Давай поиграем

Несколько свечей у подножия ростового зеркала да лучи посеребрённой луны - вот и весь свет, какой был в комнате. Азула неотрывно следила за прогорающими свечами, выстукивая ногтем ритмичную дробь по подлокотнику кресла. Она осталась одна всего несколько минут назад, но не заметила тишины, которой ей так недоставало последние три дня. Её внимание целиком поглотило письмо, принесенное служанкой ещё утром, но прочесть которое удалось только сейчас. Оно было от Зуко. Поддерживать связь с изгнанником не запрещалось прямым приказом Хозяина Огня, возможно потому, что отец находил это своеобразной пыткой для сына - знать, что происходит дома, не имея никакой возможности повлиять на события. Но в большинстве писем было мало толку. Сухие чернила да ровные строчки не хранили в себе жара его тела, звука голоса. Да и информации особо ценной не было. В общем польза от них была весьма сомнительна. До этого момента. Он писал о дяде и его жалобах на погоду, про холод и пустынность ледяного полюса, об отупляющей скуке плавания. Между строк этого безобидного трепа затерялись буквы, сложив которые в нужном порядке, Азула прочла долгожданную весть перемен: "Я нашёл Аватара". Зуко оставил ей инструкции по поводу правильного чтения корреспонденции в свой последний день дома, когда она пришла к нему, требуя объяснений тому фарсу, который он устроил с Джао. И он объяснил. Его слова походили на бред сумасшедшего, но он говорил со страстной искренностью в голосе, умолял, даже требовал от неё поверить. Она не верила. Кому как не ей знать, насколько хорош Зуко в актерской игре. Чего стоило его выступление на суде. Слушая его речь и наблюдая за лицом, Азула поймала себя на том, что могла бы поверить в невиновность брата, если б только не знала о его талантах убивать, лгать и всегда выходить сухим из воды. Агни Кай Зуко и Озая был самым захватывающим зрелищем, которое ей когда-либо приходилось видеть. Море огня растекалось от брата и отца, и в этом огне решалась битва между настоящим и будущим. У отца не было особых причин на личную дуэль с принцем. Скорее, он сделал Зуко одолжение, открыл дверь, в которую тот мог бы выйти. Убийство адмирала было слишком топорным, алиби Зуко слишком мутным. Азула знала, что они говорили наедине, и что тогда-то Зуко и выторговал себе жизнь. Дуэль была всего лишь игрой. Но какой! Все видели, что сколько бы принц не пытался, он оказался повержен, и остался жив лишь милостью Хозяина Огня. Теперь же, имея на руках сообщение о том, что Аватар найден и находится в руках Зуко, Азула не могла сдержать усмешки, думая о том, как ловко её сумасшедший братец обвёл всех вокруг пальца. Самим устроить очередное цареубийство за последний десяток лет - чистейшее самоубийство. Зуко рисовал ей план, согласно которому нужно поднять восстание в окончании войны, свергнуть тирана именем Аватара, а потом избавиться от наиболее неудобных политиканов под шумок, пока все заняты налаживанием нового послевоенного мира. Когда же она спросила о том, где он намеревался взять этого самого Аватара, Зуко разыграл превосходную сцену. Он начал с бессвязного бормотания о каких-то мистических видениях, которые посещали его всякий раз, как он оказывался на грани между жизнью и смертью, и будто бы в этих полу-снах он мог видеть различные варианты развития событий в прошлом, а иногда и будущем. На это заявление Азула ответила явным беспокойством относительно невредимости рассудка брата, но он только отмахнутся. "Подумай! Неужели ты никогда не задумывалась, почему я знал некоторые вещи до того, как они произойдут?". Она взвесила эту мысль, на секунду отринув всю её бредовость. Что ж, в этом и вправду кое-что было, и вокруг брата всегда витало нечто обманчивое. Зуко всегда лжёт - это ей известно с самого детства. Она не могла просто взять и поверить каждому его слову. Тогда Зуко предложил ей поспорить, как обычно, на желание - если он найдёт Аватара, тогда она поддержит его план, встанет за его троном. Если же нет, тогда ему придётся играть по её правилам. В своей исповеди Зуко