтому, как только заметил движение, нажал на спусковой крючок. Первая пуля оцарапала мрамор колонны и спугнула стрелка. Тот нырнул за один из кассовых столов, но Тэхён выстрелил на упреждение. Пуля попала ему в бок. Мужчина вскрикнул и рухнул, скрывшись за столом. Внезапно рядом просвистела пуля и почти пробила стойку, за которой они с Чонгуком прятались. Тэхён не целясь сделал три выстрела. Естественно, промахнулся, да и поступать так в данной ситуации глупо, но, по крайней мере, это поможет выиграть немного времени. — У меня четыре патрона, — пробормотал Тэхён, снова скрываясь за стойкой. — У тебя? Чонгук извлёк обойму и тихо выругался. — Три, — ответил он. На противоположной стороне снова началась стрельба. Тэхён выпрямился и выстрелил в мужчину в паре метрах от них. Не попал, но пули прошли через калёное стекло, оставив крупные трещины. Тэхён быстро сориентировался и опять нажал на спусковой крючок. Не понятно: убил или вырубил. У него осталась всего одна пуля в стволе. Одиннадцать обойм полностью пусты. Краем глаза Тэхён уловил движение над ними и, перегнувшись через стойку и крепко сжимая пистолет, быстро оглядел второй этаж. Последнего патрона он лишился весьма глупо и в который раз спрятался за стойкой. Тэхён убрал бесполезную теперь чешку в кобуру и поморщился от боли в плече. — У меня пусто. — Около того трупа пистолет, — слегка кивнул в том направлении Чонгук. — Возьми. У меня скоро тоже кончатся. Немного высунувшись из-за стойки, Тэхён увидел лежащее в паре метрах от них тело мужчины, — судя по одежде, охранника казино — до сих пор сжимающего в руках пистолет. Вроде бы SIG Pro. Тэхён упражнялся с таким несколько раз на стрельбище. Конечно, это замечательно, что он смог узнать модель, только вот несколько бесполезно на данный момент. Сейчас главное — остались ли в нём патроны. — Прикроешь, да? Чонгук кивнул и помахал рукой над стойкой, рассчитывая таким образом привлечь внимание. Однако никто не выстрелил. То ли не повелись на нехитрый план, то ли никого не было. Тэхён сильно сомневался, что они остались одни. Но сверху их закрывал балкон, а спереди — стойка. Чонгук приподнялся и облокотился на столешницу. Глубоко вдохнув, Тэхён выскочил из укрытия и побежал к трупу. Как только он прикоснулся к пистолету, раздался выстрел. Тэхён пригнулся, плечо пронзило болью, но он выхватил оружие и припустил обратно. Чонгук выстрелил. — Попал? — Ранил, не убил. Патроны? — спросил Чонгук, снова прячась за стойкой, пока Тэхён доставал обойму. — Повезло, — пробормотал он. Внутри красовались пять патронов. Кажется, нападавших осталось человек шесть. Хорошая вероятность выжить. Ещё бы немного, и шанс был бы отличным, но они всё-таки в казино, а в казино принято рисковать. — Чонгук, звони водителю, есть идея. Чонгук достал телефон и трясущимися руками стал искать нужный контакт. Как ни странно, у Тэхёна руки даже не подрагивали. — Пусть объедет здание и ждёт в переулке, — начал Тэхён. — Надо уходить сейчас, пока всё стихло. Пойдём через чёрный вход. Через главный идти слишком опасно. Нас там же наверняка поджидают, да? Они напали в лобовую, а могли бы зажать с двух сторон. Если бы окружили, мы бы с тобой сейчас не разговаривали, так что спасибо за непродуманное нападение. Скорее всего, переулок — наш единственный шанс, — пока Тэхён говорил, Чонгук, похоже, на малайском давал инструкции водителю. — Всё? — …Всё. Он сейчас подъедет, — Чонгук сбросил вызов и убрал телефон. — Идём в переулок. — Пригнись пониже, двигайся быстро, я прикрою, — сказал Тэхён, выпрямился, подняв