Воришка и Дракон

Они действительно пришли ночью. Как только последний луч солнца скрылся за горизонтом и померк за сгустившимся тяжёлыми облаками, когда на небесах воссиял серебристый полумесяц и когда прекрасная при дневном свете долина превратилась в бушующее море искривлённых кошмарных теней. Бесполезный густой туман разлетался рваными клочьями под сенью тёмных огромных крыльев, и с каждой секундой напряжение нарастало, скользило искрящими белоснежными линиями между стройными рядами драконов, отдавалось сумасшедшим ритмом бешено стучащего сердца. Казалось, мироздание замерло, затаило дыхание в ожидании первого удара, чтобы разразиться такой бурей, какой не видел древний мир, и вместе с ним затаил дыхание каждый защитник академии, с трудом удерживаясь на грани между покоем и свирепым азартом сражения. Кайри, спроси её об этом, ни за что бы не призналась, что с замиранием сердца выискивала в сгустившемся мраке белоснежный силуэт с кровавыми перепончатыми крыльями. Они с Иниксетом держались как можно дальше от остальных: от старшего поколения, возглавляемого озирающейся Сапфирой и абсолютно неподвижным, не считая мерно вздымающихся и опускающихся крыльев, Торном, до своих же сверстников, которые то и дело обменивались напряжёнными взглядами, скрывались в отбрасываемых скалами тенях от лунного света, становясь абсолютно невидимыми в ночи. Андлат лежал в её ладони, прохладный и вселяющий уверенность, готовый исполнить своё предназначение, но перед глазами все равно плясали хаотичные вспышки чужой и собственной магии, навязчиво взрываясь излишками энергии или наоборот чересчур активно её поглощая. Словно сама сущность мира сгустилась в небольшой долине, готовая насытить чародеев и метнуться навстречу врагам резкими рваными литиями смертоносных заклинаний. Оглушающий рёв на мгновение заставил их замереть на месте, а в следующую секунду вселенная содрогнулась, и небеса с сокрушительным треском разрезала первая магическая молния. На долгое мгновение стало светло, как днём: достаточно, чтобы разглядеть исполинскую фигуру древнего левиафана и двух значительно меньших его сородичей, один из которых все равно выделялся размерами. Худшие опасения Кай подтверждались: Майсхор действительно стал гораздо крупнее и едва ли не больше Иниксета. Хотя по размаху крыльев её дракон держал уверенное лидерство, что давало ему преимущество в скорости. «Не вижу смысла медлить», — сказала она товарищу. Тому не требовалось повторять дважды: бесшумно разрезая гребнями воздух, он скользнул вперёд и поднялся повыше, чтобы с опасным резким стрекотом вставших дыбом шипов обрушиться на своего соперника. Драконы сцепились и рухнули вниз, нещадно царапая друг друга когтями. Подобно двум противоположностям, свету и тьме, они разлетались и снова сходились, хлестали друг друга хвостами и с разъярённым рычанием пытались впиться клыками в чужую шею. Обжигающаяся кровь попала ей на кожаную перчатку, и девочка в страхе стряхнула её, тут же касаясь ладонью напряжённой шеи своего товарища. Нет, это была не его кровь. Развернувшись в воздухе, Иниксет молча пошёл на снижение, извергая яркое, раскаленное почти добела пламя. Они неслись, объятые огнём, словно огромный рассекающий небеса метеор — и все же Майсхор выдержал эту атаку, с болезненным рычанием ударив сородича лапами в бок и оттолкнув от себя. Одновременно с очередным жёстким ударом, едва не выбросившим её из седла, ледяная стена вокруг защищённого рассудка вздрогнула от мощного натиска. Чисто случайно Кай поймала на себе взгляд Гирнана: угрюмый, уверенный и настойчивый, и снова ощутила на себе безумное давление, прижимающее к драконьей спине и не оставляющее шанса для атаки. Само сопротивление и поддержание заслона выматывало так, что держаться за седло побелевшими от напряжения