упоминал, что в одном из видений об альтернативных реальностей, которые он наблюдал во время занимательной поездочки за Джи, стоившей ему зуба, именно мать отравила Азулона, спасая его жизнь. Азула не видела ни одной причины, по которой Урса не могла бы через год-другой повторить данную операцию с мужем ради того, чтобы вернуть любимого сына домой. Что до вероятности смерти в процессе исполнения, то здесь приоритеты четко расставлены - брат нужен ей куда больше матери. Однако в этом сценарии она планировала самой занять трон и довести войну до логичного конца. Азула не верила ему до конца, но концепция спора пришлась ей по душе. Все равно ничего лучше в текущей ситуации не сделать. Пока Зуко искал Аватара, Азула продолжала потихоньку раздувать угли, оставленные им перед изгнанием. Правда, дело продвигалось не столь быстро, количество внезапных смертей резко сократилось, но не одними физическими расправами славен высший свет. Кто на грани разорения, и вынужден поддерживать лицо жалкими попытками пустить пыль в глаза на званых вечерах да приемах, а кому-то пришлось свести счёты с жизнью самостоятельно, не дожидаясь, пока десятки бывших жертв набросятся на провалившегося шантажиста и кровопийцу, разрывая его тело на кусочки в попытке отплатить за долгие дни страха и безнадежности. Один индивид особенно позабавил принцессу - ему донесли, что жена не слишком-то придерживается постулатов о верности, пока муж в поте лица трудится на благо семьи, шурша бумажками из часа в час. И кто бы мог подумать, что столь примерный гражданин оказался способен на убийство в пылу домашней разборки, пусть и непреднамеренное, а потом, что интереснее всего, додумался спрятать остывающее тело в погребе, куда позже запустил парочку гончих, приобретённых для охоты, к которой почтенный чиновник воспылал внезапной страстью. Стоит лишь поглядеть подольше, и сквозь ярко раскрашенную маску добропорядочности и нормальности проглянет знакомый и более откровенный лик зверя. Азула глянула на письмо и усмехнулась: - Отличный подарок к свадьбе, дорогой брат. Завтра она выходит замуж. По всеобщим утверждениям она должна бы чувствовать ужасное волнение, нетерпение и даже страх в случае, если брак удачен, а если нет - тогда бессильный гнев, отчаяние и обиду на весь свет. Как и обычно всеобщие суждения о том, что ей следует чувствовать, оказались весьма далеки от действительности. Азула прекрасно знала, что поступает так из необходимости, и поэтому никакие чувства не играли особой роли. Не то чтобы ей вовсе удалось избавиться от них, однако принцесса не позволяла им выйти за приделы разумного и слишком отравлять ей жизнь. Три дня весь дворец гудел от праздничных приготовлений, и каждый день истерия набирала обороты. И если первые пары дней её оставляли в относительном покое, то сегодня Лу Тен постоянно крутился возле нее, раздражая советами о семейной жизни, Мэй и Тай Ли на пару с матерью и Джи тоже внесли свою посильную лепту. Под конец всеобщего предпраздничного щебетания кузен все-таки смог поубавить градус восторга неуклюжим замечанием о том, что тут не хватает Айро - мол, его отец лучше всех бы оценил картину, и даже придумал бы какое-нибудь утончённо-красноречивое сравнение, описывающее красоту невесты. Временами у Лу Тена абсолютно отсутствовало чувство такта, но в этот раз Азула улыбнулась ему искренне, благодаря за ту звенящую тишину, которая накрыла окружающих при упоминании запретного имени. Свадьба самого двоюродного брата запомнилась ей одним скомканным пятном из беспрестанной суеты, раздражающих волнений окружающих и глупом трепе о любви, нарядах и прочей ерунде. Ну ещё была бутылка вина из запасов памятного по детству погреба, куда она отправилась самолично, дабы избавиться от всеобщего помешательства хоть на несколько минут. Тогда она задумалась, на что будет похожа её свадьба, и тут же передернулась от этой мысли и горького послевкусия первого глотка. Она знала, что имеет в запасе ещё несколько лет до того, как данный вопрос встанет ребром. Подвальное помещение не изменилось с той поры, как