Воришка и Дракон

«Давай влево, к Элессмере, он может попытаться нас сбить! — мысленно скомандовала Кайри, силясь хитроумно извернуться и зажать сильно кровоточившую рану на плече так, чтобы не занести туда грязь с перепачканных рук. — Надо найти Арью или кого угодно из старших. Как там Нъязрог и Рамадур? Они не попадутся?» Иниксет поудобнее сжал её в передних лапах, осторожно поворачивая в сторону города. От мощных хлопков крыльев над головой закладывало уши, а волосы летели в лицо, подброшенные очередным порывом холодного воздуха. Сбросить тёплый плащ, пусть и промокший насквозь, уже не казалось такой гениальной идеей. Холод нещадно продувал сквозь достаточно тонкую одежду, а каждая рана мерзко зудела, вызывая мурашки по телу и сильное желание скрючиться от боли, переживая судороги сведённых спазмом мышц. С трудом удерживая себя в сознании и радуясь, что ветер вмиг высушивал образовывавшиеся в уголках слезы, Кай постаралась оглядеться, хотя подобные манёвры в её крайне необычной позиции были весьма затруднительны для исполнения — жёсткая хватка когтистых лап не позволяла повернуть торс так, чтобы видеть расстилавшийся под драконьим брюхом лес и удалявшиеся Утесы. Страх за оставшихся товарищей наконец накрыл её с головой, заставив на мгновение задохнуться от необычных для эгоистичной натуры эмоций, и даже тоскливая горечь от потери дорогого старого кинжала ненадолго отступила перед этим новым противоречивым чувством. «Нет! — в резком голосе дракона зазвучал отчётливый гнев, смешанный с бурлящим в огненной крови страхом — страхом за свою бестолковую Всадницу. — Ты ранена, надо показаться лекарям. Подождут твои старшие. Я предупредил Рамадура, как только ты меня позвала, они должны были уже вернуться». Но Кайри не собиралась так легко отступать от намеченной цели. Она должна была рассказать про это Арье, потому что иначе, настойчиво убеждал её собственный разум, произойдёт что-то непоправимое. При тёмной фигуре не было ни лошади, ни другого средства быстрого перемещения, и если они поторопятся с докладом, то успеют доложить старшим наездникам до того, как он пересечёт границы и исчезнет из поля зрения эльфов, дожидаясь следующего удобного момента для нападения. А ведь следующей целью вполне может стать кто-то из других молодых Всадников — к Эрагону они полетят ещё нескоро, шанс предоставится не раз. Чужак смог подобраться очень близко к столице, что указывало на исключительные магические навыки, кроме того, его пропустил барьер — или незнакомец нарушил структуру защиты так, что она сама не заметила врага. Даже не обладая особенными знаниями о работе лесов Дю Вельденвардена, Кай понимала, что сделать это не так-то просто и преступление подобного типа могло быть совершено сильным и тёмным чародеем. Опасным возможным противником. Поэтому лекари и собственные ранения должны были подождать. Плевать на собственную безопасность — Иниксет сумел спасти её вовремя, но в другой раз под удар может попасть кто-нибудь ещё, и девочка закономерно сомневалась, что у остального выпуска хватит сил позвать летающего на уроках дракона и быстро исчезнуть с места схватки, как получилось у неё. Да и то довольно большой ценой. Плечо снова взорвалось болью, и она с шипением закрыла его тыльной стороной ладони, пострадавшей чуть меньше и не такой грязной. «Что с тобой такое?! Какие лекари, это важнее! В Дю Вельденвардене бродит какой-то странный чудак, который пытается добраться до Всадников, а ты мне про лазарет говоришь?» Иниксет громогласно взревел, и этот низкий опасный звук эхом отдался в её ушах, на секунду оглушив и оставив ошалело хлопать глазами в попытке понять, что это такое было. Не предупреждая, дракон резко отклонился