Давай поиграем

Утро началось с кошмара - снова. Собственная смерть снилась не каждую ночь, но довольно часто, чтобы каждая деталь отвратительно неизменной картины въелась в память, как засохшее винное пятно. - Агни, помилуй, - пробормотал он, облизав пересохшие губы. - Сон. Чертов проклятый сон! Очевидно, он сильно метался, и ощущение удушья создало одеяло, обвившееся вокруг шеи. Зуко выпутался, ворча и ругаясь на злополучную тряпку. Его способность обходиться без сновидений исправно работала многие годы, но когда давала сбой... Как говорится: "редко, но метко". Его немало тревожило видение солнечных лучей в его сне, ведь он отлично помнил, что день сражения был пасмурно-серым. Косые жёлтые лучи напоминали другие, те самые лучи - вот что не давало ему покоя. Являлись ли эти сны предвестниками скорой смерти, или символизировали новое путешествие во времени? Почему это вообще произошло и все ещё происходит с ним, а главное - когда оно закончится? Вопросы, вопросы, вопросы... Удрученный безрадостными и неподвластными ему мыслями Зуко не видел, как дверь бесшумно отворилась и впустила в скудно освещённые комнаты утренний свет. - Почему ты все ещё здесь? - удивлённо спросила вошедшая принцесса. Она была одета в лёгкий тренировочный костюм, свежая и бодрая после разминки. - Я... Хмм, - протянул Зуко, забегав глазами по комнате в поисках какого-нибудь предлога своей задержки, одновременно испытывая благодарность к сестре, прервавшей его безрезультатные метания. - Что? Я не слышу, что ты там бормочешь. Азула отдёрнула оконные занавеси и довольно усмехнулась гримасе, которую скорчил привыкший к полумраку брат. - Ты какой-то странный, - заявила она после более пристального осмотра. - Ничего. Опять кошмар приснился, - неохотно проворчал Зуко. Азула нахмурилась. Ей было хорошо известно, что Зуко никогда не запоминал снов, в отличие от неё, и уж тем более никакие кошмары не терзали его даже в детстве, хотя поводов было хоть отбавляй. Однако, все бывало в первый раз. После той злополучной операции под командованием генерала Джао Зуко на собственном опыте выяснил, что такое подсознательный страх. - Снова утонул? Принц молча кивнул. - Странно, что отец собирается наградить его чином адмирала, - ядовито фыркнула Азула. Она села позади брата и уперлась подбородком в его плечо, ласково перебирая взлохмаченные со сна волосы свободной рукой. - Ведь он не выполнил негласного задания своего Лорда. - Не будь так строга к своему будущему жениху - у него почти вышло. - Заткнись! - зашипела девушка, в наказание дёрнув его за вихор. - Я не желаю слушать твои ревнивые параноидальные бредни обо мне и этом самовлюбленном индюке. И кроме того, почти - не считается. Зуко рассмеялся, умиленный тем, что сестра пыталась утешить его. Она даже погладила его по голове, говоря чуть ли не в открытую: "ты молодец, не дал себя убить. А все остальные - жалкие неудачники, даже не могут избавиться от одного тебя". - Я продолжу в том же духе. Вот увидишь - они меня не достанут. Ему не хотелось вставать. Не хотелось терять тепло, которое шло от Азулы, не хотелось вступать в этот день. - Это глупость, - задумчиво сказала Азула. - О чем ты? - То, что ты говоришь про Джао. Отец не станет выдавать меня замуж раньше, чем женит тебя. - Только если он не решил, что я не стою матримониальных хлопот ввиду своей скорой и безвременной кончины. - Слишком много ты на себя взял, братец. Раз уж он опасается повторения истории с дедом, то зачем меня-то оставлять за своей спиной? - Разом потерять обоих наследников? Думаешь, наш дорогой родитель захочет оставить трон Лу Тену? - А ты думаешь он хочет оставить трон хоть кому-то? - парировала Азула. Зуко покачал головой, чувствуя, что балансирует на тонком льду. Одно неосторожно брошенное слово может выдать его, потому что Азула всегда чувствовала ложь, оттого и сама была искусной лгуньей. И он подпустил её слишком близко. Опасно близко. Прямо сейчас. Должно быть, она почувствовала, как напряглись мускулы под её пальцами, выводившими лёгкими прикосновениями узоры на спине. Положив правую руку на плечо брата, левой