Воришка и Дракон

Свист ветра в ушах перекрывал все прочие звуки, в том числе и собственный истошный вопль, непроизвольно вырвавшийся из горла в момент, когда Фирнен оторвался от земли и сделал первый взмах могучими зелёными крыльями, устремляясь в лазурную высь неба. Резкие порывистые движения мышц под твёрдой сверкающей в солнечных лучах чешуёй заставляли Кайри до боли и побелевших костяшек пальцев сжимать луку седла и накрывать телом мелкого детёныша. Эмоции, принадлежащие им обоим, захлестывали её словно неукротимые ледяные волны: восторг, ужас, удивление, сдавленное восхищение, странное чувство привычности и свободы, наверняка исходившие от дракончика, рождённого летать. Тем не менее, он твёрдо сжимал хвостом её запястье и робко высовывал мордочку откуда-то сбоку, крепко держась лапами за седло и частично за одежду Всадницы. Удивительно, заметила Кай, когда первый наплыв впечатлений ненадолго отступил, оставив ошарашенного ребёнка наедине с ветром и постоянно двигающимся птенцом, который все порывался расправить крылья и полететь самостоятельно, им не было холодно. Как будто чьи-то надёжные сильные чары укрывали младших от пронизывающего насквозь холода, и в этом случае девочка была им благодарна: иначе противного кашля, пока что утихшего, было бы не избежать. Интересно, а эльфийские великие лекари смогут избавить её от этой бесконечной проблемы? Она могла бы спросить об этом Арью, чья твёрдая рука слегка придерживала её талию, обеспечивая дополнительную безопасность. Не будь они в полёте, Кайри отшатнулась бы от прикосновения, не привыкшая к нарушению личного пространства и всегда бдительно соблюдавшая свою комфортную дистанцию, однако сейчас пришлось смирить собственное недоверие и оставить все как есть. Фирнен в последний раз сделал мощный рывок вверх, изогнув шею и торжествующе взревев, — этот рык угрожающим звучным эхом отразился в ушах дёрнувшейся Кай — и выровнял полет, перейдя на мягкое планирование среди облаков и воздушных потоков. Нескончаемый свист стал чуть тише, ветер перестал бить прямо в лицо, вынуждая отворачиваться, и девочка нашла в себе достаточно храбрости, чтобы расправить немного плечи, разжать хватку, пытаясь расслабить схваченные спазмом пальцы, и оглядеться. Дракончик сделал примерно то же самое, изогнувши шею и убедившись, что она в порядке и не собирается падать в обморок. Благодарная за такую заботу, Кайри бережно погладила его по прижатым к телу крылышкам и кивнула, глядя прямо в белоснежные и слегка светящиеся глаза, чтобы донести единственную важную мысль: «Мы с тобой в порядке». Чуть сощурившись, ящерка снова медленно кивнула, уловив эту мысль, и до разума застывшей камнем Всадницы долетело чужое согласие и — яркой, ослепившей на целое мгновение вспышкой — расплывчатое изображение собственного лица, окруженное своеобразной рамкой привязанности. Первый осознанный разговор, пусть немного отличающийся от привычного, с долей удивления признала она, сдерживая желание провести ладонью по глазам, смахивая невесть откуда взявшиеся слезы. Наверное, просто сильный ветер, признала с долей смущения девочка и выпрямилась, оставив малыша обозревать окрестности. Хвост на запястье никуда не делся, но теперь детёныш свободно устроился на седле, повернувшись к ней и опершись крыльями на изогнутый в их сторону шип, буквально спрятавшись под ним. Они в порядке, снова повторила Кайри про себя, пытаясь не нервничать лишний раз, все хорошо, никто не собирается падать и разбиваться насмерть. Требовательный укус в ладонь заставил её вздрогнуть и отогнать от себя эти мысли — укрепление связи давал о себе знать, и своими навязчивыми темными идеями она бессознательно делилась теперь с драконом. Чуть дёрнувшись вперёд, Кай осторожно глянула вниз, на всякий случай снова взявшись за луку седла, абсолютно не готовая к тому, что сейчас может увидеть. Под брюхом дракона расстилалась