пальцами становилось все труднее. А ситуация с хранилищами энергии, учитывая недостаток времени для их подготовки, была ограниченной. Проклятье, если грубой силой не получается, придётся действовать оригинальнее. Белоснежная вспышка — и вместо осколков ледяного заслона вокруг хрупкого содержания её мыслей выросли до боли знакомые пустые переулки Гиллида. Ощущая спиной присутствие ошарашенного Гира, Кай вцепилась в седло руками и ногами и, набрав воздуха как перед прыжком в воду, окунулась в собственный рассудок и побежала по грубым камням. Она не оглядывалась и уверенно неслась вперед, сворачивала в полюбившийся переулок и беспрестанно возводила все новые и новые стены, повороты, причудливые изгибы, извлекая и из недр памяти. Иногда между ними, подобно безумному калейдоскопу, мелькали картины: воспоминания детства и воровской юности, случайно приходившие ей в голову во время привычной пробежки по родному городу. На мгновение ей действительно показалось, что не было никогда в её жизни Всадников и драконов и что она просто замечталась, пока убегала от солдат с украденным кошельком. Но яростный драконий рёв привёл её в чувство, и девочка ускорилась ещё сильнее. Шумное дыхание нагоняющего Гирнана чувствовалось всем естеством, он шёл ровно навстречу подготовленной ловушке. Неожиданно безумное переплетение лабиринтов застыло, неизменное, и Кайри свернула направо в последний раз — но вместо очередной замызганной улочки перед ними возникли тяжёлые ворота у самого входа, приветливо поднятые. Погоня длилась на безумной скорости, однако Кай смогла затормозить, зацепившись подошвой обуви за грубый камень и схватившись за дверь в сторожку, а не ожидавший такого Гир так и вылетел наружу, и в ту же секунду пред лабиринтом снова застыли непроницаемые ледяные стены. Его атака захлебнулась, теперь её очередь. Без особых усилий пронзив серебрящееся марево чужой защиты своими наточенными до блеска быстрыми иглами, Кайри сосредоточилась и нанесла сильный удар в самый центр беззащитного разума врага. На мгновение её захлестнуло ошеломляющими эмоциями, которых было так много, что не получалось различить ни одну из этого шумного каскада, но этого хватило Иниксету, чтобы, воспользовавшись слабостью обоих противников, залить обоих пламенем и с силой оттолкнуть Майсхора от себя, оставив ещё и тяжёлую кровоточащую рану на бедре сородича бешеным ударом хвоста. Едва они увеличили дистанцию, как Иниксет снова ушёл в мертвую петлю, причудливо извернувшись, и над головой зависшей вверх ногами Кай пролетел поток золотистого пламени. Со свирепым рычанием её друг дыхнул огнём в ответ, и дракон с ослепительно-яркой солнечной чешуёй, напоминавший упавшую на землю звезду, чудом увернулся и оскалился на них. Они синхронно хмыкнули: куда уж этому тягаться с размерами и опытом Иниксета? Да, разница в росте у них была небольшая, но более взрослое сложение тёмного ящера было заметно невооружённым взглядом. «Какого черта, простите мне моё уличное воспитание? — нашла Кайри взглядом темно-зелёный силуэт Рамадура и Всадника на его спине. — Мы же договаривались!» Нъязрог потянулся своим разумом к ней, но прежде, чем хоть одно слово успело пронестись по их слабой мысленной связи, прогремел трескучий раскат грома, оглушивший сражающихся, и земля задрожала от звучания резких, чеканных слов древнего языка, отзывавшихся причудливым эхом в сердце каждого обитателя этого мира. Подобно морской волне, ровный речитатив непонятных, неразборчивых слов то накатывал, то отходил снова, чтобы обрушиться тяжёлым осознанием. Иниксет первым догадался, с трудом шевеля крыльями, отлететь ближе к одной из огромных скал и зацепиться за неё когтями крыльев, повиснув над пропастью. С замирающим сердцем Кай вслушивалась в громкий сильный голос Эрагона, понимая, что сейчас