влево и пошёл на снижение, под ногами мелькнули знакомые деревья, растущие прямо в домах, а через несколько секунд возникла и привычная площадь, на которой она старалась бывать как можно реже. Кайри постаралась выбраться из чужой хватки, но растянутая нога предательски подкосилась, и девочка почти растянулась на скользком камне, ухватившись за опустившего шею дракона и выругавшись сквозь зубы. Боль вернулась без предупреждения, и каждая царапинка начала сильно саднить, нарывая и дергая рану. Раздражённое ворчание над ухом делу не помогало, и она в отчаянии ударила ладонью по плотной чешуе, лишний раз оцарапавшись об острые грани. К ним уже спешили эльфы, возглавляемые встревоженной Арьей. Рядом неожиданно оказался Игурон, уважительно склонивший голову перед вздыбившим гребень тёмным ящером, сдерживавшим желание кинуться на мужчину и разорвать его на части за несоблюдение дистанции. Дождавшись неохотного разрешения, он протянул руки к Кай и прошептал заклинание исцеления, указывая ладонями на её плечо, одежда на котором уже успела побагроветь от крови. Сразу стало легче, хотя рана и не вылечилась магическим образом, а всего лишь чуть затянулась, и одновременно с этим прекратилось кровотечение. Ладони по-прежнему нарывали, но эта мелочь могла подождать. Королева эльфов приблизилась к Всаднице, в то время как Фирнен, изумрудной тенью маячивший над площадью, обратил огромную голову к молодому сородичу, демонстративно вскинувшему правую переднюю лапу и подогнувшему острые когти. Раскрытые в предупреждающем жесте крылья возмущённо подрагивали. Кайри с трудом послала по связи волну покоя и предложения быть чуть вежливее, и ответный всплеск открытой ярости едва ли не сбил её с ног. — Что случилось? — Арья деловито оглядела девочку с ног до головы, не проявляя ни малейшего признака страха или отвращения при виде крови, коснулась ссадины на виске, которую сама Кай даже не заметила, настолько пустяковой она была по сравнению с остальными болячками, и продолжила, не отводя проницательного взгляда от Всадницы: — В лазарет её. Проверьте, как бы не сотрясение. Ты падала? — Только на землю в попытке защититься, головой не ударялась, ничего не повреждала, — был равнодушный ответ, сразу сменившийся быстрым речитативом на не совсем правильном эльфийском: — Арья Дрёттнинг, послушайте, я в полном порядке, но вы должны меня выслушать! На территории Дю Вельденвардена чужак, именно он напал на меня у Утёсов Тельнаира и пытался... А что именно, собственно, пытался сделать таинственный незнакомец? Заклинание цепей и сетей могло быть смертельным, но почему-то ему было важно схватить её, не убить. — ... Ранить. Обездвижить, — Кайри подняла растерянный взор на статную эльфийку и непонимающе заключила: — Но не убить. Его как-то — да черт, как же это будет-то... — пропустила защита леса. Старшая Всадница ответила ей долгим нечитаемым взглядом, и в неожиданном смятении опустила руку на изящный меч в зелёных ножнах, висевший у неё на поясе. Выражение красивого лица было задумчиво-встревоженным. Наконец, придя к какому-то решению, она плавно повернулась к Игурону и коротко приказала: — Летите туда вместе с Кендрой. Осмотрите территорию и постарайтесь отследить его по магическим следам. В бой не вступать. Потом доложитесь. Ответом был короткий кивок. Мужчина поднял к небесам голову, и через несколько секунд рядом приземлилась сверкающая в солнечных лучах огненная Айша, сердито трясущая головой, на которую упала объёмная снежная шапка. Её волнованный голос стремительно ворвался в сознание облегчённой Кайри: «Детеныши! — и был обращён, видимо, и к Иниксету тоже. Тот подался вперёд, закрывая Всадницу крылом и внимательно вслушиваясь