Важные вещи

Это продлилось недолго — всего пару секунд. Дерек даже не ответил на поцелуй. Но Стайлз не волновался. Когда дело доходило до поцелуев, Дерек, без сомнения, страдал таким же эмоциональным запором, как и в любой другой ситуации. И целью на самом деле было не заставить ответить на поцелуй (хотя Стайлз бы ничуть не жаловался, обернись всё так), а показать Дереку, что он знает, что он готов и более чем желает проверить, получится ли из этого хоть что-то. Действия говорят громче слов и всё такое. Естественно, у Стайлза вдобавок была кипа слов наготове. — Теперь это прозвучит тупо, — начал он, наблюдая за Дереком, который… ну, его выражение лица впервые на памяти Стайлза было настолько приближено к изумлению. Стайлз мысленно сохранил себе этот образ для тех времён, когда Дерек будет особенно раздражённым или ворчливым. — Но я думал, что ты можешь причинить мне вред. Не осознанно, — быстро добавил он. — Но я думал, что ты можешь, и… Это действительно было тупо, потому что всё это время ты только и делал, что пытался защитить меня. Не говоря уже о том, что ты урождённый оборотень, и был им всю свою жизнь. И уж если Скотт может контролировать себя с Эллисон, хотя стал оборотнем всего полгода назад, то ты уж тем более сможешь. Это, конечно, не гарантирует, что ты не облажаешься, потому что, давай это признаем, мы оба облажаемся. Я слишком много говорю — вот прямо как сейчас, да, — а ты говоришь недостаточно. Ух, это точно, — добавил Стайлз с нервной, взволнованной улыбкой. — Мы наверняка жутко налажаем. Но… может и нет. И я думаю, у нас всё было бы просто офигенно. — С каждым словом он нервничал всё сильнее, потому что Дерек так ничего и не сказал, а к этому моменту его лицо снова обрело свою обычную невыразительность. Стайлз поспешил компенсировать это новым потоком болтовни. — И, знаешь, самое прекрасное в смеси наших индивидуальностей — это то, что когда ты захочешь сказать что-то н не сможешь из-за разнообразного множества эмоциональных проблем… — и да, это было ни чуточки не оскорбительно. Молодец, Стайлз. — Я смогу говорить — и, вполне очевидно, долго — о том, что, как я думаю, ты хочешь сказать, и ты сможешь подавать какие-нибудь сигналы, чтобы дать мне понять, прав я или нет. Лишь одно слово, — предложил Стайлз, — наклон головы. Целая система сигналов. Волчьих сигналов. Это прямо как бэт-сигнал, только с поправкой на волч… Наконец, наконец сдвинувшись с места (слава всевышнему), Дерек шагнул вперёд и, прижав ладонь к груди Стайлза, толкнул его к двери. По коже побежали мурашки, и Стайлз запрокинул голову, чтобы посмотреть в глаза Дереку. Маска, которую тот обычно носил, снова слетела, его лицо выражало неожиданную смесь противоречивых эмоций. Поток бессмысленной болтовни иссяк, разум Стайлза мигом успокоился. Он точно знал, что сказать. — Я знаю, во что ввязываюсь, — тихо, решительно произнёс он, с лёгкостью удерживая взгляд Дерека. — Я знаю тебя. Опустив голову, Дерек посмотрел вниз — туда, где его ладонь вжималась в грудь Стайлза. Брови дёрнулись, глаза сузились, словно от удивления, что его рука вообще оказалась там, но он её не отдёрнул. Так же не отводя взгляда от собственной руки, Дерек наконец отреагировал словами. — Единственный человек, который когда-либо знал меня… — начал он, и что это был за тон такой? Издевательский? В исполнении Дерека — вполне возможно. — Единственный человек, который когда-либо знал меня — или утверждал, что знает, — разрушил всю мою жизнь. И да, это было абсолютно справедливое