PULL
Джи Ён дает интервью вместе с Ю Дже Соком. Он первый гость, который присутствует на его новом телевизионном шоу, потому что хён, почти, как старый друг для него, он тот, кто никогда не поворачивался спиной к нему, даже во времена его скандалов. Старший никогда не проявлял грубость, никогда не пытался хоть как-то задеть его. Такое отношение редко встретишь в Корее, и он очень это ценил, поэтому, он делает свой камбэк в качестве первого гостя на шоу «Wednesday night». — Итак, какого это, вернуться в центр внимания после двух, относительно спокойных, лет, принимая участие только в съемках для «Gmarket» и «Bean Pole»? — Довольно спокойно, — посмеиваясь, отвечает Квон. — Я много писал для возвращения «Big Bang» и своего собственного соло альбома. — Твои песни возглавляли все чарты. — Я очень счастлив, — отвечает Джи. — Понравились ли твои песни остальным участникам «Big Bang»? — Я думаю, они им понравились, — обдумывая вопрос, говорит он. — Я знаю, что ТОП-хёну понравились… Я как-то подловил его, когда он напевал «Hungry». — Для меня, лучшим треком был ваш дуэт с нашим маленьким Сынни. — Он больше не такой уж и маленький, — усмехается Джи Ён. — Но, этот трек очень близок моему сердцу. — Это очень грустная песня, — замечает Ю Дже Сок, и он кивает. — Я написал её два года назад, — Джи старательно изображает на лице невозмутимость. — Возможно, немного больше. — Но, тогда, ты был где-то в середине отношений со своей женой Госпожой Мизухара, я прав? Свадьба, которая потрясла весь мир, после «всего лишь друзья» в 2009 году до свадьбы. — Мое сердце было разбито ещё до женитьбы, — отвечает он, и не упоминает, что его сердце по-прежнему разбито. — Я влюбился в кого-то, кто никогда не был бы моим. Кого-то, кто знал, каким ужасным я мог быть и не хотел меня из-за этого. — Я думаю, хотя бы раз, у нас у всех было разбито сердце, — пытается поддержать его старший, и Джи Ён мрачно улыбается. — Это часть человеческого опыта, — соглашается он. — Я просто хотел написать о человеческом опыте. Ю Дже Сок пристально смотрит на него, будто он хочет подшутить над ним, но сдерживается. Это знак уважения, и это заставляет Джи чувствовать некое тепло. Он всегда был жадным к такому роду внимания. — На этот раз, единственным участником из вашей группы, с которым ты работал над своим соло альбомом, стал Сын Ри. Он совсем недавно вернулся из армии, верно? — Я очень скучал по нему, — говорит чистую правду для фан-сервиса Джи Ён. — Может быть, поэтому его голос подходил мне больше всего. — Разлука заставляет сердце любить сильнее? — он на это только посмеивается и качает головой. — Мой макне всегда был самым ценным для меня, — признается Джи Ён. — Всё дело в яркости его души, которую я всегда хочу держать как можно ближе к себе. — Яркость? — Сын Ри - мой источник вдохновения, — в который раз повторяет он, и он мог бы продолжить, рассказывая о том, как они дразнят друг друга, или об одержимости в голове Джи Ёна, связанной с именем Сын Ри, но он знает, что никто не сможет этого понять. — Для моей музыки. Ему интересно, смотрит ли макне это шоу. Часть его надеется на это, но остальная часть желает, чтобы этого не произошло. Потому что его музыка означает «всё», и он не уверен, знает ли младший насколько большой частью «всего» этого является он.ПОКА ТЫ НЕ ИСЧЕЗ
Макне посещает свадьбу хёна. Он приходит на официальную часть свадьбы, но пропускает празднование. Джи Ён ищет его там, но не находит, а затем, его ловит Ян Хен Сок и, в течение двадцати минут, он рассказывает ему, что он все еще немного расстроен, что лидер решил так внезапно жениться, но он надеется, что у его любимого ученика все будет хорошо. А затем, Джи почувствовал, какого это, когда тысячи людей искренне желали счастья ему и Кико, а он просто бормочет «спасибо» им в ответ. Когда он танцует с женой, она улыбается ему, и уголки ее полных губ совсем чуть-чуть приподнимаются вверх, а ее медальон очень хорошо сочетается с ее платьем. Спустя