в речь сородича. — Что с вами такое случилось?» «На неё напали и ранили, Айша, пожалуйста, потом, — нетерпеливо зарычал молодой дракон, подталкивая девочку носом в сторону лекарей. — Лучше разыщите этого мерзкого, подлого... Можно мне с вами?» — Нет, тебе с ними нельзя! — вырвалось у Кайри прежде, чем она успела себя проконтролировать и хотя бы выразить своё негодование мысленно. Одна мысль о том, что её дракон, её ворчливый и категоричный Иниксет, обожающий приказывать и командовать, отправится на поиски жуткой тени, воспоминания о которой вызывали дрожь, заставляла Кайри чувствовать себя отвратительнее, чем в первые дни в Элессмере, что являлось существенным критерием плохого самочувствия. Постаравшись максимально ярко и подробно поделиться этими мыслями с крылатым авантюристом, она укоризненно махнула в его сторону рукой и послушно поплелась вслед за лекарями, придерживая раненое плечо. По связи волной немых извинений пронеслось предложение остаться рядом с лазаретом, и, как бы сильно Кай не хотелось притвориться обиженной на весь свет и одного конкретного дракона в особенности, предложение было ею принято. Возможно, даже, чересчур поспешно. Эльфийская лечебница находилась неподалёку от площади и представляла собой довольно крупное здание, разделённое на множество маленьких комнат, в большинстве своём пустующих. Представители этой расы болели довольно редко и в большинстве своём могли сами исцелить некоторые неопасные болезни, поэтому единственному пациенту отвели самую красивую палату с прекрасным видом на заснеженный город, наложили на рану стерильную повязку, нашептали не особенно сильные заклинания, даже соизволив объяснить, что не решаются применять магию к такому молодому организму в столь больших количествах. Конечно, саркастично подумала Кайри, когда дверь за лекарями закрылась, лучше она проведёт парочку дней взаперти и отстанет по программе ещё сильнее, замечательно. А ведь раны были пустяковые, возмущалась она безмолвно, листая принесенную книгу и пытаясь вникнуть в замысловатые формулировки, будто забыв про жуткую боль, пожиравшую лихорадкой всё тело, про горящие ладони, изрезанные об кору, про противное головокружение — какой смысл лечить их припарками и народными средствами, если можно воспользоваться магией и убрать все одним взмахом руки? Снаружи послышались подозрительные скребущиеся шорохи, зашелестели мелькнувшие в окне сумеречные бархатные перепонки, на которых удобно было лежать, в дерево впились острые драконьи когти, и Иниксет уютно угнездился на ветке, росшей рядом с её окном, свесив вниз длинный хвост и подобрав под себя гибкие лапы, точно кот, нежащийся на солнышке. Он боднул головой стекло, открывая окно внутрь без особых усилий, и просунул внутрь острую морду, хотя вся рогатая голова не поместилась бы точно. Впрочем, кровать стояла достаточно близко, чтобы Кайри могла свободной рукой почесать тёмную чешую, переливавшуюся синими и фиолетовыми оттенками на практически антрацитовом фоне, и ласково потрепать дракона по подбородку, совсем рядом с выступающими из пасти клыками. Двое молчали, внимательно изучая друг друга, наконец белесый взгляд медленно сместился на перебинтованное плечо и тут же наполнился волнением и почти физически ощущаемой виной. Кай хотела было уверить дракона, что волноваться нечего и рана пустяковая, но застыла в молчании, случайно уловив непредназначенную для себя эмоцию, быстро скользнувшую по связи. Страх. Тот самый, от которого стынет кровь в жилах и холодеет сердце. В своих геройствах и попытках казаться умнее преступника она совершенно забыла, что волнение ящера и желание поскорее отвести Всадника к лекарям, вылечить даже малейшие ранки на его теле