от этого зависит судьба каждого из них — и всей Алагейзии, но в данный момент это было не так важно. Постепенно, подобно естественной природной грозе, полные затаённой магической силы слова смолкли, и мир продолжил своё бесконечное течение… Но что-то все равно было не так, будто течение не продлилось достаточно долго, словно была упущена маленькая, незначительная деталь. Очередная кровавая вспышка расчертила небеса, и магия отозвалась на этот зов гораздо охотнее, чем прежде, перед её внутренним искажённым взором словно взорвалась сверхновая. Взорвалась — и так же быстро погасла, оставив после себя угрожающий рокот. «Это оно! — крикнул ургал. — Имя языка! Что он пытался сделать?» Нет, с постепенным пониманием происходящего покачала головой Кайри, это было что-то невероятно похожее на имя языка, но попадание, как и в случае с именем Муртага, было неполным. И этой маленькой неточности, мизерной по сравнению с остальным значением, заклинание не сработало. Тёмный силуэт изгнанного дракона по-прежнему изгибался и шелестел плотными тенями, и огромный ящер без труда вырвался из стальной хватки старших драконов и выдохнул пламя, частично подпалив ветви огромного древа. А Эрагон, конечно же, прокричал почти-имя буквально на всю долину, уверенный в собственном главном знании и драконах, которые держали сородича на одном месте. Если бы все сработало как надо, то у Проклятого просто не было бы возможности атаковать и защититься, и с ним было бы покончено навсегда. Но заклинание не сработало, и чародей послал в сторону старшего поколения порыв безумно воющего ветра, и даже крупные драконы бессильно отлетели в сторону, с трудом сражаясь с бушующими потоками. Их битва возобновилась, однако сигнала нестись за драконьими яйцами или за подкреплением пока не было. И все же, в чем была ошибка? План старших Кай примерно понимала: обездвижить противника и самостоятельно снять проклятье имён и вернуть ему телесный уязвимый облик, чтобы окончательно прикончить. Однако Эрагон совершил ошибку — и магия не откликнулась. Почему? Что конкретно она такого не знала о древнем языке, что могло бы в последний момент изменить значение самой его сущности? В это время на них снова налетел оправившийся Майсхор, и девочка была вынуждена хитроумно пригнуться и наотмашь рубануть мечом по белоснежной чешуе, оставив кровоточащую длинную царапину. Иниксет позволил загнать себя вниз и с силой рванул белого дракона вниз за хвост, чтобы выбраться наверх и пройтись когтями по его спине. В этот раз быстрее оказался Гирнан — одним резким движением он вонзил белое лезвие в переднюю лапу её дракона, и тот с шипением рванулся в сторону, изогнув шею и дыхнув пламенем для отвлечения. Кайри привычно переплела нити в нужную формулу и направила потоки исцеляющей энергии к ране. Уродливый кровоточащий разрыв медленно начал пропадать, и они снова встретили натиск своих врагов. Всадники с одинаковой аккуратностью обменялись парой скользящих ударов клинками, стараясь не задеть сражающихся ящеров, однако неожиданно в янтарных глазах Майсхора вспыхнуло безумное пламя, его чешуя засияла в ночных сумерках, словно подсвеченная изнутри, и он с новой силой бросился на них. И на этот раз с опасной лёгкостью отбросил Иниксета в сторону, располосовав ему шею и с силой рванув зубами плечо. Вслед им полетело яркое оранжево-алое пламя, и тёмный дракон едва успел увернуться от обжигающих языков. Он тяжело дышал, явно не ожидая такого напора, и едва успел расправь крылья, чтобы встретить налетевшего на него с рёвом белого сородича. Тот словно совершенно сошёл с ума и не ощущал собственной боли и крупных кровавых ран по всему телу, беспощадно царапаясь, кусаясь и пытаясь больнее хлестнуть противника хвостом. Со спины вдруг налетел золотистый, с силой ударив по крылу, и Кай с