Воришка и Дракон

У неё в кармане всегда валялись одна-две связки плотных нитей, которыми было пошито тёплое зимнее одеяло, пока надёжно упрятанное в один из шкафов до наступления более холодных времён. Усевшись в небольшое плетёное кресло, стоявшее совсем рядом с кроватью, и подобрав под себя ноги, удобно уместившись на тёплой подушке, Кай высыпала спутанный моток себе на колени и попыталась привыкшими к такой работе пальцами распутать противные мелкие узелки. Привычка постоянно что-то переплетать, развязывать и связывать так, что после её вмешательства оставалось только разрезать, у неё появилась ещё в далеком, но уже воровском детстве, когда нужно было уметь заниматься как раз такими мелочами: освобождаться от верёвок или наоборот сооружать плотные надёжные узлы для вещей, ковыряться в замках, вскрывая или намертво их заклинивая, ловко управляться с ножом и быстро находить нужные наиболее ценные вещи среди чужого имущества. И отказываться от неё не хотелось. Кроме того, это был отличный способ скоротать время за ожиданием драконов: тишина, покой и попытки создать приличный браслет из как будто нескончаемых грубых нитей. Однако уже через полчаса спокойного времяпрепровождения ей пришлось прерваться и насторожиться, приподнявшись в кресле и на всякий случай потянувшись к пульсировавшей на краю сознания заметно ослабленной из-за большого расстояния связи с Иниксетом. Проклятье, мелькнула в голове сердитая мысль, нужно было взять с собой нож, чтобы хоть иметь возможность защищаться. Когда осторожные и слишком лёгкие для человека шаги раздались совсем рядом с дверью, Кайри замерла угрюмой тенью в своём углу, готовая метнуться на противника и засветить пламенем ему в глаза. Да, даже спустя несколько месяцев спокойной жизни она на могла позволить себе расслабиться и перестать ждать нападения в центре защищённой древним колдовством долины. В конце концов, древнее колдовство оказалось бессильно против тени в Элессмере, сеть которой до оставшегося шрама пропорола ей плечо, в которую она в отчаянии швырнула свой старый и невероятно дорогой сентиментальному сердцу кинжал. И древнее колдовство не защитило Игурона, летевшего вместе с ними к школе. Дверь, предусмотрительно прикрытая уходившим Эрагоном, скрипнула и открылась, впуская в полутёмное помещение потоки густого солнечного света с наземной внутренней площадки огромного дерева. Девочка раздраженно поморщилась, когда мелкие лучики коснулись кожи и заставили отвернуться от несвоевременного тепла. Однако незнакомый посетитель, от которого веяло чем угодно, кроме опасности, быстро проскользнул внутрь, и небольшое помещение снова погрузилось в комфортный полумрак. Кай позволила себе расслабиться и отложить на рядом стоящую тумбочку свой наполовину сплетённый браслет из двенадцати тонких нитей, вившийся интересным узором — перед ней был не противник. Хотя и не товарищ. Вариадис, эльфийка-Всадница, с которой она почти ни разу не пересекалась на тренировочном поле и уж точно не испытывала желания пообщаться лично, смотрела на неё с долей непонимающего удивления, явно не ожидая увидеть кого-то у постели раненого. На минуту смутившись, она отвела от лица светло-золотистые, почти белые, волосы, опускавшиеся на ровные худые плечи ровными уложенными волнами, и оправила приятного бежевого цвета тунику. По сравнению с ней, лохматая и бледная Кайри, завернувшаяся в свой тёмный плащ и лениво перебиравшая пальцами в черных перчатках, казалась собственной тенью. Но ей не было дела до этого противопоставления — с самого начала обучения, ещё в городе эльфов, было понятно, что с этой девушкой друзьями стать на получится. Слишком разные взгляды и отношение к жизни. И количество