принцесса погладила гладко выбритую щеку, а потом повернула его лицо к себе, цепко ухватив за подбородок. - Если ты считаешь, что моя помолвка с Джао неизбежна, то что ты намерен делать? Зуко подумал о том, что сестра может перерезать его горло одним коротким движением, и кровь вырвется из него фонтаном, заливая и так красные простыни - она добьётся равносильного эффекта, если вскроет замок от его коробочки с "секретиками". Почему на ум пришло именно такое сравнение, принц не знал, но он вспомнил смутный голос, говорящий приятным хрипловатым тренером в глубинах его памяти мудрые и одновременно бессмысленно-пафосные слова: "правда - как кровь под ногтями". - Я его убью, - просто сказал он, отметив, что пауза длилась положенные пару секунд, прямо как в разговорах с отцом. - Это просто идиотизм! - возмутилась принцесса. - Тебе не приходило в голову подумать о том, какие сплетни поползут по всей стране, если к тому моменту все станет официально? Закон на этот счёт выражается ясно. - Ты об инцесте или убийстве офицера? - уточнил Зуко с плутоватой улыбкой. Азула не ответила, но прожгла его взглядом, лучше слов выражающим, насколько неуместно его паясничество. - Я подошлю к нему убийц, и сделаю это до того, как делу дадут официальный ход. - Разве у тебя есть люди, которые сделают все нормально, без шума, не оставив улик? - Без шума и улик - нет. Но это как раз то, что нужно. - Я знаю твоих людей. Твоя сила - это генерал Дэй, чьи солдаты настолько выдрессированы тобой, что готовы сунуться в жерло вулкана - в буквальном смысле. Но неужели ты можешь заставить одного из солдат убить адмирала? - тут она прервалась, прикинув, насколько это абсурдно и невозможно даже учитывая пристрастие Зуко к неординарным решением сложных задач. - На тебя выйдут через два-три дня, когда палачи расколют выбранного тобою мальчика. Значит, силой ты не воспользуешься. Что же ещё? У тебя есть уши - кто бы мог подумать, что твоя девка не окажется законченной дурой и сможет слушать и распространять нужные сплетни. Но, опять же, хоть она в состоянии работать языком, - Азула презрительно ухмыльнулась, не трудясь докончить фразу. - Что же ещё твои шпионы донесли тебе про меня, сестрёнка? - Зуко улыбнулся ласково, зная, что от такой улыбки на левой щеке проявляется ямочка от давно выбитого зуба. Он знал, что эта деталь придаёт его лицу милое, доброе выражение, напоминающее Айро, или Лу Тена, или любого другого человека, которому случалось бесить заносчивую принцессу подобными покровительственными жестами. Он знал, что ужасно бесит её сейчас, когда они все-таки подошли к обсуждению тех вопросов, которые откладывались из года в год, но теперь больше не могли оставаться расплывчатой фантомной массой где-то вдалеке. Зуко провёл много времени со своей сестрой, изучал её очень внимательно, как духовно так и телесно, и в обоих случаях с большим удовольствием. И теперь его наблюдения и тщательные исследования дали плоды. Он знал, к примеру, что она терпеть не может щекотки, и что её коробит от прикосновений к венам на запястьях, а летние ливни с грозой всегда успокаивали её, как и запах озона после дождя. Что она ненавидит, что ей нравится, как её разозлить или успокоить, от чего она заводится - все это он теперь знал. Разумеется, это действовало в обе стороны. Азула тоже изучала и наблюдала, обладая таким же знанием. Она понимала, что брат намеренно выводит её из себя, как и то, что поздно сопротивляться - он уже достал её. Ему удавалось подобрать нужные слова, тон голоса и выражение лица, чтобы вызвать подходящие эмоции в ответ, прикасаться к ней так, как ей хочется, сдаваться или брать верх, повинуясь её желаниям. Если Зуко был сверху, ему удавалось подчинять её таким образом, что сопротивление с её стороны заранее обрекалась на поражение, при том что борьба доставляла обоим равное удовольствие. Казалось, он был в её власти и принцесса могла управлять им. Но это тоже действовало в обе стороны. - Иногда ты шатаешься по городу в поисках притонов, где задираешь всех подряд, а потом устраиваешь драки по подворотням или, если повезёт, соберёшь