замечание. — Но ведь на этот раз всё не так, как с ней, правда? — подтолкнул Стайлз, потому что каким-то образом знал, что это правда. — Безусловно, ты совершенно не знал её, потому что она врала обо всём. Но ты знаешь меня. Конечно, в основном потому, что я швыряюсь своими эмоциями и мнением в каждого, кто только под руку подвернётся, но это не означает, что такой аргумент не имеет веса. Мне всегда говорили, что я не смогу солгать, даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Ты получаешь то, что видишь — я открытая книга и любое другое клише, которое покажется тебе подходящим. Разве сейчас не самое время тебе?.. — Он замялся. — Ты же хотел снова начать жить, верно? В смысле, ремонтируешь дом. Позволяешь всем нам, молодёжи, болтаться рядом, тренируешь нас, снова заводишь настоящие человеческие взаимоотношения. Это началось не просто так. Наконец (к величайшему разочарованию) убрав руку, Дерек неловко пожал плечами. На самом деле это было в своём роде очаровательно. — Я… — он отвёл взгляд в сторону, — …пытался… Стайлзу было невероятно сложно не расплыться в улыбке. И всё же ему каким-то образом удалось сдержаться. — Делай или не делай, — наказал он, — не надо пытаться. Дерек тут же снова повернулся к нему лицом. — Ты что, всерьёз цитируешь мне «Звёздные Войны»? Вот тут широкая улыбка всё же прорвалась. — Ты что, всерьёз говоришь мне, что смотрел «Звёздные войны»? — Что? — переспросил Дерек, теперь уже точно издевательски. — Ты думал, что я провёл всё детство в лесах? Мы жили в доме. С телевизором. Мы были волками, но и людьми тоже. Некоторые из нас волками и вовсе не были. Стайлз вспомнил, что Крис Аржент когда-то говорил об этом. — Это передаётся не всем? — Это что, вроде цвета глаз? Доминантные и рецессивные гены? Стайлз задумался, не пытался ли кто-то из работающих в какой-нибудь научной сфере оборотней исследовать стоящие за этим причины. — Большинству, но не каждому, — объяснил Дерек. Стайлз рассеянно кивнул. — Могу поспорить, это послужило причиной парочки неловких семейных моментов во время полнолуния. Губы Дерека изогнулись в неясной улыбке. — Мама всегда говорила… И тут — раз! — Дерек остановился. Хотя за последние месяцы ему удалось немного открыться, упоминание матери явно было уже чем-то за гранью. Повернувшись боком, Дерек старался не смотреть на Стайлза. — Мне нужно идти. Ох, чёрт, нет. Никаких шаг вперёд, два назад. Безрассудно потянувшись, Стайлз схватил Дерека за рукав и снова развернул его к себе. Усилием воли утихомирив нервы, заставил себя ещё раз удержать взгляд Дерека. — Думаю, у нас остались кое-какие незаконченные дела, — смело заявил он. Дерек явно понимал, о чём речь, потому что тут же перевёл взгляд на рот Стайлза. — Я не собираюсь целовать тебя только потому, что ты попросил. — Конечно собираешься, — с абсолютной уверенностью возразил Стайлз. — Ты собираешься поцеловать меня, потому что я об этом прошу. Потому что я хочу поцеловать тебя. Потому что ты хочешь поцеловать меня. И потому что я продолжу трепаться, пока ты меня не поцелуешь — а ты знаешь, что я на это более чем способен, так что ну правда, ради сохранности собственной психики тебе, наверное, стоит… — Просто прекрати. Болтать, — прошипел Дерек прямо в лицо Стайлзу, а потом его руки оказались на плечах Стайлза, а его губы — на губах Стайлза, и… Жизнь хороша. У Стайлза не было особого опыта в том, что касается поцелуев. У него просто не было особого опыта, точка. И даже сложись всё иначе, Стайлз был вполне уверен, что никакого