пистолет, и отступил назад, внимательно осматриваясь. В главном зале царил беспорядок. Кругом — перевёрнутая мебель и сломанные игральные столы, а величавую статую у входа практически изрешетили. Тут и там валялись люди, мёртвые или раненые. Тэхён только сейчас сообразил, что всё это время бессознательно заглушал крики и вопли посетителей казино. На втором этаже Тэхён увидел крепких парней, прибежавших из вестибюля, явно чтобы найти их с Чонгуком. Стойка и балкон позволяли им хорошо спрятаться, но, как только они покинули укрытие, чтобы пересечь просторный зал, их заметили. Кто-то что-то крикнул и перегнулся через перила, а Тэхён, не теряя времени, выстрелил. Парень опрокинулся и грузно приземлился на паркет. Даже если Тэхён его не ранил, то после такого падения он вряд ли сам сможет подняться. Тем не менее он успел предупредить остальных, следовательно, пора уносить ноги. — На кухне — никого, — сказал Чонгук, придерживая дверь. Тэхён подбежал к нему. Действительно, на кухне было пусто. Вдвоём они прошли мимо разделочных столов и стоек душного помещения к пожарному выходу. Тэхён распахнул дверь и замер на пороге. Чонгук тут же врезался в него, заставляя поморщиться от боли в плече. — Подожди. Тэхён быстро выглянул из дверного проёма, молясь не получить пулю в лоб. Выстрелов не последовало, и он сделал шаг на улицу, уверенно сжимая пистолет и осматривая переулок. Вроде бы никого. Видимо, никто из нападавших не догадался, что они воспользуются пожарным выходом. Только что подъехавший водитель испугано глазел на них. — Никого. Чонгук, ты… Звуки стрельбы и крики стали громче — похоже, прибыло подкрепление. Значит, надо уходить как можно скорее. — Быстро в машину, — приказал Тэхён и, вытолкнув Чонгука на улицу, встал в дверном проёме. — Я прикрою. — Если сдохнешь, трахать тебя больше не буду, — попытался пошутить Чонгук, только вот Тэхёну эта шутка не показалась забавной. — Давай уже, — пробормотал он, повернулся и прижался к стене, заглядывая в кухню. С этой позиции отлично просматривался проход к пожарному выходу. В обойме — четыре патрона. Каждый выстрел должен быть в цель. Позади хлопнула дверца машины — Чонгук забрался внутрь — и тотчас же на кухню ворвались вооружённые мужчины. Первый забежавший совсем не ожидал, что из-за стойки по нему откроют огонь. Тэхён стрелял на поражение. Прежде чем парень успел сделать шаг, пуля пробила ему горло. Он пошатнулся, разбрызгивая кровь. Едва он упал, как в кухню с винтовкой наперевес забежал следующий. Не раздумывая, Тэхён выстрелил в голову. Пуля зашла в щёку. Мужчина дёрнулся и взвыл. Выстрел хоть и не был смертельным, всё равно вывел его из строя на какое-то время. — Тэхён, идём! — прокричал из переулка Чонгук. — Два патрона! — крикнул он в ответ. — Два патрона, значит, минус двое, а… — внезапно дверь распахнулась, и Тэхён отвлёкся, чтобы выстрелить вошедшему в предплечье, — это в свою очередь, увеличивает наши шансы выжить! Теперь остался один! — мужчина рухнул на пол. Тэхён, стараясь не обращать внимания на доносившиеся с улицы крики Чонгука, приблизился к раненому. — На кого работаешь? Тот что-то залопотал на китайском. Вот же чёрт! Просто замечательно! — English?! You know English?! — гаркнул Тэхён. — Who you working for?! — Kim! — ответил мужчина, зажимая простреленную руку. — We work for Kim! Стрелять в ответ он даже не попытался, слишком уж был увлечён своей раной. И Тэхён уже всерьёз раздумывал о том, чтобы пощадить мужчину, но мысль, что, сложись обстоятельства по-другому, его самого бы пристрелили