связано не с попыткой показать характер или авторитет, а с чистым переживанием за её здоровье. Они привыкли во многом полагаться друг на друга за эти несколько месяцев совместной жизни, и подобное непонимание могло сильно ударить по их начавшей укрепляться связи. Слава богам, хоть о чем-то она догадалась вовремя. Подтянув морду Иниксета к себе поближе, Кайри порывисто обняла его, жалея, что не может повиснуть на длинной шее, обхватив своего друга руками и ногами, что не может перебраться на тёплую надёжную спину и раскинуться на ней, убеждая их обоих, что вот она — здесь, рядом, жива и здорова, и больше никогда не ввяжется в такую авантюру. В одиночку, по крайней мере. «Я должен был быть быстрее. Он ранил тебя, — кипучая ненависть звучала в его низком опасном шипении. — С каким удовольствием я бы разорвал ему за это глотку». «Ну, тише, герой-защитник. Мои раны вылечат. Я сама виновата. Нужно было позвать тебя раньше, просто... В нем было что-то неправильное. Искажённое. Я испугалась, Иниксет. Мне доводилось сталкиваться с не самыми приятными личностями, но ни один из уличных отморозков не вызывал у меня такого ужаса». Дракон заурчал, фыркнул в район её живота, обдав теплом, и медленно поднял голову, чтобы коснуться кончиком носа чужого бледного лба. В шипящем голосе снова мелькнула привычная стальная уверенность: «Я буду защищать тебя от него. Всегда. Хорошо?» Кайри улыбнулась сквозь подступившие сентиментальные слёзы. «Хорошо». Усталость ударила по затылку совершенно неожиданно, и девочка опустилась обратно на мягкие подушки, не убирая ладонь с чужой морды, по-прежнему обращённой в её сторону. Сонливость начала подбираться ближе к сознанию, наваливаясь на плечи осознанием произошедшего и напоминая о полностью потраченных внутренних резервах. Жутко хотелось спать, причём подольше, часов двенадцать или около того, и с каждой секундой на сопротивление этому желанию уходило все больше и без того скудных сил. На прощание потрепав дракона по носу в последний раз, Кайри, извиняясь, передернула плечами и устроилась поудобнее, привычно формируя из одеял тёплый зимний кокон. Выпростав из него руку, она потянулась и захлопнула окно, предварительно дождавшись, пока Иниксет с трудом вытащит объемную голову и устроится рядом на ветке. Нужно было попросить его присмотреть за домом и не прогуливать уроки, но, честно говоря, ей было так лень, что ещё не оформившаяся мысль тотчас канула в бездну грёз, оставив после себя неприятное послевкусие невыполненной задачи. Впрочем, Кай на это обстоятельство было абсолютно наплевать. Очевидно, ее режим сна сбился окончательно, превратившись из ночного в дневной, потому что когда девочка с трудом продрала глаза, вырывая себя из уютного гнезда, на улице вновь стояла кромешная тьма. Темная фигура Иниксета, дремавшего на неудобной ветке, переливалась под лунным светом чистым перламутром и отблёскивала светлым аметистом или сапфиром. По связи до неё доносились слабые отголоски чужого сна: бьющий в лицо и крылья ветер, мощные потоки воздуха, кружащиеся вокруг, и абсолютно новые ощущения впереди. Проснувшееся сознание невольно потянулось к дракону, проверяя его состояние, и мелкая вспышка мгновенно вырвала зверя из его сновидений, заставляя вскинуть голову и поднять гребень, застрекотав им в предупреждении. Впрочем, различив знакомое присутствие, ящер расслабился и повернул голову в сторону приоткрытого окна, царапая когтями несчастную ветку. В голове зазвучал привычный родной голос, разгоняя остатки ленивой дрёмы: «Они прочесали весь лес, подключив ещё и Бирму с Фирненом, но так ничего и не нашли. Как сквозь землю провалился. Арья встревожена и хочет поскорее отправить нас за пределы