Воришка и Дракон

Драконы действительно терпеливо ждали их у побережья озера. Зелёный величаво лежал на траве, скрестив передние лапы и изогнув шею так, чтобы любоваться сверкающими на далёких тёмных полотнах небес звёздами. Его изумрудная чешуя в лунных лучах казалось темно-серой, лишь желто-зеленые горящие глаза отличали грациозного зверя от каменной статуи, выточенной настоящим мастером. Из-за его сложённых крыльев выглядывал силуэт оранжевого, свернувшегося калачиком и явно задремавшего в ожидании Всадников. Его впечатляющий гребень шевелился с каждым выдохом и вдохом, из ноздрей вырывались клубы дыма. На фоне своего старшего сородича огненный ящер казался угловатым и не до конца выросшим птенцом, хотя это впечатление явно было обманчивым: мощные лапы и общее телосложение говорили о достаточно большом возрасте. Возбужденное стрекотание едва не оставило Кайри глухой на одно ухо: дракончик вмиг зашевелился, забил крыльями, которые пока были недостаточно сильны, чтобы поднять тело в воздух, потянулся вперёд с таким рвением, что девочке пришлось поднять руку и мягко придержать его, опасаясь падения. Конечно же, он чувствовал свою семью, представителей своей расы, даже в таком юном возрасте, и не мог не стремиться к ним всем детским сердцем. И все же, детёныш не покидал её плеча, упрямо держась лапами за одежду. Часть его внимания все равно была уделена Всаднице, и она чувствовала чужой интерес на уровне интуиции — на самой границе своего сознания почти незаметно сверкали явно чужие удивление и радость, скованные, однако, твёрдым решением оставаться на месте. — Спасибо, — шепнула растроганно Кай, погладив чужую голову и осторожно посадив дернувшего лапами птенца обратно. Их связь, к которой ей ещё только предстояло привыкнуть, отозвалась странным едва различимым звоном. Вдвоём, держась друг друга и с долей настороженности оглядывая старших драконов, они приблизились к ящерам, стараясь не высовываться лишний раз из-за спины взрослого Всадника. Привлекать к себе внимание столь благородных существ, тоже запомнивших её в первую очередь как наглого вора, Кайри не хотелось. Хотелось дождаться той странной эльфийки, которая пока что вызвала больше доверия, чем все остальные члены Ордена вместе взятые. Тихо откашлявшись и на мгновение сжавшись всем телом, пережидая особенно болезненный спазм, девочка осторожно опустилась на холодную землю, понимая, что им остаётся только ждать возвращения последнего участника экспедиции. Рядом с ней зашуршала примятая могучими крыльями и лапами трава, а сверху хлынула волна приятного тёплого воздуха, тут же согревая и создавая ощущение безопасности, весьма редкое в повседневных гиллидских условиях жизни. Внутренне напрягшись всем телом, Кай заставила себя остаться на месте, слегка дёрнув головой, убеждая собственный разум, что никто не собирается сжигать её на месте или придавливать одной лапой. В конце концов, с ней же детёныш… Который, к слову, не сидел на месте и уже успел спрыгнуть с её плеча лишь для того, чтобы, демонстративно толкнув опущенную на землю ладонь, забраться ей под бок и свернуться там острым чешуйчатым клубком, спрятав морду под крыло. И куда только делось его восхищение старшими собратьями? Пару секунд назад она его с трудом на месте могла удержать, так сильно малыш рвался к сородичам, а сейчас — посмотрите на него — улёгся на траву и затих, слившись блестящей черной чешуёй с окружающим их ночным мраком. Впрочем, привыкшая к жизни в тёмное время суток Кайри безошибочно различала тонкий силуэт рядом со своей рукой. Девочка осторожно прошлась ладонью по тёплому телу, пытаясь убедить себя, что это — действительно реальность, пускай новая, пуская неизведанная и полная опасностей, но реальность. В которой ей, к тому же, предстоит провести немало времени. Едва почувствовав прикосновение к хребту, птенец поднял голову, безошибочно отыскав её лицо своим проникновенным взором. Гребень на его шее слегка приподнялся, но никаких попыток сбросить с себя её руку своенравный детёныш не принимал. Не решаясь злить его, Кай замерла, не двигаясь и не отнимая руки, как назло левой, на которой предательски светилось проклятое пятно. Неожиданно острые зубы больно цапнули её