Трое на одного - не слишком ли много?

      Гарри терзало чувство вины. Он хотел на прощание обернуться, но не смог… К горлу подступил ком так некстати… Северус Снейп не чужой человек, не станет стыдить, но… сейчас почему-то казалось важным не показать слабости.       Однако напрасно Гарри терзался. Северус понимал его и не стал бы требовать трогательного прощания. Наверное все дело в том, что мальчика заставил серьезно задуматься один разговор. Он состоялся накануне отъезда августовским вечером, когда Гермиона уже крепко спала. Северус пригласил Гарри в гостиную, где уже много лет чеканно тикали часы. Тишина была тогда какой-то особенной. Гарри затаил дыхание.       Прежде чем начать, Северус выдержал многозначительную паузу. Значит прозвучит нечто поистине важное. Еще несколько ударов часов часов и комнату наполнил тот негромкий, но глубокий голос профессора, который способен был погрузить в завороженное молчание. — Для каждого ученика школа Хогвартс — это не только образовательное учреждение, но и школа жизни, Гарри. Таковой она была и для меня. Признаюсь, что там я пережил слишком мало радостных моментов. Почти каждое светлое воспоминание связано с твоей матерью… Да… — он хотел добавить еще несколько слов, но передумал. Все связанное с Лили было для него слишком сокровенным. — Вас ожидает много интересного. Подстерегают и опасности. Поэтому запомни, Гарри, магия может как исцелить, так и причинить вред. Особенно когда она используется бездумно… — Пройдет время, у вас появятся друзья, ну и враги конечно же… Не все разделяют те представления о добре и зле, которые вы усвоили. Но я надеюсь, что был хорошим учителем… Кстати, им я буду и в школе. Но с той лишь разницей, что никто, повторяю, никто не должен почуять родства между нами. Я ваш преподаватель, вы — мои ученики. И преподаватель я крайне суровый. Временами даже жестокий… Ничего не поделаешь, такова моя роль. Исполнять я должен ее безупречно… Северус опустил взгляд, став задумчивым. Прервать тишину Гарри не решился. Возможно упоминание о неизвестной мальчику роли, было для зельевара тяжким бременем и ни с кем его разделить не мог. — И еще… — заговорил он вновь. — Заботься о Гермионе. Я не смогу уже быть вашим опекуном. Лишь только здесь, без свидетелей. И не спрашивай почему. Гарри снова кивал, принимая и это условие безропотно. Северус задержал на нем взгляд и вдруг рассмеялся. — Надо же… ты такой покладистый, что мне уже не по себе! — и по-приятельски взъерошил торчащие в разные стороны волосы мальчика.       В тот вечер Северус произнес еще много важных вещей. Он уже давно и постепенно готовил ребят к новому этапу в их жизни. Сложному, но вместе с тем одному из самых прекрасных. Мир магглов… Он уходит в прошлое, а впереди — волшебный мир.       Поезд, наконец, дернулся и стал усиленно набирать скорость. Украдкой стерев скатившуюся слезу, Гермиона полезла в чемодан за учебниками. Она что-то увлеченно искала, пока Гарри смотрел в окно и вспоминал напутствия отца. — Нашла… — бормотала девочка. — Так… Вот… Ага… Все верно! Школу Хогвартс основали Годрик Гриффиндор, Кандида Когтевран, Пенелопа Пуффендуй и Салазар Слизерин… Гарри хотел поинтересоваться зачем ей это вдруг понадобилось, как дверь купе отъехала в сторону. — Вот вы где… — раздался знакомый голос. Таким повелительным тоном мог говорить только… — Драко Люциус Малфой! Но вы ведь и так знаете кто я, верно? — юный аристократ с самоуверенным видом шагнул в купе, а из-за его спины вышли два мальчика. — Познакомьтесь, это Крэбб, а это Гойл. Гарри поправил очки, переводя взгляд с одной внушительной физиономии на другую. — Очень приятно, — солгал он из вежливости. Драко скосил взгляд на книгу в руках Гермионы. — Я слышал имя Салазара Слизерина? Это один из основателей школы, кстати. Для меня было бы честью поступить на его факультет. И упаси Мерлин угодить в Пуффендуй! — Это почему же? — тотчас ощетинилась Гермиона, слезы в ее глазах мгновенно просохли. Прежде чем ответить, Драко, не считая нужным спросить разрешения, по-хозяйски расположился рядом с Гарри, а Гермиону потеснили Крэбб и Гойл. — Ты что, не знаешь разве? Все тупицы отправляются в Пуффендуй! — заявил Малфой, развеселив тем самым своих дружков. Гермиона непременно парировала бы, если бы не пришлось вытягивать из-под Гойла подол мантии, на которую тот сел.       - А ты, Гарольд, на какой факультет хочешь ты? — не без насмешки поинтересовался Драко. — Ну я… э… — Кстати! — вдруг перебил его Драко. — Помнишь тот случай в Горбин и Бэркс? Мне так больше и не представилась возможность спросить: почему тебя хозяин назвал Га…       К огромному облегчению Гарри, Драко не успел договорить. Дверь снова сдвинулась в сторону и в купе заглянули два мальчика. Один был с огненно-рыжими волосами и пятном сажи на носу, а другой… круглолицый Невилл. Тот самый, с которым Гарри и Гермиона познакомились в особняке Малфоев. — Привет! — Невилл просиял при виде знакомых лиц. — Вы не видели крысу? Мы с Роном обошли уже весь поезд! — Нет! — хором ответили Гарри и Гермиона. — Кстати, это Рон… — …Уизли, — подхватил Драко с издевкой. — Как ты догадался?! — удивился Невилл. — Секрет прост! Папа говорит: если увидишь рыжего, значит это Уизли.       