жизненного, собственно, опыта тоже отличается. — Здравствуй, Кайри, — возвращая себе привычную уверенность, обратилась к ней эльфийка, явно не находя себе места: волею случая, кресло было только одно. — А где Айша? Насколько я помню, она никогда не покидала Игурона раньше. Возможно, лениво задумалась Кай, ей следовало бы встать и уступить место. Или хотя бы виновато оглядеть комнату вокруг себя, чтобы намекнуть на безвыходность своего положения. Вместо этого она поудобнее устроилась в кресле и равнодушно передернула плечами: — Иниксет уговорил её слетать на охоту, — лицо эльфийки даже чуть вытянулось от изумления — и тут же озарилось искренней улыбкой, полной радости за дракониху. — Думаю, им обоим это будет полезно. Разумеется, Вариадис с ней мгновенно согласилась. И между ними, чего Кайри втайне и боялась, воцарилось неловкое тяжёлое молчание. Хотя оно было вполне ожидаемо, ситуация все равно выходила в высшей степени неприятная. Так уж получилось, что их знакомство не заладилось с самого начала: двое эльфов были слишком заинтересованы друг другом как более интересным и интеллектуальным собеседником, а Кай, тогда только приехавшая из Гиллида и не знавшая ничего об излюбленных философских темах её собратьев по Ордену, не обращала внимания на их долгие мудреные и слегка самодовольные, полные удовольствия от собственной образованности рассуждения, предпочитая сидеть дома с драконом и заниматься или посвящать время своим увлечениям. А потом появился Нъязрог, с которым было намного приятнее общаться и гораздо интереснее дружить, который не окутывал себя вуалью из важности и знаний, и остальные двое Всадников окончательно исчезли из её завертевшейся жизни. Черт подери, да она даже имена их драконов до сих пор не знала! Не просто не помнила, а именно не знала. А ведь они должны быть боевыми товарищами, готовыми довериться друг другу и положиться на союзника. Однако, что бы там ни говорил учитель, подставлять спину незнакомым, по сути, эльфам она не собиралась ни под каким лозунгом. Поэтому Кайри лишь нахмурилась и сильнее задвинулась в своё кресло, намереваясь продолжить плетение. Она бы с большой радостью оставила эльфийку в одиночестве с бессознательным товарищем: насколько ей было известно, они подружились ещё во времена последнего года ученичества Игурона, и он не раз помогал подруге с учёбой, которая и так давалась Вариадис довольно легко. Почти никто не удивился, рассказывала ей Кендра с ироничной полуулыбкой, что именно она стала одной из Всадников второго поколения: талантливая, довольно трудолюбивая, способная и амбициозная, знающая себе и своим способностям цену, девушка вполне могла стать одним из достойнейших представителей ордена. Но какой бы умелой ни была эта дамочка, она пообещала Айше присмотреть за её Всадником, и весь мир может содрогнуться и перестроиться — и она все равно отсюда не сдвинется, пока дракониха не вернётся и не окажется снова со второй половиной своей свободной крылатой души. Возможно, эльфийке просто придётся прийти попозже, потому что сейчас молчаливо погоревать и порыдать, заламывая руки, уже не получится: её присутствие и неловкое молчание слишком сильно нарушали почтительно-тоскливую атмосферу комнаты. — Как тебе обучение? — в конце концов завела разговор Вариадис, которую явно не устраивало критичное молчание, воцарившееся в комнате. Кай лишь наивно понадеялась, что её громкий и не лишенный усталости вздох был не слишком заметен в мертвой тишине. — Я с нетерпением жду, когда мы будем проходить заклинания третьего порядка. Интересно, как сильно она удивится, если узнает, что её собеседница только два камня поднимать умеет? А заклинания третьего порядка относились