Весь мир - театр, а люди в нем придурки, вроде нас с тобой.

- Чем занимается Андрей? - спросила я, подперев рукой подбородок, глядя на то, как Денис старательно записывает конспект. - Встречается с девушками, играет в баскетбол, ну а сейчас еще и посещает уроки театра. Я же уже рассказывал тебе это, - ответил парень, даже не посмотрев на меня. - Ну, а еще чем? Помимо этого? Денис оторвался от конспекта и повернулся ко мне. - Что конкретно тебя интересует? - он недоверчиво покосился на меня, - давай без наводящих вопросов. Я глубоко вздохнула и поведала Денису о том, почему не спала всю ночь. Про странных людей, бритого Сашу и наркотики. Говорила я очень быстро, поэтому парню время от времени приходилось тормозить меня и переспрашивать. В конце, он, кажется, понял в чем дело и с отрешенным видом вернулся к своим записям. - Я очень мало об этом знаю, - сказал одноклассник, - кажется, около года назад Андрей связался с не очень хорошими людьми и вступил в какую-то группировку. Я его особо об этом не спрашивал. Я разочарованно глянула на соседа. Хороший друг, если даже толком и жизнью-то его не интересуется. Учитель возле доски жарко объяснял какую-то новую тему, суть которой, кажется, сегодня мне понять не предстоит. Прозвеневший звонок отдался гулом в классной комнате. Настало время большой перемены, поэтому мы с Денисом собрались в столовую. После вчерашнего дня он от меня на шаг не отходил, и меня радовала такая забота с его стороны. Все-таки в этой школе есть кому-то дело до меня и до того, что со мной может случиться. Выйдя из класса, мы увидели, как стоя возле окна, Андрей обнимал симпатичную короткостриженую брюнетку. Так, стоп. - А, что, Андрей уже расстался с Наташей? Да, Денис рассказывал мне, что Андрей часто меняет девушек, но кто же знал, что настолько часто? - Как видишь, - кинул мне парень, - не волнуйся. Зато теперь Наташа к тебе близко не подойдет. Мы прошли мимо прижимающего к себе девушку Андрея, будто бы не замечая их. Странно, что такой брутальный и жесткий Андрей может проявлять к кому-то нежность. Краем глаза я заметила как он, мило улыбаясь, целовал девушку в щеку. Даже обидно стало. Я, что, не человек что ли? Я тоже хочу нормального отношения к себе. Уроки сегодня пролетели быстро и незаметно. Мы с Денисом много разговаривали и смеялись. Все больше удивляюсь их дружбе. Как вообще могут сосуществовать два таких разных человека? Добрый, милый и внимательный Денис и такой подонок. Кстати о подонках, уроки прошли абсолютно спокойно, не считая пары подколов со стороны одноклассников, которые Денис быстро устранил, говоря мне не обращать на них внимания. На театральных занятиях мы начали разбирать сценарий. Определились несколько второстепенных ролей, но кто получит главную женскую роль все еще оставалось загадкой. И я молилась всем богам, которых знаю, чтобы она досталась не мне. Что может быть хуже, чем играть с Андреем на одной сцене? Правильно, проводить с ним гораздо больше времени, чем сейчас, репетируя главные роли. Но все же, с моим-то везением, пятой точкой чувствую, что Веронику Де ла Коста, главную героиню, буду играть именно я. Проводив взглядом последних ребят, после окончания занятия, я глянула на Сережу, который спокойно двигал стулья на свои места. Заметив мой взгляд, он улыбнулся. - Кажется, ты сегодня не в настроении, - обратился он ко мне, - как дела с твоей "войной"? Я тихо рассмеялась и отвела взгляд. - Пока что все спокойно. Спасибо, что интересуетесь. - Знаешь, - начал он, - мне правда интересна жизнь учеников, хоть это и неправильно - соваться в чужие дела. Мне почти тридцать, а все время