Карточный домик

После вчерашнего срочного выпуска новостей Намджун скрупулёзно отслеживал любую информацию об инциденте. Если поблизости не было телевизора, он обращался к компьютеру или телефону; просматривал заголовки, чтобы не упустить никаких деталей. Пожалуй, он ещё никогда не следил за новостями так внимательно. В этот раз подстёгивало не банальное любопытство, а личная заинтересованность, уверенность в том, что эти события могут изменить его жизнь. Вероятнее всего, насовсем. Именно поэтому он постоянно обновлял ленту, хоть это и раздражало неимоверно. Однако Намджун понимал, что раз случилось такое, то просто так сосредоточиться на работе не получится. Банда неизвестных совершила нападение на казино в Сингапуре, и все крупные массмедиа наперебой кричали о теракте. По словам журналистов, несколько вооружённых людей устроили в казино стрельбу. Пока что точное количество нападавших было неизвестно. Зафиксировали тридцать пять смертей и сообщили о почти сотне раненых. На данный момент личности погибших не разглашались, показали только место происшествия. Естественно, это было казино «Gold Monkey» — то самое, которым владели Хэдокче Па; то самое, куда отправились Тэхён и Мальчик. Как же раздражало видеть общую картину, но без какой-либо конкретики. Ожидание сводило с ума. Намджун размышлял, что хуже: изначально знать, что Тэхён отправился в Сингапур, или не знать вообще. По крайней мере, в первом случае у них были хоть какие-то факты. Намджун устроил себе короткий перерыв и отдыхал в курилке на первом этаже участка. Правда, его не интересовали ни кофе, ни разговоры коллег. Всё его внимание было сосредоточено на небольшом телевизоре, висящем в углу комнаты. Тот, как обычно, показывал один из новостных каналов. Намджун не мигая следил за красной бегущей строкой внизу экрана. За последние двадцать минут вкратце осветили многие события, однако постоянно возвращались к перестрелке в Сингапуре. Похоже, больше всего журналистам полюбился короткий ролик с привлекательной туристской, которая наслаждалась отпуском и внезапно стала жертвой обстоятельств. — Было очень много мужчин, — читала переводчица поверх голоса туристки; её спокойный тон никак не вязался с мимикой и взволнованными жестами женщины на экране. — Все в костюмах и с оружием. Сначала стреляли с одного из балконов, а потом началась суматоха. Кажется, кто-то начал отстреливаться. Не знаю, сотрудники казино или ещё кто. Думаю, это могли быть разборки между бандами. Или наркоторговцами, — далее репортёр интересовался самочувствием женщины. Намджун уже знал наизусть её ответ и мог повторить слово в слово, что на корейском, что на английском. — В ужасе. Я просто в ужасе.  Он прикрыл глаза и устало вздохнул. Сона позвонила поздно вечером и сообщила, что Тэхён и Мальчик что-то затеяли. Нечто, заслуживающее внимания. Она, невзирая на риски, сама вызвалась следить за квартирным комплексом в Каннам-гу и последовала за их машиной. В отличие от Хосока, ей повезло остаться незамеченной и, добравшись до аэропорта, сделать несколько нечётких снимков того, как Чонгук и Тэхён садятся в частный самолёт с маршрутом до Сингапура. Последний раз Тэхёна видели в аэропорту, и что с ним было сейчас — до сих пор оставалось неизвестным. Тридцать пять трупов, и один из них может быть Тэхёном, а другой — Чонгуком. И как бы Намджуну последнее не претило, он молился и за то, чтобы с Мальчиком тоже всё было в порядке. Иначе вся их операция под ударом. К чёрту полетят несколько месяцев подготовки, и возможность арестовать кого-нибудь сто́ящего из Хэдокче Па отложится на неопределённый срок. Мальчик нужен был живым. К тому же это повышало шанс выживания Тэхёна. Тем не менее пока что ни о ком из них ничего не было известно. От постоянного просмотра новостей, в которых новая информация так и не появилась, не было никакого прока, но Намджун всё равно себя изводил. В нагрудном кармане рубашки завибрировал один из телефонов. Намджун достал оба и расстроился: звонил рабочий, а не тот, что он отдал Тэхёну. На экране было имя Хосока. Странно. Тот остался в офисе всего двумя этажами выше. Зачем бы ему звонить, если можно просто спуститься и поговорить? Нажав «принять», Намджун поднёс телефон к уху. — Да. — Чёрт, Намджун, ты… Мигом давай сюда! Бросай, что ты там делаешь. У меня тут такое, — практически орал Хосок. — Чёрт, мы в жопе! Самой настоя… Намджун сбросил вызов и быстрым шагом покинул курилку. Он понятия не имел, что так взбудоражило Хосока, но явно что-то серьёзное. Намджун поднимался по лестнице, перешагивая по две ступени за раз, чтобы скорее попасть в кабинет. Хосок, слегка ссутулившись, сидел за рабочим столом. Он подпирал голову обеими руками, потерянно уставившись в столешницу. — Рассказывай, что случилось, — приказал Намджун, подходя ближе. — Мне тут из другого отдела несколько видеофайлов переслали для опознания. Знаешь, я как раз на перерыве был, когда письмо пришло, и я такой: «эй, ну что бы и не заценить». Скачал, открыл. Без какой бы то ни было задней мысли, да? Просто видео же, но… Чёрт, Намджун, всё плохо. Всё очень-очень плохо, — сказал Хосок, повернувшись к Намджуну. Он был бледен, а взгляд судорожно метался, словно не зная, на чём остановиться. Очевидно, случилось нечто серьёзное. — Я открыл случайный, а там — Тэ. Чёрт побери, Тэ! А я не знал! Не знал, понимаешь? — Не знал что? — Просто… просто сам посмотри. Хосок развернулся к компьютеру. В окне проводника было с десяток файлов. Намджун не успел прочесть названия, как Хосок уже кликнул на один из них и открыл видео. В центре экрана появился Тэхён, и Намджуну лишь оставалось молча смотреть, пытаясь понять, что может быть в этом видео. На Тэхёне была мятая рубашка. Его руки, судя по виднеющейся в кадре верёвке, связаны. Правда, не за спиной, а спереди. Всё это вызывало беспокойство, однако… однако что-то тут было не так. Намджун был уверен, что заметил позади металлическую спинку кровати. Вряд ли видео с заложником будут снимать в спальне, да ещё и на кровати. Поначалу Тэхён ничего не делал, просто смотрел в камеру. Кажется, кроме запястий, связан он не был. Не было ни кляпа, ни скотча. Не заметно было верёвки ни на коленях, ни на лодыжках. Внезапно в кадре появилась чья-то рука с пистолетом. Намджуна прошиб холодный пот: в мыслях сразу же пронеслись видеопослания с заложниками. К голове Тэхёна приставили пистолет. Возможно, заряженный. Блестящая «Беретта» прижималась к виску и казалась просто огромной. Намджун понимал, что размер у пистолета обычный; это лишь взыграл его страх. — Что ты сделал? — со стороны раздался голос. Намджун вздрогнул и нахмурился. Размеренный, слегка хрипловатый голос — такой легко запомнить. — Я в-вёл себя