Учитель спасает мир

Что у Рудного за дурацкая привычка перевернуть все с ног на голову и уйти? Хотя, у нее тоже есть такая привычка, и что уж говорить, страдает от нее всегда именно Паша. Правда, потом возвращается, и тогда мучается уже Катерина. Так, стоп! Они оба страдают, потому что оба дураки. Утром не договорил Паша, все додумала она, а сейчас не договорит она, а Паша станет злиться еще больше. И этот замкнутый круг стоит разорвать, ибо это давно никому не приносит пользы. Но как его разорвать? Сегодня виновата она, а значит ей и идти на поклон к Паше, объяснять ему и говорить с ним. Вообще Катерине казалось, что она не права. Она молчит, не обсуждает то, что ее волнует, а только пытается с этим бороться. На то были свои причины, ей не хотелось поддаваться каким-либо эмоциям, казалось, что проще держать все в себе. Как оказалось, это ничуть не проще, даже сложнее, поэтому если Лирова не хочет создать себе лишних проблем, то сейчас ей стоит пойти поговорить с Пашей. Девушка поняла, что не может лежать в постели и делать вид, что ничего не было, она не хочет терять то тепло, которое появляется в груди, когда Паша рядом с ней. Ей просто хотелось быть рядом с любимым человеком. Но и бежать туда так резко она тоже не могла, не хватало еще перед Пашей сбивчивой речи и путающихся мыслей, поэтому сначала стоит успокоиться. Катерина вытащила полотенце и снова ушла в душ. Никто не виноват, что вода так ее успокаивает, главное, чтобы ее вороны не унесли, такую чистую. Над этим всегда смеялась крестная. Теплая вода помогла расслабиться, на губах появлялась еще несмелая улыбка. Девушка вышла из ванной и открыла шкаф, с губ сорвался досадный выдох. После того, как Аня навела ревизию в ее шкафу, нормальной одежды там так и не появилось, а потому рассчитывать на обыкновенные штаны и футболку не приходилось. Зато длинный темно-синий халат из мягкой блестящей ткани так и сиял в редких лучах света. Катерина не знала, кого благодарить хотя бы за то, что халат был длинный, во весь рост. Девушка завязала бант и вышла из комнаты. Некоторое время она стояла перед дверью, трусливо напоминая себе о том, что еще можно скрыться в своей комнате, но потом все же поборола себя и бесшумно открыла дверь. От того, чтобы сбежать, ее остановила только одна мысль: завтра у нее уже может не хватить смелости, чтобы говорить откровенно, а значит, что уходить сейчас никак нельзя. Чувства переполняли ее здесь и сейчас, а потому нужно было сделать меньше десяти шагов и начать разговаривать. Или сначала очень осторожно разбудить Пашу, если он успел уснуть. Девушка сделала первые шаги совершенно бесшумно, было слышно только дыхание Паши. Катерина остановилась и прислушалась. - Долго стоять молчать будешь? - раздался голос Рудного. - Ты спал? - Нет, - прозвучало в тишине. - Ты что-то хотела? - Да, поговорить. - Еще не наговорилась? - Катерина была готова поклясться, что Паша приподнял бровь в своей излюбленной манере, хотя в темноте этого и не было видно. - С тобой - нет. Паша, послушай меня, пожалуйста. Во первых, извини за все эти истерики и выходки, это для меня не нормально. У меня настроение и состояние прыгает из стороны в сторону с тех пор, как все это началось, в жизни нет вообще ничего постоянного и спокойного. - И поэтому ты лезешь везде? - мужчина приподнялся на кровати. Теперь он сидел, опираясь на спинку. - Я не знаю, чем я думала и зачем вообще в это полезла. Мне было страшно, а потому больше мне такого не надо, это уж точно. Но к этому мы еще вернемся, сейчас я о другом сказать хочу, - девушка сделала глубокий вдох. Паша отодвинул одеяло, приглашая Лирову сесть. - О чем? - О нас, если такое понятие вообще существует. Сегодня утром я