скорее к более высокому пилотажу, поскольку так или иначе включали в себя определённые манипуляции с окружающей природой, с живыми существами и их энергией. С этим у Кай не должно было возникнуть очевидных сложностей, поскольку собственный дефект хоть и являлся важным отвлекающим фактором, все-таки помогал установить связь с другим уровнем жизни и настроиться на него, буквально включив себя в энергообмен, ежесекундно происходящий во внешнем мире. И тем не менее, использованная формулировка невольно подразумевала под собой дальнейшее обсуждение сути подобных заклинаний, их роль во всем древнем языке — а строить из себя учёного Кайри сейчас не собиралась. Поэтому ответ получился довольно короткий: — Здесь интереснее в плане большего разнообразия, и они уделяют время физическому развитию. Фехтовать мне пока нельзя, возраст не тот, только разминку недавно начала делать нормальную, так что тут сказать ничего не могу. А полётов мало все равно. «Сочувствую, — неожиданно отвлек её Иниксет, сразу понимая суть ситуации. — Мы оставили тебе оленя. Ты придёшь? Айша разрешает». — Ну, полетать всегда можно и самостоятельно, — с долей снисходительности откликнулась другая Всадница. — Но меня очень интересует взгляд нашего эбритхиля на изучение истории древнего языка. В местной библиотеке стоит множество книг про потенциальное происхождение этой магической структуры, в том числе про мистический «серый народ», и меня весьма увлекает идея изучения этих теорией под руководством Эрагона. Очень здорово, рада за тебя, но мне по-прежнему на это плевать с верхушки этого дерева, почти съязвила вслух Кай, поднимаясь и с удовольствием потягиваясь всем телом. Браслет она отсутствующе повязала на руку, дважды обернув его вокруг худого запястья. — Возможно, через пару лет обучения и попыток понять магию мы этой темы и коснёмся, — она бросила последний взгляд на Игурона, повзрослевшего и побледневшего. — Но, на мой взгляд, нет смысла копаться в прошлом, если там нельзя отыскать ответ на проблемы настоящего. Бесконечная и ни к чему не приводящая словесная баталия на общем фоне недостатка знаний о прошедших временах, который не позволяет сделать подкреплённые твёрдыми аргументами выводы… Все равно что воду из пустого в порожнее переливать. Ты останешься? Я иду охотиться с Иниксетом, но оставить, — пришлось запнуться, коротко выдохнув, — Игурона без присмотра не могу, Айше обещала. Даже если Вариадис и хотела обрушиться на неё с критикой по поводу таких невозвышенных и деревенских взглядов на жизнь, Кай умудрилась добавить в свою речь ещё одну деталь, доводившую многих эльфов до белого каления. А именно её склонность питаться не только травяными супами, салатами, мёдом и прочими дарами природы, но и свежим жареным мясом, которое девочка зачастую разделяла с довольными удачной охотой драконами: зелёным, темным, один раз и синим, вот теперь оранжевым. Свою ошибку получилось осознать слишком поздно, когда за спиной уже прозвучал обвинительный звонкий голос, как бы невзначай намекавший на поразительную невежливость по отношению к окружающей природе: — Неужели, ты до сих пор, даже изучая магию и её плотнейшую связь с самой жизнью, продолжаешь есть мясо? — и, судя по всему, сравнительно молодые представители древней расы с трудом представляли себе людей, которые осмеливались не разделять их благородные взгляды, раздраженно выдохнула Кайри, сжимая пальцами виски. — И тебе не ужасно отнимать у природы часть её энергии, нарушая тем самым извечный баланс? Интересно, а как она с Игуроном тогда общается? — Слушай, — все-таки сорвалась Кай, откинув себе за спину плащ, хлестнувший подолом по полу. — Все я прекрасно вижу и понимаю, у меня визуальное