плохо, — покорно ответил ему Тэхён. Он поёрзал, продолжая всё так же смотреть в камеру. Нервничает, боится или же… взволнован? Сложно сказать. — Очень плохо. Знаешь, что бывает с плохими мальчиками? — Нет, всё-таки было что-то в этом голосе. Намджун его точно знал, только не мог никак вспомнить. «Беретта» полностью поглотила его внимание. — Д-да, Хозяин. Их… наказывают. И тут до него наконец дошло. Перед ними далеко не съёмка заложника после перестрелки в казино. Вовсе нет. Видео явно правили: как только тот парень, чья рука была в кадре, сунул Тэхёну дуло в рот, ракурс съёмки изменился. Теперь выражение лица стало легче разглядеть. Хосок нажал на паузу и угрюмо уставился на Намджуна. — Ты всё посмотрел? — тихо спросил Намджун, разглядывая замершего Тэхёна, что зажимал губами ствол пистолета. Он, казалось, был под кайфом: глаза лихорадочно блестят, зрачки расширены, горячечный румянец на щеках — не пьян, но его явно чем-то накачали. — Нет, остановил, как только понял, что это… секс-видео, — сказал Хосок и неловко поёрзал в кресле. — Досмотрел до… Когда он Тэ на кровать швырнул, стало понятно, что на нём, кроме рубашки, ничего. Нажал на паузу и тебе позвонил. — Хосок, мне знаком этот голос. Более чем уверен, что знаю его, — пробормотал Намджун и задумчиво потёр подбородок. Хосок замер, ничего не говоря, но терпеливо ожидая продолжения. Хозяин. Тэхён назвал его «Хозяин», и Намджуну казалось, что в этом было нечто важное. — Надо проглядеть видео, вдруг сможем рассмотреть парня с пистолетом. — Да ну нахер! — в ужасе воскликнул Хосок. Намджун на секунду подумал, что тот плюнет на всё и закроет файл. — Нет, всё смотреть не надо. Протащи бегунок, может, на одном из кадров промелькнёт лицо этого парня, — пояснил Намджун. — Можешь не смотреть, а я должен попытаться, вдруг у нас получится его узнать. — Хосок выругался вполголоса, но потянулся за мышкой. — Здесь должно что-нибудь быть. Обязательно. Есть что-то такое в его голосе, да ещё и этот… «Хозяин». Я просто уверен. Поначалу видна была лишь нижняя часть тела парня. А когда он раздвинул Тэхёну ноги, в кадр попали руки, живот и бёдра. Стоило протащить бегунок вперёд, и изображение сменилось. Наблюдать за происходящим было жутко и противно: парень двигался быстро, грубо. На увеличенной скорости действо казалось макабрическим, и, судя по выражению лица Тэхёна, которому пистолет теперь упирался в затылок, не очень приятным. Намджун уже готов был сдаться, как вдруг: — Стой, кажется, что-то есть. Он вернул бегунок и нажал на воспроизведение. Как только помещение огласили скрип пружин кровати, шлепки потной кожи и стоны вперемешку с поскуливаниями Тэхёна, Хосок, забывший убавить звук в колонках, выругался и отвернулся. Непонятно, стонал Тэхён от боли или от удовольствия. Намджун внимательно следил, выжидая тот момент, когда его перевернут на спину. — Вот! — Хосок не глядя нажал на паузу. Стук клавиши эхом разнёсся по кабинету. На экране застыло лицо парня. Не просто подбородок или губы. Не размытый профиль, по которому ни черта нельзя понять. Нет. В кадре можно было ясно разглядеть, кто это. Не хай-деф, конечно, но и не зернистое пятно. Тут сложно было ошибиться. — Хосок, мне надо, чтобы ты взглянул на него. Пожалуйста. — Хосок из принципа продолжал смотреть в сторону, но наконец, тяжело вздохнув, перевёл взгляд на монитор. — Твою же… Намджун. Это он. Это Мальчик! — Хосок в удивлении распахнул глаза. — Я эту рожу везде узнаю. Похоже, ребята взяли его личную видеотеку. То, что он не стримил и не выкладывал ни на один из сайтов. Он снова нажал воспроизведение, и Чонгук, пихнув Тэхёну между губ пистолет, пропал из кадра. Однако за эти несколько секунд оба удостоверились в том, кого только что видели. Намджун закрыл файл и молча уставился в пестрящий ярлыками монитор. Хосок был прав: появление этого видео спутало им все карты. Намджун знал, что объяснить начальству все тонкости происходящего не получится. Неважно, что Тэхён делал всё это, только чтобы уничтожить Хэдокче Па. Как только наверху узнают о том, что полицейский Ким Тэхён состоял в порочной связи с Чон Чонгуком, — всё, хана. Никто не будет разбираться в том, как именно манипулировали Мальчиком, чтобы добиться нужной информации. Единственное, на что обратит внимание начальство, — довольно грубый секс. И у Намджуна вряд ли получится защитить Тэхёна или операцию, когда выяснится, кто есть кто на этом видео. — Пизде-е-ец, — тихо протянул Хосок. Да, примерно так бы Намджун это и подытожил. — Ну, зато теперь мы уверены, что Тэхён — новая игрушка Мальчика… — пробормотал Намджун. — Как мы и предполагали, Тэхён решил подобраться к нему через секс. — Намджун, тут ведь не одно видео. — Хосок развернулся к нему. — Отдел нравов взял сервер с порно. Сейчас он оффлайн, но это не всё. Ребята хакнули онлайн аккаунт, облачное хранилище. У них есть все видео, наверняка сотни файлов. Боюсь, среди них может быть и Тэ, — еле слышно прошептал он. — Мне приказали опознать, кого смогу. Съёмка в порно — уголовно-наказуемое преступление. Уголовно-наказуемое, Намджун. Пока что мне отправили с десяток, а их может быть и гораздо больше. Я не могу их смотреть. Не могу смотреть, как Тэ… Блин, да я и «опознать» его не могу. Иначе он — в жопе. И мы, кстати, тоже. — Тогда я просмотрю файлы, — сказал Намджун, опираясь на край стола. — Надо же знать, что нам привалило. — Как только узнают, кто это, выпишут ордер на арест. Чёрт, Намджун, это же порно. Гей-порно. Ты хоть понимаешь, насколько это хуже? — Хосок обеими руками схватился за голову и тихо простонал. — Нам всем конец. — Да подожди ещё, — покачал головой Намджун. — Ордер просто так не дадут. А мне для начала надо будет пообщаться с Тэхёном. В следующий звонок передам ему кое-какие распоряжения, потом подправлю базу данных, удалю запись нашего разговора, и никто ничего не узнает. — Хосок смотрел на него с недоумением и едва заметной надеждой. — Он скажет Мальчику, если тот ещё не будет знать, что его сервер у полиции. Тогда об этом прознает Чон-старший и обязательно закроет данный вопрос. Если, конечно, он уже этим не занимается. — Подожди-подожди… Ты что же, предлагаешь слить информацию, чтобы из-избежать наказания? — Мальчику тоже могут вменить преступление. Чёрта с два Чон позволит своему единственному наследнику попасться на домашнем пореве, Хосок. Если Чон узнает, дело исчезнет. А вместе с ним и все обвинения, — Намджун замолчал и снова посмотрел на монитор. — Мы просто ему подыграем. Я накатаю запрос на пересмотр дела, постараюсь по максимуму задержать заполнение ордеров. Подозреваю, что старший Чон всё-таки уже в курсе происходящего, так что это даже не слив информации, но Тэхён должен знать, что мы