Не будите спящих драконов

2007 Да, в этом было большая доля здравого смысла, думал Люциус. Что касается причин рисковать жизнью в процессе приготовления и приёма опасного зелья, то ребёнок от Хагрида вполне мог быть такой причиной. Кроме самого процесса родов от гиганта, даже после разбавления его ген на три четверти, навряд ли удалось бы выдать ребёнка за дитя от её мужа. Принести его в магический мир значило бы подвергнуться постоянным унижениям и насмешкам большинства людей за связь с гигантом и рождение крупного, но глупого полукровки. В маггловском мире, однако, всё сложилось бы ещё хуже. После всего, что Люциус узнал о магглах от отца, он до сих пор не был уверен, как именно функционирует их сложное общество. Он знал, что, в зависимости от исторического периода и умонастроений соседей, дети с аномалиями могли стать клоунами, вынужденными развлекать «нормальных» людей, или изгоями, вынужденными бежать из родных мест от вооружённых вилами и праведным гневом поселян. Конечно, это были только догадки, но почему-то он сомневался, что население Скорсби в январе 1960 года воздержалось бы от каких-либо подобных действий. Хотя это был промышленный городок, они бы нашли замену вилам, чтобы выразить своё отношение к странному новорожденному. Люциус ударил кулаком по колену! Это же Северус, он не урод! Речь же шла о самом существовании Северуса, а не о главе в памфлете против магглов. - Вам не щекотно, мастер Малфой? – спросила Пегги, подняв на него глаза. Она сидела на полу и втирала в его стопы ароматическое масло. - Нет, я просто задумался, - Люциус быстро нашёл общий язык с домовым эльфом Северуса. Он проявлял по отношению к Пегги вежливую отчуждённость, тогда как она была готова выполнить любое его желание. Они оба считали такое положение должным порядком вещей и живительным проявлением здравого смысла, с учётом странного эмоционального направления, которое нынче принимали устои магического мира. Они оба не одобряли идею домов для престарелых эльфов или равенство эльфов с людьми и единые правила поведения. Люциус давно решил, что злоупотребление «братьями нашими меньшими» - если учесть, как мало их осталось, - было ниже его достоинства, однако он не спешил оскорблять Пегги, пытаясь завести с ней дружбу или дать ей выходные. И тот факт, что Снейп изо всех сил старался поправить её ужасную врождённую эльфийскую грамматику, тоже был Люциусу на руку – у него почти никогда не возникало желания ударить её за постоянное употребление глаголов в инфинитиве, как делало большинство эльфов. Вернувшись из сырой и холодной Шотландии, он заказал себе горячую ванну и массаж всего тела, чтобы поднять себе настроение и напомнить себе, что, чтобы ни случилось, сейчас ему было намного лучше, чем было бы в Азкабане. Голова его запрокинулась, и он чуть не замурлыкал от удовольствия и расслабления, так что когда десять минут спустя распахнулась дверь в ванную, он чуть не подскочил на месте. - Северус! – воскликнул он. – Тебя так долго не было? Ты нашёл что-нибудь в Тупике Прядильщика? Однако даже мягкий свет ароматизированных свечей, освещавших ванную, не красил плохо выглядевшего Снейпа. Под глазами у него залегли круги, а плечи поникли, словно под тяжким грузом. - Ничего интересного, - постарался уйти от ответа Северус. Люциус смотрел на него в упор, пока он не отвернулся, воспользовавшись поводом повесить на крючок мантию. Он знает! – вдруг подумал Люциус. – Он нашёл любовное письмо или что-то другое от Хагрида и знает страшную правду! - Наслаждаешься массажем? – спросил Снейп фальшиво игривым тоном. - О да! – искренне ответил Люциус, решив подыграть ему и оставить важные вопросы на потом. Северус выглядел таким угнетённым, что Люциусу стало стыдно за собственные мысли о ребёнке-уроде несколько минут назад и захотелось как-то загладить свою вину. Не выдавая себя, конечно. – А с поцелуем было бы ещё приятнее, - промурлыкал он, зная, что Северус навряд ли