Важные вещи

Когда Стайлз подъехал к дому Хейлов, с ним вместе была вся банда — за исключением Эллисон. Она должна была встретиться с отцом и лично привезти на место: это уменьшало вероятность того, что неизбежное появление Криса заставит Дерека оволчиться и покалечить его каким-нибудь воистину отвратным способом. Дерек же казался таким же радостным, как и обычно — не стал ни с кем здороваться и сразу же приказал всем заняться делами. Под «заняться делами», судя по всему, подразумевалось то, что все они пойдут за Дереком на середину поляны, где и встанут ровным кругом. Озадаченный Стайлз уже было собрался съязвить на тему песен у костра, когда Дерек вдруг вытащил огромный лист бумаги (откуда он его вытащил, Стайлз не имел ни малейшего понятия). Как только бумажное полотно было расстелено на земле, все уставились на него сверху вниз. Хотя Дерек очевидно не обладал художественными способностями, не менее очевидным являлось то, что на бумаге был изображён дом Хейлов и близлежащие территории — включая деревья. — В целях уменьшения риска нанесения травм случайным прохожим — или того, что эти самые прохожие полезут в драку, — план заключается в том, чтобы заманить Джексона сюда. Стайлз согласно кивнул. Это имело смысл, хотя ему жуть как хотелось узнать, каким образом они будут заманивать Джексона куда бы то ни было. — Для протокола, — взяла слово Лидия. — Джексон сегодня нарывался. Он знает — или, точнее, полагает, — что не оборачивается. Он осознаёт, что стал быстрее и сильнее, но считает, что на этом все изменения заканчиваются. Дерек медленно кивнул, осмысливая информацию. — А что насчёт других способностей? Вроде обострённого слуха или обоняния? — Ничего подобного он не упоминал и ничем не показал, что способен таковые применять. И это вполне логично, — пояснила она. — В классе пресмыкающихся ящерицы, например, слышат гораздо лучше змей, но при этом и близко не настолько хорошо, как волки. И это крупицы в сравнении с тем, как слышат оборотни. — Да, исследования Лидии явно были плодотворными. — Может, это своего рода… состояние фуги, — предположил Айзек, а потом погрустнел. — Поверьте. Мозг способен блокировать любые ужасные вещи. — Он из-за этого не может обращаться, когда ему захочется? — спросил Стайлз, потому что подобная мысль уже какое-то время крутилась у него в голове. — Разве он не должен иметь возможность мигом становиться радостной ящеркой, как только ему в голову взбредёт? — Поначалу ему было сложно себя контролировать, как любому недавно обращённому, — ответил Дерек. — Но ты прав. Он перевёртыш. И не должен ждать до новолуния — или любой другой ночи месяца, — чтобы иметь возможность обратиться. Может, то обстоятельство, что он не может вспомнить своё первое обращение… подавляет эту способность? — Он произнёс это как вопрос, пожал плечами каким-то своим мыслям, и на его лице было написано то же самое, что думал Стайлз: «Хотел бы я, чтобы это были не сплошные теории и догадки». Но других версий для проработки у них не было, а сидеть и ничего не делать они не могли. Если Джексон снова обернётся и на этот раз действительно исхитрится кого-нибудь убить… Стайлз понимал, что все они будут чувствовать себя ответственными за это и наверняка не смогут простить себе бездействие. У Дерека уже и так был список поводов чувствовать себя виноватым размером с «Войну и мир» — это вполне могло просто добить его. Скотта недостаток точной информации, должно быть, расстраивал не меньше, чем Стайлза, потому что следом заговорил он. — Хорошо бы хоть что-то знать об этом наверняка! — Это называется «канима», — вдруг раздался голос Криса Аржента, отчего все люди в группе дружно ахнули и закрутили головами (на