разъярённым шипением послала в его сторону поток ледяного воздуха, заставив сбиться с полёта и пронестись мимо. С двумя и без того израненный и быстро устающий от чужого напора Иниксет сражаться долго не сможет, и где, черт возьми, её проклятые сверстники, они вообще планируют делом заниматься? «Это не их вина, — с явным трудом прохрипел её друг, прежде чем снова увернуться и ударить Майсхора лапой по морде, заставив отвернуть голову и поставить под удар шипастого хвоста шею. — Просто эти двое понимают, что проще всего одержать победу над младшими — это расправиться сначала с нами, более подготовленными». «Плохо, — категорично заметила Кай, смутно кого-то себе этим напомнив. — С двумя нас драться пока не научили, а в команде летать мне не нравится». «Равно как и мне, — еле выдавил из себя дракон, прежде чем его голос снова сменился болезненным криком, когда мощные когти белого дракона пропороли место совсем рядом с основанием крыла. — Проклятье, да они по крыльям бьют!» Вариадис и Нъязрог просто не смогут прийти им на помощь — краем глаза она видела, как двое Всадников сдерживали Лисиандра и его дракона, по очереди набрасываясь на него с мечами и заклинаниями и получая отпор. Предатель все равно пытался добраться до них, чтобы закончить начатое. Но Гирнан и без него прекрасно справлялся, а израненному Иниксету, чьи раны она успевала излечивать с трудом и не полностью, потому что магический резерв убывал слишком стремительно, становилось все сложнее сражаться и атаковать. Очередной удар заставил его отлететь и почти вплотную прижаться к скале, царапнув её когтями, чтобы увернуться от обдавшего жаром залпа пламени. Мысленное давление на разум, прежде незаметное, сейчас стало почти невыносимым, и Кайри с трудом заставляла себя удерживаться в реальности. «Ты как?» — устало выдохнул в голове друг, посылая по связи заботу и тревогу за неё. Хотела бы она честно ответить, что нормально, с кривоватой усмешкой подумала Кай. Майсхор поднялся было выше них, чтобы спикировать с высоты… Как вдруг был снесён с места сверкающим подобно падающей звезде огненным драконом. С лёгкостью увернувшись от острых когтей, Айша, которой кружиться в воздухе было намного проще из-за отсутствия на спине седла, в пару резких стремительных ударов отогнала от себя молодого ящера и послала ему вслед яркое пламя, после чего вернулась к младшим и сделала вокруг них широкий круг, приветствуя обоих торжествующим гордым рычанием и взмахивая мощными кожистыми крыльями рядом с тёмным сородичем, готовая снова ринуться в атаку. «Айша? — с нескрываемым облегчением вскрикнула Кайри. — А как же старшие?» Огненная дракониха иронично посмотрела на неё, и в её измотанных мыслях, дополнительно окружив их мощной защитой, прозвучал успевший позабыться резкий весёлый голос: «Думай о своём противнике, а не о старших. Ну-ка, собери всех своих, надо поменять тактику». Кайри махнула рукой, подзывая к себе остальных, и послала в воздух короткую синюю вспышку. Через несколько секунд рядом с ними оказались ещё два тяжело дышащих и еле держащихся в воздухе дракона. Чешуя их была местами залита обжигающей кровью, а Всадники в сёдлах едва успевали останавливать новое кровотечение. Нъязрог, увидев как всегда уверенную и победоносную Айшу, позволил себе короткую облегчённую улыбку, прежде чем снова заняться тяжёлыми ранами Рамадура, который брал на себя основные мощные атаки золотого ящера. Противники не спешили их преследовать, поэтому у них было время передохнуть и залатать нанесённые увечья. Меж тем, Вариадис обратилась напрямую к ней, будто забывая о недавней ссоре: «Кай, я знаю, почему ошибся Эрагон! — в ответ на усталый и самую чуточку заинтересованный вопросительный импульс, который сумела сообразить в ответ девочка, эльфийка решительно продолжила: — Посуди сама, тебе в ментальном зрении, наверное, даже лучше видно было. Совпадение было неполным, а не неправильным! Как будто в нем чего-то не хватало». «Можешь не сомневаться, Эрагон произнёс то же самое слово, с помощью которого когда-то был побеждён Гальбаторикс», — ответила с сомнением Айша. «Так в этом и дело! — воскликнула получившая подтверждение своей теории Вариадис. — Язык ведь постоянно изменяется и развивается, да? Так вот и древний не исключение, он тоже подвержен каким-то обновлениям. За двадцать лет, учитывая, какое развитие получила магия и как изменился общий фон страны: Всадников стало больше, равно как и опытных колдунов — истинное имя древнего языка тоже могло измениться, чтобы включать в себя и их достижения, и вообще существование. Может, вот этого и не доставало имени? Какой-то новой детали?» Терпеливо и внимательно выслушивая напарницу, Кайри успела только мимолётом осознать, что возможно изучение эльфийского языка в более глубоком понимании и за рамками обычной программы — не такая уж и бесполезная вещь, потому что ей бы такое в жизни в голову не пришло. И все же, идея была далеко не лишена смысла и могла являться ответом на тревожащий всех вопрос. Конечно, старшие и Проклятый продолжали сражение, но при этом каждая сторона пыталась судорожно подставить в прозвучавшее заклинание недостающий элемент, и это было соревнование уже не по боевой мощи, а на скорость и знание древнего языка. И не дай все существующие боги, противник — который был гораздо более опытным и взрослым чародеем, воспитанным ещё в расцвет первого ордена — догадается о нем раньше, чем орден и Муртаг. Оставалось им только об этом сообщить. Конечно, от этого правильный ответ сразу не образуется, но, в отличие от противника, они хотя бы будут знать, в каком направлении думать. «Скажи об этом старшим, — быстро отреагировала девочка — медлить было нельзя, потому что в темноте перед ними Кай уже видела приближающиеся белый и золотистый силуэты. — И возвращайся сюда. Мы попытаемся вместе сдержать их до твоего возвращения, потом снова разделимся». Без лишних слов перламутровая дракониха нырнула за их спины и понеслась выше, к самой кроне дерева, вокруг которой и развернулось сражение трёх исполинских гигантов, снова и снова кидавшихся друг на друга с оглушительным рёвом. Ее товарищи приготовились встретить вражескую атаку: Айша скользнула вперёд первой, Рамадур, как самый стойкий, полетел в центре, а Иниксет поднялся чуть выше, готовясь спикировать из темноты. Их ровный строй неумолимо приближался к противникам, драконы выпустили когти — и снова столкнулись, сразу оглушив Всадников рычанием. Они бились совсем рядом, поэтому сложно было различить, где кончается одна схватка и начинается другая. Иниксет выдохнул пламя вслед золотому, а в это время Айша оттащила у него со спины Майсхора, которого со всей силы боднул лбом Рамадур. Драконы выписывали невероятные фигуры в воздухе, уворачиваясь от разноцветного пылающего пламени, и Кайри понимала, нанося мечом удар по крылу белого ящера и прикрывая энергетическим щитом Нъязрога от огня, что они все-таки побеждают и оттесняют противников дальше к дереву. Её дракон высвободился из хватки противников, и снова полоснул лапами по чьей-то, она уже не успевала замечать, чьей, спине когтями. Дракон с воем отшатнулся от него, и в эту же секунду его сбила вернувшаяся Эльимира, отвесив ящеру оплеуху хвостом. Вариадис на её спине размахивала магией в разные стороны, тщетно пытаясь попасть по соперникам, и Кай рефлекторно выпустила ей за спину вспышку света, сбивая с толку занёсшего меч эльфа. Девушка благодарно кивнула ей и снова кинулась в бой, тоже выхватывая из ножен клинок. Да, у них было преимущество, остановилась на мгновение Кайри, но так не могло продолжаться вечно: драконы