без всяких мук совести, отрезвляла. Поэтому последнюю пулю он выпустил ему в грудь. К тому же Ким Чжину наверняка бы и так убил его за излишнюю разговорчивость. Если бы кто-то ещё решил последовать за ними, то Тэхён, скорее всего, получил бы пулю в спину. Но дальше ждать не было смысла, да и патронов от этого больше не становилось. Тэхён отбросил пистолет и выбежал на улицу. Чонгук отчаянно махал ему с заднего сидения машины. Стоило Тэхёну хлопнуть дверцей, как авто, скрипнув шинами, сорвалось с места. — Пригнись и не высовывайся, — приказал Тэхён, тут же притягивая Чонгука ближе к себе. Водитель оказался парнем сообразительным и, следуя их примеру, опустился на сиденье ниже и склонил голову. Как только машина повернула за угол, несколько пуль со свистом пробили заднее стекло, которое тут же посыпалось на головы пассажирам. Кажется, несколько ребят всё-таки поджидали их на случай, если им удастся сбежать. Попетляв между автомобилями, машина вылетела на загруженную транспортом улицу, лишив нападавших возможности последовать за ними. Водитель спокойно выпрямился и убедился, что за ними не следуют. Им удалось скрыться, и, откровенно говоря, Тэхён сильно сомневался, что за ними будет погоня. Нападавших было человек двенадцать. Тэхён ранил или прикончил семерых. Так что вряд ли оставшиеся попытаются их нагнать. Он расслабленно откинулся на сиденье, ощущая, как пропадает запал. Адреналин, обостривший все чувства, уступил место усталости. — Блядь! Голос Чонгука доносился словно издалека и приглушённо, как будто бы голову Тэхёна зачем-то наполнили ватой. Наверняка это из-за стрельбы. Выстрелы были оглушительными, и не стоит удивляться, что он повредил слух. На стрельбище ничего подобного не было, тогда спасала экипировка — защитные наушники и очки. Сейчас же Тэхён был уверен, что оглох. А каждый раз, когда он поворачивал голову, перед глазами прыгали блики от стальных стволов. — Чёрт, Тэхён! — Тэхён, весьма глупо открыв рот, повернулся к Чонгуку. — Тебя же подстрелили! — Что? — Тебя, блядь, подстрелили! — прокричал Чонгук. Как будто сам Тэхён был не в курсе. Плечо горело так, словно ему всю руку отстрелили. Хотя нет, вот же она, на месте. — Держись! — сказал Чонгук и притянул Тэхёна ближе, стараясь стянуть с него пиджак. — Чёрт побери! — взвыл Тэхён. Казалось, что левую руку облили бензином и подожгли. Такой боли, несмотря на то, что сравнивать было с чем, — стоит припомнить регулярные ожоги о горячие сковородки или когда в детстве лез к бабушкиному камину, — он ещё не испытывал. Жгучая боль не отпускала, пока Чонгук возился с грёбаным пиджаком. Пуля порвала несколько слоёв недешёвой ткани и разорвала кожу. В плече Тэхёна зияла рана с обрывками мяса по краям. Достаточно глубокая — палец вошёл бы без труда. Да поместилось бы даже несколько. Выглядела эта мешанина противнее, чем пулевое отверстие в башке Ана. И Тэхёну вдруг стало всё равно. Это не на своё плечо он сейчас смотрел — на чьё-то чужое. Это не в его теле красовалась кровавая дыра — ну что за безумие? Но чем дольше он смотрел, тем яснее становилось — это его рана. Его подстрелили, и сейчас он медленно, но верно терял кровь. Тэхён в ужасе уставился на рану. Рубашка пропиталась кровью настолько, что тошнотворный металлический запах забивался в ноздри. — Навылет? — задушено спросил Тэхён. — Нет, всё ещё в плече, — сказал Чонгук и, взявшись за края дыры в рубашке, с силой потянул. Мокрая от крови ткань скользила в руках, но всё-таки рвалась. Всего за несколько секунд Чонгук измазался в его крови. Он очистил