ментальное искажение прогрессирует в последнее время! Зато это заставило её перестать предъявлять необоснованные претензии, с мрачным удовольствием заметила девочка, когда эльфийка с пламенным сочувствием глянула на неё поразительно-наивными при таком уровне самоуверенности светло-серыми глазами. — И это не значит, — продолжала Всадница, стоя напротив подруги по ордену и яростно чеканя каждое слово: — Что я собираюсь раскаяться в убийстве каждой зверушки на этом свете и перейти исключительно на травяную диету, неожиданно осознав всю глубину своего заблуждения, потому что никакого заблуждения нет и в помине. Ничего кошмарного в своих действиях я не замечаю. Так ты, черт подери, останешься здесь или… Она прервалась посередине фразы, поддавшись инстинктивному желанию проверить натянутую до предела связь с Иниксетом в поисках защиты и поддержки от вездесущих союзников, снедаемая каким-то лихорадочным любопытством, невесть откуда взявшимся. Странная дрожь пробежала по всему телу, когда её сознание привычно скользнуло по драконьему, сливаясь с ним воедино, и она снова увидела мир в режущей взор цветовой гамме, распростёртый под перепончатыми крыльями. Долины не было видно даже на горизонте, очевидно, драконы отлетели на приличное расстояние от расселины в поисках лучшей добычи, и это снова наполнило душу тревогой. Пока не обнаруживая своё присутствие, Кайри постаралась осмотреться, силясь отыскать источник беспокойства. В ушах тонко и пронзительно засвистело. Чуткий слух ящера словно уловил ту едва слышную мелодию, с которой пущенная из лука стрела, наконечник которой буквально переливается ядовитым антрацитом, разрезает плотный слой воздуха, устремляясь в небеса, прямо к застывшему в смятении тёмному силуэту, взмахивающему огромными крыльями, который уже точно не успевает увернуться, и… Правую ногу неожиданно пронзило сильной болью, как будто в голень с размаху вонзили тонкую иглу, дотянувшись почти до кости, а плотное соединение разумов распалось на тысячи по-прежнему намертво сцепленных осколков. В ушах раздался полный ярости и сдерживаемой боли драконий рёв, и связь опасно засверкала гневом и адреналином. Иниксет готовился сражаться, поняла Кайри отстранённо, все ещё держа себя за колено и стараясь не упасть прямо посреди больничной палаты. Вариадис заметила перемены в её поведении и поспешно отбросила в сторону недавние недомолвки, опустившись рядом с товарищем по ордену. Магия засверкала белоснежными искрами вокруг тонких пальцев, и Кай едва успела поднять ладонь, останавливая её, и с трудом прохрипеть: — На них напали, — пострадавшую конечность свело судорогой, и девочка выругалась в голос: — Возможно, что той же отравой, что и у Игурона. Думать, что это означало для раненого Иниксета, она элементарно боялась. И эльфийка безошибочно распознала этот загнанный страх в чужих сверкающих глазах, которые до сих пор частично застилала белесая пелена. Тогда она поднялась и протянула крепкую ладонь, помогая Всаднице подняться, опытным движением облокотила её на себя и решительным, холодным голосом привыкшего к немедленному исполнению своих приказов командира поинтересовалась: — Можешь с ним связаться? Где они? Ты в состоянии сражаться? Кайри проигнорировала её требовательный тон и высвободилась, бережно припав на скованную болью ногу. Зажмурившись, она буквально на ощупь нашла помутневшую связь и потянула за неё, окружая себя знакомым присутствием, не давая беспокойству и нарастающей панике просочиться сквозь твёрдую стену холодного самообладания, выстроенную вокруг истерично заходящегося в неровном ритме сердца. «Иниксет, да ответь же мне! — дракон отозвался сосредоточенным рычанием, и она услышала