сможет противостоять его чарам. Однако сейчас Северус чуть ли не шарахнулся от него. - Спасибо, Пегги, - холодно поблагодарил эльфийку Люциус. Она в недоумении переводила взгляд с одного мага на другого, явственно ощущая напряжение, возникшее между ними, и предпочла исчезнуть с лёгким хлопком. В комнате наступила тишина. - Пожалуйста, - умоляюще попросил Северус. – Не стоит прерывать массаж из-за меня. Я знаю, как ты его любишь. - Я, кажется, попросил о поцелуе, - заявил Люциус с деланным спокойствием. Снейп сглотнул. - Я провел в затхлом старом доме почти весь вечер, я весь грязный и… «Очистись!» - с кончика палочки Люциуса слетела микроскопическая искра – и Снейп почувствовал дыхание свежести на своей одежде, волосах и коже, которое словно смыло с него всю пыль и пот долгого дня. – А теперь ты меня поцелуешь! – скомандовал Люциус. Северус знал, что придётся искать другое оправдание: герпес, плохой запах изо рта, несуществующее маггловское заболевание, которое он мог подхватить в Скорсби. Всё что угодно, что могло бы предотвратить неотвратимое и дать ему время найти способ поделиться плохими новостями. Если бы Люциус не сидел тут в шёлковой пижаме, завлекательно спадавшей с одного плеча, расслабленный телом, но бодрый духом, и приказывающий ему повиноваться тоном, от которого у Северуса слабели колени с самой первой их встречи, то шанс, пожалуй, был бы. Но он был совершенно бессилен перед таким лишающим воли зрелищем. Колени опять предательски подогнулись, и он опустился на пол у ног этого обольстительного субъекта. Как только он оказался на достижимом расстоянии, ухоженные руки с идеальным маникюром схватили его и затянули в будоражащий душу поцелуй. Увлечённый игрой языка и губ Люциуса, Северус почти забыл о неприятностях сегодняшнего дня, пока не почувствовать, как что-то треснуло под его ботинком. Однако через несколько секунд Люциус сдвинул его с места, а в глазах защипало от удушающего запаха лаванды, гвоздики, перечной мяты, персика и Мерлин знает чего ещё. Люциус вскочил с кресла и распахнул настежь окно, судорожно хватая ртом воздух. Северус был более привычным к резким запахам за многие годы практики зельеварения, особенно в исполнении некоторых сугубо талантливых студентов, вроде Уизли, так что он только сморгнул набежавшие слёзы и посмотрел вниз на осколки оставленного Пегги пузырька с ароматическим маслом. Словно нюхательная соль, неожиданный резкий запах привёл Снейпа в чувство. Он был не вправе скрывать от Люциуса правду, узнанную им у Кабудля, даже если тело говорило ему о прежней привлекательности мужчины, который оказался его кровным братом. Он ожидал отвращения при мысли о поцелуе с братом, но этого не случилось, кроме, разве что, очередного потока слёз, когда его глаз достигла новая волна запаха. Он рискнул посмотреть в сторону окна и был вознаграждён видом пятой точки Люциуса, обтянутой шёлковой тканью, натянувшейся при попытке хозяина высунуться как можно дальше из окна в поисках свежего воздуха, и этот вид только повысил привлекательность означенного персонажа… - Нам надо поговорить, - сказал Снейп позже, когда они проветрили комнату, как могли, и перебрались ради собственной безопасности в гостиную на софу. Рука Снейпа покоилась на колене Люциуса. Лицо Люциуса тут же обрело серьёзное выражение. - Что случилось? – спросил он. Снейп заколебался, соображая, сколько всего он может потерять, открыв эту тайну. Они так недавно обрели своё счастье, это было так неожиданно и чудесно, и ожидаемое признание должно было разрушить эту юную, хрупкую красоту. Прошло меньше двух лет с тех пор, как Люциус покинул Азкабан и оказался прямиком в спальне Северуса, и всего несколько месяцев с тех пор, как он свыкся с мыслью, что хотел бы остаться в этом доме навсегда. Ему нравилось их недавно сложившееся компаньонство; он наслаждался ощущением надёжности и любовью, которую он искал почти всю жизнь и которую окружающие его люди