рану от ткани, а мешавшие лоскуты оторвал и пытался остановить ими кровотечение. — Чёрт! Чёрт! Чёрт! — сквозь зубы ругался Тэхён, но Чонгук только сильнее зажимал рану. Он придержал Тэхёна другой рукой, чтобы плотнее прижать лоскуты рубашки. Тэхён понимал, что Чонгук хочет помочь ему, но легче от этого не становилось. Рану жгло, и хотелось, чтобы всё это наконец закончилось. Тэхён начал выворачиваться из хватки, повторяя: — Больно, Чонгук! Мне больно! — Не в отель, — бросил Чонгук водителю, словно не слыша стонов Тэхёна. — Не в отель. Нам надо в другое место, — добавил он и быстро, говоря на гортанном незнакомом Тэхёну языке, пояснил куда их везти. Мужчина кивнул и тут же развернул машину, не обращая внимания на пронзительные гудки возмущённых водителей. Чонгук снова обратился к Тэхёну: — Ты за меня пулю словил. — К-клялся же, что никто тебя не тронет, — пробормотал Тэхён и застонал. — О-остановлю любого. — Ты за меня пулю словил… — повторил Чонгук. — За меня ещё никто добровольно кровь не проливал, Тэхён. Только если я сам их резал. — Ну вот тебе кровь, — рассмеялся Тэхён. Чёрт, боль притупляла сознание, и казалось, что он вот-вот вырубится. — До-дофига крови. — Да нет, — мотнул головой Чонгук. — Всё в порядке. Крови всего ничего. — Я ис-истеку, как свинья на скотобойне, — простонал Тэхён, упираясь головой в подголовник. Его глаза закатились. Сейчас даже просто моргать было непосильной задачей. — Не истечёшь, поверь мне. Ты не умрёшь. — Чёрт… — Ты пролил за меня кровь, Тэхён, — тихо проговорил Чонгук. — Кто бы ни был виноват, я сделаю всё, чтобы он захлебнулся своей же кровью. — Ки-ким Чжину. Ты сам сказал. — Значит, Ким Чжину подписал себе смертный приговор.****
Подъехали они отнюдь не к больнице, как Тэхён надеялся, а к весьма подозрительному кирпичному зданию, расположенному в не самом благополучном районе. Непонятно, чего конкретно он ожидал, но уж точно не этого. В вечернем сумраке на окнах и двери здания с трудом угадывались ставни. Если бы не тусклый свет уличного фонаря, Тэхён бы и не заметил. Он разглядывал неприметный фасад и гадал, что может быть внутри: наркопритон, казино, бордель, клуб или больница. Как показала практика, Хэдокче Па могут прятать всё, что угодно. Водитель заглушил мотор. Чонгук прекратил зажимать рану и убрал обрывки рубашки, чтобы посмотреть на её состояние — по крайней мере, кровотечение остановилось. Огнестрельное ранение уродовало смуглую кожу, и, кажется, воспалилось по краям. Но хотя бы кровь больше не шла — уже что-то. Он и так много крови потерял. А сколько надо, чтобы это стало опасно для жизни? Тэхён точно не знал, да и вряд ли он потерял столь много. Во всяком случае, он очень на это надеялся. — Ч-Чонгук, где мы? — голос Тэхёна слегка дрожал. Если бы только эту пульсирующую боль в плече можно было унять. Хотя, быть может, Тэхёна трясло от холода. — Доверься мне, — сказал Чонгук и открыл дверцу. — Здесь тебе окажут нужную помощь. Я знаю кое-кого, он тебя подлатает. — Хо-хорошо, — Тэхён кивнул. Отросшая чёлка мешалась, но сил убрать мокрые от пота волосы не было. — Я тебе ве-верю. Чонгук вместе с водителем помогли ему выбраться из машины. Задача несложная, учитывая, что ни тот, ни другой не обращали внимания на стоны Тэхёна. Его грубо вытащили с заднего сидения и, можно сказать, поволокли к неприметному зданию. Водитель закинул повреждённую руку Тэхёна себе на плечо, чтобы удобнее было его вести. Через узкий проулок они подошли к одинокой двери на заднем фасаде здания. Местами краска на ней потрескалась и