привычный свист ветра. Он летел. — Где вы? Ты сильно ранен? Возвращайтесь к школе немедленно!» «Несильно, не переживай за меня, — успокаивающе, что было весьма удивительно, отозвался ящер. — В лапу, заднюю левую. Это точно не та дрянь, которой попали в Игурона, но вот нападающие похожи. Тактика та же, они не дают нам прорваться к школе. Айша со мной, мы пытаемся пробиться с западной стороны, ровно над деревом. Ты увидишь, тут ещё озеро». Все это Кай коротко пересказала Вариадис, напоследок добавив, что нога её не беспокоит. Та потёрла переносицу, явно пытаясь понять, что же делать, и эта беспомощность, пришедшая на смену активной попытке взять на себя командование, так разозлила и без того нервничавшую Кайри, что в конце концов она заговорила первой: — Собери учителей и позови Эрагона. Мне надо срочно попасть к Иниксету, им понадобится помощь. Приведи всех к западной стороне долины, к озеру. Подобие плана на первое время вывело эльфийку из ее транса, и она понимающе кивнула, принимая чужие распоряжения. После чего неуверенно и неохотно добавила: — В долине сейчас не все, часть Всадников занимается фехтованием, а старшие улетели по своим делам, я разыщу и их тоже или хотя бы найду способ связаться. Мы прилетим как можно быстрее. Ты продержишься? Мыслями Кайри была уже очень далеко отсюда, в своём первом бою, наблюдая за гладкими и решительными движениями Иниксета, прекрасного в своём гневе. Снова и снова он пикировал на бесконечную тёмную тварь, щедро расцарапывая плотную шкуру загнутыми как крючья когтями, заливая пространство и далекую землю обжигающей кровью. Она должна быть там, немедленно! — Да, да, — досадливо отмахнулась она. — Вопрос в другом: как я туда попаду за несколько минут? — Я попрошу Эльимиру, мою дракониху, отвезти тебя туда, а сама прилечу вместе с Лисиандром и остальными. Идёт? Они побежали через большой зал, сначала захватив лук для Кай, перебрасываясь короткими фразами, элементами крупной схемы: собрать учителей-эльфов, Эрагона, других Всадников, приготовить на всякий случай медиков, обновить защитные заклинания, раз враг смог подобраться так близко, усилить наблюдение за границами… Недавние разногласия были справедливо задвинуты подальше, сейчас на первое место встало желание защищаться и бороться с теми, кто столь опрометчиво осмелился потревожить покой уютной школы в старой долине. Белоснежная, точно парное молоко, небольшая дракониха уже ждала их, нетерпеливо гарцуя на изящных тонких лапах, совершенно не приспособленных для боя. Эти мысли Кайри придержала при себе, вместо этого уважительно склонив голову и дождавшись ответного жеста со стороны незнакомого пока ящера. Мысленная связь между ними была довольно слабая и неполная, подходившая только для быстрого обмена репликами во время боя, а на основательные беседы времени не было. Кай изящно запрыгнула в седло, опытными движениями закрепила ремни, которых явно было недостаточно — в её родном седле на спине Иниксета можно было хоть бочку выполнять, все равно не свалишься, а тут приходилось держаться покрепче. Впрочем, все это было неважно, ведь они летели на помощь своим. По бокам распахнулись веером непривычно широкие крылья с бархатными перламутровыми перепонками, переливавшимся на дневном свету, хотя над деревом сгущались подозрительно тёмные тучи. Опасность неумолимо надвигалась, и медлить было нельзя. Вариадис отдала последние распоряжения своей крылатой подруге и побежала обратно, на ходу прикладывая пальцы к вискам в попытке быстрее достучаться до взрослых. Эльимира коротко рыкнула, прежде чем плавно оторваться от земли, постепенно набирая скорость. Лететь на чужом драконе было непривычно и в какой-то степени неправильно. Создавалось