все ещё уставали, и соперники тоже должны были это понимать. Нужен был какой-нибудь мощный отвлекающий маневр, чтобы вывести их всех из строя и хоть немного передохнуть. И это она ещё не задумывалась, была ли такая же идея и у противников… «Осторожно!» — иронично, что в этот самый момент её мысли разорвал крик Айши, и мир превратился в сплошную белую вспышку. Иниксет тяжело рухнул на землю, временно ослеплённый и припадающий на правую израненную лапу, рядом с ним также неровно приземлились остальные драконы, яростно оглядываясь и не различая союзников и врагов. Всадники судорожно трясли головами, пытаясь поскорее вернуть зрение и понять, что произошло, а по долине все ещё расходились дрожащие волны яркого, режущего глаза света. И как только мир немного прояснился и приобрёл нормальные очертания, Кай поняла, что случилось. Лисиандра среди них не было — золотистый дракон на её глазах влетел на самый нижний ярус огромного дерева, и ментальное зрение услужливо показало ей, как по старым могучим корням поползли, подобно ядовитым змеям, потоки собирающейся для удара магической энергии. Подобное плетение было ей хорошо знакомо, похожим она обрушила каменный потолок хранилища оружия, чтобы выиграть время себе и Муртагу. Но с какой бы стати эльфу направлять свой удар в корни, если только не… Он хотел обрушить дерево. А если это произойдёт, то под угрозой окажется в буквальном смысле все: ударная волна магии может сбить старших и дать преимущество Проклятому, огромного веса обрушающегося дерева и энергического взрыва таких масштабов может не выдержать защита хранилища в том числе и яиц, обрушено будет не только дерево, но и лазарет — в котором до сих пор лежал раненый Игурон, и вместе с ним погибнет и Айша. Вывод напрашивался крайне неутешительный: если это самоубийственное, судя по затратам, заклинание будет применено, битва будет проиграна, и у ордена уже точно не будет будущего, а академия превратится во второй отравленный дикой магией Врёнгард. Мимо ошарашенной этим знанием девочки стремительным вихрем пронеслась белая дракониха, Всадница которой, очевидно, тоже слишком хорошо разбиралась в магии и самостоятельно разгадала план Лисиандра. В мыслях эльфийки переливалась звёздной сталью упрямая решимость, и когда Кайри поняла, на что она была направлена, у неё внутри все похолодело от ужаса. Нет, этого она допустить не могла. Вскочив обратно в седло, она прикоснулась ладонью в шее Иниксета, и тёмный дракон стрелой полетел вслед за сородичем, все ещё опасно покачиваясь в воздухе и подслеповато прищуривая белесые глаза. Остальные, кажется, тоже поднялись в воздух, и когда из мрака перед набравшим огромную скорость ящером вынырнул Майсхор, настроенный задержать любого, кто попытается помешать предателю, в голове Кай снова прозвучал голос Айши: «Мы с ним разберёмся, лети!» Сражающиеся ящеры вновь остались за их спинами, в то время как двое проскочивших драконов приземлились рядом меж огромных корней, в считанных метрах от входа на нижний ярус, к которому вела небольшая, вырезанная из дерева на знакомый манер лестница. Вариадис уже распутала ремни в собственном седле и намеревалась взбежать в знакомый зал и сразиться с противником уже там. Кайри мастерски пробежала по спине собственного дракона и спрыгнула на землю прямо перед ней, оттолкнувшись ногами от основания хвоста. Не ожидавшая преграды эльфийка почти налетела на неё, но вовремя затормозила и непонимающе уставилась на препятствие: — Ты чего? — в радиусе нескольких сотен метров от них не было никого, кто мог бы услышать их разговор, можно было говорить и вслух — невероятное облегчение после переговоров с поднятыми мысленными щитами, сквозь которые надо было как-то пробиваться. — Кай, у нас нет времени на обсуждения, я должна его остановить! Не давая