Алагейзия, казавшаяся настолько отдалённой, маленькой, точно игрушечная красивая карта, сделанная настоящим мастером. Не веря своим глазам, она заворожённо следила, как пролетают мимо деревья, мелкие жёлто-зеленые кружки полян, как вдалеке постепенно вырастают могучие когти горных пиков. Порой её взгляд цеплялся за маленькие деревушки или крупные города, и огромные крепостные стены из серого камня казались ей вылепленными детскими замками из песка и глины. От осознания высоты, на которой они находятся, и наполнявшего лёгкие свежего свободного воздуха слегка кружилась голова, но Кайри уже не обращала на это внимания, полностью поглощенная рассматриванием земли под собой, сдерживая рвущиеся наружу восторженные вскрики. Не хватало ещё перед старшими себя совершенным ребёнком выставить. «Ну, — с долей добродушной насмешки поинтересовался Фирнен, заставив девочку слегка дёрнуться от ощущения постороннего присутствия в голове. — Что там с боязнью высоты?» В который раз за день Кай пожалела, что не умеет общаться мысленно — хотелось ответить взрослому дракону именно этим способом, чтобы не срывать голос, пытаясь до него докричаться. Да и Арья точно их услышит, хотя здесь ситуация немного безвыходная: они с Фирненом прочно связаны и многим делятся друг с другом. Впрочем, эльфийке она более-менее доверяла, по крайней мере, в таком мелочном разговоре, не затрагивавшем важные для понимания характера и слабостей темы. — А кто сказал, что мне не страшно? — крикнула она вперёд, заставив дракончика оторваться от разглядывания маленького мира с другой стороны. — Просто… Это все-таки очень красиво! До тех пор, пока тебе тепло, ты сидишь в надежном седле и не рискуешь полететь навстречу этому чудесному далекому миру. «За это не беспокойся, — проурчал, посмеявшись, старший дракон. — Я уверен, твой спутник никогда не позволит тебе упасть или даже испугаться мыслей о падении, когда он подрастёт и вы начнёте летать вдвоём». Кайри опустила взгляд на детёныша. Тот глянул на неё в ответ, уверенный и серьезный, и почему-то она была убеждена, что птенец слышал каждую реплику в их небольшом разговоре. — Разумеется, — кивнула она, не отводя взора от своего дракона. — В этом я и не сомневаюсь. И все же, вид очень красивый. Как долго нам ещё лететь? За дракона ответила Арья, ощутив её уверенность в собственных силах и убрав руку, не дожидаясь вежливой просьбы об этом. Когда девочка оглянулась, не ожидая ответа эльфийки, последняя тёпло улыбалась им обоим, и в изумрудных глазах сверкало понимание, смешанное с радостью. — Около суток, если полетим через лес и если погода будет хорошая, — она ненадолго замолчала, задумавшись и, вполне возможно, обсуждая что-то с драконом. — Мы сделаем привал через пару часов, чтобы вас не утомить. Если плохо себя почувствуешь, обязательно скажи, ладно? — Хорошо, пока все нормально, спасибо, — тут Кайри прервалась, опустив голову и больше не замечая под собой ничего, кроме тёмных сосновых лесов и редких холмов. Видневшиеся слева горы, наверняка принадлежавшие хребту Спайн, уже давно скрылись из виду, и лишь их едва различимые силуэты виднелись вдали размытыми темными облаками. А Гиллид, следовательно, был теперь ещё дальше. Каждый взмах крыльев уносил её прочь от родного дома, и эта противная, цепкая мысль не давала ей покоя, заставляя с внезапной внутренней печалью опустить голову, отвернувшись от прекрасных пейзажей, пусть и ставших теперь слегка однообразными. Дракончик, будто чувствуя перемену её настроения, вытянул длинную шейку и слегка потерся об её ухо, куда мог дотянуться, извернулся хитроумно, пытаясь поймать потухший и побледневший взгляд, тихонько пискнул, сильнее сжав напряженное запястье. Ни один жест поддержки не помог, Всадница продолжала с тоской изучать старую, местами выцветшую кожу на одном из ремней, разом потеряв интерес к окружающему миру. Немного покрутившись на