часто принимали как должное. Теперь же ему предстояло разрушить это всё – и снова остаться одному. Ему всё же не следовало забывать, что добрые сказки случаются с другими. Он сглотнул, и ему показалось, что время замедлило ход, потому что он почувствовал, как открывается его рот и слюна поднимается в горле… - Я нашёл кое-что в доме своей матери, - начал он, и вдруг неожиданно сам для себя издал почти стон. Его руку, лежавшую на колене Люциуса, накрыла другая рука. - Всё хорошо, - выпалил Люциус. Другой рукой он развернул Северуса лицом к себе и повторил: - Всё хорошо, любовь моя! Не волнуйся, я всё знаю! Снейп с непониманием уставился в почти родные серые глаза, которые светились сочувствием. - Ты знаешь?! – он потерял нить своей скрупулёзно выстраиваемой речи, и даже перешёл на свой родной йоркширский говор под влиянием момента. Но Малфой либо не заметил этого, либо не придал значения, и сжал его руку ещё сильнее: - Да. Я узнал об этом сегодня вечером. - О… И ты… ты не… тебе не противно… - Да почему, ради Мерлина? Ты же не виноват в этом, Северус. Это же не были твои поступки – а мне тем более нет никакого дела! Снейп в шоке откинулся на подушки. - Так ты не хочешь прекращать наши отношения? - Мерлин, нет, конечно! За кого ты меня принимаешь? Я сильно изменился, Северус! Я уже совсем не тот, что раньше. А вот в тебе ничего не изменилось – и я по-прежнему люблю тебя, кто бы там ни был твоим отцом. Тем более, в тебе же, по сути, не осталось его… ДНК, так? Его полностью заменило ДНК Тобиаса Снейпа после того, как твоя мать приняла зелье. - Думаю, что так, но… - Так в чём проблем, а? - Ну… - Отлично, - провозгласил Люциус, завершая разговор. – А теперь поцелуй меня! *** - Они не кажутся вам забавными? – спросила Гермиона, осторожно потягивая фруктовый пунш, сваренный по секретному рецепту семейства Уизли. Нарцисса поставила босую ногу на пол и оттолкнулась в вертящемся кресле, потом снова сунула ногу под себя. - Кто? - Мужчины, - ответила Гермиона, смотря через окно в сад, где представители рода Уизли – вместе с Гарри и Невиллом – увлечённо что-то обсуждали, причём их серьёзные лица совершенно контрастировали с ленивым настроением летнего вечера. - Иногда, - согласилась Нарцисса. – Но что забавного в данном случае? - Я имею в виду, что все, кого я знаю, стараются избегать всего, что напоминает домашнюю работу, но при первом же намеке на барбекю и жареные сосиски они бросают все другие важные дела, - она отклонилась назад, затем продолжила: - А всё потому, что они занимаются этим на свежем воздухе, я так думаю. Из-за этого оно кажется привлекательным. - Мм, - Нарцисса наблюдала, как Рон отдаёт распоряжения насчёт маринадов и соусов, словно участвуя в сражении. - И нам понадобится больше шутих! Прямо сейчас! – донеслось до них из сада. - Рон – хороший парень, - Нарцисса наблюдала за наблюдающей за ним Гермионой и решила немного вмешаться в беседу. – Он действительно так плох в заклинаниях уборки? Гермиона вздохнула и осушила свой стакан. - Не то слово! Мы пытались уже три раза, и думаю, этого достаточно. Я правда люблю его, но в некоторых вопросах он до сих пор такое дитя… Мы снова сошлись около месяца назад – и он опять уже начал относиться ко мне, как к мамочке: устраивает из дома ночлежку, никогда не предупреждает меня, когда он захочет меня видеть или когда собирается погулять с друзьями, оставляет везде грязную посуду, о мытье уж и не говорю! В конце концов, я начинаю орать, поскольку до него не доходит, что мне может нравиться приходить в чистый дом после тяжёлого рабочего дня у Гриминалс, - она нахмурилась и откинулась в гамаке, расстроенная взятой темой. – Я совсем не против присматривать за ним, но я так устаю на работе, что не хочу посвящать драгоценное свободное время уборке. Конечно, мы это обсуждали. Он обещал измениться, но не сделал этого. И в результате я сержусь и ругаюсь на него, а он говорит, что я его «пилю». Нарцисса