тот момент всеми людьми были только Стайлз и Лидия. Наверное, это должно было беспокоить Стайлза сильнее). Волки в группе вообще никак не среагировали, что давало основание для нескольких выводов. Будучи альфой и волком с самыми сильными способностями, Дерек должен был понять первым. Однако, в какой бы момент ни заметили приближение Аржентов Скотт с Айзеком, они ничего не сказали и ничем не выдали свою осведомлённость. И это, вероятно, означало, что они уважают и даже переносят на себя решение Дерека притворяться, будто они все даже не догадываются о чьём-либо присутствии. И всё это без единого слова или — насколько мог судить Стайлз — без обмена взглядами. С ума сойти. Нужно будет потом поговорить со Скоттом, проверить, верна ли теория. Ну, если Скотт вообще понимал, почему делал то, что делал — а то, может, всё это происходило на подсознательном уровне. Интересно, не значило ли это, что теперь — по собственному желанию Скотта или без такового — Дерек стал его альфой. Было у Стайлза смутное подозрение, что ответ на это — большое, жирное да. Но к более важным вопросам. — Что это за хрень, канима? — вскочив на ноги, потребовал разъяснений Стайлз — возможно, несколько агрессивнее обычного, потому что его сердце всё ещё отплясывало танго на его рёбрах. — Это та тварь, в которую превращается Джексон, — без особого выражения уточнил мистер Аржент, и вот теперь среагировали уже все. Он лишь разочарованно обвёл их взглядом — на удивление отважный поступок для человека в его положении. — Я понял, что Айзек — оборотень, — напомнил он. — Вы же не думаете, что я не смог бы сообразить, что Джексон — канима? Кроме того, — продолжил Крис, наконец посмотрев прямо на Дерека, — если держаться с подветренной стороны, можно проследить за оборотнем почти где угодно. Включая окрестности дома, возле которого он крутится каждую ночь без исключений. И-и-и… признаться, что он следил за Дереком большую часть ночей, было уже не просто отважно — это было глупо. Что, уже всем вокруг не терпится расстаться с жизнью? Эллисон, по всей видимости, тоже так думала. — Пап, ты не помогаешь, — прошипела она. — Просто расскажи им, что ты выяснил. Это приковало взгляд Стайлза к книге, которую держал в правой руке мистер Аржент. Том казался старым, но отлично сохранившимся — так с книгами больше не обращаются. Под пристальными взглядами всей компании мистер Аржент открыл определённую страницу, на которой был сделанный в старомодной, чёткой чернильной технике рисунок… чего-то, подозрительно похожего на ящерицу-Джексона. А на другой странице был текст — тоже выведенный старомодным каллиграфическим почерком, — написанный совсем не на английском языке. У Стайлза прямо в пальцах закололо от желания прикоснуться, а мозг уже начал перебирать варианты. Он подозревал, что это латынь, хотя в латыни его познания были очень и очень ограниченными и в основном базировались на увиденном в фэнтезийных сериалах, фильмах, играх и комиксах. И, как всем было широко известно, в таких источниках информация всегда была совершенно аутентичной и никогда не подвергалась изменению. — Канима — создание отмщения, — сказал мистер Аржент, обращаясь ко всей группе. — И, подобно оборотню, его контролирует луна. Но, в отличие от волка, оно… — Подчиняется новолунию! — восторженно влез Стайлз. Мистер Аржент хоть и выглядел куда более изумлённым, чем Стайлз когда-либо его видел (и это в исполнении Мистера Жуть Ужасная приносило невероятное удовлетворение), но всё равно согласно кивнул. — Да! — Стайлз радостно подпрыгнул, вскинув руки в воздух. — Я. Просто. Офигенный! — Так он и замер с зажмуренными в ликовании глазами, а потом осознал, что вокруг него воцарилась мёртвая