Алагейзии, поэтому в скором времени мы начнём, — он сделал драматическую паузу и с видимым трудом простер в стороны крылья, насколько позволяли щекотавшие покрытую шипами спину крупные листья, усыпанные снегом. — Летать! И готовиться к путешествию вместе. Тебе, стало быть, сократят уроки». «Слава существующим богам, — проворчала Кай, присаживаясь. Неясная тревога ворочалась в глубине души, не давая разуму покоя. — Куда он мог деться так быстро? Покинуть пределы Дю Вельденвардена за полчаса, обогнав драконов — разве такое возможно?» «До сегодняшнего дня я думал, что нет, — был угрюмый ответ явно недовольного данным обстоятельством Иниксета. — Щиты оказались не тронуты, никаких нарушений! Это был чертовски искусный чародей, скажу я тебе. Или какое-то сверхъестественное существо, обманувшее древнюю магию. Можешь представить себе удивление эльфов, которых впервые за много веков не спасли хваленые леса вокруг Элессмеры». Мрачно улыбнувшись, Кайри понимающе кивнула больше своим мыслям, досадливо потирая повязку, под которой уже не нарывало и практически не саднило — снадобья делали своё дело, и в скором времени она сможет вернуться к обучению, чтобы впервые надеть на своего дракона седло и подняться вместе с ним в холодный зимний воздух. И на этот раз, сделала Всадница мысленную заметку, стоит все-таки взять плащ и застегнуться максимально тепло, не хватало ещё простыть почти перед отлетом. «Неудивительно, что Арья решила ускорить программу. Элессмера теперь утратила статус самого безопасного места для молодых Всадников, и нападение может случиться снова, а никто из нас не знает, где и каким образом это произойдёт. Я бы тоже запаниковала, знаешь ли. Может, и к лучшему, что мы поскорее отсюда уберёмся». Иниксет заворчал и снова просунул голову в окно, упершись лапой в древесный ствол и оставив на нем длинные отвратительные царапины. Ну что за чешуйчатый вредитель, про себя вздохнула девочка, тщательно маскируя эту мысль от бдительного драконьего сознания, никакого уважения к чужой работе. Не сказать, конечно, что она сама к этой работе относилась с большим уважением, но этот факт Кай в своих рассуждениях незаметно опустила. Поглаживая устроенную рядом с собой голову и наблюдая, как луна постепенно бледнеет, а на горизонте занимается бледно-жёлтой изморозью рассвет, Кайри вслушивалась в приятный вкрадчивый баритон, наслаждаясь звучным взрослеющим голосом своего крылатого друга. «Думаешь, он не последует за своей целью и за пределы страны? Мир Алагейзией не кончается, позволь напомнить. И если чужак смог подобраться так близко к Элессмере, то за какой-то отрезок времени он сможет добраться и до этого... Места». «Ну вот что тебе стоило об этом не говорить?» Рядом раздалось встревоженное виноватое рычание, и огромная голова стыдливо понурилась, в то время как тёмные крылья плотно прижались к телу, а хвост изогнулся хаотичной змеёй. Иниксет поспешно исправил себя, посылая по связи ощущение дома, уюта и покоя: «Прости меня. Не буду больше. Давай лучше поговорим о полетах?» Однако, как и предсказывал дракон, в скором времени им предоставилась возможность не только поговорить о полетах, но и обнаружить себя в ряду с остальными Всадниками, каждый из которых держал в руках выданное из оружейной седло для новичка. Перед застывшей шеренгой прохаживался Игурон, заложив руки за спину и читая длинную и подробную лекцию про правила безопасности при первом полёте. Скучали практически все: и лектор, и ученики, и драконы, нетерпеливо разминавшие крылья и бившие хвостами по кустам, и даже законопослушные и внимательные эльфы тоскливо поглядывали на покрытое лёгкой облачной рябью небо, явно мечтая от теории перейти поскорее