толпу и закроешься с ними в каком-нибудь подвале, где вы хорошенько выбьете друг из друга последние мозги. - Это просто так. Я не завожу там никаких знакомств. А что они говорят о недавних убийствах? - Убийства затеяны шайкой разрозненных сумасшедших, - медленно протянула принцесса. - Жертвы не имеют чётко прослеженной связи между собой или с убийцами, и вообще все это не имеет смысла, так? - Зуко расплылся в самодовольной ухмылке, наблюдая за сестрой, успевшей сложить два и два. - Получается, ты все организовал, - она не спрашивала, а констатировала факт. Зуко кивнул, улыбаясь ещё шире. Азула раздраженно закусила губу, едва одернув себя от ехидного предсказания того, как лицо её брата треснет через секунду, если он не прекратит так по-идиотски ухмыляться. Она, безусловно, была в скверном настроении, обнаружив интригу брата в предфинальной стадии, да и то лишь с его прямой наводки. Её шпионы делали своё дело почти идеально. Но, как и всегда, почти - не достаточно хорошо. - И организовал отлично, можно сказать безупречно, ведь даже ты не подозревала меня в участии. Ты можешь затребовать общую информацию о некоторых умерших, и тогда увидишь, что иные имеют чуть больше связей, чем прочие. - Подобие синдиката или тайного общества? - Почти так, сестрёнка. Их объединяла политика и верность короне. По мне, они оказались похожи на карточный домик - стоит потянуть одну карту, и вот уже все здание у твоих ног. Она не стала уточнять детали - какое до них теперь дело, если все уже выполнено. Её мысль напряжённо работала над будущими действиями и последствиями. Азула ясно представляла реакцию их родителя, когда тот узнает, что его верные слуги устроили внутреннюю грызню, переполошившись от разгулявшейся смертности собратьев и подозревая друг друга во всех грехах. Он, привыкший следить за всем и вся, наученный собственным опытом, усмотрит во внезапной "чистке" руку сына, решившего наконец огрызнуться на отца. Не то чтобы на этот раз Озай был неправ, но все же его привычка всегда наблюдать и быть настороже связывала им руки, на корню пресекая возможность тихой смены власти, как вышло с Азулоном. Куда там напоить дражайшего папочку снотворным, которое распахнуло бы пред Хозяином Огня врата в иной мир. За обедом Озай сидел во главе стола, то есть на отшибе, и, как временами злорадствовала Азула, вынужденная неделями обходится без общества горячо любимого брата, когда его или её саму отправляли в рейды разной степени невыполнимости, глаза Озая едва не скашивались при его попытках следить за каждым членом семьи одновременно, не забывая при этом контролировать содержимое тарелки и кубка. В свете последних событий паранойя Лорда должна выйти на новый уровень, и Зуко это придётся почувствовать на себе. Как ни странно, а все-таки принцесса и теперь оставалась фавориткой отца. Объяснялось ли это тем, что Озай надеялся контролировать её, выдав замуж за преданного ему человека, такого как Джао, к примеру. Или тем, что он не верил, будто знать Страны Огня признает своей Хозяйкой женщину, вздумай Азула устроить заговор и переворот. Может, он считал, стоит ему избавиться от Зуко, а уж с дочерью он управится, заставит её ходить по струнке. Без поддержки старшего брата она станет более уязвимой. В отличие от Зуко принцесса не была любимицей прочих членов семьи, и вряд ли, согласно Озаю, кто-то кроме её родного брата согласится подставиться под гнев Хозяина Огня ради высокомерной, безжалостной и дерзкой фурии. Вне всяких сомнений - скоро Лорд захочет крови Зуко по-настоящему, отбросив игры в кошки-мышки. И получит её, если ничего не сделать. Азула так же хорошо представляла, какая каша заварится, убей они ещё одного Хозяина Огня. Вторая внезапная смерть от остановки сердца или случайного покушения за десять лет? Это уже слишком... В условиях непрерывной войны с превосходящим численностью противником внутренняя грызня станет фатальной. Захваченные земли тут же вспыхнут бунтарским огнем, чуть заслышав о неразберихе в столице. Все, что было завоёвано ценой крови их предков, утечёт сквозь пальцы, если они не успеют крепко