тишина. Приоткрыв глаза, Стайлз опустил голову и увидел, что все смотрели на него так, будто он только что отмочил номер в стиле поскакушек Тома Круза на диване Опры. Мещане. — Ну ладно вам, — протянул он, опустив руки, чтобы получить возможность жестикулировать («жестикулировать» — это официально лучшее слово в мире. Он мог бы теперь использовать его постоянно. Жестикулировать. Жестикулировать. Жестикулировать). — Я всё это понял без всяких там старинных талмудов под рукой. Что это, кстати? — махнул он в сторону книги. Мистер Аржент, казалось, вполне обоснованно боялся того, что мог бы учудить Стайлз в следующий момент. И это тоже приносило удовлетворение. — Это бестиарий. Ну ладно: круто. — Это книга про бесов? — с ужасом переспросил Скотт. Действительно, им просто стоило отлупить его по голове этой самой книгой. — Бестиарий, — поправил его Стайлз, и ох… он хотел прикоснуться. Представить только, что эта книга могла бы поведать ему об оборотнях? — Это как… энциклопедия мистических существ. И не осуждай меня, — прибавил он, — могу я напомнить, что это ты у нас — половинка человеческо-оборотничьего бутерброда? — А потом он вспомнил, что рядом стоял отец другой половинки этого самого бутерброда, так что… — Не то чтобы кто-нибудь прижимался друг к другу, чтобы получилась вкусняцкое наполнение. Гм… — Чёрт, ну зачем он вообще проснулся этим утром? — Стайлз. Дерек наконец заговорил — впервые с момента прибытия мистера Аржента. Стайлз посчитал это за победу, пусть даже Дерек и нарушил молчание только для того, чтобы намекнуть Стайлзу, что пора к хренам заткнуться. — Уже заткнулся, — согласился он и снова плюхнулся на землю. Дерек снова заговорил, и хотя при этом он не смотрел ни на кого конкретно, его слова явно были адресованы мистеру Арженту. — Какие гарантии ты можешь предоставить? Хотя Дерек и не смотрел на мистера Аржента, тот пристально вглядывался в его склонённую голову. — А такие. Я, насколько мне известно, никогда не убивал невиновных. И не собираюсь начинать. Я лгал об очень многом. Но, в отличие от моей сестры, — Крис сделал паузу, вероятно, намеренную, — я следую Кодексу. Да, я наверняка буду присматривать за тобой пристальнее, чем тебе бы того хотелось, но это только потому, что я видел, как превращение в оборотня может повлиять на людей… — Может, — перебил Дерек, наконец подняв голову и наконец — наконец! — встретившись взглядом с мистером Аржентом. — Как это может повлиять, на кого-то, у кого больше никого нет. На омегу. А не на кого-то, кому есть за что держаться. Или на кого-то, у кого есть стая. И… серьёзно? Стайлз единственный, кто вытаращился на Дерека после подобного заявления? Они теперь стая? Сама идея удивляла не так сильно, как могла бы, учитывая недавнюю оговорку Дерека на этот счёт. Но даже так одна мысль о том, чтобы действительно быть частью стаи — стаи оборотней, — потребовала некоторого времени на привыкание. — Так вот что это такое? — с искренним любопытством спросил мистер Аржент. — Стая? Дерек встал, и остальные последовали его примеру, будто бы инстинктивно, будто бы им даже не нужно было думать — включая Стайлза. И срань господня, к этому вообще не нужно было привыкать. Стайлз как раз недавно думал об этом в отношении Скотта, но Дерек был не просто альфой Скотта — он был их альфой. И это казалось до чёртиков нелепым. По телу Стайлза побежали мурашки, а Эллисон шагнула вперёд и присоединилась к ним — уже все шестеро стояли лицом к Крису Арженту. И Дерек сказал: — Да. Это действительно было смешно, потому что Стайлз ведь всё знал, но почему-то на самом деле не осознавал. И теперь он понятия не имел, как такое вообще возможно, и нервное возбуждение, прокатившееся по всей