опыта с кем-нибудь его возраста — девчонкой или парнем — не хватило бы, чтобы подготовить его к реальности поцелуя с Дереком. Он думал об этом, представлял — и частенько в последнее время, — но это было — не удивительно — куда более примитивно, чем он ожидал. Дерек весь был жар и жёсткие грани, царапающая лицо Стайлза щетина (он как-то не думал о щетине. Почему он не думал о щетине?). Поцелуй сам по себе был хорош, пусть и с толикой неловкости — вероятно, по причине неопытности Стайлза. Может быть, все первые поцелуи получаются неловкими. Однако спустя какое-то время Стайлз начал понимать, как это всё работает, что нужно делать со своим ртом, а потом в дело пошёл язык и Стайлз перестал думать, просто не мог думать — лишь обхватил руками шею Дерека и наслаждался. В груди Дерека прокатилось низкое рычание, и Стайлз вздрогнул в ответ; поцелуй стал более горячим, влажным, грязным. В его спину вжималась дверь, а спереди в него вжимался Дерек, и при такой вынужденной обездвиженности всё происходящее становилось только сексуальнее. Ладонь Дерека пробралась под футболку Стайлза, и по какой-то причине одно это — скольжение руки Дерека по голой коже на боку Стайлза — подняло всё на новый уровень. Тяжело дыша в промежутках между поцелуями, Стайлз цеплялся за Дерека. Он совершенно точно никогда раньше не чувствовал ничего такого — внезапной вспышки желания настолько сильного, что к нему вдруг пришло понимание, почему людей арестовывают за непристойные действия на публике. Порой просто невозможно справиться с собой. Ему казалось, что поцелуй выходит из-под контроля — в хорошем смысле, — пугает и одновременно кружит голову. И Стайлз дрожал, дрожал, вот только понял, что это не он — это был Дерек, дрожащей рукой смявший в кулаке его футболку и просто дёрнувший, и… Вот Дерека уже не было рядом. Стайлз хотел разразиться жалобами, достойными отдельного словаря. Нечестно! Но… Вернись сюда! Что ты творишь? Задыхаясь, моргая и пьяно глядя на внезапно пустое место перед собой, Стайлз попытался восстановить дыхание и позволил рукам, которые должны были всё ещё касаться Дерека, повиснуть по бокам. Сам Дерек стоял на другом конце крыльца — отвернувшись, немного сгорбившись. Мышцы на его спине отчётливо двигались, пока он пытался перевести дыхание. Стайлз, нахмурившись, осторожно подошёл к нему и протянул руку, чтобы коснуться Дерека. — Ты?.. — Не смей, — приказал Дерек, а потом повернул голову, и Стайлз успел мельком увидеть его лицо. Волк полез наружу. Подозрения подтвердились, и Стайлз, осознавая необходимость доказать самому себе — и Дереку, — что он это преодолел, потянул Дерека повернуться. — Давай же. — Стайлз… — Всё в порядке, горячая штучка, — заверил его Стайлз, медленно убеждая повернуться. — Я не собираюсь доводить тебя до крайней озабоченности. Как бы мне этого ни хотелось. — Когда Дерек наконец повернулся, Стайлз спокойно вгляделся в его лицо. Всё было напоказ — красные глаза, зубы, лоб. Даже лишние волосы по бокам лица (по каким-то причинам именно эту деталь Стайлз всегда считал самой странной во всём типичном «оборотничьем лице». Ну почему, из всех вариантов, дополнительные волосы?). Протянув руку, он усилием воли заставил её не дрожать и осторожно прижал три пальца к увеличившемуся лбу. Дерек казался встревоженным, но не остановил Стайлза, вместо этого попытавшись взглядом проследить за его движениями (картинка в итоге получилась совершенно уморительная — оборотень с глазами в кучку, — но ситуация совсем не располагала к тому, чтобы