сжать кулак. Не то чтобы принцесса сильно сомневалась в собственных силах, однако она не торопилась отказывать внешнему миру в наличии такой же силы. Размышляя трезво и беспристрастно, Азула мысленно признала - они не были готовы. Пока не были. - Все повторяется, дорогой мой брат. Помнишь, я хотела предложить тебе бежать в тот раз. - И сказала, что возненавидела бы меня за трусость и слабость. - А ты трус и слабак, Зу-Зу? - спросила принцесса, чуть задрав подбородок и надменно улыбнувшись. - Нет. Я будущий убийца, изгнанник, разбойник, мятежник и, в конце концов, предатель короны. Азула тихо фыркнула и покачала головой. - Смотрю, ты избрал кратчайший путь к трону. Он поднялся с кровати, выудил предпоследнюю сигарету из портсигара и закурил. - Не боишься, что я тебя опережу? - поддразнила девушка. Теперь она следила за каждым движением, пока он искал разбросанную по полу одежду и натягивал её на себя, собираясь уходить. Зуко проигнорировал её вопрос, мурлыкая под нос какую-то разудалую песенку и пожевывая зажатую между зубов сигарету. - Вот увидишь, игра стоит свеч, - приостановившись у порога, он обернулся к принцессе и снова ласково улыбнулся. Столбик пепла на кончике сигареты обрушился на рубашку от движения губ. - Давай поиграем, сестрёнка. *** Кроме этого разговора Зуко не мог вспомнить ничего из того понедельника. Весь день и вечер смазался в неясное чёрное пятно, как и следующие два. Тянущее чувство тревожного ожидания сопровождало его вплоть до полудня четверга, когда в тронном зале собрался совет в полном составе, дабы присутствовать при награждении Джао чином адмирала, произведённым самим Хозяином Огня Озаем. Далее новоиспеченный адмирал изложил свою стратегию по захвату контроля над Северным Племенем Воды. У Зуко сложилось смутное впечатление, будто отец обращал на него более пристальное внимание во время обсуждения плана Джао, ожидая, когда же принц взорвётся какой-нибудь идиотской выходкой. Неужто и отец был занят выбором пресловутого повода для изгнания? Или смертной казни? Почему бы и нет, все таки они были кровными родственниками. Возвышение Джао не слишком взволновало Зуко само по себе, просто укрепило его уверенность и указало на подходящее время для действий. Он был почти уверен, что в эту ночь адмирал будет усиленно обмывать свой чин в тёплой компании. Вернувшись в свои покои, принц оглядел их, проверяя, не забыл ли он чего. Потом он покинул дворец и привычно растворился в сгущающихся сумерках. Нужно было раздать кое-какие инструкции. *** Зуко злился вдвойне. Оказалось, он давненько этого не делал и успел забыть, насколько сильна, отупляюща и утомительна эта эмоция. События сегодняшнего вечера решительно отказывались следовать его ожиданиям. Начиная тем, что практически все его маленькие следопыты растеклись по городу в поисках развлечений, а значит, пройдёт куда больше времени прежде чем местонахождение адмирала станет известным. И заканчивая невыносимым двоюродным братом, который вновь использовал свою отвратительную особенность нарушать интимные моменты его, Зуко, личной жизни. Пресвятые духи, ну что этому... женатому человеку понадобилось в борделе?! И почему он оказался там именно в тот момент, когда Зуко объяснял Эн её обязанности на грядущую ночь? Покорителю огня представился шанс получить ответы во время стремительного, но немного неловкого перехода из публичного дома в кабак, где, согласно настоятельным заверениям брата, только их и ждали. Оказывается, бедняга-Лу Тен уже с ног сбился, пока искал своего младшего. А все для того, чтобы ободрить его после церемонии награждения, о которой было сказано немало цветастых слов, как следует пересчитать косточки новоявленного адмирала, по происхождению и истории зачатия которого тоже нашлась парочка весьма смелых и неординарных предположений, и, в конце концов, утешить истерзанные дух и тело крепким бодрящим напитком. Все это действительно бесило. Как и не отлипавший от него кузен, умудряющийся перекричать многоголосый гвалт, раздававшийся со всех сторон. На все попытки сбагрить Лу Тена на кого-нибудь из его дружков, ошивающихся