группе (стае) после заявления Дерека, стало общим для каждого из них, проявившись в одинаковых глупых улыбках. За исключением Дерека, конечно — тот смотрел на мистера Аржента в упор с самым угрюмым и уверенным, как и всегда, видом, в то время как вся его разгневанная стая (стая!) обступила его полукругом. Мистер Аржент вполне разумно не отводил взгляда от Дерека. — Включая людей? Дерек даже не колебался. — Без них мы были бы ничем. За это Дерек позже получит много-много сладкой любви. Спустя пару затянувшихся секунд мистер Аржент коротко кивнул. — Каков ваш план? И они рассказали. Или, если точнее, Дерек наконец собрался с духом и осознал, что иметь на своей стороне этого конкретного Аржента может и не выйти ему боком. Большую часть времени мистер Аржент, который варился в этом мире куда дольше любого из присутствующих, просто молча слушал и периодически выдвигал предложения или поправки к плану. Дерек принимал всё это во внимание, как только мог — то есть с изрядной долей тяжёлых взглядов, — но было очевидно, что даже он в состоянии увидеть преимущества опыта мистера Аржента. Даже если обозначенный опыт пришёл с многими годами преследования вида Дерека. Наконец они вроде как всё обсудили — кроме того, как они вообще собираются притащить Джексона к дому. — Кому-то придётся стать наживкой, — объявил Дерек, а мистер Аржент согласно кивнул. Да уж — точно какая-то альтернативная реальность. — Если он стремится к отмщению — что свойственно для канимы, — влез мистер Аржент, — нам нужно сделать всё, чтобы он не отправился по чью-нибудь ещё душу — любого, кто перешёл ему дорогу. — Так вы, проще говоря, утверждаете, — начала Лидия, — что кому-то нужно намеренно разозлить его. Как-нибудь по-крупному. Могу я вызваться добровольцем? — Она говорила нарочито насмешливо, но у Стайлза сложилось впечатление, что на самом деле это было всерьёз. И ответ был совершенно — для Стайлза — очевиден. — Это должен быть я. Дерек резко развернул голову в его направлении. — Почему? — Подумай сам, — ответил Стайлз, хотя его разум с огромной скоростью перебирал различные доводы. — Джексон уже очень давно хочет надрать мне задницу, а то и воплощает это желание в жизнь. Для любого непосвящённого всё, что бы я ему ни сделал, будет выглядеть как… месть, словно мне наконец надоело мириться с его дерьмом. — Похоже на правду, — вставила Лидия. — И не то чтобы я не офигенный, — продолжил Стайлз, — но я единственный, у кого нет офигенных способностей оборотня. Или офигенных способностей к стрельбе из огнестрела. — Он указал на мистера Аржента. — Или офигенных способностей в духе Леголаса. — Он кивнул на Эллисон и Лидию. — Я должен быть наживкой, должен отвлекать его, а вы все со своими офигенными способностями должны будете его скрутить. — Стайлз чувствовал на себе пристальные взгляды всех присутствующих, но значение имел только взгляд Дерека. Дерека, который напряжённо смотрел на него, стиснув зубы и раздувая ноздри; на его шее, возможно, действительно отчётливо пульсировала вена. Ну, или Стайлз просто выдавал желаемое за действительное. — Ладно, — наконец процедил Дерек, и Стайлзу захотелось исполнить полноценный победный танец, потому что иногда даже Стайлзу нужно быть тем, кто осознанно подвергает себя риску. Не сказать, чтобы он с нетерпением ждал возможности претворения их плана в жизнь (совсем не ждал, на самом-то деле), но это был лучший вариант для старта. — Но у тебя с собой постоянно будет электрошокер… — Да-а, я не идиот, — буркнул Стайлз, потому что серьёзно? Стать целью парализующей ящерицы размером с человека? Стайлз собирался навесить на себя целый арсенал электрошокеров. Он впихнёт по одному в каждый имеющийся карман, и