несколько недель после свадьбы Сын Ри уходит в армию. Старший узнает об этом из новостей. Джи думает писать ему сотни, может даже тысячи писем обо всем на свете, от песен, которые пишет, до того, что думает о родинках на спине младшего, до всего того в нём, по чему он так скучает. Но, на самом деле, он пишет всего одно. Оно слишком длинное, и в нём нет этого «мой, мой, мой, мой, мой», о котором он думает каждую секунду. Сын Ри думает, что он играл в игру, но тот лишь влюблялся единственным известным ему способом, но цену за эту болезненную любовь пришлось заплатить его макне. Джи Ёну интересно, он всё время продолжает думать о младшем, тот был самым молодым из всех них, но первым, кто отправился на службу. Возможно ли, что тот выбрал армию, как способ побега.PUSH
— Я, правда, правда, скучал по тебе. — Сын Ри лежит на ковре в его доме. — Я не знаю, что это говорит обо мне, но я так скучал по тебе. — Что ты имеешь в виду? — Джи Ён лежит на животе на диване и смотрит на макне. Руки парня сложены у него за головой, а глаза закрыты. Он уверен, что младший чувствует на себе его взгляд, потому что его мышцы напряжены. — Я жду, когда же ты ранишь меня, но всё еще сижу перед тобой. Будто думаю, что это того стоит. — Это того стоит? — спрашивает он, и смотрит вниз на улицу сквозь эти большие стеклянные окна. Люди похожи на муравьев, такие маленькие, что он может наступить на них всех и даже не заметить. — Да, — выдыхает Ри. — Но я не знаю, почему. Джи Ён облизывает губы. — Я не знаю, что это говорит обо мне. Это говорит ему, что Сын Ри его, но парень не хочет этого, так что он будет писать песни. Он напишет очень много песен, потому что он не ожидает, что будет счастлив когда-либо. — Я рад, что мы снова друзья, — говорит макне, и Джи думает, что он тоже этому рад, но это двоякое чувство, потому что быть друзьями со своей одержимостью это тоже самое, что жажда, которую он не в состоянии утолить; он продолжает пить и пить, но остается та неудовлетворенная часть его, которая отчаянно просит немного большего. И в глубине его сердца, куда никто не может заглянуть, Сын Ри будет бабочкой, которую он никогда не отпустит. Он будет задыхаться, в стеклянной банке, от переизбытка его любви. Бабочка, которую Джи Ён никогда не сможет отпустить.БОРИСЬ ДО КОНЦА
Квон Джи Ёна можно охарактеризовать как сущность, имеющую кучи недостатков, скрывающихся за красивой оберткой. Его можно сравнить с винирами из фарфора, они тоже скрывают все неровности, уродливые пробелы и шероховатые поверхности, которые никто не хочет видеть; даже он сам. Джи Ён блистает, и блистает, и блистает, и люди без ума от его блеска; им нравятся фрагменты, которые он позволяет им видеть; замечать все возможные проблески. Он плетет паутину, словно паук, и окружающие попадают в его ловушку, даже не замечая этого, потому что они слишком увлеченно наблюдают за его показным выступлением, которое абсолютно ничего не значит, и ему нравится наблюдать за всем этим. Дело в том, что он не стыдится того, как уродлив он внутри, потому что эти уродливые частицы превращают его в человека. Они превращают его в артиста. Вся эта одержимость, и зависть, и гнев, и отчаяние, и высокомерие заставляют его чувствовать себя «вялым», и эта «вялость» позволяет ему писать тексты, которые сделали его знаменитым. Когда всего становится слишком много, Джи скрывается за своей уродливостью, позволяя ей полностью поглотить себя; съесть его изнутри, пока не останется чистая ярость. Именно в этот момент он справляется со своей работой лучше всего. Никто не может мириться с ним, когда он такой, кроме Сын Ри, который терпеливо принимал все его придирки, смотря на него своими большими и обиженными глазами, и ожидая, что он полюбит его вновь; ожидая, что он вернется назад из глубин его темных эмоций и подзовет макне ближе к себе. И когда с этим было покончено, был готов еще один новый трек, написанный для его альбома, который никогда не зазвучит на радио, потому что это