поблизости, брат отвечал категоричным отказом и разражался тирадой о родственных связях, горячей привязанности и прочей чепухе, крепко стискивая его шею. Слушать пьяный треп, дышать чужим перегаром и тащить бренное тело было довольно утомительно. - Почему ты такая свинья, братец? - Зуко встряхнул родственника, но тот продолжал бессмысленно бормотать и хихикать, глядя за плечо принца. - Смотри, Зу-Зу! - Лу Тена распирало от веселья, он твёрдо встал на ноги и отказался двигаться с места. Зуко попытался оттащить его, но не тут-то было. - Ты погляди на них! - молодой принц схватил брата за подбородок и повернул его голову в нужную сторону, при этом едва не свернув ему шею. Посмотреть и правда было на что. Азула в обнимку с Тай Ли танцевали какой-то неопознанный ещё до ныне танец в окружении чрезвычайно довольной аудитории, окружившей невысокий подмосток и дружно аплодирующей. Мэй нашлась тут же. Она дирижировала играющему на скрипке Яну с очень важным и степенным видом, росчерки изящной белой кисти создавали бодрую, искрящуюся энергией мелодию, подходящую под развеселую пляску подруг за её спиной. - Какие девчонки, - мечтательно промурлыкал мужчина, предвкушающе потерев руки и расправив плечи. - Ты видишь, братишка? Пошли! Но, чур, моя та, что в красном, с черными волосами. С этими словами Лу Тен двинулся вперёд, рассекая толпу без малейших усилий, ухватив Зуко за край рукава. Принц покорно переставлял ноги, переваривая последнюю пламенную и затруднительную к пониманию реплику кузена. На какое-то время его внимание целиком поглотили девушки, увлечённые лишь ритмом звучавшей музыки. Нельзя было определить, двигались ли они в такт мелодии, либо Мэй и Ян безупречно угадывали их настрой, но это было не важно. В те минуты они создали атмосферу задора и дерзкой весёлости, которая передалась всем вокруг. Даже Зуко на секунду забыл о невыполненном деле, злобе и беспокойстве. Заворожённый, он следил за каждым движением сестры, подметив, как ярко пылали золотые глаза и раскраснелись щеки. Ему даже казалось, что он мог расслышать её искрящийся смех сквозь весь окружающий шум. Лу Тен забыл о его существовании, слишком увлёкшись бросанием жадных пламенных взглядов и бесплодными попытками сложить губы так, чтобы удалось издать пронзительный подбадривающий свист. Зуко должен был уйти. Но он не мог заставить себя оторвать взгляд, раствориться в толпе, а потом и в темноте сгустившихся сумерек. Он смотрел так долго, и взгляд его, должно быть, оказался слишком тяжёлым, физически ощутимым. Зуко понял, что уже опоздал и потерял возможность вернуть немного контроля над ситуацией, когда различил в движении её губ своё имя, а в ответном взгляде приказ, сопротивляться которому не было сил. Задремавшая было злость встрепенулась и разгорелась с удвоенной силой, пожирая владельца. Покоритель стиснул зубы и на секунду прикрыл глаза. Он слишком привык управлять своей жизнью, поступками и желаниями, чтобы легко принять тот факт, что контроль утекает сквозь пальцы, как вода. Зуко был покорителем огня, а не гребаной воды. - Прекрати пялиться! - рявкнул принц, с силой сжав шею кузена. - Отстань, - беспечно бросил тот, пожав плечами в надежде избавиться от хватки. Это было ошибкой, расплата за которую последовала незамедлительно. Судя по всему, заторможенный алкоголем мозг не сразу оповестил Лу Тена о неприятных ощущениях, но то была исключительно его вина. Зуко садистски ухмыльнулся, наслаждаясь видом багрового отпечатка собственной ладони на шее брата, ровно как и его удивлённо-болезненным вскриком. - Ты что, совсем спятил?! - завопил Лу Тен, отшатнувшись назад и чуть не сбив с ног стоявшего неподалеку парня. - Разве это я пытался взглядом раздеть и облизать собственную сестру? - Какого черта ты несёшь... - Мальчики, мальчики, не ссорьтесь, - Азула выпуталась из цепких объятий захмелевшей подруги и встала у края сцены, как раз между братьями. Лу Тен задрал голову, попутно обведя одобрительным взглядом фигуру принцессы. Когда он внимательней всмотрелся в её раскрасневшееся и насмешливое лицо, улыбка медленно сползла с его