отнимает школа, как будто бы мне снова семнадцать, как и тебе. Нет времени даже на личную жизнь. А в вашем возрасте постоянно что-то происходит, кто-то становится счастливым, а кто-то ломается, у одних любовь, у других нервы, проблемы с родителями. Но знаешь, с высоты прожитых лет, я понимаю, что это было самым счастливым временем в моей жизни. И даже та боль, которая была в переходном возрасте, и весь этот подростковый максимализм навевает просто до жути приятные воспоминания. - Вы так говорите, как будто в моей жизни столько событий, что в пору новеллы писать, но нет, все не так. У всех любовь, слезы, радость, друзья. А у меня школа, братья и вечные перепалки. - Значит, пора это менять, - подмигнул мне учитель, - возможно, все скоро изменится. - Я буду надеяться, - я встала и направилась к выходу, - до свидания, я пойду домой. - Удачи, Мая. Выйдя из зала, я, наконец, заметила, что сердце заходится в бешеном ритме уже долгое время. Ненавижу быть так близко к нему и, в то же время, так далеко. Эта огромнейшая пропасть из десятка лет разницы и из понятий "учитель-ученик" сначала и вовсе незаметна, пока не начинаешь вникать в саму суть ситуации. Я когда-нибудь просто сойду с ума из-за этой идиотской любви. Самое ужасное, что я и рассказать об этом никому не могу, а держать все в себе порой просто невыносимо и необъяснимо больно. Я прошла уже пол пути к выходу, когда заметила, что в мою сторону направляется парочка головорезов из компании Андрея, а в коридоре, как на зло, больше ни души. Я сжала кулаки и постаралась пройти мимо них, но крепкие руки, схватившие меня за плечи, не дали мне этого сделать. - Куда собралась? - хриплым голосом спросил мерзкий парень, держащий меня. - Домой, вообще-то. - Извини, твои планы изменились, - бросил мне второй, и меня быстро и грубо повели в обратном направлении. Я попыталась вырваться, но тщетно. Страх липкими лапками прошелся по позвоночнику, давая понять, что ничем хорошим это не кончится. - Эй, отпустите меня! Черт, идиоты, отпустите, правда, это не смешно! - закричала я, пытаясь успокоить нервы. - Что-то ты слишком громкая, - отозвался все тот-же мерзкий тип, закрывая мне рот рукой, после чего мне оставалось мычать нечто нечленораздельное. Ну почему все время я? Что еще меня ждет? Покалечить меня уже успели, что теперь? Изнасилуют? Мать же вашу за ногу, какого хрена? Меня затащили в спортзал, и быстро, не давая мне опомниться, отобрали у меня сумку, кидая ее куда-то в угол. Не успела я ничего сказать, как почувствовала волну жуткого холода, окатившую с ног до головы. Повернувшись, я увидела, как один из этих идиотов держит ведро, из которого меня только-что окатили водой. Затем другой открыл инвентарную комнату и грубыми движениями закинул меня туда, после этого захлопнув дверь. Система настолько глупая, что захлопнув дверь, ее можно открыть только с обратной стороны, но никак не изнутри. Мы однажды поинтересовались у физрука, в чем проблема. Он ответил, что все финансы школы тратятся на технику, а до жалкой двери в инвентарную комнату дело никак не может дойти. Черт! Тело бил озноб, было так холодно , как, наверное, никогда. Андрей, кажется, близко к сердцу воспринял мой комментарий о его скупой фантазии, и теперь придумал кое-что оригинальное. Конечно, облить девушку ледяной водой и поместить в самое холодное помещение в школе, которое никогда не отапливается. Когда я заходила сюда раньше, по просьбе физрука, я спешила поскорее отсюда выйти. Ну а теперь я тут, кажется, просто сдохну. На трясущихся ногах я подошла к стене и села возле нее, обнимая себя за плечи. Что теперь делать, ума не приложу. Дыхание