даже ещё парочку туда, где карманов нет. — Спорное утверждение, — парировал Дерек, но потом сгладил впечатление, добавив: — Но едва ли ты единственный. Эллисон, — мигом сменил он тему, — отведи Лидию и своего отца на стрелковый полигон. Посмотри, может, он даст вам пару дельных советов. — Стрелковый… полигон? — переспросил мистер Аржент с самым обеспокоенным и озадаченным видом, что было просто чудесно, а потом пошёл следом за девушками. — Айзек, Скотт, поиграйте в салочки. Айзек, ты водишь. — Это могло показаться названием какой-нибудь детской игры и было одним из самых любимых тренировочных упражнений стаи, но при этом оно быстро и эффективно усиливало навыки выслеживания. Кивнув, оба сорвались с места. Наконец, Дерек снова повернулся к Стайлзу. — И Стайлз… — На самом деле, — встрял Стайлз, — лично я хочу поговорить. — И под «поговорить» он подразумевал «забраться на тебя, как на дерево, в тот же миг, как окажемся в доме наедине». Что он, собственно, и сделал. — Стайлз, — посетовал Дерек, хотя его тело — и его рот — как-то не казались недовольными, когда он толкнул Стайлза к стене. — Сейчас совсем не время. — И даже говоря это, он вжал ладонь в задницу Стайлза, сталкивая их вместе, и нет, сейчас как раз было самое время. Абсолютно, определённо самое время. — Меньше чем через неделю мы выступим против шестифутовой парализующей ящерицы, — выдавил Стайлз между вздохами и поцелуями, — и если сейчас не время, то когда ж оно будет? — Точно подмечено, — согласился Дерек, словно до сих пор старательно сдерживался, и следующий поцелуй был уже куда глубже. Радостно хмыкнув, Стайлз закинул руки на плечи Дереку и прижался к его лбу своим. — Ты хороший, — услышал он собственное бормотание, — очень, очень хороший. — Дерек же просто позволял ему болтать, время от времени перебивая лёгкими поцелуями. — В смысле, было невероятно храбро — пусть и глупо — не развернуться и не напасть на охотника-убийцу оборотней, который следит за тобой, но ты заявил о себе, верно? И, — ммм, ещё один поцелуй, — ты не стал спорить, когда я вызвался на роль наживки. — Руки Дерека на боках Стайлза ненадолго сжались сильнее, почти причиняя боль. — И я знаю, что тебе это ненавистно, — тихо продолжил Стайлз, — точно как было бы мне, поменяйся мы ролями. Но ты знал, что таково моё желание, и поэтому поддержал меня. И это было просто… — «Горячо» казалось слишком слабым словом, и Дерек, похоже, всё понимал, потому что он вздрогнул так, что Стайлз застонал и откинул голову назад. — И, и… — он ахнул, не понимая, как вообще возможно от такого возбудиться, но все признаки указывали именно на такую реакцию, — прошлой ночью ты спал. Ты позволил Айзеку подменить тебя, и я уже вижу отличия в тебе, после одной-единственной ночи, и я — часть твоей стаи. Сра-а-ань господня, Дерек уже присосался к шее Стайлза, которому светил самый первый в жизни засос, да ещё и не кем-нибудь поставленный — оборотнем. Стайлз подумал было — на одну тысячную секунды — сказать Дереку остановиться, но он уже вполне неплохо подружился с косметическими средствами. Вместо возражений Стайлз задрожал, все слова вылетели из головы, когда Дерек вжался в него, и ох, а вот и член Дерека. Возбуждённый член Дерека — не больше, не меньше. И этот член тёрся об член Стайлза, и Стайлз никогда не чувствовал ничего подобного. Чего-то такого, что и раньше поднималось изнутри, но никогда так быстро, никогда так ярко, и… и… Дерек остановился. Задыхаясь, откинувшись спиной на стену, Стайлз мог только смотреть — это, на самом-то деле, не слишком помогало, учитывая, что Дерек и сам тяжело дышал, совершенно роскошный и покрасневший, словно он ничего так не хотел, как содрать со Стайлза одежду