всегда за него горой. Не факт, что у меня получится надолго задержать ордеры, но пора хоть раз воспользоваться связями. А потому просто буду притворяться, что не знаю, как замяли дело. — Намджун, а нам хотя бы известно, жив ли Тэ? Какие-то новости, свежая информация, хоть что-нибудь? — Намджун покачал головой, а Хосок тяжело вздохнул и прикрыл глаза. — Чёрт, может, мы впустую волнуемся, пока Тэхён уже лежит в одном из моргов Сингапура. — На данный момент неизвестно, погиб ли Мальчик. Хотя сомневаюсь, что его так легко убить, — тихо проговорил Намджун. — Если он жив, то Тэхён наверняка тоже. По правде говоря, очень на это надеюсь. У меня, кроме надежды, и не осталось сейчас ничего. — …Поверить не могу, что ты хочешь подыграть Хэдокче Па, чтобы спасти Тэ, — пробормотал Хосок. — А что если не получится, Намджун? Что нам тогда делать? — Получится, — уверил Намджун. — В конце концов, мы с тобой знаем, что этим городом правит Чон. — …Хорошо, — немного помедлив, Хосок кивнул и провёл рукой по волосам. — Хорошо, попробуем по-твоему. — Хосок, перешли мне все видеофайлы, — сказал Намджун, садясь за свой стол. — Посмотрим, что у нас есть. Я пока подготовлю запрос на пересмотр. Намджуну с трудом верилось, что он смотрит и анализирует порно на работе. Довольно странно, следует признать. С одной стороны, он до сих пор находился в ступоре, поэтому и просматривал видео со спокойствием и отчуждённостью. Перестрелка в «Gold Monkey» и так шокировала его. А тут — на тебе. Полиция всё ещё пыталась установить личности погибших, о Мальчике — ни слуху, ни духу, а им в отдел отправили такое видео. Не хотелось в последний раз видеть Тэхёна на экране монитора, да ещё и с членом во рту. Несправедливо, неправильно. До тех пор, пока он не выйдет на связь, или же группа не зафиксирует появление его или Мальчика, сложно было сказать, увидятся ли они ещё когда-нибудь. Намджун в который раз сравнил Тэхёна с котом Шрёдингера: ни жив, ни мёртв. А хуже всего то, что в этот раз расклад явно не в их пользу. Честно говоря, Намджуну было противно не столько от содержания видео, сколько от названий файлов, среди которых попадались такие замечательные, как «У Детки Первый Раз», «Детка и Бутылочка». Даже не кликая, можно было догадаться, что там. В названиях таилась издёвка, какая-то странная шутка, которую ему никогда не понять. Вероятно, потому что Тэхёна на всех видео называли «деткой» — явно с целью принизить его. Теперь это слово для Намджуна навсегда изменило смысл. «Детка Плачет» — файл, который Намджун для своего же спокойствия пропустил. Совсем не хотелось минут десять смотреть на то, как накачанный чем-нибудь в хлам Тэхён слёзно выпрашивает член Хозяина. Нет, спасибо, Намджун проживёт и без этого. С другой стороны, всё это казалось каким-то наказанием: похоже, отец Намджуна узнал о происходящем и специально отправил файлы именно в их отдел. Даже слепому видно, что на этих видео Тэхён. Оставалось только изъять спрятанное Намджуном личное дело полицейского Ким Тэхёна, зафиксировать всё в отчетах — и готово. Меж тем тринадцать инкриминирующих видео спустя Намджун был уже уверен в том, что именно его наказывают. Тринадцать видео, в которых сам Чон Чонгук засветился вербально или визуально. Также в съёмках участвовал ещё один молодой человек — тот симпатичный парень, что расхаживал с Тэхёном по магазинам. Он постоянно был в кадре и всегда принимал активное участие. Очевидно, что он — нанятый Мальчиком актёр, к тому же весьма неплохой. Намджун не знал, кто он и что означает его появление на видео, однако для него этот парень был потенциальной угрозой операции. Имя парня пока что было неизвестно. На записях везде слышались только различные прозвища: «детка», «сучка», «куколка» и «хозяин». Пару раз проскальзывала «шлюха». Намджун вовсе не хотел знать, что Мальчика вставляет, когда его называют «грёбаной шлюхой» — лишняя информация, которую из памяти уже не вытравить. Но, несмотря на различные прозвища, было ясно, кто на видео: Тэхён, Мальчик и тот парень, которого заснял с ними Хосок. Все трое были связаны друг с другом.   Хорошо, что файлы всё-таки попали к Намджуну. Лучше, чтобы никто из отдела их больше не увидел. И не потому, что некоторые с отвращением воспримут эту информацию, а потому, что это личное дело Тэхёна. Он не заслуживает того, чтобы по окончании операции на него смотрели по-другому. Намджуну плевать, что на этих видео, но совсем не безразлично то, что их могут присовокупить к делу. Ну и что, если Тэхёну нравится отсасывать у парней? Почему это вообще должно иметь значение? Ну и что, что он занимался сексом с двумя парнями? Намджуну всё равно. Но он прекрасно понимал, что некоторые в участке его точку зрения не разделят. Когда-то Намджун и сам работал под прикрытием, и после всего пережитого реакция других людей на многие вещи… смешила его. Тэхён не заслуживал косых взглядов и оскорблений, брошенных в спину. Не заслуживал того, чтобы все в участке знали то, что должно было бы остаться секретом, но, ввиду обстоятельств, стало всеобщим достоянием. Тэхён всего лишь делал свою работу, делал всё необходимое, чтобы добиться нужных результатов. И главное — не заслужил, чтобы на него смотрели с презрением. К тому же в итоге виноват во всём Намджун. Ведь именно он решил, что Тэхён идеально подойдёт для этой операции, не устоит и прельстится сексуальными отношениями с Мальчиком. Ещё до того как появилась идея о внедрении, Намджун заметил его странный интерес к Чонгуку, а позже понял, что Тэхён, с его одержимостью делами Хэдокче Па, станет идеальным кандидатом. Так что, по-хорошему, всё это — его вина. Спустя час просмотров с перемоткой Намджун покончил с видеофайлами. Их было тринадцать. На одиннадцати из них Тэхён присутствовал, на оставшихся был ясно слышен его голос. Итог — одиннадцать эпизодов участия в видео, содержащем порнографические материалы, и два эпизода съёмки порнографической продукции. Всего тринадцать эпизодов обвинения в уголовно-наказуемом преступлении. Намджун боялся загадывать, какая Тэхёна ждёт мера наказания. Даже думать о таком не хотел. Намджун откинулся на спинку кресла, тяжело вздохнул и уставился в монитор, на котором была точно такая же обоина, как и на компьютере Хосока. Он открыл почтовый ящик и совсем не удивился, увидев, что в очередном письме его отец, старший суперинтендант полиции, назначил срочную встречу на утро завтрашнего дня. Встречу, на которой вышестоящие чины его, скорее всего, порвут. Но за свою шкуру Намджун не переживал. Его волновал только Тэхён. Его безопасность, как и вся операция, были под вопросом. Если, конечно, сам Тэхён ещё жив.    