I'll never forget you

Лорд лежал совершенно неподвижно на своём участке общей постели и смотрел в потолок. Ему было страшно. Всё было объективно как всегда: Мак шарился в своём углу, даже работала кофеварка и тихонько играла музыка в чьих-то наушниках. Не спал Слепой, охраняя покой своей стаи, Лэри барахтался и пинал ногами воображаемых Фазанов. Да… Всё как обычно, вот только это ни хрена не успокаивало, как всегда. Казалось, что всё вокруг – картонные декорации, вроде фильма. Лорд представлялся сам себе сидящим перед экраном телевизора в тёмной комнате. И то, что по этому телевизору показывали уютный добрый фильм, не мешало кровавому призраку подкрадываться со спины. Ещё какое-то время он честно изображал спящего, даже глаза держал закрытыми и ровно, спокойно дышал. Потом от переживаний ему неизбежно захотелось курить. Лорд совсем уже было шевельнул рукой, чтобы достать сигареты, но его вдруг сковал жуткий, совершенно необъяснимый страх. Страх того, что если он пошевелится, то из-под кровати высунется мохнатая лапа, схватит его руку. Он даже полуосознанно стал дышать через раз и как можно тише, чтобы не будить «чудовище». Ему постепенно стали слышаться странные звуки – шелест листвы, уханье совы, шуршание травы и ещё много всякого, неуловимого. Это доносилось до него очень странным образом, не как назойливый звон в ушах, а как будто бы кто-то то прибавлял, то убавлял громкость. А чудовище поджидало, и Лорд лишь беспомощно лежал, зная, что любое движение – смерть. Не шевелиться, не дышать… - Ну хватит! – взвизгнул Табаки так, что Лорд аж подскочил, позабыв о том, что у него тут чудовище и вообще кошмар наяву. - Вы смотрите, что делается! Видели, а?! – все явно видели, ну слышали так точно, потому что к постели подтянулся Слепой, Горбач и Лэри слезли со своих кроватей, резко выпрямился и сел в постели Сфинкс, что-то пробурчал, просыпаясь, Курильщик, а Македонский подошёл ближе, протягивая чашку крепкого чёрного кофе. Даже Чёрный, несколько раз выразительно матюгнувшись, подошёл. Всё это было так неожиданно и контрастно по отношению к тому липкому холодному ужасу, что он испытывал пару минут назад, что Лорд нервно рассмеялся. Стая будто собралась у постели больного. Впрочем, так оно и было. Он выпил немного кофе, всё же закурил и почувствовал себя чуть лучше, хоть и крайне нелепо. - В себя приходит, - немедленно отметил Сфинкс, усаживаясь на спинку кровати как на жёрдочку, цепляясь за неё ногами. - Отогнали… - тихо и непонятно прошелестел Слепой. Кого отогнали, от кого отогнали? Лорд очень хотел спросить это вслух, он чувствовал, насколько это важно, но отчего-то не стал. Его остановил встревоженный, серьёзный взгляд, который Табаки бросил на Сфинкса, а тот лишь покачал головой. Табаки вообще мало когда и мало на кого смотрел встревоженным серьёзным взглядом. Захотелось швырнуть чашку с кофе – не в кого-нибудь, а просто чтобы она разбилась и чтобы кофе разлился. Захотелось просто от детского бессилия. Чья-то тёплая рука опустилась ему на плечо – Македонский почувствовал приближение второго кризиса. Он, наверное, один из всех ощутил, что от неожиданного спасения, от близости и заботы родной стаи, а больше всего – от непонимания, от чего его уберегли, Лорду захотелось как можно ярче выразить свои чувства. - Идём, - тихо прошелестел Слепой, не касаясь его, но пребывая совсем рядом. - К-куда? – с перепугу парень слегка запнулся. На секунду его даже посетила страшная и одновременно дебильная мысль о том, что его собираются отвести в Могильник. Но в него уже въелась привычка верить вожаку, так что с помощью Македонского он оделся, взял костыли и пошёл за Слепым, не оглядываясь на стаю. Он знал – они будут обсуждать что-то, что связано с ним и чего он не знает. И ещё он знал, что тайну открывать пока не хочет. Хоть к Хирургу иди за помощью, ей-богу. Эта мысль вызвала кривую усмешку. Против всяческих ожиданий, Слепой не открыл ему сокровенных тайн, не показал никаких секретных мест. Они даже не разговаривали. Просто слонялись по дому, курили, иногда натыкаясь на кого-то, и шли дальше своим бессмысленным путём, который, в конце концов, привёл их к рассвету. И тогда Лорд понял, что путь был не такой уж и бессмысленный. Ложась досыпать, он чувствовал страшную, изматывающую усталость, будто по нему проехали бульдозером. А ещё он чувствовал тепло, вспоминая, как среди ночи стая ощутила его страх, как все, не сговариваясь, проснулись или оторвались от своих дел просто чтобы быть рядом. Как Слепой водил его по коридорам до утра, чтобы своим присутствием защитить и оградить от… чего-то. Что бы это ни было, оно прошло стороной. Когда он почти уже спал, вновь вспомнились слова Сфинкса «…но попробовать стоит». Хирург, конечно же, был совершенно ни при чём, однако он стал ассоциироваться со всем дурным и навязчивым. А Сфинкс был слишком мудр, чтобы его слова имели только один чёткий смысл.