Сборник разочарований

Солнце над головой было весеннее: вроде и теплое, но не такое, от которого хочется включить кондиционеры или, что эффективнее, залезть в холодильник. Мы с моей собакой, золотистым лабрадором с рыжей спиной, как раз вышли на прогулку, и поэтому я могла наслаждаться солнцем сполна. Мы бежали среди кустов, тополей, по молодой траве, мимо прохожих — и ветер трепал волосы, завязанные в хвост, и куртку, молния которой была полностью расстёгнутой, и уши моего пса, похожие на треугольные флаги… Мы бежали, и я вдруг поняла, что хочу почувствовать этот ветер, эту свободу, ещё больше. Вздохнуть ее полной грудью, впитать в себя, словно знания — а, может, ветер, развевающий пряди волос, и являлся знанием, доступным только избранным? Для этого мне нужен был только велосипед под ногами. Когда мы подходили ближе к дому, я, поддавшись порыву, позвонила своей подруге. Не успела она ответить, как я предложила: — Поедешь на велосипеде? — Что? — не поняла она. — Куда? На велосипеде? А… Но мой в гараже, и дедушка его ещё не принес, и… Может, после экзаменов? — Ладно, — согласилась я. — Ладно. Я одна. Мы с собакой вошли в подъезд, поднялись по лестнице и вошли в квартиру. В ней был только мой брат, и тот сидел за компьютером, не обращая на нас с псом никакого внимания. Оставив лабрадора в прихожей, я, скинув кроссовки, прошла на неостекленный балкон. Там стоял мой велосипед, прозимовавший на нем всю ночь; в этом году я на нем ещё не каталась, потому что была занята подготовкой к экзаменам и последнему звонку. Велосипед был шестискоростным, красно-белым, и на его руле виднелась ржавчина. А ещё он полностью покрылся толстым слоем черной автомобильной пыли. Ветер шумел в ушах, заставляя следовать за ним. Но сейчас я почти не слышала его. — Ладно, — сказала я сама себе. — Ничего страшного. Вернулась в прихожую, протерла псу лапы — тот ушёл на кухню и принялся хлебать воду. Сама я, взяв тряпку для пыли, намочила ее под краном и вернулась на балкон. Пыли на велосипеде было действительно много: стоило лишь провести по основанию, как тряпка нежно-голубого цвета стала темно-серой. «Ладно, — думала я, возвращаясь в ванную, чтобы ее ополоснуть. — Протру немного — и пойдет». Когда я пошла на балкон в третий раз, в дверь постучали. Бросив тряпку, я направилась открывать: оказалось, что вернулась с работы мама. — Что ты тут делаешь такое интересное? — спросила она, смотря на открытый балкон. — Почему куртку не снимаешь? — Да вот, хотелось… От одной маминой реплики все волшебство ветра и свободы растворилось, словно его никогда не существовало. А мне нужно было ещё делать домашнее задание, решать тесты, посидеть немного в компьютере… А солнце светило через окна, и ветер шевелил белые прозрачные шторы… — Уже ничего, мам. Пошли пить чай? Мама кивнула, а я закрыла дверь на балкон, и ветер утих. Через оконное стекло я смотрела, как он шевелит листья на деревьях, и в глазах почему-то защипало… Нет, понятно, почему — я всегда была слишком впечатлительной на такие вещи… «Ладно, — повторила я мысленно. — Ещё успею». Пес, тихо приблизившийся ко мне, ткнул свой мокрый черный нос в мою ладонь, согревая ее тёплым дыханием, а ветер вдруг стих.