Хосок, которому врачи предписали только работу с документами, до сих пор сидел в кабинете. Правда, смотрел он вовсе не на экран монитора, а лишь задумчиво водил взглядом по столешнице. Намджун поднялся и подошёл к нему, присаживаясь на край стола. — Всё плохо, да? — спросил Хосок, с глухим стоном откидываясь на спинку кресла, и уставился в потолок. — Что там получилось по итогу? Много ему дадут? — Тринадцать эпизодов: одиннадцать — с участием, два — съёмка, — тихо проговорил Намджун. — Это только те, что ты мне скинул. Я сопоставил даты создания файлов. Все сняты за прошлый и этот месяцы, так что, полагаю, больше видео с Тэхёном быть не должно. — Порно, чёрт побери… — пробормотал Хосок. — Из всего, что могло бы обернуться против Тэхёна, никогда не думал, что это будет порно. — Вряд ли кто-то из нас мог такое предположить, — согласился Намджун. — Блин, Тэ… — Всё нормально? — спросил Намджун, скрещивая руки на груди. — Ну, знаешь, после того, как выяснилось… вот это всё… Хосок молча его разглядывал, то ли думая, что ответить, то ли переваривая вопрос. — Ты имеешь в виду, волнует ли меня, что… Тэ занимался сексом? — нахмурился Хосок. — Сексом с парнем, вернее, парнями? — Намджун кивнул. — Ну, блин, нет, конечно. Плевать мне на это. Но мне не всё равно, что он из-за этого влип, и то, что делал это с… Мальчиком. То есть… — Хосок замолчал и сел прямо. — Тэ, наверное, пришлось, однако смотреть на это я не подписывался. Понимаешь? Не хочу его таким видеть и думать, каким образом его к этому склонили. — Считаешь, его склонили? — Тэ в этом вопросе вряд ли предоставили выбор, — покачал головой Хосок. — Думаю, тут многое намешано: и страх, и сила, и власть. Ну, серьёзно, Намджун, вот ты бы послал Мальчика с его ухаживаниями, зная, что в противном случае тебе отрежут член и сунут в глотку? — Нет, это было бы глупо. — Ну да. Может, так и было, может быть, — нет, и он сам решил залезть к нему в постель. Может быть, его заставили хитростью или же ему просто захотелось потрахаться. Намджун, я не знаю, — признал Хосок, — но меня бесит сидеть тут и гадать. — Хосок, — Намджун сел на корточки и оказался с ним почти лицом к лицу. Теперь они могли разговаривать вполголоса. — На видео есть ещё один парень. Думаю, ты знаешь кто. — Сучка? — выпалил Хосок. — Игрушка или как там? — Он почти всегда рядом с Тэхёном и Мальчиком. Кто он? — Намджун опёрся локтями о колени. — Любовник Мальчика или просто подстилка? Важная фигура или пешка? — Я увеличил и разослал по отделам фотку, что ты мне отправил. Тэхёна, естественно, вырезал. А насчёт этого парня мне ответили в кибер-отделе, немного, но всё-таки. — Хосок взялся правой рукой за мышку, левой — набрал что-то на клавиатуре. — Я кое-что разузнал. Он звезда этого мерзкого шоу. Есть в каждом, и я имею в виду в каждом, видео на сайте Мальчика. Мы говорим о нескольких сотнях фильмов. — Серьёзно? — Его называют Лапочка. Коитальный псевдоним, короче, — сказал Хосок, дважды кликнув по файлу. Коитальный псевдоним — хорошая шутка, только Намджун был совсем не в настроении смеяться. С фотографии Намджуну улыбался молодой парень. Имя Лапочка ему идеально подходило. Он лежал на шёлковых простынях и зазывно смотрел в объектив камеры. Фото было обрезано по пояс, но и так было ясно: парень совершенно голый. Пальцы правой руки ласкали полные губы, а левая — покоилась внизу живота. Чёрные волосы разметались по подушке, а глаза были слегка прикрыты. Лапочка был небольшого роста, но довольно мускулистым. Наверное, постоянный секс — отличный способ поддерживать себя в форме. Судя по ангельской внешности, неудивительно, что Лапочка был звездой порно-сайта Мальчика. — Правда, красавчик? — Хосок качнул головой. — Ему бы с бойз-бендом выступать, а не в порно сниматься. — Намджун промолчал. Парень так и остался загадкой. О нём всё ещё практически ничего не известно. — Мальчик его оберегает, как дракон золото. — Логично, ведь он делает Мальчику деньги, — согласился Намджун. — Всегда защищай свои инвестиции. Хорошо, теперь мы точно знаем, что он близок с Мальчиком. Как он связан с Тэхёном? Попытка закрепить расположение Мальчика? Лапочка — наживка для Тэхёна, или же Тэхён хочет переманить его на свою сторону? — Думаю, Мальчик вполне мог использовать его, чтобы заманить Тэ. Он же порно-звезда, Намджун. Ему несложно соблазнить кого угодно. Только что-то тут не так. Может, они делят Тэ на двоих, как секс-игрушку? — Хосок замолчал. — Что значит: Тэ хочет переманить его на свою сторону? По-твоему, Тэ пытается настроить подстилку Мальчика против него? — Возможно, — сказал Намджун после секундной заминки. — Но насколько хорошо Тэхёну удалось его узнать? Для такого манёвра нужно время и умение, а одна ошибка может всё перечеркнуть. Причём, реально всё. Вообще-то, я надеюсь, что у Тэхёна другие мотивы. Или, быть может, Лапочка не так важен, и его держат лишь для развлечения. Стоит разузнать поподробнее.   — Информация про видео уже ушла наверх? — Хосок развернулся к Намджуну и дождался кивка. — И сколько у нас времени? — До завтра, — сказал Намджун. — Через сутки меня вызовут на ковёр к начальству. Весь наш отдел под угрозой. — Если, конечно, Чон-старший, не спасёт, — хмыкнул Хосок, глядя в пол. — Тогда у нас ещё будет шанс.

***

Открыть глаза казалось невозможной задачей, поэтому сначала Тэхён ощутил темноту. Пребывать в сознании и находиться в покое мрака — успокаивало. По крайней мере, до тех пор, пока разум не осознал общее состояние. Сначала расцвели жгучие искры в плече, потом заныли кости и наконец волна жара лихорадкой прошла по телу. Тэхён даже шелохнуться не успел, а всё уже болело, и сама мысль о том, что придётся двигаться, пугала не меньше, чем попытка разомкнуть веки. Тэхён медленно пошевелил рукой, чувствуя на животе нечто мягкое и приятное на ощупь, — какую-то одежду. Он провёл кончиками пальцев по материалу, кажется, свитера, но точно не его рубашки; та, должно быть, была совсем порвана и грязная от запёкшейся крови. В конце концов, он заставил себя открыть глаза и посмотрел наверх. Потолочная плитка пожелтела от табака, а в воздухе витал неприятный запах, проникающий из курильни. Тэхён хотел прикоснуться к немного онемевшему и наверняка покрасневшему от жара лицу, но пока что не мог. Казалось, что на нём горит кожа. Ужасное ощущение. Тэхён медленно повернул голову и почувствовал, как всё кругом закачалось — похоже, он лежал в кровати-гамаке. Плечо болезненно заныло и успокоилось, лишь когда Тэхён снова замер, прижав голову к подушке. Ну вот, не всё так плохо. Да, это отняло немало сил, зато он мог двигаться. Чонгук сидел у противоположной стены, в кресле, в котором не так давно оперировали Тэхёна, и, казалось, умирал от скуки — он явно не первый раз пересчитывал квадраты потолочной плитки. Не