ладонь, без всякого злого умысла и точно не от желания причинить боль, а скорее, в попытке поиграть. Взвизгнув, девочка поспешно отдёрнула ладонь, заставив дракончика неловко завалиться на бок и возмущённо заверещать. Да, возможно, умение понимать друг друга сразу возникнет ещё нескоро, признала молодая Всадница, потерев слегка кровящую руку и спрятав её под одеждой, пытаясь унять таким образом мерзкое покалывание. Лежавший рядом зелёный дракон, чьё дыхание согревало их обоих, слабо хлестнул хвостом по земле, наклонив к ним вытянутую морду и внимательно изучая двух застывших перед ним юнцов зелено-желтым глазом с выпуклой вертикальной чертой зрачка. «Не сердись на него, дитя, — глубокий и низкий, похожий на горную лавину голос, раздался прямо внутри ее головы, вынудив ошарашенно схватиться за волосы в попытке понять, действительно ли это происходит на самом деле. — Детёныши часто не понимают предел своих возможностей». — Я не злюсь, — робко опустив голову, пробурчала Кай, принимаясь смущённо рвать траву и пачкать пальцы здоровой руки в земле. — Просто больно и неожиданно. Извините, если отвлекла вас от звёзд. Вопреки своим желаниям, она упорно не понимала, как надо разговаривать с помощью мысли, и была твёрдо убеждена, что в подобном общении было замешано страшное и недоступное пока колдовство. Словно уловив и эту её мысль, дракон заурчал, от чего громадное тело крупно вздрогнуло, а мощные перепончатые крылья зашевелились на широкой спине, и этот звук был ужасно похож на обыкновенный смех. Блестяще, обиженно насупилась девочка, теперь над ней ещё и дракон смеётся. Детёныш гибкой требовательной змеёй пролез обратно ей под руку и затих там, больше не предпринимая попыток укусить. Тёплое дыхание щекотало кожу запястья, оказавшегося напротив острой мордочки. «Ты не отвлекла меня. К тому же, небо закрыли облака, созвездий почти не видно, — ящер вытянул шею, разминая мышцы, и снова опустил голову вниз, чтобы смотреть прямо на неё. — В нашем общении нет магии, дитя, оно просто отличается от обычного. Я разговариваю с тобой мысленно, поскольку обычная речь вслух мне недоступна. Вернее, ты её не поймёшь». — А как мне вам ответить? — смущённо спросила Кайри, незаметно для себя заинтересовываясь. — Чтобы, ну, тоже мысленно получилось? Все-таки, драконы поражали и восхищали её детский разум, доселе ни разу не встречавший чего-то столь необъяснимого и одновременно прекрасного. Пускай слышать в своей голове голос, похожий на человеческий, звучащий как человеческий и принадлежащий при этом дракону было странно, это было ещё и жутко полезно, если опустить собственное любопытство и взять практическую точку зрения. Подобный навык мог бы здорово пригодиться во время общей операции с Гиром, когда надо было срочно связаться с товарищем, который находился в нескольких футах от тебя, да ещё и не привлекая лишнего внимания. Память об оставленном в городе друге больно кольнула сердце, и девочка поёжилась, лишний раз вспоминая про покинутый дом и привычную жизнь. А в новой её ждали орден и обучение. И, судя по всему, голоса в голове. «Я — не лучший учитель этого навыка, дитя, — с долей веселья ответил дракон, и неожиданно Кай ощутила порыв странных эмоций, не принадлежащих ей, которые накатили на её разум подобно волне, появившись где-то далеко и обрушившись на неё, как на берег. — Да и ты не обучишься этому за несколько минут. Но объяснить я попытаюсь. Моё имя Фирнен. Рад знакомству». — Кайри, — даже постоянное обращение к ней, как к ребёнку, её совершенно не смущало: судя по своим размерам и голосу, ящер вылупился не вчера и не год назад, поэтому разница в возрасте у них была очевидная. — Я тоже, Фирнен. Могла ли она позволить себе обращаться к дракону по имени? Или обращения тоже подчинялись каким-то сложным и нелогичным правилам, связанным с эльфийским языком, который в жизни Всадников — в особенности, в их обучении магии — играл едва ли не решающую роль? Наверное, да, ведь Фирнен сказал бы ей, если бы она ляпнула очевидную глупость? Неловко поёрзав на земле, Кай бережно приподняла дракончика и переложила его себе на колени, заставив того возмущённо и сонно заурчать. Кажется, тот уже успел задремать и теперь сердито