об этом говорить). С любопытством изучая искажённые черты, Стайлз позволил своим пальцам опуститься ниже по носу Дерека и увидел, как изменения исчезали прямо у него на глазах и под его пальцами. Это было увлекательное зрелище, и Стайлз, убрав руку, тихо спросил: — Это больно? Глядя на него с… удивлением? Замешательством? Неважно. Дерек покачал головой. — К этому привыкаешь. Они ещё какое-то время постояли в тишине. Ни один из них, судя по всему, не знал, что сказать. Естественно, молчание нарушил Стайлз. — Итак, гм. Это был охренеть какой поцелуй. — Из тех, что ещё очень долго будет распалять его фантазию во время дрочки. — Да, — тихо согласился Дерек, который, по скромному мнению Стайлза, с виду не испытывал от этого особого восторга. Стайлз бы, может, даже оскорбился, но решил, что причина скорее в том, что жизнь Дерека была бы намного проще, если бы он не связался с шизанутым пацаном Стилински, но их химия была настолько хороша, что он просто не мог справиться с собой. М-да. Точно, именно это Стайлз и решил принять за данность. Прочистив горло, Дерек снова заговорил. — Ты перестанешь избегать меня. — Это был не вопрос. — Да, — счастливо ответил Стайлз. — Ты придёшь на тренировку завтра. — Да, — счастливо ответил Стайлз. — И ты будешь держать рот на замке. — Ни на секунду, — всё так же счастливо ответил Стайлз и рассмеялся над разгневанным видом Дерека. — Ой, да ладно тебе! Смысла-то нет! Во всяком случае в отношении остальных в группе. То есть, я не собираюсь орать об этом на каждом углу, но они знают меня. Они поймут, что что-то случилось — им и пары секунд хватит. К тому же, — напомнил он, ткнув пальцем себе в грудь, — самый дерьмовый лжец. Дерек, вздохнув, потёр переносицу. — Истинная правда. — Именно, — согласился Стайлз, — мы разберёмся с любыми проблемами, которые могут возникнуть, когда они… возникнут. — Он неопределённо махнул рукой. — Едва ли остальной части группы навредит понимание, что у их альфы действительно есть чувства. Опустив руку, Дерек пожал плечами. — Обычно даже наоборот, — тихо сказал он почти себе под нос. — В смысле? Дерек, моргнув, покачал головой. — Волки в целом, но в особенности альфы, считаются более сильными, более ценными, если у них есть… — он помедлил, словно осознав, что вообще говорит, и в итоге нескладно продолжил: — …Стайлз. Стайлз улыбнулся во все тридцать два. — Ты точно чего-то недоговариваешь. Даже не пытайся отрицать, — сказал он, когда Дерек попытался было открыть рот. — Ты — единственный оборотень, которому повезло иметь Стайлза, так что у всех остальных такого быть не может. Дерек скривился и возвёл очи горе, словно говоря «Боже милосердный, пожалуйста, спаси меня от раздражающего Стайлза». — Пара, ясно? — выпалил он. — Если у них есть пара. Офигеть. — Это то, что я такое? — восторженно спросил Стайлз. — Я — твоя пара? — Он не совсем понимал, почему это так круто, но оно точно, стопроцентно было именно так. — Ну, — со злостью продолжил Дерек, — пара — это кто-то, кто поддерживает тебя, заботится о тебе и заставляет тебя быть лучше. Сам как думаешь? — Явно решив, что с него уже по уши хватит всей этой слащавой фигни, Дерек даже не попытался оттолкнуть Стайлза с пути и вместо этого просто перепрыгнул через перила, приземлился на лужайку и молча побрёл прочь. Стайлз с застывшей на лице улыбкой смотрел вслед. Покачиваясь на пятках, он тихо пробормотал: — Думаю, у меня проставлены галочки напротив всех трёх пунктов. Стайлз совершенно не запомнил, как вошёл обратно в дом, о чём