заметив, что за ним наблюдают, он устало вздохнул и опустил взгляд. Чонгук не сразу понял, что смотрит в глаза Тэхёну. — Очнулся наконец-то. — Он встал и подошёл к гамаку. Тэхён молча наблюдал за ним — во рту было слишком сухо и говорить совсем не хотелось. Аккуратно убрав мешающую чёлку, Чонгук положил ему на лоб ладонь. Наверное, чтобы проверить температуру. Неважно. Кожа Чонгука казалась такой прохладной, а это значит, что у Тэхёна действительно жар. — Хорошо, ты заслужил отдых. Прижав язык к нёбу, Тэхён согласно промычал. Чонгук, кажется, поняв, что от него хотят, сходил за бутылкой воды, открыл и сел в гамак, касаясь бедра Тэхёна. Гамак накренился от его веса. Чонгук же, просунув руку под шею Тэхёну, приподнял его голову и прижал бутылку к губам. Когда он наклонил её и вода потекла по подбородку, тот чуть не захлебнулся. Вода была ледяной и, казалось, полностью впитывалась в высохший язык, лишь тонкой струйкой стекая в горло. — Не пей помногу. — Чонгук отстранил бутылку. Тэхён потянулся утереть воду, пролившуюся на подбородок, но Чонгук его опередил, легонько проведя большим пальцем по горячечной коже. Потом снова прижал к губам горлышко бутылки. По крайней мере, в этот раз вода не пролилась, демонстрируя беспомощность Тэхёна. — Ты несколько часов пролежал без сознания. — Не-несколько? — Да, вырубился сразу, как извлекли пулю. Кан наорал на меня, а ты всё пропустил, — вкратце рассказал Чонгук. — По его словам, было крайне глупо и эгоистично с моей стороны тащить тебя сюда. Ещё он отказался переливать тебе мою кровь и забрал её себе в качестве дополнительной оплаты. Мне пришлось обратиться кое к кому. Нет, ну серьёзно, Кан был всего лишь военным врачом, а ведёт себя как профессиональный хирург. Когда-то ноги ампутировал чуть ли не с одним фентанилом, а сейчас, видите ли, переливать кровь опасно, можно занести инфекцию. Можно подумать, я заразный! Кан совсем старый стал. Наверное, думает, что у всех такие же никчёмные дряхлые туши, как у него, — раздражённо ворчал Чонгук под недоумённым взглядом Тэхёна. Кан наорал на него? Сама мысль, что кто-то может выговаривать наследнику Хэдокче Па, обескураживала. Выслушивая грубые слова в свой адрес, Чонгук наверняка выглядел, как ребёнок. Глупый избалованный ребёнок, который недовольно дулся, возможно, преувеличенно-серьёзно скрещивал руки на груди и обиженно топал ногой. Чонгук всегда ожидал беспрекословного исполнения своих прихотей, и отказ Кана стал для него полной неожиданностью. Тэхён думал, что проснётся с кровью Чонгука в своих венах, однако нет. Но почему? Вроде бы группы крови у них подходящие… — Так… мне сделали переливание или?.. — медленно задал вопрос Тэхён, стараясь разобраться в ситуации. — Да. Минут через пятнадцать после операции я вызвонил врача, который согласился прийти и провести переливание. И угадай, что он мне сказал? Моя кровь бы тебе подошла. Если, конечно, не обращать внимания на потенциальное заражение. Но подошла бы. Думаю, Кан отказался, только чтобы позлить меня. Ну что ж, у него получилось. — Мне влили не твою кровь? Тогда… чью? — Не знаю. — Пожал плечами Чонгук и снова приставил горло бутылки к губам Тэхёна, позволяя сделать очередной глоток; несколько капель пролились мимо и стекли по подбородку. — Разве это имеет значение? Главное, что кровь подошла. Вот законным путём её получили или нет — это вопрос другой. Но мы будем надеяться, что всё-таки законным. Так риск меньше, — хмыкнул Чонгук. — Всё равно я был прав, а Кан — нет. Кстати, люди, в которых стреляли, мне рассказывали, что самое опасное — рана может загноиться. Но у тебя-то есть антибиотики. И вообще, судя по тому, что мне говорил папа, его рана была в разы опаснее. Кан тогда ему живот зашивал, а у тебя всего лишь маленькое пулевое. Его пулевое ранение вряд ли можно было назвать «маленьким», но Тэхён решил не спорить. Пока Чонгук верит, что всё в порядке, всё будет в порядке. Да даже если всё совершенно точно не в порядке, но Чонгук заявит обратное, Тэхён ему поверит. Интересно, а что бы сказал Чимин, узнай он о случившемся? Или он уже в курсе? Возможно, в новостях уже сообщили о перестрелке в сингапурском казино. Который сейчас час Тэхён не знал, но мог предположить, исходя из слов Чонгука, что с момента нападения времени прошло прилично. Значит, Чимин наверняка уже знает, причём знает уже давно. Одинокий Чимин, запертый в пентхаусе, без того, кто мог бы его утешить и успокоить, вызывал беспокойство. Поэтому Тэхён постарался выкинуть его из головы и сосредоточиться на сложившейся ситуации. — …Д-да, — пробормотал он и приподнял голову, пытаясь сильнее наклонить бутылку и как следует напиться. — За такое отношение заплачу́ ему меньше. А то и деньги получит, и мою кровь. — Чонгук убрал бутылку и, завернув крышку, поставил на пол. Тэхён бы предпочёл осушить её, но промолчал. В горле теперь было не так сухо, однако прохладная вода не принесла облегчения разгорячённой коже. — Вообще, неудивительно, что ты отключился. Помнишь, что вчера было? — Ага, — кивнул Тэхён. — Нас попытались убить, скорее всего, наёмники. Простые ребята вряд ли бы выстояли против подготовленных охранников. А потом меня подстрелили, и мы поехали… сюда, чтобы вытащить пулю. Правой рукой Тэхён взялся за ворот порядком растянутого серого свитера, в который его одели, и взглянул на перетягивающие плечо бинты. Кан извлёк пулю, наложил шов и перебинтовал его. От воспоминаний Тэхён поморщился и явственно ощутил горьковатый привкус металла во рту.    — А ещё я помню, что Сэна убили до того, как ты подписал изменённый контракт, — добавил Тэхён, кладя руку обратно на живот. — Значит, мы в пролёте, да? — Хорошо, что ты всё помнишь. Тэхён, мне надо, чтобы ты кое-что для меня сделал, — попросил Чонгук, подходя к столу. Он достал что-то, кажется, небольшой кошель. — Пока что я не могу покинуть здание — слишком опасно для меня. Поэтому тебе надо будет сходить и выполнить моё поручение. — Ладно, — сказал Тэхён и попытался сесть в тут же накренившемся гамаке. Чтобы сохранить равновесие, ему пришлось свесить ноги и скрючиться. Голова от этого закружилась. Наверное, из Тэхёна сейчас помощник аховый. Он ещё толком не знал, сможет ли нормально идти, а ему уже дали поручение. — Что надо сделать? Чонгук подошёл к нему и, заглянув в его глаза, сел перед ним на корточки. Тэхён же изо всех сил старался не показывать, что ему больно и дурно. — Выйдешь из здания, пойдёшь направо до конца улицы. Там есть телефон-автомат. Позвонишь по этому номеру, — Чонгук протянул ему чёрный бархатный кошелёк с монетами и небольшой лист бумаги. В глазах ещё немного плыло, поэтому, чтобы разглядеть цифры, Тэхёну пришлось поднести лист почти к самому носу. Совершенно