облупилась, сплетаясь в причудливый узор-паутину на тёмной древесине. Чонгук не стал стучать, а просто ударил с ноги. От пинка дверь затряслась и зашаталась на металлических петлях. Тэхён уже не мог держать голову прямо — она безвольно клонилась к плечу — и уткнулся лбом Чонгуку в шею. Тот однако не стал его отталкивать, позволил немного отдохнуть, несмотря на то, что стоять так было неудобно. Чонгук ударил снова, явно недовольный ожиданием. Внезапно дверь распахнулась. За дверью оказался взволнованный мужчина, весьма старый, но с цепким и внимательным взглядом, который не очень-то вязался с его возрастом. В твёрдом уверенном жесте он поднял руку и указал на Тэхёна. — …Ведите его в подсобку, — хрипло произнёс он и отступил внутрь, придерживая для незваных гостей дверь. Тэхёна провели через тускло освещённую, пропахшую чем-то странным комнату. Вряд ли в данном помещении располагалась больница. Скрытый в полумраке и душной дымке интерьер без намека на стерильные условия скорее походил на наркопритон. Тут и там, лёжа на топчанах, мужчины и женщины курили тонкие причудливо изогнутые трубки; в затхлом воздухе витал едкий дым. Также в комнате для удобства тех, кто не мог зажечь или набить трубку самостоятельно, находились помощники, облачённые в белые одежды и с масками-респираторами, закрывающими лица. Судя по осоловелым взглядам возлежащих на разномастных подушках людей, парни попали в опиекурильню. Тэхён едва перебирал ногами, больше опираясь на водителя и Чонгука. Наконец они вошли в следующую комнату. С одной стороны стоял письменный стол с кожаным креслом; рядом — небольшая кровать-гамак, а в углу — раковина, на которой стояли склянки, кажется, с дезинфицирующим раствором и антисептиками. В другом углу был установлен компактный холодильник, высокая витрина-шкаф с раздвижными стеклянными дверками и металлический столик на колёсах. Тэхёна подвели к креслу и усадили. Он тут же устало откинулся на спинку, морщась от боли. Чонгук опять сказал что-то водителю на гортанном языке, вроде бы малайском. Тэхён не знал, как звучит малайский, но почему-то был уверен, что именно так. Водитель кивнул и вышел, оставив их с Чонгуком наедине. Тэхён посмотрел на младшего — тот скорее нервничал, чем был напуган. Отодвинув занавеску, в комнату вошёл старик, что недавно открыл им дверь. — Снимите с него рубашку, господин Чон, для начала надо осмотреть рану, — попросил старик. Тэхён повернул голову на голос и посмотрел на выбеленные сединой волосы и сутулую спину — черты преклонного возраста. Однако хотя старик и двигался медленно, нельзя было не отметить уверенные жесты и проницательный взгляд. — Кан, полагаю, новости ты уже знаешь, — сказал Чонгук, помогая Тэхёну снять рубашку. Каждый раз, когда он задевал повреждённую руку, тело пронзало жгучей болью, и Тэхёну пришлось прикусить губу, чтобы не вскрикнуть. Пальцы Чонгука ловко разобрались с пуговицами, и вот он уже стягивал рубашку, обнажая плечо. — Давненько мы с тобой не виделись, и вот я снова наведался в гости. — Импозантное появление, свойственное клану Чон, — кивнул Кан, подошёл к креслу, чтобы помочь Чонгуку, и поинтересовался: — Ваш отец? — Остался в Корее. Сэн мёртв. — Сэн… м-м-м, Сэн, — пробормотал старик, явно пытаясь вспомнить, кто это. В конце концов, с рубашкой было покончено. Тэхён облегчённо выдохнул и откинулся на спинку кресла, не обращая внимания, как потная кожа липнет к дерматину. — Господин Чон, вам следовало бы отвезти его в больницу, а не сюда. — В больницу нельзя, — возразил Чонгук, отбрасывая то, что осталось