к долгожданной практике. Кайри бессовестно переговаривалась с Иниксетом, не отводя глаз от наставника и делая вид, что она внимательно слушает каждое его слово, иногда хитро сверкая яркими голубыми глазами в сторону веселившейся Айши, которой с её позиции все было прекрасно видно — скрывать эмоции и мимику девочка пока не очень умела, хотя и старалась не выдавать себя мелочами вроде внезапного приступа кашля. Седло в её руках было довольно мягким, сделанным из добротной кожи и специально утеплённым меховой подкладкой. Ремни отпускались почти до земли, и в целом вся конструкция имела немалый вес, начинавший потихоньку оттягивать руки. Ранения, полученные при схватке с неизвестным теневым противником, практически бесследно исчезли, оставив на прощание неровный вытянутый рубец на плече, в том месте, где загнутый крюк вырвал кусок плоти с его законного места, и больше не представляли лишних трудностей, вот только оных и без этого было достаточно. Наконец, Игурон остановился и внимательно посмотрел на своих слушателей, сдерживая скользнувшую по губам улыбку. Айша изогнула шею, стараясь заглянуть ему в глаза и явно что-то рассказывая, но старший Всадник продолжал упорно изучать каждого из представителей молодого поколения, будто подготавливая себя к траурной мысли об их дальнейшем обучении. Оставшись удовлетворённым своим непонятным осмотром, мужчина повернулся в последний раз и скомандовал, на этот раз обращая внимание именно на Кайри, как на самую младшую и не настолько сильную: — Закрепить седла, — и сразу направился к эльфийке, которая сходу забросила своё седло неправильно, едва не порвав стремена об острые золотистые шипы, спускавшиеся по спине её драконихи. Кай, которой не смогли уделить добавочное внимание, осталась своим положением довольна и поспешно обернулась к Иниксету, решительно сжимая в руках скрипящую кожу. Надо попытаться справиться самим, решили синхронно дракон с Всадницей, и девочка начала примериваться: попросила ящера опустить голову, оценила размер небольшой выемки между острыми тонкими шипами, почти вплотную прижатыми к чешуе. Они начинались выше отметки потенциального роста всадника, поэтому шансы выколоть себе глаз были минимальны. Осторожно положив на это место седло и убедившись, что оно ровно легло на нужную позицию, Кай, пользуясь низким ростом, поднырнула под лапами друга и ухватилась за свисающие ремни. Осталось только определить, какой где закреплялся, чтобы не натереть чешую и не превратить полет в сплошные мучения. Один с трудом сошелся, однако застегиваться отказался, поэтому пришлось его отпустить и схватиться за следующий. — Возьми крайний свой левый, застегни с тем, который сейчас держишь, и выбирайся, остальные здесь закрепишь, — голос Игурона звучал слегка облегченно — явно был рад, что его младшая знакомая справилась почти самостоятельно. — Нет, плотнее на одну. Чтобы не ездило. «Тебе не туго, надеюсь? — тревожно поинтересовалась Кайри, выбравшись и взявшись за гибкие кожаные ленты. — Скажи обязательно, если будет неудобно». «Все отлично, — нетерпеливо мотнул головой Иниксет. — Давай быстрее, чего ты там копаешься!» Дракону очевидно не терпелось поскорее взмыть в воздух, и Всадница в какой-то мере разделяла его пламенное желание. Похлопав друга по плечу, она продолжила подтягивать нужные крепления и перемещать их, чтобы избежать соприкосновения с важными мышцами. Наконец, с финальным щелчком последний ремень занял своё место, и Кай довольно кивнула, жмурясь от удовольствия и наблюдая с волнением, как её могучий крылатый товарищ изгибается всем телом, привыкая к новым ощущениям, и сомнительно принюхивается к добротной коже, недовольно морщась и шипя — изделие ещё