незнакомый номер, однако код принадлежал Южной Корее. Естественно, Тэхён поинтересовался, чей это телефон. — Папин личный номер. Тэхён перевёл взгляд на пристально глядящего на него Чонгука. Личный номер Чона-старшего? Для чего именно? Очевидно, ему предстоит сделать что-то важное. От мысли о предстоящем разговоре с отцом Чонгука Тэхёна прошиб холодный пот. Маленький клочок бумаги внезапно стал столь значимым. Помолчав немного, Тэхён спросил, что именно ему нужно будет сделать. — Позвонишь, назовёшь адрес, указанный на обратной стороне и объяснишь ситуацию, — ответил Чонгук. — Если папа задаст вопрос, отвечай как есть. Не будешь знать, что ответить, скажи, что я сам всё расскажу, когда вернёмся в Сеул. Этот звонок — наш билет отсюда. — А что… что если он не возьмёт трубку? — Возьмёт. Это его личный номер. Он есть-то всего у нескольких людей, — сказал Чонгук и тут же добавил: — Не хочу рисковать и звонить по мобильному. Звонки слишком легко отследить. Хотя сомневаюсь, что кто-то сможет подключиться к моей или папиной линии, но так точно безопаснее. После всего, что вчера случилось, мы не можем так глупо подставляться. — …Ясно. — Тэхён сжал листок с номером в одной руке, монеты — в другой. — Хорошо. Помоги мне встать. — Чонгук поднялся и положил руку ему на правое плечо, другой — придерживая за талию. Тэхён пошатнулся и привалился к нему. Чонгук не оттолкнул, а поддержал, пока Тэхён наконец не выпрямился. В глазах плыло, а тело словно налилось свинцом, но Тэхён склонил голову и попытался взять себя в руки. — Позвонишь, и папа решит этот вопрос. За нами приедут, заберут из отеля наши вещи, и мы вернёмся домой, — сказал Чонгук. — Будешь отдыхать и поправляться. Чимин о тебе позаботится. — Тэхён глубоко вдохнул и выпрямился. — Будет заботиться столько, сколько захочешь. — Направо и до конца улицы, — повторил Тэхён под кивок Чонгука. — Хорошо, я быстро. Тэхён направился на выход. Похоже, несмотря на время, в курильне никогда не было проблем с клиентами. От дыма першило в горле, кашель рвался наружу, но приходилось терпеть — беспокоить рану не хотелось. Выйдя из здания, он повернул направо. Каждый шаг отдавался болью в плече. Поэтому, чтобы стало полегче, Тэхён согнул левую руку и прижал её к груди. Чем дальше он шёл, тем оживлённей становилось. На столичных улицах всегда полно народа. Кругом спешили куда-то люди, проезжали мимо машины. Судя по положению солнца, была вторая половина дня. Вряд ли у них получится попасть в Сеул сегодня, скорее всего, завтра. Меж тем редкие взгляды и внимание прохожих немного настораживали, но что поделаешь. Тэхён шёл, ссутулившись, и клонился вбок. Вероятно, его принимали за пьяницу или наркомана. А учитывая ещё и пепельно-серый растянутый свитер, видавший и лучшие времена, ничего удивительного, что люди пялились на него, сторонились и обходили по дуге. Тэхён попробовал шагать ровно, но рассудил, что закушенная в попытке заглушить боль губа только дополняла образ подсевшего на что-то человека. По крайней мере, к нему не лезли сердобольные люди, пытаясь выяснить, не нуждается ли молодой человек в помощи — хотя бы не придётся кривляться перед местным населением, увы, не знающим корейского. Как и сказал Чонгук, телефон обнаружился в конце улицы. К счастью, будка оказалась пуста. Тэхён неуклюже открыл дверь, зашёл внутрь, кинул в прорезь несколько монет и зажал трубку плечом. Он в который раз перечитал номер, чертыхаясь на бесполезную сейчас левую руку. Закончив набирать номер, Тэхён смял листок, привалился спиной к будке и сполз вниз. Мягкая ткань свитера задиралась и едва слышно скрипела о стекло. Ноги отказывались слушаться и разъезжались в стороны. Сидеть на полу оказалось гораздо удобнее, чем стоять. Провод между трубкой и телефоном натянулся. А вежливый голос оператора сообщил, что вызов сейчас перенаправят. На линии снова раздались гудки — всего три, — и некто на том конце взял трубку. — Ал-алло? — чувствуя себя дураком пробормотал Тэхён. Сердце взволнованно билось едва ли не у самой глотки. — Кто это? — спросил Чон-старший. Его голос был властным и пугал даже по телефону. Если бы Тэхёну не повезло оказаться сейчас перед отцом Чонгука, он, скорее всего, бы сжался от страха. Подобного он не испытывал даже перед самим Чонгуком в то утро, когда они впервые встретились. В сравнении с отцом, наследник казался ангелом. — Ким. Ким Тэхён, — ответил он, наконец успокоившись. Неважно, как Тэхён сейчас выглядит, главное — как и что он говорит. От этого зависит какое впечатление он произведёт на отца Чонгука. — Я… — Я знаю, кто ты, — перебил его Чон. В его голосе послышались нотки… страха? Или же это было волнение? Сложно определить на слух. — Что с моим сыном? — Он в порядке. С ним всё хорошо, господин Чон, — успокоил Тэхён, мелко кивая, и вздрогнул от боли в плече. — Чонгук не пострадал. Я вывел его из казино. Эм, подстрелили только меня. — На том конце линии молчали, и Тэхён, стремясь заполнить возникшую паузу, продолжил: — Всего лишь в плечо, но ничего серьёзного. Не волнуйтесь, я всё равно смогу его защитить. А старший Чон хотя бы представляет, как ему сейчас больно? Что ему приходится сидеть на грязном полу, потому что стоять — слишком тяжело? Представляет, как чешется и горит пулевое ранение? Ну, конечно же, нет. И лучше бы ему никогда не узнать. Тэхён защитит наследника… Правда, чем? Чешкой, в которой не осталось ни одного патрона? К тому же в таком состоянии у Тэхёна вряд ли получится удержать пистолет, чего уж говорить о стрельбе из него. — Чонгук в безопасности и приказал мне связаться с вами. С мобильного не стал звонить, так как боится прослушки. — Где вы? Тэхён посмотрел, но написанное на обороте листа совершенно точное не было адресом. Наверняка это имело какое-то значение, иначе зачем бы Чонгук попросил сказать это. Надеясь, что так и есть, потому что настоящего адреса Тэхён не знал, он прочистил горло и произнёс: — Мы в траншеях у тридцать восьмой параллели. — Удачная отсылка, стоит признать: Кан участвовал в войне между Северной и Южной Кореей. В трубке — снова тишина и стук клавиш. Очевидно, Чон что-то быстро печатал. — Поясни, — всё тот же холодный тон. Не такой устрашающий, однако властный, заставивший Тэхёна выпрямить спину. — Сэн мёртв. Мы как раз должны были подписать контракт, но в Чонгука стреляли. Я заметил свет лазерного указателя и… просто среагировал. Хорошо, что достаточно быстро. Жаль, только переподписать не удалось. Сэна пристрелили, и… — Люди Сэна должны были защитить его. Вас троих защитить. Но, как я понимаю, со своей задачей не справились. — Чон говорил без заминок, тон начальственный, уверенный, внушающий страх. — Мой сын хвастался, что информация — твой