сделала большой глоток пунша, чтобы вместе с ним «проглотить» просящееся на язык самое разумное решение. Любой из домовых эльфов из Дома престарелых эльфов мечтал бы служить молодой хорошенькой паре вроде Рона и Гермионы, но Нарцисса знала, что вспышка гнева, вызванная таким предложением, отнюдь не украсит текущий вечер. - Дай ему время, - говорит она вместо этого. – Я знаю, что вы чувствуете себя много старше из-за того, что вам пришлось пережить, но не забывай, что вы всё-таки очень молоды… Раздавшийся на лужайке взрыв прервал обмен житейскими премудростями. Волшебницы вскочили и помчались к столбу дыма прежде, чем расслышали смех. - БЛИЗНЕЦЫ!!! – вскричал Артур, пытаясь выбраться из клумбы, на которую приземлился. - Фред, ты урод! – хихикал Гарри, пытаясь отыскать в траве свои очки. - Вы – пара…, - Рон, с лицом, чёрным от сажи, в изорванном на клочки фартуке с надписью «Поцелуй повара!», закашлялся и не договорил, что он думает о своих братьях. - Братишка, но ты же сам просил шутихи! – закричал Джордж. - И вот тебе шутихи! – закончил за него Фред. - Впечатляющие Сосиски! Наше новое изобретение позволит оживить самый скучный летний вечер! - Вы… - Рон двинулся к Фреду, угрожающе рыча и на ходу вынимая палочку, и тут под его ногой что-то треснуло. – Упс… - тихо сказал он. - Рон! – в ужасе воскликнул Гарри. Гермиона с шумом выдохнула, потом спокойно произнесла: - "Окулюс репаро. " Опять... - Эй, у вас тут всё в порядке? – раздался обеспокоенный голос. Нарцисса обернулась и увидела Драко, который неуверенно переминался с ноги на ногу. В руке у него была бутылка вина. Выражение лица показывало, что он не совсем уверен, что хочет сейчас быть именно здесь. Однако после этого вечеринка проходила в более спокойной обстановке, а после захода солнца сад Норы окрасился тёплым оранжево-розовым светом. Уизли и их гости сидели небольшими группками, болтая и смеясь, и наслаждались напитками из Бездонной чаши для пунша, подаренной Артуру на его первое бракосочетание. Драко был вежлив, отвечал, когда его спрашивали, и интересовался успехами Джинни в учебном центре в Колорадо. Нарцисса украдкой поглядывала на него, пытаясь уловить его истинное настроение. Она знала, что ей нужно быть благодарной уже за то, что он выжил в последней войне, остался здоров и делал неплохую карьеру в колдомедицине. Но он был подозрительно тих и серьёзен! Никакого намёка на подружек или хобби, кроме редких встреч со старыми школьными друзьями и посещения их рок-концертов по всему миру. Может быть, он и шалил за кулисами с фанатками Гриминалс – или фанатами, если учесть предпочтения его отца. Она надеялась, что иногда он всё же расслабляется. Она на несколько недель поверила в их интрижку с Джинни, но быстро убедилась, что её профессия интересует Драко больше, чем она сама. - Плечо у неё зажило, а вот общая физическая форма пока оставляет желать лучшего, - рассказывал Билл. – Она так много времени провела в Святого Мунго после той битвы, что потеряла почти всю мышечную массу. Все команды, куда она пробовалась, сказали одно и то же: у неё масса таланта, но жизненных сил не хватит на целую игру. - А стоит ли ей оставаться в Америке? Американский квиддич – это же совсем другая игра. Её же там научат совсем другим движениям, - Драко потянулся за сосиской, потом остановился и на всякий случай отдёрнул руку от блюда. - Ну, сейчас она не так уж много времени играет, - ответил Гарри. – Центр, где она находится, специализируется на доведении спортсменов до пика полётной формы после перерывов из-за травм или родов, или по другим причинам. Когда она вернётся в форму, Гарпии позволят ей тренироваться с ними пару месяцев, а потом пройти отбор ещё раз. - Они могли бы привлечь кого-нибудь из талантливых новичков, последний сезон у них был довольно слабый, - ухмыльнулся Драко. - Я знаю! – воскликнул Гарри. – Они играли настолько плохо, что проиграли даже Сиськам… ой, прости, Рон! Нарцисса