пищал, потревоженный внезапным перемещением. Его старший собрат с невероятной нежностью в полыхающем взоре наблюдал за попытками птенца устроиться поудобнее, уткнув нос в район пояса своего Всадника. «Первая связь, которую открывает для себя любой Всадник, — это связь с его драконом. Она, как тебе сказали, самая важная и главная, самая сильная. Нерушимая. Конечно, ты не сразу начнёшь вести с ним беседы так же легко, как, например, обсуждать с другом погоду, но все начинается с малого. Уже потом, во время своего обучения, вы будете укреплять свою связь, работать над объединением собственных разумов. Одновременно с этим ты будешь учиться прикасаться к миру с помощью мысли…» — Подождите, это как? — перебила его Кай. Осознав свою ошибку, она стыдливо понурилась, понимая, что совершенно отвыкла от вежливого общения: — Простите. «Все хорошо, — прогудел Фирнен, и от этих двух слов буквально тянуло искренностью и пониманием. — Учителя в Элессмере объяснят намного лучше и подробнее, чем я сейчас, но все-таки, чтобы тебе принцип уловить: представь себе, скажем, дерево. Ты его видишь и можешь к нему прикоснуться. Но ты не видишь и не можешь касанием определить, какие процессы происходят в нем, как оно живёт и почему, в чем его энергия и какова она. А взгляд с помощью сознания поможет тебе заглянуть глубже и увидеть то, что от простого взгляда скрыто. И эту связь ты можешь использовать самыми разными…» Дракон прервался, и неожиданно ощущение разговора с ним прервалось, оставив её в звенящей пустоте. Все естество охватило странное чувство: как будто перерезали какую-то важную ниточку, соединяющую её с крылатым собеседником. Возможно, у него были какие-то более важные дела, чем сидеть и на пальцах объяснять, как работают элементарные вещи. Расслабившись и не решаясь беспокоить старшего ящера, девочка закуталась плотнее в свою одежду и накрыла полой плаща спящего дракончика, пытаясь представить, какой у него будет голос и каким станет характер. Хотя, судя по нынешней своенравности, он точно будет нелегким. Улыбнувшись, Кай хотела было снова пройтись ладонью по чешуе в жесте привязанности, но ящерка вильнула хвостом и нырнула вбок, устроившись между плащом и её рубашкой так, что только крылья и торчали. Пришлось смириться и оставить проявления заботы при себе. Подняв голову и внимательно вглядевшись в ночную мглу перед собой, Кайри поняла причину прерванного разговора — со стороны города к ним приближалась изящная фигура эльфийки, которая, получается, была Всадницей её нового знакомого. Значит, подкатил к горлу противный комок, они вот-вот отправятся в путь, оставляя за спиной все знакомое и милое сердцу. Стараясь держаться храбро и равнодушно, девочка попыталась вспомнить все тюремные заключения, все голодные и холодные вечера, все мелкие ссоры с темпераментным Гирнаном — что угодно, лишь бы отвадить от себя тоску по дому. Не помогало ничего, и горечь донимала её сильнее, чем кашель. Кай подавила желание глянуть в сторону светящегося редкими ночными огнями городка, понимая, что ещё успеет несколько раз это сделать. Никто не спешил сообщать порядок действий, поэтому она просто принялась плести косичку из травинок, силясь унять противную дрожь в пальцах. К старшей Всаднице присоединился второй, они были полностью поглощены своим разговором и попутно занимались другими вещами: эльфийка снимала с седла Фирнена плотные сумки из добротной кожи, а её собеседник складывал дрова, собираясь развести костёр. Кайри, которую пробирал вечерний холод, подходить ближе не спешила, диким зверем наблюдая за приготовлениями издалека, на безопасном расстоянии. Получается, сегодня они никуда не полетят, а тронутся в путь с восходом солнца. Последняя ночь рядом с Гиллидом, проведённая в обществе трёх драконов и двух Всадников, в которую она точно не сомкнёт глаз из-за собственной тревоги относительно будущего и будет просто лежать на голой ледяной земле и смотреть на небо до тех пор, пока не взойдёт на востоке солнце. Замечательно. — Иди, перекуси перед сном, — в её поле зрения возник младший Всадник, заставив нервно дёрнуться и рефлекторно закрыть дракона. — Мы заночуем здесь, а завтра встанем пораньше и полетим в Элессмеру. Первые