прерывается, все тело дрожит, зубы стучат. Он, что, правда решил убить меня, чтобы не мучиться? Самое ужасное, что я только начала думать о нем не так плохо, а зря. Все только хуже и хуже. Чего добивается этот человек абсолютно ясно. Но я не уйду. Эта школа, наверняка, лучшее, что вообще могло случиться в моей жизни, но, по ужасному стечению обстоятельств, и худшее тоже. Все равно. Холод. Ну и что, это всего лишь холод. Ага. Если бы были силы, я бы била кулаками в дверь и кричала бы, но сейчас я свое тело контролировать просто не могу. Эта странная, но ужасная боль, от головы и до кончиков пальцев. Именно боль. Ничего другого. Даже думать нормально не получается, все мысли только о том, чтобы поскорее выйти отсюда. Молодец, Андрей, отличная идея. Чтобы хоть как-то отвлечься, я начала в голове вести какой-то непонятный счет, собираясь проверить сколько я выдержу. Раз.. Два.. Три..Четыре..Пять..Шесть.. Секунды плыли как часы, но я старалась не сбиваться со счета, отвлекаясь на мысли о том, что я скоро покроюсь инеем. Триста сорок семь..Триста сорок восемь..Триста пятьдесят..Черт. Через некоторое время я как будто бы перестала чувствовать свое тело, будто бы не я это, руки ноги не мои и я не могу ими управлять. Но холодно все так же, еще и мокрая одежда липнет. Дверь с громким металлическим скрипом отворилась, и, кое-как повернув голову, я увидела Андрея, стоящего в дверном проеме. - Что, рыжая, замерзла? - Пошел нахрен. Не было сил ни на что, говорить тоже было очень трудно, но лицо его сейчас видеть не хотелось совсем. Он подошел ко мне и присел на корточки. - Вот в кого ты такая глупая, а? Забрала бы документы сразу и мучиться бы не пришлось, - он убрал волосы с моего лица, - глупенькая Мая.. Раздался громкий хлопок, на что Андрей сразу же обернулся. Дверь захлопнулась. Отлично. Теперь нас двое. Парень подбежал к двери и стал с силой дергать за ручку, но дверь не открывалась. Я уже говорила о дурацкой системе. - Какого черта?! - выругался Андрей, и стал шарить по карманам джинс, - еще и телефон забыл в сумке! - Поздравляю, - тихо сказала я, - теперь мы умрем тут вместе. - Дурочка, я собирался вытащить тебя отсюда! - Не вышло. Я удивлялась своему спокойствию. Желание того, чтобы Андрею было так же плохо как и мне пересилило желание согреться. Пусть тоже мучается. На его лице была легкая паника, но, наверняка, он точно был уверен, что за ним придут. Выдохнув, он сел где-то в полуметре от меня, впившись глазами в противоположную стену. Мы сидели молча. Я тихонько умирала, а Андрей потирал руки, тоже начиная замерзать. - Надо сказать отцу, чтобы сюда провели отопление. Ага, забеспокоился наконец. Пусть померзнет, ему полезно. Но мне-то нет! У меня вообще-то здоровье не очень крепкое, когда нас вытащат, если вытащат, слягу с простудой на месяц. Нет, на год! - Черт, как же ты выдержала это? Я не ответила. Я и глаза-то с трудом держала открытыми, чтобы не отключиться окончательно. С каждой минутой было все хуже и хуже. - Эй, Мая, - он приблизился ко мне и похлопал меня по щеке, - Рыжая, не иди на свет, слышишь? Пошел к черту, пошел к черту, пошел к черту.. Не трогай меня.. - Блять! - вскрикнул парень, - Мая, если ты сейчас умрешь, я не знаю, что я с тобой сделаю. Черт, у тебя же еще и одежда мокрая. Иди сюда. Сквозь какую-то белую пелену я увидела как Андрей стягивает с меня рубашку и почувствовала прикосновения относительно теплых рук. Рубашка улетела в сторону, принимая к себе в компанию еще и мои джинсы. Плевать, что я осталась в нижнем белье, я даже возразить ничего не могу. - Так лучше? - обеспокоенный голос. Засмеялась бы, если