она спустилась сюда впервые, за одним исключением - тогда её нашёл Зуко и завёл с ней путанную беседу, пытаясь утешить после сцены на тренировке. Его слова давно стёрлись из памяти, кажется, они напоминали какой-то бред, зато она помнила жар, исходящий от него. С ним всегда так было. Мать даже волновалась по временам о том, не заболел ли её драгоценный Зу-Зу, но он всегда отмахивался, заявляя, что у него просто большое и горячее сердце. Она больше не была нужна Зуко. Ему вообще было плевать на всех. Его не интересовало расположение отца, соперничество в успехах на тренировках и занятиях, прогулки по саду в обществе мамы, возня с кузеном и дядей. Он будто играл роль изо дня в день, внутренне снисходительно посмеиваясь над всем этим театром абсурда. Разумеется, Азула поняла это чуть позже, но главная мысль была ей ясна - Зуко стал свободным от всех тех вещей, которые подавляли его, могли сделать слабым и глупым. Могли сделать его не таким, как она. Но этого не произошло. Они были одинаковыми, и убийство деда и той жуткой маниакальной старухи подтвердило это как нельзя лучше. Согласно нормам морали убивать - это плохо. Война, разумеется, не в счёт, на войне каждый человек Народа Огня исполняет свой долг перед Родиной, и убийство не преступление, но подвиг. Таковы правила. Правила никогда не нравились Азуле. Она терпеть не могла, когда кто-то пытался насильно навязать ей, что думать, делать и говорить. Она предпочитала все решать сама. После смерти Азулона она все ждала тех эмоций, которые общество приписывало людям, насильно отнявшим жизнь, но вина, раскаяние и страх так и не посетили её. Ей было все равно, когда она смотрела на затихшее тело деда, и когда ложилась спать, и в день коронации отца. Хотя нет, тогда она чувствовала торжество и радость. И кое-что ещё, куда более приятное из всего, что ей доводилось испытывать прежде. Знание, что благодаря усилиям Зуко и её самой отец стал Хозяином Огня, дало ей почувствовать вкус власти. Она помнила ошеломление брата, когда объявила ему о своей готовности помочь ему выжить и не претендовать на трон вместо него. Это показалось ей странным, ведь для неё все было предельно ясно - Зуко был старшим, и не только потому, что ему повезло родиться первым и быть мужчиной. Он первый дал ей почувствовать, какого это - управлять своей судьбой самостоятельно. Брат не отказывал ей в поддержке никогда, так почему же она должна ответить ему иным. Хранить ему верность казалось Азуле весьма естественным, потому что принцесса не сомневалась, что рано или поздно Зуко станет Хозяином Огня. А она будет первым доверенным лицом брата, тем человеком, на кого он всегда будет полагаться. Конечно, взять полный контроль над страной его руками не выйдет, но Азула не была бы самой собой, если не попыталась хотя бы попробовать прощупать почву в этом отношении. И потом, Зуко всегда внушал ей преимущества компромиссов перед жёсткой тиранией. Иными словами, он имел ввиду, что обман лучше прямой угрозы почти всегда. При этом ясно подчеркивал "почти". С таким-то настроем Азуле сложно было придумать партнёрство, которое оказалось бы более удачливым. Разумеется, не стоило выкидывать из расчетов нынешнего главу государства, но отец никогда не был глуп. Он должен был сознавать, что когда-нибудь ему придётся оставить правление и передать его наследнику. А кто же лучше его старшего сына подходит на эту роль? Ну не Лу Тен же! Все, что требуется от Зуко - это не раздражать отца и продолжать доказывать свою ценность. Ему не будет легко, вероятно, даже придётся сыграть в салочки со смертью, но только таким путём можно достичь власти. Так она думала, стоя в темноте и тишине огромного погреба. С тех пор обстоятельства немного изменились, и хранить верность Зуко стало гиблым делом. По крайней мере, открыто. Первое время после изгнания брата было особенно мерзким и скучным. Как назло отец удерживал её во дворце, не позволяя участвовать в сражениях. Азула едва сдерживала себя, чтобы не устроить карательных акций в стенах родного дома, где каждый, обладающий языком, считал