слова, услышанные ею от молодого человека, призванного стать одним из лучших товарищей. Кай сомнительно покосилась на уже заснувшего дракончика у себя на коленях, понимая, что любое передвижение нарушит чуткий сон детёныша и оставит его в довольно скверном настроении. Поэтому, стараясь быть осторожнее, девочка поднялась, опасно пошатнувшись от усталости, и прижала птенца к себе, убаюкивая. Тот болезненно, но не до крови, вцепился когтями в держащую его руку, чтобы не свалиться. Вот так, передвигаясь боком, она и пошла к костру, наслаждаясь исходящим от него теплом. Дружелюбно улыбнувшись, эльфийка передала ей флягу с чистой и холодной водой, от которой сводило зубы и першило в горле, но по всему организму будто разливалась лесная свежесть. Из еды были предложены только странные печенья, сделанные из трав, по вкусу напоминавшие сразу несколько овощей, которыми двое сирот изредка баловали себя, если хватало денег. Видимо, сегодня весь мир решил напоминать ей о жизни в Гиллиде, иного объяснения всем своим воспоминаниям, часть из которых она бы не вспомнила, Кайри найти не могла. Стараясь не думать про первый раз, когда она попробовала настоящую морковь — это было зимой, вечером, Гир притащил в их очередное временное укрытие целую связку этих необычных овощей и передал ей одну, самую рыжую и крупную, глаза у него при этом сверкали, точно звезды — Кай принялась за небогатый, но сытный ужин, упорно гоня прочь эмоции и отзвуки прошлого. Для приличия съев несколько красивых печений и немного утолив собственный голод, девочка благодарно кивнула, предпочитая не открывать лишний раз рот в присутствии почти незнакомых людей — эльфа и человека, если быть точной, — и улеглась прямо на землю. В какой-то момент дракончик все-таки проснулся и даже сунул было нос в сторону пищи, однако запах трав не принёс ему удовольствия, скорее, наоборот: гордый детёныш запищал, отстраняясь от предложенного угощения, и вдруг скользнул гибкой тенью в темноту, на прощание взмахнув хвостом. Кайри бросилась было следом, однако остановилась, сражённая простой, в общем-то, мыслью — она могла, не пользуясь зрением, точно определить, в какую сторону посеменил птенец и где он сейчас находился. Охотился, с удивлением и гордостью отметила девочка, уловив в нескольких футах от себя быстро оборвавшийся писк неосторожной мышки, попавшей в цепкие лапы. Вскоре появился и сам молодой охотник, хищно облизываясь и изучая собравшихся белыми зрачками, и сразу же направился к Всаднице, улёгшейся и собиравшейся отдохнуть от погоней, пробежек по городу и прочих эмоциональных потрясений. Детёныш покружился рядом, выбирая удобное место, и в конце концов свернулся в клубок рядом с откинутой в сторону левой рукой, положив голову Кай на живот. По связи, едва ощутимой, но уже приобретшей название, пробежалось приятное тепло, на мгновение охватившее каждую клеточку тела, а в следующую секунду на девочку темной волной обрушилась сонливость, разделённая ими пополам. Оба успели достаточно сильно измотаться: один только сегодня вылупился, вторая сделала все, чтобы это случилось. И теперь измученное тело требовало одного — сна. Кайри дёрнулась только один раз — когда поверх неё, засыпающей, с тихим шелестом опустилось перепончатое крыло, закрывая от холодного ветра. Костёр уже давно погас, поэтому ночной мороз начинал потихоньку подкрадываться к лежащему на земле ребёнку, и ночь непременно выдалась бы холодной, если бы не Фирнен. Под изумрудными крыльями было тепло, спокойно и уютно, а присутствие где-то рядом эльфийки, ощущавшееся сбоку, почти не пугало. Или пугало не настолько сильно, чтобы отказываться от сна и сидеть в дозоре. — Спасибо, — сонно пробормотала девочка, ни к кому конкретно не обращаясь, и сразу же уснула. А проснулась от того, что на неё смотрели. Внимательно, не отрывая взгляда, изучали, ничуть не таясь и не скрываясь. Привыкшая к постоянным нападениям из-за угла Кай резко открыла глаза и дёрнулась назад, ударившись спиной об сустав крыла Фирнена, быстро вспоминая события вчерашнего дня и пытаясь угадать, кто мог застать их врасплох. Однако, стоило ей опустить взгляд, как загадка решилась самостоятельно — детёныш, уже бодрствующий, решил снова заняться