было слишком странно, слишком страшно, но Джи Ён был готов столкнуться с миром лицом к лицу. Он был готов притворяться нормальным, потому что там был Ри со своими вытянутыми ладонями, будто он жаждал объятий, в каждом его действии чувствовалось прощение, и он ухватился за эту возможность как за спасательный круг. Она вернула его назад к здравомыслию, стоило всего лишь взглянуть на улыбку младшего. Это та самая улыбка, которую, иногда, вспоминая, Джи Ён хочет повеситься. Потому что, проблема в том, что Сын Ри, тоже, присутствует в одной из темных частиц его души. Макне устраивал беспорядок в его душе, потому что она наполнена всем тем, что он никогда не позволял себе произносить или делать по отношению к его песням; больше не позволял. На данный момент, он уже, почти, освоил свой контроль, даже если младший, со своим мягким взглядом и красивой улыбкой, постоянно угрожал порвать его душу на мелкие куски. Этот совершенный парень является частью его уродливости, и он всегда будет помнить об этом, потому что Сын Ри никогда не сможет удержаться от попытки сбежать из его души. Джи Ён осознал это, только сейчас, когда, на тв шоу, он видит кого-то, кто прикоснулся к руке макне, будто они хорошо знакомы, и он хочет оторвать эти пальцы один за другим, потому что никто и никогда не будет знать этого парня так же хорошо, как он сам. Он осознал это, только сейчас, когда тонкая струйка ревности поднимается вверх и вытекает из его горла, блокируя воздух, логику, и всё остальное, и он хочет многое вернуть назад, но его гордость не позволяет ему сделать это. Потому что, проблема в том, что, несмотря на то, что прошло много лет, Джи до сих пор хочет высечь ногтями свое имя на спине Сын Ри, чтобы остались шрамы, а время и расстояние никогда не позволяли этим чувствам исчезнуть. Он может удержать это за своей маской. Может возобновить свою дружбу с макне, но чувства никогда не пройдут, и он не уверен, что он хочет, чтобы они прошли, потому что это слишком большая часть его души, без которой он не вспомнит кто он такой. Младший был в студии и записывал песню Джи. Его сладкий, высокий и ласковый голос произносил слова джиёновой песни, и, внезапно, лидер почувствовал небольшое удушье; он все еще задыхается всякий раз, когда он слышит эту песню, и каждый раз, когда они выступают с ней. Он очень рад снова слышать голос макне. Снова видеть его, но Джи быстро осознает, что ему этого не достаточно, потому что Сын Ри - это всё, что когда-либо он хотел, и тот должен был уже знать, что Квон не самый лучший вариант для кого-либо другого, потому что Джи Ёну плевать задохнется ли он в его банке. Всё в порядке до тех пор, пока младший остается внутри. Джи говорит себе, что всё в порядке, потому что чем несчастнее он, тем лучше его музыка. Его тоска, его уродство, это некое топливо для его творчества, так было всегда, и он будет пробираться через это в одиночку, потому что там есть Сын Ри, который снова его полюбит. За это он был готов бороться всеми силами, так, как он всегда хотел, так, как он все еще хочет, чтобы макне остался с ним. Он сказал себе, что ему больше не нужен Ри, он был необходим ему всего лишь раз. Совсем ненадолго. Но, теперь, он говорит себе, что ему этого больше не нужно. Он просто болен, он по-прежнему хочет, но отрицает. Джи Ён сожалеет, сейчас, когда он, наконец-то, опьянел. Горечь, почти, не чувствуется.PUSH