проснулась, и первое, что услышала - приказ молчать о том, что было ночью. Ты начал торопливо одеваться и скрывать даже малейшие намеки на нашу близость. Все это было похоже на... мимолетную связь, интрижку. Что я должна была подумать? Ты похож на человека, который берет то, что хочет, так же себя и ведешь зачастую. И мне было больно от того, что ты показал мне своими словами и действиями, но мне было достаточно и одной ночи рядом с тобой. Это все же делало меня чуть более счастливой. - Почему? - глухо спросил Паша. - Потому что я влюбилась в тебя, - Катерина сказала это и замерла, готовясь к своей вечности. Паша молчал, и по нему нельзя было сказать, о чем именно он думает. - Я не знаю, когда, не могу сказать, но понимала, что тебе вряд ли понадобятся чувства девушки, которая на столько младше тебя. Я тебе дать ничего не могла, да и сейчас не могу, а ты демонстрировал, что тебе и не нужна я. Поэтому приходилось молчать и... - И искать любую возможность быть рядом, - закончил Паша. Вполне возможно, что в голове мужчины уже выстроились в цепочку все моменты, когда Катерина так или иначе показывала, что Паша нравится ей. - Именно. А теперь, пока я не сгорела от собственного стыда и не сбежала, я все же закончу. Я хочу выслушать предложения Иванова о работе. Если это обычное делопроизводство, то я хочу попробовать. - Катерина, - Рудный в один момент перешел почти на рык. - Дослушай, - девушка коснулась предплечья мужчины. В темноте глаза выхватили голую грудь и живот мужчины. Катерина уже поняла, что спать Паша предпочитал только в штанах. - Мне не нужны полевые работы и задания, но начинать с чего-то я хочу. У меня нет даже школьного уровня знаний, а жизнь только началась. Позволь мне заниматься хотя бы этим, я больше не могу сидеть в четырех стенах. Ты уже увидел, к чему приводит вынужденное бездействие, - Катерина позволила себе ласково погладить руку мужчины, на деле наслаждаясь прикосновениями к его коже. Хотелось провести по груди, поцеловать, но Катерина не знала, как отреагирует Паша. - Что дальше будем делать? - спросил Паша, поворачивая руку и ловя пальцы девушки. Катерина замерла, боясь поднять глаза на мужчину. Ей владело непередаваемое желание быть рядом, но вместе с тем душило и сковывало стеснение. - Завтра или сейчас? - тихо спросила девушка. - Сейчас. Завтра мы проснемся, и будет новый день. Чего бы ты хотела сейчас? - Быть рядом с тобой, - и как только слова сорвались с губ Катерины, Паша потянул ее на себя, заставляя приблизиться. Катерина опустилась на бедра мужчины, раскрыв для своего удобства полы халата. На темной ткани были хорошо видны ее ноги. - Ты словно светишься в темноте, - сказал Паша, приблизив свое лицо к ней. - Ты еще злишься на меня? - Злюсь, - кивнул мужчина, чуть поглаживая талию и спину девушки. - Так злюсь, что мне хочется тебя выпороть, закрыть за какой-нибудь крепкой дверью и никогда не отпускать, но я этого делать не буду. Ты человек, который сам должен набраться своего опыта. Этому я препятствовать не могу. И одним движением, которого Лирова не почувствовала, потому что была сосредоточенна на глазах любимого мужчины, Павел перевернул ее. Он целовал ее губы, плечи, Катерина стремилась огладить все его тело и так же осыпать поцелуями, но уступала Паше в опыте. И он знал это и терпеливо учил ее. Показывал, что ему нравится, исследовал ее тело, чтобы знать, что нравится ей. Они были пьяны друг другом, однако Катерину это не спасло от боли. Девушка зашипела, и Паша остановился, чтобы дать ей прийти в себя, отвлекал своими ласками от боли и ненужных мыслей. Катерина таяла в его руках, хотела растянуть все на вечность. Засыпала девушка на груди у Рудного, тая от нежности и любви.