союзнице просто обойти себя, Кай решительно схватила её за рукав и развернула обратно: — Каким именно образом ты собралась это сделать? Он собирается обрушить все дерево, тебя же… — выдавить из себя слово «убьет» вслух оказалось гораздо сложнее, чем думать о нем мысленно. Вообще говорить вслух для неё в последнее время было тяжеловато, с горечью подметила девочка. Вариадис посмотрела на неё, и в ярком светлом взгляде отразилась каждая испытываемая ею эмоция: понимание, смирение, мельчайшая доля страха — но все это сполна перекрывалось пылающей решительностью, руководившей всеми её мыслями и эмоциями. Как на себе ощущая весь вихрь чувств, бушевавших в душе эльфийки, Кайри ещё раз отрицательно и неверяще покачала головой. Ну нельзя же так, просто шагнуть навстречу собственной гибели ради… Да, пускай, ради победы, но привыкший к заботе в первую часть о себе разум не признавал самопожертвование как что-то серьёзное и важное. Это же полная глупость, должен же быть какой-то другой способ, который позволит обойтись без таких жертв! — Я справлюсь, Кай, — твёрдо, с какой-то затаённой гордостью и этой проклятой ослепляющей уверенностью произнесла эльфийка и в порыве эмоций взмахнула руками: — Я его остановлю, направлю энергию вверх, тогда разве что несколько веточек отвалится, да листья опадут! Я даже заклинание уже наполовину составила! А вы все вместе разберётесь со вторым и сможете помочь старшим. — Да стой ты! — взъярилась окончательно Кай и, создав короткий резкий импульс, метко зацепила рванувшую было дальше Вариадис веткой, заставив остановиться, чтобы не полететь носом в землю. — Стой. Надо вместе подумать и найти более адекватное решение проблемы, чем «побегу в эпицентр и создам ещё один эпицентр». Если с тобой что-то случится, кто тогда полетит за подкреплением, а? Но они обе прекрасно понимали, что эти слова были ничем иным, как отчаянной последней попыткой остановить ставшую Кайри довольно близкой подругу — даже несмотря на её невыносимый подчас характер, идеализм и недавнюю отвратительную ссору. Все это заходило слишком далеко, становилось слишком серьёзным — в самых худших своих представлениях об этой битве, Кай так и не нашла в себе достаточно мысленных сил, чтобы хоть раз представить себе сценарий, в котором погибает кто-то, кроме Проклятого — единственного очевидного «злодея». Но, очевидно, чертова мирная и счастливая жизнь её всё-таки расслабила и исказила мировоззрение в сторону чересчур оптимистичного. Иначе они бы тут сейчас не стояли, пытаясь отыскать несуществующий выход. Словно ощущая её смятение, Вариадис неожиданно развернулась и крепко обняла её, сжав руки за спиной и уткнувшись носом куда-то в плечо — эльфийка была повыше, и ей пришлось неловко согнуться. Не осознавая, что она делает, и ощущая только безумное бушующее в душе горе, Кайри подняла руки и с силой схватилась за чужие плечи. Она закрыла глаза, но слезы, неизвестно когда появившиеся, все равно продолжали течь по её щекам. Как же нелепо порой поворачивалась жизнь: они начали общение с взаимной неприязни, потом стали неплохими товарищами, снова поссорились — и теперь, перед лицом неминуемой гибели, с готовностью оставили в стороне старые разногласия. Да что там, Кай даже была готова лично признать свою неправоту в чем угодно, лишь бы эта последняя… Самоуверенная, глупая идеалистка отказалась от своей безумной затеи. И разумеется, это было бы совершенно бесполезно. Эльфийка отстранилась первой и порывисто схватила её за руки. Они обе рефлекторно сжали пальцы: одна — снедаемая эмоциями и впервые подступившим к горлу страхом, другая — не желая отпускать. — Я рада, что мы расстаёмся друзьями, — выдавила вдруг Вариадис и подняла на неё тоже блестящие от слез глаза, будто в поисках подтверждения собственных слов. — Да, — с трудом