любимой игрой в гляделки. Облегченно выдохнув, девочка робко протянула ладонь, и на этот раз птенец лишь дружелюбно потерся об руку головой, вызывая лёгкое покалывание в районе серебристой метки. Впрочем, потом пристальное разглядывание возобновилось, и было, как случайно заметила девочка, что-то требовательное в драконьих глазах, что-то по-человечески ясное. Собственный разум ощущался странно: отвлечённый неясный шёпот звучал на самой его границе, не позволяя разобрать и слова, но у неё не возникало сомнений, что это связано с детёнышем и их связью. Интересно, когда Всадник и дракон начинают полноценно разговаривать? Чисто ради исследовательского интереса, Кайри прикрыла глаза, оставаясь в полной темноте и наедине с собой. Старательно отгоняя прочие размышления, она сознательно сосредоточилась на одной мысли, повторяя получившуюся фразу снова и снова, силясь донести её до маячащего рядом чужого сознания: «Ты меня слышишь?» Никакого отголоска, похожего на ответ, девочка не получила и с долей сожаления вернулась обратно в мир, уже собираясь отбросить явно глупую идею. И тут же отпрянула назад, увидев клыкастую мордочку совсем рядом со своим лицом. Детёныш подобрался максимально близко, опершись когтистым суставом крыла на ее колено, и выглядел так, будто бы не сидел в безопасном шатре под крылом собственного сородича, а охотился и внимательно вслушивался в любой, даже самый тихий звук. Ошарашенная внезапным предположением, Кай в очередной раз повторила свой вопрос, замечая, как на глазах поменялось состояние дракона, стоило ей произнести что-то конкретное мысленно: он приподнял гребень, насторожился и хлестнул хвостом, вытянувшись всем стройным телом. А потом, выглядя даже слегка непонимающе, кивнул. Это был совершенно отчётливый человеческий жест, которым люди выражали понимание или согласие, его нельзя было принять за случайное движение головой. Это был ответ на заданный вопрос, пусть и не выраженный с помощью мысли. Значит, поднялась в груди горячая волна радости, связь действительно существует, она на самом деле настоящая! Сдерживая желание вскочить на ноги и схватиться за голову, девочка порывисто прижала птенца к себе, радуясь, словно маленький ребёнок. Тот сразу же заворчал и выскользнул из объятий, усевшись на почтительном расстоянии и глянув на Всадницу почти оскорблённо. Да, связь связью, а тяжёлый характер ещё никто не отменял. Улыбнувшись рассерженной ящерке, Кай оглянулась — похоже, взрослые Всадники пока дремали, и не спалось только им обоим. Точнее, дракону, который разбудил её, ибо Кайри с большим удовольствием поспала бы ещё немного. — Пойдём? — неожиданно для самой себя поинтересовалась девочка тихим голосом, приглашающе кивнув головой дракону. — Я умоюсь, ты поохотишься? Ты же голодный, наверное? Птенец поднялся на лапы и прошествовал к ней, готовый выбраться. Осторожно приподняв расслабленное крыло Фирнена, чтобы дракончик мог выползти, плотно прижав крылышки к телу, она сама опустилась и ловким перекатом выбралась наружу, чтобы не разбудить взрослого ящера своими неловкими передвижениями. Её встретило светлеющее безоблачное небо, со стороны востока подсвеченное бледными лучами солнечного диска. Рассвет только занимался, ноги холодила утренняя роса, и мир выглядел удивительно хрупким и красивым одновременно в застывший момент, когда никто ещё не проснулся, и кругом царила непривычная спокойная тишина. Город, с виду близкий, теперь казался отдаленным и потерянным, будто скрытым за пеленой утреннего тумана, и Кай, не страдавшая плохим зрением, с трудом различала знакомые ворота, из которых они вышли буквально вчера. Дракончик нетерпеливо дёрнул её за штанину, утягивая следом и отвлекая от изучения пейзажа. Вдвоём, они приблизились к побережью, осторожно ступая по влажной траве. Семенивший впереди детёныш то и дело чихал, когда случайная травинка щекотала его нос, и старался держать голову как можно выше. Казалось, за прошедшие ночные часы он успел немного подрасти, хоть и по-прежнему оставался размером с особенно крупную кошку. Интересно, размышляла неуверенно Кайри, опускаясь около озера и зачерпывая ладонями холодную чистую воду, чтобы ополоснуть лицо, как быстро растут молодые