небольшом пространстве, не находя себе места и частично улавливая чужую горечь и непонятную печаль, снедавшую разум и тело, птенец расправил перепончатые крылья, тут же подхваченные ветром, и заурчал, странно вибрируя всем телом, плотнее прижимаясь к человеку. Кайри чуть прижала к себе сильное чешуйчатое тело, не ощущая привычного сопротивления и попыток вырваться из объятий, и шепнула себе под нос: — Спасибо, друг. Ветер продолжал слегка шевелить её волосы, аккуратно отводя черные пряди с лица и ласково обдувая впалые щеки, а внизу сменяли друг друга оттенки опадающей золотистой листвы или твёрдо держащейся за ветви насыщенной зеленой хвои, но Кай не обращала на это внимания, сосредоточенно закусывая губу и пытаясь не расплакаться. За воспоминаниями и просто тревожными мыслями стремительно пролетело время, и окончательно ушедшая в себя девочка едва не потеряла сознание, когда её плеча осторожно коснулась чужая ладонь, рассеивая вызванный в голове образ улыбающегося чему-то своему Гира и исчезающее изображение одной старушки, которая, пока была жива, разрешала им работать у неё в саду и спать на свежем сене в сарае, согреваясь холодной зимой. — Ты как, держишься? Не укачивает? — в голосе Арьи звучала искренняя забота и лёгкая встревоженность. — Скоро будем снижаться. Мы почти долетели до нашего леса, и границу Дю Вельденвардена лучше пересечь по земле. — Почему пешком? — без особого интереса спросила Кай, сонно потягиваясь и осматриваясь вокруг себя. Нет, её по-прежнему окружало небо, слева виднелось перепончатое зеленое крыло, а внизу все ещё мелькали смешанным тёмным маревом деревья, лишь изредка сверкали, привлекая взор, золотистые точки. Видимо, лес больше состоял из сосновых и хвойных деревьев, поэтому листопад почти не затронул роскошные кроны. Кайри подозревала, что и зимой лес не теряет свои изумрудные одеяния, лишь укутываясь в белоснежную шубу. — Древняя магия защищает наши леса. Она уже не такая сильная, как была многие века назад, но незваных гостей не пропустит. Лучше не испытывать судьбу и пройти по земле, — в следующую секунду мир вокруг слегка зашатался и накренился. — Фирнен снижается. Держись! Не решаясь ослушаться, Кай прижалась всем телом к седлу, накрыв собой дракончика в защитном жесте, и прикрыла глаза, ощущая, как бьет в спину усилившийся ветер. Её неожиданно качнуло и наклонило вперёд, навстречу земле, вынуждая коротко рвано выдохнуть, едва не закашлявшись — неожиданная смена положения кружила голову и искажала восприятие окружающего пространства. Она робко приоткрыла один глаз, и ещё недавно казавшиеся такими маленькими деревья устремили свои тёмные раскидистые ветви ей навстречу. Оставленная земля приближалась стремительно и неумолимо, мир обретал свои истинные размеры, а эйфория отдаленности растворялась в обтекающем драконью фигуру прохладном воздухе. Чары, наложенные Арьей, постепенно растворились, и Кайри тут же поёжилась с долей неудовольствия. Фирнен удивительно мягко и грациозно для своих размеров и веса приземлился на темно-зеленую траву, сложив крылья. Секундой позже по земле клацнули когти второго дракона, встревоженно вытягивавшего шею и гортанно рокотавшего в сторону едва видного прохода между высокими ветвистыми деревьями. Соскользнув с седла по подставленной передней лапе, Кай оглянулась, чувствуя себя потерянным ребёнком, случайно заблудившимся в лесу. Вот только, как бы ей не хотелось и дальше себя обманывать, она не просто заблудилась в рощице за озером, а оказалась за многие мили от родного города. Дракончик, оставленный на спине старшего, не стал дожидаться, пока его снимут, и расправил большие по сравнению с телом крылышки, примериваясь к небольшой кочке. Белесые глаза сосредоточенно прищурились, и прежде, чем озадаченная подобным поведением Всадница успела снять птенца, ласково протянув ему руки, детёныш спланировал вниз, неловко завалившись