собственного, заменившись гримасой вселенского удивления. - Азула? - выдавил он. - Она самая, - подтвердила девушка, наполненная чувством собственного превосходства, приятной лёгкостью во всем теле и парой-тройкой бокалов вина. Потом она перевела взгляд с двоюродного брата на родного и подмигнула ему самым нахальным и распутным образом: - Я смотрю, ты заставил нашего дорогого Зу-Зу дымиться от злости. Зуко даже забыл как-то огрызнуться на своих родственников - настолько его удивило осознание того, что Азула, по всей видимости, имела довольно близкое и продолжительное знакомство с бутылкой этим вечером. Пару секунд он молча смотрел на сестру, потом без лишней суеты взял её за руку и свёл с подмостков. - Лу Тен, - принцесса сделала повелительный жест рукой и скроила торжественное лицо. Лу Тен встрепенулся и приготовился покорно выслушать грозную отповедь от своих младших, даже не смея заикаться о том, что благородным девицам вроде Азулы и Мэй не следовало быть замеченными в подобной компании и времяпрепровождении. - Вина мне! Из кузена словно выпустили воздух и он, довольный таким оборотом дел, быстро выудил из батареи стоящих неподалеку бутылок нераскупоренную и подал её покорительнице. - В постель тебе! - зашипел Зуко ей на ухо, безуспешно пытаясь перехватить тянущиеся за бутылкой руки. - Можно и в постель, - согласилась Азула. Теперь уже она взяла его руку и потащила прочь, удивительно ловко проталкиваясь через толпу гуляк. Зуко успел краем глаза отметить, что Лу Тен махнул им рукой и повернулся к сцене, где Тай Ли, казалось, вовсе не заметила исчезновения одной из подруг, продолжая радовать публику гибкостью и грацией своего тела. Они быстро покинули помещение, окунувшись в приятную ночную прохладу, особенно заметную после духоты зала. Не сговариваясь, покорители зашагали вдоль оживлённой улицы, смешиваясь то с одним людским потоком, то с другим. Они шли и шли, поворачивали то к южным кварталам, то в сторону дворца, и когда обоим удалось притушить чувство паранойи, удостоверившись в отсутствии слежки, Азула притормозила их возле гостиницы Золотого Дракона. - Смотри, - она указала на вычурную крышу здания, служащую лучшим опознавательным знаком. - Та самая, помнишь? Мы были здесь перед осадой Ба Синг Се. Хмм, прямо кусочек детства, а? - Тебя тянет на ностальгию когда выпьешь? - Заткнись, - весело откликнулась принцесса. Она зажгла небольшой огненный шарик на раскрытой ладони и медленно двинулась назад, оставляя за собой яркий голубой шлейф. Огонь длинными голубыми полосами следовал за каждым её движением, сочась сквозь пальцы, и это зрелище зачаровало Зуко, выбив все прочие мысли из его головы. Азула кружилась и кружилась, откинув голову назад и прикрыв глаза, и остановилась внезапно и как раз вовремя, чтобы не споткнуться о бордюр, окружавший стволы деревьев, растущих вдоль внутреннего дворика гостиницы. - Пойдем домой, сестрёнка, - позвал Зуко. - Ты думаешь, я пьяная? - с вызовом спросила Азула, тут же разбавив грозность тона коротким смешком: - Правильно делаешь. Повинуясь секундному порыву, она встала на бордюр и зашагала к противоположному концу, балансируя на узкой каменной поверхности. - Девчонка, - тихо проворчал Зуко. Он закурил и без особой надежды принялся увещевать несговорчивую сестру. Но она попросту игнорировала любые слова, объявив, что ему придётся заставить её уйти. Зуко понадеялся, что вскоре ей надоест дурачится и ходить из стороны в сторону, однако Азула неплохо проводила время, затеяв спор с самой собой. Смысл его заключался в том, что она делала изрядный глоток из прихваченной бутылки каждый раз, как достигала противоположного конца бордюра. - Ради Агни, что на тебя нашло? Почему ты так стараешься упиться в хлам? - удивлённо спросил принц и ехидно продолжил: - Ты что же, обмываешь новый чин адмирала Джао? Своё мнение об адмирале Джао Азула выразила кратко, грязно и энергично. Она молча поманила его, и когда он подошёл, притянула Зуко ближе к себе и обвила его шею свободной рукой. Она осторожно коснулась уголка его рта, но тут же отстранилась, когда он попытался кончиком