ощущение, что ты несправедливо занял чьё-то место и делаешь вид, что имеешь на это право, но времени рефлексировать и расстраиваться не было. Дракониха плыла по воздуху довольно быстро, однако это было совершенно не похоже на стремительный пикирующий полет Иниксета, от взмахов крыльев которого закладывало уши и перехватывало дыхание, когда ветер швырял холодные порывы ей в лицо. Крепко сжимая в руке предусмотрительно взятый с собой лук, а другой — придерживая незакреплённый колчан, Кай умудрялась не расслаблять хватку на луке седла. «Зарычи, — попросила Кайри, обращаясь к своему дракону. — Нам надо вас как-то найти!» Ответом было протяжный долгий рёв справа от них, и, ровной белой стрелой, Эльимира направилась туда. Все её мышцы дрожали от напряжения и предвкушения, и Всадница вполне разделяла это слегка исступлённое и в то же время хладнокровное хищное настроение. Тёмную тварь она различила издалека. Чуть позднее зрение смогло вычленить из серого пространства синюю и оранжевую фигурки, беспрерывно атаковавшие чудовище. Рассекавшие воздух чёрные крылья, объятые клочьями тумана, напомнили о том вечере, когда был ранен Игурон и едва не погибла Айша, и девочка сглотнула противный горький комок. В этот раз они не проиграют и в этот раз неудачливый чародей не уйдёт от своих преступлений безнаказанным. Едва заметив подкрепление, Иниксет торжествующе взревел, оставил кровоточащий порез прямо на уродливой морде, прячущейся за сумрачной вуалью, и в считанные секунды поравнялся с драконихой. Он тяжело дышал, и из задней лапы до сих пор торчал обломок стрелы, яд с которого смешивался с закипающей багровой кровью. Поднявшись в седле, Кай отстегнула последние ремни и перескочила на другого дракона, сразу схватившись за знакомую кожу. Нужно было ликвидировать эту деревяшку, она определённо мешалась. Держась за чужую ровную спину и идущие по ней шипы, девочка добралась до задних лап и потянулась ладонью к царапине. «Только не лечи, — рыкнул требовательно ящер, когда она с омерзением отбросила кончик подальше, в сторону земли. — Силы зря потратишь. Я рад, что ты здесь». «Я тоже рада, что я с тобой, дружище. Давай, покажем этой твари, что с нами шутки плохи. Второй раз мы такого не допустим». Развернувшись, все трое драконов разом пошли в атаку, метя в спину, крылья и морду. Айша, как самая опытная, залила пламенем изогнутый хребет, Эльимира впилась зубами в крыло, прочно зацепившись за него всеми лапами и нещадно царапая мягкие перепонки, а Иниксет снова пропорол нежную плоть носа когтями и впился зубами в переносицу. Кай тоже времени даром не теряла: выхватив из колчана стрелу, она привычно повисла в надёжных ремнях, крепко упершись ногой в седло, и прицелилась приблизительно в глаз. Первая стрела отскочила от чешуйчатого века и скрылась, а тварь дёрнула головой так сильно, что Иниксета снесло в сторону, и он едва успел уйти от огромной пасти, стремившейся схватить юркого ящера за крыло. Следующий заход захлебнулся, потому что зверь сам разорвал дистанцию и, изогнув шею, выдохнул на них языки раскалённого пламени, вынуждая троицу разлететься и удивлённо переглянуться. Такое мог сделать только... Дракон. Но, опять же, на раздумья не было времени, поэтому Кайри пронзительно свистнула, отзывая остальных крылатых, и они стремительно поднялись вверх, вынуждая наполовину скрытого тёмным колдовством левиафана подняться ближе к низко нависшим над равниной облакам. Пророкотавший совсем рядом гром треском раздался в ушах, когда оранжевая и перламутровая драконихи по очереди схватились за сустав правого крыла, вынуждая соперника держать его вытянутым, а Иниксет лбом налетел на прочный, будто закованный в