прекратила слежку за сыном и отошла к другим гостям, радуясь тому, что он, по крайней мере, нашёл общий язык с её приёмными сыновьями, если они все были готовы вести себя прилично и не оставались слишком долго на одном месте. Оставшись наедине с собой, Нарцисса вспомнила свой разговор с Кричером – и нахмурилась. На лужайке было полно Уизли – возможно ли, чтобы существовал ещё один, тайный член семейства Уизли, скрывавшийся все эти годы у всех на виду? Была ли Эйлин Снейп в романтических отношениях с жизнерадостным Септимусом, могла ли потом запаниковать при мысли, что родившийся ребёнок окажется ярко-рыжим? Хотя её муж-маггл мог не понимать важности появления на свет любого магического ребёнка, похоже, что и магический мир не особенно бы одобрил его появление, если Кричер был прав и двое женатых людей не делали секрета из своей дружбы. Хотя, если она действительно приняла опасное Зелье Усыновления, чтобы замести следы, вызывал удивление выбор имени для сына – оно было слишком созвучно с именем Септимус. Нарциссе очень хотелось разгадать эту загадку, однако было мало шансов когда-нибудь узнать правду, поскольку Эйлин не только давно не было на свете, но и она могла быть также хитра и лицемерна, как её отпрыск. Тёплые руки обвили талию Нарциссы, и мягкий живот Артура согрел её поясницу. - Привет, пончик, - проворковал он ей в ухо. – Ты хорошо проводишь время? - Да, прекрасно, мой медвежонок, - в тон ему ответила она и, повернувшись, чмокнула его в подбородок. - Думаю, ты рада, что Драко смог выбраться к нам. Он ведь знает, что мы всегда рады его видеть? - Он очень занят, - вступилась Нарцисса за сына. – Но да, он это знает. И мы оба благодарны за это. Они обнялись, но врождённое любопытство Нарциссы не давало ей расслабиться надолго. - Арти, я ещё много чего хотела бы узнать о твоей семье. Вы придерживаетесь некоторых традиций, как другие чистокровные семьи, а некоторые вещи делаете совсем по-другому, и я никак не могу в них разобраться, - обманчиво дурашливым тоном начала она. - Дорогая, я никогда не интересовался традициями высших сфер, так что навряд ли смогу уловить разницу, - ответил Артур. – А что ты хотела бы узнать? - Да ничего особенного. В такие радостные моменты, как этот, я не могу не проводить параллели с семейством Блэков, - несколько бокалов и пунша и расслабляющая атмосфера способствовали беседе на щекотливые темы. Нарцисса говорила нарочито беззаботно: - Ты, к примеру, знаешь, что у нас был специальный фонд для тайной поддержки всех незаконнорожденных Блэков? При условии, что они и их матери сохранят тайну рождения. - Мерлин, какая практичность! – рассмеялся Артур. – Мои предки точно не отличались такой предусмотрительностью. - Малфои вели дела по-другому, - продолжала Нарцисса. – Я ушам своим не поверила, когда узнала. - И что же они делали? Отказывались признавать родство? - Убивали младенцев. - Что?! – Артур в ужасе отскочил от неё. – Но это же… это же… варварство! - Насколько я знаю, в семнадцатом веке у них были какие-то проблемы из-за шантажа, так что они приняли решение заткнуть рот всем потенциальным претендентам на счастье считаться членами их семьи, а также предвестникам их позора прямо при рождении. Ужасная жестокость, не правда ли? – был бы у неё в руках веер, она принялась бы им обмахиваться, изображая приступ дурноты. В глубине души она радовалась, что, по крайней мере, Люциусу не пришлось марать руки, соблюдая данную традицию, поскольку он изменял жене только с мужчинами. Неизвестно, передались ли его наклонности Драко, но его также не преследовала необходимость соблюдать древние традиции рода. Артур выглядел подозрительно бледным. - Варварство, - снова повторил он, тряся головой. – Невинные младенцы… Нарцисса тепло улыбнулась и взяла его за руку. - Теперь это всё в прошлом, - примирительно сказала она. – Конечно, печально, что в этих семьях заведомо предполагалось, что мужья будут изменять своим