Джи Ён думает, что Сын Ри чертовски хорошо выглядит в костюме. Модель, стоявшая рядом с ним, немного выше ростом, но макне не выглядит рядом с ней маленьким, возможно, это потому что лидер знает его личность больше, чем свою собственную. Младший не теряется на ее фоне. — На что ты уставился? — спрашивает Ён Бэ, и Джи чуть не уронил свой бокал с шампанским. — Ничего, — отвечает он, и друг засмеялся. — С каких это пор макне значит «ничего»? — Почему ты задаешь глупые вопросы? — Джи Ён сделал глоток, и быстро проглотил жидкость, пузырьки, спускавшиеся вниз, щекотали его горло. — Я хотел убедиться, скажешь ли ты «ничего», — просто отвечает Ён Бэ, просовывая свои пальцы под лямки своих подтяжек. — Разве ты не собираешься пойти и поздороваться? — Я поздороваюсь, перед тем как уйти, — говорит сам себе парень и думает, что ему уже пора уходить. Хан Бёль вся сияет, и Севен-хён выглядит таким счастливым, они танцуют. Джи Ён чувствует, как его внутренности наполняются кислотой, они журчат и разъедают его изнутри. Он вспоминает свою собственную свадьбу. Она была намного мрачнее, чем эта, несмотря на то, что Сын Хён и Бом ушли в отрыв и пытались научить половину гостей, прямо на свадебном приеме, танцевать «Fantastic Baby», но ни одному из них не хватало координации чтобы сделать это самостоятельно. Гамми забавляло происходящее, а Ян Хён Сок выглядел так, словно ему нужно еще немного выпить. В день своей свадьбы, Джи Ён думал о Сын Ри, не о Кико. Он рад, что она теперь счастлива. Она заслужила это. Это свадьба. Ему вдруг захотелось тоже стать счастливым. Он улыбнулся, когда кольцо Хан Бёль скользнуло на ее палец, фотограф сфотографировал их свадьбу, и теперь, Джи натянул на лицо счастливую улыбку. Он всегда был хорош в улыбках. Джи Ён улыбался сквозь всё, всё, что было плохо или хорошо, и он будет продолжать улыбаться, даже если макне бросает взгляды в его сторону и, кажется, не замечает его. Сын Ри слишком занят с очаровательной моделью в его руках. Он ненавидит, что младший пришел с девушкой, но он знает, что ему придется смириться с этим. Время нельзя вернуть назад, только из-за того, что они снова начали говорить друг с другом. Они никогда не будут такими же, как, когда они были моложе. Сын Ри больше никогда не посмотрит на него так, как раньше, с обожанием, но он всегда будет хотеть того, кого он не может иметь. — Ты в порядке? — спрашивает Ён Бэ, его голос низкий, и Джи Ён знает, что ему очень любопытно, но он не будет спрашивать. Он всегда нравилось это в друге; он, кажется, может почувствовать, когда ему нужно личное пространство, и когда ему нужна тишина, вместо шума. Ри никогда не понимал этого. Макне просто забирал всё его внимание, не спрашивая, хотел ли этого он сам или нет. Младший до сих пор так делает, несмотря на то, что, теперь, он узнал, как ведут себя мужчины в его возрасте, и, теперь, у него появилась странная причуда, чередоваться между Сын Ри - макне и Сын Ри - бизнесмен. — Да, — ответил Джи Ён. — Но, я думаю, мне пора домой. — он допивает свой напиток, и оставляет пустой бокал на подносе у мимо проходящего официанта. — Слишком много выпил. Ён Бэ не указывает ему на то, что он выпил всего один бокал шампанского, и лидер не беспокоится, что ему придется придумывать более сложное оправдание, потому что он знает, что ему не придется. — Если ты, когда-нибудь, захочешь поговорить, — решается друг. — Я всегда готов слушать. — он громко вздыхает. — Даже, если я думаю, что ты действуешь нелепо и твои проблемы, скорее всего, можно решить при наличии откровенного разговора. — Спасибо, — Джи действительно благодарен, потому что Ён Бэ все еще его лучший друг, хотя, большую часть времени он его не заслуживает. Он выскальзывает во время того, как Черин танцует с Сын Ри. Дара пытается попасть виноградом в рот Минзи, и одна из виноградинок попадает Джину в затылок, он начинает ругаться, громко, а Джи Ён просто... проскальзывает мимо. В автомобиле тихо, и ему интересно, будет ли он, когда-либо, в состоянии смотреть на макне и не хотеть его.PUSH