конёк. Скажи, ты знаешь, чьих это рук дело? — Все нападавшие — наёмники, — начал Тэхён. — Профессионалы, но не особенно хорошие. — Судя по довольному «м-м-м», Тэхён только что оправдал похвалу Чонгука. — Никого из них я не узнал. Они разговаривали на китайском и были вооружены полуавтоматами. Вот и всё. — …Неплохо, — сказал Чон, недолго помолчав. — Даже если их наняли корейцы, оружие они точно брали не в стране. Пэ ни за что бы им не продал. Я его знаю. Он верный человек. Значит, брали у китайцев. Что скажете, господин Чон? — Тот согласно хмыкнул и снова застучал по клавиатуре. — Мало кто имеет влияние в триадах. Господин Чон, по просьбе Чонгука я занялся Ли Ючхоном. Вы знали, что он был замечен в сомнительных сделках? — Тэхён поёрзал, сильнее приваливаясь к стене будки. — Не один раз. У меня есть доказательства перевода денег между его фэйковыми аккаунтами и счетами тех, кого вы отстранили. — Продолжай. — Один из них мог заказать покушение, — сказал Тэхён, разглядывая через стекло будки прохожих. — Ким Чжину. — После небольшой паузы, он продолжил: — У него есть власть, влияние, люди. Не многие смогут такое провернуть. Все, кто приходят на ум, — ваши люди. И по моим данным, скоро большинство из них закончат, как Ву или Ан, потому что они чёртовы предатели. Подумайте, кто мог бы переманить ваших людей или заказать их. — …Вас заберёт корабль. Сопровождать будут вооружённые охранники. Прибудут к закату. Всем руководит Пак Доквон. Он не предатель, так что можешь расслабиться. — Предпочёл уйти от ответа Чон. — Передай моему сыну, что я хочу встретиться с вами двумя как можно скорее. И то… небольшое дело замнут. Пусть он повременит со съёмками, пока я не разрешу.   — Съёмками? — Фильмов. — Понял, — подтвердил Тэхён. — Передам: срочная встреча, никаких фильмов. — И Ким. — Да, господин Чон? — …Спасибо. Разговор закончился внезапно. Тэхён молча смотрел на телефонную трубку, как вдруг из автомата в специальное углубление с металлическим лязгом посыпались неиспользованные монеты. И это натолкнуло его на замечательную мысль. Снова встать на ноги оказалось тяжело и болезненно, пришлось опереться о стену. Выпрямившись, Тэхён зажал трубку плечом, взял монеты и, переведя дыхание, закинул их в прорезь. Даже после такой нагрузки он вспотел и загнанно дышал. Надо было позвонить и как можно быстрее возвращаться к Чонгуку, пока он ничего не заподозрил. В ожидании вызова, Тэхён рассматривал прохожих, а вежливый оператор опять соединял его с Южной Кореей. — Чёрт, Тэхён, как же я рад твоему звонку! — Он ещё никогда не слышал, чтобы Намджун так радовался. И не давая ничего вставить, шеф тут же продолжил: — Мы, конечно, отслеживаем новости, но ничего… — Вы думали, я погиб? — спросил Тэхён и рассмеялся. — Нет, я пока что жив. Но меня подстрелили, хён. В левое плечо. Меня резал какой-то коновал в местной помойке. Но я в порядке. Вернее, мне херово, но жить буду. — …Тебя что? — Подстрелили, когда я уходил с Мальчиком из казино. Пулю вытащили, я в порядке. Если, конечно, не подхватил какую-нибудь заразу, но в целом всё нормально. Не волнуйся. — В тебя стреляли, а ты просишь меня не волноваться? Естественно, я буду за тебя беспокоиться! — воскликнул Намджун. — Где ты? До сих пор в Сингапуре? — Тэхён согласно промычал и пояснил, что они застрял в стране ещё на несколько часов. — У меня для тебя новости. Не очень приятные. В наш отдел поступили видеофайлы, принадлежащие Мальчику. — …В смысле видеофайлы, Намджун-хён? — ошарашенно спросил Тэхён, чувствуя, как сердце сжалось и ухнуло вниз. — Какие? — Личная коллекция порно-фильмов, — медленно проговорил Намджун. — И пока мы разговариваем, в главном управлении уже составляют ордеры на арест. — Я… Чёрт, я только что говорил с Чоном-старшим. Он упомянул фильмы… Подожди, что значит на арест? — Что именно Чон сказал про фильмы. — Чтобы Мальчик временно прекратил. Он сам решит этот вопрос. Намджун, что, блин, происходит? Рассказывай, кого собрались арестовывать! — Кибер-отдел взял сервер порно-сайта, — начал Намджун. — А через этот сервер добрались до облачного хранилища, принадлежащего Мальчику. Тэхён, они получили доступ ко всем видео, выложенным на сайт и сохранённым для личного пользования. — Взяли сервер? Блядь… — Тэхён с силой сжал пластик, даже удивительно, как трубка не треснула. — Значит, все в отделе видели… — Тэхён, не волнуйся. Хорошо? — перебил его Намджун. — Чон сказал, что разберётся, так? Я притворюсь, что ничего не знаю, подготовлю защиту. Но это всё неважно. Да нет, важно. Очень даже. В отделении есть видео, где он трахается с Чонгуком, с Чимином. Физические доказательства того, как кончает под кокаином. Если это неважно, то, что тогда важно? Чёрт, вся опергруппа их наверняка посмотрела. Тэхён зажмурился и, не удержавшись, глухо простонал. — Меня… мне вменяют съёмку в порно, да? — тихо спросил он. Неприятно засосало под ложечкой, и, несмотря на сингапурскую жару, пробил озноб. На той стороне линии молчали, подтверждая его опасения. — Намджун-хён? — Да, Тэхён? — Хён, прости, что тебе пришлось это увидеть. — Не извиняйся. Это мне впору просить прощения, что просматривал эти видео, Тэхён. То были личные файлы. Прости, что влез в твою личную жизнь. Полностью я не смотрел, только проматывал, чтобы зафиксировать участников. Ты же понимаешь, да? Неправильно то, что мне пришлось их смотреть, а не то, что ты в них снялся. Ясно? — Уголовный кодекс смотрит на это несколько иначе, — пробормотал Тэхён, разглядывая пустой слот для монет. Да, кодекс, законы которого он уже столько раз нарушал, что даже смешно. Ещё в первый раз, когда поднялся в пентхаус к Чонгуку и познакомился с Чимином, оценил степень опасности этого бизнеса, однако предпочёл забить, увлёкшись более интересными вещами. Ну кто бы мог подумать, что его подведут съёмка в порно-стриме и несколько «домашних» видео, сделанных Чонгуком. Тэхён пытал и убивал, порешил вчера нескольких людей, однако обвинять его будут за съёмку в порно. Как же всё это абсурдно. — Тэхён, с тобой на видео был Лапочка. Кто он такой? — Лапочка? Кто… — Тэхён задумался, тут же вспомнив, как Юнги, путаясь в мыслях, назвал Чимина Лапочкой. — Чимин? Ты про Чимина? — Из какой он банды? — Не знаю. Он просто Чимин, — сказал Тэхён. — Раньше был проституткой, вернее, секс-рабом у Нама и Чона, а потом Мальчик взял его себе и сделал порно-звездой и по совместительству своим любовником. Вот и всё, что я про него знаю. Но я хочу подобраться поближе, чтобы он мне открылся, но не могу слишком наседать, Чимин умён. Так что будет дальше, а? — До завтра я подготовлю запрос на повторное рассмотрение и спущу дело на тормозах, — начал Намджун. — А Чон замнёт вопрос, Тэхён. Как и в случае с убийством