железо, огромный бок, тут же отлетев и напоследок уколов хвостом чужое бедро. Врага протащило по инерции, и тонкая кожа порвалась под напором треснувшей кости. «Отлично! — со свирепым азартом в низком голосе рявкнула Кай, прицеливаясь и парой стрел отгоняя от них взбесившееся от боли чудовище. — Эх, знать бы ещё, как снять заклинание...» «Не время об этом думать, — свирепо прорычала Айша, выжигая пламенем землю под ними в попытке успокоиться. — Добить его, и дело с концом. Давайте, на последний заход!» «Думаю, он уже не понадобится», — с сомнением пропела другая дракониха, обращая их внимание на соперника. Тот с воем извивался в воздухе, точно огромный червь, отчаянно крича от боли и пытаясь не шевелить раненым крылом. Его раны были слишком тяжелы для полёта, и через несколько секунд неравной борьбы со смертью незнакомая тварь рухнула на землю, подняв облако едкого черного дыма. Осторожно приблизившись к месту падения своего врага, трое драконов и одна уставшая Всадница неуверенно огляделись, пытаясь поверить в подозрительно легко доставшуюся победу. Неужели, в этот раз дракон — хотя какая-то часть разума Кайри до сих пор отказывалась верить, что представитель столь мудрой расы может позволить себе превратиться во что-то подобное — вышел на бой без наездника, который отравил своим ударом Игурона? А где же он тогда? Странное свербящее ощущение пронзило её висок, как всегда случается, когда ты понимаешь — что-то было упущено. Какая-то деталь напрочь отдалила их от решения необычной загадки, какой-то маленький элемент всего этого дня, выделяющийся своей необычной структурой или целью. Слишком глубоко уйдя в раздумья, Кай даже не отреагировала на предупреждающий рык Айши и не заметила, как из мрака вырвалось полностью исцелённое темное крыло, отшвырнувшее прочь вскрикнувшую Эльимиру. Поднимаясь и яростно ударяя по земле хвостом, огромный зверь выдохнул пламя, отгоняя ещё и Айшу, поднял тяжёлую лапу и замахнулся на дракониху, ловко ушедшую от удара, но от следующей её атаки он брезгливо отмахнулся крылом. И лишь после этого, ужасающе медленно и плавно, он обернулся к своему главному противнику, чей последний удар сломал ему крыло. Новая волна жаркого огня вынудила Иниксета нырнуть вниз, прижаться к земле, почти приземляясь, с трудом увернуться от удара когтей и приземлиться, неловко припав на раненую лапу. Ремни, не выдержав такой нагрузки, лопнули, и Кай неловко свалилась на передние лапы своего крылатого друга, испуганно и рефлекторно сжавшись в комочек, закрывая голову руками. Она скорее почувствовала, чем услышала в мыслях, охватившую её дракона ярость, когда до него долетели смутные отголоски её страха. Из его груди вырвалось опасное низкое шипение, гребень поднялся, задрожав от головы до кончика хвоста. Темный дракон низко припал к земле, точно готовящаяся к прыжку кошка, надёжно закрывая её своим тёплым телом и яростно шипя. Тень нависла над ними, и сквозь чужую магию Кай, обманутая собственным зрением, вдруг различила уродливую ухмылку, застывшую на губах существа. Спасения не было, её магия им точно не поможет, господи, неужели, это так и закончится?! Мрачный силуэт поднял лапу, намереваясь прикончить их одним ударом... «Не бойся». Кай сильнее сжалась, чувствуя, как по щекам начинают течь испуганные злые слёзы, схватилась рукой за надёжную тёплую чешую в попытке обнять дракона на прощание... «Ничего не бойся». И тогда Иниксет выдохнул пламя. Переливаясь синими и фиолетовыми оттенками, оно опалило тёмную морду и заставило зверя в ужасе отшатнуться, пытаясь погасить огонь. К несчастью, неподалёку было озеро, куда тварь могла опустить голову, однако это дало им больше времени. Кайри молча вскарабкалась в