говорил с отцом или как поднялся по лестнице — хотя всё это явно имело место быть, потому что когда он по прошествии тридцати минут вынырнул из вызванного воспоминаниями о поцелуе бредового состояния, то уже лежал на своей кровати, закинув руки за голову и улыбаясь в потолок. А над ним нависал отец. Стайлз просиял. — Привет, пап! Явно смущаясь из-за такой неприкрытой радости Стайлза (хотя тут скорее дело было в причинах, стоящих за этой самой радостью, чем в радости как таковой), отец всё равно был решительно настроен исполнить свои родительские обязанности. — Так что, серьёзно? Ты всё ещё собираешься кормить меня байками о том, что вы просто поговорили? Возможно, Стайлз пробормотал что-то такое, пока взбирался по лестнице. Теперь уже было никак не узнать. — Эм-м… да? — с надеждой спросил он. — Угу, — протянул отец, явно не поверив. — Ужин будет готов в пять. И, да, — добавил он каким-то совсем не небрежным тоном, — у тебя уже проступает скверное раздражение от щетины. — Отец показал на лицо Стайлза, заставив того выдернуть руки из-под головы и прихлопнуть щеки обеими ладонями. — Может, захочешь намазаться кремом. О, и ещё, когда придёт время… Мы обсудим то обстоятельство, что он на шесть лет старше тебя. — Особенно злобно ухмыльнувшись, отец самодовольно удалился из комнаты. Вот дерьмо. В этот момент Стайлз всё равно ничего не мог поделать с разницей в возрасте, так что просто скатился с кровати, метнулся в ванную и, щёлкнув выключателем, встал перед зеркалом. У него на лице, определённо, наблюдалось некоторое покраснение, хотя, к счастью, всё было и близко не так плохо, как намекал отец. Стайлз видел Дерека с куда более отросшей щетиной, чем сегодня. Однако было совершенно очевидно, что он обжимался с другим парнем. К тому же, кожа казалась воспалённой, как теперь заметил Стайлз. И чем вообще можно намазать раздражение от щетины, а? Решив обратиться за помощью к «Гуглу», он вернулся в комнату и, подойдя к компьютеру, увидел мигающее окошко чата. Судя по дате сообщения, оно висело там уже несколько минут. СкоттиСкотт: что ты сделал с дереком??? Стайлз, нахмурившись, уселся и написал ответ. СтайлзОфигенный: ??? Ответ не заставил себя ждать СкоттиСкотт: он получил сообщение и сорвался с места когда он вернулся, то был весь счастливый совершенно нас перепугал, и мы ушли возможно, все дело в том, что его волосы были в полном беспорядке, словно КТО-ТО ЗАПУСКАЛ В НИХ СВОИ РУКИ Хихикнув при виде возмущённого капслока Скотта, Стайлз набрал ответ. СтайлзОфигенный: добро пожаловать в мой мир. и кстати? привыкай СкоттиСкотт: … серьезно? поздравляю, наверное долго же вы лидия захочет узнать все в деталях СтайлзОфигенный: лидия получит ровным счетом ни хрена а я, тем временем, получу хрен дерека СкоттиСкотт: ОМГ ТЫ НЕ МОГ ВОТ ТАК ЭТО СКАЗАТЬ Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ НЕНАВИЖУ ТЕБЯ НЕНАВИЖУ ТЕБЯ ТЫ ОТВРАТИТЕЛЬНЫЙ СкоттиСкотт вышел из чата. Стайлз рассмеялся и встал, услышав, что отец позвал его ужинать. Ему предстояло пройти через то, что обещало стать очень неловким совместным принятием пищи, а потом он займётся поисками средства для раздражения от щетины, а потом примется за домашнюю работу, а потом сможет хоть немного поспать. Но прямо сейчас жизнь была очень, очень хороша. Позже тем же вечером, когда он пытался заснуть — хотя ничего не получалось, — раздался сигнал его лежавшего на тумбочке телефона. Дотянувшись до мобильника, Стайлз открыл сообщение. И улыбнулся. >> P.S. все еще ненавижу. но рад за тебя.