— Ты такой сильный, — говорит Сын Ри, и он смеется. — Нет, я профессионал, — ему нравится это, но он хочет получить больше. — И я буду улыбаться и улыбаться сквозь каждую колкость, каждую недосказанность, и каждое резкое замечание, пока это не убьет их, они не получат от меня никакой реакции. — Как я и сказал, — настаивает младший. — Ты сильный. — Не говори это так, — резко говорит он. — Так, будто ты хочешь быть похожим на меня. — Но, я хочу, — шепчет макне тихо, и Джи Ён прижимает свою руку к щеке парня и наслаждается нежностью и теплом исходящим от его кожи. — Мне просто причиняют боль, снова и снова. — Мне тоже причиняют боль, — пытается он его утешить. — Только, чаще всего, именно я причиняю боль другим. — улыбается он, и ему нравится, как парень качает головой, говоря «нет». Он смотрит на него так, словно он никогда не смог бы сделать ничего плохого. Джи поглощает все это. Он жадно захватывает каждый восхищенный взгляд, но он не хочет, чтобы макне был похожим на него. — Высокомерие, это единственное, что хорошо смотрится на мне. Сын Ри прекрасен, потому что он совсем другой. — Хорошо, — говорит он. — Всё, что хочешь. Джи Ён хочет никогда не отпускать его. — Я хочу дышать. — Парк «Йоидо» прекрасен в это время года, — меняет тему младший, и он смеется. Джи смотрит вниз на парня и чувствует себя немного сильнее. По крайней мере, достаточно сильным, чтобы удерживать Сын Ри еще немного ближе. Так, чтобы он не смог сбежать .PULL
Когда он вернулся домой, Кико сидела на кровати в окружении одежды. — Это выглядит жутко, — сказала она, указывая на его пальто. — Но, это полностью в твоем стиле. — Я не знал, что ты будешь здесь, — бросает Джи Ён и смотрит на себя в зеркало. — Я бы пришел домой раньше. — его галстук-бабочка был развязан. — Ты думаешь, я бы захотела, чтобы ты пришел раньше? — спросила девушка. — Я пытаюсь упаковать все мои вещи. Я не хочу спорить с тобой по поводу некоторых вещей, потому что мы любим одинаковую одежду. — Я ношу одежду большего размера, — поправляет он её. — Кроме того, у тебя ужасный вкус в одежде. — Это не правда, — Кико было всё равно, что он думает, но ей нравилось играть в его игру. — Тебе нравится мой вкус. Ты обожаешь все мои японские фланелевые костюмы. — её красные ногти выглядят слишком ярко на фоне ее белых и бежевых вещей. — Может быть, совсем чуть-чуть, — соглашается он, и девушка ухмыляется — Ты забираешь все вещи? — Не все, — отвечает она. — Просто, чтобы хватило на целый месяц или чуть больше. — Хорошо, — кивает Джи Ён. — Ты поговорила со своим агентством? — Да, — Кико лениво рассматривает свои ногти, не делая попыток встретиться с ним взглядом. — Но, я попросила их, пока что, не сообщать в прессу, потому что я знаю, что ты еще не поговорил со своими. — Я расскажу им, в понедельник, — обещает парень, расстегивая свою рубашку. Он сбросил ее на пол, все равно, он собирался сдать ее в химчистку. Кико наблюдала за ним уголками своих глаз, начав медленно складывать свою одежду и упаковывать ее в небольшой чемодан. Если ее заметят журналисты, они просто подумают, что она уезжает по работе, а не съезжает из дома. — Ты в порядке? — Я буду, — ответил Джи Ён, и он думает о беззаботном смехе Сын Ри, как он кружился вокруг Черин на танцполе, его движения были изящны и он выглядел таким счастливым. — Я всегда был… таким собственником. Кико поднимается и вздыхает. Она подходит к нему и убирает его длинную челку с глаз. — Я думала, я смогу забыться вместе с тобой, Квонни. Я думала, ты смог бы забыть обо всем вместе со мной. — Но? — Мы слишком похожи, — сказала она, и Джи Ён прекратил двигаться; он просто позволяет ей гладить его волосы. Её красные ногти чувствуют себя утешительно на его голове. — Мы даже не ругаемся, — напоминает он, и девушка тихо засмеялась своим низким голосом. — Да, — она за секунду становиться серьезной . — Но, ни один из нас не смог забыться. — девушка наклоняет свою голову в сторону, и ее волосы выглядят густыми и шелковистыми. — Наверное, нам не стоило даже пробовать. — Возможно, нам не стоило даже начинать всё это, — соглашается с ней Джи. Он облизывает свои губы и закрывает глаза. Он видит Сын Ри, Сын Ри, Сын Ри, и его сердце начинает биться намного быстрее. Кико убирает свою руку с его головы, и он открывает глаза. Она подносит руки к своей шее и расстегивает свой кулон. — Теперь, тебе следует начать носить его, — говорит Кико, она берет руку парня и разжимает его пальцы, вкладывая в руку свой кулон. — Почему ты