языка раздвинуть её губы. Зуко разочарованно выдохнул, но подчинился правилам маленькой игры. - Хоть бы со мной поделилась, бесстыжая, - заворчал он, косясь на вино. Азула засмеялась и наклонила горлышко бутылки таким образом, чтобы тёмная жидкость полилась по её губам вниз, по подбородку и шее. Зуко обнял её, чувствуя, как жар её тела передаётся ему вместе с вином и смехом. Он ловил темно-красные струйки, стекающие к разлету ключиц, языком повторял горько-сладкие дорожки по чувствительной коже, и когда их губы наконец встретились, вкус табака во рту смешался с терпким вкусом вина. Она целовала его медленно, почти лениво, жестко кусая нижнюю губу, если он пытался перехватить инициативу и углубить поцелуй. И Зуко повиновался, отступая. Он уже не мог различить, что чувствует больше - горечь от дыма, кислоту вина или медную солёность крови. Он знал только то, что сестра смешивала невинность и порок в каждом прикосновений её губ к его, и это сочетание вызывало в нем страстное, чуть не животное желание владеть ею. Азула прекрасно знала это, чувствовала в каждом его вдохе и упивалась тем, что её голова кружится больше от выпитого алкоголя. Целуя его, она провела языком по его зубам, потом, снова мучительно медленно, коснулась искусанной губы, слизывая выступившую кровь так же, как он минуту назад слизывал вино с её шеи. Она делала это так, будто это было в первый раз, как они изучали друг друга. Её ухмылка в ответ на вырвавшийся низкий стон брата ясно указывала на то, кто оказался зависимым сегодня. Бутылка опустела и разлетелась по мощеному камнем двору десятком осколков. Их одежда промокла и стала ещё более красной, но они даже не заметили этого. Все, что имело значение - это сбитое дыхание друг друга, долгие поцелуи, кружащий вокруг запах вина и чувство опасности, что в любой момент их могут увидеть, опознать, доложить... - Вернёмся домой, - хрипло повторил Зуко. Та ночь была особенно хороша тем, что была холодной. Тем острей они ощущали тепло друг друга, когда рухнули в прохладный шёлк постели. Их блестящие от пота тела сплетались в жарком поединке за превосходство, чувствуя друг друга всей кожей. Каждый вдох, казалось, разрывал грудь, сдавленные или протяжные стоны смешивались с шумом в ушах, и они горели изнутри, отчаянно стремясь слиться в одно целое. Вкус горечи на губах и языке был вовсе не от вина, сигарет и дыма ночного города, которым оба пропахли насквозь - это то, о чем они молчали, не имея слов чтобы выразить, тайны и тревоги, осознание скорой разлуки. Как бы ни было глупо пытаться не думать, отмахнуться от всех лишних мыслей, или судорожно глотать воздух впрок, стараясь надышаться перед неминуемым погружением на дно, они делали и то и другое. И потом, лёжа на спине и глядя в потолок сквозь сизые завитки дыма, Зуко чувствовал ровное дыхание Азулы, устроившейся на его плече. Она, как и всегда, гладила наливающиеся кровью царапины, а он никак не мог отделаться от чувства, будто она проделала эти тонкие полоски специально для того, чтобы выдрать у него из груди что-то важное, неизмеримо ценное. И даже теперь потихоньку вытягивала последние остатки этой незамысловатой лаской. Азула забрала это, и будет хранить у себя. И будет знать - он вернётся, непременно вернётся чтобы забрать это. Память - странная штука. Она будто живёт отдельной жизнью, выбирая по собственному вкусу те картины, которые навсегда запечатлеются в подкорке. Неважно, сколько времени прошло между ними, относились они к обсуждению захватнических стратегий, или к вечерней прогулке в саду. Выбираются отдельные кадры, зато их всегда можно вызвать перед мысленным взором. Закрывая глаза, Зуко мог разглядеть лоснящееся самодовольством лицо Джао. Тот что-то говорил ему, смакуя каждое брошенное слово, явно наслаждаясь звуком собственного голоса. Зуко не имел ни малейшего представления о том, что же пытался донести до него адмирал. Его мысли витали по просторам морских гладей, заснеженным айсбергам Южного Полюса, по коридорам родного дворца, которые он не увидит по крайней мере год, а то и все два. Видимо, мужчина ожидал от принца хоть