Крэбб с Гойлом дружно расхохотались. Лицо Рона Уизли начало стремительно краснеть. Он поколебался пару мгновений, после чего вынул из рукава мантии видавшую виды волшебную палочку и направил на Малфоя. Гермиона ахнула. — Хвост крысы, глаз жабы, пусть Малфой превратится в червяка!       Кончик палочки выплюнул блеклую искру. Прервавшийся было смех раздался с новой силой. Неизвестно к чему бы привела назревающая ссора, если бы не появилась пожилая волшебница с тележкой сладостей. Заметив неладное, она стала предлагать ребятам разнообразные лакомства. Раздосадованный Рон и обескураженный Невилл отправились дальше на поиски крысы. Вскоре заскучал и Малфой с приятелями. Сладости, которыми они набили карманы, быстро закончились. К огромному облегчению Гарри и Гермионы троица решила вернуться в свое купе.       Вот так не слишком весело начиналось путешествие ребят в магический мир. От предчувствия чего-то волнительного не осталось, казалось бы, ни следа. Но поезд мчался, он то вился змеей, то огненной стрелой срывался с высоты вниз, чтобы затем устремиться вверх снова. Встреча с Хогвартсом неумолимо приближалась.       Гермиона в который раз пересказывала наизусть все, что они должны вскоре увидеть. Но как дети ни пытались уместить это в голове, увиденное превзошло все их ожидания…       Замок был буквально объят магией, она покорила своих будущих учеников, заставила трепетать… И в тот миг казалось, что нет более прекрасного места на земле, напоминающее красочный мираж, вдруг возникший посреди унылой пустыни… Гермиона так разволновалась, что говорила без умолку. Ведь она прочитала столько книг и, наконец, представилась возможность продемонстрировать свои энциклопедические знания! Гарри лишь краем сознания слышал ее. Теперь даже странно было придавать значение инциденту в поезде. Воспоминание кануло песчинкой в бездонное звездное небо, что простирал над головами детей волшебный потолок.       Церемония распределения оказалась не таким страшным событием, как успели уже навоображать себе ребята. Распределяющая шляпа прислушивалась даже к самой робкой просьбе и выносила справедливый вердикт. Рыжий мальчик по имени Рональд Уизли был распределен на Гриффиндор, следом за ним туда же отправился Невилл.       И вот, черед Гарри. Табурет пошатнулся от неловкого движения, а глаза накрыла темнота, едва старая шляпа сползла на переносицу. Мальчику стало не по себе, когда она вдруг… заговорила человеческим голосом: — Хммм… Странно, очень странно… Впрочем, ничего странного… — О чем она? Что такого странного? — спросил себя Гарри.       И удивился еще больше, когда вдруг услышал ответ: — Я про ваше имя. Впрочем, куда важнее решить другое, но я в некотором затруднении… В вас есть доброта пуффендуйца, отвага гриффиндорца, о да! Сообразительность когтевранца, и немало черт, свойственных исключительно слизеринцу.       Гарри представил себя с гербом Слизерина на школьной мантии, символом которого была змея. Это зрелище его не восхитило… Однажды он видел настоящую змею в Паучьем тупике и, надо сказать, воспоминание это не самое лучшее в его жизни. Едва он подумал об этом, как вдруг по залу разнесся торжественный глас шляпы: — Ну что же, так тому и быть… ГРИФФИНДОР!       Что было дальше Гарри помнил с трудом. Сбитый с толку, обрадованный и растерянный, он на подгибающихся ногах дошагал до стола Гриффиндора под гром аплодисментов, приветственные крики и свист. А вскоре, рядом с ним оказалась и Гермиона, раскрасневшаяся от радости и смущения. Ее определили на Гриффиндор! — Я так рада! Мы на одном факультете! — вновь затараторила девочка вне себя от счастья.       Тем временем юный аристократ Драко Малфой отделился от редеющей толпы учеников. Пожалуй, он меньше всех сегодня волновался. Уверенно сел на табурет и принял деловой вид. Профессор накрыла голову мальчика шляпой. Но что-то пошло не так… Минула одна минута, за ней другая. А шляпа все кривила складки в том месте, где располагался рот. Очевидно, она сомневалась. Драко забеспокоился, нетерпеливо заерзал на стуле, скосил глаза вверх. А шляпа все молчала… Прошла будто вечность, прежде чем она изрекла: — ПУФФЕНДУЙ!       Это был как гром среди ясного неба. Малфой страшно побледнел. Он продолжал ошеломленно сидеть на стуле, даже когда Распределяющую шляпу сняли с его головы. Тогда профессор МакГонагалл склонилась над ним и что-то забормотала. Потрясенный до глубины души Драко, наконец, сполз со стула под смешки учеников. И только когда разразились аплодисменты факультета Пуффендуй, он запаниковал и возопил, задыхаясь от возмущения: — Нет! Я не хочу туда! Ни за что! Я… Я ВСЕ РАССКАЖУ ОТЦУ!       Со всех сторон раздался хохот. — Ну, ну, не стоит так расстраиваться, мой мальчик, — успокаивала его МакГонагалл. Драко воскликнул было что-то еще, но голос его дрогнул из-за вскипающих слез.       Гермионе стало немного жаль мальчика. В нем было и хорошее что-то.