и делать с ним порочные (порочные, порочные) вещи. — Что? — выдавил Стайлз. — Ты… перестал целоваться, — пояснил Дерек между вдохами. И да, когда в его мозгу восстановился кровоток, Стайлз понял, что это было правдой. — Я, гм… Уверен, мне светило испытать то, что большинство подростков испытывают как минимум раз в жизни. — Это признание несколько смущало, но эй — он был на волосок от того, чтобы кончить благодаря Дереку Хейлу. Так что, знаете. Плюсы и минусы. — Не хотел потом пройтись в таком виде перед публикой, — пояснил он, кивнув на входную дверь. Дерек, сглотнув, понимающе кивнул. Они ещё какое-то время пристально смотрели друг на друга. Стайлз облизнулся. Тогда Дерек уставился на его губы. — Я… пойду-ка я, прямо сейчас, — заявил Стайлз, уже двинувшись с места. — Это очень хорошая идея, — согласился Дерек необычно низким и… источавшим потребность голосом. Да, Стайлзу нужно было срочно убираться отсюда, и он действительно побежал к двери. Снаружи, на поляне, он согнулся пополам, пытаясь восстановить дыхание. И самообладание. Чёрт, то, что происходило между ними и Дереком, всё ещё могло застать врасплох. — Стайлз? Кстати о птичках. Стайлз с воплем подпрыгнул и, развернувшись, увидел мистера Аржента. — Теперь что, вообще никто и никогда не оповещает о своём присутствии? Серьёзно! — Его окружали жуткие люди. — Прости, — извинился мистер Аржент, сверкнув слишком большими зубами в первой с его прибытия улыбке. — Просто хотел убедиться, что с тобой всё хорошо. — Порядок, — быстро уверил Стайлз. Мистер Аржент хотя бы не подошёл на тридцать секунд раньше, чтобы лично засвидетельствовать, насколько очень, очень хорошо было Стайлзу. И штука вот в чём: никто — особенно охотник, специалист в подмечании деталей — и ни за что не смог бы пропустить признаки того, чем именно занимался Стайлз меньше минуты назад. Наверное, было уже слишком поздно и слишком очевидно пытаться прикрывать наверняка уже слишком заметный засос. Но Стайлз всё равно попытался, сложив руки на груди и совершенно естественно подняв одну руку к шее ладонью наружу. Пальцы сжались по собственной воле. А мистер Аржент, казалось, развлекался, так что либо он просто считал Стайлза чокнутым — признаться честно, для этой теории было множество предпосылок, — либо уже и так знал. И это… почему? Давно? И почему он ничего не сказал? — Ничего, если я поговорю с Дереком? — в итоге спросил мистер Аржент, махнув рукой на дом. М-да. Не самая лучшая идея в этот момент. — Наверное, вам стоит дать ему немного времени, — пояснил Стайлз. — Он там занимается… оборотничьими… делами. Ну, знаете. Мистер Аржент всё продолжал смотреть на него с весёлым видом. — Ясно. Они какое-то время постояли во взаимном молчании, а потом Стайлз придумал, что ещё сказать. Нечто довольно важное, на самом-то деле. — Так, гм, я могу вас кое о чём спросить? — Конечно, — великодушно ответил мистер Аржент, словно и жил только ради помощи людям. Возможно, это предположение было ближе к истине, чем думалось Стайлзу раньше — но это всё равно не отменяло звания Жути Ужасной. — Почему вы нам помогаете? Мистер Аржент мягко улыбнулся, обдумывая вопрос. — Видит бог, мне это не нравится, и я ни за что не доверюсь оборотню. — Ну просто прекрасное начало, правда. Стайлз прямо воспылал уверенностью. — Но… последние события показали, что порой… мы ошибаемся. И, нравится мне это или нет, но моя дочь — часть вашей стаи. Она очень ясно дала понять, что если я поставлю её перед выбором, то этот выбор будет не в мою пользу. — Его улыбка стала грустной, и он пожал плечами. — Тут всё просто. Услышав шаги, Стайлз повернулся и увидел вышедшего на крыльцо Дерека. М-да. Порой всё действительно было просто.