отдаешь его мне? — Я носила его, каждый день, для того, чтобы моя любовь стала терпимее, — объясняет она. — Забавно то, что он должен был сделать мою любовь терпимее, но, в итоге, он вернул мне мою любовь. Джи Ён сжал свою руку вокруг кулона. — Ты должна забрать его с собой, — сказал он, потому что этот кулон - это такая же часть Кико, как и ее полные губы или одна ее приподнятая бровь. — Он мне больше не нужен. Возможно, он принесет тебе удачу. — девушка отошла от него обратно к кровати. Она запаковывает последние две рубашки и закрывает чемодан. Гахо жалобно лижет ее ногу. — Пока, малыш, — говорит она, и пёс выпускает жалобный вой. — Спасибо, — Джи Ён понимает, что это конец, но это не вызывает в нём никаких чувств. Так будет лучше. — Я буду скучать по тебе. — Не так сильно, как ты скучаешь по нему, — улыбается она, целуя его в щеку и оставляя восковой след на его коже. — Прощай, Джи Ён. — Прощай, — говорит он ей вслед, и Кико выходит через его входную дверь, и из его жизни. Он не остался один, он получил кулон, и еще очень много воспоминаний, которые он никогда не сможет забыть.PUSH
— Что тебе нужно? — спрашивает Джи Ён, отвечая на телефонный звонок. — Я просто звоню, чтобы узнать, чем ты занимаешься, — отвечает Сын Ри, смеясь. — Остальные ребята собираются выйти поужинать, сегодня вечером. Ты идешь? — Извини, — он совсем забыл. — Я не проверял наш чат. Джи не заглядывал в общий чат уже долгое время. В этом не было никакого смысла, когда Сын Ри и Сын Хён были в армии. Ему было намного легче просто позвонить Дэ Сону или Ён Бэ и не испытывать те ужасные муки тоски. — Ну, тогда убедись, что ты будешь проверять его в будущем, — голос макне звучал взволнованно. — Но, серьезно, ты в порядке? Кажется, ты немного расстроен. Его жена покинула его, уже официально. Он заправил бак своей машины, и, завтра, у него абсолютно свободный день, и, скорее всего, свободная ночь. Но, Сын Ри позвонил ему, просто, чтобы убедится, что он увидел приглашение на ужин, и теперь, Джи чувствует себя намного легче, чем ему хотелось бы признать. — Я приду на ужин, — говорит он, и волнуется, потому что, независимо от того, что произойдет, он всегда будет хотеть от макне намного большего, чем тот готов ему дать.PUSH
— Ты заботишься обо мне или нет? — спрашивает Сын Ри, на следующую ночь, после того, как он поцеловал его в гостиной. — Что я для тебя значу? Джи Ён не смотрит на парня. Он просто продолжает курить свою сигарету, пытаясь разобраться в своих запутанных мыслях. Он старается не вспоминать вкус кожи младшего и его бедра, обернутые полотенцем, между своих. И не вспоминать выражение его лица. — Ты мой макне, — в тысячный раз повторяет он, и Ри выпускает разочарованный звук. — Это ни о чем мне не говорит. Я просто хочу знать, если… — макне громко сглатывает и Джи Ён делает новую затяжку своей сигареты. Он очень сильно старается не показать, что его руки дрожат. — Я просто хочу знать, почему ты… сделал это. — Потому что я могу, — просто отвечает он, потому что для него, это очевидно. Это очевидно, что младший всегда принадлежал ему, и он заберет его всего себе, часть за частью. Сын Ри смеялся, и этот смех разорвал внутренности Джи, потому что это звучит болезненно и мучительно. — Потому что ты можешь, — повторил тот. — Какой смысл в этой игре? — Победитель получает всё, — напоминает он, после чего макне встает со своего места. — С меня хватит. Я устал играть в это. Друзья так не поступают, — Ри запинается, путается в своих словах, потому что это не те слова, которыми можно описать происходящее между ним и хёном, — Это не правильно. Это не правильно, и я не хочу этого. — О чем ты говоришь? — спрашивает тихо Джи Ён, и младший смеется, но этот смех больше напоминает плач, и он ненавидит его всей душой. — Я говорю «нет», — подытоживает макне. — Я говорю «нет». Никто никогда не говорил тебе «нет», но я говорю тебе «нет». Ты не можешь, так относится к людям. Старший хочет повалить Сын Ри вниз и объяснить