бы могла. Нихрена не лучше. Андрей засуетился, ища в инвентарной что-то теплое. Придурок, если бы здесь было что-нибудь теплое, я бы уже давно этим воспользовалась. Закончив свои тщетные поиски он с мученическим выражением лица снял свой джемпер, оставаясь в серой майке, затем сел рядом, притянул меня к себе, крепко прижал и сверху укрыл джемпером. Тело аж заломило от долгожданного тепла, но не могу сказать, что так было намного лучше. Хотя нет... все-таки намного. Теплое дыхание Андрея было где-то на уровне моего лба. Сама мысль о том, что этот человек сейчас не пытается досадить мне, а делает все, чтобы меня согреть просто выбивала из колеи, и рождала необъяснимые чувства. Чувства непонимания и противоречия. Как будто это неправильно. Как будто Андрей не должен быть таким, или в противном случае взорвется солнце, или что-то в этом духе. Я вцепилась в его майку, прижимаясь чуть сильнее. Плевать, что эти дурацкие объятия - объятия двух людей, которые друг друга ненавидят, просто сейчас это единственный способ хоть как-то поддерживать температуру тела. Я не видела его лица, точнее я старалась на него не смотреть. Боялась увидеть там что-нибудь. Понятия не имею, сколько мы так просидели, и, кажется, я даже окунулась в какой-то прерывистый сон, но умом понимала, что мне все еще холодно, и что я все еще сижу в этом ужасном помещении, куда больше никогда-никогда не зайду. Дверь снова заскрипела, и я увидела тех двух идиотов, что меня сюда закинули. - Андрей? - со вселенским удивлением на лице, одними губами прошептал один из них. Я глянула на Андрея, и увидела что его лицо просто исказилось злобой. - Парочка имбицилов! Вы что, совсем с ума сошли? Я сижу здесь уже неизвестно сколько времени! Неужели, раньше не могли меня найти? - Мы это... это... - Все, пошел нахрен, ничего не говори, у тебя плохо получается. Сумку мне мою, быстро! Эти двое куда-то удалились, оставляя дверь открытой. Андрей поднялся, а затем поднял меня и, снова, прижав меня к себе вывел из злополучной инвентарной. Парни вернулись, держа в руках большой рюкзак. Андрей вырвал его, оставляя меня сидеть на лавочке, и стал рыться там. - Эй, - он оторвался от своего занятия, - девушек никогда не видели, что ли? Отвернитесь! Парни послушались. То есть им смотреть нельзя, а ему сколько влезет? Парень наконец выудил из рюкзака сиренево-белый спортивный костюм и подошел к невменяемой мне. Осторожно придвинул меня к себе и надел на меня теплую олимпийку. Такую же манипуляция он проделал и с трико. - Телефон, - тихо сказал он, после чего один из его головорезов быстро достал из рюкзака смартфон и протянул его Андрею. Парень в спешке набрал номер. - Алло, Денис, это я, - проговорил он в трубку. - ... - Приезжай в школу, сейчас же. - ... - Мне плевать, что ты спишь, если я говорю тебе приехать в школу посреди ночи, то это наверняка не просто так! Уже ночь? Хотя и правда. За окном небо уже чернее черного. - Зайдешь в спортзал. И быстрее. Он отключился и засунул телефон в задний карман, затем бросил последний взгляд на меня, который не выражал абсолютно ничего, и, натянув на себя свой джемпер и повесив на плечо портфель, вышел из спортзала, прихватив с собой и свою компанию. Я облокотилась на стену. Спортивный костюм Андрея был очень теплым и мягким, но этого все равно было не достаточно. Андрей. Как будто есть два Андрея: один бьет, другой лечит. И еще это идиотское чувство смятения, смесь тепла и холода. Но к холодному Андрею я уже более или менее привыкла, а теплый создает у меня в голове абсолютную неразбериху. Не хочу. Не хочу видеть ни того, ни другого. Пусть исчезнет из моей жизни.