своим долгом обмусолить скандал с принцем на свой лад. Причина, по которой отец не давал ей возможности дать злости выход в приемлемом русле, оставалась для неё загадкой. Мысль о том, будто он боялся, не устроят ли его дети тайных встреч с целью заговора во время походов принцессы, была слишком глупой, чтобы её обдумывать. Наблюдение отца возросло как никогда прежде. Слава Агни, мать не пыталась говорить с ней о том, насколько сильно она скучает по сыну. Мэй и Тай Ли видели, что вся эта история изрядно попортила ей кровь, но едва ли подруги догадывались обо всех причинах её дурного настроения, связанных с Зуко. Зато у обеих хватило мозгов не поднимать эту тему и просто сделать вид, будто не произошло ничего из ряда вон выходящего. Лу Тен решил кардинально изменить стиль жизни, забросив прежних друзей и "подруг". Изгнание любимого братишки и добровольный отъезд отца будто вылили на него ведро холодной воды, и первой мыслью, затесавшейся в его как по-волшебству отрезвевшее от вечной беспечности сознание, стала идея о становлении приметным семьянином. Он полностью ушёл в эту непростую задачу, абстрагировавшись от прочих проблем, и это было очень хорошо. Азула не чувствовала себя в достаточно хорошей форме, чтобы водить кузена за непомерно длинный нос, который тот радостно совал во все, что видел, а потом вынюхивал, точно заправская ищейка. Он и дядя на самом деле являлись очень опасными людьми - корчили из себя добродушных недалеких олухов, заставляя тем самым потенциальную жертву расслабиться и утратить осторожность, а потом наблюдали, запоминали, и в самый неподходящий момент наносили подлый удар исподтишка. Хитрые проворные ублюдочные любители чая. Их методы не могли не заставить её чувствовать гордость за свою семью, как и перестать время от времени мысленно ворчать на них. Единственный путь ослабить нервное напряжение - это тренировки в покорении огня, но целые дни им не посвятить. Ей нужна была цель. Ей нужно было отвлечься, пока она ждала перемен. Такая цель не заставила долго себя ждать. Года свободы и беззаботности подошли к концу, и теперь настало время, когда принцессе пришлось вторично задуматься о том, на что будет похожа её свадьба. Нельзя было дожидаться, пока отцу придёт в голову та же мысль, и он решит заняться вопросом о замужестве дочери вплотную, подобрав ей супруга на свой вкус. Она мысленно перебирала кандидатов, ориентируясь на происхождение, лояльность к Хозяину Огня и возрастные рамки. Сузив круг претендентов, принцесса тщательно изучила каждого. Не в её силах было избежать замужества вовсе и она это прекрасно знала. Как любил поговаривать Лу Тен: "Не можешь остановить безумие - возглавь его". Так что принцесса решила выбрать такого мужа, который был бы удобен больше остальных лично для неё. Собрав достаточно информации и упорядочив ее в голове, Азула пришла к выводу, что таким человеком станет хорошо известный ей и Зуко сын адмирала, Чан. Это заключение было сделано холодным рациональным разумом, когда же девушка прислушалась к своим эмоциям, она не смогла сдержать смеха, чувствуя, что ирония, злоба и протест распирают её изнутри. Чан был удобен ей во всех отношениях - недалекий, избалованный, самовлюблённый и абсолютно бесталантный. Такой человек сразу прогнется под её нажимом, подчинится её воле, не имея шанса сопротивляться. Так говорил ей разум, и принцесса знала, что это правда. Азула уже использовала этого человека дважды: в раннем детстве и всего только год назад. В первый раз он дал ей всего лишь деньги и тщеславную гордость, а во второй она получила некоторую иформацию, опыт сравнения и понимание: никто из парней, которых она когда-либо знала, не может тягаться с ее братом. И как же смешно от того, что теперь, используя его в третий раз, ей все же придётся иметь дело с палкой о двух концах. Заставляя Чана действовать согласно её желаниям, ей одновременно придётся играть на публике роль добропорядочной, респектабельной супруги - другими словами просто-напросто унижаться, притворяясь покорной воле грозного мужа. Покорной. Ей, принцессе