ему, что в его глазах он по-прежнему выглядит невинным и невероятно красивым. Объяснить, что он является единственной важной частью его жизни после музыки. Объяснить, что это не игра, потому что он слишком ценен для подобных игр. Объяснить, что целуя его, Джи Ён показывал ему свою слабость, он не показывал ему свою силу. Но, слова так и не вышли; не сейчас и не так. Слова будут потом, когда Джи выпьет две бутылки соджу из зеленых пластиковых бутылок и начнет записывать слова в свою записную книжку, и он очень хочет, чтобы Сын Ри лежал рядом с ним, читая глупую книгу о самопомощи, мило пыхтя, как он всегда делает, когда он в чем-то заинтересован. Слова будут позже, но макне уже ушел, и сигарета Джи Ёна превратилась в пепел.PUSH
— Я развожусь, — говорит он, и Ян Хён Сок отрывает свой взгляд от читаемых бумаг. — Прости, что? — Я развожусь. Кико переезжает обратно в Японию, и я не собираюсь ехать с ней. — Но, мы только сейчас пришли в себя от твоей свадьбы, — возражает старший, и Джи Ён вздрагивает. — Почему ты делаешь это со мной? — Простите, директор. Я не хотел создавать новые проблемы для вас, — извиняется он, не сумев скрыть небольшой сарказм в его голосе. Хён Сок разочарованно посмотрел на него, и парень опускает глаза в пол в знак уважения. — Простите, директор, — сказал он снова, более искренне. — Ну и как нам теперь решить всю эту ситуацию? — Я не хочу, чтобы Кико поливали грязью, — он не заботился об этом раньше и теперь решает хоть как-то защитить покой девушки, которая через многое прошла ради него. — Я готов взять на себя всю вину. — Ты изменил ей? — Нет! — отрезает Джи, и потом, снова возвращает под контроль свои чувства. — Нет, директор. — Убирайся из моего кабинета, — устало приказывает старший. — Я должен подумать. — Да, — Джи Ён уходит, натягивая свою вязаную шапку как можно ниже на голову и надевая солнцезащитные очки. Он не знал, что он чувствовал. Возможно, небольшую опустошенность. Лифт остановился, но это не его этаж. — Что случилось? Это Сын Ри. Он красиво одет, в джинсах и рубашке, и ему интересно, собирается ли макне идти на какое-нибудь шоу. — Ты принарядился. — Топ-Хён и я будем рассказывать о нашей службе в армии. — парень немного закашлялся. — Но, ты выглядишь… Что с тобой случилось? — Я, только что, рассказал президенту Яну о своем разводе, — он продолжет любоваться младшим. — Ох, — говорит Сын Ри. — Он, вероятно, отреагировал так же, как и на твою свадьбу. — Да. — Он кричал на нас в течение нескольких часов, — вспоминает макне — Тебе повезло, что тебя, тогда, с нами не было. — Он кричал на вас? — Оу, да, — Ри подмигивает хёну и начинает улыбаться.— Но, это в прошлом. Как и многие другие вещи. Джи Ён промычал. Ему нужно выйти и… Он не знает. Сделать что-то. Он чувствует себя вялым, кажется, будто все его мышцы горят. Младший, нерешительно, кладет свою руку на его плечо, но, затем, лифт останавливается на нужном ему этаже, и он сбрасывает руку Сын Ри прочь. К сожалению, оказалось, что им на один этаж. Джи спускается на стоянку, и младший, спокойно, идет рядом с ним. — Хён, — зовёт его Ри, и он оборачивается, смотря на парня. Они стоят рядом с машиной макне, как он думает. Означает, что прав, потому что вместо номерного знака, там расположена надпись «VIP», и никто другой, никогда, не написал бы, нечто, подобное. — Если ты, когда-нибудь, захочешь поговорить… — Я не хочу говорить, — перебивает его Джи Ён, и это не правда, но, он, никогда, не позволит себе говорить. Он просто поет об этом и надеется, что разделив свое одиночество с миром, его тоска будет стихать. — Я знаю, что ты, на самом деле, ни о ком не заботишься, но, если бы ты сделал это, хотя бы один раз, — голос макне звучит странно понимающе и это пугает его. А потом, Сын Ри без предупреждения потянул его в свои объятия. Руки парня сильные, и плотные, и они тянут его слишком близко. Он может чувствовать сердцебиение младшего, и чувствовать нежный, но, в тоже время, мужской, аромат его