на бок при приземлении и уцепившись за рыхлую землю коготками на суставах крыла. — Это нормально, — подал голос незаметно подошедший со спины второй Всадник, наблюдая вместе с юной наездницей, как ящерка довольно щурит глаза и трется головой об дрожащие пальцы девочки, привстав на задние лапы, точно кошка. — Не переживай, они с самого детства начинают так планировать. Разминают крылья, чтобы в скором времени начать учиться летать. Айша вообще в первый же день умудрилась с ветки… Спикировать. Последнее слово он произнёс со сдерживаемым весельем, озорно скосив глаза в сторону недовольно зашипевшего — зашипевшей, поспешила поправить себя Кайри, имя было явно женским, драконихи. Айша слегка раскрыла гребень и оскалила острые зубы, явно недовольная своим товарищем, однако, стоило вытянутой морде повернуться в её сторону, как выражение горящих янтарных глаз сменилось на величественное любопытство. «Не слушай его глупые бредни, ладно? Вот уж любитель приукрасить! — её голос, как и сама манера разговаривать, был удивительно резким, непохожим на мелодичную и лившуюся рекой речь Арьи, и отдавал рычанием даже в мысленной беседе. — А ты действительно не волнуйся и уж тем более, не вздумай запрещать: мы, драконы, рождены летать! И ребёнок тоже это чувствует». Детёныш уже успел занять свою любимую позицию у неё на плече и теперь внимательно изучал нового сородича, вытянув шею и принюхиваясь. Айша издала странное горловое урчание, заменявшее у драконов смех, и встряхнула головой, обращаясь уже Всаднику и слегка приглушая собственную связь с удивленной Кайри. Как сильно различались два дракона: в сравнении с мудрым и спокойным Фирненом, Айша была похожа на огонь, сверкающий в каждой её чешуйке. Такая же энергичная и пылкая, готовая в любой момент сорваться с места навстречу небесам. — Айша полетит на охоту, принесёт немного мяса и мне, — обратился к ней мужчина — надо бы все же узнать его имя… — На тебя рассчитывать или ты обойдёшься печеньями? — А… Мы разве сами не будем охотиться? В этом лесу должно быть полно белок и другой животности, он такой густой, да и людей тут практически нет, — непонимающе протянула Кай, почесывая азартно замахавшего хвостом птенца, желающего лишний раз проверить крылья и заодно подкрепиться, под горлом. «О, бедный ребёнок, — трагичным тоном протянула дракониха, бесцеремонно вторгаясь обратно в её разум. — Тебе ещё только предстоит познать весь ужас логики эльфийского народа! В общем, я принесу что-нибудь и тебе, травой и в Элессмере закормить успеют. А так хоть нормальную пищу поешь». Не дав ей и слова вставить, она распахнула прекрасные крылья, переливавшиеся всеми оттенками пламени даже без лучей солнца, скрывшегося за набежавшими незаметно облаками, и оторвалась от земли, сразу же скрываясь за нависающими над полянкой деревьями. Всадник закатил глаза, явно не в первый раз встречаясь с особенностями характера крылатой подруги, и жестом пригласил девочку к весело трещащему костерку. — Мы так и не представились друг другу нормально, — он протянул ей крепкую узловатую ладонь, предварительно сняв кожаную перчатку. — Я Игурон. Ну, а мою Айшу ты уже знаешь. — Кайри, — она легко сжала чужую руку, мимолётом отметив контраст чуть загоревшей кожи Игурона со своей бледной. — И, полагаю, за него я говорить не имею права. Перебравшись ей на колени и свернувшись там чешуйчатым клубком, детёныш выпустил из ноздрей клубы едва заметного пара и лениво приподнял голову, предупреждающе показав зубы, когда мужчина — вблизи становилось понятно, что ему примерно за двадцать пять лет — наклонился чуть ниже к ним, разглядывая юного дракона. Стреловидный хвост нервно заметался из стороны в сторону, ряд шипов поднялся, и небольшое жилистое тело напряглось, превратившись в сплошной комок нервов. Поспешив успокоить растревоженного дракончика, Кайри поспешно прошла рукой по горячей чешуе, насвистывая