седло и схватилась за луку, решаясь действовать по старинке, без привычных страховочных ремней. Последняя стрела была твёрдо зажата в её руке. Израненный и сильно уставший, Иниксет неуверенно расправил дрожащие крылья, местами потрёпанные, и уже хотел было взлететь, уходя от очередного удара. Но этого не потребовалось, поскольку на этот раз зверя буквально за шкирку оттащила от них Сапфира. Сверкая своей яркой чешуёй, она яростно взревела, вызывая чудовище на поединок, и собравшиеся за её спиной молодые ящеры, среди которых угадывался на тёмном фоне знакомый пернатый силуэт Рамадура, ответили таким же грозным зовом. Тварь попятилась, не решаясь принимать вызов, огляделась воровато и взлетела прочь. Никто на бросился за ней вслед, и Кай снова захотелось обвинить их в абсолютной дурости. Вернулось ощущение чего-то позабытого, чего-то важного и критичного. И только тихо-тихо скреблось, подобно амбарной мыши, на краю мысли страшное в своей простоте осознание: они оба могли умереть. Буквально две минуты назад. В мирной и надёжной академии. Посреди неизвестных земель, далеко от Алагейзии. Происходящее казалось каким-то безумным сном, и когда Иниксет, все ещё надёжно закрывая её собой, зарылся носом в её затылок и шумно выдохнул, обдав терпким запахом дыма, она едва сдержала позорные истеричные слёзы. Сапфира приземлилась совсем рядом с ними, и Эрагон быстрым шагом спустился по её согнутой передней лапе, бросаясь к ученице ровным быстрым шагом. Кайри не испытывала никакого желания вылезать из-под тёплого живота Иниксета, который диким зверем смотрел на родную мать с недоверчивостью в глазах, явно опасаясь, что она может навредить не ему, но Всаднице. Дракониха осторожно опустилась рядом со своим детёнышем, протянула к нему абсолютно похожую — у Фирнена была более округлая — треугольную морду, пусть и не такую вытянутую, и тот, смущённо зашипев, вытянул шею в ответ, напряжённо принюхиваясь. Поднятые шипы трепетали от волнения и непонимания. — Ну как ты? — спросил её Эрагон, пока двое ящеров изучали друг друга — пока на расстоянии, но это уже прогресс. Хотя было видно, что Сапфира гораздо сильнее переживает за состояние своего выросшего птенца, чем он желает это понять и признать. — На ногах держишься? Надо бы вас скорее домой. — Да будет вам, эбритхиль, — девочка отряхнула одежду от земли. — Я даже магию не использовала, только стреляла из лука. Но спать почему-то все равно хочется. Лидер ордена неуверенно взъерошил ей волосы и, подумав, чуть плотнее прижал к себе, тёплому и надёжному, пусть и не настолько сильно, как Иниксет, пока остальные Всадники были заняты осмотром других пострадавших драконов. Поймав взгляд Вариадис, Кайри благодарно и уважительно кивнула, и эльфийка ответила ей тем же, изогнув хитроумно ладонь. Возможно, пришла к выводу девочка, с ней вполне можно общаться, пока она не занудствует. Хотя от претензий по поводу мяса ей, похоже, никогда не избавиться. Причём ладно бы она охотилась в долине, нарушая и обкрадывая естественный баланс, пока никто не видит, но они ведь всегда уходили за границу школы! И вот, однако, чем это обернулось. — Подождите, — вдруг вывернулась из-под руки Эрагона Кайри. Иниксет заинтересованно заурчал в её направлении, и она отстранённо погладила его по морде. — На нем не было всадника, но ведь кто-то стрельнул из лука в Иниксета, ослабив его. Значит, всадник был, только куда он делся потом?.. Учитель тоже застыл, постепенно понимая ход её мыслей. — Атака твари была неконтролируемой, никто не координировал его действия. Это была всего лишь приманка, чтобы... Что? — продолжала вещать Кай, массируя виски. — Чтобы выманить нас за пределы школы, — мрачно произнёс Эрагон.