жёнам. Уверена, что в вашем семействе никогда не возникало таких проблем, вы же женились по любви и ценили семейные узы превыше любых политических интересов. Не правда ли, милый? Артур немного помолчал, наблюдая за тем, как его дети устанавливают на шатком столике старый граммофон, чтобы продолжить вечеринку танцами, и Нарцисса уже было решила, что её расспросы зашли в тупик. Зря она рассказала о жестокости Малфоев! Похоже, что даже после всего, что Артуру пришлось пережить за последние войны, его до сих пор расстраивали примеры бессмысленной жестокости. Но когда она уже собралась пригласить его на импровизированный танцпол, он погладил свою лысину и тихо сказал: - На самом деле, слышал я пару слухов про своего папашу… Нарцисса замерла, стараясь скрыть эмоции: - Правда? - Ну, его считали «дамским угодником», - Артур закатил глаза. – Я помню его уже в инвалидном кресле, но я слышал кое-что, видел косые взгляды и улыбочки не то чтобы у меня за спиной, так что вполне вероятно, что до паралича он был вполне себе ловеласом. - Мне жаль! – Нарцисса посмотрела на него с пониманием. - А, да ничего страшного! Он прекрасно относился ко мне и сёстрам! – печально улыбнулся Артур. – Моя мама же была из Блэков, ты знаешь. Не думаю, что она давала ему много воли. - Ну да, Цедрелла Блэк. Её вычеркнули с семейного древа за связь с… - Нарцисса кокетливо улыбнулась, - с вашим братом. Какой позор! Что бы сказали мои предки, увидев меня здесь с тобой! - На самом деле, я не верю, что семья моей матери возражала именно из-за того, что она вышла за Уизли, - уши Артура внезапно покраснели от смущения, но он ещё более смутился самим фактом своего смущения. – Думаю, проблема была в том, что моя сестра Дэйзи появилась на свет сразу после свадьбы. - Оу, - заинтересовалась Нарцисса. Об этом тётка Вальбурга не упоминала даже в самых обличительных своих проповедях. – И насколько… сразу? - Через шесть недель, - совсем смутился Артур. – Колдографий со свадьбы не осталось, но живот у невесты должен был быть довольно большой. Первые аккорды классической вещи семидесятых “Zoom like a broom” разнеслись по саду и мальчишки стали настойчиво звать Артура танцевать, пока он не присоединился к ним. Нарцисса была в равной степени удовлетворена и удручена результатами сегодняшних расследований. Было похоже, что Септимус в молодости был изрядным шалуном и заработал себе дурную репутацию, обрюхатив Цедреллу Блэк и женившись на ней только через полгода после этого, но видимо, не успокоился и потом, став предметом множества слухов, и позволял себе вольности даже в присутствии собственного сына! Не стоило сбрасывать со счетов и мнение Кричера о том, что Септимус и Эйлин слишком часто появлялись на публике вместе, чтобы это могло выглядеть приличным. Их разница в возрасте составляла более десяти лет, но Септимусу, обладавшему известной привлекательностью и возможно, обаянием, как остальные его родственники во все времена, было тогда не больше сорока. Ничего удивительного, что молодая девушка оказалась увлечена мужчиной постарше. Конечно, между ними вполне могла возникнуть романтическая связь. Было бы крайне ироничным, если бы Северус – извечный отшельник и изгой – оказался на самом деле тайным членом большого, дружного и наиболее общительного клана магической Британии. Нарцисса оглядела сцену счастливого семейства на лужайке. Эти люди умели радоваться жизни, несмотря на все тяготы и потери – они лишились матери, брата и почти потеряли единственную сестру, наблюдали многочисленные сцены жестокости, рисковали своей жизнью в борьбе за то, что было им дорого. Её муж, выглядевший намного старше своих лет после утраты любимой жены и сына, теперь снова мог улыбаться, хотя лицо его избороздили глубокие морщины. Возможно, её влияние и целительная сила времени отчасти помогли им всем справиться с потерей близких. Так стоит ли рисковать этим хрупким равновесием, доставая из шкафа давно забытые скелеты?