хранило чужие запахи, не перебитые руками его человека, и ящеру это сильно не нравилось. Впрочем, сердитый настрой быстро сменился на миролюбивый, а желание и дальше злиться пропало, потому что Кайри схватилась за луку седла и сильно оттолкнулась от земли, предварительно поставив левую ногу в стремя и одним быстрым движением перекинув через его спину правую. Усевшись и немного поёрзав, выбирая позицию поудобнее, она замерла, положив руки выше седла, ощущая, как вздымается горячая чешуя под ладонями, как Иниксет довольно шевелит плечами, складывая и расправляя длинные перепончатые крылья, суставы которых были увенчаны острыми загнутыми когтями. Сидеть было непривычно, но удобно, и даже небольшой рост пока не успел стать проблемой — дракон был высоким, но по сложению скорее жилистым и подвижным, нежели широкоплечим и мощным. Пальцы чуть дрожали, когда девочка осторожно проследила ими шипы на горделиво выгнутой шее, высоко подняв для этого руку. Ощутив её прикосновение, ящер зашипел и вздыбил каждый шип, расправляя плечи и свирепо ударяя об землю хвостом. Каждое его движение находило отражение в чувствах всадника, и Кайри пришлось схватиться за чужую шею, обхватив её рукой, чтобы не потерять равновесие. Да, к ощущениям определённо стоило привыкнуть — нельзя было просто забраться дракону на спину и полететь навстречу приключениям и неминуемой смерти от падения с высоты полёта. — Так, погуляйте пока, — одобрительно кивнул Игурон. — Как привыкнете — можете отходить к краю и взлетать, остальных не ждите. Сверху страхует Кендра, поэтому бояться нечего. «Между нами, детёныши, но Тарралетту я бы на вашем месте боялась, — неприязненно хмыкнула Айша, возмущённо раскрыв собственный перепончатый гребень вокруг головы и коротко рявкнув в знак неудовольствия. — Тут и падать не надо, эта неуклюжая бегемотиха сама вас уронит...» На этом моменте Иниксет ехидно фыркнул, Кай закатила глаза, тайно жалея, что вынуждена проводить время в компании эльфов, а не драконов, а старший Всадник строго глянул на свою подругу, демонстративно удалившуюся подальше к краю в знак протеста. — На седла наложены утепляющие заклинания, так что не замерзнешь, — с долей сомнения мужчина оглядел её одежду и со вздохом отстегнул собственный плащ. — Закутайся лучше в этот, он теплее. — Да ладно тебе, — стушевалась было Кайри, но твёрдый взор напротив остался непреклонен. — Спасибо, Игурон. Умеешь смутить человека. Дракон одобрительно кивнул старшему Всаднику, и тот рассмеялся, отходя и предоставляя им полную свободу действий. — Если станет холодно — спускайтесь, — послышалась последняя деловая рекомендация. Соблюдать они её, конечно, не собирались. Бродили они недолго: Кай быстро приноровилась к чужим движениям, и уже не испытывала пламенного желания вывалиться из седла после каждого поворота. Иниксет прошёлся по поляне, приподнялся, раскрыл и сложил крылья, едва не столкнувшись с золотистым собратом и тут же отодвинувшись, вздыбив гребень и меняя курс. Девочка с силой отклонилась назад, но смогла сохранить устойчивое положение, схватившись за передние ремни, за которые удобно было держаться и в полёте. «Пойдём, а то ты тут с кем-нибудь скоро подерешься, — приветственно кивнув Нъязрогу, о чем-то беседовавшему с Рамадуром, Кайри мягко прохлопала дракона по свободному участку спины. — Пора подняться в воздух, пока во мне не проснулась внезапная трусость». «Ты же знаешь, — они неподвижно замерли у края обрыва, и Иниксет вновь расправил показавшиеся Кай огромными крылья, готовый стрелой сорваться в небеса. — Я не позволю тебе упасть». «Разумеется, я знаю». И только тогда они взлетели. Собственное сердце стремительно ухнуло куда-то вниз, а из горла