простую успокаивающую мелодию, и виновато глянула на Игурона. Тот лишь понимающе хмыкнул: видимо, не в первый раз сталкивался с драконьей ревностью. — Так, что… — неловко завела разговор Кай, стараясь отвлечься от тянущегося чувства голода. — Ты тоже будешь учителем? — О, нет, надеюсь, что нет, — в притворном ужасе замахал руками старший, нервно оглядываясь на сидящих неподалёку Арью и Фирнена, обсуждающих что-то личное — дракон внимательно глядел на свою Всадницу, изогнув шею, а та поспешно что-то писала на длинном свитке, закусив губу и перехватив ремешком волосы. — Если Арья-дрёттнинг не попросит меня взять на себя основы фехтования, разумеется, потому что такие планы у них были. На самом деле, могу тебе рассказать небольшой секрет: даже старшие попусту не знают, что с нами — первыми учениками — делать. Учить нас уже нечему, только саморазвитию и поиску мудрости внутри себя, а просто отпускать в свободное плавание — или в полет в нашем случае — им тоже не хочется. — Вас? Есть и другие «выпускники»? — с нескрываемым интересом спросила девочка, невольно поднимая голову и забывая про изначальный холодок в их отношениях. — А сколько вас? Как долго вы учились и чему? Почему вам нельзя просто летать по стране в своё удовольствие, кому вы можете этим навредить? Такие вопросы с лёгкостью могли бы вызвать у него подозрение, но Кай не могла заставить себя интересоваться. Хотелось ей это принимать или нет, но перед ней терпеливо ждал новый мир, и ей придётся приспособиться к его правилам, чтобы достойно встретить изменившуюся жизнь в виде обучения. — Ох, полегче, я даже не все вопросы запомнил, — Игурон чуть улыбнулся, проведя рукой по светлым волосам и явно окунувшись в приятные воспоминания. — Я был одним из первых, кого выбрал дракон в первое десятилетие после войны — до этого поиски были бесплодными и длились гораздо медленнее, поскольку Арья опасалась доверять яйца не-Всадникам, а сама не всегда могла сорваться и улететь в далекие города на поиски. Так что у Ордена было достаточно времени, чтобы продумать программу и создать настоящую школу далеко за пределами Алагейзии. Потрясающее место… Думаю, я никогда не забуду день, когда впервые его увидел. Но портить удовольствие тебе не буду, просто скажу, что это будет потрясающе. Я первым прибыл в Элессмеру, держа на руках вечно недовольную всем Айшу, — только ей не говори, что я это сказал, ладно? — не зная ничего, напуганный и непонимающий. Мне тогда все казалось чужим и незнакомым: ну как это, говорят они на другом языке, ведут себя по-другому, стиль жизни у них другой, да они даже мясо не ели! Можешь представить себе мой шок? — А сколько тебе тогда было? — пока Всадник сделал паузу, быстренько спросила Кай, улавливая каждое слово и узнавая в некоторых местах себя саму. — Думаю, около твоего. Может, на пару лет постарше. Я сам родом из Тирма, но жил за границами города и на церемонию попал совершенно случайно. А потом дракон взял и вылупился. Что тогда началось! Даже Арья удивилась: после долгих лет поисков, им наконец удалось найти Всадника. Вот только я понятия не имел о великой миссии Ордена и вообще заявил, что не могу улететь, потому что скоро сбор урожая, до сих пор помню, как на меня все смотрели. Кому меня только не представили — мол, вот оно, будущее Алагейзии. Поэтому в Элессмере я ожидаемо чувствовал себя чужаком. Меня учили основам всего, чему потом в полной мере научили в Ордене, пока Айшу тренировал Фирнен, чтобы она могла выдержать длинный перелёт, и все это в общей мере заняло около трёх-четырёх месяцев. Пятый ушёл на мои попытки понять, как можно вообще удержаться в седле, и примерно в это же время в Элессмеру приехал ещё один молодой Всадник, который потом стал моим лучшим другом. — Это тоже был человек? Или представитель другой расы? — девочка смущённо потупилась. — Извини, если я задаю слишком много вопросов. Просто, я