ответила Кайри. — Я тоже. — Если что, отправьте в Элессмеру Айшу, она сможет связаться с Бирмой ещё на подлёте и сэкономить время, — не удержалась от рекомендации эльфийка, и в ответ на укоризненный горький взгляд виновато повела плечами: — Извини. Золотистые мелкие вспышки побежали по древесным корням, собираясь в сверкающий клубок совсем рядом с творившим последнее своё заклинание Лисиандром. Время было на исходе. Кай подняла голову и встретила сверкающий новыми силами взгляд Вариадис. — Иди. Я уведу всех от дерева. И даже когда высокий стройный силуэт скрылся внутри дерева, она упрямо осталась стоять на месте, едва ощутимо касаясь своим разумом чужого. Когда Всадница начала творить собственное заклинание, искусно вплетая слова древнего языка в аккуратную сетку и накидывая её на извивающиеся жёлтые линии, чужое сияние чуть померкло от резкого упадка сил, но Вариадис осталась стоять, зачерпнув сил из как раз предназначенного для полёта в Элессмеру хранилища. Дерево опасно затряслось, белоснежное свечение изнутри стало нестерпимо ярким, и низкий свирепый рокот раздался в долине, сопровождаемый острым треском высвобожденной магии. Кайри медленно попятилась и запрыгнула в седло, дрожащими руками пристегнула ремни и застыла, не в силах дать товарищу команду взлетать. Она так и не разорвала мысленную связь, и случайные отрывки мыслей эльфийки перемешивались с её собственными: лишь бы хватило сил, лишь бы сработало. Барьеры были опущены — в них уже не было смысла, оба эльфа были слишком поглощены иссушающим их колдовством, чтобы атаковать или использовать чужие размышления. Земля содрогнулась, и к золотистым линиям добавились лёгкие, изящные и более сложные по плетению светло-фиолетовые, едва заметно разбавленные лазурью. В глазах зарябило от большого количества несочетаемых цветов, и Кай опустила голову, пытаясь отстраниться от их сверкания. Во что обещала превратиться мирная долина после такого мощнейшего коллапса?.. «Надо увести всех, — мягко произнёс Иниксет. Взгляд его был намертво прикован к кружащему вокруг дерева белоснежному дракону, терпеливо ожидающему своей судьбы. — Мы ничем не можем им помочь». «Я знаю, — тихонько ответила Кайри. — Лети». Они бесшумно поднялись в воздух и, набирая скорость, понеслись прочь от дерева — к трём сражавшимся драконам. Не сбавляя скорости, тёмный ящер пролетел мимо, вспугнув сородичей громогласным рёвом и заставив обернуться себе вслед. «Улетайте как можно дальше, оба! — услышала Кай его голос, обращённый к Айше и Рамадуру. — Летим врассыпную, мало ли, какой будет эффект от взрыва». Драконы — а вместе с ними и Майсхор, быстро сообразивший, к чему шло дело — разлетелись кто куда, и довольный результатом Иниксет свернул в сторону некогда принадлежавшего им домика. В собственное детское гнездо он бы уже ни за что не влез, и вместо этого дракон приземлился в небольшую рощицу рядом с ним. Кайри спрыгнула с его спины и на шатающихся ногах прошла немного вперёд. Даже на приличном расстоянии было видно, как цветные линии потянулись к самым верхним ветвям, и тёмная кора дерева словно вспыхнула, сплошь изрезанная неровными вытянутыми вертикально узорами. Подобно огромному фонарю, это сияние озарило на мгновение всю долину — будто давая возможность запомнить, какой она была до этого момента. Иниксет опустился на живот за её спиной и осторожно прижал её к себе огромной правой лапой, вынуждая опуститься и коснуться макушкой тёплой тёмной чешуи. Он был напряжен, будто готовился даже сейчас столкнуться с любой опасностью, в то время как Кай чувствовала себя до ужаса легко и беспечно. Землю под их ногами снова с силой встряхнуло. Мощная волна магии накрыла долину, и в воздухе вспыхнули белоснежные искорки. На долгую секунду повисла оглушающая тишина — а потом прогремел взрыв.