от рубашки, на пол. — Нас там наверняка ждут и не постесняются открыть по нам стрельбу, — Кан ничего не ответил, лишь внимательно разглядывал рану. Пока что не ощупывал, просто смотрел. — Не знаю, что будет в больнице, слишком рискованно туда ехать. Зато точно знаю, что ты поможешь. Когда двенадцать лет назад Чен пырнул отца ножом, ты спас ему жизнь. В экстренных случаях отец велел обращаться к тебе, или думаешь, почему я пришел? По словам отца, ты — единственный, кому я могу доверять в этой поганой стране. — Доверять мне — конечно. Проблема в другом, господин Чон, — вздохнул Кан и медленно направился к небольшому холодильнику. — Я волнуюсь по поводу операции. — Сто миллионов, — заявил Чонгук. — Сто миллионов налом на твой счёт за извлечение грёбаной пули. Это… сто пятнадцать тысяч долларов. За извлечение. Я знаю, что на войне ты и не таким занимался, Кан. — Дело не в этом, — Кан открыл холодильник и взял пузырёк. — У меня нет анестезии, даже местной. Только морфин. Как вы понимаете, господин Чон, полностью боль он не уймёт. Только прибавит проблем в будущем. К нему быстро привыкают. Уставившись в потолок, Тэхён едва их слушал — в ушах до сих пор звенело. Он вроде бы слышал, что они говорят, но до конца не понимал. Тэхён приподнял голову и заметил холодное выражение лица Чонгука — кажется, ему только что сказали, что так, как он хочет, сделать не получится. — Он потерял примерно миллилитров пятьсот крови, — сказал Кан, указывая на рану. — И потеряет ещё больше, пока я буду извлекать пулю. Господин Чон, я сложных операций не делал уже больше года. Боюсь, что… — Тэхён, у тебя группа крови какая? — спросил Чонгук, перебивая старика. — Ч-четвёртая, — ответил Тэхён и зажмурился, стараясь дышать глубоко, чтобы успокоиться. Голову кружило так, что казалось он вот-вот потеряет сознание. — У меня вторая — значит, можешь взять мою, — сказал Чонгук, снимая пиджак. — Кан, бери пол-литра, литр, сколько тебе понадобится. — …У меня есть пакет для внутривенного, — задумчиво бормотал Кан. — Я смогу взять у вас четыреста-пятьсот миллилитров. Далеко не лучший вариант, вернее, даже опасный, однако, похоже, выбора у меня особого-то и нет. Пулю надо извлечь, причём как можно скорее. Но остается вероятность, что переливание вызовет заражение, вы можете передать ему с кровью инфекцию. — Если у меня что-то и есть, то у него тоже, — возразил Чонгук. А Тэхён, прикинув сколько раз они занимались сексом без презервативов, с трудом удержался от недовольного стона. Чимин, кажется, говорил, что предварительно всех актёров проверяют на различные инфекции, да? — Я согласен, так что бери мою кровь, — Чонгук закатал до локтя рукав водолазки и перевёл взгляд на Кана. — Только вытащи уже из него эту пулю. Пока Кан внимательно смотрел на Чонгука, в комнате царила гнетущая тишина. Тэхёну было любопытно: осмелится ли старик возразить наследнику. Кан был стар. Наверное, настолько стар, что помнил ещё деда Чонгука, и несомненно был важен для клана Чон. Вроде бы Чонгук говорил, что тот спас его отцу жизнь? Кан вполне мог отказать, однако после минутной заминки, наконец принялся действовать. Он подкатил металлический столик к креслу и поставил на него пузырёк с морфином. — Я сделаю всё, как вы просите, господин Чон, — тихо сказал Кан, наклоняясь, чтобы взять что-то из-под кресла. Когда он выпрямился, в его руках оказался свёрток плотной чёрной ткани — набор блестящих сталью хирургических инструментов. Тэхён разглядел скальпели, щипцы, плоскогубцы и зажимы. — Пожалуйста, помогите мне, господин