одеколона. Рубашка Ри такая мягкая, потому что он, всегда, выбирает мягкую одежду, а теплые руки кажутся такими нежными на спине Джи Ёна. Сначала, он был слишком удивлен поступком макне, но, потом, его руки находят талию парня, и он закрывает свои глаза. Он игнорирует боль от своих солнцезащитных очков, которые врезаются в его лицо, потому что младший, неосознанно, подталкивает их своим плечом в сторону его лица. Он игнорирует абсолютно всё, и ему кажется, что он, на мгновенье, вернулся назад во времени, только, теперешний Сын Ри немного взрослее, чем тот, который живет в его воспоминаниях. — Я твой друг, — нарушает неловкую тишину макне. — И ты выглядишь расстроенным, поэтому, я делаю то, что я всегда делаю для всех своих хороших друзей, и… Джи Ён хочет закрыть ему рот своим, пока он не съест все слова, которые только что сказал, и когда он это сделает, единственное, что останется, это спутать язык парня со своим собственным. Это единственное, чего, прямо сейчас он хочет, и это затуманило его разум. И опять, его контроль выскальзывает прямо из его рук. Он отталкивает от себя Сын Ри, так сильно, что тот спотыкается и падает своей задницей на асфальт. — Уходи, сейчас же, — кричит Джи, сквозь стиснутые зубы, и удивленные глаза макне сужаются в гневе. — Ты, снова, делаешь это, — свирепо кричит Ри в ответ, и его гнев испаряется. — Играешь в свою дурацкую маленькую игру. Близко притягиваешь меня, а затем, когда я начинаю доверять тебе, ты отталкиваешь меня от себя. — Ты хоть понимаешь, о чем ты говоришь? — спрашивает Джи Ён, смотря на рот парня, который так сильно отвлекал его, и он еще никогда не хотел иметь кого-то так сильно, как он хотел овладеть Сын Ри. Целиком и полностью. — Я думал, ты изменился, — разочарованно бросает ему младший, вставая и отряхивая пыль со своих дизайнерских джинсов. — Ты выглядел таким грустным, ты был похож на человека, который заботится о других людях, несмотря на его фальшивую улыбку. — Ты такой глупый, — пробормотал старший. — И я думал, в течение последних нескольких недель, что ты больше не будешь обращаться со мной, как с игрушкой. Кажется, я получил определенный статус в твоей голове. — Прекрати говорить о том, чего ты не понимаешь, — говорит он и чувствует, как его тошнит. Очень сильно, потому что он все еще помнит все его «нет» и он не хочет слышать их снова. Он не хочет, чтобы Ри бежал прочь, когда он схватит его за плечо, и шею, и потянет его голову вниз. Джи Ён сходит с ума, он обезумел, и не мог выносить, что макне стоял слишком близко. — Тогда, объясни мне. — Сын Ри подходит ближе, нарушая его личное пространство, и он не может заставить себя сделать шаг назад. Но, Джи Ён всегда, он всегда может заставить себя поступать жестоко, потому что ему намного легче быть мудаком. — Ты просто еще один человек, который заботится обо мне, зная правду, — прошептал он, и младший отпрыгнул назад, будто от пощечины. — Разве ты не знаешь, что все это просто игра? Макне сглатывает, и смотрит вниз на асфальт, прикасаясь к своему запястью, там, где проходит линия загара, которая всегда привлекала внимание Джи Ёна, и даже сейчас, он задерживает на ней свой взгляд, и его сердце разбивается. — Ты прав, — если бы он мог, он бы услышал боль в голосе Ри, но он не мог. Не сейчас, когда на него смотрят и ему нужно продержаться ещё чуть-чуть. — Я знаю правду. — парень опускает руку в карман и достает ключи от своей машины. Он замечает взгляд хёна на своем запястье. — Я пытался прекратить носить браслет, который ты подарил мне, но, кажется, это уже вошло в привычку, я всегда надеваю его, когда я устал, поэтому мой загар не сходит. — Сын Ри засмеялся, и это самый горький звук, который он когда-либо слышал. — И не волнуйся. Это заняло десять лет, но, я наконец-то, наконец-то, узнал правду. Макне открыл свой автомобиль и сел за руль. Он не оглянулся назад, и Джи Ён наблюдал, как Ри уезжает, спрашивая себя и пустоту вокруг себя - что, собственно, он сейчас наделал.