драконы? Скоро ли он впервые поднимется в воздух? Охотиться, вот, научился буквально за несколько часов от рождения, и, судя по спокойной реакции старших, подобная скорость была нормальной. Враждебное шипение заставило её ненадолго оторваться от попытки стереть с рук налипшую на них грязь, схваченную со стен, за которые она хваталась, чтобы тормозить, и обернуться себе за спину с долей тревоги: вдруг к стоянке подобрался какой-нибудь хищник, не испугавшись двух взрослых драконов? Однако вместо этого она увидела эльфийку, имени которой до сих пор не знала. Та доброжелательно кивнула в знак приветствия, и Кай дёрнула головой в ответ, касаясь напряжённой спинки птенца и стараясь мысленно пояснить, что перед ним не враг, а союзник. Недовольно пискнув, дракончик потянулся за её ладонью, расслабленно заурчав и расслабляя мышцы. Видеть такое откровенное дружелюбие по отношению к себе и постоянную сдержанность с остальными было даже приятно. — А где находится Элессмера? — решила вдруг поинтересоваться девочка, разумеется, не открывая причину своего интереса. — Это ведь эльфийские земли? Надо же ей запомнить дорогу назад, когда — не если, а именно когда — они с драконом захотят вернуться. — Это столица эльфийского королевства, верно, — охотно ответила эльфийка. — Возьми печенье, лететь будем долго. Наши земли расположены в лесах Дю Вельденвардена, ближе к северу. Вы останетесь там примерно на три-четыре месяца, пока дракон не подрастёт, чтобы потом присоединиться к Ордену и обучаться уже в другом месте. — А это другое место, дайте угадаю, находится ещё дальше? — ехидно фыркнула Кай, на самом деле испугавшись — им понадобится много сил, чтобы выдержать подобное путешествие обратно. — Это место расположено за пределами Алагейзии, так что, да, ты угадала. Следующие несколько секунд сопровождались выпадением Кайри из реальности и сердитым писком дракончика, который старался привести застывшую Всадницу в чувства, возмущённо обмахивая её крылышками. Наконец обретя дар речи обратно, девочка отстранённо кивнула, благодаря за информацию, и присвистнула. Собственное решение теперь вовсе не казалось таким хорошим и безопасным для неё и дракона, а вот отказываться было уже поздно. Конечно, говорить об этом своим сопровождающим она не торопилась. После короткого завтрака и сборов настал, наконец, момент отлёта. Было решено, что младшие полетят вместе с эльфийкой — Арьей, смогла выяснить по разговору Всадников Кай, её звали Арья, чудесно, одно имя есть — поскольку Фирнен старше и сильнее, в то время как второй дракон, чьё имя осталось неупомянутым, возьмёт на себя обязанности по переносу сумок с провизией. — Тебе приходилось когда-нибудь ездить верхом? — спросила неожиданно Арья, когда они уже подошли к терпеливо ждавшему дракону. Напуганная предстоящим полётом до полусмерти Кайри едва нашла в себе силы отрицательно покачать головой. Дракончик сидел у неё на плече, изогнув шею и наблюдая за сородичем, который, в свою очередь, не сводил взгляда с малыша. Создавалось ощущение, что драконы тоже общаются, только с помощью мыслей. — Ладно, тогда без этого, — успокаивающе улыбнулась Всадница. — Садись вперёд, ноги продевай в стремена и держись за седло. И самое главное — не бойся. Ни я, ни Фирнен не дадим вам упасть. — Легко вам говорить, — тихо пробормотала девочка, забираясь на драконью спину и тут же хватаясь за седло так, что костяшки пальцев побелели. — Вы не в первый раз летаете. А вдруг у меня боязнь высоты? Детёныш тут же спрыгнул и уселся между ней и лукой, плотно зацепившись когтями, а хвостом обвил её ладонь, чуть встревоженно пискнув. А ведь ему тоже может быть страшно, в том числе и из-за меня, осознала Кай и чуть прижала малыша к себе, успокаивая. «Сомневаюсь, если тебе интересно моё мнение, — снова прозвучал в её мыслях низкий голос Фирнена. — Не суди заранее». Последние ремни были плотно затянуты, Арья легко взлетела на вторую часть седла, сделав это гораздо грациознее, чем Кайри, и мягко тронула её за плечо: — Готова? — Нет, конечно! — последовало отчаянное фырканье, сквозь лёгкую ироничность которого отчётливо пробивался испуг. — Слушайте, правда, может, на лошадях поедем? Арья звонко рассмеялась, и они взлетели.