Чон, пока я готовлюсь к операции. — Что нужно сделать? — Принесите мне из шкафа шприц и пакет для внутривенного вливания, — попросил Кан. Тэхён наблюдал, как он готовит щипцы и крючковатые зажимы, и не заметил, что Чонгук успел дойти до шкафа и вернулся, держа стерильно-запечатанный шприц в одной руке, и прозрачный пакет с полой трубкой — в другой. — Ещё принесите из зала стул. Вам лучше сесть. Кан надорвал упаковку шприца и снял пластиковый колпачок с иголки. Проткнув алюминиевую крышку склянки с морфином, он набрал нужное количество и нажал на поршень, чтобы избавиться от пузырьков воздуха. Когда Чонгук заносил в комнату стул, Кан придержал Тэхёна за локоть и вколол шприц рядом с раной. Место, куда зашла игла немного онемело. — Это поможет частично унять боль, — проговорил он, вкалывая шприц с остатками морфина с другой стороны раны. — Но не полностью. — Чт-что это значит? — сбивчиво спросил Тэхён, глядя, как ему в мышцу впрыскивают прозрачную жидкость. — Ч-Чонгук, что он имеет в… — Чонгук обхватил ладонями его лицо и повернул к себе. — …виду. Я не понимаю, что… — Тэхён, врать не буду, — начал Чонгук, сильнее сжимая пальцы на его коже. — Будет больно. Очень. Сегодня ты словил за меня пулю, но всё будет хорошо. Да? — Чонгук подержал его несколько секунд и сел обратно. Кан уже подготовил пакет с капельницей, придвинулся ближе к Чонгуку и наложил жгут чуть выше локтя. Тэхён молча наблюдал, как в вену Чонгуку входит игла. Тот даже не вздрогнул, пока Кан крепил её пластырем, разматывал трубку и укладывал пакет ему на колени. — Сжимайте и разжимайте пальцы, — сказал Кан Чонгуку. — Продолжайте так делать и старайтесь сильно не двигаться. Смотрите, чтобы трубку не пережало, и не поднимайте пакет высоко. Пока морфин не начал действовать, Кан стал готовиться к операции. Он подошёл к раковине и открыл воду. Потом, достав чистую маску из диспенсера, надел её, закрыв нижнюю часть лица, и повернулся обратно к раковине. Тэхён чувствовал сильный, бьющий в нос запах антисептика, смотрел, как Кан методично моет руки до локтей, и только сейчас начал понимать, что его будут оперировать. В опиумной курильне ветеран корейской войны будет вытаскивать из него пулю. Замечательно. Кан закончил с процедурами, натянул латексные перчатки и, держа в руке обработанные антисептиком инструменты, повернулся к Тэхёну. Сидящий рядом Чонгук методично работал кистью и старался держать ниже пакет, в который мерно капала кровь. Пока что алого было совсем чуть-чуть, но скоро он наполнится и раздуется от тёмной венозной крови. — Сынок, постарайся не двигаться, — голос Кана заглушала маска. — Сильно болеть будет только сначала. Я попробую вытащить как можно быстрее, хорошо? — Аг-ага, — кивнул Тэхён. — Только вытащите уже, блин. Тэхён судорожно сжал подлокотники, стоило только Кану приблизиться к нему. Морфин начал действовать с минуту назад, поэтому он немного успокоился: сердце уже не колотилось бешено о рёбра. Да даже плечо больше не жгло: в мышцах залегла приятная немота. — Закрой глаза и сосчитай до двадцати, — предложил ему Кан, зажимая рану, — и всё. Так Тэхён и сделал. Зажмурившись, он закусил губу, а когда мысленно досчитал до трёх, почувствовал, как к ране что-то прикоснулось. А потом пришла жгучая боль, которую морфин не смог заглушить, и Тэхён, не удержавшись, открыл глаза. Кан только что раздвинул края раны зажимами. Когда Кан вколол ему морфин, укол не был даже малым намёком на ту боль, что разливалась по телу сейчас. Было больно. Очень. Чонгук не соврал. Глядя, как рваные края раны