непроизвольно вырвался короткий позорный вскрик, оборвавшийся столь же внезапно. От бросившегося в лицо жестокого ветра вмиг онемели щеки, а широко распахнутые в безумной смеси страха и восхищения глаза больно обожгло зимним бесцветным солнцем. Дракон стремительно поднимался вверх, рывками выбрасывая тело вперёд, и Элессмера удалялась от них прочь, становясь такой маленькой и незначительной, как и весь мир вокруг. Кайри не ощущала холода, надежно скрытая за заклинаниями и тёплым плащом Игурона, и беззаботно вдыхала носом свежий морозный воздух, обжигавший неукротимой небесной свободой. Древний лес проносился под тёмными бархатными крыльями, поглощающими любой свет, далёкий и слившийся в сплошное бело-зеленое марево, изборожденное бледно-голубыми венками рек, также покрытых плотным слоем льда. Это было потрясающе, осознала Кай главную прописную истину в своей жизни, причём осознание снизошло на неё столь буднично и осознанно, когда Иниксет начал поворачивать, прижимая к себе левое крыло и наклоняясь под небольшим углом, чтобы позволить ей разглядеть распростершееся под ними озеро, что она не сразу поняла его значение. А когда освобождённый и отпущенный в полет разум смог оформить возникшую в сознании мысль во что-то более приличное, Всадница рассмеялась, прижимаясь ниже к тёплой драконьей шее и выглядывая из-за темно-синего плеча, с весёлой насмешкой глядя на оставленный позади город. Дракон уловил её мысли и торжествующе взревел, соглашаясь с ними, заворачивая в противоположную сторону и устремляясь к уже знакомым Утёсам. Его гибкое тело легко подстраивалось под холодные потоки воздуха, и они как будто скользили по лазурной глади, разрезая низко нависшие полупрозрачные облачка, позволяя холодной влаге оседать на одежде и разгоряченной чешуе. «Поверить не могу, — дыхание перехватило снова, стоило ящеру нырнуть вниз, складывая крылья и рассекая ими воздух, её непроизвольно потащило вперёд, и только цепкая хватка позволила молодому наезднику удержаться в седле. Ощущение опасности успешно скользнуло мимо, не привлекая внимания, сраженное беспрекословным доверием между двумя связанными существами. — Это просто чудесно! Какой же тусклой станет теперь земля...» «Я готов летать с тобой круглыми днями, ночами — когда захочешь, — признался гордый и независимый Иниксет. — Можно, я кое-что попробую? Ты только держись крепче». Послушно ухватившись за ремни и сжав покрепче зубы, чтобы не закричать от ужаса или восторга, Кайри безумно ухмыльнулась и послала дракону мысленный импульс, полыхающий азартом — ну, пробуй, чешуйчатое бедствие! И тогда дракон стрелой рухнул вниз, не думая тормозить или выравнивать полет. Они летели практически под прямым углом к миру, и даже разбушевавшийся ветер не мог остановить пикирующего зверя, уверенно следившего за приближающейся землёй. Кай смеялась, захлёбываясь собственным голосом, кричала что-то и неверящими глазами, искрящимися подозрительно знакомыми белесыми искрами, смотрела, как приближается покрытое льдом озеро. Вода в нем была настолько чистой и прозрачной, что в застывшей зеркальной глади подробно отразилась пикирующая темная тень и маленький человек, уверенно сидящий на её спине. Казалось, они вот-вот врежутся, уйдут под воду и утонут, но на самом последнем рубеже Иниксет распахнул крылья и понёсся снова вперёд, скользя на остаточной скорости и намереваясь пролететь над замёрзшей рекой, петляя между деревьев и хитроумно изворачиваясь. Не решаясь отпускать руки от седла, Кайри высоко подняла голову и закрыла глаза, отдаваясь целиком манящему чувству полёта, ощущая крылья дракона как свои собственные. И, видят боги, больше всего в жизни ей хотелось никогда не вылезать из седла.