Народа Огня, мастеру покорения огня, придётся держаться общепринятой линии поведения, диктуемой женщинам их страны из поколения в поколение. Покоряться, слушаться, и кого! Какое-то жалкое ничтожество, годное лишь на то, чтобы сотрясать воздух напыщенными россказнями о собственной значимости. И пусть она знала, что все будет не так уж драматично, злобный огонь продолжал кипятить её кровь, напоминая ей о той страшной ночи, когда Зуко едва не задушил её перед тем, как разжечь пламя внутри отвратительной старухи. Однако публичная сторона брака была и в половину не столь интересна для размышлений, как личная. Ясное дело, что она не соответствовала стандартам благопристойной невесты, однако реакция её жениха на сей факт не волновала принцессу от слова совсем. Она развлекала себя, представляя первую брачную ночь. Вот она встаёт перед кроватью, застеленной шелковым бельём, и начинает снимать свадебное платье. Без спешки и неловкости, бросая новоявленному мужу небрежное, но повелительное "помоги с застежками", точно обычному слуге. Он повинуется - ещё бы он этого не сделал, и когда она останется голой, Чан будет пожирать её жадным маслянистым взглядом. Ей хорошо знаком такой взгляд, потому что Зуко часто так на неё смотрел. С той однако разницей, что его взгляд не был неприятен Азуле, ведь она хотела его не меньше, чем он её. В ночь, законом положенную для секса, принцесса будет чувствовать любопытство, приобретая новый опыт сравнения, и презрение, потому что судорожные попытки Чана избавиться от одежды как можно быстрее будут неуклюжи, ведь она не поможет ему справиться со сложным устройством традиционного облачения. Вместо этого Азула уляжется на кровать в эффектной позе, подперев голову рукой и не пытаясь прятать насмешливой ухмылки. Она разозлит и смутит его ещё больше каким-нибудь ядовитым замечанием, недостатка в которых ей не узнать и в последний час жизни. Когда же Чан навалится на неё, вдавливая в постель, она позволит ему приласкать её, прислушиваясь к тому, как её тело отзовётся на действия его рук и губ. Чан должен быть немного грубоват - так он попытается продемонстрировать ей своё превосходство и власть. Разумеется, это разозлит её безмерно, и она тут же даст ему понять степень своего неудовольствия. У Чана нет никакой власти, он ни в чем не превосходит её. Азула наглядно продемонстрирует ему это, оседлав его бёдра и поигрывая тонкими язычками пламени на пальцах, гуляющих по груди и животу мужа, пресекающих любое лишнее движение. У Чана нет власти, и никогда не будет. Азуле это прекрасно известно. И она знает, кому принадлежит сила обладания - Зуко. Чертов Зуко. Её дорогой старший братец. Вот кто владеет ею. Вот кто умудрился оплести её сетью воспоминаний, ярких, наполненных различными эмоциями. Он привязывал её к себе долго, ненавязчиво и очень действенно. О чем бы она не подумала, так или иначе, прямо или косвенно, Зуко оказывался замешанным в её рассуждения. Он знал её тело, знал её характер, то, что она любила, и что ненавидела. Он понимал её ровно в той степени, в какой ей хотелось. Кох его подери, он наверняка просчитал кандидатуру Чана ещё во время вечеринки в адмиральском доме, и знал, что она будет сравнивать его и Чана, и добьётся очередного подтверждения слов Зуко о том, что ему незачем ревновать её! Только не к такому человеку, как Чан. Потому что они и рядом не стояли, ведь Чану никогда не удастся обмануть её, никогда у него не будет сил и ума, чтобы играть с ней в ту игру, которую она любит больше всего. Азула в раздражении покачала головой и шумно выдохнула. Захваченная воспоминаниями и рассуждениями, она не заметила, как огонь свечей разросся и налился синим, стремительно пожирая воск. Покорительница снова выдохнула, уже более спокойно, и пламя сжалось до нормальных размеров, избавившись от голубого отлива. Нет смысла тянуть ночь, ведь рассвет все равно настанет. Пора было лечь спать, чтобы встретить завтрашний день во всеоружии, полной сил, и как всегда идеальной. Как-никак, а все же нельзя быть не в форме на собственной свадьбе.