расходятся шире, распахиваются, словно беззубый рот, Тэхён испугался и принялся тихо скулить, сильнее кусая нижнюю губу. На счёт «шесть» Кан взял щипцы, а на «восемь» — сунул их в отверстие. Морфин притуплял боль только в разорванной коже и тонком слое мышц. Глубже его действие не распространялось. По крайней мере, пока. Поэтому, когда Кан начал слепо тыкаться щипцами в поисках пули, боль в полной мере взорвалась новой волной агонии. — Бл-блядь, — всхлипнул Тэхён, упираясь головой в спинку кресла. — Вы-вытащили? — он чувствовал, как щипцы уходят глубже в его плоть, и лишь сильнее впивался пальцами в подлокотники. Даже странно, что не сломал. — Вы-вытащили? — Почти. Да не смотри ты. От этого тебе только больнее, — прикрикнул Кан. Тэхён тут же отвернулся и уставился на Чонгука. Тот смотрел на происходящее широко распахнув глаза, но продолжал разминать кисть. — Считай. — Тринадцать, че-четырнадцать, — простонал Тэхён, выгибаясь в тщетной попытке избавиться от боли. Почему же так долго? Это слишком! Больнее, чем когда его подстрелили! — Пя-пятнадцать, чёрт! — Ты сможешь, Тэхён, просто… — Шес-шестнад… — …закрой глаза и считай, — закончил Чонгук. — Сем-семнадцать, — простонал Тэхён, снова откидывая голову на спинку, но боль внезапно… прекратилась. Раздался хлюпающий звук. Тэхён как раз повернулся обратно, когда Кан, крепко сжав щипцы, достал пулю, и, как только её извлекли из раны, кровь мерным потоком хлынула вниз по руке. — Пулю, — потребовал Чонгук, протянув руку. Кан бросил кусок металла ему на ладонь, а сам пошёл к стеклянному шкафу. Вернувшись, он надорвал упаковку стерильного бинта и, сложив его в несколько раз, приложил к ране, останавливая кровь. Тэхёна покрывала холодная испарина. Сорванное дыхание вырывалось из приоткрытых губ. Сердце колотилось как бешеное и, казалось, сейчас выскочит из груди. — Время покажет, будут ли осложнения, — сказал Кан. — Подержи-ка. Трясущейся рукой Тэхён прижал бинт, пока Кан ходил за чем-то ещё. Он вернулся с бутыльком дезинфицирующего средства, изогнутой иглой и катушкой ниток. Ловко вдев нить в ушко, Кан убрал бинт и снова склонился над Тэхёном. — Какие осложнения? — поинтересовался Чонгук. Пакет с его кровью уже наполнился примерно на четверть. — Повреждение тканей, повреждение мышц плечевого пояса, — пояснил Кан, продевая хирургическими ножницами иголку с ниткой в кожу. — Я дам ему кое-какие лекарства, — сказал он, сшивая рану. — Антибиотики, чтобы организм мог справиться с инфекцией, и… морфин, чтобы унять боль. Тэхён с болезненным очарованием следил за его работой. От зрелища иглы, проникающей в кожу, должно было быть больно и тошно, однако онемевшие мышцы не давали толком ничего почувствовать. Поэтому он просто смотрел, как изогнутая игла стежок за стежком протаскивала чёрную нитку и стягивала края раны. Закончив, Кан завязал аккуратный узел, обрезал нить и протёр напоследок шов антисептическим раствором. — Как только пакет наполнится, начнём переливание. — Отлично, — тихо проговорил Чонгук. Тэхён глянул на пулю, всё ещё лежащую у него на ладони. Она была в крови и остатках мяса, но Чонгук смотрел на неё зачарованно. — Как только закончим, я свяжусь со своим человеком и скажу, чтобы тебе перевели деньги. Однако нам придётся задержаться у тебя на денёк, пока я жду указаний отца. — Конечно, господин Чон, здесь вам всегда рады, — согласился Кан, аккуратно вытирая кровь. — Это теперь моё, — сказал Чонгук, сжимая пулю в кулаке. — Будет напоминать, что я мог погибнуть, но выжил. Благодаря тебе, Тэхён. Ты спас мне жизнь.