практически ничего не знаю про Орден и про историю — как ты, в общем. И спасибо, что рассказываешь. — Да не за что. Ты обращайся, я всегда не против рассказать историю-другую про лихую молодость нашего выпуска. А вторым наездником стал гном. Его зовут Парун, и он — тот ещё твердолобый баран, извини мне мою откровенность. Сколько раз я спорил с ним до хрипоты и изнеможения, а ему — хоть бы хны, стоит себе, ус на палец накручивает, и посмеивается в бороду. Он замечательный ювелир, с драгоценными металлами работает так, что не налюбуешься на результат. Парун использует драконье пламя для плавки некоторых металлов, добавляет немного магии и получает просто невероятные изделия. Его дракон — Бирма, и ты его сразу среди остальных узнаешь — он единственный темно-серый и с гривой. Мы успели только познакомиться и встретились уже только через очередные несколько месяцев. А через год, как только мы более-менее привыкли к требованиям Эрагона, к нам неожиданно пожаловало очередное пополнение в виде Кендры, нашей соотечественницы. Её дракониха — Тарралетта, её тоже пропустить трудно: она малиновая. Этого обычно бывает достаточно при описании. Они с Айшей друг друга сразу невзлюбили. Только с годами чуть притерлись и взаимно согласились на отстранённый нейтралитет. — Трудновато вам, должно быть, было, — хихикнула девочка, и Игурон тоже улыбнулся широко, кивнув ей и посмеиваясь так, что широкие плечи заметно подрагивали. — И вы, получается, были первым выпуском? И как оно было? Создавалось ощущение, что вы своим обучением творите историю? — Ты знаешь, скорее, наоборот. Мы не только учились там, мы всей душой жили там, охотно соглашались на любые предложения, сами строили своё обучение. Так как мы были первыми, на нас пробовали всё, что можно, и это была лучшая школа жизни, которую может получить человек. Мы учили древний язык песнями, мы писали стихи, мы сами создавали заклинания, нужные лично нам, мы ходили иногда в путешествия, иногда летали — всегда вместе с Эрагоном и Сапфирой, разумеется. Иногда совершали дипломатические визиты или помогали разобраться с бандитами — тут подключалась Арья-дрёттнинг. Возвращение на родину всегда ощущалось как что-то нереальное и в то же время нужное: знакомо тянуло в груди, когда под тобой проносились родные места. «А иногда сидели две недели безвылазно дома, потому что решили, что выбраться за территорию без предупреждения взрослых будет ужасно забавно, как тебе такое? — рядом приземлилась Айша, предварительно положив рядом огромный кусок мяса, которого хватило бы на нескольких человек. — Угощайтесь». — Я съем немножко, — сразу открестилась Кай, спуская дракона с рук на собственную охоту. Тот перемахнул через бревно, на котором они сидели, расправил крылышки и нырнул в траву. «Немножко она съест, не умничай, — беззлобно огрызнулась Айша, опускаясь за их спинами. — Ешь нормально, никто у тебя еду не отбирает и ничего взамен не требует. Худющая такая, как тебя ветром только не уносит!» Пришлось опустить голову и покорно приняться за еду. Мясо, сдобренное приправами и специями, оказавшимися в одной из сумок, казалось потрясающе мягким, вкусным и впитавшим в себя саму суть свободы. Впервые Кай могла позволить себе смаковать каждый кусочек, запивая его свежей водой в свое удовольствие и наслаждаться тихой беседой. Не нужно было никуда бежать, прятаться и запихивать пищу в рот, пока её никто не увидел, не застал твой момент слабости. Детёныш рядом уминал собственную белку, довольно урча, их связь пульсировала от положительных эмоций, разделённых на двоих, и мир казался чудесным местом. Привал наверняка непозволительно растянулся, и Кайри постоянно казалось, что вот-вот сгустятся сумерки, и тогда из темной чащи их позовут зажегшиеся во мраке цветные огоньки: духи лесов и эльфийские фонари, показывающие путь к необычному городу, величавой столице. — А какой он, Эрагон