какого-то отклика на свои словоизлияния, потому что предложение уединиться в комнате и обсудить их разногласия тет-а-тет исходило именно от Зуко. Он лениво улыбнулся в ответ на реплику Джао в духе "И что ты можешь сказать мне на это?", наполнил высокий узкий бокал, так кстати стоявший рядом на небольшом столике. Кажется, той ночью он только и делал, что пил. Вначале с родственниками, потом с врагом. Не исключено, что из-за потреблённого алкоголя путь из кровати в окаянный бордель стёрлись из памяти, как и обстоятельства встречи с Джао, которой он так жаждал с самого вечера. Кох его задери, он опять собирался болтать! Что за несносный ветрогон. Внутренний голос некстати вклинился, напомнив, как приятно он мог бы провести время, останься он в постели с Азулой, вместо того чтобы стоять здесь и любоваться на Джао. Не без усилия заткнув несносного внутреннего нытика, Зуко проглотил остатки вина, покрутил бокал в пальцах, примериваясь к длине. Наверное, его собеседник почуял неладное, раздраженно потребовав какого-либо ответа. "Я не намерен провести тут всю ночь, пока ты соизволишь раскрыть рот, мальчишка!". Зуко покладисто кивнул, резким движением отбил края бокала об угол стола и всадил импровизированную заточку прямо в нервно пульсирующую на адмиральской шее жилу. Стеклянный перезвон слился с удивлённо-болезненным возгласом. Глаза Джао распахнулись, да так, что покоритель огня на секунду предположил, что они могут выкатиться из орбит прямо ему на грудь. Мужчина инстинктивно подался назад, но Зуко ухватил его за шею свободной рукой. Испытывая нездоровое, истинно садистское удовольствие, принц провернул ножку бокала, наблюдая, как по неровно обкромсанным стеклянным краям стекают первые капли крови. Мужчина конвульсивно задергался, пытаясь вывернуться из цепких рук убийцы, но силы стремительно покидали его тело вместе с кровью. Зуко становилось все трудней сдерживать обезумевшего от боли и предсмертной ярости адмирала. Он почувствовал болезненный толчок в поясницу, когда напоролся на стол под давлением Джао, и одновременно с этим руки со скрюченными пальцами вцепились в его горло. Принц чертыхнулся сквозь стиснутые зубы и потянул "нож" в сторону, криво перерезая глотку противника. Кровь брызнула ему в лицо, будто только что освободилась от давления пресса, руки Джао ослабели и юноша легко сбросил их с себя, оттолкнув мужчину к стене. Ещё секунду адмирал балансировал на грани жизни и смерти, прежде чем его жутко вытаращенные глаза закатились и он сполз по стене, оседая на полу бесформенной, окровавленной массой. Зуко облизал солёные губы и сплюнул собранную кровь. Он поднял опрокинутый стол и оперся на него, неторопливо вытирая лицо, шею и руки. Духи да хранят звукоизоляцию его любимого борделя! Спешить ему некуда, по крайней мере до прихода его наемного головореза, которому строго-настрого было приказано явиться в "Розу", разыскать Энн и спросить, чего там велел принц. Как только он явится, Зуко споит ему практически нетронутый кувшин вина, попутно объясняя, каким образом вынести тело так, чтобы никто не заметил и не начал выдумывать лишнего, куда его деть и как избавиться без следа. А когда наёмник захмелеет, и перед его глазами запляшут разноцветные мушки, то затемняя взор, то делая его нестерпимо ярким, но расплывчатым, покоритель огня бросится на него с кулаками, выбивая дверь его бренным телом, вопя во всю глотку об убийце и вражеском шпионе, вылезая из кожи для того, чтобы во всем доме не осталось ни одной живой души, которая не была бы посвящена в кровавую драму. В процессе отчаянной схватки надо будет постараться невзначай и абсолютно случайно нанести своему работничку ранения, несовместимые с жизнью. Хоть Зуко и не сомневался в убойных химических свойствах яда, пузырёк которого только что опорожнился в кувшин и был выброшен под кровать, все же лишняя страховка никому ещё не помешала. А пока его нет, можно бы выкурить сигарету-другую, любуясь переливами лунных отблесков на стенке бокала, незапятнанной кровью человека, раздражавшего наследного принца Страны Огня Зуко так долго и так упорно.