Ана. Как и в сотнях других случаев. Но я всё равно буду стоять за тебя. — Знаю, хён. Знаю, что будешь. — Никто не посмеет закопать тебя. Никто. Это ты сметёшь синдикат. — Несмотря на то, о чём они говорили, голос Намджуна подбадривал. Пока нельзя было сказать, чем всё это кончится. Тэхён переживёт и пойдёт дальше. По крайней мере, в это верил Намджун. Даже если все шансы против него, его команда всё равно поддержит и будет верить. В конце-то концов, когда эти самые шансы вообще были в их пользу? — Ага, да, я их сделаю, хён, — слегка улыбнулся Тэхён. — Мне пора. Удачи вам, — и попрощавшись, повесил трубку на рожок. Несколько монет, позвякивая, выпали из слота. Тэхён задумчиво посмотрел на них, потом сгрёб в ладонь и, вернув в кошель вместе с листком, наконец вышел из будки. Теперь в Сеуле он — преступник. Формально преступником он стал ещё тогда, когда помог убить Нама, но почему-то именно недавнее обвинение обескуражило. Вероятно, это была просто замедленная реакция на события. Но всё-таки… Намджун видел то, что было заснято. Тэхён судорожно пытался вспомнить, что из того, что они втроём делали, попало в объектив камеры, а что — нет. Размышляя об этом, Тэхён не заметил, как вернулся в притон. Скучающий Чонгук сидел в том же самом кресле. — Чонгук, копы хакнули сервер. Твой отец этим занимается, но все файлы сейчас у полиции, — с порога начал Тэхён, тяжело привалившись к косяку. — …Бля, — прошипел Чонгук. — Я потерял всех клиентов. По мнению Тэхёна, в этой ситуации больше следовало волноваться об ордерах на арест, но он предпочёл смолчать. — Он хочет, чтобы мы встретились с ним как можно скорее… Чёрт, — Тэхён прикрыл глаза и глубоко вздохнул. — За нами придут. Примерно на закате. — Иди приляг, — нежно проговорил Чонгук, поднимаясь и подходя ближе. Он приобнял Тэхёна и подвёл его к гамаку. — Сейчас будет легче. — Пожалуйста, — простонал Тэхён. — Мне так больно, Чонгук. Я старался терпеть, но мне так больно. — Знаю, — сказал Чонгук. Он подошёл к столу, взял что-то, затем сходил к стеклянному шкафу и вернулся с небольшой шкатулкой и стерильным шприцем. В шкатулке оказались несколько пузырьков и склянок, этикетки на которых были подписаны вручную. Чонгук выбрал один с прозрачной жидкостью, скорее всего, морфином. — Это поможет… Распечатав упаковку, Чонгук набрал морфин в шприц, с точностью повторив действия Кана, и взялся за предплечье Тэхёна, предварительно наложив жгут. В этот раз игла вошла не в мышцы, а в вену. Чонгук воткнул её в область локтевого сгиба и впрыснул морфин. Реакция организма оказалась почти мгновенной. Тэхён расслабленно выдохнул и откинул голову на подушку. Чонгук вынул иглу и беспечно отбросил использованный шприц на пол. — Это поможет унять боль, пока за нами не придут, — сказал он, усаживаясь рядом. Гамак плавно качнулся, и это показалось Тэхёну самым замечательным ощущением на свете. — Тебе больно, детка? — Я справлюсь, просто… — Говори правду. — …очень больно, — Тэхён закрыл глаза, чувствуя, как блаженное оцепенение распространяется по телу. Свежее и уютное оцепенение, смывающее боль и жар. — Но я справлюсь. Тебе удалось поспать? — Нет, мне не нужен сон, — ответил Чонгук, однако Тэхён бы с ним поспорил. Хороший отдых ему бы не повредил: у него под глазами залегли тёмные круги. — Говорил же: на том свете отосплюсь. Кстати, вчера чуть там не оказался, — печально улыбнулся он. — Но, несмотря ни на что, жив-здоров. — Чонгук, иди сюда, — тихо попросил Тэхён. Какое-то время Чонгук не двигался, но потом лёг рядом, положив голову на ладонь и приобняв Тэхёна. — Чёрт, не хочу больше никогда двигаться… просто лежать вот так. — Боюсь, это невозможно, — возразил Чонгук, проводя рукой по его груди, лицу и зарываясь пальцами в его волосы. — Но у нас в запасе несколько часов. А это лучше, чем ничего, да? — …Что собрался делать с пулей? — спросил Тэхён. Почти теряясь в забытьи, он всё равно чувствовал, как Чонгук играется с его волосами. — Ты вроде сказал, что сохранишь её. Для чего? — Придумаю. Может, сделаю кулон или переплавлю на что-нибудь. Хочу всегда носить с собой пулю, которая чуть не прикончила меня. — Как… талисман? — Чонгук согласно хмыкнул. Тэхён открыл глаза и, уставившись в потолок, задумчиво произнёс: — Быть может, она принесёт тебе удачу. — Ты приносишь мне удачу получше любого талисмана. — Чонгук нежно провёл пальцем по его скуле. — Вчера ты мог погибнуть, Тэхён. Пуля попала тебе в плечо. Но мы же понимаем, что она могла пробить тебе шею или голову. Если бы тот придурок прицелился получше, ты был бы мёртв. И я тоже. — Пальцы Чонгука опустились Тэхёну на грудь. Тепло раскрытой ладони проникало даже сквозь тонкий свитер. — Без тебя я бы не выбрался из казино. Ты спас мне жизнь. Да, я уже говорил это много раз, но ты спас меня. — Я же поклялся, — пробормотал Тэхён. — Поклялся, помнишь? Или ты думал, я просто рисуюсь? Пытаюсь произвести впечатление? — Мне ещё никто не спасал жизнь, — прошептал Чонгук. — Меня клялись защищать, однако необходимости в этом не было. Да и большинство присягнувших воткнут мне нож в спину, при первой возможности. Они меня ненавидят. Знаю, что ненавидят, — в его голосе слышалась злоба и раздражение. — Я не могу окружить себя подхалимами и лжецами. Тэхён, мне нужны люди, которые будут понимать и уважать меня. Ты один из немногих. — А кто ещё? — спросил Тэхён и чуть повернулся к нему. — …Папа. — И? Однако Чонгук больше ничего не сказал, только поджал губы и отвёл взгляд. Тэхён внимательно изучал его лицо и заметил, как среди эмоций промелькнула та, которую не так часто можно было увидеть у Чонгука, — неуверенность. Странно-неприятное зрелище. — …К чёрту тех, кто не уважает или не понимает тебя, — сказал Тэхён. — Когда ты придёшь к власти, у них не будет выбора: либо за тобой, либо на тот свет. — О, они пожалеют, когда я встану у руля, — согласился Чонгук. Он немного поёрзал и уткнулся Тэхёну в шею. — Все несогласные заплатят. — А я тебе помогу. — Тэхён, я… я так хотел, чтобы Кан перелил тебе мою кровь, — прошептал Чонгук, задевая губами кожу. — Потому что тогда бы ты… Я бы был в тебе. — У Тэхёна от этих слов по спине пробежали мурашки. — Тебе не кажется, что это… сблизило бы нас? Я был бы внутри тебя, сохраняя твою жизнь… так же, как ты спас мою. Но Кан, зараза, всё испортил. — Да, Чонгук, это бы нас сблизило. — Я мог бы… тоже спасти тебя, — дыхание Чонгука обжигало кожу. Тэхён молча рассматривал потолок. Из зала в комнату проникали голоса посетителей притона, но все их заглушало мерное дыхание задремавшего Чонгука. А Тэхён не мог заснуть. Но это лишь пока. Разморённый действием морфина, Тэхён закрыл глаза и удобнее устроился в гамаке, положив повреждённую руку на грудь Чонгука.