Губитель Шейдов? — чуть нараспев произнесла Кай легендарное имя, почти не испытывая благоговения — к кому, к сказочному образу, которым пичкали детишек в послевоенные времена? Настоящего Всадника она пока не видела, поэтому не торопилась с выводами. — И Сапфира Бьяртскулар? Эти имена она помнила ещё из рассказов бабушки, всегда умевшей подать вроде бы трагичные события с невероятным смыслом и в то же время с неубиваемой во взрослых людях моралью. Жаль, что все эти жизненные уроки канули в бездну вместе с её жизнью, помрачнела вдруг девочка, насупившись и неожиданно расхотев со всеми общаться. Собственное прошлое упрямо не давало покоя. — Непонятный, — неуверенно протянул Игурон. — Но в то же время до ужаса… Свой. Понимающий. Его хочется слушать и запоминать каждое слово, потому что твердо знаешь, что рассказываемые тебе вещи действительно важны и нужны, пригодятся в будущем и так далее. Я обожал его уроки и никогда не смел их прогуливать. А про Сапфиру тебе Айша расскажет лучше, чем я. «Она была моим вдохновением, если честно, — заговорила дракониха, принимавшая активное участие в их разговоре до этого: она ехидно комментировала каждую реплику Всадника и вспоминала очередной забавный случай, связанный с их учебой. — Я смотрела, как она кружится высоко в небесах, и понимала, что хочу быть такой же и стану такой же. И, надо тебе сказать, я была лучшей летчицей в нашем выпуске. Она немало мне помогла, и если не будешь трусить, а будешь делать, то непременно завоюешь её уважение. А это дорогого стоит. Надеюсь, нам дадут учить малышей в этом выпуске, иначе я сойду с ума от скуки. С Бирмой я уже устала дружески бодаться, Тарралетта тоже надоела». — Они вернутся позже нашего, как я понял: их поиски пока ничем не увенчались, — в знак солидарности, Игурон говорил вслух, чтобы не выкидывать её из разговора, и это было даже приятно. — Так что пока живём в неизвестности. — Собирайтесь, тушите костёр, — к ним вдруг подошла серьёзная и с виду чем-то разозлённая Арья, парой резких движений указав поочередно на раскиданные сумки и тлеющие между углями огоньки. — Мы и так тут слишком засиделись. — Чего это она? — с растущей подозрительностью в голове поинтересовалась Кай, потянувшись ладонью к кинжалу и усадив птенца на плечо. Тот коснулся лбом её виска и передал быстро мелькнувший образ, обрамлённый интересом: тёмный лес впереди и они, уходящие далеко за границу этого таинственного сумрака. — Да, мы пойдём туда и пойдём пешком, — подтвердила Кайри, и дракончик встревоженно запищал: по связи короткими искрами прошлись тревога и недоверие. — Тише, тише. Я рядом. Мы справимся. «Держись ближе к нам на всякий случайный, — Айша слегка нагло подгребла её поближе огромным крылом, поставив рядом с Игуроном. — Что-то она не в настроении». — Ну, добро пожаловать в Дю Вельденварден, — добродушно показал Всадник, делая шаг вперёд. — Арья-дрёттнинг должна была тебе сказать, но все-таки повторю. Тут небольшой барьер, так что может показаться, что ты будто в воду шагаешь. Не переживай, это нормально. Интересно, сколько ещё раз она услышит эту фразу в ближайшие месяцы? Кайри сомнительно затормозила у самого прохода, не зная, чего ожидать от древней магии. Вдруг, она её не пропустит и сотрёт в порошок, уловив в воспоминаниях мысли о воровской карьере и нежелании посвящать жизнь служению Ордену и эльфам? Но Айша утвердительно кивнула ей с той стороны, а Игурон приглашающе протянул надежную крепкую руку, и это выглядело так правильно, так искренне и неминуемо… Схватившись за его ладонь, она коротко выдохнула и сделала быстрый шаг. — Отлично! — её осторожно хлопнули по плечу. — Что же, поздравляю тебя с официальным началом обучения! Подожди, доберёмся до Элессмеры, я покажу тебе, где я это чудное событие праздновал. И вот так, подхваченная чужими рассказами и эмоциями, она двинулась вперёд. Возможно, даже, почти не пугаясь.